Социолект: структура и семантика
Дипломная работа - Иностранные языки
Другие дипломы по предмету Иностранные языки
?ы хотите сделать?"
"Я просто хочу потереться об тебя и словить кайф."
"Ну... Ну, хорошо... А вы что, физически не можете, как все люди?"
Позже мальчишка сидит в Уолдорфе с двумя корешками, ломая пальцами фунтовый кекс. "Самое отвратительно в жизни, ради чего я стоял спокойно," -- рассказывает он. -- "Он каким-то образом весь размягчается, как медуза из студня, и так мерзко меня окутывает. Потом весь увлажняется, как будто зеленая слизь выступает. Поэтому я догадываюсь, что у него что-то вроде какого-то жуткого оргазма.... У меня чуть крыша не едет от этой зеленой дряни, которой он меня облепил, а воняет он как старая гнилая дыня."
"Да все равно дарёному коню вены не смотрят."
Мальчишка обречено вздыхает: "Да, наверно ко всему привыкаешь. У меня с ним завтра опять стрелка."
Покупатель подсаживается так все туже. Подзарядка ему нужна уже каждые полчаса. Иногда он крейсирует по участкам, подмазывая охрану, чтоб впустили его в обезьянник к торчкам. Постепенно он доходит до того, что сколько бы контактов у него ни было, словить приход не получается. И тут он получает повестку от Районного Инспектора:
"Брэдли, Ваше поведение дает пищу слухам - и ради вашего же блага я надеюсь, что это не более чем слухи - настолько они отвратительны.... Я имею в виду, что супруга Цезаря....хм... то есть. Департамент должен быть вне подозрений.... определенно, вне тех подозрений, которые вы, кажется, возбуждаете. Вы порочите весь дух нашей отрасли. Мы готовы принять вашу немедленную отставку."
Покупатель бросается наземь и подползает к Р.И. "Нет, Начальник, нет... Департамент - это вся моя жизнь."
Он целует руку Р.И., засовывая его пальцы себе в рот. (Р.И. должен чувствовать его беззубые десны), жалуясь, что потерял все зубы "на шлушбе". "Умоляю вас, Начальник. Я буду подтирать вам зад, стирать ваши испачканные презервативы, драить вам ботинки салом с собственного носа...."
"Нет, в самом деле, это отвратительно! У вас что, гордости никакой нет? Должен вам сказать, я испытываю отчетливое омерзение. Я имею в виду, что в вас есть что-то, ну, гнилое, что ли, и несет от вас как от компостной кучи." Он подносит к лицу надушенный платок. "Я должен просить вас покинуть этот кабинет немедленно."
"Я все сделаю, Начальник, все что угодно." Его разоренное зеленое лицо раскалывается в ужасной ухмылке. "Я еще молод, Начальник, и довольно силен, если подкачаю крови."
Р.И. отрыгивается в носовой платок и указывает на дверь вялой рукой. Покупатель встает и мечтательно смотрит на Р.И. Его тело начинает изгибаться как прутик лозоходца. Он стремительно бросается вперед....
"Нет! Нет!" орет Р.И.
"Шлюп... шлюп шлюп." Через час Покупателя в хлам обсаженного находят в кресле Р.И. Сам Р.И. исчез бесследно.
Судья: "Все указывает на то, что вы, неким невыразимым образом э-э... абсорбировали Районного Инспектора. К сожалению, доказательств этому нет. Я бы рекомендовал, чтобы вас изолировали или, точнее, содержали в некоем заведении, но мне не известно ни одно место, которое соответствовало бы человеку вашего калибра. С величайшей неохотой я вынужден распорядиться об освобождении вас из-под стражи."
"Его в зоопарк надо посадить", - говорит арестовавший его офицер.
Покупатель наводит ужас на всю отрасль. Исчезают торчки и агенты. Подобно летучей мыши-вампиру, он испускает наркотические испарения, затхлый зеленый туман, анестезирующий его жертвы и парализующий их до беспомощности в его обволакивающем присутствии. Собрав улов, он заползает на несколько дней в нору, словно насытившийся удав боа. В конце концов, он попадается за перевариванием начальника отдела по борьбе с наркотиками и уничтожается из огнемета - следственная комиссия постановляет, что та-кие средства оправданы, поскольку Покупатель утратил свое человеческое гражданство и, следовательно, является существом без видовой принадлежности и угрозой наркотической отрасли на всех уровнях.
В Мехико весь трюк в том, чтобы найти местного нарика с официальной бумагой, по которой им каждый месяц выделяется определенное количество стафа. Нашим барыгой был Старый Айк, большую часть жизни проведший в штатах.
"Я ездил с Айрин Келли, рисковая баба была. В городе Бьютте, штат Монтанья, ее от кокса на измену пробрало, и она забегала по всей гостинице с воплями, что китайские опера за ней с мясницкими тесаками гоняются. Я знал одного тихаря в Чикаго, тоже марафет во всю вдувал, у него был он в виде кристалликов, голубеньких таких. И вот, значит, у него чердак однажды слетает и он начинает орать, что на него федералы охотятся, несется по этому переулку и голову в мусорный бак засовывает. А я говорю: "И что же это, по-твоему, ты делаешь?" а он отвечает: "Пошел вон, а не то пристрелю. Я спрятался лучше некуда."
Здесь мы разгадываемся на кропаль кокоса. Двигайся им в центр, сынок. По запаху можешь определить, как пошел - чистый и холодный запах в носу и горле, а за ним сквозь самый мозг хлынет чистое удовольствие, поджигая эти снежные запалы. Голова у тебя разлетается снежными взрывами. Через десять минут хочется еще вмазку... через весь город и пешком пройдешь ещё одной вмазки. Но если мазы нет, то ты поешь, поспишь и забудешь о нем.
Тяга к нему - только в мозгу, это нужда без чувства и без тела, нужда призрака, по которому земля плачет, тухлая эктоплазма, которую старый джанки, работающий дворником, выметает, пост