Исследование специфики метафоры у А. Ахматовой как значимого элемента стилевой структуры ее поэтических текстов
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
ляющих и объединяющих лирическое ахматовское многоголосие (голоса страсти, памяти, ночи, хора, а также сводящие их вместе голоса лирической героини и ее любимого), подчеркивает и синтаксическая конструкция стиха. Он состоит из двух предложений, разделение которых весьма условно. Это скорее одна сжатая - и единым порывом, единым чувством рожденная фраза.
Стихотворение может и не быть таким концентрированным по своему синтаксическому и смысловому строю, оно формируется как очень устойчивое и цельное в характерной для Ахматовой полюсной, но в целом - единой тональности (ухода, беды, немоты), что проявляется, например, в стихотворении Сад (Вечер, с. 45):
Он весь сверкает и хрустит,
Обледенелый сад.
Ушедший от меня грустит,
Но нет пути назад.
И солнца бледный тусклый лик -
Лишь круглое окно;
Я тайно знаю, чей двойник
Приник к нему давно.
Здесь мой покой навеки взят
Предчувствием беды,
Сквозь тонкий лед еще сквозят
Вчерашние следы.
Склонился тусклый мертвый лик
К немому сну полей,
И замирает острый крик
Отсталых журавлей.
Грусть об ушедшем человеке предстает в картине мира, померкшем в этом состоянии. В сущности, вся основная метафорическая часть стиха задается метафорой солнца бледный тусклый лик, хотя начато оно противостоящим метафорическим образованием - хрустящего и сверкающего обледенелого сада. Ахматова играет смыслами, создает ассоциативный метафорический ряд, и в финале стихотворения метафора, претерпевшая метаморфозу, оборачивается тусклым мертвым ликом - уже не солнца, а человека. Высокая звенящая нота повествования взята Ахматовой с самого начала стиха, но его лирическая напряженность не только не ослабевает по ходу его сюжетного развертывания, но, наоборот, нарастает: интонация становится пронзительной; лирическая героиня, переживающая трагедию потери близкого человека, находится на пределе страдания и не в силах скрыть это состояние. Все стихотворение представляет собой единый эмоциональный выплеск лирического я Ахматовой, который снова претворяется метафорически.
Итак, в данной части работы мы попытались выявить некоторые сюжетно-композиционные модели самых ранних стихов Ахматовой, приняв их за инварианты, которые могут трансформироваться и действительно трансформируются в ахматовской поэзии дальнейших лет. Как мы стремились показать, оригинальная контрастно-ассоциативная метафора поэтессы максимально выявляет парадоксы ее лирического стиля, который открывает и парадоксы (резкие перепады, сбои, интенсивные изменения) наполняющего ее стихи лирического смысла. Но мы не вправе обойти вниманием и так называемую традиционную метафору и не сказать о ней в заключение несколько слов, в связи с ее местом в поэтике ахматовского стиха; и хотя ранее уже говорилось о некоторых особенностях ее существования в поэтическом тексте Ахматовой, в настоящий момент нам важно упомянуть об особой функции, которую берет на себя традиционная ахматовская метафора. Речь идет о том, что в ряде случаев поэт композиционно так строит стихотворение, что привычная метафорика открывает его сюжет, являясь своеобразной экспозицией, введением в лирическую тему того или другого текста. Например, мы видим этот принцип построения лирического сюжета в стихотворении Сжала руки под темной вуалью... (Вечер, с. 25):
Сжала руки под темной вуалью…
Отчего ты сегодня бледна?
Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру.
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: Не стой на ветру.
Традиционная метафора в этом стихотворении задает лирическое настроение стиха, которое далее раскрывается Ахматовой подчеркнуто неожиданным образом. Так, финал дает новый поворот старой метафоры и старой темы. Привычный, даже тривиальный метафорический образ, задающий точку отсчета, лирической динамики стихотворения, получает здесь иную поэтическую интерпретацию: возникает контрастный начальному (смятенный, потерянный, трагический в своей неявной выраженности) лирический смысл. Так строй метафорической ахматовской образности, рассматриваемый в контексте других компонентов ее поэтики и, главное - в свете ее стиля, обнаруживает существеннейшее явление литературного движения, в ходе которого новая поэтическая культура рождается на фоне традиционной метафорической образности. При этом она не просто продолжает старую художественную культуру, но вступает с ней в диалог, занимая по отношению к ней позицию полемической трансформации.
3. МЕТАФОРИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС ЛЮБОВЬ - ЗМЕЯ В ПОЭТИКЕ А. АХМАТОВОЙ
Л. Гинзбург писала об Ахматовой: Ей присуще необычайно интенсивное переживание культуры (...). В творчестве Ахматовой культура присутствует всегда, но по-разному... В ранних (стихах) она скрыта, но дает о себе знать литературной традицией, тонкими, спрятанными напоминаниями о работе предшественников [7, с. 126]. Так, старая поэтическая культура выступает в ранних стихах Ахматовой одновременно и как материал для стилизации, и как основание для построения новой культуры стиха через диалог-спор, диалог-преобразование сложившейся ранее традиции [32, с. 7]. Следует п?/p>