Филэллинизм, греко-римские отношения и проблема преемственности культур
Информация - История
Другие материалы по предмету История
ецию не было возможности, более того, не было и установки на это. Истмийская декларация разрешила сразу несколько проблем: успокоила греков, привязала их к Риму, обезвредила пропаганду этолийцев, обеспечила тыл для войны с Антиохом. Объяснять её желанием отблагодарить греков за помощь в войне невозможно. В Греции, как и в любом другом месте, эгоистическая римская политика определялась только собственными интересами. Для сената "освобождение" было определенным этапом его восточной политики.
Нельзя, однако, iитать, как полагал А.Б. Ранович, что римское заявление имело только "лицемерный характер". Элемент искренности, конечно, был. Греция действительно стала свободной от налогов, дани, гарнизонов. Эта экономическая свобода была реальной, а не той свободой-автономией, означавшей не платить налоги или не содержать войска, которой пользовались некоторые города эллинистического Востока. Но лишь потому, что благо для греков было выгодно и для римлян, греки получили его. Для римлянина нравственное отождествляется с полезным. Римская политика и национальные устремления греков сошлись в одной точке - обе стороны хотели утверждения традиционного сепаратизма. Сенат понимал, что свободная и раздробленная Греция будет бессильной.
Много спорят, что же Рим понимал под "свободой". Прежде всего - свободу от Македонии. Фламинин освободил греков, "поскольку они находились под господством македонян". По внутренним римским понятиям свобода означает отсутствие царской власти или доминирующего господства. И в этом смысле (освобождение греков от царской власти) римляне были предельно искренни. Но они же чётко понимали, что греки никогда не будут свободны от римского доминирования. По римским понятиям клиентела - это моральные узы между сильным и слабым с обязательным присутствием благодарности друг к другу. Рим воевал за влияние в Греции, которое теперь неизмеримо возросло. Освобождение от Македонии римляне осуществили в своих интересах. Оно логично вытекало из официальной мотивировки войны. Смысл "освобождения" Греции был политическим и пропагандистским, но отнюдь не морально-этическим. В данном случае важнее оказывается даже не смысл акции, а её перспектива. "Свобода", временный этап римской политики, оказалась впоследствии фикцией. Обладание ею целиком зависело от воли Рима, который присвоил себе верховный протекторат над Грецией44. Иллюзорная свобода метод регулирования статуса "сдавшихся" государств45. Нельзя согласиться с И.В. Нетушилом, iитавшим "свободу" равнозначной независимости.
Целью римлян была не "свобода Греции", как довольно наивно полагал Т. Моммзен, а ослабление хозяина освобожденных. Рим добился разложения македоно-эллинской монархии путём освобождения эллинских городов. Политика под лозунгом "свободы" выполняла две основные функции:
) средства борьбы с врагами, претендующими на территории, входящие в сферу римских интересов;
) пресечения экспансионистских устремлений союзников.
Нельзя, однако, сводить всё лишь к этим двум задачам. Начиная с 228 г. поведение Рима часто определялось желанием понравиться грекам. Успешнее всего этого можно было достичь, выступив борцом за общегреческое дело. Такая политика могла привлечь к Риму не только балканских греков, но и подданных Антиоха, что было особенно важно, учитывая возможное столкновение с ним.
Сенат прекрасно владел методами политической пропаганды, то есть "искусством идейно-психологического воздействия на ум и чувства людей". Он умел творчески перерабатывать чужой опыт, используя и свой собственный. Очевидно, традиции эллинистических царей были ему хорошо известны. Коринфская лига Филиппа II также представляла собой освобождение-подчинение: разбитые полисы оставались свободными, но вошли в лигу под гегемонией Македонии. Таким образом, Филипп II "освободил" их. от себя самого! Здесь "свобода" была средством создания союза, формой непрямого господства. Внутренняя автономия сочеталась с ориентацией внешней политики в интересах гегемона. Такую же политику проводил и Антигон Гонат. Поли-сперхонт обещал установить свободу городов, то есть вернуть им автономию, если они встанут на его сторону.
Затем и другие враждующие полководцы начали объявлять греческие города свободными. Птолемей I использовал это против Антигона I (Polyb. XV.24; Diod. XVIII.55, XIX.61), Филипп V - против Этолии, на роль освободителя претендовал Пирр (Plut. Руг. XXVI.7). Эллинистические монархи с "монотонной регулярностью" освобождали греческие города друг от друга. Преимущества получал тот, кто давал полисам ряд привилегий, но осуществлял над ними полный контроль, акцентируя внимание на своих "благодеяниях". Македонские цари, наложившие руку на Грецию, с неменьшим фарисейством iитали, что они освободили греков от олигархии или крайне демократических экiессо'. Свобода, дарованная римлянами, была не большей автономией, чем та, которой пользовались города эллинистических царств.
Несомненно, римляне учли практику своих взаимоотношений с греками юга Италии. Анализируя формы договоров с ними, К. Ломас обратила внимание на то, что там некоторые города пользовались самоуправлением по формуле "libertas et leges suas". Сказался и опыт Иллирийских войн, а также память о политике Ганнибала, лозунгом освобождения от Рима привлекшего к себе галлов и италиков. После самих римлян, Антиоха, Персея такую политику успешно проводил Митридат. "Освобождения" рад