«Политехник»

Вид материала

Книга

Содержание Глава II. Основания применения условно-досрочного освобождения к осужденным, отбывающим лишение свободы, в аспекте их ресоциализ

Подобный материал:

• Место проведения конференции Конференция будет проводиться на базе отдыха Политехник,, 57.5kb.
• Рпк «Политехник», 1218.4kb.
• Учебное пособие рпк «Политехник» Волгоград, 2701.63kb.
• Автотранспортное государственное, 12110.51kb.
• Краткий курс лекций рпк «Политехник» Волгоград, 681.39kb.
• Программа конференции 1 2 июля 2010 г., конференц-зал дк «Политехник», 42.33kb.
• Зипаев Дмитрий Владимирович Регистрационный взнос за участие в конкурс, 62.41kb.
• Учебное пособие рпк «Политехник» Волгоград, 1507.69kb.
• Программа: практического семинара на тему: «Пути повышения эффективности и надёжности, 61.31kb.
• Конкурс сочинений, 34.72kb.

^

Глава II. Основания применения условно-досрочного освобождения к осужденным, отбывающим лишение свободы, в аспекте их ресоциализации

§ 1. Материальное основание применения условно-досрочного освобождения в аспекте ресоциализации осужденных

Условно-досрочное освобождение представляет собой освобождение от отбывания наказания лица, отбывшего установленную часть назначенного судом срока. Своим поведением и отношением к исполнению обязанностей он должен доказать, что не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания при условии выполнения требований, предъявляемых к освобожденному в течение оставшейся неотбытой части срока.

Условно-досрочное освобождение в значительной степени изменяет правовое положение осужденных. Основным юридическим фактом для условно-досрочного освобождения служит правомерное поведение, свидетельствующее о том, что осужденный для своего исправления не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания (материальное основание). Вспомогательный, но, тем не менее, обязательный юридический факт – отбытие установленной законом части срока наказания (формальное основание). Промежуточный процессуальный факт – постановление судьи об условно-досрочном освобождении.¹⁷⁴

Основания – это указанные в уголовном законе юридические факты, при наступлении которых лицо может быть условно-досрочно освобождено.

Рассмотрим теперь более подробно каждое из оснований предоставления условно-досрочного освобождения.

Материальным основанием является признание судом того факта, что осужденный для своего исправления не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания.

Указанная формулировка материального основания нечеткая и противоречивая. Во-первых, её буквальное толкование приводит к мысли, что условно-досрочно может быть освобожден осужденный, не исправившийся или процесс исправления которого не завершен, т. к. он «для своего исправления не нуждается в полном отбывании наказания». Во-вторых, такая фраза ставит под сомнение само применение наказания, когда осужденный не нуждается в полном его отбывании. Законодательное определение материального основания не отражает сущности условно-досрочного освобождения и порождает много вопросов при его применении на практике.

Условно-досрочное освобождение носит поощрительный характер и основывается на исправлении осужденного. Данное положение подтверждено всеми исследователями условно-досрочного освобождения.¹⁷⁵ А. Пионтковский отмечал: «Возможность будущего условно-досрочного освобождения оказывает на преступника еще в период заключения воспитательное воздействие. Она ставит продолжительность его заключения в зависимость от его собственных усилий. Этим она создает у него стремление к исправлению для скорейшего освобождения от наказания».¹⁷⁶ Именно от наличия исправления осужденного, изменения системы его ценностей зависит успех прохождения социальной адаптации к жизни в нормальном обществе после условно-досрочного освобождения. Условно-досрочное освобождение является необходимой стадией развития социально-полезных свойств личности осужденного, без чего мероприятия по его ресоциализации не достигнут конечного результата – приспособления осужденного к новым условиям жизни на свободе и его правомерного поведения.

Исправление – одна из сложнейших проблем науки, далеко выходящая за рамки правоведения. Ее особая сложность состоит в том, что очень трудно с достаточной научной достоверностью определить, почему конкретный индивид совершает преступления, какими методами индивидуальной работы можно добиться его исправления и с какой степенью достоверности можно прогнозировать его поведение после отбытия наказания. Объективная сложность указанной проблемы связана с внутренней механикой поведения людей, которые не открыты для наблюдения и в обращении с которыми приходится применять методы, соответствующие «черному ощипу».¹⁷⁷ Как указывает З. И. Зельдов, суд не в состоянии с абсолютной достоверностью определить исправление осужденного, т. к. современная наука о человеке пока не может вооружить его такими знаниями; и закон, считаясь с этим положением, допускает досрочное освобождение с определенным условием.¹⁷⁸

Любая деятельность человека, в т. ч. и противоправная, соотносится с социально-психологическими характеристиками его личности: направленностью, мотивацией, системой ценностей, ориентацией в общество или против него. О человеке судят по его действительным поступкам и высказываниям, но за всем этим стоят определенные побуждения, одни из которых являются устойчивыми и составляют характерные свойства личности, в то время как другие являются временными и определяются внешней ситуацией или внутренним состоянием человека. Побуждать человека к действию или определенному поступку могут различные мотивы. В качестве основных обычно выступают осознанные потребности и интересы, определенные морально-политические установки и идеалы как компоненты мировоззрения и убеждений, чувства и помыслы.

Для исправления правонарушителя недостаточно воздействовать на какую-либо одну из черт его характера, необходимо изменение всей системы ценностей осужденного, результатом которого является уважительное отношение к правилам и традициям человеческого общежития. Определение степени исправления осужденного производится судом и является субъективным процессом, хотя признаки исправления закреплены в законодательстве и объективны.

Материальное основание условно-досрочного освобождения, определенное в ч. 1 ст. 79 УК РФ не содержит указания на необходимость установления степени исправления осужденного.

Ранее (до внесения изменений от 08.12.2003 г.) Уголовно-исполни-тельный кодекс РФ устанавливал степени исправления осужденных и его доказательства применительно к отдельным видам наказаний. Так, в ч. 2 ст. 45 УИК предписывалось, что лица, осужденные к исправительным работам, могут быть представлены к условно-досрочному освобождению, если доказали свое исправление. От осужденных к содержанию в дисциплинарной воинской части требовалось примерное поведение и добросовестное отношение к военной службе и труду (ч. 2 ст. 167 УИК РФ). По ограничению свободы норма ч. 2 ст. 57 УИК РФ вообще была бланкетная и отсылала к ст. 79 УК РФ. Таким образом проявлялась непоследовательность законодателя при установлении материального основания условно-досрочного освобождения. Получалось, что от осужденных к исправительным работам требовалось достигнуть самой высокой степени исправления («доказал исправление»), что не нужно было даже осужденным к лишению свободы.

УИК РФ выходил за пределы предмета правового регулирования уголовно-исполнительных норм: по своему назначению уголовно-испол-нительный кодекс РФ в основном должен содержать нормы процедурного характера, т. к. регламентирует процесс исполнения (отбывания) различных видов уголовных наказаний и порядок освобождения от них. А основания условно-досрочного освобождения отнесены законом к мерам уголовно-правовым и поэтому должны содержаться в уголовном кодексе РФ, а не уголовно-исполнительном. Как было отмечено выше, изменения УК и УИК РФ от 08.12.2003 г.¹⁷⁹ устранили данную неопределенность, исключив из перечня видов наказаний, от отбывания которых возможно условно-досрочное освобождение, исправительные работы и ограничение свободы.

Уголовный кодекс РФ, определяя материальное основание условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, не проводит различий между категориями осужденных, в отношении которых может быть применено условно-досрочное освобождение. Вместе с тем ст. 93 УК РФ, регламентируя условно-досрочное освобождение несовершеннолетних осужденных, называет лишь формальные критерии допустимости его применения, не предъявляя каких-либо требований по исправлению осужденных или их ненуждаемости в полном отбывании назначенного судом наказания. Буквальное толкование данной нормы приводит нас к мысли, что несовершеннолетний, осужденный к лишению свободы, может быть освобожден условно-досрочно только на том основании, что отбыл 1/3 срока наказания, назначенного судом за преступление небольшой, средней тяжести либо за тяжкое преступление, или 2/3 – за особо тяжкое преступление. Гуманизм законодателя вполне понятен, но оправдан ли? Ведь в таком случае условно-досрочное освобождение не проявляет своей поощрительной сущности и досрочно может быть освобожден любой несовершеннолетний осужденный, независимо от его поведения и отношения к основным средствам исправления и содеянному преступлению. Такое положение вряд ли можно признать правильным.

Уголовный кодекс РФ не предусмотрел критериев, по которым правоприменитель мог бы определить ненуждаемость осужденного в полном отбывании наказания. В некоторой степени этот пробел восполнил УИК РФ, определяя в ст. 9 исправление и его основные средства, а также в ст. 175, регламентирующей порядок условно-досрочного освобождения осужденных. УИК РФ (в ред. от 08.12. 2003 г.) в ч. 1 ст. 175 поясняет, как следует понимать формулировку «для дальнейшего исправления осужденный не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания»: если в период отбывания наказания он частично или полностью возместил причиненный ущерб или иным образом загладил вред, причиненный в результате преступления, раскаялся в совершенном деянии, или совершил другие действия, свидетельствующее о его исправлении.

Несмотря на это, судьи пользуются наработанной годами методикой определения исправления и его степени, признавая тем самым её разумность и практическую применимость, ибо невозможно определить ненуждаемость осужденного в полном отбывании наказания, опираясь только на два критерия.

В УК РСФСР назывались степени исправления в зависимости от фактического поведения осужденного (доказал исправление, твердо встал на путь исправления, встал на путь исправления …), а в ИТК РСФСР они конкретизировались и наполнялись содержанием. Условно-досрочное освобождение применялось только к лицам, доказавшим свое исправление (ст. 51 ИТК РСФСР). Основанием, юридическим фактом, влекущим условно-досрочное освобождение, являлось правомерное поведение осужденного, свидетельствующее о том, что он «примерным поведением и честным отношением к труду и обучению доказал свое исправление».

Необходимость использования определенных законом критериев оценки степени исправления очевидна с практической точки зрения: при решении вопроса об условно-досрочном освобождении суд должен сделать вывод об исправлении осужденного во время отбывания наказания. Критерием этого может служить правомерное поведение последнего, его отношение к исполнению возложенных обязанностей и примененных правоограничений, а также к совершенному преступлению. Только поведение человека позволяет оценить его как личность и решить вопрос об исправлении.

Критерии исправления теоретически и весьма условно можно подразделить на доказательства морального и юридического исправления, хотя такое деление нельзя признать удачным.¹⁸⁰

Изменение, результатом которого является «уважительное отношение к человеку, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития» можно назвать моральным, нравственным исправлением, коррекцией личности осужденного. По мнению И. С. Ноя, под моральным исправлением следует понимать такую перестройку личности осужденного, при которой нового преступления он не совершит не из страха перед наказанием, а потому, что это окажется в противоречии с его новыми взглядами и убеждениями, потому что в нем родился совершенно новый страх перед совестью, отвращение к преступлению.¹⁸¹ Другие преступления не совершаются человеком не из-за страха перед законом, а потому, что это противоречит его новым взглядам и убеждениям. Как писал Ф. Р. Сундуров, «решая вопрос об условно-досрочном освобождении, администрация ИТУ, суд должны взглянуть на осужденного в развитии: каким он был, каким он стал, на основе этого попытаться определить, каким он будет».¹⁸² Совершенно справедливо замечал В. И. Козюберда, что для определения критериев нравственного исправления преступников необходимо всесторонне изучить личность, выяснить причины, которые привели к совершению преступления, установить отрицательные свойства и уже затем судить о достигнутых положительных изменениях личности.¹⁸³ Моральное исправление как результат применения наказания приобретает юридическое значение, если оно закреплено в нормах уголовного законодательства как единственное основание возможности применения к осужденному определенных льгот и поощрений.

Моральное исправление преступника непосредственно связано с активной деятельностью субъекта, а не с простым воздержанием от неправомерных поступков. Процесс изменения ценностей должен быть связан с его отношением к содеянному: признанием своей вины, раскаянием, заглаживанием причиненного морального и материального вреда, твердым решением не совершать более преступлений и аморальных действий. В. М. Анисимков связывает нравственное исправление преступников с социально-этическими категориями «раскаяния» и «искупления». Раскаяние – это признание и осуждение своих собственных поступков. Оно выражается в проявлении действительного сожаления индивида о своем недолжном поведении и сопровождается твердым решением не повторять его. Искупление – исправление последствий преступления и стремление через понесенное наказание восстановить нарушенный баланс отношений.¹⁸⁴ В результате осознанных действий, направленных на искупление своей вины, человек воспринимает наказание как необходимое, справедливое возмездие за причиненные страдания.¹⁸⁵ На раскаяние и искупление как критерии исправления указывает и УИК РФ в ч. 1 ст. 175 (в ред. от 08. 12. 2003 г.), говоря о возмещении причиненного преступлением ущерба.

Юридическое исправление выступает закономерным результатом морального исправления, и на практике они неразделимы. Однако в реальной жизни осужденных можно наблюдать не действительное исправление, а приспособление к условиям их жизни в колонии. Тогда демонстрируется примерное поведение, исполнение обязанностей осужденного, участие в самодеятельных организациях, но изменение сознания и мотивов преступника не наблюдается, и поэтому нельзя быть уверенным, что через некоторое время после досрочного освобождения такой человек не совершит преступления вновь.

В научной литературе получило некоторое распространение мнение о невозможности достижения морального исправления и подмене его юридическим исправлением.¹⁸⁶ Однако такой подход может привести, как указывают авторы учебника «Исправительная (пенитенциарная) педагогика», к оправданию самых бесчеловечных способов обращения с осужденными, если такие методы будут способствовать несовершению лицом, отбывшим наказание, нового преступления.¹⁸⁷ Кроме того, условно-досроч-ное освобождение как мера, предназначенная для досрочного освобождения лиц, уже исправившихся и поэтому не нуждающихся в полном отбывании наказания, в случае постановки такой цели наказания, как достижение юридического исправления осужденных, т. е. несовершение преступлений из-за страха перед наказанием, теряет всякий смысл. Страх перед наказанием будет сильнее и продолжительнее, если наказание будет длиннее и суровее.

Таким образом, условно-досрочное освобождение может быть применено лишь при наличии достаточных доказательств действительного морального исправления, в то время как отсутствие у осужденного взысканий за нарушение режима, несовершение им новых преступлений (юридическое исправление) не может служить достаточным основанием освобождения от наказания. Оно может быть применено только при твердой уверенности в коренном изменении психологии бывшего преступника, которого в этой связи можно считать действительно исправившимся и не нуждающимся в полном отбывании наказания, хотя процесс его исправления должен быть закреплен после условно-досрочного освобождения и контролироваться специализированным органом. Аналогичную позицию занимал и А. М. Носенко, который утверждал, что условно-досрочному освобождению подлежат лишь лица, доказавшие свое исправление, т. е. осужденные, у которых при сохранении и укреплении прежних положительных качеств преодолены антиобщественные мотивы их поведения, выработаны достаточно устойчивые положительные качества личности и навыки социально-полезного поведения в соответствии с требованиями законов и правил человеческого общежития, и которые подтвердили это примерным поведением и честным отношением к труду в период отбывания наказания.¹⁸⁸ И. Д. Перлов считал, что достижение морального исправления является необходимым условием условно-досрочного освобождения.¹⁸⁹ О необходимости закрепления в законе четких критериев определения степени исправления говорила и Л. В. Яковлева.¹⁹⁰

Некоторые авторы справедливо замечают, что в условиях отбывания лишения свободы положительное поведение осужденных в сфере труда, обучения и тем более исполнение требований режима не всегда свидетельствуют об их действительном исправлении.¹⁹¹ Здесь сильно сказываются условия режима, сама перспектива условно-досрочного освобождения и получения иных льгот. Поэтому оценка судом личности осужденного, как указывает В. А. Уткин, посредством анализа данных о его поведении и отношении к труду и обучению в условиях исполнения наказания представляет собой своего рода индивидуальный криминологический прогноз его поведения в будущем, в максимальной степени приближенный к действительности.¹⁹² Но индивидуальное криминологическое прогнозирование возможно только на вероятностном уровне.¹⁹³ В условиях свободы исправление условно-досрочно освобожденного должно быть проверено и закреплено.

По УК РСФСР 1960 г. условно-досрочное освобождение применялось, если осужденный примерным поведением и отношением к труду доказал свое исправление, т. е. по достижении им морального исправления. Современное законодательство, а именно ч. 1 ст. 79 УК РФ, требуя при условно-досрочном освобождении установить, что осужденный для своего исправления не нуждается в полном отбывании наказания, говорит о юридическом исправлении, т. к. имеет в виду условно-досрочное освобождение лица, еще не исправившегося, но уже не нуждающегося в полном отбывании наказания. Это приводит к смешению правовой природы институтов условно-досрочного освобождения и замены неотбытой части лишения свободы более мягким видом наказания. Последний уголовно-правовой институт основан именно на достижении осужденным юридического исправления, когда он демонстрирует некоторые признаки исправления – не совершает правонарушений, но еще нет уверенности в его дальнейшем законопослушном поведении. Как указывал В. А. Уткин, основанием для замены лишения свободы другим более мягким наказанием должно быть такое поведение, которое дает возможность полагать, что дальнейшее исправление осужденного может успешно протекать в условиях более мягкого наказания.¹⁹⁴ Р. А. Сабитов отмечал, что «если осужденный доказал свое исправление, то замена неотбытой части наказания более мягким не соответствует его целям. Применение мер уголовно-правового воздействия оправдано лишь тогда, когда осужденный не исправился. Не случайно суды редко применяют замену наказания более мягким».¹⁹⁵

Таким образом, в уголовном законе должно быть закреплено требование, что к условно-досрочному освобождению представляются только лица, доказавшие свое исправление во время отбывания наказания правомерным поведением, добросовестным отношением к труду, обучению, проводимым воспитательным мероприятиям. Аналогичную позицию занимают П. М. Малин,¹⁹⁶ и В. Вырастайкин.¹⁹⁷ По мнению подавляющего большинства практических работников (81 % опрошенных автором судей и работников ИУ), условно-досрочное освобождение следует применять только к лицам, доказавшим свое исправление примерным поведением и добросовестным отношением к труду, обучению, проводимым воспитательным мероприятиям, т. е. к наиболее достойным, заслуживающим такой меры поощрения.

Содержание «примерного поведения и добросовестного отношения» к перечисленным мероприятиям подробно анализировалось всеми исследователями условно-досрочного освобождения.¹⁹⁸ Существующие трактовки можно свести к следующим положениям.

Под примерным поведением осужденного следует понимать несовершение им правонарушений во время отбывания наказания или в течение значительной части срока наказания и наличие поощрений. При этом имеющиеся взыскания должны быть погашены или сняты в установленном законом порядке к моменту представления к условно-досрочному освобождению.

Добросовестное отношение к труду означает выполнение норм выработки, отсутствие отказов от работы. Однако в ситуации, когда трудом обеспечена треть всех осужденных, под добросовестным отношением к труду следует понимать и согласие осужденных на выполнение неоплачиваемых работ по благоустройству территории, самостоятельную творческую деятельность осужденных, производство предметов народного творчества.

Посещение занятий по профессиональному или общеобразовательному обучению, наличие удовлетворительной успеваемости по дисциплинам может служить достаточным доказательством добросовестного отношения к обучению.

Выполнение осужденным своих обязанностей, участие в самодеятельных организациях осужденных, уважительное отношение к окружающим осужденным и представителям администрации ИУ, работа по повышению своего культурного уровня, занятие физическими упражнениями, посещение занятий по правовому, нравственному и иным видам воспитания, поддержание положительных отношений с семьей можно рассматривать как добросовестное отношение к проводимым воспитательным мероприятиям.

Примечательна и интересна практика иностранных государств в области определения оснований условно-досрочного освобождения.

Например, во Франции основанием условно-досрочного освобождения является установление того факта, что «есть достаточные доказательства его хорошего поведения и серьезные основания рассчитывать на возвращение его к нормальной жизни в обществе».¹⁹⁹ Уголовный кодекс Франции содержит ст. 132-59 «Об освобождении от наказания», которая гласит: «Освобождение от наказания производится в том случае, если исправление (ресоциализация) виновного достигнуто, причиненный ущерб возмещен и нарушение, явившееся следствием деяния, прекратилось».²⁰⁰

§ 57 Уголовного кодекса ФРГ позволяет применять условно-досроч-ное освобождение, если можно «ответственно судить, что лицо в условиях свободы не совершит нового преступного деяния». Предположение о положительном поведении в будущем и общая оценка личности и совершенного деяния, а также его поведение говорят о наличии особо благоприятного прогноза. ²⁰¹

В Англии и США иная правовая система, во многом для нас непривычная. Уголовное право характеризуется, прежде всего, наличием определенных и неопределенных приговоров и как следствие этого – существованием досрочного (то есть безусловного) и условно-досрочного освобождения. В Великобритании досрочно могут быть освобождены лица, осужденные на определенный срок при хорошем поведении. Основанием для условно-досрочного освобождения, в отличие от досрочного, является не только хорошее поведение осужденного, но и мнение о возможности осужденного вести правильную жизнь за стенами тюрьмы.

Правовая система США отличается от английской большей гибкостью, она более современна. При этом для США как федеративного государства характерно наличие общефедерального законодательства и законодательства каждого штата. В этой связи правовая регламентация условно-досрочного освобождения в разных штатах существенно отличается основаниями, сроками и ограничениями. Для удобства пользования законодательством был составлен «Примерный УК США», в основе которого лежат нормативные акты в области уголовного права разных штатов с учетом требований общефедерального законодательства.

По уголовному праву США, условно-досрочное освобождение – это освобождение из места лишения свободы до истечения максимального срока наказания, установленного приговором или судом, с тем, чтобы освобожденный в течение определенного периода времени неукоснительно соблюдал конкретные условия. Каждый заключенный подготавливает план своего пребывания на свободе после условно-досрочного освобождения с указанием в нем образа жизни, который он намерен вести, включая конкретные сведения о том, где и с кем он будет постоянно проживать, чем будет заниматься и на какой работе состоять. При этом условно-досрочное освобождение может быть не предоставлено, если: 1) имеется значительный риск того, что осужденный не будет соблюдать условия условно-досрочного освобождения; 2) его освобождение в данное время могло бы привести к недооценке тяжести совершенного им преступления или содействовать неуважению к правосудию; 3) его освобождение могло бы резко отрицательно повлиять на дисциплину в учреждении; 4) продолжение исправительного воздействия на него, медицинского лечения либо профессионального обучения в учреждении значительно увеличит его способность к законопослушному образу жизни, если он будет освобожден позднее.

Помимо указанных обстоятельств, при вынесении решения по вопросу об условно-досрочном освобождении принимается во внимание каждое из следующих обстоятельств:

1. личность заключенного, включая его зрелость, твердость характера, чувство ответственности и любую явную эволюцию его личности, способную содействовать или препятствовать соблюдению норм права;
   
2. пригодность плана пребывания заключенного на свободе в порядке условно-досрочного освобождения;
   
3. способность и готовность заключенного принять на себя обязательства и ответственность;
   
4. интеллектуальное развитие и получение заключенным образования;
   
5. семейное положение заключенного и наличие у него родственников, проявляющих к нему интерес, а также наличие у него прочных и положительных связей в обществе;
   
6. трудовая биография заключенного, его профессиональная квалификация и стабильность его нахождения на работе по найму в прошлом;
   
7. тип места жительства, где предполагает жить заключенный;
   
8. употребление в прошлом наркотиков или привычное и чрезмерное употребление алкоголя;
   
9. психическое или физическое состояние заключенного;
   
10. сведения о ранее совершенных заключенным преступлениях с указанием характера, обстоятельств, времени и частоты;
    
11. отношение заключенного к закону и власти;
    
12. поведение заключенного в учреждении, включая сведения о том, извлек ли он пользу из предоставленных программой возможностей самоусовершенствования, подвергался ли он взысканиям в течение 6 месяцев до слушания дела;
    
13. поведение осужденного в условиях ранее назначенного ему испытания или условно-досрочного освобождения.
    

Нельзя сказать, что российские суды совсем не применяют аналогичных критериев оценки ненуждаемости в полном отбывании наказания, но в нашем законодательстве отсутствует их единая система, применяемая к условно-досрочному освобождению, поэтому следует учесть и перенять опыт американских коллег.

В России практика применения института условно-досрочного освобождения пошла по пути применения уже наработанных годами и оправдавших себя методик определения степени исправления осужденных, что показало изучение постановлений судей Саратовской и Волгоградской областей об условно-досрочном освобождении, вынесенных на протяжении последних 5 лет. Даже при изменении формулировки оснований в уголовном законе судьи в целом правильно понимают содержание ч. 1 ст. 79 и указывают, что осужденный «честным отношением к труду и примерным поведением доказал свое исправление и перевоспитался»²⁰². Это происходит потому, что при использовании основания «не нуждается в полном отбывании наказания» судья должен решить ряд вопросов: действительно ли осужденный исправился, достиг ли он той степени исправления, когда сможет вести законопослушный образ жизни, достигнуты ли цели специального предупреждения преступлений? Только при положительном ответе на все вопросы можно говорить об эффективности применения условно-досрочного освобождения.

Отсутствие в уголовном законодательстве критериев, на основании которых можно сделать вывод об исправлении осужденного, порождает в правоприменительной деятельности судов различные подходы к применению условно-досрочного освобождения.²⁰³

Так, изучение постановлений Заводского районного суда г. Саратова показало высокую грамотность судей, требовательность к досудебной подготовке дел об условно-досрочном освобождении. Судьи не допускают использования в постановлениях формулировок, не соответствующих закону. Однако постановления об отказе в условно-досрочном освобождении редко мотивируют, ограничиваясь признанием осужденного «нуждающимся в полном отбывании наказания» или тем, что «осужденный не доказал своего исправления».²⁰⁴

Практика Ленинского районного суда г. Саратова и Камышинского городского суда Волгоградской области несколько иная. Часто при вынесении постановлений об отказе в условно-досрочном освобождении используются следующие мотивы: осужден за тяжкое преступление и представляет высокую общественную опасность; на настоящий момент у него большой неотбытый срок наказания, в местах лишения свободы находится непродолжительное время; имеет несколько непогашенных исков; веских аргументов в части полного исправления администрацией не представлено, или «наличие восьми благодарностей при двух взысканиях в виде выговоров не свидетельствует о том, что он исправился и не нуждается в отбывании наказания»; осужденный свою вину не признал, ему и так была предоставлена существенная льгота при вынесении приговора.²⁰⁵

Использование судами мотивов, не предусмотренных законом, приводит к тому, что более половины поступающих в Минюст РФ жалоб и заявлений осужденных и др. заинтересованных лиц касаются вопросов представления к условно-досрочному освобождению. В основном это жалобы на необоснованный отказ в условно-досрочном освобождении или нарушения сроков рассмотрения материалов.²⁰⁶ Совершенно справедливо отмечал М. С. Рыбак, что необоснованный отказ администрации ИУ и суда в условно-досрочном освобождении отрицательно сказывается на процессе исправления осужденных и их дальнейшей ресоциализации, дестимулирует стремление осужденных к исправлению и создает благоприятную обстановку для усиления влияния криминальной субкультуры.²⁰⁷

В то же время, отмечается непоследовательность судей в своих подходах к определению «ненуждаемости» в полном отбывании наказания. Так, например, С. осужден по ч. 2 ст. 161, 108 УК РСФСР к 6 годам лишения свободы, 1981 г. р., ранее несудимый, был условно-досрочно освобожден при наличии 14 поощрений и 28 взысканий (!) как доказавший свое исправление и перевоспитавшийся.²⁰⁸ Можно отметить и то, что судьи невнимательно относятся к качеству подготовки дел об условно-досрочном освобождении, не учитывают отсутствие справок о поощрениях и взысканиях, их погашении или снятии, характеристик на осужденных, сведений о поддержании связей с родственниками, возможном трудоустройстве и др.

Многообразие проявлений личности человека не позволяет дать исчерпывающий перечень признаков исправления. Основное, чему судьи уделяют внимание при рассмотрении дел об условно-досрочном освобождении, – это наличие поощрений и отсутствие нарушений порядка отбывания наказания, исполнение порученной работы, отношение к обучению, погашение гражданского иска, отсутствие рецидива преступлений, отношение к труду, планы на будущее, признание вины, время нахождения в данном ИУ, наличие социально-полезных связей. При этом участие в самодеятельных организациях осужденных зачастую не рассматривается практическими работниками как доказательство исправления.

Часть 1 ст. 79 УИК РФ требует от администрации ИУ указать в характеристике осужденного, возместил ли он причиненный ущерб или иным образом загладил вред, причиненный в результате преступления. Нередко суд отказывает осужденному в условно-досрочном освобождении, несмотря на наличие других показателей исправления потому, что в деле имеется непогашенный иск. Суд не предпринимает попыток выяснить, почему осужденный не смог возместить вред, причиненный преступлением. Так, осужденному Н., ранее судимому по ч. 1 ст. 144 УК РСФСР, осужденному по ч. 2 ст. 158 УК РФ, имеющему 8 поощрений и 2 взыскания, передвигавшемуся без конвоя и сопровождения, члену секции поддержания дисциплины, было отказано в условно-досрочном освобождении, т. к. им не был погашен иск по делу.²⁰⁹

Получается, что законодатель всю широту понимания исправления свел только к одному критерию – загладил ли осужденный вред, причиненный преступлением? Люди совершают преступления, не имея средств к существованию, и как следствие не могут погасить иск, а заработанных в колонии средств явно недостаточно для возмещения убытков, равных не одной тысяче рублей. Во многих колониях осужденные не обеспечены работой и не могут выплачивать деньги потерпевшим. В таких случаях, если осужденный по другим признакам доказывает исправление, его целесообразнее освободить, дабы он своим трудом на свободе мог заработать гораздо больше средств, возместить причиненный вред и не быть обузой для государства и налогоплательщиков.

Указанная неоднозначность подходов судей в понимании материального основания условно-досрочного освобождения приводит в конечном итоге к снижению эффективности данного института уголовного права, увеличению рецидива среди лиц, досрочно освобожденных из ИУ.²¹⁰ По данным работников специальных частей исправительных учреждений Волгоградской области, после условно-досрочного освобождения вновь совершают преступления в течение неотбытой части наказания 5,5 % освобожденных.²¹¹ По данным МВД Республики Удмуртия доля рецидива условно-досрочно освобожденных в 1997–1999 гг. составила 5,7–7,1 %.²¹²

Низкие показатели повторной преступности среди условно-досрочно освобожденных свидетельствуют о высокой эффективности института условно-досрочного освобождения. Но нельзя утверждать это однозначно, т. к. большинство осужденных освобождаются судом условно-досрочно за несколько месяцев или даже дней до конца срока наказания, особенно лица, совершившие тяжкие преступления. Неотбытый срок у большинства освобожденных составляет от 2-х до 10-ти месяцев, что не позволяет достоверно судить об их исправлении, потому что нет возможности наблюдать освобожденного в условиях полноценной жизни общества. А. С. Севрюгин отмечает, что институт условно-досрочного освобождения и замены наказания более мягким реже всего применялся в исправительных учреждениях строгого режима (в два раза ниже по сравнению с исправительными учреждениями общего режима). Из досрочно освобожденных по различным основаниям 2/3 характеризовались положительно, среди женщин это 3/4, а в целом количественный показатель исправления осужденных составлял 68 %.²¹³ Статистика рецидива в настоящий момент среди условно-досрочно освобожденных в масштабе России не ведется, что является большим недостатком, т. к. не позволяет оценить качество работы судей и самих исправительных учреждений.

Отсутствие четкой системы оценки степени исправления имеет свои положительные и отрицательные стороны. Правоприменителю предоставлена большая свобода, возможность максимального учета личности осужденного, мотивов его поведения. Вместе с тем, перед судом встает вопрос об отнесении осужденного к категории «ненуждающихся» в полном отбытии наказания, что не исключает случаи необъективного судейского усмотрения. Эта размытая фраза дает правоприменителю полное право решать, кто нуждается в полном отбытии наказания, а кто – нет.

Так, например, осужденный М., 1970 г. р., ранее судимый в 1994 г. по ст. 145, 206 УК РСФСР к исправительным работам, был еще раз осужден в 1996 г. по ч. 2 ст. 108 УК РСФСР к 9 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. На момент рассмотрения дела судом об его условно-досрочном освобождении отбыл 2/3 части срока наказания (6 лет), за время нахождения в ИУ зарекомендовал себя исключительно с положительной стороны, имел 36 поощрений и 1 погашенное взыскание, возглавлял одну из самодеятельных организаций осужденных, был дневальным, оказывал посильную помощь в обеспечении колонии расходными строительными материалами, участвовал в общественно полезном труде и др.; в общении отзывчив и исполнителен, пользовался заслуженным авторитетом среди положительно настроенной части осужденных. Несмотря на такую характеристику М., суд отказал ему в условно-досрочном освобождении по следующим мотивам: осужденный совершил тяжкое преступление – причинил жене телесные повреждения, повлекшие ее смерть, и в течение их совместной жизни неоднократно избивал жену, в результате чего у нее было несколько выкидышей, а в случае условно-досрочного освобождения чувства родителей потерпевшей не будут удовлетворены в полной мере; неотбытый срок наказания довольно большой – 3 года; осужденный имеет слишком много поощрений, большая часть которых, по мнению суда, не заслужена, и администрация ИУ слишком лояльно относится к этому осужденному.²¹⁴ Таким образом, суд отказал в условно-досрочном освобождении по основаниям и мотивам, не предусмотренным законом. При этом суд использовал свое право освободить или не освобождать осужденного.

Такая ситуация явилась следствием признания законодателем условно-досрочного освобождения не субъективным правом, а законным интересом осужденного. В настоящий момент условно-досрочное освобождение – это субъективное право осужденного лица, где оно «подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания».²¹⁵

Проблема предоставления осужденным субъективных прав, в т. ч. и права на поощрение, неоднократно поднималась в научной литературе. За установление субъективного права осужденных на поощрение высказывались как практические работники, так и теоретики, исследовавшие проблемы уголовного и уголовно-исполнительного права (В. М. Баранов, Р. А. Сабитов, В. И. Селиверстов, Н. А. Стручков и др.). За обязательное предоставление условно-досрочного освобождения к наиболее достойным, заслуживающим такой меры поощрения, высказались 93,7 % опрошенных автором работников судебной и уголовно-исполнительной систем. В. М. Баранов считал, что поощрительная норма должна устанавливать обязанность соответствующего государственного органа рассматривать вопрос о применении поощрения за общественно полезный вариант поведения.²¹⁶ Н. А. Стручков указывал: поощрительные нормы сформулированы таким образом, что поощрение – право администрации ИУ. Однако именно осужденного следует признать субъектом права на поощрение и предусмотреть обязанность компетентного органа при наличии определенных условий осуществлять поощрение.²¹⁷ Большой вклад в обоснование субъективного права осужденного на поощрение внёс А. Ф. Сизый. Он утверждал, что предназначение поощрительных норм состоит в стимулировании у осужденных достижения социально полезного результата.²¹⁸ Им предложена модель состава положительного поступка как основания для применения поощрительных мер. Если осужденный в полном объеме выполняет требования правовых норм, то у него возникает субъективное право на поощрение. Признание законодателем состава поощрения также должно вести к закреплению права осужденного на обжалование отказа в его предоставлении, как признается состав дисциплинарного правонарушения и предусматривается право обжалования привлечения к дисциплинарной ответственности.

Законодательством США субъективное право осужденных на поощрение закреплено, включая право осужденных на условно-досрочное освобождение и сокращение срока за хорошее поведение. Так, ст. 305.6 Примерного УК США устанавливает, что «каждый заключенный обладает правом на условно-досрочное освобождение из учреждения по отбытии назначенного ему минимума этого срока за вычетом сокращений срока тюремного заключения, а если такого рода минимум не ограничен, в любое время».²¹⁹

В соответствии с изложенным предлагаем предоставить осужденным право на поощрение и закрепить его в ст. 12 УИК РФ в рамках правового статуса осужденных. При этом субъективное право на поощрение должно обеспечиваться юридическими гарантиями: своевременным и гласным вынесением правоприменительных актов о поощрении; возможностью обратиться с жалобой в соответствующие органы; привлечением к ответственности должностных лиц, допустивших факты нарушения закона. Поэтому, как справедливо отмечает А. Ф. Сизый, целесообразно исключить из норм, предусматривающих поощрение, все формулировки «могут», «могут быть».²²⁰ Аналогичной позиции придерживались Р. А. Сабитов, В. А. Баранов, Ю. В. Голик, В. А. Уткин.²²¹

Отрадно, что наши предложения²²² в большей степени были реализованы в новой редакции УК РФ от 08. 12. 2004 г., однако критерии, по которым суд может оценить ненуждаемость осужденного в полном отбывании наказания, законодательно не закреплены, что создает почву для различных злоупотреблений. Поэтому считаем целесообразным перечислить в ст. 79 УК признаки исправления следующим образом: «1. Лицо, отбывающее содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению как не нуждающееся в его полном отбывании, если судом будет признано, что оно примерным поведением, добросовестным отношением к труду или обучению, проводимым воспитательным мероприятиям доказало свое исправление во время отбывания наказания, раскаялось в совершенном деянии, частично или полностью возместило причиненный ущерб или иным образом загладило вред, причиненный в результате преступления. При этом лицо может быть полностью или частично освобождено от отбывания дополнительного вида наказания».