Geum.ru

Психология сегодня Материалы Х региональной студенческой научно-практической конференции

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   16   17   18   19   20   21   22   23   24
Формулировка проблемы Определить, являются ли качества, которые присущи лидеру врождёнными или нет; и в зависимости от этого (если они всё-таки поддаются корректировки) сформировать эти качества в любом другом человеке.

Цель работы – сформировать некое представление о личности лидера, о его влиянии на социальную группу и самое главное определить набор тех или иных качеств, которые делают человека лидером.

Задача – изучить такие вопросы как теория лидерства, исследование личностных особенностей, а именно социометрию, дифференциальную психологию, опросник Раймонда Кеттела, личностный дифференциал. В работе рассматриваются такие вопросы как лидерство, теория черт личности лидера и восемнадцать «разъединителей» Фрэнка Карделла.

Лидерство — один из способов дифференциации группы в результате деятельности, общения и взаимодействия ее членов. Возникнув как результат общения и взаимодействия индивидов в составе группы, лидерство становится сложным социально-психологическим феноменом, в котором, определенным образом, фокусируются и проявляются важнейшие характеристики группового развития, имеющие не только психологическую или эмоционально-психологическую, но в первую очередь социальную и классовую природу и сущность. Лидерство — сложный социально-психологический процесс группового развития, в результате которого и происходит возникновение и дифференциация групповой структуры, ее оптимизация и непрерывное совершенствование. Ошибочно как отождествлять лидерство и руководство в группе, так и противопоставлять их.

Так же в работе рассмотрено две теории черт личности лидера, первая — теория Р. Столдилла, вторая Фрэнка Карделла.

Р. Столдилл выделил 5 черт личности лидера:
  1. Ум или интеллектуальные способности.
  2. Господство или преобладание над другими.
  3. Уверенность в себе.
  4. Активность и энергичность.
  5. Знание дела.

Но оказалось, что человек, обладающий всеми этими качествами, не обязательно является лидером.

Фрэнк Карделл не ставил перед собой задачу определить качества, необходимые для формирования лидерства. В своей книге он предлагает восемнадцать так называемых «разъединителей». Это черты характера и привычки, которые «разъединяют» нас от лидерства. Ниже следует перечень этих «разъединителей»:
  • Низкая самооценка и отсутствие уважения к себе.
  • Чрезмерная склонность к обману, отговоркам, оправданиям.
  • Внутренние картины в сознании, удерживающие нас на месте.
  • Нежелание простить и отпустить.
  • Недостаточное использование своего воображения.
  • Пренебрежение по отношению к своему творческому потенциалу.
  • Потребность быть всегда правым.
  • Слабые коммуникативные способности: неумение слушать и говорить.
  • Неспособность примирится со своими страхами.
  • Отсутствие ясных целей.
  • Недостаток обязательности.
  • Боязнь риска.
  • Неспособность принять ответственность за свою жизнь.
  • Потеря надежды.
  • Недостаток мужества.
  • Неумение фантазировать и мечтать.
  • Отсутствие любви к себе.
  • Тщеславие.

В организациях различают «формальное» и «неформальное» лидерство. «Формальное» лидерство связано с установленными правилами назначения руководителя и подразумевает функциональное отношение. «Неформальное» лидерство возникает на основе личных взаимоотношений участников. Это так называемый характер лидерства. Поэтому официальный лидер, занимающий руководящие должности, не всегда бывает самым авторитетным человеком в коллективе.

Кроме «формальных» и «неформальных» лидеры могут подразделяться ещё и по следующим критериям:
  1. По содержанию деятельности: а) лидер-вдохновитель, предлагающий программу поведения; б) лидер-исполнитель, организатор выполнения уже заданной программы; в) лидер, являющийся одновременно как вдохновителем, так и исполнителем.
  2. По стилю руководства: а) авторитарный, б) демократический, в) совмещающий в себе элементы того и другого стиля.
  3. По характеру деятельности: а) универсальный, т.е. постоянно проявляющий свои качества лидера, б) ситуативный, т.е. проявляющий качества лидера лишь в определённых, специфических ситуациях.

Говоря о такой типологии как стиль руководства, необходимо сказать, что этот тип лидерства может быть отнесён только к «формальным» лидерам. Так как авторитарность руководства строится на запугивании, т.е. это такой лидер, который владеет какой-либо властью, или же просто силой способной подчинять себе других. В теории Карделла такие лидеры упоминались, как потерянные.

Объект исследования – теория черт личности лидера.

Предмет исследования – личностные особенности лидеров в классе, определить врождённые эти качества или нет.

Эмпирическая часть работы делится на два этапа: первый – исследование участников при помощи метода социометрии, и определение лидера из всего коллектива, второй — определение различий и схожих личностных качеств у лидеров коллектива при помощи дифференциальной психологии.

Выборка: на первом этапе работы я исследовала все 37 участников (весь коллектив), на втором — исследование двух явных лидеров. В тестировании принимали участие 10 мужчин и 27 женщин в возрасте от 22 до 60 лет, средний возраст 40 лет.

Гипотиза: качества, которые присущи лидеру, являются врождёнными, не поддаются корректировки, их нельзя сформировать в другом любом человеке.

На первом этапе исследования при помощи социометрии я определила двух лидеров в коллективе: №12 и №32. Важно отметить, что №12 — это женщина, а №32 — мужчина, №34 является отвергнутым.

На втором этапе я использовала 16PF опросник Рэймонда Кэттела и определила личностные качества, которые характерны двум лидерам в моём коллективе:
  • (I) эмпатия, сочувствие, мягкость, понимание и др.
  • (Q4) повышенная мотивация в реализации, активное неудовлетворение стремлений.
  • (B) интеллект.
  • (M) воображение, высокий творческий потенциал.
  • (Q1) интеллектуальные интересы, стремление к информированности.
  • (E) независимость.

Факторы можно разделить на три группы:
  1. B,M,Q1 — интеллектуальные особенности.
  2. C,G,I,O,Q4 — эмоционально-волевые.
  3. A,H,F,E,Q2,N,L — коммуникативные.

Из этого следует, что для лидера в моём коллективе необходимы интеллектуальные и эмоционально-волевые особенности личности.

Далее я использовала методику личностного дифференциала (ЛД), который разработан на базе современного русского языка и отражает сформировавшиеся в нашей культуре представления о структуре личности. (О+) самоуважение, Я-концепция, удовлетворение собой. (О-) критичное отношение к себе. (С+) уверенность в себе независимость, рассчитывание на свои силы — волевые качества. (С-) зависимость от оценок и обстоятельств. (А+) высокая активность, импульсивность, общительность, экстравертированность. (А-) интравертированность, пассивность.

Из результатов можно выделить, что у женщины фактор О — немного завышен, а у мужчины наоборот — немного завышен, фактор С и у женщины и у мужчины одинаково выше среднего, а фактор А у женщины выражен высоко, у мужчины — средне выражен.

Из полученного видно, что для лидера в моём коллективе характерна повышенная волевая сторона личности, а две другие характеристики не играют роли для получения статуса лидера.

Таким образом, тесты (16PF тест Кеттела и «личностный дифференциал») показали, что лидерам нашего отдела присущи черты: сочувствие, мягкость, понимание, повышенная, мотивация в реализации, активное неудовлетворение стремлений, интеллект, воображение, высокий творческий потенциал, интеллектуальные интересы, стремление к информированности, независимость. Гипотеза не подтвердилась, в жизни имеется сколько угодно случаев, когда лица, отмеченные сильной волей, интеллектом и другими достоинствами, так и не стали лидерами.


Ю.А. Кузьменко

г. Екатеринбург, РГППУ

Исследование психологических
особенностей ценностных ориентаций
старших школьников

Система ценностных ориентаций, являясь психологической характеристикой зрелой личности, одним из центральных личностных образований, выражает содержательное отношение человека к социальной действительности и в этом качестве определяет мотивацию его поведения, оказывает существенное влияние на все стороны его деятельности.

Построение собственной системы ценностей личности происходит на основе того, что существует и что актуально для общества и культуры, в которой эта личность формируется. Поэтому исследование системы ценностных ориентаций личности представляется особенно актуальной проблемой в ситуации серьёзных социальных изменений, когда отмечается некоторая «размытость» общественной ценностной структуры, многие ценности оказываются порушенными, в постулируемых обществом идеалах и ценностях появляются противоречия. Изменение ценностей отражают основные проблемы, с которыми сталкивается та или иная социальная группа.

Юношеский возраст является периодом интенсивного формирования системы ценностных ориентаций, которая, в свою очередь, оказывает влияние на становление характера и личности в целом.

В последние годы произошли изменения в таких сферах жизнедеятельности человека, как политической, экономической, культурной и др. Эти изменения, несомненно, влияют на подрастающее поколение, на стиль жизни, миропонимание. Поэтому изучение ценностных ориентаций старших школьников актуально для современного общества.

Несмотря на то, что в психологической науке достаточно много всевозможных психологических концепций и исследований, посвящённых проблематике ценностей, существенными недостатками является нехватка единства в методах исследования и определении основных понятий. Кроме того, проведённые исследования в силу меняющихся условий быстро теряют свою значимость. Таким образом, существует потребность получения современных данных о том, что значимо для современной молодёжи. Наша работа является попыткой решения данной проблемы.

Целью данной работы является выявление психологических особенностей ценностных ориентаций старших школьников. Эмпирическая часть исследования осуществлялась на выборке учащихся 10-х и 11-х классов лицея № 110
им. Л.К. Гришиной г. Екатеринбурга. Общее количество — 89 человек (50 девушек и 39 юношей).

В качестве объекта в нашей работе выступают терминальные ценности, как наиболее устойчивый тип ценностей. Предмет исследования — психологические особенности выраженности терминальных ценностей.

В качестве основных исследовательских гипотез выступают следующие положения: основной ценностью на данный период жизни человека является активное общение; ценностные ориентации юношей и девушек в возрасте 15-17 лет различны.

Для диагностики ценностных ориентаций использовался опросник терминальных ценностей И.Г. Сенина.

Статистическая обработка данных заключалась в применении методов описательной статистики с помощью компьютерной программы
Excell. Для оценки различий между двумя выборками по уровню выраженности признака использован U — критерий Манна-Уитни, который был рассчитан в компьютерной программе SPSS.

Анализ результатов исследования показал, что в данной группе старшеклассников такие терминальные ценности как «духовное удовлетворение», «сохранение собственной индивидуальности», «высокое материальное положение», «активные социальные контакты», «достижения», «развитие себя» значимы для учащихся, им присваивается личностный смысл. При этом наиболее выраженной терминальной ценностью в среднем для группы является такая ценность как «активные социальные контакты».

Такие ценности как «креативность» и «собственный престиж» в данной группе старшеклассников являются ситуативными. Это говорит о том, что только при необходимости, в определённых ситуациях, они реализуют свои творческие возможности, изменяя привычную окружающую действительность. Завоевать своего признания, добиться одобрения со стороны других людей они стремятся только в тех ситуациях и в той группе людей, которые являются значимыми для участника данной группы.

Если говорить о значимости для старшеклассников той или иной жизненной сферы как источника реализации той или иной терминальной ценности, то можно выделить следующие особенности. Сферам обучения, образования и профессиональной жизни уделяется большое внимание. Сфера семейной жизни, сфера увлечений и сфера общественной жизни привлекают интерес и внимание старшеклассников ситуативно. То есть старшеклассники стремятся к повышению уровня своей образованности, расширению кругозора. Также большое значение придаётся профессиональной деятельности, к выбору которой они готовятся на данном жизненном этапе. Семья, увлечения и общественная жизнь привлекают старшеклассника не всегда, а, например, тогда, когда возникают проблемы, в связи с объективными причинами, которые активизируют деятельность человека в данном направлении.

В результате сравнительного анализа установлено отсутствие значимых различий в выраженности терминальных ценностей и жизненных сфер у двух групп (юношей и девушек). Такие результаты могут быть объяснены тем, что и юноши и девушки в данный период жизни (15-17 лет) нацелены на окончание школы, выбор дальнейшего пути, профессии, учебного заведения. Они ещё не вполне осознали свою социальную роль, которая влечёт за собой различия между мужчинами и женщинами в ценностях, целях и отчасти продиктована менталитетом российского человека. Возможно, отсутствие различий объясняется тем, что мы рассматривали только терминальные ценности как наиболее устойчивый класс ценностей, не беря во внимание ценности — средства (инструментальные ценности).

Также необходимо отметить, что наиболее выраженной терминальной ценностью в среднем для группы является такая ценность как «активные социальные контакты», а наиболее выраженными жизненными сферами являются «сфера профессиональной жизни» и «сфера обучения, образования». Это может говорить о том, что в профессиональной деятельности и в обучении старшеклассники видят возможность взаимодействия с другими людьми, расширения социальных контактов, установления благоприятных отношений.

В дальнейшем необходимо проводить исследования, посвящённые изучению ценностных ориентаций разных возрастных групп, привлекая для анализа ценностей данные других наук: истории, этнографии, культурологии.


М.Г. Кустовская, И.Р. Абитов

г. Казань, КГТУ-КАИ им А.Н. Туполева

Особенности механизмов преодоления стресса у лиц, страдающих невротическими расстройствами

Возрастание информационных нагрузок и увеличение числа стрессовых ситуаций делает проблему совладания со стрессом актуальной на данном этапе развития психологии. Современный человек каждый день сталкивается с целым рядом стрессогенных ситуаций, всвязи, с чем вырастает нагрузка на механизмы, которые позволяют разрешать проблемные ситуации, предвосхищать их возникновение и снимать психическое напряжение, возникающее в результате воздействия различных стрессоров. Одним из основополагающих понятий, используемых для описания стратегий преодоления личностных трудностей, является понятие психологической защиты. Оно обладает большой объяснительной силой при изучении способов преодоления стресса и личностных адаптационных резервов, позволяющих осуществлять оптимальную адаптацию к стрессовым ситуациям.

Объектом исследования являются особенности механизмов преодоления стрессовых ситуаций у лиц, страдающих невротическими расстройствами.

В качестве предмета исследования выступает взаимосвязь антиципационной состоятельности с психологическими защитами и копинг-стратегиями личности при невротических расстройствах.

Цель исследования: выявление особенностей механизмов преодоления стресса у лиц, страдающих невротическими расстройствами.

Выдвинуты следующие гипотезы:
  1. У лиц, страдающих невротическими расстройствами, преобладает совладающее поведение с опорой на механизмы психологической защиты и пассивные копинг-стратегии.
  2. У лиц, страдающих невротическими расстройствами, выявляется низкая антиципационная состоятельность.

Были сформулированы следующие задачи:

1) На основе анализа психологической и медицинской литературы выявить и определить содержание проблемы взаимосвязи антиципационной состоятельности, психологических защит и копинг-стратегий личности в современной психологии.

2) Выяснить особенности совладания со стрессом в условиях невротических расстройств.

Методологическая основа: основные положения учения о психологической защите личности (Л.И. Анцыферова, Н.Ф. Бассин, Ф.Е. Василюк, Г.М. Грановская, Э.И. Киршбаум, З. Фрейд и др.); теоретические позиции Р. Плутчика, разработавшего психоэволюционную теорию эмоций и эго-защит, Р. Лазаруса, описавшего механизм действия копинг-стратегий личности; теория неврозогенеза В.Д. Менделевича, согласно которой в основе формирования и развития невротических расстройств лежит такая личностная особенность больных, как неспособность предвосхищать возможные травмирующие ситуации в будущем и планировать способы их преодоления.

Методы исследования: теоретические методы аналитического исследования, эмпирические методы измерения, статистические методы обработки результатов, включающие вычисление коэффициентов ранговой корреляции Спирмена и Стьюдента, корреляционный анализ.

Проведённое исследование раскрывает особенности антиципации, психологических защит и копинг-стратегий у лиц, страдающих невротическими расстройствами.

Полученные данные могут быть использованы в профилактике и терапии невротических расстройств.

Эмпирическую основу исследования составили результаты диагностики пациентов психоневрологического отделения городской клинической больницы № 18 в возрасте от 26 до 57 лет, страдающих невротическими расстройствами (16 человек).

В исследовании был использован диагностический аппарат, состоящий из 5 методик:

1) Тест антиципационной состоятельности (В.Д. Менделевич);

2) Опросник Плутчика – Келлермана – Конте;

3) Методика Хайма

4) Графическая психодиагностическая методика «Человек под дождем»

5) Опросник SACS – «Стратегии преодоления стрессовых ситуаций» (С. Хобфолл)

Результаты исследования особенностей механизмов преодоления стресса у лиц, страдающих невротическими расстройствами, представлены в следующем виде:

У группы лиц, страдающих невротическими расстройствами, наблюдается активное применение в ситуации совладания со стрессом следующих психологических защит: отрицание (56,3%), компенсация (50,8%), рационализация (56,3%), проекция (40 %). «Включение» рационализации и проекции может говорить о преобладании у лиц, страдающих невротическими расстройствами, эмоций ожидания и отвращенияи необходимости сдерживать их с помощью соотвествующих психологических защит. Высокий процент «отрицания» обусловлен ярко выраженным неприятием той информации, которая тревожит и может привести к конфликту, данная информация перестает восприниматься. Высокая выраженность «компенсации» может говорить о большой фрустрированности потребности в признании и о преобладании эмоции печали (присуща унылость, депрессивность).

У данной группы лиц преобладает совладающее поведение также с опорой на пассивные копинг-стратегии: в когнитивонй сфере — смирение, растерянность, диссимуляция, игнорирование; в эмоциональной сфере — подавление эмоций, покорность; в поведенческой – активное избегание. Наблюдается применение относительно адаптивных вариантов копинг-поведения. Среди когнитивных копинг-стратегий – религиозность, относительность; среди эмоциональных копинг-стратегий – эмоциональная разрядка; среди поведенческих копинг-стратегий – отвлечение, компенсация.

Пассивные копинг-стратегии ориентированы не на решение проблемы, а на ее избегание, что приводит к усилению симптоматики.

Преодолевающее поведение у лиц, страдающих невротическими расстройствами, в стрессогенных условиях ориентировано на такие модели поведения как: поиск социальной поддержки, избегание, осторожные действия. В меньшей степени выражены такие модели поведения как: вступление в социальный контакт, импульсивные, манипулятивные и асоциальные действия. У лиц данной группы наблюдается использование просоциальных и пассивных стратегий преодоления стрессогенных ситуаций; они склонны выбирать копинг-поведение по типу изоляции и социального отчуждения, избегания проблемы и подавления эмоций, легко впадают в состояние безнадежности и покорности, склонны к самообвинению.

В группе лиц, страдающих невротическими расстройствами, на фоне общей антиципационной состоятельности (способность прогнозирования будущих событий) по трем ее составляющим наблюдается: 1) личностно-ситуативная антиципационная несостоятельность (отражает коммуникативный уровень антиципации); 2) пространственная (способность предвосхищать движение предметов в пространстве, упреждать их, координировать собственные движения, проявляя моторную ловкость) антиципационная несостоятельность; 3) временная (демонстрирует хроноритмологические особенности человека, способности прогнозировать течение и точно распределять время; не способность точно предсказывать течение и длительность времени любой деятельности, что отражается на искажении его временно-пространственных упреждающих действиях) антиципационная несостоятельность.

По результатам корреляционного анализа было выявлено следующее:

У данных лиц не наблюдаются корреляционные связи между различными блоками совладающего поведения: «опережающим» совладанием, копинг-стратегиями и психологическими защитами, что может говорить о дезадаптивном совладании.

В группе больных, страдающих невротическими расстройствами, не используются копинг-стратегия «игнорирование», относительно адаптивная копинг-стратегия «конструктивная активность», часто применяется неадаптивная копинг-стратегия «растерянность» (р ≤ 0,05).

В группе больных, страдающих невротическими расстройствами, преобладает совладающее поведение с акцентом на психологические защиты (пассивное совладание).

Обнаружены слабые связи между когнитивным, эмоциональным и поведенческим компонентами совладающего поведения.


Н.М. Лаптева

г. Екатеринбург, РГППУ

Анализ основных подходов к изучению
феномена стрессоустойчивости*

В последнее время отмечается повышенный интерес к стрессам, связанным с трудовой деятельностью. Как известно, рабочие или профессиональные стрессы могут оказать как позитивное (мобилизующее) действие на работника, так и негативное. Регулярно повторяющиеся стрессы могут нарушить дееспособность организации, приводя к потере кадровых ресурсов. Поэтому очень важной в любой организации является проблема стрессоустойчивости персонала.

В психологической науке нет единого понимания содержания «стрессоустойчивости», а, следовательно, нет единого определения этого понятия. А.А. Баранов предлагает считать стрессоустойчивость частным случаем психической устойчивости, проявляющейся при действии стресс-факторов. Под термином «стрессоустойчивость» понимают также такие частные его составляющие как эмоциональная устойчивость, психологическая устойчивость к стрессу, стресс-резистентность, фрустрационная толерантность.

В.С. Субботин с позиций теории интегральной индивидуальности В.С. Мерлина пишет, что «стрессоустойчивость – это индивидуальная психологическая особенность, заключающаяся в специфической взаимосвязи разноуровневых свойств интегральной индивидуальности, что обеспечивает биологический, физиологический и психологический гомеостаз системы и ведет к оптимальному взаимодействию субъекта с окружающей средой в различных условиях жизнедеятельности и деятельности» [Бохан, с. 222]. Б.Х. Варданян определяет стрессоустойчивость как особое взаимодействие всех компонентов психической деятельности, в том числе эмоциональных.

Как следует из приведенных определений стрессоустойчивости, данный феномен рассматривается в основном, с функциональных позиций, как характеристика, влияющая на продуктивность (успешность) деятельности.

Психологи (Л.Г. Дикая, О.А. Конопкин, В.И. Моросанова, Р.Р. Сагиев) основой стрессоустойчивости считают саморегуляцию человека, которая состоит из определенных звеньев (О.А. Конопкин) и стилистически разнообразна (Л.Г. Дикая, В.И. Моросанова, Р.Р. Сагиев). Другие авторы (Д. Амирхан, Р. Лазарус, Л. Мерфи, Н. Сирота, С. Фолкман, и др.) относят к данной характеристике различные когнитивно обусловленные механизмы совладания со стрессом (копинг-механизмы) и механизмы психологической защиты (Н. Хаан). Копинг-механизмы проявляются в когнитивной, эмоциональной и поведенческой сфере человека в виде разнообразных копинг-стратегий: противостоящего совладания, дистанцирования, самоконтроля, поиска социальной поддержки, принятия ответственности, избегания, планового решения проблемы, позитивной переоценки (Р. Лазарус, С. Фолкман). Также это копинг-стратегии решения проблемы, поиска социальной поддержки, избегания проблемы (Д. Амирхан).

Со стрессоустойчивостью отождествляют способность переносить большие нагрузки и успешно решать задачи в экстремальных ситуациях (Н.Н. Данилова); свойство темперамента, позволяющее надежно выполнять целевые задачи деятельности за счет оптимального использования резервов нервно — психической эмоциональной энергии (В.А. Плахтиенко, Н.И. Блудов); стабильную направленность эмоциональных переживаний по их содержанию на положительное решение предстоящих задач (О.А. Черникова); устойчивое преобладание положительных эмоций (А.Е. Ольшанникова); интегративное свойство личности, характеризующееся таким взаимодействием эмоциональных, волевых, интеллектуальных и мотивационных компонентов психической деятельности человека, которые обеспечивают оптимальное успешное достижение цели деятельности в сложной эмотивной обстановке (П.Б. Зильберман).

По мнению Ли Канг Хи «стрессоустойчивость является интегральным качеством личности, основой успешного социального взаимодействия человека, характеризующееся эмоциональной стабильностью, низким уровнем тревожности, высоким уровнем саморегуляции, психологической готовностью к стрессу, т.е. совокупность индивидуальных психологических свойств, выступающих в качестве базовых психологических механизмов коррекции стрессовых состояний» [Ли Канг Хи, с. 78].

С нашей точки зрения, рассмотрение стрессоустойчивости как интегрального качества личности (Ли Канг Хи) является самым универсальным подходом к изучению данного понятия.

Т.о., нет единого определения этого понятия. Соответственно, и методы измерения и методы развития этого качества будут отличаться друг от друга.


И.А. Лукина, О.В. Кружкова

г. Екатеринбург, РГППУ

Особенности психологической защиты
личности в контексте тревожности и
алекситимии у соматических больных,
больных алкоголизмом и шизофренией

Изучение психологической защиты в различных ее аспектах проявления актуальная тема исследования. Выполняя предохраняющие, охранные функции с одной стороны, защита часто искажает восприятие человеком окружающей реальности и самого себя. Поэтому всегда важно определить ту грань активизации защитных механизмов, позволяющую эффективно выполнять возложенные на нее функции без вредоносной для личности фальсификации поступающей информации.

Под психологической защитой мы понимаем систему стабилизации личности, направленную на ограждение сознания от неприятных, травмирующих переживаний, сопряжённых с внутренними и внешними конфликтами, состояниями тревоги и дискомфорта. Каждый индивид пользуется различными механизмами, но интенсивность их проявления вариативна.

В период болезни действие пихологической защиты как правило не способствует выздоровлению, а лишь подчеркивает и усугубляет психологические последствия течения заболевания. Не смотря на то, что психологческая защита изначально изучалась именно на клинических случаях, на сегодняшний день существует достаточно ограниченное количество сравнительных исследования проявления психологической защиты у больных разными типами заболеваний. При этом при построении исследования психологичекой защиты больных важным является учет психологических факторов, сопровождающих болезнь, таких, как тревожность и алекситимия.

Тревожность – это склонность индивида к переживанию тревоги, характеризующаяся низким порогом возникновения реакции тревоги. Это индивидуальная психологическая особенность, проявляющаяся наиболее ярко у людей, страдающих каким-либо заболеванием.

Алекситимия – это неспособность человека называть эмоции, переживаемые им самим или другими людьми, т.е. переводить их в вербальный план.

Тревожность в совокупности с алекситимией усугубляет действие психологических защит, тем самым искажается информационное поле личности. Человек начинает воспринимать и внешнюю информацию неадекватно, например, если показатель алекситимии высок, то человек плохо понимает то, что он сейчас чувствует, и тем самым его внутреннее состояние дискомфорта усугубляется.

Целю нашего исследования мы поставили изучение психологической защиты личности в контексте тревожности и алекситимии у соматически больных людей, людей, больных алкоголизмом и шизофренией.

Нами предполагалось, что особенности взаимосвязи психологической защиты, тревожности и алекситимии у людей больных алкоголизмом, шизофренией и соматически больных людей могут иметь значимые отличительные особенности.

Для проверки данной гипотезы были использованы методы сбора эмпирических данных – Торонтская Алекситимическая Шкала; тест самооценки тревожности Спилбергера и методика Индекс жизненных стилей Плутчика.

Исследование проводилось на базе психиатрического, наркологического отделений и амбулаторной службы МУЗ «ЦГБ им. Шестовских Л.Г.» г. Ирбита. Выборка составила 60 человек и при этом делилась на три подгруппы: 1) соматические больные, то есть больные, страдающие гипертонической болезнью, сердечной недостаточностью (20 человек); 2) это больные, с синдромом зависимости от алкоголя I – II степени (20 человек); 3) больные, страдающие псевдопсихотической и параноидной формами шизофрении (20 человеек).

Нами были получены следующие результаты:

1. У соматически больных людей в наибольшей степени выражены проекция и рационализация. Это люди, осознаваемо контролирующие своё поведёние, но при этом неосознаваемое активирующие какой-либо мотив, тем самым оправдывая случившееся событие (болезнь). Рационализация помогает человеку сохранить представление о своей искренности. Они отстаивают свою точку зрения, пусть даже путём изменения смысла события. Кроме того, сочетание рационализации и проекции позволяет этим людям снять чувство вины за свое заболевание с себя и возложить ответственность за происшедшее на других людей или обстоятельства. Рационализируя ситуацию, эти больные верят, что, следуя всем предписаниям врачей, они избавятся от недуга.

2. У людей, страдающих алкоголизмом, в наибольшей степени выражены проекция и отрицание. Они закрывают глаза на реальное положение дел, видят и слышат не то, что происходит, а то, что они хотят воспринимать. Избирательно исключая травмирующую информацию, больной от неё уклоняется, игнорируя то, что повышает тревогу и усиливает внутренний конфликт. Уклонение осуществляется на стадии восприятия, и чем ближе травмирующий материал к осознанию, тем больше сопротивление – человек буквально слепнет и глохнет, не воспринимая очевидного. Повышенная внушаемость определяет сверхзначимость чувства принятия человека социальной средой. Тогда отрицание играет роль сдерживания негативных эмоций от неприятия окружающих. У больного с отрицанием как ведущей формой защиты отмечаются эгоцентризм, отсутствие самокритики, богатая фантазия. В крайних проявлениях обнаруживается демонстративность поведения, а при патологии – истерия.

3. У больных, страдающих шизофренией, в наибольшей степени выражены проекция и гиперкомпенсация. Это люди со своими определёнными, своеобразными взглядами, идеями и принципами, им неприятно всё связанное с функционированием организма и отношениями полов, выражаемое в различных формах и с различной интенсивностью. Разница может наблюдаться в форме протекания болезни и наличии галлюцинаторного синдрома.

4. Во всех подгруппах в наибольшей степени выражена личностная тревожность, поскольку ситуация болезни пролонгирована и несет определенную угрозу жизни человека. Постоянно испытывая это состояние, больной приобретает тревожность как личностную черту.

5. Показатели алекситимии во всех группах больных не равнозначны. В целом усредненные данные позволяют определить средний уровень алекситимии по подвыборкам. Но при этом показатели больных алкоголизмом приближаются к неалекситимическому типу личности, а показатели больных шизофренией – к ярко выраженному алекситимическому. Наибольший процент людей с выраженной алекситимией находится в группе соматических больных. А люди, больные алкоголизмом характеризуются наибольшей склонностью к неалекситимическому типу, т.к. на низком и среднем уровне в данной подвыборке располагается 75 % респондентов.

6. После проведения сравнительного анализа попарно по подгруппам были обнаружены следующие различия:
  • между соматически больными и больными, страдающими алкоголизмом. Это свидетельствует о том, что у людей, страдающих алкоголизмом, в большей степени выражены механизмы регрессии, замещения и отрицания. Они более податливы чужому влиянию, склонны к плаксивости, как правило, не переносят одиночества, проявляют слабохарактерность «я никому не нужен», т.е. принимают на себя «роль ребёнка». Эти люди излишне импульсивны, вспыльчивы, раздражительны, нервозны, требовательны к окружающим. При этом выплёскивающие свои эмоции гнева, либо на более сильного и значимого субъекта, выступающего как фрустратор, во избежание ответной агрессии, либо на более слабого, одушевлённого или неодушевлённого объекта, или на самого себя. При этом люди, страдающие алкоголизмом, не признают того, что они больны и им необходима медицинская помощь. Они стараются быть в центре внимания и легко переносят критику в свой адрес, непринуждённы и дружелюбны, самонадеянны и обходительны.
  • между соматически больными и больными, страдающими шизофренией. У людей, страдающих шизофренией в отличие от соматических больных в большей степени выражены механизмы регрессии, гиперкомпенсации и рационализации. Люди, страдающие шизофренией, неадекватно относятся к своему состоянию здоровья. Они не принимают того, что больны и считают это нормой, мало того высказывают предположения, что они лучше и думают или выполняют какое-либо действие, т.е. принимают на себя «роль ребёнка», который всё хочет делать сам. Потому как заболевание приводит к формированию специфических изменений личности — замкнутости, эмоционального обеднения, снижение активности, появление странности в поведении, чудаковатость – у больного возникают сложности адаптации в обществе, при чём их проявления индивидуальны.
  • между больными, страдающими алкоголизмом и больными, страдающими шизофренией. Люди страдающие шизофренией в большей степени склонны к проявлению гиперкомпенсации, чем больные алкоголизмом. Это свидетельствует о том, что люди, страдающие шизофренией, более склонны к гиперсоциальному поведению, тем самым они «маскируют» своё заболевание, стараясь реализовать «правильное» поведение.

7. После пробедения корреляционного анализа можно утверждать, что в группе соматических больных наблюдается высокая интегрированность и взаимообусловленность проявления психологических защит, тревожности и алекситемии. Так в этой группе значимыми являются 25,5 % межкорреляционных связей от их возможного числа. В группе больных алкоголизмом было обнаружено уже только 20 %, а в группе больных шизофренией – 10,9 % межкорреляций от их возможного числа. В целом это свидетельствует о меньшей интегрированности как самих психологических защит, так и психологических защит в аспекте тревожности и алекситимии именно у больных шизофренией.

Таким образом, интересно отметить, что параметры тревожности и алекситимии у респондентов с разными заболеваниями имеют специфические отличительные особенности.

У соматически больных людей, чем выше показатель алекситимии, тем реже проявляются психологические защиты, а именно замещение, отрицание и рационализация. Личностная тревожность и реактивная взаимосвязаны между собой, т.е. таких больных «напрягает» именно сама сложившаяся ситуация, при этом они выплёскивают свои эмоции гнева на окружающих по принципу «Вы виноваты».

У больных, страдающих алкоголизмом, чем выше показатель алекситимии, тем в большей степени проявляются психологические защиты. Такие больные требуют к себе повышенного внимания, уважения «нет, ты меня послушай…». А в «светлых промежутках» ведут себя корректно и заискивающе «всё будет хорошо, я больше не буду пить…». Таким образом, проявляются высокие показатели регрессии и гиперкомпенсации. При этом алекситимия здесь связана с личностной тревожностью, т.е. чем выше показатель алекситимии, тем выше уровень личностной тревожности. Сами же между собой реактивная и личностная тревожность не взаимосвязаны, т.е. больных, страдающие алкоголизмом, беспокоит не столько сама ситуация, сколько их собственные переживания.

У больных, страдающих шизофренией, наблюдается только одна положительная среднезначимая взаимосвязь с проекцией, т.е. чем выше алекситимия, тем выше показатель проекции. Такие больные не могут выразить то, что они чувствуют, и поэтому «Вы во всём виноваты». Личностная и реактивная тревожность между собой взаимосвязаны положительно высокозначимо. Потому их беспокоит как окружающий мир, так и проявления собственной личности, собственные переживания, выразить адекватно которые они не способны, поскольку это личности дезинтегрированные и раздробленные, в значительной степени «поврежденные» болезнью.


С.А. Матвеева

г. Казань, КГТУ – КАИ им. А.Н.Туполева

Личностные факторы, влияющие
на адаптацию к стрессу лиц, страдающих психосоматическими заболеваниями

Личность часто переживает стрессовые ситуации, которые оказывают разрушительное воздействие на неё. Наличие стрессовых ситуаций обуславливают возникновение специфических психосоматических страданий или обострение уже имеющегося физического нарушения.

Люди осознанно или бессознательно ведут себя определенным образом в ответ на воздействия окружающей среды (стрессоры), стараясь преодолеть возникшую ситуацию. Здесь выделяются механизмы защиты и копинг-стратегии. Для поддержания работы механизмов защиты на оптимальном уровне требуется постоянное расходование энергии. И эти затраты могут быть настолько существенными, и даже непосильными для личности, что в ряде случаев может привести к появлению специфических психосоматических симптомов и нарушению адаптации.

Результаты исследования могут быть применены в лечении и профилактике психосоматических заболеваний, а также в диагностике адаптационных возможностей психики.

Целью исследования явилось выявление личностных факторов, влияющих на адаптацию к стрессу у лиц с психосоматическими заболеваниями; выявление взаимосвязей между антиципационной состоятельностью, психологическими защитами и копинг-стратегиями личности у испытуемых.

Гипотеза исследования: у лиц, страдающих психосоматическими заболеваниями низкий уровень антиципационной состоятельности, высокий уровень выраженности алекситимии, преобладает совладающее поведение с опорой на пассивные копинг-стратегии и механизмы психологической защиты.

Объектом исследования являются личностные факторы, влияющие на адаптацию к стрессу лиц, страдающих психосоматическими заболеваниями.

Предметом исследования являются особенности алекситимии, антиципационной состоятельности, психологических защит, копинг-стратегий личности при психосоматических заболеваниях и их взаимосвязь.

В работе ставились следующие задачи:

1) провести теоретический анализ научной литературы по исследуемому вопросу;

2) выявить особенности совладания со стрессом при психосоматических заболеваниях;

3) выявить взаимосвязь антиципационной состоятельности, психологических защит и копинг-стратегий личности у лиц, страдающих психосоматическими заболеваниями.

Используемые методы: теоретический анализ научной литературы по изучаемому вопросу; диагностические: методика «индекс жизненного стиля»; методика Э. Хайма, проективная методика «Человек под дождем», методика SACS, методика «ТАС», Торонтская алекситимическая шкала; статистические методы: коэффициент ранговой корреляции Спирмена, корреляционный анализ; интерпретационные.

Описание исследуемой группы: В роли испытуемых выступают лица с психосоматическими заболеваниями в возрасте от 26 до 62 лет, проходившие лечение в Городской клинической больнице № 18 г. Казань. Всего задействовано в эксперименте 16 человек. 13 испытуемых женского пола и 3 испытуемых мужского пола.

Результаты. Анализ научной литературы по изучаемой проблеме, показал, что различные авторы выделяли различные личностные факторы, влияющие на адаптацию к стрессу.

В исследовании получены следующие результаты.

Выявлена высокая выраженность защитных механизмов «рационализации» (69%) и «проекции» (88%).

Рационализация помогает испытуемым находить приемлемые причины и объяснения для неприемлемых мыслей и действий. Но этот механизм защиты направлен не на разрешение противоречия как основы конфликта, а на снятие напряжения при переживании дискомфорта. Характерна обсессивная личностная диспозиция. Для испытуемых свойственны стремление контролировать среду, педантичность, совестливость, подозрительность.

Также для лиц с психосоматическими заболеваниями характерно собственные отрицательные качества, влечения, отношения бессознательно приписывать другому лицу, причем, как правило, в преувеличенном виде. Также отмечается преобладание у представителей этой группы людей эмоции отвращения и необходимости её сдерживать.

Для испытуемых характерна параноидальная личностная диспозиция. Можно говорить об отсутствии у них внушаемости и высокой критичности, преобладающие эмоции – отвращение или неприятие. Испытуемые, ощущая собственную неполноценность, защищаются проекцией, что позволяет им этого не замечать, объектом критики становится окружающая действительность.

Уровень алекситимии выше среднего, близок к «алекситимическому» типу, что может говорить об ограниченной способности испытуемых к восприятию собственных чувств и эмоций, их адекватной вербализации и экспрессивной передаче.

У испытуемых выявлена высокая степень выраженности пассивной (избегание) и асоциальной стратегии (агрессивные действия) преодоления стрессовых ситуаций. Выражена пространственная антиципационная несостоятельность, что говорит о неумении прогнозировать результаты совершаемых действий, неспособности предугадывать действия партнера. Испытуемые не способны предвосхищать ход событий и собственное поведение во фрустрирующих ситуациях.

По результатам проективной методики «Человек под дождём», испытуемые нуждаются в защите, они не видят реальных способов преодоления стресса.

Выражены адаптивные копинг-стратегии: «сотрудничество», «установка собственной ценности», «оптимизм». Эти механизмы снижают выраженность примитивных видов психологической защиты (проекция), делает совладающее поведение более гибким, расширяет адаптационные возможности.

Выявлена прямая значимая корреляция
(p ≤ 0,05) между прямой стратегией преодоления стрессовых ситуаций (импульсивные действия) и механизмом психологической защиты «проекция»; обратная корреляция (p ≤ 0,05) между прямой стратегией (импульсивные действия) преодоления стрессовой ситуации и личностно-ситуативной составляющей антиципационной состоятельности. Чем более выражен механизм психологической защиты «проекция», тем более типично для испытуемых совершать импульсивные действия в стрессовых ситуациях. Чем менее у испытуемых выражена прямая стратегия (импульсивные действия) совладающего поведения, тем более выражена личностно-ситуативная состоятельность (личность способна предвосхищать ход событий и собственное поведение во фрустрирующих ситуациях).

Выражены прямые значимые корреляции
(p ≤ 0,05) между пассивной стратегией и асоциальной стратегией поведения, пространственной антиципационной несостоятельностью. Обратная значимая корреляция получена между пассивной стратегией совладания со стрессом и личностно-ситуативной состоятельностью. Можно утверждать, что, при большей выраженности у индивида пассивной стратегия преодоления стрессовой ситуации (уход от разрешения проблем), более выражена асоциальная стратегия (давление, отказ от поиска альтернативных решений, конфронтация, соперничество, более выражены агрессивные действия по отношению к окружающим). Чем более личность пассивна в решении проблемных ситуаций, тем хуже она прогнозирует развитие межличностных отношений.

Выявлена высоко значимая прямая корреляция (p ≤ 0,01) между асоциальной стратегией и пространственной несостоятельностью; прямая значимая корреляция (p ≤ 0,05) между асоциальной стратегией и защитным механизмом «проекция»; обратная значимая связь (p ≤ 0,05) между асоциальной стратегией и личностно-ситуативной состоятельностью. Чем более человек, страдающий психосоматическим заболеванием, склонен к асоциальному поведению в трудной жизненной ситуации, тем хуже он ориентируется в окружающей его среде, окружающих людях, тем хуже он предугадывает намерения партнера, и последствия своих собственных действий. При более асоциальном (агрессивном) поведении, более выражен защитный механизм «проекции». Чувство внутреннего дискомфорта, психологические комплексы, неуверенность в себе преодолеваются при помощи агрессивного поведения и переноса на окружающих своих негативных качеств. Возможно, одним из факторов, влияющих на возникновение и развитие психосоматических заболеваний, является ощущение собственной неполноценности, которую личность старается компенсировать с помощью использования описанных механизмов.

Отдельные компоненты совладающего поведения у лиц, страдающих психосоматическими заболеваниями, не взаимосвязаны друг с другом. Эти данные позволяют нам отнести совладающее поведение у лиц, страдающих психосоматическими заболеваниями, к дезадаптивному типу.

Таким образом, в совладающем поведении больных преобладают механизмы психологической защиты («рационализация», «проекция»), пассивные и асоциальные копинг-стратегии.

У больных, страдающих психосоматическими заболеваниями, выявлены такие особенности личности, как подозрительность, стремление контролировать среду, потребность в защите и ограниченная способность к восприятию своих эмоций и их выражений.


О.Г. Миниахметова

г. Екатеринбург, РГППУ

Суеверия современных студентов

В современном мире существует много проблем в области психологии. Я рассматриваю такую проблему, как «Суеверия современных студентов». На мой взгляд, это очень актуальная тема. Она заключается в том, что в течение последних лет наиболее широко распространены среди студентов суеверия, связанные с экзаменами. Меня заинтересовало, насколько важное место в жизни студентов занимают верования, и каковы мотивы их реализации.

Цель моей работы заключается в изучении суеверных представлений и их роли в жизни и деятельности студентов.

Предметом моего исследования является суеверные представления.

Задачи исследования:

1) уточнить содержание понятия «суеверие»;

2) выявить формы проявления суеверий в период студенчества;

3) рассмотреть точки зрения психологов по проблеме суеверий современных студентов;

Суеверие можно анализировать как частный случай социальных установок, т.е. суеверное представление — это установка на восприятие и понимание людей, предметов и явлений окружающего мира как связанных между собой причинно-следственными связями при отсутствии зависимостей между ними.

Суеверия тесно связаны по своему происхождению с магическим (мифологическим) мышлением, преобладающим в общественном сознании на ранних этапах развития человечества. Под магическим мышлением подразумевается вера человека в собственную способность повлиять на явления внешнего мира сверхъестественным образом. При этом субъект магического мышления убеждён в том, что его мысли, слова и действия вызывают эффекты, которые не могут быть объяснены обычной причинно-следственной логикой. Существенным компонентом суеверий являются приметы-явления, предвещающие беду, неудачу, несчастье либо, наоборот, счастье, успех, прибыль. Чтобы избежать первое и приблизить второе, суеверный человек совершает ритуальные, защитные действия, прибегает к помощи заклинаний и заговоров.

С точки зрения Б.Ф. Поршнева, суеверные представления противостоят разуму человека и как проявления доисторического сознания являются продуктом несвободы. В качестве психологических факторов суеверий А.Ф. Анисимов и В.И. Лебедев называют голод, холод, усталость, болезни. Подобные явления порождают эмоциональные переживания страха, растерянности, подавленности, бессилия, горя, которые усиливаются в экстремальных условиях экономического спада, инфляции, безработицы, упадка культуры. В. Даль рассматривает суеверие как ошибочное, ложное верование; веру в чудесное, сверхъестественное, в гадания, приметы; веру в причину и последствие, где никакой причинной связи не видно. По мнению Л. Леви-Брюля суеверия как разновидность коллективных представлений возникают в ходе передачи их от поколения к поколению в результате действия механизмов внушения, заражения и подражания. Суеверия воспринимаются человеком почти автоматически, навязываются ему с раннего детства, почти не поддаются критике, передаются в неизменном виде.

Существует такое понятие, как суеверно-ритуальная деятельность, которая является деятельностью, основанной на вере в сверхъестественные, таинственные силы и приметы, предполагающей совершение защитно-ритуальных действий. Целью суеверно-ритуальной деятельности может быть, например, обретение уверенности в себе, предотвращение нежелательных событий. Результатом деятельности, соответственно, является достижение цели. Мотивы суеверно-ритуальной деятельности – это потребности, исходя из которых люди следуют приметам. Это потребности в защите и безопасности, эмоциональной стабильности, в том, чтобы быть уверенным в себе, не испытывать страха. Средствами этой деятельности являются ритуалы, защитные действия. Предмет суеверно-ритуальной деятельности – это предметы и явления окружающей действительности, подлежащие изменению, а также внутренние процессы, мысли, чувства.

Суеверные представления и суеверно-ритуальная деятельность имеют широкое распространение в современной студенческой среде, причём наиболее актуальными являются именно те верования, которые связаны с экзаменационными воспитаниями. Суеверия понимается нами, как установка на восприятие явлений окружающей действительности, заключающаяся в усмотрении причинно-следственных связей при отсутствии объективно фиксируемых зависимостей между этими явлениями. В качестве установки суеверие включает в себя аффективный, и когнитивный компоненты. Суеверные представления реализуются в особой суеверно-ритуальной деятельности, направленной на защиту от предполагаемых опасностей.


В.А. Мкртумян

г. Курган, КГУ

Изучение представлений о будущей семье
у подростков из неполных семей и детских домов*

Цель: Изучение представлений о будущей семье у подростков из неполных семей и детских домов.

Объект исследования: представления подростков о будущей семье. Предмет исследования: особенности представления подростков о будущей семейной жизни.

Рабочая гипотеза: 1. Представления о будущей семье у воспитанников детских домов являются слабо сформированными по сравнению с образами семьи подростков из неполных семей. 2. На образ будущей семьи подростков влияет не только состав родительской семьи, но ее материальное благополучие.

Выборка: 18 подростков из неполных обеспеченных семей, 26 подростков из неполных малообеспеченных семей, 16 подростков из детских домов, общее количество подростков – 60 человек.

Методы исследования: методики «Рисунок семьи» Бернса и «Незаконченные предложения» Сакса – Леви.

Чтобы рассмотреть образы семьи подростков использовалась методика «Рисунок семьи» Бернса. Девочки из детских домов в первую очередь рисуют маму, указывая на доминирующее значение матери в семье. Так же многие девочки ассоциируют себя именно с матерью и, следовательно, изображают себя, значимую фигуру, именно первой. Мальчики из детдома аналогично первым рисуют отца. Сироты не отражают на рисунках эмоциональные связи между членами семьи: персонажи не держатся за руки, не объединены общей деятельностью. Дети, воспитывающиеся вне семьи либо не ощутившие в родительской семье тепла и близости, не знают, что такое эмоциональная связь между членами семьи и поэтому рисуют разобщенных людей. Детей подростки располагают между родителями, подчеркивая, что родители не воспринимается как супружеская пара и акцент делается именно на родительских функциях. Это подтверждается тем, что подростки называют персонажей как «мама», «папа» и в редких случаях – «жена» или «муж». Воспитанники детдомов изображают фигуры схематично, на рисунках отсутствуют детали. Линии неуверенные, ломанные, но тревожность выражена не сильно. Из беседы выявлено, что подростки в основном рисовали вымышленную семью, а ассоциировали себя именно с родителем. Счастливым они отмечали ребенка, «потому что у него есть мама и папа». Практически все девочки отвергали отца («потому что он лишний», «пусть дома посидит, подумает»). То есть для девочек, несмотря на отсутствие обоих родителей, мать в семье остается значимой, а отец является катализатором негативных эмоций. Мальчики чаще отвергали отца. Так как мальчики ассоциировали себя именно с отцом, получается, отвергали они самих себя, что можно объяснить тем, что мальчикам из детдома сложно представить себя в семье и своим ответом они подчеркивают этот отрыв от семьи.

Подростки из материально обеспеченных неполных семей изображают в первую очередь отца. Выросшие в семьях с одним родителем – матерью, они подчеркивают в своих рисунках, что доминирующую роль в семье занимает именно отец. Подростки изображают достаточно тесную эмоциональную связь – девочки чаще всего рисуют членов семьи, держащихся за руки, а мальчики объединяют семью общим увлечением (спорт, хобби). На всех рисунках появляется большое солнце – дети указывают, что в будущей семье должно быть тепло либо говорят о том, что в родительской семье не хватает тепла и близости. Из беседы выявлено, что половина подростков изображали вымышленную семью, половина – будущую. Причем в первом случае автор рисунка ассоциировал себя с ребенком, во втором – с родителем. Получается, подростки из неполных семей психологически не принимают тот факт, что воспитываются одним родителем. Рисуя полную по составу семью и ассоциируя себя с ребенком в ней, подросток переживает благополучие семьи. Мальчики часто отмечали грустным папу (жена «достала», потому что жена не разрешила заводить собаку). Это может быть связано с тем, что мальчики обвиняют в неполноте своей семьи именно мать, считая, что отец ушел из-за ее неправильного поведения.

Рисунки подростков из малообеспеченных неполных семей отличаются наличием тревожности (штриховка, зачеркивания), схематизацией (отсутствие деталей, не прорисованы лица). У мальчиков наблюдается много агрессии в рисунках (стрельба, нецензурные надписи, смерть). Девочки рисуют первым отца как фигуру значимую, необходимую в семье. Мальчики первой рисуют мать, часто большую по размеру, в агрессивной позиции, указывая на конфликтное или тревожное к ней отношение. Девочки пытаются объединить семью (все держатся за руки, находятся в одном доме), недостаток тепла в семье компенсируют большим солнцем. На рисунках мальчиков дети чаще всего непропорционально маленькие либо очень плохо прорисованы. Это показатели недостатка внимания к детям со стороны родителей и заниженной самооценки как следствия отсутствия отца. Из беседы выявлено, большинство мальчиков изображали вымышленную семью, но проекция чувств относительно собственной семьи на рисунок очевидна. Скорее всего, проекция связана с социальными нормами, когда выражение агрессии и негатива к родителям осуждается. Поэтому мальчики своими чувствами наградили вымышленных персонажей. Девочки, изображая на рисунке семью вымышленную или будущую, ассоциировали себя с дочкой. Значит, все девочки рисовали желаемую полную семью, где счастливыми на рисунке оказывался именно дети (так как у них есть мама и папа). Грустной на рисунках подростков оказывалась мама (потому что много дел, некогда отдохнуть, быт), что, скорее всего, является реальностью мам детей из неполных малообеспеченных семей. Отвергали подростки детей (самих себя), указывая на эмоциональный отрыв от семьи и отца, обозначая тем самым свое негативное к нему отношение.

Количественная оценка рисунков семьи выявила, что благополучие семейной ситуации выражено больше в рисунках подростков из неполных семей. По данному показателю обнаружились статистически значимые различия между подростками из неполных семей и детских домов с вероятностью в 99%. Благоприятная семейная ситуация в большей степени наблюдается у подростков из обеспеченных неполных семей. Это связано с тем, что наличие семьи из одного родителя переживается ребенком легче, чем полное отсутствие семьи. Так же подростки из обеспеченных семей могут ощущать себя наравне с детьми из обеспеченных полных семей. Следовательно, материальная обеспеченность в некоторой мере компенсирует факт отсутствия одного из родителей. Низкий балл по данному показателю у подростков из детских домов. Воспитание вне семьи, отрицательный опыт жизни в родительской семье затрудняют построить сиротам образ семьи, в котором отразились бы элементы психологического, эмоционального благополучия. Значимые различия между подростками из неполных семей и воспитанниками детдомов обнаружились по симптомокомплексу тревожность, которые статистически достоверны на 0,5%-ном уровне значимости. При этом в большей степени рисунок семьи выявил тревожность у подростков из малообеспеченных неполных семей, так как переживая материальное и психологическое неблагополучие из-за отсутствия одного из родителей, они создали вызывающий опасения образ семьи. Усредненные показатели воспитанников детдомов по симптомокомплексам говорят о несформированности изображенных образов семьи, о работе психологических защитных механизмов, не позволяющих бессознательному раскрыться в рисунке. Подростки из неполных семей испытывают тревожность относительно своего будущего, связанную, скорее всего, с неполнотой родительской семьи. Конфликтуют с родителем из-за отсутствия отца в семье, испытывают агрессивные и враждебные чувства к матери из-за создаваемого ею отрицательного образа отца. Все эти моменты, хоть и негативные, но позволяют подросткам в деталях, более осознанно представлять желаемую будущую семью.

Влияние детства и родителей на личностные особенности подростков выявили результаты «Неоконченных предложений». Подростки из неполных семей и детских домов имеют отрицательное отношение к своему детству, на которое выпал период ссор и разводов родителей либо лишения родителей прав на ребенка, отлучения от семьи. Подростки из детдомов имеют нейтрально-положительное отношение к противоположному полу, а у подростков из неполных семей отношение по этой шкале отрицательное. Отрицательное отношение подростков к противоположному полу может быть объяснено неполнотой семьи – девочки, имея обиду на отца или образ мужчины как ненадежного, способного оставить семью, формируют отрицательное отношение к мужчинам, а мальчики, обвиняющие мать в уходе отца, начинают отрицательно относиться к женщинам.

Выводы: Рисунки сирот отличаются от рисунков детей из неполных семей схематичностью, отсутствием эмоциональных связей, что говорит о слабой сформированности образа будущей семьи и бедной эмоциональной сфере воспитанников детского дома. Данное предположение подтверждается количественным анализом рисунков, где по всем симптомокомплексам получены усредненные и не подверженные колебаниям значения. Значит, образ будущей семьи подростков из детских домов является слабо сформированным, чем представления подростков из неполных семей. Таким образом, первая гипотеза подтверждена.

Переживания раннего возраста отразились на отрицательном отношении подростков из неполных семей и детских домов к своему детству. Ошибки воспитания в неполных семьях так же наложили отпечаток на образы семьи детей из неполных семей, что выразилось в отрицательном отношении подростков к противоположному полу. Эти моменты подтверждают часть второй гипотезы о влиянии состава родительской семьи на представления подростков о своей будущей семейной жизни.

Рисунки подростков из малообеспеченных семей отличаются тревожностью, враждебностью и агрессивностью, связанными не только с отсутствием в семье одного из родителей, но и усугубляющим ситуацию материальным неблагополучием. Таким образом, на образ будущей семьи подростков влияет не только состав родительской семьи, но ее материальное благополучие. Следовательно, вторая рабочая гипотеза подтверждена.


О.А. Моденова

г. Ирбит, Ирбитское пед. училище

Поведение человека в критических и
экстремальных ситуациях

Поведение – это наиболее широкое понятие, характеризующее взаимодействия живых существ с окружающей средой, опосредованное их внешней (двигательной) и внутренней (психической) активностью.

Во-первых, поведение конкретного индивида детерминировано принадлежностью к нации. Недаром в науке в качестве самостоятельной ставится проблема национального характера. Существует масса стереотипов, то есть схематизации и упрощений, где предпринимается попытка в сжатом виде описать некоторый характер и определяемую им манеру поведения.

Во-вторых, поведение человека определяется его религиозной принадлежностью.

В-третьих, поведение человека во многом определяется той группой, в рамках которой протекает его жизнь. Каждая группа, начиная с больших и заканчивая малыми (трудовой коллектив, семья и т.п.), формирует присущие ее членам взгляды, установки, ценности, которые и определяют своеобразное поведение человека. Каждая группа вырабатывает особый кодекс поведения, свои правила, поэтому поведение человека на производстве будет несколько отличаться от его поведения в быту.

Особое влияние на поведение человека оказывает референтная группа, т.е. группа, на мнение и оценки которой ориентируется конкретный человек. Бывают ситуации, когда референтных групп несколько и действия их разноплановы, тогда поведение человека характеризуется непоследовательностью, противоречивостью, что отражается и на его внутреннем психологическом состоянии.

В-четвертых, поведение человека определяется его внутренней средой. Здесь выделяются два аспекта: первый связан с состоянием организма, второй — с состоянием человека как личности. Хорошо известно, что если человеку плохо, если он чувствует себя неважно из-за недомогания, то и поведение его будет отличаться раздражительностью, апатией, неадекватностью оценок и т.п. Наоборот, хорошее физическое состояние в большей степени стимулирует работоспособность, умение адекватно реагировать на раздражители и принимать правильные решения. Еще больше на поведение влияет психологическое состояние внутреннего мира. Если у человека позитивная Я-концепция, высокая самооценка, если он удовлетворен собой, то и поведение его более открыто, доброжелательно, адекватно ситуации. В случае же, когда он испытывает внутриличностные конфликты, недоволен собой, защищается от окружающих, его поведение носит агрессивный, неадекватный, защитный характер.

Существуют различные точки зрения на поведение человека в организации. Так, одни авторы считают, что каждый человек обладает индивидуальными отличиями, которые устойчивы и сохраняются в различных ситуациях в течение всей жизни, тогда и поведение этого человека объясняется его индивидуальными особенностями, что делает человека уникальным; другие, наоборот, утверждают, что основное влияние на поведение человека оказывает окружающая среда, поэтому главное внимание надо уделять ситуации, в которой оказался человек, а не его индивидуальным особенностям. Однако мы ограничимся приведенными фактами, а они в достаточной степени иллюстрируют положение об изменчивости и своеобразии поведения человека в зависимости от окружающих условий внешнего и внутреннего мира.

В своих исследованиях А.М. Михайлов и В.П. Соломин рассматривают поведение человека в ситуациях, значительно отличающихся от обычных. К таким ситуациям относятся критические, которые могут вызываться экстремальными факторами. К критическим ситуациям относят стресс, фрустрацию, конфликт и кризис.

Стресс — это состояние нервно-психического напряжения в трудной ситуации. В состояние стресса попадают практически все люди: водитель автомобиля, когда его «подрезают», врач, делающий сложную операцию, студент, сдающий экзамен, и т.д.

Фрустрация — это также состояние нервно-психического напряжения, когда на пути достижения сильно мотивированной цели встают преграды или препятствия, как материальные, так и идеальные или воображаемые. Например, в состоянии фрустрации находится ребенок, которому родители из-за неимения денег или по другим причинам не хотят купить игрушку; то же самое происходит с молодыми людьми, пожелавшими пожениться, когда на их пути встал запрет родителей, и с рабочим, захотевшим внедрить новую технологию, но столкнувшимся с запретом мастера.

Конфликт — еще более сложная форма проявления критических ситуаций; он всегда связан с противоборством разных тенденций, мнений, позиций, концепций и т.п. Существуют конфликты межнациональные, религиозные, производственные, экономические, межличностные, внутриличностные и т.д.

Наконец, кризис — это особое состояние, в которое попадает человек, например, кризис болезни, кризис возраста, кризис, связанный с утратой близкого человека, отрывом от семьи, перемещением в другое место, другую страну и т.п. Все эти критические ситуации переживаются человеком довольно болезненно и по-разному проявляются на поведенческом уровне.

А.Р. Вандышев в своих работах отмечает, что при катастрофах и стихийных бедствиях психические нарушения выявлялись у 3—35 % пострадавшего населения. Из них у 20 % отмечались кратковременные психические нарушения, у 70 % психические нарушения продолжались от нескольких часов до 2-3 суток и у 10 % наблюдались серьезные психические нарушения, требующие более продолжительного лечения. Психические нарушения у пораженных с черепно-мозговой травмой, огнестрельными ранениями, ожогами, отравлениями АХОВ и ОВ, лучевыми поражениями наблюдаются в 3—15 % случаев.

Психические нарушения по степени выраженности симптоматики разделяют на психотические и невротические расстройства.

Психотические расстройства (аффективно-шоковая реакция, психомоторное возбуждение, реактивная спутанность, острая параноидная реакция, психогенный параноидный психоз, истерический психоз, психогенный ступор) сопровождаются изменением сознания, психомоторным возбуждением или заторможенностью. У лиц с психотическими расстройствами отмечаются потеря ориентировки в окружающей обстановке, беспомощность, утрата простейших знаний и понятий. Могут быть зрительные и слуховые галлюцинации, бред, психомоторное возбуждение или психомоторная заторможенность. Психомоторное возбуждение характеризуется бурным проявлением эмоций на происходящие события в виде крика, мольбы о помощи; бессмысленными, агрессивными общественно-опасными действиями. Психомоторная заторможенность характеризуется бедностью эмоций на происходящие события, ступором — состоянием оцепенения, неподвижности. Мимика на лице выражает испуг, ужас, отчаяние, страдание и может сочетаться со слезами.

При катастрофах и стихийных бедствиях нередко отмечается коллективная реакция страха, называемая паникой. Паника развивается аффективным путем после внезапного необычайно сильного воздействия и кумулятивным путем в результате постепенного нагнетания устрашающей обстановки до такой степени, что даже слабое устрашение сопровождается крайне резкими аффектами. Паника ведет к неосознанным действиям, давке людей и их гибели. Возбудителями — индукторами паники могут быть лица или группа лиц в состоянии речевого, двигательного психомоторного возбуждения.

Индивидуальные способы поведения в критической ситуации многообразны и определяются как самой ситуацией, так и характером человека, который в них попадает. В то же время можно выделить некоторые общие способы поведения в этих ситуациях: импульсивность, пассивность и активность.

При импульсивном способе реагирования человек бурно, эмоционально переживает критическую ситуацию, реагирует на нее неадекватно и, как правило, терпит фиаско.

При пассивном способе, наоборот, человек как бы отключается, отстраняется от ситуации, впадает в эмоционально замороженное состояние.

Иное дело активный способ реагирования. Здесь поведение человека характеризуется инициативой, поиском выхода из создавшегося положения, стремлением преодолеть имеющиеся трудности, найти точку опоры в себе и в других. Нужно сказать, что именно активная форма реагирования дает человеку возможность жить дальше, преодолевать трудности, не фиксироваться на случившемся и определяет в конечном счете его оптимистическую, жизнеутверждающую линию поведения.

Все сказанное применимо и к особой группе ситуаций, которые получили название экстремальных. Сюда относятся стихийные бедствия: наводнения, землетрясения, пожары, оползни и т.д., а также войны, кражи, разбойные нападения и т.п. Все эти события вызывают очень сильный стресс, фрустрированные состояния, кризисы, вводят в состояние озлобленности, агрессии, конфликта, что детерминирует адаптивное или дезадаптивное поведение. Однако способы реагирования в таких ситуациях по своим механизмам подобны описанным ранее: наблюдается либо бурное эмоциональное переживание с непредсказуемыми последствиями, либо уход в себя, сопровождающийся апатией, либо стремление жить дальше в изменившихся условиях, сопровождающееся желанием заново воссоздать вокруг себя жизненную среду, построить новые отношения с миром с учетом приобретенного негативного, а иногда и страшного опыта.

Другим важным фактором, который пока мало изучен, являются личностные особенности реакции людей на стихийные бедствия.

Третий фактор — характер отношения людей к природе — в значительной степени отражает влияние культуры, к которой они принадлежат. Здесь речь идет о различных типах отношения человека к природе, о которых мы говорили раньше довольно подробно.

Четвертый фактор связан с характером привязанности человека к данному месту. На земле существует немало мест, где периодически происходят стихийные бедствия, однако люди продолжают жить на этих территориях, так как они являются землями постоянной высокой притягательности вследствие колоссальной культурной ценности этих мест, их громадной экономической выгоды и т.д.

Все рассмотренные факторы играют большую роль в определении характера поведенческих реакций людей на стихийные бедствия. Для формирования той или иной поведенческой реакции на индивидуально-личностном уровне необходимо, чтобы размах стихийного бедствия превысил тот уровень, порог, выше которого, по мнению данного человека, любые формы приспособления к стихийному бедствию перестают иметь смысл. В этом случае человек начинает рассматривать и выбирать всевозможные альтернативы и останавливает свой выбор на наиболее подходящей. Если же такой возможности нет, то человек повторно оценивает возможные варианты поведения или продолжает искать новые способы приспособления.


Ю.В. Мороз, Н.Г. Ключко

г. Армавир, АГПУ

Ревность и ее влияние на супружеские
отношения

В наше время проблема ревности становится все более актуальной. Она стала естественной и неотъемлемой частью повседневной жизни многих семей, в том числе и тех, которые переживают особо остро последствия данной проблемы. Параллельно развитого у людей чувства ревности, растет и количество неблагополучных семей, в которых причиной раздора становится именно ревность и чувство недоверия партнеров друг к другу.

Так что же такое ревность? Почему она приносит столько бед? Какое еще количество людей она может затянуть в свои сети? И как можно от нее избавиться? Ответить на эти и другие вопросы, связанные с ревностью, непросто. Эта проблема в нашем обществе долго умалчивалась или сводилась к тому, что ревность служила поводом семейных конфликтов. Разве можно эту проблему скрывать дальше? Ведь она разрушает не только семьи, но и жизнь людей!

Исходя из этого, нами была поставлена цель: более глубоко изучить ревность, ее влияние на человека.

В результате изучения психолого-педагогической литературы мы заметили, что точного определения ревности не существует. Каждый ученый рассматривает ее по-своему.

Например, О.Б. Даршин рассматривает ревность как сомнение в верности партнера или страх по поводу неверности.

С психологической точки зрения, под ревностью следует понимать сложный компонент амбивалентных чувств, центральными среди которых являются неуверенность в себе, страхи, подавленность, агрессия и зависимость.

В настоящее время бытует мнение, что ревность — это некая тень «любви»: не ревнует, значит, не любит. Однако ревность ничего общего с любовью не имеет: любовь — чувство позитивное, а ревность — чувство разрушающее. В ревности всегда присутствует агрессия разной степени выраженности и направленности. Ревность приводит к самому высокому риску совершения тяжелых противоправных действий.

Ревность может иметь любой характер. Она может быть ситуационно обусловленной, личностной чертой, или одним из проявлений патологии. К примеру, ситуационно обусловленная ревность вызвана реальной опасностью измены партнера, она может быть спровоцирована переживаниями ситуации измены.

Когда ревность является личностной чертой, то она, прежде всего, связана с низкой степенью самооценки.

Что же касается патологической ревности, то здесь навязчивые представления об измене, не имеющие под собой никакой реальной основы, приобретают совершенно абсурдный характер.

На основе изучения всех видов ревности, ученые выделили ее основные компоненты. К ним относятся:

- чувство собственности;

- крайняя подозрительность;

- собственная несостоятельность и неуверенность в себе.

Существует два типа ревности: женская и мужская. Это разделение основывается на разных истоках ревности.

Мужчине природой назначено быть главным. А там, где женщина в силу традиций воспринимается, чуть ли не как существо «неодушевленное», мужская власть вырождается до примитивного чувства собственности. И хотя обычно мужчине приятнее манипулировать привлекательной и неглупой женщиной, умная вовсе не всегда хочет ему подчиняться, она вполне способна обойтись и без его руководства. Потому мужчина постоянно напряжен, постоянно испытывает страх потерять власть над этой женщиной, т.е. такое поведение по-другому называется ревностью.

Верно высказывание «мужчина ревнует к своим предшественникам, а женщина к тем, кто придет после нее». Это значит, что женская ревность возникает там, где женщине удается «вертеть» мужчиной. И стоит лишь «подчиненному» мужчине сделать шаг от нее, – в душе женщины вспыхивает ревность. А если еще завоевание мужчины далось ей ценой больших усилий, то и ревность ее будет страшна. Женщина, познавшая науку управлять мужем, не в состоянии пережить того, что супруг на миг может выйти из-под ее контроля. А вдруг найдется соперница такая же хитрая, как и она?!

Специалисты в области психологии отношений решили раскрасить ревность на характерные для нее цвета.

Белый цвет — обобщающий цвет, все цвета радуги в ней, что и характеризует ревность как неболезненную, бытовую, всеобщую. Самый главный парадокс белой ревности в том, что она заставляет человека страдать, но дана ему во благо, так как заставляет индивидуума быть лучше, сверять свои поступки с поступками других людей. Биологически здоровая ревность заставляет человека стать лучше конкурента.

Синяя ревность — это уже психоз. Мнимый или подлинный ревнивец погружается в этот цвет, который психологи связывают с повышенной тревожностью. Этот вид ревности отличить от «нормальной» пока еще легко: обычная ревность усиливает любовь, эта же ревность ее осложняет.

Зеленая ревность. Навязчивая идея везде находит свои подтверждения. И даже поведение чужих, незнакомых людей постоянно наталкивает на мысль, что и твой любимый человек ведет себя также.

Красный цвет. Бред ревности — разновидность мании преследования. Подозрения полностью овладевают сознанием человека, переубедить его уже невозможно.

Фиолетовый вариант — самый страшный. Человек становится сыщиком. Муж подслушивает разговоры жены, проводит следственные эксперименты, с секундомером повторяя маршруты супруги до магазина.

Выявить ревнивца не сложно. Основные черты: «застревание» на неприятностях, ранимость, боязнь перемен. Это зануда, себялюб, педант, с низкой терпимостью к беспорядку: если что — то лежит не так, еда приготовлена не по рецепту, он сразу выходит из себя.

На основе изученной литературы, анализа высказываний психологов по данной проблеме, нами было проведено исследование, выявляющее признает ли себя человек ревнивым или нет.

Нами был проведен социологический опрос среди студентов Армавирского государственного педагогического университета. Были опрошены 100 человек (юноши и девушки) в возрасте от 18 до 22 лет. Студентам предлагалось ответить на следующие вопросы:

- Вы когда-нибудь сомневались в верности своего партнера?

- Вы одобряете частые разговоры своего партнера с незнакомыми вам людьми противоположного пола?

- Подозреваете ли вы своего любимого человека в измене, если он задерживается на работе?

- Неожиданные, нестандартные подарки, предложения, сделанные вашему партнеру, вызовут у вас ревность?

- Как вы считаете, вы ревнивы?

По результатам опроса было выявлено, что 85 % опрошенных считают себя ревнивцами, а только лишь 15% себя такими не считают, или же бояться признать это.

В соответствии с тем, что большинству людей знакомо состояние ревности, мы хотим обратить внимание на рекомендации Е.И. Рогова, которые он дает в своей книге «Психология отношений мужчины и женщины»: «П. Лафарг писал, что «ревность — это разновидность чувства собственности». Нередко это чувство не имеет под собой никаких оснований. Попробуйте взглянуть на это как бы со стороны, без собственнических чувств. Весь вопрос заключается в доверии друг другу. А если доверия нет, то зачем мучить друг друга. Вы ведь не надзиратель, чтобы лишать кого-то свободы. Если один из супругов занят собственными делами или уделяет много времени своим друзьям, другому стоит не терять времени и тоже найти для себя интересное занятие, разыскать старых друзей и завести новых».