Н. П. Рязанцев Материалы Музейного отдела Наркомпроса

Вид материала

Документы

Содержание Е.В. Шашкова Тема усадьбы в поэзии Н.А. Некрасова

Подобный материал:

• А. М. Есева Материалы из опыта поисково-исследовательской работы сош №24 г. Сыктывкара, 294.71kb.
• В. Д. Рязанцев «В кильватерном строю за смертью»., 2573.43kb.
• Отдельных предметов №1 г. Яранска Кировской области Областная открытая тематическая, 172.9kb.
• 20. Значение музейного дела для специальности «социально-культурный сервис и туризм», 59.9kb.
• С. И. Алехин, А. Н. Васильев, Ю. М. Гончаренко,, 541.02kb.
• Географии и краеведения, 1771.64kb.
• Лекции по педологии выготский лев семенович, 1710.02kb.
• Президента Украины Виктора Федоровича Януковича по развитию отрасли культуры является, 454.45kb.
• Должностная инструкция отдела анализа и прогнозирования Начальник отдела, 19.69kb.
• Положение Омерах, основаниях и порядке награждения Дипломом и Знаком Ассоциации заповедников, 14.16kb.

^

Е.В. Шашкова

Тема усадьбы в поэзии Н.А. Некрасова

середины 1840-х годов

Первое обращение Н.А. Некрасова к теме усадьбы – в стихотворении «В дороге» (1845 г.). Повествование ведётся от лица ямщика, на плечи ко-торого выпала нелёгкая доля: взять в жёны крестьянскую девушку Грушу, воспитанную в барской семье. Дворянский дом сыграл с ней злую шутку, сделав из неё крепостную интеллигентку, привив ненужные простой кре-стьянке качества:

В барском доме была учёна

Вместе с барышней разным наукам,

Понимаешь-ста, шить и вязать,

На варгане играть и читать –

Всем дворянским манерам и штукам.

(I.11)¹¹⁵

Крестьянский дом, куда она попадает, выйдя замуж не по своей воле, оказывается для неё чужим, превращается в страшную крестьянскую избу, требующую от простолюдинки совсем других знаний, житейских, которым Груша как раз не обучена:

Ни косить, ни ходить за коровой!..

Грех сказать, чтоб ленива была,

Да, вишь, дело в руках не спорилось!

(I.12)

С утратой барского дома она не теряет укоренившиеся смолоду в ней дворянские привычки, которые мешают жить в условиях крепостной кре-стьянской семьи. Образ жизни простой крестьянки для Груши – чужой, она не может его принять, в результате некрасовская героиня начинает нару-шать традиционные крестьянские представления о семейных основах и бы-те. Став матерью, Груша передаёт свои знания и манеры, полученные в дворянском доме, сыну – вселяя тем самым страх в отца ребенка:

Инда страх меня, слышь ты, щемит,

Что погубит она и сынишку:

Учит грамоте, моет, стрижёт,

Словно барчёнка, каждый день чешет,

Бить не бьёт – бить и мне не даёт…

(I.12)

Оторвавшись от своей крестьянской почвы, героиня Некрасова не мо-жет обрести взаимопонимание с супругом, который считает её некрестьян-ское образование пагубным:

Погубили её господа,

А была бы бабёнка лихая!

(I.12)

Дворянская образованность Груши мешает жить не только ей самой, но и мужу, которого «сокрушила злодейка жена!..».

Двери барского дома закрылись для некрасовской героини: «Не нуж-на-ста в дворянстве холопка!», но и крестьянский дом не желает её прини-мать: «Белоручка, вишь ты белоличка!». Возникающий в стихотворении образ крестьянского дома превращается здесь в своего рода чужбину, не-сущую в себе гибель. Не случайно в конце стихотворения появляется мо-тив смерти:

Слышь, как щепка худа и бледна,

Ходит, тоись, совсем через силу,

В день двух ложек не съест толокна –

Чай, свалим через месяц в могилу…

(I.13)

Дворянская усадьба в этом произведении возникает как всесокру-шающее зло, несущее гибель всему, что с ним соприкасается. Крестьян-ский уклад жизни и усадебный, дворянский, противопоставлены, они вра-ждебны друг другу. Такое же противопоставление встречаем и в стихо-творении «Огородник» (1846 г.).

Любовь крестьянского парня и дворянской барышни возникает не-смотря ни на что; хотя и смутили сначала огородника «хоромы её», но взаимное чувство, казалось бы, побеждает все преграды:

Много с ней скоротал невозвратных ночей

Огородник лихой… В ясны очи глядел,

Расплетал, заплетал руссу косыньку ей,

Цаловал-миловал, песни волжские пел.

(1.40)

Но эта победа ненадолго. Ложно обвинённый в воровстве герой тер-пит наказание, следует расплата:

Постегали плетьми, и уводят дружка

От родной стороны и от лапушки прочь

На печаль и страду!.. Знать любить не рука

Мужику-вахлаку да дворянскую дочь!

(1.41)

Дворянская усадьба здесь творит надругание над живым, естест-венным чувством, ломает судьбы героев. Для огородника она остаётся на-важдением и соблазном, повлекшими смятение душевного мира.

Стихотворение «Родина» (1846 г.) обращало на себя внимание мно-гих исследователей: Л.А. Розановой, Н.М. Гайденкова, Ю.М. Прозорова, М.М. Гина, С.В. Смирнова и других. Их наблюдения можно несколько до-полнить. Тема дворянской усадьбы соединяется здесь с темой родного дома и представлена не с позиций романтиков, как это было в юношеских произведениях поэта «Земляку», «Изгнанник», «Мелодия», а, наоборот, поле-мически по отношению к ним. Новый взгляд Некрасова, по словам Н.М. Гай-денкова, «разрушает романтический ореол безмятежной радости и идил-лического умиления, которым окутывали романтики места и годы, связан-ные с воспоминаниями детства»¹¹⁶.

В «Родине» нет радужной картины беззаботного детства, полного грёз и надежд, которую мы видели в юношеских стихотворениях поэта, а есть мрачный мир, где «отрадного душе воспоминанья нет». Родная сторо-на (которая, например, в стихотворении «Мелодия» – «сердцу драгоцен-ная», дарующая покой и уют) становится всего лишь «знакомым местом», научившим «терпеть и ненавидеть». Тем самым автор уже в начале произ-ведения как бы отвергает понятие родного дома, нарушая этим поэти-ческие традиции романтиков, для которых родной дом являлся святым местом, по словам Ю.М. Прозорова, убежищем «от жизненных бурь и потрясений»¹¹⁷. Именно так родной дом выглядит в произведениях П.А. Вя-земского («Родительский дом», 1830), Е.А. Баратынского («Родина», 1821), К.Н. Батюшкова («Мои пенаты», 1812).

Лирический же герой в стихотворении Некрасова «Родина» не нахо-дит приюта в родном доме, наоборот, родные пенаты навевают на него тоскливые «воспоминания дней юности», наполняющие «грудь <…> и зло-бой и хандрой».

Описание усадьбы начинается с образа сада, традиционного в поэзии романтиков. Стоит отметить, что данному образу в поэзии Н.А. Некрасова уделялось немного внимания со стороны исследователей, поэтому нам пред-ставляется уместным остановиться на нём подробнее.

В романтической поэзии образ сада воспринимался, по словам М.М. Гина, как «самое красивое место в усадьбе, место прогулок, отдыха, объяснений в любви…»¹¹⁸. Примером этого могут служить строки М.Ю. Лер-монтова из стихотворения «1 января» (1840):

В аллею тёмную вхожу я; сквозь кусты

Глядит вечерний луч, и жёлтые листы

Шумят под робкими шагами.

И странная тоска теснит уж грудь мою:

Я думаю об ней, я плачу и люблю…¹¹⁹.

Лирический герой романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин» вспоми-нал те блаженные «дни, когда в садах лицея» он «безмятежно расцветал». Образ сада, наполненный трепетным чувством, встречается и в других пушкинских строках, например, в стихотворении «Деревня» (1819):

Я твой: люблю сей тёмный сад

С его прохладой и цветами¹²⁰.

Этот образ в поэзии 1810–1830-х гг. выступает как символ поме-щичьей усадьбы, являясь её неотъемлемым атрибутом. Так, окружает «древ-ним садом» «господский дом уединённый» Языков в стихотворении «На смерть няни А.С. Пушкина» (1830). Неразрывно сосуществуют «стены» и «тёмный сад» в стихотворении Вяземского «Родительский дом» (1830), они одинаково дороги как хранители памяти о прошедшем:

Влеченьем сердца, иль случайно

Увижу стены, тёмный сад,

Где ненарушимо и тайно

Зарыт минувшей жизни клад¹²¹.

Образ сада, представленный в неразрывной связи с образом родного дома, порой является как бы его отражением. В стихотворении Н.П. Ога-рёва «Старый дом» рядом с мёртвым запущенным домом умирает и сад:

Двор лежал предо мной неметёный,

Да колодец валился гнилой,

И в саду не шумел лист зелёный,

Жёлтый – тлел он на почве сырой.

Дом стоял обветшалый уныло,

Штукатурка обилась кругом,

Туча серая сверху ходила

И всё плакала, глядя на дом¹²².

Образ сада как атрибут дворянской усадьбы сохраняется и в стихот-ворении Некрасова «Родина», однако представлен он здесь в трагическом ключе, связан не с отрадными сердцу переживаниями, а с воспоминаниями лирического героя о печальной жизни матери, полной страданий и слёз:

Вот тёмный, тёмный сад… Чей лик в аллее дальной

Мелькает меж ветвей, болезненно-печальный

Я знаю, отчего ты плачешь, мать моя!

Кто жизнь твою сгубил…о! знаю, знаю я!..

(I.45)

Поэт поместил свою героиню не в доме, а в саде – и тем самым как бы противопоставил усадебное здание и парк, обозначил и таким способом разлад в усадьбе.

Впервые возникающее в лирике Некрасова соотнесение образа сада с образом матери найдёт свое продолжение и в дальнейших его поэтических произведениях.

Образы матери и сестры представлены в этом стихотворении как самое дорогое, что было в родном доме, для лирического героя, которого переполняет чувство скорби от утраты близких. Однако, по словам Ю.М. Прозорова: «Его скорбь не о бренности земного удела человека, а о судьбах, обрывающихся на полпути, по злой воле, в губительности реаль-ного семейного уклада»¹²³.

К чувству скорби добавляются в стихотворении «Родина» и чувства вражды, ненависти, злости к тому, кто был виновником несчастья (подоб-ные эмоции были чужды лирике романтиков).

Виновником всех несчастий является возникающий в стихотворении образ отца, которого автор называет здесь, как угодно: «палач», «угрюмый невежда», «губитель», «тот один», но только не отец, как бы отторгая его тем самым от себя. Важно отметить, по замечанию А.Ф. Тарасова, что в стихотворении «Родина» Некрасов впервые открыто выступает «против своего отца»¹²⁴. В рассматриваемом нами произведении автор создаёт образ отца-деспота, который «всех собой давил».

Семейный мир раскрывается Некрасовым в стихотворении «Родина» «глубоко дисгармоничным, расколотым, полным погубленных жизней»¹²⁵, что опять же противоречит традиции романтиков, которые исключали в своих поэтических произведениях какие бы то ни было конфликты в се-мейном мире. Например, в стихотворении Вяземского «Самовар» (1838) семейный мир полон любви и участия:

Но нас ещё влечёт какой-то силой тайной

В знакомый тот приют, где с лаской обычайной

Вокруг стола нас ждёт любезная семья…¹²⁶.

Ещё один образ, на который обращает внимание автор в своём сти-хотворении, – образ няни, олицетворявший, как известно, в литературной традиции романтиков положительное начало патриархального быта. У Нек-расова же воспоминания лирического героя о няне наполнены иронией и неприязнью. В усадьбе даже доброта её воспринимается им «бессмыс-ленной и вредной». Такой подход был чужд романтической поэзии. Таким образом, по словам Ю.М. Прозорова, «вместе с угнетающим миром род-ного гнезда оказалась отвергнута и няня»¹²⁷.

Рабская обстановка, царившая в доме и исключавшая счастье его обитателей, сближает родной дом с тюрьмой, полной «подавленных стра-даний». Отчий дом становится «пуст и глух: Ни женщин, ни собак, ни гаеров, ни слуг».

Разрушение семейного лада в доме ведёт к его омертвлению. Мотив смерти, появляющийся в этом произведении, распространяется не только на образы родной семьи, но и на образ родного дома в том числе. Не слу-чайно в конце стихотворения перед нами рисуется автором картина разру-шения родного гнезда, которую некрасовский герой отмечает «с отрадой».

Разрыв лирического героя с родным домом ещё более усиливается в стихотворении «В неведомой глуши, в деревне полудикой» (1846 г.), при-мыкающим по своей тематике к стихотворению «Родина».

Безрадостные воспоминания лирического героя о мрачных днях юнос-ти, проведённых в родном доме, роднят эти два произведения. Однако, как замечает Б.О. Корман, в стихотворении «В неведомой глуши» эти воспо-минания «переданы в более сгущенном виде и менее детализированы: в напряжённом лирическом рассказе нет подробных описаний и развёр-нутых характеристик»¹²⁸.

Жизненный уклад родного гнезда, в общем, такой же, как и в стихо-творении «Родина». Образ родного дома, полного «жизни безобразной», представлен как источник «ранних бурь», «мрачных впечатлений» и, в конечном итоге, «мёртвой пустоты» для лирического героя.

Картину «разврата грязного» дополняет стихотворение «Псовая охо-та» (1846), также включающее в себя тему родного дома, раскрывающее «бесплодную и пустую» помещичью жизнь.

Некрасов не затрагивает в стихотворении семейного аспекта, образ помещика рисуется вне семьи, ему противопоставляется только безропот-ный мир крепостных.

Представленный здесь образ родного дома сближается по царившей в нём рабской обстановке с тем же образом в стихотворении «Родина». Жизнь крепостных рисуется Некрасовым в обоих произведениях одина-ково: в «Родине» «рой подавленных и трепетных рабов / Завидовал житью последних барских псов»; в «Псовой охоте» также рисуется, выражаясь словами Б.Я. Бухштаба, «любовное отношение <барина> к скотам и скот-ское отношение <его> к людям»¹²⁹.

Псари представляют здесь собой жалкое зрелище: забитые, угрюмые крепостные, покорно выполняющие любую барскую прихоть.

Некрасов рисует перед нами картину опять же разрушающегося бар-ского гнезда. За внешним беззаботным времяпровождением помещика скрывается, по замечанию Н.Л. Степанова, «неприятная сторона жизни – «Опекунский совет» «<беспокойные> исправники» – т.е. неотвратимость разорения»¹³⁰. Предвестником разрушения является и скрытая, но нараста-ющая злоба крепостных, доходящая порой до желания расправиться с барином – обидчиком:

Долго преследовал парень побитый

Барина бранью своей ядовитой:

«Мы – ста тебя взбутетеним дубьём

Вместе с горластым твоим холуём!»

(I.51),

которое в дальнейшем творчестве поэта перерастёт в действие.

Уже в середине 1840-х гг. тема барской усадьбы занимает значи-тельное место в поэзии Некрасова. Усадебный мир возникает как противо-стоящий миру любви и добра, естественных человеческих чувств и отноше-ний. Изображая крестьянское восприятие усадьбы, поэт подчёркивает не-соединимость простого человека и усадебного уклада. Но усадьба враждеб-на и к своему порождению: лирический герой стихотворения «Родина» видит в ней воплощение зла и отторгает её. За всем этим – своего рода предвозве-щение конца дворянской усадьбы. Такой подход (порою, правда, несколько смягчаемый) сохранится у Некрасова на протяжении всего творчества.