Geum.ru

Бондарь Николай Семенович судья Конституционного Суда рф, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации. Автор около 230 публикаций, в том числе 15 книг монографий, учебник

Вид материалаУчебник
Подобный материал:
1   ...   23   24   25   26   27   28   29   30   ...   47
. Но только того факта, что вмешательство в право собственности преследует законную цель, недостаточно. "...Суд должен определить, было ли соблюдено СПРАВЕДЛИВОЕ РАВНОВЕСИЕ между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты прав личности... Стремление к такому равновесию присуще Конвенции в целом и отражено также в структуре ст. 1 Протокола N 1" (выделено нами. - Н.Б.).

--------------------------------

<1> См.: решение Европейского суда по правам человека по делу Джеймс против Соединенного Королевства. A98 (1986). П. 46.


Подход, предполагающий нахождение оптимального равновесия, баланса частных и общественных интересов при решении вопроса о допустимости ограничения права собственности, последовательно применялся Европейским судом и в других решениях. Например, решения Европейского суда по правам человека от 16 декабря 1992 г. по делу Нимитц (Niemietz) против Германии, от 24 июня 1993 г. по делу Папамихалопулос (Papamichalopoulos) и другие против Греции, от 9 декабря 1994 г. по делу Греческие нефтеперерабатывающие заводы "Стрэн" и Стратис Андреадис (Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis) против Греции, от 20 ноября 1995 г. по делу Прессос Компания Навьера А.О. (Pressos Compania Naviera S.A.) и другие против Бельгии, от 16 сентября 1996 г. по делу Акдивар (Akdivar) и другие против Турции, от 18 декабря 1996 г. по делу Лоизиду (Loizidou) против Турции.

Таким образом, можно говорить о том, что, по крайней мере в Европе, произошли существенные изменения в понимании экономической власти и пределов экономической свободы. Как видно из приведенной практики Европейского суда, основным критерием при оценке справедливости ограничений права собственности являются вовсе не индивидуальные интересы собственника, как это было ранее, но надлежащий баланс его (собственника) и публичных интересов.


4.2.1.2. Россия в поиске баланса капитализации

собственности и социализации капитала


Из выработанных Европейским судом подходов исходит и Конституционный Суд РФ. Вместе с тем нам еще предстоит найти оптимальный баланс между тенденциями капитализации постсоциалистической собственности и социализации капитала, явившегося результатом периода его первоначального (в том числе криминального) накопления. В России (в отличие от европейских стран) экономическая власть всегда находилась в подчиненном положении по отношению к политической. В условиях рыночных преобразований отношений собственности актуальной является проблема поиска оптимального сочетания свободы личной инициативы, частной собственности и предпринимательства, с одной стороны, и социальной справедливости, гарантирования определенного минимума социальных благ всем членам общества - с другой.

Как справедливо отмечает английский ученый А. Тойнби в книге "Изменчивость и постоянство", "коммунизм ошибался не потому, что требовал справедливости, а потому, что ради нее пожертвовал свободой... Индивидуализм ошибался не потому, что настаивал на неприкосновенности человеческой личности, а потому, что ради нее пожертвовал социальной справедливостью" <1>. Это предопределило, в свою очередь, современные тенденции, связанные с переориентацией обеих исторически сложившихся социальных систем. Страны, в которых господствовала плановая экономика, восприняли идеи либерального рынка; в то же время страны с рыночной экономикой пытаются сделать рынок в большей степени социально ориентированным. При этом особое значение имеет, как об этом свидетельствует исторический опыт, максимальное использование преимуществ (а порой и противоречивых качеств) каждой из систем, равно как и учет национальных особенностей экономического и политического развития.

--------------------------------

<1> Цит. по: Фабрициус Ф. Положение рабочего в системе рыночного хозяйства и общепризнанные права человека // Государство и право. 1992. N 8. С. 153.


В этом плане становится очевидным, что при всем многообразии оценок теории и практики преобразовательных процессов, происходящих в нашей стране, идея сочетания индивидуально-частного и общественного, публичного является основополагающей в контексте вызова современной эпохи. Это должно обеспечиваться на многоукладной, плюралистической экономической основе, предполагающей многообразие форм собственности и их равную защиту. Частно-публичные начала в отношениях собственности характеризуют в этом плане достигнутый уровень экономической свободы и самоорганизации населения, а сама экономика, хозяйство такого типа как раз и могут рассматриваться как основанные на капитализации собственности и социализации капитала. Исторический прогресс свободы и демократии свидетельствует о том, что эти процессы являются естественно-историческим отражением зрелости частных и общественно-государственных начал в отношениях собственности. Демократия невозможна без оптимального сочетания в хозяйственно-экономической жизни публичных и частных интересов.

Поэтому при анализе проблем демократии на различных уровнях ее проявления важно учитывать все возможные формы собственности и их взаимопроникающие элементы. В частности, муниципальная собственность может быть представлена как своего рода форма социализации, приближения институтов рыночной экономики к населению на соответствующем (низовом) уровне его публично-территориальной самоорганизации. В этом плане муниципальная собственность является не просто фундаментом местного самоуправления, его предпосылкой, но экономическим выражением самой по себе муниципальной власти, экономической реализацией институтов местного самоуправления. Из этого, в свою очередь, можно сделать и другой вывод: самоорганизация населения (организационно-правовым выражением которой являются институты местного самоуправления) воплощает в себе некие внутренние характеристики рыночной модели экономического развития публично-территориальных поселенческих сообществ.


4.2.2. Муниципальное имущество как объект муниципальной

собственности: состав, правовой режим неприкосновенности


Восприятие муниципальной собственности сквозь призму взаимосвязанных отношений муниципального властвования и публично-территориальной самоорганизации населения позволяет выявить в ее содержании не только социальные, публичные, но и личностные аспекты экономического положения и удовлетворения социальных потребностей членов местного сообщества, имея в виду, что муниципальная самоорганизация складывается путем объединения усилий всех членов соответствующего территориального коллектива. Это, правда, не исключает того обстоятельства, что муниципальная собственность как особая разновидность публичной собственности должна обеспечивать удовлетворение, прежде всего, совокупного интереса всего муниципального сообщества, интереса, который превышает любой частный (групповой) интерес и по объему, и по структуре, и по временной продолжительности и т.д. Тем более это касается таких специфических объектов муниципальной собственности, как, например, земля и другие природные ресурсы. Более того, чрезвычайно важный для нашего государства национально-этнический аспект этого права придает ему, как справедливо отмечает В.А. Кряжков, особый характер, особую природу в системе государственно-правовых и самоуправленческих отношений, субъектом которых выступают в этом случае аборигены. "Право аборигенов на землю в значительной степени выступает как системообразующее начало их государственно-правового статуса. С этим правом связывается реализация прав на самоуправление, на участие в пользовании недрами, создаются предпосылки для консолидации народа, лучшего развития языка, культуры и решения социальных вопросов" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кряжков В.А. Право коренных малочисленных народов на земли (территории) // Государство и право. 1996. N 1. С. 61 - 62.


В этом плане неслучайным представляется получивший достаточно четкое выражение в новом федеральном правовом регулировании отношений публичной собственности подход, согласно которому в собственности публично-территориальных образований может и должно находиться то имущество, которое требуется для решения возложенных на них задач. Из этого исходит Федеральный закон от 6 октября 1999 г. N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", который в ст. 26.11 "Собственность субъекта Российской Федерации" устанавливает, что в собственности субъектов РФ может находиться имущество, необходимое для осуществления их полномочий <1>. Аналогичное регулирование применительно к муниципальным образованиям содержится в ст. 50 "Муниципальное имущество" ФЗ о местном самоуправлении 2003 г.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1999. N 42. Ст. 5005.


4.2.2.1. Конституционный Суд о недопустимости

законодательного установления исчерпывающего перечня

объектов муниципальной собственности


Необходимость установления особого правового режима публичной собственности, включая муниципальную, объективно обусловленная ее специфическими социально-правовыми характеристиками, требующими обеспечения ее связанности публичными целями и публичным предназначением, вместе с тем не может служить основанием для ограничения объектного состава собственности публично-территориальных образований, в частности, путем введения закрытого перечня имущества, которое может находиться в муниципальной собственности.

Первичной основой и базовым критерием для определения объема и состава собственности того или иного публично-территориального образования выступают его конституционные функции, получающие конкретизацию в текущем законодательстве. Данные функции должны получать эффективную реализацию, и одновременно должен поддерживаться известный уровень самостоятельности субъектов публичной власти в выборе конкретных механизмов и средств достижения стоящих перед ними целей. Поэтому необходимо, чтобы каждому публично-территориальному образованию была гарантирована возможность располагать, по общему правилу, любыми имущественными объектами, которые, по мнению субъектов публичной власти конкретного публично-территориального образования, обеспечат наиболее полное покрытие его расходных обязательств и сформируют адекватный программному плану социально-экономического развития материально-экономический базис. Напротив, как справедливо отмечает В. Мокрый, установление закрытого перечня, в частности, муниципального имущества ограничивает возможности муниципальных образований по разработке и реализации стратегических планов развития территорий, увеличению доли неналоговых доходов местных бюджетов, а также созданию эффективных условий для развития малого и среднего бизнеса <1>.

--------------------------------

<1> См.: Мокрый В. Социально-экономическое развитие муниципальных образований в условиях реформы местного самоуправления // Муниципальная власть. 2006. N 2. С. 6 - 9.


Между тем в обоих вышеназванных Федеральных законах структура объектов публичной собственности соответствующих публично-территориальных субъектов представлена исчерпывающим образом, что стало поводом для оценки такого решения законодателя на предмет его соответствия Конституции РФ <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 2 ноября 2006 г. N 540-О // ВКС РФ. 2007. N 2.


В Конституционный Суд РФ обратилось Правительство Самарской области с требованием признать противоречащими ст. 8 (ч. 2), 71 (п. "д"), 72, 73, 130 и 132 (ч. 1) Конституции РФ ст. 1 Федерального закона от 4 июля 2003 г. N 95-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" <1> и ст. 50 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" в части, устанавливающей перечни видов имущества, которое может находиться соответственно в собственности субъектов РФ и в собственности муниципальных образований, а также ч. 6 и 8 ст. 2 Федерального закона от 4 июля 2003 г. N 95-ФЗ.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2003. N 27. Ч. 2. Ст. 2709.


По мнению заявителя, оспариваемые нормы, ограничивая право субъектов РФ и право муниципальных образований иметь в собственности любое имущество, не изъятое из гражданского оборота и не ограниченное в обороте, в частности в целях пополнения местных бюджетов, и, ставя, по существу, частную форму собственности в доминирующее положение по отношению к иным ее формам, ограничивают тем самым гарантированные Конституцией РФ права собственников (субъектов РФ и муниципальных образований) по владению, пользованию и распоряжению имуществом, нарушают основы конституционного строя Российской Федерации, такие, как свобода экономической деятельности и равная защита всех форм собственности.

Конституционный Суд РФ не стал признавать оспариваемые законоположения неконституционными, выявив в то же время их конституционно-правовой смысл, который отличается от интерпретации, сложившейся в правоприменительной практике.

В частности, Конституционный Суд РФ сделал вывод, что Федеральный закон от 4 июля 2003 г. N 95-ФЗ не препятствует субъектам РФ использовать установленные законом способы привлечения денежных средств и иного имущества для формирования собственных доходов бюджета субъекта РФ, а указанный в п. 17 его ст. 1 перечень видов имущества, которые могут находиться в собственности субъекта РФ для осуществления полномочий по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ, не является, вопреки утверждению заявителя, закрытым и не допускающим наличия в собственности субъекта РФ иного имущества, необходимого для осуществления полномочий органов государственной власти субъекта РФ, в том числе по предметам ведения субъектов РФ (ст. 26.2).

К аналогичным выводам Суд пришел и при анализе оспариваемых положений ФЗ о местном самоуправлении 2003 г.

Он первоначально указал, что из положений ст. 12, 130 (ч. 1), 132 (ч. 1 и 2) Конституции РФ следует, что, не входя в систему органов государственной власти, органы местного самоуправления вместе с тем обладают публично-властными полномочиями применительно к возложенным на местное самоуправление задачам, т.е. выполняют функции публичной власти на соответствующем территориальном уровне. При этом конституционными характеристиками местного самоуправления как формы публичной власти обусловливаются особенности его правосубъектности, сопоставимые с особенностями правосубъектности иных публичных образований - Российской Федерации и субъектов РФ.

Статья 50 ФЗ о местном самоуправлении 2003 г. определяет виды имущества, предназначенного для решения вопросов местного значения, для осуществления отдельных государственных полномочий, переданных органам местного самоуправления в случаях, установленных федеральными законами и законами субъектов РФ, и для обеспечения деятельности органов местного самоуправления и должностных лиц местного самоуправления, муниципальных служащих, работников муниципальных предприятий и учреждений в соответствии с нормативными правовыми актами представительного органа муниципального образования.

Перечисляя имущество, которое может находиться в собственности муниципальных образований, федеральный законодатель не ограничивает их в возможности иметь в собственности и иное имущество, предназначенное для осуществления возложенных на них полномочий.

Так, в силу названного Федерального закона органы местного самоуправления соответствующего муниципального образования (городское или сельское поселение, муниципальный район, городской округ и др.) вправе решать вопросы, не отнесенные к компетенции органов местного самоуправления других муниципальных образований, органов государственной власти и не исключенные из их компетенции федеральными законами и законами субъектов РФ, только за счет собственных доходов местных бюджетов (за исключением субвенций и дотаций, предоставляемых из федерального бюджета и бюджета субъекта РФ).

Финансовое обеспечение отдельных государственных полномочий, переданных органам местного самоуправления, производится только за счет предоставляемых местным бюджетам субвенций из соответствующих бюджетов, при этом органы местного самоуправления наделены правом дополнительно использовать собственные материальные ресурсы и финансовые средства в случаях и в порядке, предусмотренных уставом муниципального образования. Осуществление отдельных государственных полномочий, как и иных предоставленных органам местного самоуправления полномочий, обеспечивается в том числе правом на создание муниципальных предприятий и учреждений, правом участия в создании хозяйственных обществ, установлением тарифов на услуги, предоставляемые муниципальными предприятиями и учреждениями, правом привлекать заемные средства, в том числе за счет выпуска муниципальных ценных бумаг (п. 2 ст. 14, п. 3 ст. 15, п. 2 ст. 16, подп. 3 и 4 п. 1 ст. 17, п. 5 ст. 19, п. 4 ст. 51, ст. 64 ФЗ о местном самоуправлении 2003 г.).

Тем самым при осуществлении правового регулирования разграничения полномочий между органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления законодателем соблюден принцип соразмерности ресурсов местного самоуправления предоставленным полномочиям. Это соответствует правовой позиции Конституционного Суда РФ, согласно которой бюджет субъекта РФ или местный бюджет не существуют изолированно - они являются составной частью финансовой системы Российской Федерации; недостаточность собственных доходных источников на уровне муниципальных образований влечет обязанность органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов РФ осуществлять в целях сбалансированности местных бюджетов надлежащее бюджетное регулирование, что обеспечивается, в частности, посредством использования правовых механизмов, закрепленных в БК РФ (Постановление от 17 июня 2004 г. N 12-П по делу о проверке конституционности положений ст. 155, 156 и 283 БК РФ).

Таким образом, ст. 50 ФЗ о местном самоуправлении 2003 г. не препятствует муниципальным образованиям использовать установленные законом способы привлечения денежных средств и иного имущества для формирования доходов местных бюджетов, в том числе иметь имущественные права и получать дотации из иных бюджетов, для решения вопросов местного значения, а также получать субвенции на осуществление органами местного самоуправления отдельных государственных полномочий, а потому не может рассматриваться как формирующая закрытый перечень видов муниципального имущества, не допускающая наличия в муниципальной собственности иного имущества, имеющего такое же целевое предназначение, что и имущество, названное в данной статье, и как нарушающая конституционные правомочия муниципальных образований и гарантии муниципальной собственности.


4.2.2.2. Недопустимость передачи муниципального имущества

в государственную собственность без волеизъявления

местного самоуправления


Столь же важной, конституционно значимой проблемой является вопрос о пределах "неприкосновенности" объектов муниципальной собственности, в частности, при переводе муниципального имущества в другую публичную форму собственности (в государственную собственность субъекта РФ либо собственность Федерации).

Муниципальная собственность, относясь по своим юридическим свойствам к разряду публичной собственности, в то же время имеет определенные специфические характеристики, связанные с воплощенным в ней единством субъективно-личностных аспектов права на местное самоуправление (притязания членов местного сообщества на решение вопросов местного значения самостоятельно за счет муниципальной собственности) и управленческих начал местного самоуправления как формы публичной власти. В этом плане, несмотря на известное социально-целевое сходство с иными видами публичной собственности, муниципальная собственность образует обособленный имущественный комплекс, в отношении которого со стороны Российской Федерации и ее субъектов неприменимы методы административно-хозяйственного распределения и перераспределения. Это нашло подтверждение и в практике Конституционного Суда РФ, который, в частности, в решении, касающемся видового состава государственной собственности субъектов РФ и муниципальной собственности, опираясь на ранее сформулированные правовые позиции о порядке безвозмездной передачи имущества из государственной собственности субъектов РФ в федеральную государственную собственность <1>, указал следующее. Порядок передачи имущества из муниципальной собственности в федеральную государственную собственность или государственную собственность субъектов РФ предполагает необходимость волеизъявления органа местного самоуправления на такую передачу и согласованных действий между органами местного самоуправления и соответствующими органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ, а потому не может рассматриваться как позволяющий принимать уполномоченному исполнительному органу государственной власти Российской Федерации или субъекту РФ, осуществляющему полномочия собственника имущества, решения в одностороннем порядке о передаче имущества из муниципальной собственности в собственность Российской Федерации или субъекта РФ, игнорируя волеизъявление органов местного самоуправления. Споры же о праве собственности на имущество (о законности нахождения имущества в собственности субъектов РФ или в муниципальной собственности), в отношении передачи которого ставится вопрос в связи с разграничением полномочий между органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления, разрешаются судами в порядке, установленном действующим законодательством. Данная правовая позиция была подтверждена в Определении Конституционного Суда РФ от 7 декабря 2006 г. N 542-О.

--------------------------------