Ассамблеи молодых ученых и специалистов С. Петербурга «Философские и духовные проблемы науки и общества» 2006 г
| Вид материала | Семинар |
- Всероссийская научно-практическая конференция молодых учёных и специалистов приоритетные, 96.37kb.
- Положение о конкурсе научных работ молодых ученых и специалистов Калининградской области,, 65.02kb.
- Президента Российской Федерации «О мерах по усилению государственной поддержки молодых, 150.99kb.
- Первая международная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Проблемы современного, 42.91kb.
- Отчет об организации и проведении шестой Всероссийской зимней школы-семинара аспирантов, 107.08kb.
- Темы конференции: Технические, 22.23kb.
- Всероссийская научно-практическая конференция студентов и молодых учѐных «актуальные, 147.79kb.
- Пятая Санкт-Петербургская конференция молодых ученых с международным участием, 87.34kb.
- Седьмая Санкт-Петербургская конференция молодых ученых с международным участием, 78.04kb.
- X Х iv всероссийская научно-техническая конференция студентов, молодых ученых и специалистов, 36.38kb.
Санкт-Петербургский государственный университет
Евразийское физическое общество
Совет молодых ученых СПбГУ
Материалы
международного семинара
по философии и методологии науки
«Современный мир: модели и реальность»
18–23 ноября 2008 г.
и гуманитарного семинара в рамках
Ассамблеи молодых ученых и специалистов С.-Петербурга «Философские и духовные проблемы науки и общества» 2006 г.
Издательство С.-Петербургского университета
2009
ББК 87
Рецензенты: д-р филос. наук, проф. Р. В. Светлов (С.-Петербургский государственный университет), д-р филос. наук, проф. А. А. Федоров (Нижегородский педагогический государственный университет), д-р филос. наук, проф. Д. В. Шмонин (СПб Русская Христианская Гуманитарная Академия)
Организационый комитет: ^ Новожилов В. Ю., д-р физ.-мат. наук, проф. СПбГУ — председатель; Цыб А. В., канд. филос. наук, доц., пред. Совета молодых ученых и специалистов СПбГУ — администратор; Бахвалова О. Ю., помощник пред. Совета молодых ученых и специалистов СПбГУ — технический руководитель; Азбель А. Ю., канд. физ.-мат. наук, заместитель директора. Конкурсного Центра фундаментального естествознания СПбГУ; Борисов Н. В., д-р физ.-мат. наук, проф., СПбГУ; Иваненко А. И., канд. филос. наук, доцент СПб государственного университета растительных полимеров; Капица С. П., д-р физ.-мат. наук, проф., Институт физических проблем РАН, президент Евразийского физического общества; Паткуль А. Б. канд. филос. наук, доц. кафедры онтологии и теории познания Философского факультета СПбГУ; Письмак Ю. М., канд. физ.-мат. наук, доц. СПбГУ; Жак Ричардсон — проф., Центр стратегических исследований, Париж, Франция; Щербина В. Н., д-р соц. наук, г. Киев, Украина; Ширков Д. В., д-р физ.-мат. наук, академик РАН, Объединенный институт ядерных исследований; Штернхаймер Даниэль, проф. Университета Бургундии, г. Дижон, Франция
^ Материалы международного семинара по философии и методологии науки «Современный мир: модели и реальность» 18–23 ноября 2008 г. / Отв. за выпуск В. Ю. Новожилов, А. В. Цыб. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2009. — 144 с.
ISBN 978-5-288-04884-5
Международный семинар «Современный мир: модели и реальность» является регулярным (ранее проводился в 2000 и 2003 годах при поддержке ЮНЕСКО). Основной темой обсуждения стала интерпретация проблемы социально-экономических систем, которые могут быть рассмотрены как системы с большим числом взаимодействующих степеней свободы. С одной стороны, это связано с накоплением большого количества статистических данных, позволяющих ставить и рассматривать вопросы микродинамики таких систем, с другой — многие физические и математические методы, помогающие познать законы фундаментального естествознания, с успехом могут быть применимы для изучения неравновесной природы социальной динамики и построения моделей в социальных, филологических и экономических науках. В сборник добавлены ранее не опубликованные материалы гуманитарного семинара Ассамблеи молодых ученых и специалистов С.-Петербурга «Философские и духовные проблемы науки и общества» 2006 г., близкие по содержанию проблематике данного мероприятия.
ББК 87
Мероприятие организовано и проведено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, грант № 08-03-14080г (рук. проекта д-р физ.-мат. наук, проф. В.Ю.Новожилов) и Федеральной целевой программы «Развитие научного потенциала высшей школы 2009–2010 гг.», направление 2.2.1.2 «Развитие инфраструктуры информационно-аналитического обеспечения научных исследований высшей школы», проект «Молодые исследователи России: комплексные междисциплинарные исследования молодых ученых в области фундаментальных наук» (рук. проекта д-р физ.-мат. наук, проф. В.Ю.Новожилов).
ISBN 978-5-288-04884-5 © В. Ю. Новожилов, А. В. Цыб, сост., 2009
О. А. Власова1
^
ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
В ПСИХИАТРИИ
В работах по феноменологии, ее истории и теории почти всегда упускается или упоминается всего лишь вскользь одно весьма примечательное направление (более точно — движение) — феноменологическая психиатрия (К. Ясперс, Э. Минковски, Э. Штраус, В.Е. фон Гебзаттель, Л. Бинсвангер и др.). Между тем она по праву может считаться результатом следования призывам феноменологии в клинике, поздней феноменологией.
Феноменологическая ориентация представителей этого движения проявляется скорее в практике, чем в теории. Г. Шпигельберг пишет о Бинсвангере: «Ясно, что поскольку он является прикладным феноменологом, важнее всего обратить внимание на то, что он делает, чем на то, что он говорит о феноменологии»1. Мы не можем назвать это феноменологией в классическом и традиционном смысле этого слова, который придается ему в отечественной и иногда западной литературе. Тем не менее, это не означает, что феноменологическая психиатрия никакого отношения к феноменологии не имеет. Напротив, она прямое ее продолжение, и связана скорее с экстенсивным, чем с интенсивным развитием. Это мета-феноменология, или прикладная феноменология.
Представители феноменологической психиатрии наследуют от философской феноменологии стремление обратиться «к самим вещам». Тем не менее, призывы к очищению от предрассудков выражаются не в попытках поиска трансцендентального эго, как в философской феноменологии Гуссерля и других более ортодоксальных его последователей, а в постулировании необходимости исследования внутренней реальности психически больного человека, его внутреннего опыта. Последней ступенью феноменологической редукции, таким образом, в данном случае оказывается именно опыт переживания реальности и самого себя психически больного человека.
Использование феноменологии в психиатрии уже изначально подразумевает, что психическое заболевание будет трактоваться как особого рода опыт, что и происходит в феноменологической психиатрии. Все представители феноменологической психиатрии пытаются выделить те измерения патологического опыта, которые отличают его от опыта нормального и попытаться схватить динамику перехода нормального в патологическое. Статическая философская феноменология превращается, тем самым, в работах феноменологических психиатров в динамическую, т. е. исследование связей феноменов и их трансформаций.
Какие влияния более значимы для феноменологической психиатрии: феноменология Гуссерля или понимающая психология Ясперса, является большим вопросом. В любом случае, отправной точкой в этом направлении становится непосредственный опыт психически больного человека. При этом основой исследования становится опыт клинический, позволяющий обратиться, как призывал основатель феноменологии, к самим вещам. Он позволяет прийти к философским обобщениям, не ограничиваясь единственной философской теорией, его многообразие и непредсказуемость исключает возможность такой однобокой трактовки. Говоря о значении конкретного клинического исследования, Эрвин Штраус отмечает: «Таким образом, я применю своего рода философское “эпохе”, т. е. я сначала заключу в скобки все философские учения (те, которые мне известны) и, отталкиваясь от клинического случая, представлю свою философскую теорию…»2.
Философское эпохе в психиатрии приводит к своеобразному решению проблемы онтологического статуса психического заболевания, а точнее, мира психически больного человека. Закономерно, что коль скоро мы совершаем феноменологическую редукцию (которая является неотъемлемой частью феноменологической психиатрии), то вопрос об онтологическом статусе «редуцируемого» объекта должен сниматься. Поэтому если мы говорим о здоровье и болезни в терминах опыта и переживания, то ни одно из переживаний не может быть более реальным или менее истинным. В этом случае мы должны констатировать онтологическую истинность опыта психически больного, реальность его мира. Ван Ден Берг пишет об объектах галлюцинаторного мира: «В некотором смысле, они даже более реальны, чем повседневные объекты неодинокого человека. В частности, психически больной (как и нормальный человек, находящийся в изоляции) действительно относится к этим объектам очень серьезно. Они определяют его жизнь, он подчиняется их команде и пытается избежать этих образов»3.
Постулирование реальности патологического опыта и патологического мира приводит к необходимости его исследования. Так феноменологическая психиатрия приносит философии целый пласт неизвестного и сложного материала — опыт безумца, и, не дожидаясь действий философов, сама берется за его изучение. Констатация необходимости обращения к непосредственному опыту безумца является отправной точкой феноменологической психиатрии.
Именно феноменологические психиатры впервые обозначают ту пропасть, которая разделяет нормальный опыт от опыта патологического. Чуждость превращается здесь в своеобразный индикатор для определения нормальности или ненормальности в клинике и повседневных отношениях. «…в ходе беседы мы обнаруживаем иностранца, говорящего на другом языке, незнакомом нам», — отмечает Эрвин Штраус. Окружающие ощущают эту непохожесть, отчужденность странность интуитивно, так же, как замечают грамматические ошибки, не помня правил правописания. Опыт чужой инаковости первоначально переживается, по Штраусу, как непонимание и удивление, безумие «сначала удивляет нас и заставляет искать причины этого удивления»4.
Какие же особенности, по мнению феноменологических психиатров, присущи этому иному и удивительному опыту? Что формирует этот странный и непохожий на большинство миров мир? Ответ одновременно и прост, и сложен. Можно выделить два вектора таких отличий и изменений: темпоральность и пространственность. Оба они равноценны и зависят друг от друга, не выделяясь первичностью или значимостью. Именно они, по мнению феноменологических психиатров, повинны в происходящих трансформациях.
При всех этих изменениях опыт психически больного является парадоксальным. Его парадоксальность в том, что мир, который вначале предстает как значимый и физиогномичный, затем наполняется пустотой. Именно в феноменологической психиатрии появляется трактовка мира безумца как исчезающего, растворяющегося и пустого. Этот мир характеризуется ограниченностью, неестественной монотонностью и ригидной неизменностью. Безумец четко ощущает пустоту, потерю существования, внешний мир при этом носит редуцированный характер, наблюдается депривация мира. Эта идея потери мира и его пустотности будет впоследствии развита в экзистенциальном анализе и достигнет предела развития в антипсихиатрии Р. Д. Лэйнга.
Таким образом, феноменологическая психиатрия одновременно и ограничивается областью клиники, и выходит за ее пределы. Безусловно, она анализирует, главным образом, только патологические проявления психики. Именно они служат основным предметом ее пристального интереса. Но поскольку она не замыкается на симптоматическом и синдромальном анализе, поскольку пытается понять внутреннюю реальность и мир психически больного человека, сфера ее исследования расширяется до бытия человека, а также существования как такового. Феноменологическая психиатрия не является законченной теорией, а, скорее, особым взглядом на мир как таковой. Это подход, ракурс исследования человека, и поэтому под этим углом зрения можно увидеть не только патологические явления.
____________________________
1 Spiegelberg H. Phenomenology in Psychology and Psychiatry: A Historical Introduction. Evanston, 1972. P. 217.
2 Straus E. W. Phenomenological Psychology: The Selected Papers. New York, 1966. P. 274.
3 Van Den Berg J. H. A Different Existence: Principles of Phenomenological Psychopathology. Pittsburgh, 1972. P. 106.
4 Straus E. W. Philosophy and Psychiatry / Psychiatry and Philosophy. Eds.: E. W. Straus, M. Natanson and H. E. Ey. New York, 1969. P. 19.
А. Г. Грецов1