С. Б. Адоньева (Санкт-Петербург)
| Вид материала | Документы |
- 1. Обязательно ознакомиться с пакетом заранее. Все вопросы можно обсудить с редакторами, 215.48kb.
- Д. С. Лихачева 2011 год Общие положения Первые Краеведческие чтения (далее Чтения),, 80.63kb.
- Редактор: Наталья Кудряшова (Санкт-Петербург), 173.55kb.
- «Незабываемый Санкт-Петербург» (осенние каникулы), 29.11kb.
- Экскурсионная программа 1 Санкт-Петербург Регистрация на борту теплохода. Ужин., 52.86kb.
- Темы диссертаций "Социальная политика в условиях перехода к рыночной экономике", 1994,Ленинградский, 90.57kb.
- Е. В. Пичугина (Санкт-Петербург), 425.47kb.
- Русские группы, 162.56kb.
- Н. Т. Ашимбаева (Санкт Петербург), 84.77kb.
- Государственный заказчик Санкт-Петербурга второго уровня, адрес: 193230, Санкт-Петербург,, 219.92kb.
будничных и праздничных трапез
Особый статус старшего мужчины в крестьянской семье — «хозяина» или «большака» неоднократно становился предметом внимания исследователей. В данной статье рассматривается модель поведения хозяина во время будничной и праздничной трапез. В работе используются материалы этнолингвистической экспедиции РГГУ в Каргопольский район Архангельской области.
В описании будничных крестьянских трапез обращает на себя внимание тот факт, что хозяин дома имел строго определенное место за столом, обычно он сидел в большом углу, под иконами, на это место не мог садиться никто другой. Статус хозяина, сидящего за столом на знаковом месте под иконами, определял и некоторые правила застольного этикета. Именно хозяин первым пробовал все блюда, те, кто пытался начать есть раньше, получали от него ложкой по лбу. Хозяин же давал условный знак, после которого можно было переходить к следующему блюду. Нельзя было выходить из-за стола раньше, чем это сделает хозяин.
Будничная трапеза была принципиально пространственно замкнута, посторонние люди не могли принять в ней участие, а участвовавшие в трапезе члены семьи должны были согласовывать свои действия с хозяином, управлявшим застольным ритуалом.
Трапеза в день праздника, напротив, была принципиально открыта, гости могли приходить и уходить в любой момент. В описании праздничных трапез бросается в глаза изменение места хозяина. В Костромской губернии в праздник «хозяин потчует гостей, сидя на особом стуле отдельно от всех, а большею частью стоя», в Тюменской губернии «за стол садятся одни гости: садиться хозяевам вместе с гостями считается предосудительным».
Мы видим, что хозяин либо не участвует в трапезе, лишь прислуживая гостям, либо сидит отдельно от всех на особом стуле, оставляя гостям почетные места за столом. Вместо него в большом углу, под иконами сидели «почетные гости», каковыми во Владимирской губернии считались «зять и его родители», то есть гости, связанные непрямым родством с хозяином, а в Енисейской губернии на самое почетное место сажали священников. Таким образом, на праздник наибольшее внимание и почет оказывалось именно гостям со стороны, «чужим». Тип трапезы и ее семантика напрямую влияют на поведение хозяина семьи.
^ С.Н. Амосова (Вятка)
Особо почитаемые мужские святые
на территории Вятского края
Для определения особо почитаемых святых на территории Вятского края были использованы описания крестных ходов, праздников и часовен, которые были установлены в честь иконы какого-либо святого.
Наиболее почитаемыми святыми на территории Вятского края были святой Николай (он был особо популярен на территории края, особенно в Орловском уезде), архангел Михаил, Илья-пророк, святой Георгий, мученики Флор и Лавр, Иоанн Креститель, святой Александр Невский, большой популярностью пользовался образ Спаса. Из женских образов самый почитаемый — Богородица, встречаются упоминания о святой Параскеве-Пятнице и святой Екатерине. Надо отметить, что эти святые были популярны в целом в России.
Но на территории края существовали и свои особенности. Так Спас пользовался гораздо большей популярностью, чем Богородица. Его иконы были более значимы в народной культуре вятских крестьян (о них рассказывали различные легенды, они чаще других являлись чудотворными). Самые известные из них — «Спас колотый» и чудотворная икона Спаса из Спасского собора города Вятки. «Спас колотый» находился в селе Верховском Орловского уезда. Легенда рассказывала, что когда на село напали вотяки, они раскололи икону и использовали ее части в качестве скамьи в лодке, но как только они на них сели, то тут же ослепли. Иконы Богородицы имели меньшее значение, несмотря на то, что присутствовали во всех крестных ходах. Они играли в них второстепенную роль. Вообще, образы женских святых не были особо почитаемыми на территории края. Так, святая Параскева-Пятница пользовалась на территории Вятского края меньшей популярностью, чем в целом по России.
Особенностью культов мужских святых является то, что они имели воинственную окраску. Так, значимы были культы святых-воинов — Александра Невского и святого Георгия. Святой архангел Михаил также имеет в народной культуре черты воина. Пользовался популярностью образ Николы Можайского, а он обычно изображался с мечом в руках.
Таким образом, на территории Вятского края особо почитались те же святые, что и на территории других губерний России. Но особенностью края был особый воинственный характер культов этих святых, а также небольшое значение культов женских святых по сравнению с мужскими культами.
^ Н.И. Андреева (Ставрополь)
Гендерная культура в современном российском обществе
Гендерные исследования как новое научное направление возникло в 70–80 гг. ХХ в. в Европе и Америке. В отечественной науке гендерные исследования появились в начале 90-х гг. ХХ в. как междисциплинарное направление, включающие в себя разные науки: философию, антропологию, социологию, педагогику, историю, политологию, культурологию и т.д. Современные зарубежные и отечественные гендерные исследования развиваются в двух направлениях: women’s studies (женские исследования) и men’s studies (мужские исследования).
До конца 1980-х годов гендерные и женские исследования употреблялись как синонимы, начиная с 1990-х годов под гендерными исследованиями стали понимать изучение всех форм взаимодействия и сосуществования мужчин и женщин в разных культурах и обществах.
Открытие понятия «гендер», а также дифференциация категорий «пол», «sex», «гендер» позволяет лучше разобраться во многих проблемах пола, рассматривая биологические и социокультурные факторы как вместе, так и независимо друг от друга. Разграничение понятий «пол» и «гендер» позволяет осуществлять дифференцированный анализ парных категорий:
1) мужское — женское;
2) мужественное — женственное;
3) маскулинное — феминное;
4) маскулинная женщина — феминный мужчина;
5) типичная — нетипичная женщина;
6) типичный — нетипичный мужчина.
Рассматривая их соотношение как общечеловеческое и специфическое, как универсальное и конкретное, как типичное и особенное, как часть и целое и т.д.
Понятие «гендер» в современной науке имеет несколько значений и используется в разных контекстах: 1) гендер как стратификационная категория; 2) гендер как культурная метафора; 3) гендер как научная дифиниция; 4) гендер как социокультурный конструкт и т.д. В отличие от понятия «гендер» неразработанными и неиспользованными оказались понятия гендерная проблема, проблема пола и др.
Итак, под проблемой пола понимается теоретическое изучение и разрешение комплекса вопросов и задач, рассматривающих роль и место мужчин и женщин в обществе, генезис, детерминацию и трансформацию их отношений в общественном развитии. Проблема пола в истории развивалась в нескольких направлениях: согласно первому направлению (биологическому) пол определяется биологически.
З.Фрейд говорил «Анатомия — это судьба». Согласно второму направлению (гендерному) пол определяется социокультурно. Симона де Бовуар подтвердила свою теорию фразой: «Женщиной не рождаются, женщиной становятся». Автор отдает предпочтение третьему направлению (биогендерному). Т.е пол определяется биологическими и социокультурными факторами одновременно, т.е. женщинами и мужчинами сначала рождаются, а потом становятся. Итак проблема пола является бинарной по своей природе- биосоциальной, т.к. состоит из двух компонентов: естественно-природного, включающего морфологические, анатомические, физиологические, психологические различия полов и социокультурного, причем естественно-природный компонент остается постоянным в то время как гендерный — подвижным и изменчивым.
^ Гендерная проблема — это выявление социокультурных факторов, детерминирующих различия в поведении, социальных и других функциях мужчин и женщин. Гендерная проблема является частью проблемы пола и соотносятся они как часть и целое.
В обобщенном виде можно выделить следующие основные аспекты:
1. Социальную ранжированность, определяющую роль мужчин и женщин в обществе (престиж, социальная репутация, степень уважения и т. д.);
2. Социальную стратификацию, определяющую место мужчин и женщин в обществе ( социальный статус, место в социальной иерархии и т. д. );
3. Проблему взаимоотношения полов или диалог полов (социокультурный);
4. Семейно-брачные отношения.
Гендерная проблема взаимосвязана с гендерной культурой. В результате научного исследования выявлена закономерная связь: чем выше уровень социокультурного развития общества, тем выше уровень культурного взаимодействия между полами. И наоборот, чем выше уровень социокультурного развития общества, тем выше уровень культурного взаимодействия между полами.
В истории человечества выделены три основных типа гендерной культуры: 1. Матриархат; 2. Патриархат; 3. Биархат.
При более подробном их рассмотрении автором предлагается, классификация основных типов гендерной культуры: 1) Чистый матриархат; 2) Чистый патриархат; 3) Смешанный матриархат; 4) Смешанный патриархат; 5) Чистый биархат; 6) Смешанный биархат; 7) Бесполый биархат.
В результате анализа классификации гендерной культуры сделаны следующие выводы:
1. Бесполая культура бесперспективна и может привести к негативным социальным последствиям;
2. Современная российская гендерная культура является смешанным патриархатом;
3. Оптимальным вариантом гендерной культуры является смешанный биархат;
4. Любой тип гендерной культуры в чистом виде построен на доминировании одного пола над другим, что ведет к гендерному конфликту.
В основе гендерного конфликта лежит половая дискриминация, колеблющаяся от скрытой «завуалированной» формы до открыто враждебной. Решение гендерного конфликта возможно с помощью определенных мер: с одной стороны, законодательно, с другой стороны, через формирование гендерной толерантности в общественном и индивидуальном сознании. Под которой понимается объективное, непредвзятое отношение к представителям другого пола, включающее онтологический, гносеологический, аксиологический, правовой и другие аспекты общественной жизни.
В современной философской науке возникла актуальная необходимость выработки новой парадигмы мышления о соотношении мужского и женского начал в обществе. Автором подчеркивается особая роль гендерной культуры и ее влияние на формирование общественного и индивидуального сознания в духе гуманизма, толерантности, мудрости, целесообразности, преодоления гендерных предрассудков и стереотипов.
^ Р.В. Багдасаров (Москва)
Запорожское войско: восточноевропейский воинский орден
Запорожское войско — объединение, имеющее черты архаичного мужского союза. Его можно рассматривать как воинское, «рыцарское» братство; в то же время, запорожское войско имеет черты союза, организованного по религиозному принципу, что сближает его с монашеским орденом.
В докладе будет рассмотрены условия образования запорожского войска (конец XV века), его характеристики в сравнении с другими воинскими объединениями Европы, присутствующие у запорожцев черты христианского воинского ордена и их объяснение в контексте православной традиции, особенности Запорожского войска в ряду других казачьих войск, внутренние и внешние причины кризиса и распада Сечи.
^ Е.М. Белецкая (Тверь)
Мир казака в песенном фольклоре
Мир казака — это многомерное пространство, в котором пересекаются, накладываются друг на друга различные плоскости. Это историческое, географическое, этническое пространство, в котором существуют определенные отношения: «человек — природа — общество». Специфика этого мира в том, что в центре — социально маркированный человек, выполняющий различные ролевые функции, в связи с чем меняется его восприятие действительности.
Картина мира в фольклорном сознании казачества представлена в восприятии казаков как социальной группы (сословия), казака как члена семьи (в системе добрачных и семейных отношений) и глазами казачки — матери, сестры, любимой.
Модель мира создается в рамках одного фольклорного текста, как статическая или динамическая картина, и в пределах совокупности вариантов, версий, циклов. Она варьируется в зависимости от жанровой разновидности песенного текста.
Единицей системного песенного мира является сюжетная ситуация — событие реального мира, связанное с казаком (казаками), и/или отношение к нему. Многомерность мира определяется различными комбинациями сюжетных ситуаций: «проводы — служба — походы — сражения — временная побывка — смерть на поле боя — возвращение» в военно-бытовых песнях; «встреча — измена — разлука» и т.п. в лирических любовных и т.д.
Песенный текст как подсистема содержит ряд мотивов; в казачьих песнях это мотив службы государевой, смерти — свадебного пира, обращения к коню с наказом, мотив пожалования и др. Если сюжетные ситуации выполняют смыслоразличительную функцию, то повторяющиеся в разных песнях мотивы, напротив, показывают сходство мировоззрения, отношения к действительности песенного героя.
Системный подход к песенному фольклору позволяет определить в качестве системообразующей единицы человека (казака), описать его свойства, причем не только через характерологические эпитеты, но и косвенно, через его действия, в том числе — речевые, а также различные отношения: казаки — атаман, царь, военачальник и т. д.
^ Н.И.Бондарь (Краснодар)
Ритуально-обрядовая смена пола у восточных славян
Дихотомия мужчина — женщина, мужское — женское является универсальной и одной из наиболее древних (Т.В. Цивьян).
За исключением двух крайних возрастных периодов в жизни человека (детство и старость), где оппозиция может быть представлена в ослабленном виде, на протяжении основного жизненного пути следование нормам и правилам половой группы было обязательным и строго соблюдалось. Отклонение от нормы порицалось, а нарушители с санкции общества наказывались (Т.А. Бернштам, М.М. Громыко). Тем не менее смена «пола» была возможна или в определенных ситуациях это было даже обязательным.
В первом случае речь идет о различных бытовых и ситуативных явлениях: наличие врожденных физических признаков и обладание качествами противоположного пола: высокий рост, физическая сила, мастерское владение верховой ездой и оружием; досугово-игровые формы в однополом по составу коллективе.
Предписанная, обязательная смена «пола» связана с ритуально-обрядовой сферой и игровыми формами традиционной культуры, относящимися к ней. Наиболее ярко травестизм проявляется в зимних святочных играх (Л.М. Ивлева, И.А. Морозов). Этот же прием мы наблюдаем и почти во всех основных обрядах годового круга: колядование, «вождение Мыланкы и Васыля», в обрядах кумления, «похорон и крещения кукушки» на Троицу, в русальной обрядности (В.К. Соколова, Д.К. Зеленин)
В большинстве игр и обрядов, где мы сталкиваемся со сменой «пола» участниками, представлены темы похорон и свадьбы. Активно этот прием используют и участники (ряженые) традиционной свадьбы: ряженые «жених» (женщина) и «невеста» (мужчина) и второстепенные «неперсонажные» участники.
Проанализированный материал в связи с ритуально-обрядовой сменой «пола» позволяет отметить некоторые закономерности.
1. В одних и тех же играх и обрядах мы можем наблюдать или не наблюдать явление травестизма, что может объясняться и поздней (ХХ век) фиксацией традиции.
2. Несмотря на участие мужчин и женщин (юношей и девушек) в ряжениях со сменой «пола» в течение всего годового круга, в период от Рождества до Масленицы намного более заметна роль мужчин (юношей), а от Вознесения до Ивана Купалы — женщин (девушек).
3. Явление травестизма, в некоторых случаях андрогинности иногда распространяется не только на участников ряжения, исполнителей ролей, но и на образно-предметные символы («Медведь», «Куст», «Покойник», «Русалка» и др.).
4. Показательно, что смена «пола» может распространяться и на ту часть природы, которая включена в ритуально-символическую практику: курица, поющая петухом; божья коровка в гаданиях и т.п. (А.В.Гура).
5. В целом наблюдается нарастание частоты смены «пола» по линии движения от человеческого, бытового, профанного, где исходная половая идентичность является обязательной и устойчивой, к нечеловеческому.
Имеющиеся объяснения этому явлению традиционной культуры (коитус, стимулирование плодородия и чадородия) недостаточны. Более перспективно его понимание с позиции инверсии: через инверсию пола к инверсии времени (ритуальный возврат к «начальному», мифическому времени). А так как подобная инверсия и контакт с нечеловеческим миром опасен, то травестизм может рассматриваться и как средство защиты непосредственных участников. Не случайно участники ряжения сразу же на месте окончания ритуала «возвращают свой пол» или проходят очищение.
^ Т.И. Борко (Тюмень)
Обрядовый травестизм: мифология андрогина
или апология женского?
В сибирском шаманизме известны случаи обрядового поведения, предписывающего мужчинам-шаманам подражать женщине. Каковы психологические основания подобного «превращения»: зависть к особым интуитивным способностям женщины или поиски целостности? Исследователи традиционных сибирских обществ (А.Ф.Анисимов, В.Г.Богораз) отмечали преобладание в прошлом женского шаманизма, что должно быть связано с материнскими культами. поклонение Великой Богине не исчезает с появлением фигуры Бога-отца и находит отражение в существовании шаманов превращенного пола. Женщины-шаманки по окончании материнского периода как бы становились мужчинами. Они одевались в соответствующие одежды, участвовали в состязаниях и даже женились. Происходила и обратная метамолрфоза: мужчины-шаманы не только меняли внешность, одеваясь в женское платье, отращивая волосы, но и занимались женским трудом. Соответственно они могли вступать в брак с мужчинами. Исследователи (В.Н.Басилов, С.А.Токарев, В.Г.Богораз) считают, что обрядовый травестизм является пережитком матриархата и возникает, когда необходимо важнейшие религиозные функции, некогда выполняемые исключительно женщинами, передать мужчинам.
Любопытную аналогию травестизму в шаманских обществах Сибири отмечает Т.Н.Троицкая в традициях скифо-сарматов. Об этом свидетельствуют как женские захоронения с оружием, так и существование особого слоя прорицателей-энареев, имитирующих в своем поведении женщин. Геродот сообщал, что женская болезнь у скифов передавалась по наследству в царском роду, что свидетельствует о весьма почтенном отношении в обществе к этим странным обязанностям. В свою очередь подобное отношение указывает на то, что некогда почетом окружали женщин, выполняющих те же ритуальные действия.
Обрядовый травестизм подтверждает не только влияние материнских культов, связанных с образом Великой Матери. На наш взгляд, это явление восходит к архетипической символике андрогина. Существо превращенного пола совмещает в себе признаки и того, и другого, а значит, выступает посредником между противоположными началами, соединяя полярности. В силу своей необыкновенной природы оно наделено всезнанием. Персонаж-андрогин является воплощением полноты, к которой направлены психологические устремления человека.
^ А.В. Бородина (Санкт-Петербург)
«Мужик» в зеркале иерархий российской маскулинности
(социолингвистический аспект)
Маскулинность множественна и стратифицирована: говорят о разных типах маскулинности, которые, как правило, не равноправны по отношению друг к другу, что обуславливается социальными, политическими, экономическими, культурными, этническими факторами, а также их комбинациями / совокупностью.
^ Мужик является одной из категорий русской маскулинности: это слово древнерусского происхождения и образовано от общеславянского существительного муж с помощью уменьшительного суффикса -ик. Выбор суффикса с деминутивной коннотацией не случаен: первоначальное значение слова — «маленький муж, мальчик».
Посредством нового слова в языке и обществе конструируется и начинает воспроизводиться новая категория маскулинности. Эта категория изначально предполагает некоторую маргинализацию и гендерную неполноценность (в физическом, социально-экономическом, возрастном аспектах) своих субъектов по отношению к производящей категории — мужу. Последняя же «выражает достоинство человека (великий муж, доблестный муж)» и обозначает «человека мужского пола в полных годах, возмужалого», «супруга» и «хозяина», то есть мужчину женатого и эмансипированного по отношению к своим родителям (Даль). Таким образом, выстраивается статусная иерархия муж — мужик, причем мужик стоит на нижней ступени этой иерархии.
Далее категория мужик приобретает новые значения, первым из которых становится «крестьянин», наряду с «семьянин и хозяин» (Даль). Последующие значения для данной категории, вплоть до сего времени воспроизводимые в толковых словарях, семантически и социально связаны с семой «крестьянства»: мужик есть просторечный вариант «мужчины», «мужа и супруга», употребляемый, как правило, в сельской местности либо выходцами из нее, компонент бинарной оппозиции «мужик — баба», а также может обозначать работника — выходца из деревни, выполняющего грязную, грубую работу по дому. Однако ключевым для нас становится определение мужика как «человека необразованного, невоспитанного, грубого, неуча, невежи». В этой логике выстраивается еще одна символическая иерархия маскулинности, которую можно обозначить как «сословную»: мужик в вышеуказанном значении стоит на нижних ступенях иерархии по отношению к «высшим сословиям», которые и определяют место мужика на социальной лестнице. В данном случае гендерная иерархия маскулинности подчиняется социальной (сословной) стратификации общества.
Анализ интервью, полученных автором в ходе исследования, позволяет говорить о существовании нового значения у слова мужик: оно употребляется для обозначения принадлежности к воображаемому мужскому сообществу и апеллированию к неким общим для лиц мужского пола практикам и опытам, предполагая равноправные отношения между участниками этого сообщества. Подобное значение предполагает сочетание желаемых для респондентов стереотипных характеристик маскулинности в одной категории — мужик — и ставит последнего на одно из первых мест в иерархии современной российской маскулинности. Тем самым мужик становится некой универсальной категорией маскулинности для разных социальных групп.
Исходя из вышесказанного, можно говорить о «великой трансформации» «мужика социального» в «мужика гендерного», или вертикальной мобильности мужика в системах маскулинности.
^ В.Н. Буркова, В.М. Тименчик (Москва)