Образ мира
| Вид материала | Документы |
- Смирнов «Образ Мира» это целостная, многоуровневая система представлений человека, 331.3kb.
- Мир образов и образ мира, 892.04kb.
- Доклад: "Слово. Понятие. Звуко-понятийный аппарат старославянской Азбуки и образ мира., 98.03kb.
- Блинов Аркадий Леонидович § 5; Ладов Всеволод Адольфович гл. 14; Лебедев Максим Владимирович, 19590.61kb.
- Мпгу, Москва Образ «своего» и «чужого» мира у детей современных традиционных культур, 250.46kb.
- Картина мира и образ мира как технологии социогуманитарного исследования, 193.69kb.
- «Образ мира», 3119.1kb.
- «Образ кошки в произведениях народов мира», 284.67kb.
- Мотивационная сфера личности, 353.84kb.
- Реферат на тему, 353.48kb.
К исследуемой группе относятся два антропонима, указывающих на время рождения ребенка в семье:^ Посник и Майков. Первое имя давали ребенку, родившемуся во время поста [СПФ, с. 307]. Имя встретилось в записи: у Посника Василева взял от котла провару гривну (КЦСМ, л. 15 об.). Именование Майко, от которого, как было указано, произошла фамилия Майков, могло принадлежать не только «горемыке», но и ребенку, рожденному в мае [СРФ, с. 68].
Проанализированная шестая группа антропонимов указывает на то, что при именовании людей были актуальны различные условия, связанные с появлением ребенка в семье. Исследованные ряды имен отражают чувства и отношение родителей к своим детям (Ждан), свидетельствуют о важности для матери и отца времени рождения ребенка (Посник), указывают на многодетность семей (Первой – Семой).
Седьмая группа антропонимов, которые мотивированы признаком ‘предметы быта’, включает 6 именований: Катманов, Коробкин, Мал(ь)гин, Палицин, Скобылинский и Шеляпин. Данные антропонимы появились на основе возникающих у именующих ассоциативных и образных представлений, связанных с существовавшими в рассматриваемый период реалиями. Именование Катманов, образованное от прозвания Катман (Котман) из слова котман, отмеченного в разных русских говорах и обозначающего ‘обнову’ [СРНГ, вып. 15, с. 108]. Это имя зафиксировано в приходно-расходной книге 1639 г.: Того же дни продал жита 3 меры зеленого недоходного Козмы Катманову по 2 алтна меру взял 6 алтын (КЦСМ, л. 11). Возможно, прозвищем Катман наделили человека, часто меняющего наряды. Все другие антропонимы связаны с предметами, используемыми в домашнем обиходе, а возможно, и являющимися объектами ремесленного производства. Не исключено внешнее сходство человека с рассматриваемыми предметами быта, однако мы склоняемся к версии, что именуемые, скорее всего, занимались изготовлением указанных вещей или часто использовали их в быту. Фамилия Коробкин происходит от прозвища Коробка, восходящего к слову коробка, зафиксированному на разных территориях Российского государства и имеющему значение ‘сосуд, корзина из липового лыка’ [Фасмер, т. 2, с. 330]. Указанная фамилия употреблена в записи: Десть бумаги купил на книги и на росписи у Борисова сына Коробкина дал … денги (КЦСМ, л. 22). Антропоним Мальгин, образованный от прозвища Мальга, по происхождению связан с диалектным словом мальга, которое в архангельских говорах имело значение ‘деревянное топорище’ [СРНГ, вып. 17, с. 343]. Приведем контекст: Да он же Василей дал котелних денег 5 рублев 6 алтын что сам Василей сало грел и людем отдавал Максиму Мал(ь)гину да Первому Ружныкову Мезенцу (КПБК, л. 4). Фамилия Палицин образована от прозвания Палица, восходящего к слову палица, обозначающему палку, посох, полено [Фасмер, т. 3, с. 193] на разных территориях страны или валик (в архангельских говорах) для выколачивания белья [СРНГ, вып. 25, с. 171]: Яков Палицин от переносу клетного что из старого двора вынес в новой поповской двор где поп Дружина живет дал … алтын 2 денги (КЦСМ, л. 32 об.). Можно предположить, что именование Скобылинский происходит от слова скобыль, скобыля (скобель) – ‘инструмент в виде изогнутого ножа с двумя поперечными ручками, служащий преимущественно для снимания коры, первичного обстругивания бревен, досок и т.п.’ [СлРЯ, вып. 24, с. 214]. В архангельских говорах скобель – это ‘нож для срезания с дороги травы с корнем или щетка для чистки шкуры животного’ [СРНГ, вып. 38, с. 38]. Этот антропоним употреблен в записи: У Юря Скобылинского взял верхонской земской земли 2 гривны (КЦСМ, л. 19). Именование Шеляпин, образованное от прозвища Шеляпа, возможно, восходит к отмеченным в разных русских регионах словам шеляпа – ‘железный увесистый кружок – битка при игре в бабки’ или шелеп – ‘палка, хворостина, ощепок’ [ЭРФ, с. 465]. Приведем контекст: Того же дни купил темьяну гривенку с третью у Семого сына Шеляпина дал три алтна (КЦСМ, л. 23 об.).
Рассмотренные антропонимы, как показывает анализ апеллятивов, лежащих в их основе, содержат сведения о предметах быта, домашнего обихода, инструментах, которыми пользовались жители региона. Эти именования включают информацию и о хозяйственных занятиях, таких, например, как обработка белья, плотнические работы.
Восьмая по частотности группа включает 4 антропонима, фиксирующих социальное положение именуемых: Дьяконов (Диаконов, Диеконов), Казаков, Карамзин, Попов. Указанная мотивирующая основа не является однозначной, поскольку в народном языковом сознании мог складываться определенный образ, связанный с той или иной профессией или родом занятий. Например, прозвания Дьякон и Поп могли ассоциироваться не только с принадлежностью называемых людей к сословию священнослужителей, но и с деятельностью, осуществляемой именуемыми. Фамилия Дьяконов, имеющая зафиксированные в изучаемых источниках варианты Диаконов и Диеконов, образовалась от прозвания Дьякон, восходящего к слову дьякон – ‘священнослужитель низшей (первой) степени церковной иерархии, помощник священника при богослужении и совершении таинств’ [СПЦК, с. 79]. Приведем контексты, в которых употреблены все варианты фамилии: Купил минею книгу месяц июнь из горды казны привез пристав Савин дал рубль 4 алтны пристав Савин взял … денги а тут был Соцкой Пятой Степанов да Семой Дьяконов (КРБЦК, л. 8 об.); Продал жита меру морозом бити … Семому Диаконову взял … денги (КЦСМ, л. 10 об.); Генваря в … день вынял ис кукшина свечных денег два рубли … алтын 3 денги а тут был Тимофей Фалелеев, Семой Диеконов (КЦСМ, л. 8 об.). Именование Казаков происходит от прозвища Казак из слова казак, используемого в значении ‘вольный человек, кочующий с места на место’ либо ‘наемный работник, батрак’ [Даль, т. 2, с. 73]: Июня в … день купил меду 12 гривенок у Степана Казакова дал 12 алтын (КЦСМ, л. 35 об.). Фамилия Карамзин восходит к прозвищу, имеющему тюркскую основу: qara – ‘черный’ и mirza – ‘титул человека знатного происхождения’ [ТПФ, с. 14], и отмечена в записи: Купил у Карамзиных детей пятьсот гвоздья чем дуги маковины сколачивати дал рубль (КЦСМ, л. 24). Антропоним Попов образован от некалендарного имени Поп или от прозвища, которое могли получить потомки священника [Фасмер, т. 3, с. 327]: Ждан Федоров Попов дал … денег сорок алтын (КЦСМ, л. 3 об.).
Проанализированные именования содержат информацию о социальной структуре общества. Исследуемый антропонимический материал включает три слоя населения: священнослужители, наемные работники и знать. Прозвища, указывающие на социальное положение их обладателей, позволяют судить о значимости этого признака, который осознавался как идентифицирующий.
Следующая группа имен, мотивированных признаком ‘религиозная сфера’, немногочисленна и представлена антропонимами: Пустыня, Спасский и Троецкий. Однако отметим, что имена Дьяконов, Попов и Иконников, Просвирнин, Проскурнин, Трапезник, отнесенные к той группе, которая мотивирована признаками ‘социальное положение’ и ‘род деятельности’, могут быть также отнесены и к этой группе. На Архангельском Севере к исходу XVII в. насчитывалось свыше ста семидесяти монастырей и пустынь [Булатов 1997, с. 290]. Значение религиозных центров (монастырей, церквей и пустынь) было очень велико, и потому, на наш взгляд, слова из указанной сферы иногда переходили в разряд имен собственных. В рассматриваемых памятниках деловой письменности зафиксирован антропоним Пустыня, употребленный в качестве личного имени: Нанял двух человек ехати встречать плот Чешуино Якова Клементьева да Ивана Проскурнина дал … денги от Мекентьева Пустыни а волостные крестьяне не поехали (КРБЦК, л. 11 об.). Это имя образовано от слова пустынь, имеющего значение ‘уединенная обитель, одинокое жилье, келья, лачуга отшельника, одинокого богомольца, уклонившегося от сует, или нештатный монастырь’ [Даль, т. 3, с. 542]. Именования в форме прилагательных – Спасский, Троецкий и подобные – давались священникам или церковным мастерам по принадлежности их к определенной церкви. Спасский относится к церкви во имя Спаса [Даль, т. 4, с. 288]: Колесо купил болшее в Шелгу з железом и с укладом у церковного Спасского мастера у Спасского Петра дал 4 алтына (КРБЦК, л. 12), Троецкий – к Троицкой церкви, монастырю или храму: У Троецкого попа у Ивана взял от котла провару 10 денег (КПБК, л. 13 об.).
И последнюю группу составляют имена собственные, мотивирующий признак которых мы обозначили как ‘семейные ценности и связанные с ними обрядовые традиции’. В эту группу включены именования Кустов, Родня и Ружныков. Именование Кустов восходит к прозвищу Куст, образованному от общерусского слова куст – ‘большое потомство’ [СПФ, с. 205]. Приведем запись, в которой отмечен этот антропоним: Семен Кустов дал по отцы своем на церковной обиход … алтын (КЦСМ, л. 18 об.). Рассматривая имена группы, связанной с обстоятельствами появления ребенка в семье, мы отметили, что семьи были большими. Человек, имеющий много детей, получал прозвище Куст, то есть факт многодетности родителя воспринимался как его отличительный признак. Следующее прозвание – Родня – восходит к общерусскому слову родня, имеющему значение ‘очень близкие, дружно живущие родственники’ [СРНГ, вып. 35, с. 142], оно зафиксировано в записи: По скалы ездил на посад Федор Романов да Михало Родня (КЦСМ, л. 35 об.). Фамилия Ружныков, употребленная в контексте: Да он же Василей дал котелних денег 5 рублев 6 алтын что сам Василей сало грел и людем отдавал Максиму Мал(ь)гину да Первому Ружныкову Мезенцу (КПБК, л. 4), образована от прозвища Ружнык (Ружник). Это прозвище происходит от слова ружник, которое в архангельских говорах имеет значение ‘шафер, дружка невесты, обычно ее брат’. В свою очередь слово ружник образовалось от существительного руга – ‘приданое’, это мотивировано тем, что именно дружка должен был нести приданое невесты в дом молодоженов [Фасмер, т. 3, с. 514]. Как видно из описанного примера, рассматриваемая фамилия содержит информацию об обряде, связанном со вступлением в брак. Таким образом, именования этой группы свидетельствуют о ценности родственных отношений, значимости семьи, хранят сведения о старинных традициях и обрядах, связанных с началом семейной жизни.
Как показывает анализ внутренней формы некалендарных имен, иногда их затруднительно однозначно отнести к той или иной группе, поскольку велико разнообразие мотивирующих признаков, положенных в основу именований. Наличие двойственной или множественной мотиваций в именах собственных отражает объективно сложный процесс именования и не должно рассматриваться как препятствие к анализу образного компонента. Неоднозначность семантики внутренней формы не означает, что нельзя получить сведения об особенностях культурных представлений жителей изучаемого региона, о наиболее актуальных чертах, находящих отражение в антропонимах.
Исследуемый материал включает 15 таких именований, которые мотивированы различными семантическими признаками или сразу несколькими. Так, антропонимы Добрыня, Добрынин и Обухов совмещают в себе признаки, указывающие на интеллектуальные особенности личности и ее черты характера. Именования Добрыня и Добрынин происходят от апеллятива добрыня, который имеет значения ‘умный, дельный’ [СПФ, с. 113] или ‘хороший, добрый человек’ [СРЛИ, с. 97]. Эти антропонимы употреблены в следующих записях: на судю Добрыню и на волостных крестьян кабалу с десяти рублех (КЦСМ, л. 2); Сухих малых кож ворваних продал Омеляну Щелинину тритцать четыре кожици да малых два удирка за одну кожу что удирки шли от Василя Павлова по алтыну кожицу всех денег взял тритцать пять алтын а те кожы малые Василевы дачи да Добрынины (КПБК, л. 11 об.). Фамилия Обухов образована от прозвища Обух, восходящего к слову обух, которое имело значения – ‘тупой, глупый человек’ и ‘упрямый человек, неслух, околотень’ [Даль, т. 2, с. 629]. Это именование отмечено нами в «Книге церковного старосты Давыда Максимова»: Купил темьяну пол трети гривенки у Обухова приказщика у Михала дал 13 алтын (КЦСМ, л. 23).
Оним Дубов мог быть мотивирован двумя признаками, характеризующими интеллектуальные способности и физические данные человека. Фамилия Дубов восходит к прозвищу Дуб, образованному из слова дуб. В словаре Даля дается следующее значение этого слова: ‘бестолковый, малосообразительный человек’ [Даль, т. 1, с. 498]. Однако прозвище Дуб, возможно, имело и другой мотивационный признак, то есть могло быть дано человеку крупному, крепкому, здоровому [СРНГ, вып. 12, с. 329]. В.М. Богуславский отмечает, что в русской национальной культуре понятие физической крепости и здоровья связано с крупным телосложением и высоким ростом человека [Богуславский, с. 12]. Эта фамилия зафиксирована в следующем контексте: От спусканы от тое веревки Федосею Дубову дал 6 алтын (КЦСМ, л. 36). Наличие признаков, указывающих на физические данные человека и черты его характера, наблюдается в именованиях: Каменный – Продал Луки Каменному 2 меры жита морозом бити что конем на … взял 2 алтна 4 денги (КЦСМ, л. 12); Пузанов – У Панфила Пузанова взял от котла 2 алтна (КЦСМ, л. 12); Худяков – Игнатей да Ларион Худяковы привезли з Гач перелога пол … меры (КЦСМ, л. 47 об.) и Чалый – Верхонка взял у Осипа Чалого в Луготине от Степанцова да от головного перелога гривну отданы (КПБК, л. 14). Каменным, возможно, называли человека, крепкого физически или жесткого, твердого по характеру, в соответствии с общерусскими переносными значениями слова каменный или на основании ассоциаций (крепкий как камень), возникающих при оценке внешних физических свойств именуемого или особенностей его характера и поведения. В архангельских говорах слово камень имеет значения ‘гора; горная цепь, хребет’ [СРНГ, вып. 13, с. 22]. На основании указанных диалектных значений исходного слова можно высказать предположение о том, что прозвание Каменный возникло вследствие образного переноса свойств реалии на человека. Так, рассматриваемое именование могли дать человеку не только с твердым характером или крепким здоровьем, но и высоким ростом и крупным телосложением.
Внешние признаки нередко переносились на внутренний мир человека. Фамилия ^ Пузанов образована от некалендарного личного имени Пузан, восходящего к слову пузан. В архангельских говорах это слово употреблялось в значении ‘лентяй’ [СРНГ, вып. 33, с. 113], хотя могло иметь и другое значение ‘пузатый человек (полный)’ [Даль, т. 3, с. 536]. Фамилия Худяков образована от некалендарного имени или прозвища Худяк. Это прозвище, восходящее к слову худой, могло быть дано либо плохому, либо худощавому человеку [СПФ, с. 407]. Прозвание Чалый мог получить рыжеватый с сединой [Фасмер, т. 4, с. 313] или настырный, прицепляющийся к людям человек, ухажер. Глагол чалить обозначает ‘ухаживать, приволакиваться; прикреплять, прицеплять’ [Там же].
Два антропонима ^ Мельцов и Подшивалов могли быть мотивированы признаками ‘качественные характеристики человека’ и ‘род деятельности лица’. Прозвище Мелец, от которого произошла фамилия Мельцов: Марта в … день купил пол пуда воску у Федорова приказщика Мел(ь)цова дал 2 рубли денег (КПБК, л. 31 об.), мог получить либо человек, работающий на мельнице, либо пустомеля [Даль, т. 2, с. 318]. Фамилия Подшивалов образована от прозвища Подшивало, восходящего к слову подшивала, которое имело значения ‘ученик портного’, ‘человек, подшивающий постройку досками’, ‘остряк, подхалим, подлиза’ [СРНГ, вып. 28, с. 256]: Таляйко Подшивалов писал грамотку на Княжестров о сенах взяли четверть от грамоткы денгу (КЦСМ, л. 27).
Имя Роспута могло быть мотивировано признаками, указывающим на черты характера и поведение человека или время рождения ребенка. Слово роспута обозначает ‘разврат, распущенность’ [СРНГ, вып. 34, с. 191] или ‘пора года, когда по дорогам не проедешь, и место, где сходятся и расходятся пути’ [Ведина, с. 369]. В соответствии со вторым значением исходного слова, имя Роспута могло быть дано ребенку, если он появлялся на свет ранней весной или поздней осенью в бездорожье, либо вообще в пути. Приведем контекст: Февраля в … день купил меду два безмена у Роспуты Спиридонова дал пять алтын (КЦСМ, л. 28).
Антропонимы ^ Бузунов, Кривцов, Кулик, Лытка, Лыткин имеют следующие мотивирующие признаки: ‘наименования природных объектов’, ‘внешний вид’, ‘качественные характеристики человека’. Слово бузун, к которому восходит антропоним Бузунов, в архангельских говорах имеет значение ‘окунь’ [СГРС, т. 1, с. 249]. Кроме того, это слово обозначает и ‘драчуна, буяна’ и связано с глаголами бузить, бузовать – ‘двигаться с шумом, энергично; громко спорить, ссориться’ [Даль, т. 1, с. 137]. Приведем контекст, в котором используется это имя: Юрей Бузунов дал по жене своей на церковной обыход 2 гривны (КЦСМ, л. 18 об.).
Фамилия Кривцов происходит от прозвища Кривец, восходящего к слову кривец. Этим словом могли называть птицу кулика [СПФ, с. 196], оно имеет и другое значение – ‘кривой, одноглазый человека’ [СлРЯ, вып. 8, с. 54]. Рассматриваемое именование употреблено в следующем контексте: Марта в … день купил два безмена меду у Ивана Кривцова дал пять алтын (КЦСМ, Л. 29 об.).
Прозвище ^ Кулик происходит от слова кулик, которым называли голенастую болотную дичь; глупого, недогадливого человека; пьяницу, пропойцу или человека с длинным носом [Даль, т. 2, с. 216]: Ноября в … день продал сена на Княжестрове на дворищной трети стрельцу Федору да Кирилу Кулику 57 куч (КПБК, л. 7 об.). Именования Лытка и Лыткин восходят к слову лытка, которым в северно-русских говорах могли называть породу уток. В архангельских говорах лытка – это ‘нога; бедро, голень ляжка’; лыды – ‘длинные ноги’ [СРНГ, вып. 17, с. 226]. От слова лыды образовалось именование Лыдъко, которое после падения редуцированных приобрело форму Лытко. Приведем запись, в которой встретились рассматриваемые антропонимы: Нанял на колмогорах у земского двора … бревна высекати Якова Лыткина (КРБЦК, л. 10); Нанял Чешуино лес и тес из воды выздымати Якова Лытку да Первого Рудакова (КРБЦК, л. 11 об.).
Именования Кочет и Кочетов мотивированы признаками ‘наименования природных объектов’ и ‘предметы быта’. Эти антропонимы по происхождению связаны со словом кочет, в рязанских диалектах имеющего значение ‘петух’, а также используемого в разных регионах для обозначения флюгера или ключа, колышка, всаженного в борт лодки вместо уключины [Даль, т. 2, с. 181]. В значении ‘уключины’ в архангельских диалектах употреблялось слово кочетки [ПГ, с. 183]. Прозвище Кочет, возможно, получил человек боевой, смелый, задиристый, любящий носить одежду ярких цветов, либо внешне похожий на предметы, обозначаемые словом кочет, либо ремесленник, изготавливающий флюгеры, уключины. Приведем контексты, в которых зафиксированы эти антропонимы: Нанял жердья провадити з горки Дружину что у Кочетовых живет на погост дал 2 денги что у Ивана купил (КРБЦК, л. 11 об.); у Сергея Ларионова да Юря Кочета взял от котла провару … алтын 4 денги (КЦСМ, л. 13 об.). Прозвание Вага имеет множественную мотивацию. Оно могло быть образовано от слова вага и иметь такое значение, как ‘ивовый кустарник, растущий сплошной полосой по берегам рек, ивняк’ или ‘лентяй(ка), отлынивающий(ая) от работы’. Кроме того, это именование мог получить выходец с реки Ваги, левого притока Северной Двины [Фасмер, т. 1, с. 264; СРНГ, вып. 4, с. 63]. Прозвание употреблено в следующем контексте: Тимофей Вага … на трапезнику дал 2 денги на праздник на крещение (КЦСМ, л. 26 об.).
Проведенное исследование некалендарных имен жителей Архангельской губернии XVII в. позволило выявить связь рассматриваемых антропонимов с общерусской и диалектной лексикой. Однако, несмотря на то, что в основе ряда именований лежат общерусские слова, наличие их в региональных записях свидетельствует об их значимости для данной территории. В изучаемых источниках отмечены некалендарные личные имена: Вакора, Коряка, а также фамилии и прозвания: Болдырь, Бузунов, Буланой, Варакса, Каменный, Лытка, Лыткин, Мальгин, Палицин, Пузанов, Путиков, Рудаков, Ружныков, Скобылинский, Шиш, которые происходят от слов, бытующих в архангельских говорах. Эти антропонимы, в зависимости от значений исходных диалектных слов, имеют следующие мотивирующие признаки: ‘качества человека’, ‘внешний вид’, ‘предметы быта’, ‘род деятельности’, ‘этническая принадлежность’, ‘наименования природных объектов’, ‘семейные ценности и обрядовые традиции’. Мотивированность архангельских антропонимов указанными признаками дает возможность судить о наиболее важных для жителей региона реалиях, наименования которые служили основой для образования имен собственных.
Итак, для понимания образного компонента, лежащего в основе имени, значимым является изучение внутренней формы антропонимов. Данный образный компонент обусловлен реалиями жизни населения Архангельского края и позволяет проникнуть в систему ценностей, складывающуюся в языковом сознании людей.