Литература

11341. Трубецкой Николай Сергеевич
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Эти идеи были подтверждены Трубецким во многих статьях и работах. Но наиболее ярко они были выражены в статье “Вавилонская башня и смешение языков”. В ней он сравнивает смешение языков в Библии и современной попытки Запада смешать языки и культуры, провозглашая всеобщий прогресс и всеобщее братство. Это полностью расходится с положениями христианства и, напротив, полностью противоречит ему. “…Священное Писание рисует нам человечество, отмечает он, говорящее на одном языке, т.е. лингвистически и культурно однородное. И оказывается, что эта единая, общечеловеческая, лишённая всякого индивидуального, национального признака культура чрезвычайно односторонняя: при громадном развитии науки и техники (на что указывает сама возможность замысла стройки!) полная духовная бессодержательность и нравственное одичание”. А сам “Бог, желая воспрепятствовать этому замыслу и положить предел кощунственному самопревознесению человечества”, смешивает языки, т.е. устанавливает на все времена закон национального дробления и множественности национальных культур и традиций.
11342. Труд и чувство собственности (по роману М. Шолохова “Поднятая целина”)
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Для них “кулак” это “враг народа”, и все. Шолохов писал, что такой класс нужно ликвидировать во что бы то ни стало. “Кулаки” были крестьянами, как и остальные герои романа, но у них было хорошее хозяйство, прекрасный дом, богатая пища, было накоплено денег, и одежда у них была богаче. А коммунисты были типичными представителями бедноты. А беднота, кроме одной коровы и нескольких кур, ничего не имела. Поэтому такие зажиточные крестьяне считались “врагами народа”. Их раскулачивали и отправляли в Сибирь, где их ждал каторжный труд. Многие умирали прямо по дороге, не доезжая до места своего поселения. А вернувшись обратно, им приходилось начинать все сначала. В романе Шолохов показал жизнь “кулака” в образах Фрола Дамаскова, Тита Бородина.
11343. Трудничество и странничество как две формы праведной жизни в произведениях Н.А.Некрасова
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Очень интересно трактует «Железную дорогу» В.А.Сапогов. Он выявляет в основе этого стихотворения миф о “строительной жертве”, связанный с обрядом основания. Жертва трактуется в нём как выкуп за место, именно ею обеспечивается жизнеспособность заложенного дома, храма, города и тому подобного. Железная дорога сооружение, построенное на мертвецах (“мёртвые в землю зарыты”). По мифу, строители, принесённые в жертву, обладают особым статусом посредников между миром земным и потусторонним. Они являются Ване в видении, чтобы рассказать о строительстве дороги. “Мирные дети труда”, претерпевшие всё, они становятся “божьими ратниками”, то есть жертвой принятой. Финальная сцена, по мысли В.А.Сапогова, “связана с темой жертвенного пиршественного возлияния с положенными в этом случае всепрощением («Бочку рабочим вина выставляю // И недоимку дарю…»), единством (песни, крики «ура!»), травестийными заменами (выпрягают лошадей и вместо них впрягаются сами) и, наконец, всеобщим ликованием”. Мифологему “строительной жертвы” исследователь выделяет также в других произведениях Некрасова: программном стихотворении «Поэт и гражданин» (“Умрёшь не даром: дело прочно, // Когда под ним струится кровь…”), стихотворениях-некрологах (например, «Памяти Добролюбова»), декабристских поэмах.
11344. Трудный путь домой: Гончаров и православие
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Глубоко религиозная мать Ивана Александровича, несомненно, как и все горожане, почитала святого человека. Более того, в Музее И.А.Гончарова ныне хранится портрет св. блаж. Андрея Симбирского, написанный, очевидно, при его жизни и хранившийся в доме Гончаровых. В книге, посвященной блаженному Андрею, сказано, что этот портрет "находился над письменным столом писателя-симбирянина И.А. Гончарова, упоминавшего блаженного в своих произведениях" (Града Симбирска чудная похвала и заступление. Ульяновск. 2000. С. 11). Однако горькая правда состоит в том, что Иван Александрович никогда не испытывал тяги к так называемому народному Православию, с его юродивыми, прорицателями, аскетами (гораздо понятнее и ближе ему был христианский ученый богослов блаженный Августин, с трудами которого автор "Обрыва", действительно, был знаком) и естественным образом прошел мимо этого выдающегося, но безвестного в культурном мире подвижника. Как ни хороша идиллическая картина, но портрет блаженного Андрея никогда не висел "над письменным столом писателя-симбирянина" Гончарова. Ни в одной автобиографии, ни в воспоминаниях "На родине", нигде не говорит романист об этой живой легенде Симбирска. Лишь один раз в письме к сестре, Анне Александровне Музалевской, от 20 сентября 1861 г. он напишет о своем племяннике Викторе Михайловиче Кирмалове: "По возвращении моем сюда, застал я его бледна, изнуренна, крайне лохмата местами, под мышцами более, в изодранном одеянии и при том без калош по грязи ходяща, так что если бы он выучился мерно произносить: би, би, бо, бо, бо, так мог бы с большим успехом поступить в должность симбирского Андреюшки, которую тот с таким успехом исправлял в течение 30 или 40 лет" (Вестник Европы. 1908. Т. ХП. С. 423). Помнил Иван Александрович блаженного Андрея Ильича хорошо. Так хорошо, что и называет его так, как звали большинство горожан: "Андреюшка". Больше ничего о святом блаженном Андрее, симбирском чудотворце писатель никогда не скажет. И это по-своему символично. Правду сказать, не упоминает Гончаров и иных многочисленных русских святых. Хотя в его текстах можно найти упоминания о блаженном Августине. К счастью, с какого-то времени Гончаров начнет свое возвращение в лоно Матери-Церкви.
11345. Трумэн Капоте. Лесная арфа
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Коллину было шестнадцать лет, когда однажды Вирена вернулась из очередной поездки в Чикаго с неким доктором Морисом Ритцем галстуки-бабочки, костюмы кричащих цветов, синие губы, сверлящие глазки. Стыд и срам, говорили в городке, что Вирена связалась с этим еврейчиком из Чикаго, к тому же еще и лет на двадцать моложе её. В воскресенье доктор удостоился приглашения на обед. Долли хотела отсидеться на кухне, но Вирена не позволила, и хотя Долли разбила хрустальную вазу, уронив её в соус, который забрызгал гостя, Вирена настаивала на том, что этот обед устроен в её честь. Доктор Ритц вытащил пачку типографски отпечатанных наклеек «Зелье старой цыганки изгоняет водянку», а Вирена сказала, что купила заброшенный консервный завод на окраине городка, заказала оборудование и наняла ценнейшего специалиста Мориса Ритца для промышленного производства снадобья Долли. Но Долли наотрез отказывается открыть рецепт, проявив несвойственную ей твердость. «Это единственное, что у меня есть», говорит она. Вечером сестры ссорятся: Вирена заявляет, что работала всю жизнь как вол и все в этом доме принадлежит ей; Долли шелестит в ответ, что они с Кэтрин всю жизнь старались сделать этот дом теплым и уютным для нее и полагали, что для них тут есть место, а если это не так, то они завтра же уйдут. «Куда ты пойдешь!» бросила Вирена, но Коллин, который подслушивает на чердаке, уже догадался куда. Ночью Долли, Кэтрин и Коллин уходят в лес, в дом на дереве, прихватив теплое одеяло, сумку с провизией и сорок семь долларов все, что у них было.
11346. Тувим Юлиан
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Тувим Юлиан (Julian Tuwim, 1894) современный польский поэт. Еще будучи студентом, выступил со стихотворением «Весна» (1918), резко эпатировавшим польского буржуа. Стихотворение отнюдь не заслужило обвинения в порнографичности, каковую пытались приписать ему реакционные круги. Но тревога буржуазных кругов имела основания: стихотворение отражало презрение молодого поколения к тому настоящему, которое утверждалось в «независимой» Польше. В течение 20-ти лет своей литературной деятельности Т. со своим пессимизмом, выраженным уже в этом стихотворении, являлся поэтом распада и гниения буржуазного общества, живым олицетворением трагедии творчества, переживаемой многими крупными художниками Запада. Усталость и одиночество, антиобщественный индивидуализм, утонченная самоуглубленность, презрение к массе, безыдейность, бегство от жизни и от самого себя вот что характеризует большинство произведений Тувима. Т. ненавидит буржуазию, обличает и зло высмеивает ее пороки, ее ничтожество. Но с глубокой и горькой иронией, свойственной его творчеству, он вынужден признать, что сам замкнут в ее порочном кругу. Он пытается убедить себя, что функции человека не в открывании миров, не в спасении человечества, не в заботе о потомстве и даже не в писании стихов, что все это стократ суета. Забытье и смерть, смерть и забытье вот что видится поэту как избавление.
11347. Тудельский Вениамин
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Еврейский путешественник XII века. За тринадцать лет (1160-1173) объехал почти весь известный тогда мир. Написал книгу с описанием этого путешествия. Вениамин (Бен-Иона) Тудельский, испанский еврей из города Тудела, в Наваррском королевстве, посетил Марсель, Рим, Валахию, Константинополь, Палестину, Ниневию, Багдад, Вавилон, Шираз, Самарканд, Тибет, Цейлон, Красное море, Египет, Сицилию, Италию, Германию и Францию. В 1160 году он отплыл из Барселоны в Марсель, а затем отправился в Геную. Из Генуи он прибыл в Рим, затем посетил Неаполь и другие южные города. Из Италии Вениамин переправился в Грецию и в Константинополь. Он сообщает интересные подробности о столице греческого царства. В то время императором Византии был Мануил Комнин, который жил в роскошном дворце на берегу моря. Там возвышались, говорит Вениамин, колонны из чистого золота и серебра... золотой трон, усыпанный драгоценными камнями, над которым золотая корона, свешивающаяся на золотых цепях, оказывалась как раз на голове императора, когда он садился на престол. Камни, украшавшие эту корону, были столь редки, что никто не мог их оценить, и ночью не было надобности в огне, так как было совершенно светло от блеска этих драгоценностей . Путешественник сообщает, что купцы стекаются в Константинополь изо всех стран, и этот город так густо населен, что может идти в сравнение с одним только Багдадом. Жители Константинополя носят шелковые одежды, украшенные дорогим шитьем и золотой бахромой. Когда встречаешь их в этих дорогих нарядах, верхом на лошадях, можно подумать, что это принцы крови. На случай нападения или обороны они содержат наемников,всех нации, которые в любую минуту готовы пролить за них свою кровь. Из памятников Константинополя Вениамин упоминает о храме святой Софии, в котором приделов (добавочных алтарей) столько же, сколько дней в году, а колонн и паникадил такое множество, что их невозможно сосчитать . Кроме того, он дает описание ипподрома, в котором для забавы народа показывают борьбу львов, медведей, тигров, а также диких гусей и многих других птиц . Из Константинополя Вениамин Тудельский переправился в Малую Азию, где посетил города Триполи, Бейрут, Тир, Сидон, Акку, Самарру. Отсюда путь его лежал через Иерусалим, Вифлеем и Хеврон в Дамаск, бывший в то время столицей турецкого царства. Дамаск произвел на путешественника сильное впечатление своей роскошью и благоустройством Город, говорит Вениамин, окружен фруктовыми садами; на всей земле нет страны более плодоносной. Город расстилается у подошвы горы Гермона, на которой берут начало две реки Амана и Фарфар; первая протекает через середину города, и из нее проведена вода во все большие дома, на площади и рынки.
11348. Тулеев Аман-гельды Молдагазыевич
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Закончил Тихорецкий техникум железнодорожного транспорта (1964 г.), Новосибирский институт инженеров железнодорожного транспорта (1973 г.) и Академию общественных наук (1989 г.). Имеет специальность инженера путей сообщения по эксплуатации железных дорог. Трудовую деятельность начал дежурным по станции на железнодорожной станции Мундыбаш Новокузнецкого отделения Западно-Сибирской железной дороги (1964 г.). После службы в рядах Советской Армии (1964-1967 гг.) вернулся на прежнее место работы, где работал дежурным по станции (1967-1968 гг.), старшим помощником начальника станции (1968-1969 гг.) и начальником станции (1969-1973 г.). Затем работал начальником станции Междуреченск Новокузнецкого отделения Западно-Сибирской железной дороги (1973-1978 гг.); заместителем начальника Новокузнецкого отделения Кемеровской железной дороги (1978-1983 гг.); начальником Новокузнецкого отделения Кемеровской железной дороги (1983-1985 гг.); заведующим отделом транспорта и связи Кемеровского областного комитета КПСС (1985-1988); начальником Кемеровской железной дороги (1988-1990).
11349. Туманная субъективность авторских отступлений в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души».
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

В лирических отступлениях Николай Васильевич отображает характеры помещиков. Гоголь располагает главы по степени деградации человеческих качеств, в своих отступлениях он хочет показать паразитизм их существования, отсутствие привычки к труду и угнетение крепостного народа. Из помещиков можно выделить злого крепостника Плюшкина, которого Гоголь называет «прорехой на человечестве». Писатель, стремясь донести до читателя всю боль и свои переживания о судьбе крепостного народа, показывает страшную картину в поместье Плюшкина. Злой хозяин совершенно не кормит своих крестьян, говоря при этом, что у него «народ-то прожорлив, от праздности завел привычку трескать», за последние три года у него умерло восемьдесят человек, а семьдесят сбежало, не вытерпело голода. Дворовые поздней зимой бегают босиком, так как хозяин имеет только одни сапоги для крестьян, которые надеваются, когда они входят в сени дома. Описывая эту горестную картину, Гоголь также хочет подчеркнуть и силу, мужество, где-то даже героизм простого русского народа. Но это является проблемой не только для автора, но и для всей России. Лирические отступления о Руси, связывают вместе темы дороги, русского народа. Тема дороги - вторая тема в «мертвых душах», связанная с проблематикой Родины. Дорога - образ, организующий весь сюжет, и себя Гоголь видит в лирических отступлениях как человека пути: «Прежде, давно, в лета моей юности... мне было весело подъезжать в первый раз к незнакомому месту... Теперь равнодушно подъезжаю ко всякой незнакомой деревне и равнодушно гляжу на ее пошлую наружность; моему охлажденному взору неприютно; мне не смешно... и безучастное молчание хранит мои недвижные уста. О моя юность! О моя совесть!»
11350. Туманян Ованес
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Туманян Ованес (18691923) выдающийся армянский писатель. Р. в семье священника. Учился в тбилисской школе «Нерсисян». Начал писать в юности. Раннее его произведение сказка «Собака и кот» (1886). С начала 90-х гг. Т. начал печататься во многих армянских периодических изданиях прогрессивного направления, а также в детских журналах. Туманян принимал активное участие в литературной и общественно-политической жизни. Одно время тесно примыкал к буржуазно-националистической партии «дашнакцутюн», редактировал газету дашнакского направления «Оризон» (Горизонт, 1909), дважды подвергался аресту (19081909, 19111912) и судился по большому процессу партии «дашнакцутюн». Вместе с группой известных армянских писателей (Лео, Шант, В. Папазян) составил и издал букварь и книгу для чтения «Лусабер» (Светоч) для армянских школ, а также лит-ую хрестоматию «Армянские писатели». Основал детский журнал «Аскер» (Колосья). В 1912 организовал в Тбилиси «Союз армянских писателей» и руководил им. Империалистическая война и роль дашнаков в ней как лакеев империализма способствовали окончательному отказу Т. от националистических увлечений и полному разрыву с дашнаками. В первые годы Октябрьской революции (19181920). Т. выступал в армянской и русской печати Закавказья как убежденный сторонник советской власти. Он горячо приветствовал советизацию Грузии и Армении. Т. как общественного деятеля характеризуют: решительное и безоговорочное приятие Великой Октябрьской социалистической революции (в то время как многие крупные армянские писатели оказались в эмиграции), гневные выступления против братоубийственных войн и распрей («Капля меду» 1909, «Конец зла»), пламенные призывы к братскому единению трудящихся Закавказья, выступления против дашнакской авантюры (1921) и белой эмиграции («Похуже голода»). В 1919 получил высокое звание народного поэта.
11351. Тупак Амару
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Тупак начал с того, что арестовал и казнил властью короля Испании, которую ему никто не давал (дипломатия ), ненавистного Арриагу местного королевского чиновника, повинного в жестокости и насилиях. Захватив королевскую казну и склады, он быстро сформировал армию из шести тысяч добровольцев (правда, только три из них были вооружены мушкетами, а остальные пиками и пращями) и стал повсюду рассылать свои воззвания, призывая уничтожать королевских чиновников от .имени испанского же короля. Это был бунт «против плохих законов и людей, но не против законной власти».
11352. Тур Хейердал
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Но эта смелая теория так бы и осталась никем незамеченной в научном мире, если бы Хейердал не сумел опытным путем опровергнуть главный аргумент своих противников древние индейцы, которые тогда населяли Перу, из всех плавательных средств знали только плоты, на которых, по словам оппонентов, невозможно пересечь океан, и поэтому он построил из огромных бальсовых деревьев, до сих пор растущих в Южной Америке плот, точное подобие того, на котором плавали древние мореплаватели и 28 апреля 1947 года отправился на нем из перуанского порта Кальяо по тому самому маршруту, по которому, судя по легендам, когда-то благополучно прошел и изгнанный из Перу великий вождь Кон-Тики. Сто дней весь мир ждал, чем закончится «эта безумная авантюра» семерых смельчаков. Это было одно из первых плаваний на реконструированных древних кораблях.
11353. Турандот, принцесса китайская. Гоцци Карло
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Фабулу этой сказки Гоцци заимствовал из повести азербайджанского поэта XII в. Низами, писавшего на персидском языке. Она была включена в сборник персидских сказок, изданный ориенталистом Пети де ла Круа в Париже в 1712 г., а потом перепечатана в сборниках "1001 день" и "Кабинет фей", из которых Гоцци брал сюжеты для своих фьяб, комбинируя различные элементы.
11354. Тургенев - биография, произведения и т.п.
Доклад пополнение в коллекции 09.12.2008

Â ïåðâîì íîìåðå “Ñîâðåìåííèêà” çà 1847ã. áûë íàïå÷àòàí î÷åðê “Õîðü è Êàëèíû÷”, êîòîðûé ïîëó÷èë âûñîêóþ îöåíêó Áåëèíñêîãî: “Òóðãåíåâ çàøåë ê íàðîäó ñ òàêîé ñòîðîíû ñ êàêîé äî íåãî ê íåìó åùå íèêòî íå äîõîäèë.” Áåëèíñêèé óêàçàë, ÷òî â î÷åðêå ÿðêî íàðèñîâàííû òèïû ðóññêèõ êðåñòüÿí: “Õîðü, ñ åãî ïðàêòè÷íûì ñìûñëîì è ïðàêêòè÷åñêîé íàòóðîé, ñ åãî ãðóáûì, íî êðåïêèì è ÿñíûì óìîì ... - òèï ðóññêîãî ìóæèêà, óìåâøåãî ñîçäàòü ñåáå çíà÷àùåå ïîëîæåíèå ïðè îáñòîÿòåëüñòâàõ âåñüìà íåáëàãîïðèÿòíûõ, íî Êàëèíû÷ åùå áîëåå ñâåæèé è ïîëíûé òèï ðóññêîãî ìóæèêà - ýòî ïîýòè÷åñêàÿ íàòóðà â ïðîñòîì íàðîäå”. Óñïåõ î÷åðêà “Õîðü è Êàëèíû÷” îêðûëèë Òóðãåíåâà, âñêîðå â “Ñîâðåìåííèêå” ïîÿâëÿåòñÿ ðÿä äðóãèõ î÷åðêîâ, â êîòîðûõ àâòîð ñ áîëüøèì ìàñòåðñòâîì àâòîðð ðàñêðûë ðàçëè÷íûå ñòîðîíû ïðîâèíöèàëüíîãî áûòà, ïîçíàêîìèë ÷èòàòåëÿ ñ ëþäìè ðàçíîãî ñîöèàëüíîãî ïîëîæåíèÿ.
11355. Тургенев "Первая любовь"
Сочинение пополнение в коллекции 25.02.2006

Владимир искренне любит Зинаиду, он исполняет ее причуды: прыгает с высокой стены, участвует в нелепых играх. В своем отношении к герою Тургенев демонстрирует сочувствие, сопереживание на его голову свалились проблемы, которые подчас не разрешит и взрослый. Глубину чувства Владимира автор подчеркивает полным отсутствием у него эгоизма юноша желает лишь счастья своей любимой, он хочет, чтоб она не мучилась и была вместе с тем, кто ей мил.
11356. Тургенев «Отцы и дети»
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

У Базарова есть свое собственное понятие о правильном устройстве общества, его основой он считает труд человека, а не разделение общества на тех. кто работает и тех, кто бездельничает. Базарову не нужны политические учреждения вроде парламента, где при сохранении класса собственников бедные не освобождаются от нищеты. Базарову чуждо учение о так называемых политических свободах, когда дворянство много обещает, но так мало делает. Он считает, что "благородное кипение" либеральных болтунов- пустяки; убежден, что неизбежна драка с " княжеским отродьем". В этом он и близок и далек от нашего времени. С одной стороны уже не существуют два противоборствующих класса, а с другой - люди, стоящие у власти часто больше говорят, обещают, а реформы пробуксовывают.
11357. Тургенев и Полина Виардо
Доклад пополнение в коллекции 09.12.2008
Вскоре Тургеневу представился случай отправиться на охоту в обществе мужа Полина Гарсиа, Луи Виардо, а затем его познакомили и с самой певицей. Впоследствии Виардо шутливо рассказывала, что он был представлен ей как молодой помещик, превосходный охотник, хороший собеседник и посредственный стихотворец.
1. ноября - день, в который состоялось это знакомство, навсегда остался для него незабываемым.
11358. Тургенев И.С.
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

"Рудиным" (1856) открывается серия тургеневских романов, компактных по объему, разворачивающихся вокруг героя-идеолога, журналистски точно фиксирующих актуальную социально-политическую проблематику и, в конечном итоге, ставящих "современность" перед лицом неизменных и загадочных сил любви, искусства, природы. Воспламеняющий аудиторию, но неспособный на поступок "лишний человек" Рудин; напрасно грезящий о счастье и приходящий к смиренному самоотвержению и надежде на счастье для людей нового времени Лаврецкий ("Дворянское гнездо", 1859; события происходят в обстановке близящейся "великой реформы"); "железный" болгарин-революционер Инсаров, становящийся избранником героини (то есть России), но "чужой" и обреченный смерти ("Накануне", 1860); "новый человек" Базаров, скрывающий за нигилизмом романтический бунт ("Отцы и дети", 1862; пореформенная Россия не освобождается от вечных проблем, а "новые" люди остаются людьми: "дюжинные" будут жить, а захваченные страстью или идеей погибнут) и т.д.
11359. Тургенев Иван Сергеевич
Контрольная работа пополнение в коллекции 09.12.2008

«Рудиным» (1856) открывается серия тургеневских романов, компактных по объему, разворачивающихся вокруг героя-идеолога, журналистски точно фиксирующих актуальную социально-политическую проблематику и, в конечном итоге, ставящих «современность» перед лицом неизменных и загадочных сил любви, искусства, природы. Воспламеняющий аудиторию, но неспособный на поступок «лишний человек» Рудин; напрасно грезящий о счастье и приходящий к смиренному самоотвержению и надежде на счастье для людей нового времени Лаврецкий («Дворянское гнездо», 1859; события происходят в обстановке близящейся «великой реформы»); «железный» болгарин-революционер Инсаров, становящийся избранником героини (то есть России), но «чужой» и обреченный смерти («Накануне», 1860); «новый человек» Базаров, скрывающий за нигилизмом романтический бунт («Отцы и дети», 1862; пореформенная Россия не освобождается от вечных проблем, а «новые» люди остаются людьми: «дюжинные» будут жить, а захваченные страстью или идеей погибнут); зажатые меж «реакционной» и «революционной» пошлостью персонажи «Дыма» (1867); революционер-народник Нежданов, еще более «новый» человек, но по-прежнему неспособный ответить на вызов изменившейся России («Новь», 1877); все они, вкупе с второстепенными персонажами (при индивидуальном несходстве, различии нравственно-политических ориентаций и духовного опыта, разной степени близости к автору), состоят в тесном родстве, совмещая в разных пропорциях черты двух вечных психологических типов героического энтузиаста, Дон Кихота, и поглощенного собой рефлектера, Гамлета (ср. программную статью «Гамлет и Дон Кихот», 1860).
11360. Тургенев о свободе личности и долге
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Крепостной женщиной барин и барыня играют, словно куклой. Она для них не человек, она их “законная” собственность, их вещь и, по их понятиям, не имеет права распоряжаться собой по собственному усмотрению. “Скромный и тихий” барин “в неё влюбился”, “взял её к себе в дом, одел по-дворовому”, “хотя и женатый был человек”. А что Агафья? Тургенев ни словом не обмолвился о её отношении к влюбившемуся в неё мужчине. Он для неё не мужчина, он барин, её собственник, хозяин, и он просто, как собственную вещь, “взял её к себе в дом”. Ему и в голову не пришло видеть в Агафье человека, а в своём поведении измену жене. Агафья, правда, как и Герасим, поначалу не понимает унизительности своего положения. “Лет пять продолжалась эта блаженная жизнь”, пишет Тургенев. А потом “Дмитрий Пестов умер”. И сколько сарказма в словах Тургенева: “...вдова его, барыня добрая, жалея память покойника, не хотела поступить с своей соперницей нечестно, тем более что Агафья никогда перед ней не забывалась; однако выдала её за скотника и сослала с глаз долой”. Из барского-то дома да на скотный двор; словно ставшую ненужной вещь просто выбросили. Дальше больше. Барыня снова играет ею, как куклой; то ей эта кукла нравится, то “надоедает”. Но вот пришла к Агафье зрелость: “Ей уже было тогда за тридцать лет...” Почему Тургенев счел необходимым упомянуть именно этот возраст, когда Агафья “стала очень молчалива и богомольна”? Интересно заметить, что Христу тоже было “за тридцать лет”, когда он взошёл на Голгофу, оставшись убеждённым в своей нравственной правоте. Видимо, как и Аким из «Постоялого двора», Агафья поняла, что крепостной единственно может чувствовать себя человеком только перед Богом. А осознав себя человеком, Агафья и повела себя иначе. Ей “некуда идти”, человеку нет места в этих социальных условиях. Но, замкнувшись в богомолье, она смогла обрести внутреннюю свободу и человеческое достоинство. Когда барыня её в очередной раз “простила”, она отказалась надеть чепец, признак дворовой “привилегированности” (тем более барыня в знак особой “милости” подарила ей его “с своей головы”), и “сама не захотела снять свой платок”, признак простой “мужички”. Теперь она сама, как и Герасим, распорядилась собой. И ничего с нею барыня поделать не может: Агафья ведёт себя тихо и смиренно. Её “все в доме” стали уважать, хотя у русского человека, замечает Тургенев, уважение “заслужить трудно”. Она теперь может не подчиниться барину и отказаться вести домашнее хозяйство Калитиных, а когда муж Марьи Дмитриевны за это “прикрикнул на неё: она низко поклонилась и вышла вон”. “Низко поклонилась” словно усмехнулась. “И вышла вон” сколько в этом поступке человеческого достоинства! Вот этому пониманию в себе свободного человека в условиях зависимости и выучила Агафья Лизу, рассказывая ей о том, “как жили святые... и царей не боялись, Христа исповедовали”, и уча молиться.

Blog

Литература