«особого»
| Вид материала | Документы |
- А. Горяшко Биостанция особого назначения, 171.9kb.
- Nterface. Впрочем, если для Вас это открытие, то дальше читать особого смысла нет, 140.5kb.
- 1. Наклоняйте голову вправо, влево, вперед и назад выполняйте наклоны без особого напряжения, 183.22kb.
- Самбурская А. Птица особого полета : [об истории создания «Чайки» рассказывает, 83.47kb.
- I место и роль психодиагностики в системе научного знания, 518.62kb.
- Вопросы к экзаменационному зачету по дисциплине: «Политология», 34.64kb.
- -, 362.51kb.
- Законотворчество, 255.33kb.
- Владимира Путина "Быть сильными: гарантия национальной безопасности", 43.91kb.
- Законодательное собрание красноярского края, 90.4kb.
Прознал Анатоль как-то раз, что дача покойного маршала Тимошенко, которую тому лично товарищ Сталин подарил, пустует и предложил сыну его, Косте Тимошенко, чтобы тот ему эту дачу сдал. За умеренную, конечно, цену. Он, мол, Анатолий Брусиловский, вкус к природе ощутил и там, на даче, свои новые шедевры созидать будет.
Зовут меня на новые великие дела
Лесной травы разнообразные тела2.
Полковник авиации Константин Семенович Тимошенко — человек богемной тусовки, охотно согласился. Брусиловский — парень в доску свой, личность популярная. Пускай себе творит на свежем воздухе, а деньги лишними не бывают.
И устроился Анатолий Рафаилович Брусиловский на даче маршала Тимошенко, что, между прочим, в особо охраняемой зоне находилась, рядом с „Домом приемов командующих армиями стран участниц Варшавского договора“, как настоящий русский барин — с большим вкусом и размахом. Как „сюрреалист“ решил воссоздать он здесь иную реальность, эдакую иллюстрацию собственных лирических ассоциаций или сновидений, предвосхитив идею „Дома Дали“2. И сумел таки задумку свою воплотить в жизнь, причем с большим размахом, ярко и сногсшибательно.
По размерам и вычурности архитектуры дача маршала вполне соответствовала „Дому Дали“. Состояла она из комнат, мансард, террас, веранд и залов, заставленных и завешанных старинной мебелью, оружием, музыкальными инструментами, чучелами зверей и птиц и, конечно, „интерьерными“ картинами в тяжелых позолоченных рамах... Имелась в доме и огромная кухня с настоящим очагом, котлами, вертелами, особого рода печами и другой редкостной утварью, вывезенной из старинных замков Германии.
Банкетный зал был уставлен резной дубовой мебелью из бывшей столовой какого-то немецкого маршала, может быть и тяжеловатой, помпезной, но зато прочной и „органичной“. По-видимому, несмотря на различия в происхождении и образе мыслей, эстетические вкусы маршалов удивительным образом совпадали.
Кроме своих замечательных воинских качеств был маршал Тимошенко большим любителем растениеводства, потому приказал засадить огромную территорию дачи причудливыми деревьями и кустарниками, разбить перед домом изысканный цветник. За прошедшие десятилетия растения эти разрослись, образовав удивительный по своей необычности „волшебно-романтический“ парковый ансамбль.
Все это вместе как нельзя лучше совпадало с эстетическим установками Брусиловского, который буквально за несколько дней превратил дачу в настоящий вертеп в стиле раннего Мейерхольда. С буффонадой, маскарадным юмором и эротизмом.
Что ни день, то „завтрак на траве“. Затем шли прогулки, изящные игры, интеллектуальные беседы. В обед — жарение мяса или птицы на вертелах, кофе на открытой террасе и опять таки беседы. На ужин — раковины с запеченными в них раковыми шейками, осетриной и пармезаном, чай из самовара при свечах, шепот жарких молитв — для посвященных, танцы под луной и прочие радости из антологии „Серебряный век“, включая, конечно же, и непрерывные возлияния.
Расцвели под луной голубые цветы, и для соседей Тимошенко наступили трудные времена. День и ночь по даче маршала бродили непривычного вида дамы и кавалеры обоего пола, наряженные в белые костюмы, мелькали экзотические шали, широкополые шляпы, не смолкая, гремела музыка, слышался звон разбиваемой посуды, возбужденные крики, пьяный хохот, томные стоны... Сам бывший Главный интендант Красной Армии, генерал Хрулев с изумлением наблюдал, как Анатоль, сияя счастливой улыбкой, тащил в дачную беседку редкостной формы блюдо из маршальского сервиза, на котором в окружении собственных хвостов, головок и перьев громоздились тушки жареных фазанов.
Это кто это там брякнул так бряк
Ах это Серебряный Век3
Что касается Брусиловского, то он ситуацией наслаждался сполна. Ибо ставились эти живые картинки при самом активном участии западных корреспондентов и представителей дипкорпуса. Полюбуйтесь-ка, мол, дорогие друзья, на этот „Парадиз“. Вот он-то и есть тот самый, заповедный, истинно русский стиль жизни, который гады-большевики отняли у многострадального народа нашего.
Те, естественно, охотно любовались и с удовольствием соучаствовали.
Но в юдоли грешной всему приходит конец, особенно всему хорошему. Соседи по даче, гнилая партократия, не выдержав натиска крутой русской духовности, надавили на Костю: „Тут закрытая зона, а ты чего развел! Давай, гони их всех в шею!“
Костю, прознав, в чем конкретно художества Брусиловского заключаются, и сам был не рад, что с ним связался, но как человек тактичный первое время терпел. Однако здесь случаем воспользовался и Брусиловского с дачи согнал. Вроде как КГБ на него насело, уж больно много иностранцев в округе шастает. А сам рад был радешенек: ему маэстро так дачу своими ассоциациями „разукрасил“, что ремонт потом делать пришлось. Счастье еще, что дом не спалили!
„Туман только тогда красив, когда он прозрачноват, но не когда он густой. Художники всех времен и стран видели и подражали красотам прозрачности в природе, т. е. старались, чтобы все полусвета, полутени и сами тени, в особенности, получались прозрачными. Просвечивающими! А самые освещенные части, в самых освещенных ярких местах оказывались непрозрачными! Между освещенными частями и затемненными получался диапазон прозрачности“.
(Из письма В. Я. Ситникова)