Дионисийский мистицизм в античном обществе
Курсовой проект - Культура и искусство
Другие курсовые по предмету Культура и искусство
а весною освобождается от оков". Драматические по форме, эти весенние праздники были магическими по своему содержанию, то есть имели целью обеспечить возрождение растительной и животной жизни, находившейся зимой на грани отмирания. Такие празднования являлись прообразом дионисийских оргий.
Не следует обходить вниманием и тот факт, что образ божества прадионисийского культа, по мере своей эволюции и приближению к образу статичного греческого Диониса, всё больше отождествлялся с мужским божеством. Но мужской облик при этом вместо ожидаемых черт маскулинности, напротив, нёс в себе обильные женские черты, ускользая от жёстких гендерных рамок и становясь, говоря словами поэта А.С. Пушкина, посвящённых Дионису: "…женоподобный, сладострастный, Сомнительный и ложный идеал". К половой символике относится, например, в островных культах обряд мужского переодевания в женские одежды… Корней обряда должно искать, по-видимому, в незапамятном прошлом религии женского единобожия: на нём отпечатлелись формы общения единой богини с её мужским жертвенным коррелятом… Естественно, что переодевание оказывается характерным для местностей, где первоначально единое женское божество сохранило преобладающее значение, каков Кипр, и возможно, что его древнейшей родиной была Малая Азия, страна Великой Матери, куда миф и помещает царство Омфалы, видя в ней владычицу Лидии, и откуда приходит Дионис Еврепидовых "Вакханок", приносящий с собой манию полового маскарада. По Аполлодору, женскую или подобную женской столу Дионис получает во Фригии от Кибелы, был её очищен и посвящён в её таинства. У Аристофана Дионис женообразен и одет в женскую столу.
С обрядом переодевания сродно представление о женственном обличии бога и о незамечаемом его присутствии его среди жён. Дионис - "мужеженский" бог (parathelys), "повязанный женской головной повязкой", двигатель и виновник женского полового исступления. Зевс родил Диониса, как мать, явив этим женский принцип, ему присущий, - рассуждает ритор Аристид Смирнский - таким же родился и его сын, во всё точное подобие отца; итак, Дионис - бог двуполый.
Известно также, что в стране бисалтов, фракийского племени в Македонии, когда-то высилось огромное, прекрасное святилище Диониса, в котором ночью во время праздника Диониса в знак обильного урожая, дарованного богом, вспыхивал яркий огонь. В случае же неурожая этот таинственный свет не был виден, и над святилищем, как всегда, нависала тьма. Данный факт обращает внимание на две черты прадионисийского культа - ночной характер оргиастических таинств, и придание сакральных, мистических свойств огню. Не сложно было заметить, что с наступлением смерти человеческое тело покидает тепло, и он оказывается недвижным и холодным, тогда как огонь горячий, яркий и всегда имеющий в себе узор движений, то есть несущий в себе качества которыми обладает живой человек. Если пламя, горящее в ночи, угасает, всё обнимает собой мрак, так же как при угасании жизни, человек попадает в объятия смерти. И не случайно, античное сознание, видело в родителях Таната, олицетворения смерти, богиню-ночь Нюкту, и её супруга Эреба, предвечный мрак.
Этот символизм ночного мрака и огня пылающего, противополагаемых один другому, как женский сонм, связанный с богиней ночи, противоположен мужскому богу, являющемуся в пламени, обнаруживает исконную сущность того, кому служения должны совершаться ночью - nyktor ta polla, по знаменательному слову Еврепида (Bacch. 485), кому в вакхических гимнах мисты молились: "светоч ночей, Дионис лучезарнейший, пламенноликий". "Свет - жизнь", - говорит Дитерих о культовом значении светочей: "светила небесные - обители душ, их сосуды или вместилища"… Символический смысл ночного радения - проникновение бога в недра смерти и его выход из недр, - умирание бога-жениха, становящегося супругом, через нисхождение (kathobos) в лоно подземной богини, и его новое восхождение - рождение бога-младенца из её тёмных ложесн.
Популярность тех действ, которыми изобиловал культ окончательно становившейся дионисийским, была обусловлена мистической организацией ума жителей той эпохи. Но, помимо этого, не могло не сказаться и естественная, обусловленная скорее инстинктом, чем осознанным желанием, человеческая тяга к получению экстатического удовольствия. Удовольствия, от экзальтации всех чувств, в котором нет места рассудку, как таковому, а есть лишь единение со всем мирозданием, через смерть, боль и наслаждение. И необузданное упоительное единение с божеством, посредство сакрального переживания его участи. Недавнее исследование социально-психологических возможностей и влияния дионисийского мистицизма, показало, какие именно способы предлагались для побега из нормальных форм бытия, в иные альтернативные состояния сознания. Ведущая роль уделялась трансу, маскараду и беснованиям, которые, конечно же, сопровождались сильным опьянением, что, безусловно, приводило к извращению гендерных ролей и других социально-принятых норм.
Разнуздание дионисийских сил не только грозило гибелью, как личностям, так и общественным группам, но и с формально-религиозной точки зрения требовало посторонних очищений. Приходилось считаться не с теми уже упорядоченными явлениями давно устроенного культа, знакомыми нам из эпохи более поздней, которые сами по себе преследуют цели внутреннего разрешения аффектов; дело шло, напротив, о стихийных вспышках разрушительного огня, о бурях неукрощённого древнего хаоса, об аномалиях созн?/p>