Имя, число, миф: философско-антропологический аспект
Дипломная работа - Философия
Другие дипломы по предмету Философия
тани.
Хайдеггер ссылается на Аристотеля: То, что (происходит) при произнесении звуков голоса, есть указание на имеющееся в душе претерпевания, а написанное указывает на звуки голоса. И как письмо и звуки голоса не одни и те же. Но то первичное, чего они (звуки и письмо) суть указание, это одинаковые у всех людей претерпевания души; и вещи уподобительными изображениями которых являются они (претерпевания), тоже одинаковы.
Хайдеггер интерпретирует его высказывание так:
Буквы указывают на звуки, звуки указывают на переживания, а эти переживания указывают на касающееся их вещи.
Из всего выше предъявленного я делаю вывод о том, что произнося имена вещей, называя их, человек одновременно выражает, таким образом, и своё отношение к ним.
Мартин Хайдеггер проводит взаимосвязь между человеческой психикой, восприятием символа (в данном случае буквой, как способом письма и способом выражения звука) и самой вещью, они оказываются быть связанными в языке. Язык у него воплотил три сферы бытия и поэтому он назвал язык домом бытия.
Каждый, кто раскрывает онтологический характер слова, рассматривает до-предметную структуру имени, изначально определяя ее как фонему, то есть звук. Имя предстаёт как звучание в физическом плане, вибрационно воздействует на слуховой аппарат - и на этот феномен акцентируется внимание исследования имени.
Имя - это не бессмысленная вибрация. Во-первых, это должен быть звук непременно голоса человеческого и, во-вторых, непростой звук, а членораздельный. Только совокупность членораздельных звуков может нечто значить и конкретно указывать, как говорит М. Хайдеггер отсылать, указывать, то есть показывать, умозрительно предоставлять. Сказать значит показать, объявить, дать видеть саму вещь. Название, таким образом, предполагает вещь. Язык кристаллизует вещь - говорит М. Хайдеггер. Имя выступает в роли творца события, созидателя со - бытия совместного бытия с вещами.
Своеобразная совокупность членораздельных звуков способна побуждать представление вещей или конкретно указывать на них (например: слово вещество, как сочетание слов вещь и существо). На основании соображений философии имени мы восходим к пониманию того, что звучание есть звуковое оформление истинной природы слов.
Схожую тему исследует А.П. Журавлев в книге Звук и смысл: …что касается звукоподражательных слов, то тут все понятно. Конечно, звуковое оформление их не случайно, оно имеет определенный смысл. Слово гром и звуками своими гремит, так же как шелест шелестит, писк пищит, а хрип хрипит. Здесь сама звуковая форма слова подсказывает его содержание, хотя и в самых общих чертах.
Фридрих Ницше в произведении Весёлая наука размышлял о творческой функции имён по отношению к вещам: но не забудем одного: достаточно сотворить новые имена, новые характеристики, новые оценки, чтобы дать жизнь новым вещам.
Имена объектов выполняют свою задачу в том случае, если они дают возможность сообщать наши мысли и согласовывать нашу практическую деятельность. Они выполняют телеологическую функцию, которая постепенно становится более объективной, репрезентативной функцией. Ключевую мысль, можно выделить, указывая на изначальную сущность имени.
Что значит телеологическая функция имени?
Когда она становится все более объективной, репрезентативной?
.Имена выполняют телеологическую функцию, когда при помощи языка мы достигаем внутренней цели - выражая личные переживания относительно этой вещи, характеризуя, таким образом, давая ей оценку (пропуская вещь сквозь решето сознания, язык кристаллизует вещь).
.Телеологическая функция имени становится все более объективной, когда появляются знаки письма. Письменные знаки стремятся стать безотносительными к личным переживаниям этой вещи, становясь формулой вещи или понятием.
Как только мы теряем в выражении вещи - отношение переживания самой этой вещи, мы отвлекаемся, абстрагируем вещь от личного опыта и от самих себя, предоставляя саму вещь, а не наше отношение к ней.
Из всего выше сказанного можно заключить, что объективизация телеологической функции имени есть предпосылка трансформации имени в число. Здесь имя намеривается стать идеальной формой, предоставленной самой себе, как к множеству таких же идеальных форм, отсюда вытекает идея о процессе взаимоотношения между ними - всепоглощающего обобщения. На первой философии числа были нужны гораздо более смелые обобщения. Пифагорейцы были первыми, кто понял число как всеохватный, подлинно универсальный элемент.
Так, требовалось такое обобщенное понятие, избавленное от психологизма, то есть от потока ощущений, от хаоса воображение потребовалось трансформировать к точечному умозрению перейти тем самым на практический уровень в отношении с объектами.
На первых стадиях развития науки используются наименования вещей в том смысле, который они имеют в обыденной речи, поскольку они вполне пригодны для описания основных составных частей или качеств вещей. Обнаружено, что эти общепринятые наименования сохраняют огромное воздействие на научную мысль в первых древнегреческих системах натурфилософии у Аристотеля. Но в древнегреческой мысли это не единственная и даже не преобладающая сила. Во времена Пифагора и первых пифагорейцев древнегреческая философия открыла новый язык - язык чисел. Все это способствовало открытию такой знаково-символической системы, в которой си?/p>