Литература

11381. Тэсс из рода Д Эрбельвиллей. Гарди Томас
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Тем временем муж Тэсс, перенесший в Бразилии тяжелую болезнь, решает вернуться домой. С твердым намерением вернуться к Тэсс и никогда больше с ней не расставаться Энд-жел приезжает домой. Прочитав последнее отчаянное письмо жены, он отправляется искать ее, что оказывается делом весьма непростым. Наконец он находит дом, где живет мать девушки. Та неохотно сообщает ему, что Тэсс живет в близлежащем городке, но адреса ее она не знает. Клэр едет в указанный городок и скоро находит Тэсс - она поселилась вместе с Алеком в одном из пансионов. Увидев мужа, Тэсс приходит в отчаяние - он вновь появился слишком поздно. Потрясенный Энджел уходит. Вскоре его нагоняет Тэсс. Она говорит, что убила Алека, ибо не смогла стерпеть его насмешек над мужем. Только теперь Энджел понимает, сколь сильно жена любит его. Несколько дней они скитаются по лесам, наслаждаясь свободой и счастьем, не думая о будущем. Но вскоре их настигают, и полиция уводит Тэсс. Прощаясь, несчастная просит мужа после ее смерти взять в жены ее младшую сестру Лизу Лу, такую же красивую, но невинную девушку.
11382. Тэффи
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Октябрьской революции не приняла и в 1920 эмигрировала, поселившись в Париже. Сотрудничала в газетах "Последние новости", "Возрождение", выступала с фельетонами, обличавшими бесперспективность существования эмигрантов: "Наши за границей" и "Ке-фер?". А. Куприн, ценивший талант Тэффи, отмечал присущие ей "безукоризненность русского языка, непринужденность и разнообразие оборотов речи".
11383. Тютчев
Доклад пополнение в коллекции 09.12.2008

Творчество Тютчева отличается сложностью противоречивостью, отражающей двойственность отношение поэта к современной ему социальной действительности. В 20-е годы Тютчеву были свойственны вольнолюбивые настроения. Политическое мировоззрение Тютчева в 40-е годы складывалось под влиянием идей словянофилов. В публицистических статьях Тютчев противопоставлял самодержавную и православную Россию революционному и “безбожному” Западу; оплот против революции он видел в единении славянских стран под главенством России. В политической лирике (“Море и утес” 1848, и др.) Тютчев пропагандировал идеи панславизма. Однако Крымская война 1853-1856 годы, обнаружившая гнилость и бессилие крепостной России, вызвала у Тютчева резкую критику самодержавно-бюрократического режима (в письмах и эпиграммах на Николая 1, П. А. Шувалова, на цензуру). Тютчев остро ощущал переломный характер своей эпохи. Поэтому поэзия Тютчева вся проникнута тревогой, ощущением трагизма жизни. Несмотря на открытое враждебное отношение к революции , его постоянно влекло к “высоким зрелищам“ социальных потрясений , для него характерен повышенный интерес к “роковым” моментам истории. Поэт испытал особенное тяготение к изображению “бурь” и “гроз” в природе и человеческой душе. Явления природы переживания человека раскрываются в единстве борющихся противоположностей. Это придает лирике Тютчева богатство содержания и философскую глубину. Вместе с тем, изображая мир в непрестанном движении, поэт не показывает его в развитии. Отсюда безысходность борьбы, неразрешимость противоречий. В самом себе поэт ощущает трагичную раздвоенность, “двойное бытие“: страстную любовь к жизни, к “матери-земле“, способность погружаться в “земное забвение“, упиваться преизбытком жизни и наряду с этим настоение “ущерба”, “изнеможения”, естественные для “обломка старых поколений”, не находящего себе места среди “пришельцев новых”. Космические темы и образы, занимающие видное место в поэзии Тютчева, порою прямо переплетаются с мотивами социальными.
11384. Тютчев и фольклор
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Примером внутреннего интереса Тютчева к социальным мотивам русского фольклора может служить также его знаменитое стихотворение «Слезы людские, о слезы людские». Представленное в нем сравнение людских слез с дождевыми струями (оно выполняет одновременно функцию гиперболы) вполне согласовано с эстетическими принципами русского фольклора, в котором уподобление человеческих слез течению ручья, реки и т. п. встречается довольно часто. Равнением на эти принципы характеризуются такие, например, образы Н.А. Некрасова, как: 1) «Прибитая к земле слезами... пыль» и т. д. («Тишина», 1857); 2) «Как дождь, зарядивший надолго, негромко рыдает она» («Мороз, Красный Нос», 1863). Ритмические особенности «Слез людских» Тютчева также родственны народной поэтике. Фольклорная напевность придается стихотворению отчасти дактилическим размером, но главное дактилическими окончаниями 3-го и 4-го стиха. Именно фольклорные интонации и способствуют отождествлению слез людских со слезами народными. В стихотворении «Слезы людские» Тютчев в первый и последний раз обращается к дактилическому окончанию, но обращение это симптоматично. К моменту создания этого стихотворения (1849) дактилические окончания в русской поэзии еще не были так прочно, как впоследствии, закреплены за народно-крестьянской темой. Даже у Некрасова в этот период дактилические окончания носят еще нейтральный характер (см., например, его «Современную оду» и «Застенчивость»). В стихотворении «Слезы людские» Тютчев, таким образом, как бы предвосхищает проникновение в русскую «книжную» поэзию протяжно-минорных стихотворений на народную тему. В поэтическом наследии Тютчева, кроме ранее названных, есть ряд других стихотворений, в той или иной мере «перекликающихся» с народной поэзией («Утро в горах», «Весенние воды», «Ночное небо так угрюмо...» и др.). Стесненные заданным объемом статьи, мы лишены здесь возможности их проанализировать. Но даже изложенные выше наблюдения и факты позволяют сказать, что фольклор был для выдающегося русского поэта мыслителя не «запредельной», а родственной его духовному складу стихией. Фольклорность нащупывается в его стихах с трудом, именно потому что она входит в них органически. Тютчев рассматривал, по-видимому, и фольклорные, и «архаистические» элементы собственного творчества как основу его национальной образности. И они не только не находились в противоречии с философичностью поэтических замыслов писателя, но и способствовали ее утверждению.
11385. Тютчев Ф.И.
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

За границей он прожил около 20 лет, выполняя обязанности поверенного в делах в Мюнхене, и в качестве первого секретаря русской миссии в Турине. В 1841г. он был уволен из министерства иностранных дел и лишен звания камергенера, но спустя четыре года восстановился на службе и работал в качестве чиновника особых поручений при государственном канцлере, старшего цензора при министерстве иностранных дел (1884), действительного статского советника (1857); в 1858г. был назначен председателем Комитета иностранной цензуры, а в 1869 - произведен в тайные советники.
11386. Тютчев Ф.И. и его поэтическое наследие
Статья пополнение в коллекции 12.01.2009

Крымская война 1853-1856 гг. в полной мере обнаружила "гнилость и бессилие крепостной России"21. Болезненно переживая дипломатические и военные поражения, понесенные в это время его родиной, поэт убеждается в том, насколько пагубна была для государственных интересов России вся внутренняя и внешняя политика царского правительства-та самая политика, которой он в конечном счете служил как дипломат и публицист. Еще недавно Тютчев обольщал себя мыслью, что самодержавная Россия - это "Великан - и Великан, хорошо сложенный"22. Теперь он не может отделаться от ощущения человека, запертого в карете, которая "катится по все более и более наклонной плоскости", и вдруг замечающего, что "на козлах нет кучера". Тютчев потрясен "глупостью, подлостью, низостью и нелепостью" правительственных кругов, их несостоятельностью перед лицом испытания, постигшего страну. Он негодует на антипатриотическую беспечность петербургского общества, на его настойчивое стремление быть "изнанкой" Запада. Склонный ранее идеализировать личность Николая I, поэт провожает его в могилу гневной эпиграммой-эпитафией, в которой дает резкую оценку его деятельности ("Не богу ты служил и не России..."). Тупости и бездарности высшего военного командования Тютчев с нескрываемым восхищением противопоставляет героизм, "воодушевление и самопожертвование простых солдат"23. Тревожными думами о героических защитниках Севастополя и о будущем России проникнуты стихотворения "Вот от моря и до моря..." и "На Новый 1855 год". Славянофильская окраска не лишает подлинного лиризма и такие стихи Тютчева, как "Эти бедные селенья..." и "Над этой темною толпой...". В первом по-своему проникновенно и тепло прозвучала тема угнетенной рабством родины, во втором выразительно запечатлены те беды, которые принесло русскому народу крепостное право. Однако критическое отношение к русской социально-политической действительности, так ярко проявившееся в многочисленных письмах поэта, все же не нашло соответствующего отражения в его поэтическом творчестве.
11387. Тютчев Федор
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Как в России, так и в бытность за границей, Т. был связан с тем литературным направлением, которое, с одной стороны, ориентировалось на «архаистику», традиции XVIII в., с другой стороны, чуждаясь радикально-оппозиционного (французского, английского) романтизма, осваивало воздействия немецкой романтической поэзии и философии (кружок Раича, «любомудров», Погодин, Шевырев, И. Киреевский, В. Одоевский, Веневитинов и др.). Параллельно с русскими «консервативными романтиками», шеллингианцами, от умеренного либерализма 20-х гг. Т. к 40-м гг. эволюционировал в сторону славянофильства, панславизма, к православию, к «просвещенному консерватизму». Крушение полуфеодального порядка в Европе остро переживалось Т. Он живо чувствовал грозовые заряды революции в атмосфере капиталистического Запада, жил в напряженном ожидании «банкрутства целой цивилизации», ее «самоубийственного» конца в грядущем социальном катаклизме. Катастрофическое мироощущение свойственно и Т.-поэту и Т.-политику. Но у политика-Т. решительно перевешивал страх перед революцией, поиски спасения в реакционных утопиях об особом пути России, в «византийско-русской» неподвижности, в славянофильстве, стремившемся затормозить капиталистическое развитие в России и во всей славянской Европе. Романтические искания «народной души» привели Т. к утверждению христианского смирения, терпения и самоотвержения, как основы «русской души». Эти «русские устои» Т. противополагал тому «апофеозу человеческого Я», «самовластию человеческого Я, возведенному в политическое и общественное право», которые составляли для Т. принцип буржуазных революций Запада. Идеи охранительной и панславянской «миссии» России, отвечавшие международной политике Николая I, Т. излагал как в статьях «Россия и революция», «Папство и римский вопрос» (18481849), так и в художественно-слабых политических стихотворениях на случай. С классово-ограниченными реакционными утопиями Т. перекликались в дальнейшем подобные же построения Данилевского, Достоевского, Вл. Соловьева, славянофилов. Но не этот круг политических идей определял значимость Т.-поэта. Значительность поэзии Т. коренилась в том, что он живо и чутко ощущал бурление подспудных взрывчатых сил под «блистательным покровом» буржуазной государственности и культуры Запада, что он жил в предвидении грандиозного социального переворота, «страшного суда» над современным ему миром. Свои социальные переживания Т. переключал гл. обр. в план натурфилософских умозрений, навеянных романтической философией Шеллинга (особенно «Разысканиями о сущности человеческой свободы», 1809). В некоторых стихах сам Т. приоткрывал связь между своими космическими и социальными темами («Как птичка раннею зарей», «Бессонница»); в замечательном стихотворении «Цицерон» он слагает гимн критическим эпохам истории, когда в грозе и буре решаются и прозреваются судьбы человечества («Блажен, кто посетил сей мир / В его минуты роковые»). Поэзия Т. впитала в себя и то лучшее, прогрессивное, что заключалось в догегелевской философии объективного идеализма. Лаконические стихи Тютчева заключают в себе необычайно концентрированное выражение глубокой философской мысли, выступающей не в виде голой рефлексии и сухих понятий, но растворенной в животрепещущих образах и эмоциях. Поэзия Т. содержит субъективистские элементы, свойственные романтикам. Таковы напр. мотивы замкнутости, изолированности личности, невыразимости внутренней жизни индивидуума («Silentium») или же выдвижение субъективных элементов в процессе восприятия («Вчера в мечтах обвороженных»). Однако не эти моменты определяют основную направленность и своеобразие поэзии Т. Поэт стремится передать не свои особенные, индивидуальные переживания или произвольные фантазии, но постичь глубины объективного бытия, положение человека в мире, взаимоотношения субъекта и объекта и т. д. Психологические состояния, личные душевные движения Т. дает как проявления жизни мирового целого. В духе романтизма Т. изображает постижение поэтом сущности бытия за призрачными явлениями как «пророческое» сверхрассудочное озарение интуицию («Проблеск», «Видение»). Также в соответствии с поэтикой романтизма Т. излагает свои «прозрения» на языке нового мифотворчества, устраняя старую, чисто декоративную мифологию классицизма. Вместо метонимического (сжатого) описания, господствовавшего в ампирной поэзии «пушкинской плеяды», у Тютчева основа поэтического языка сгущенная метафора.
11388. Тютчев Федор Иванович
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Тютчев пишет «Записку» царю, в которой обосновывает свой план действий. Так, в одном месте он пишет следующее: «В самом деле, как ни велико нескрываемое и порой слишком очевидное недоброжелательство заграницы к нам, мы недооцениваем тот факт, что в разброде мнений и интересов в Европе такое великое и значительное единство, какое мы собою являем, может оказаться авторитетным и привлекательным для умов, крайне утомлённых доведённых до предела разбродом». И далее: «…При нынешнем состоянии умов в Европе общественное мнение со всей его внешней разноголосицей и независимостью, в глубине души только и ждёт, чтобы покориться авторитету. Я говорю с глубокой убеждённостью: главное и самое трудное для нас обрести веру в самих себя; осмелиться признать величие наших судеб, осмелиться признать наше призвание во всей её полноте. Так обрящем же эту веру, это мужество. Так дерзнём поднять наше истинное знамя среди разноголосицы мнений, раздирающих Европу, и оно привлечёт к нам сторонников там, где до сих пор мы находили только соперников. И мы увидим, как исполнится великое слово, произнесённое при памятных обстоятельствах».
11389. Тютчев: Лирик - мыслитель - художник
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Однако, большая часть стихотворений любовной тематики связана с именем Е. А. Денисьевой. Взятые вместе, они представляют как бы лирическую повесть о любви поэта к молодой девушке, выпускнице Смольного института, готовившейся стать фрейлиной. Стихотворения названы "денисьевским циклом" ("Предопределение", "Я очи знал...", "Не говори: меня он, как и прежде любит...", "О, не тревожь меня укорой справедливой!...", "О, как убийственно мы любим...", "Не раз ты слышала признанье...", "Последняя любовь" и некоторые другие), и по глубине психологического раскрытия любовной темы не имеют себе равных. Характер переживаний лирических персонажий в этом цикле существенно меняется по сравнению с ранней лирикой поэта. Если прежде любовь рисовалась им как светлое и гармоничное чувство, то в "денисьевском цикле" она изображается как "роковая" страсть, приносящая с собой душевные муки и даже гибель. Дополнением к рассказу о стихотворениях любовной тематики станет музыкальное сопровождение - романсы на стихи Тютчева ("Последняя любовь", "Все отнял у меня...", "Я встретил вас...").
11390. Тютчев:"Он и Россия - одно целое..."
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Тютчевское воздействие на внешнюю политику почти не находило "официального" выражения. Тем более примечательно, что весомая политическая роль Тютчева не смогла остаться тайной для западно - европейской печати и самих правительств. Так, в 1867 году поэт сообщал жене, что в одном из французских политических журналов появилась статья, в которой "часто упоминается обо мне.... В ней говорится о моих отношениях к князю Горчакову". Помимо этого, чуть позднее, в 1870 году, когда он после длительного перерыва выехал за границу (в Австрию) для лечения, австрийские полицейские власти тут же завели "дело", сохранившееся до наших дней. В нем отражены все встречи поэта и даже посещения театра, общественных учреждений и т.п.
11391. Тягачев Леонид Васильевич
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Что бы ни говорилось, спорт - это реальная область политики, а Олимпийское движение - вершина гигантской пирамиды, в которой синтезированы престиж нации, коммерческий успех крупнейших фирм мира, счастье и трагедии многих выдающихся спортсменов. За прошедшие десятилетия спорт стал мировой индустрией, одной из самых эффективных сфер бизнеса. Спорт - объект профессионального управления. Здесь вершатся судьбы людей, проходят огромные ресурсы: финансовые, материальные, информационные. Все эти обстоятельства выдвигают на передний план особую касту людей. В таких странах, как Россия, где традиции спорта, его нерв особенно сильны, к управлению спортом в масштабах нации приходят люди исключительные - крупные менеджеры, знатоки спорта, авторитетные в мире спорта люди...
11392. Тяжёлая лира Ходасевича
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Ходасевич немыслим без русского символизма как писатель, он вырос в его школе. Блока он не только нежно любил, но и в первых своих книгах в «Молодости» и «Счастливом домике» вольно или невольно следовал Прекрасной Даме и Снежной Маске. Вспомните его стихи 1905 года «Вечером в детской» и сравните с написанным тогда же блоковским «Поэтом» голоса почти неразличимы, только лишь у Ходасевича детям «хочется чудной сказки», а у Блока сказке конец, потому что Прекрасная Дама «не придет никогда: она не ездит на пароходе». Потом в нашей поэзии появится тема пьяного, болотного блоковского Петербурга и «Брента, рыжая речонка, Лживый образ красоты» у Ходасевича. Да и вообще эволюция Ходасевича шла как блоковское эхо, от позднего символизма к подлинной реалистической традиции у обоих поэтов, открытой еще Пушкиным на рубеже двадцатых-тридцатых годов девятнадцатого века. Пожалуй, русский модерн не знал таких верных традиционалистов, как Блок и Ходасевич. Более того: мне кажется, Блок остановился там, откуда Ходасевич, опаздывая на десяток лет, продолжил долгий путь к вершинам своей поэзии последней изданной на родине перед эмиграцией книге «Тяжелая лира» (1922) и циклу «Европейская ночь» (1927). И еще мне кажется, что Ходасевич угадал язык, которым мог бы писать Александр Блок, доживи он до конца двадцатых до «Встаю расслабленный с постели…», «An Mariechen», «Окон во двор»… Потом Ходасевич-лирик практически замолкает, вплоть до самой смерти, последовавшей 14 июня 1939 года, работая как критик и мемуарист.
11393. Тяжелый крест под полумесяцем
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Оба рассказа представляют подробное, шаг за шагом ("я поплелся" туда-то, "спускаюсь в приемник" и т.д.) описание ночного дежурства врача-нервопатолога. Он несет тяжелый крест самой гуманной профессии и ему некогда любоваться на ночные пейзажи и полумесяц в окне, потому что идет война (об этом свидетельстует и милитаризмы языка автора: "дежурит семнадцатая больница, из истребительных"). По одну линию фронта - врачи, по другую - больные, и в лучшем случае возможно временное, шаткое перемирие. Алексей Смирнов дает нам урок волшебной силы искусства: он заставляет нас проникнуться симпатией к герою повествования, сплошь и рядом трактующему клятву Гиппоктрита в соответствии с интересами своего отделения и своими собственными.
11394. Тянь-Хань
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

В 1930 Тянь-Хань присоединился к лиге левых писателей. Тогда же при деятельном участии Тянь-Ханя была организована лига левых театров. В начале июня 1930 Т.-Х. была поставлена «Кармен», переделанная им в пьесу по повести Мериме. Пьеса была пронизана революционными мотивами, и потому постановка ее вызвала преследования со стороны полиции, что принудило Т.-Х. уйти в подполье. Когда японцы в 1931 оккупировали Манчжурию, Т.-Х. написал несколько коротких пьес для проведения антияпонской и антимилитаристской кампании. С 1931 Т.-Х. написал целый ряд коротких пьес, которые ставились и сейчас ставятся передовыми театрами, школьными драмкружками и рабочими труппами «Синей блузы». Главные из этих пьес: «Колокол звонит», «Семь женщин в бурю», «Потоп», «Дождливый май», «Лунная соната», более поздняя «Буря над Ян-цзы-цзян» (1934) и др.
11395. У вечного огня (О метафизике А.С. Пушкина)
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Пушкин был сыном своего времени. Воспитанный в духовной атмосфере "просвещенного мистицизма", он до конца своих дней не отрешился от "впечатлений молодости". Впрочем, Пушкин, скорее всего, и не стремился к этому, ибо "заметы юности" казались ему гораздо более поэтическими, чем сухой практицизм и трезвый позитивизм наступающего "денежного века". Здесь разгадка столь необычного на современный взгляд мировосприятия Пушкина. Также понятно, почему многочисленные исследователи старательно обходили проблему пушкинской метафизики. Они - неколебимые прогрессисты - даже не могли позволить себе помыслить, что великий поэт разделял столь сомнительные "умственные заблуждения". Маститому академику А. Пыпину, например, алхимические интересы розенкрейцеров казались откровенным шарлатанством, или, сказать резче, обскурантизмом. Академик М. Алексеев в специальной работе "Пушкин и наука его времени" ограничивается многочисленными примерами постоянного интереса поэта к естественным наукам, старательно обходя мировоззренческие аспекты. Рядом со своими сверстниками шеллингианцами Е. Баратынским и Д. Веневитиновым Пушкин представляется принадлежащим к другому -раннему - поколению. Но было бы ошибкой тесно связывать его с каким-нибудь определенным из "мистических толков" александровского времени. Сравнивая Пушкина с великими современниками (Дж. Байроном, А. Мицкевичем), В. Соловьев справедливо пишет: "Пушкин остается поэтом по преимуществу, более беспримесным, -чем все прочие, - выразителем чистой поэзии" [18, с. 44]. Именно поэтому он "охотно раскрывал двери поэзии для стихии фантастической, в которой он, как и все великие поэты без исключения, чуял реальную основу" [18, с. 59]. Эзотерика, с которой Пушкин близко соприкасался в отрочестве и юности, навсегда осталась для него более эстетической и привлекательной, чем любые новейшие философские умствования, вникать в которые у него, вообще-то, и не было большой охоты.
11396. У входа в чащу
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

При внимательном чтении стихотворения можно заметить, что настроение отчётливо передаётся уже на уровне фонетики. Явное преобладание глухих согласных звуков, многократно повторённые почти в каждой строке [т, щ, ш], действительно передают страстный шёпот влюблённого попробуйте прочитать стихотворение вслух и убедитесь сами. Чередование глухих звуков с сонорными [р, л, м] создаёт впечатление скрытой силы переживания. Образ ракиты, обвитой плющом, возникающий в первой строке, перекликается с образом тесно сплетённых в объятии рук влюблённых. В первом четверостишии очевидно стремление скрыться, спрятаться от окружающего мира, сосредоточиться только на переживании близости любимого человека. Это ощущение подчёркивается троекратным усилением: герои ищут защиты от ненастья, их (наши воспринимается как нечто целое, неразделимое) плечи укутаны плащом; от посторонних глаз, как от всего мира, они укрыты ветвями ракиты, в свою очередь увитых плющом. Ветви плащ руки. Можно отметить противопоставление внешнего мира, наполненного ненастьем, и маленького мира в чаще ракит, наполненного любовью. Кроме того, образы плюща, хмеля, обвивающих ветви, отчётливо намекают на атрибутику вакханалий с их экстатическим любовным чувством: тирсы (жезлы) вакханок были увиты именно плющом и хмелем. В поэзии Пастернака 50-х годов образ вакханалий возникал не раз достаточно вспомнить одноимённое стихотворение 1958 года.
11397. У входа. Анализ стихотворения Н.С. Гумилева «Заблудившийся трамвай»
Статья пополнение в коллекции 12.01.2009

Эти строки из гумилевского стихотворения "Фра Беато Анджелико", написанного в 1912 году[34] , вполне соотносимы с художественным миром позднего Гумилева, в частности с миром "Заблудившегося трамвая". Если путешествие во времени есть не что иное, как путешествие в себя, то путешествие в пространстве означает антигностическое, а следовательно, и антисимволистское приятие мира. Человек вмещает в себя мир и тем самым уже не только не отвергает его, но принимает. И если вмещение в себя Бога (Евхаристия) процесс физический, то для Гумилева вмещение мира тоже процесс физический, а путешествие оказывается лишь формой вбирания мира в себя. Так, в "Африканской охоте", написанной в 1914 году [5] , убийства экзотических африканских зверей укрепляют связь рассказчика с миром: "Ночью, лежа на соломенной циновке, я долго думал, почему я не чувствую никаких угрызений совести, убивая зверей для забавы, и почему моя кровная связь с миром только крепнет от этих убийств" [36] . Но и для позднего Гумилева приятие чего-либо означает освоение, физическое вчувствование в принимаемое. Потому и понадобились Нева, Нил и Сена, что он на них был, принял их в свой индивидуальный мир и укрепил через физическую связь с частями мира связь с целым. Но полнота земной любви (пусть в прошлом) и полнота связи с миром это и есть акмеизм.
11398. У истоков символизма
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Кант раз навсегда доказал, считает Брюсов, что «сущность» мира, мир «в себе» непознаваем, не может быть познан наукой. Все научное познание, по Канту, ограничено и обусловлено нашей психофизиологической организацией. Человек пропускает через себя, словно через сито, действующий на него «мир в себе». И этот мир, таким образом, уже с самого начала воспринимается в формах и категориях, продиктованных и установленных собственным нашим сознанием, т. е. как «феномен». «Явления мира, пишет Брюсов, открываются нам во вселенной, растянутые в пространстве, текущие во времени, подчиненные закону причинности». Это и «подлежит изучению методами науки, рассудком». Но такое изучение, «основанное на показаниях наших внешних чувств, вовсе не есть познание «сущности». «Глаз обманывает нас, приписывая свойства солнечного луча цветку, на который мы смотрим. Ухо обманывает нас, считая колебания воздуха свойством звенящего колокольчика. Все наше сознание обманывает нас, перенося свои свойства, условия своей деятельности на внешние предметы. Мы живем среди вечной, исконной лжи. Мысль, а следовательно, и наука бессильны разоблачить эту ложь. Большее, что они могли сделать, это указать на нее, выяснить ее неизбежность».
11399. У нас была великая литература...
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Да, у нас стали появляться и «частные» фонды, организуемые явно по «подсказке сверху» дальновидными «меценатами», то есть все теми же понятливыми «олигархами». Но посмотрите, кто этими деньгами привычно распоряжается, кто непоколебимо стоит у окошка раздачи для «своих», кто сам себя назначил «выдающимися учеными», получателями немалых грантов… Мы встретим здесь всех, кто повинен в развале отечественной академической науки и бедственном состоянии наших ученых. А как забавно смотрятся заранее просчитанные комедии, когда такой титулованный раздатчик надевает смокинг и отправляется на черной академической «волге» в другой «частный» фонд торжественно получить свой чек в несколько десятков тысяч долларов за правильную выдачу по заранее утвержденным спискам, которую почему-то именуют «выдающимся вкладом в науку»! Повторяется история с «благотворительным» фондом Березовского «Триумф», ставшим скрытой формой государственного финансирования «своих» людей в отечественной культуре, хорошим дополнением к Государственной премии России. Удобного номенклатурного «финансового гения» (раньше эта должность называлась «фактор», теперь в ходу другое иностранное словцо «менеджер») Березовского уже нет с нами, хитрый мавр сделал свое дело и уехал к «своим», то есть состриженным с нас денежкам, но дело его живет… А академическая наука в России по-прежнему «регулируется» властью с помощью денежного рычага и местных чиновников, то есть остается тоталитарной.
11400. У. Караткевіч: паэт – мастак – пясняр
Контрольная работа пополнение в коллекции 28.11.2010

Бачачы шматпланавасць і шматаспектнасць тэмы, ён ставіць перад сабой ўсё новыя і новыя пытанні, якія вядуць паэтычную думку шляхам пранікнення ў сутнасць жыцця чалавека, складанасць яго маральнага і духоўнага свету, дазваляюць спасцігнуць матывы яго паводзін, дзеянняў і учынкаў. Таму зразумелай становіцца максімальная дыдактыка У.Караткевіча, яго адносіны і патрабаванні да Чалавечай Асобы, галоўнае з якіх і заключаецца ў неабходнасці “зберагаць годнае і вялікае старое. Ствараць годнае і вялікае новае. Толькі годнае. Толькі вялікае. Гэта вызначальная рыса паэзіі паэзіі У.Караткевіча.”

Blog

Литература