Законности и правопорядка экологическая безопасность россии проблемы правоприменительной практики

Вид материала

Закон

Содержание Развитие законодательства Третью группу Федеральный закон «об охране окружающей среды»

Подобный материал:

• 1. Состояние конституционной законности, 1665.23kb.
• Экологическая безопасность современной россии: политика обеспечения (монография), 604.75kb.
• Г. С. Корепанова на научно-практической конференции федеральных и мировых судей Тюменской, 136.34kb.
• Состояния законности очень объемна и многогранна, и рассказать обо всех ее аспектах, 173.52kb.
• Резолюция научно-практической конференции «экологическая безопасность государств-членов, 258.56kb.
• Нп «сибирская ассоциация консультантов», 106.28kb.
• Правоохранительные органы, 329.06kb.
• Уважаемые жители г. Орла и Орловской области!, 124.66kb.
• Проблемы экологического права и экологическая ситуация в россии. О. В. Мосин введение., 1106.51kb.
• Экологические проблемы в России. Экологическая ситуация в России и Эвенкии, 838.7kb.

^ РАЗВИТИЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

ОБ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ^*


Обеспечение экологической безопасности осуществляется посредством принятия нормативных правовых актов, регулирующих природоохранные общественные отношения. Для определения направлений дальнейшего развития законодательства об экологической безопасности необходимо кратко проинвентаризировать его состояние, проанализировать соотношение «этажей» этого законодательства, обратив внимание на наиболее актуальные проблемы, включая имущественные отношения в этой области.

Экологическая безопасность – феномен не национального, а международного масштаба, следовательно, экологическое законодательство Российской Федерации должно исходить, прежде всего, из роли России в международном сообществе, из состояния окружающей среды на ее территории. Это главный, согласно ст. 15 Конституции РФ, «этаж» российского законодательства.

В сфере экологической безопасности велико и все продолжает возрастать значение международных договоров и соглашений, участницей многих из которых является Россия. Она должна отвечать перед международным сообществом за выполнение на всей ее территории взятых на себя природоохранных обязательств, в том числе перешедших к ней от СССР. Российская Федерация регулирует свои экологические отношения со всеми сопредельными государствами, прежде всего со странами – участницами СНГ.

Так происходит и в других федеративных государствах. ФРГ, например, отвечая перед многочисленными европейскими соседями и ЕС за загрязнения, причиненные им ее землями, усиливает законодательное регулирование охраны окружающей среды на федеральном уровне и наращивает централизованное экологическое управление.

Имплементация международных, включая европейские, экологических норм и стандартов в российское законодательство осуществляется постоянно и с трудом ввиду новизны проблем, отсталости технической оснащенности народного хозяйства и невозможности исполнения значительной части природоохранных предписаний, чему служит их декларативность и некая размытость.

Государственный экологический надзор и контроль рассредоточиваются не только по нескольким федеральным министерствам и иным федеральным органам исполнительной власти, не только совмещаются с функциями хозяйственного использования природных ресурсов и управлением ими, но и передаются постепенно и целенаправленно исполнительным органам субъектов Федерации и органам местного самоуправления.

С другой стороны, природный фактор жизнедеятельности человека носит конкретный региональный, бассейновый, местный характер, привязан к соответствующей территории проживания и трудовой деятельности народов. Это обусловливает необходимость учета местных природных обстоятельств при регулировании водных, лесных, горных, фаунистических, земельных и иных природоресурсных отношений. Осуществление экологического контроля и надзора на региональном и местном уровнях способствует вовлечению в них населения, приближению к гражданам, конкретизации целей и методов.

Обсуждение и решение вопросов соотношения федерального и регионального законодательства в экологической сфере весьма актуально ввиду обострения природоохранных проблем, современного реформирования Федерации, вхождения России в мировое сообщество. Основные профессиональные научные работы об экологическом законодательстве, как правило, не обходят этой темы. Однако каждый год не только актуализирует проблему, но и привносит в нее и ее решение новые факторы и обстоятельства.

Статья 71 Конституции РФ относит к ведению Российской Федерации установление основ федеральной политики и федеральные программы в области экологического развития Российской Федерации, определение статуса и защиту территориального моря, воздушного пространства, исключительной экономической зоны и континентального шельфа Российской Федерации, метеорологическую службу. По указанным направлениям (ключевым и поэтому отнесенным к ведению РФ) и сферам природопользования приняты соответствующие федеральные законы и иные федеральные нормативные правовые акты.

Немаловажное значение и актуальность в настоящее время приобретают и такие полномочия России, напрямую и на первый взгляд не связанные с экологией, как регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина, федеральная государственная собственность и управление ею, гражданское законодательство. Это обусловлено провозглашением в ст. 42 Конституции РФ прав каждого на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением³¹.

Актами Верховного Совета РСФСР 1991 г., указами Президента РФ 1993 г., Водным (1995 г.), Лесным (1997 г.), Земельным (2001 г.) кодексами РФ и федеральными законами намечены направления разграничения собственности на природные ресурсы на собственность государственную (Федерации и субъектов Федерации), муниципальную и частную.

В настоящее время организуется деятельность комиссий для реализации Федерального закона «О разграничении государственной собственности на землю» от 17 июля 2001 г., которым положено начало фактического размежевания земель в пределах Российской Федерации³².

Включение земельных участков, водных объектов, древесно-кустарниковой растительности, объектов животного мира, добытых полезных ископаемых в гражданский оборот, согласно ст. 129 ГК РФ («в той мере, в какой их оборот допускается законами о природных ресурсах»), повышает ответственность не только собственников за экологическое состояние своего имущества, но и Федерации за рынок природных объектов, за единое экономическое пространство в этой области и его законодательное регулирование, обеспечение конкуренции, свободы экономической деятельности и цивилизованное развитие экологических систем без присущих порой этим процессам крайностей с учетом накопленного за десятилетия положительного опыта.

Статья 72 Конституции РФ включает в предмет совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов природопользование; охрану окружающей среды и обеспечение экологической безопасности; особо охраняемые природные территории; земельное, водное, лесное законодательство, законодательство о недрах, об охране окружающей среды. Обращает на себя внимание отсутствие в Основном законе страны упоминания о животном мире и атмосферном воздухе: федеральные законы об их охране приняты соответственно в 1995 и 1999 гг.

По всем указанным вопросам совместного ведения приняты соответствующие федеральные законы. Последним вступил в действие 12 января 2002 г. Федеральный закон «Об охране окружающей среды», которым определяются правовые основы государственной политики в области охраны окружающей среды, сохранения природных ресурсов в целях обеспечения экологической безопасности. Это – важнейший «этаж» федерального законодательства об экологической безопасности.

Субъекты Федерации в области охраны окружающей среды активно используют свои полномочия в соответствии со ст. 73 и 76 Конституции РФ.

Во-первых, это опережающее правотворчество по вопросам совместного ведения, не урегулированным в федеральном законодательстве. Первая половина 90-х годов была периодом разработки и принятия в субъектах Федерации законов об экологической экспертизе из-за отсутствия аналогичного федерального закона.

Ряд положений этих региональных актов получил свое подтверждение и развитие с учетом опыта в Федеральном законе «Об экологической экспертизе» от 23 ноября 1995 г. После его принятия субъекты Федерации вынуждены были приводить свои законы в соответствие с ним, но ряд положений, не противоречащих Федеральному закону, продолжает действовать и заслуживает внимания, например предписания Закона Республики Коми об организации и гласности государственной и общественной экологической экспертизы.

Во второй половине 90-х годов в период действия устаревшего земельного законодательства получили распространение региональные законы о земле, в которых отражались современные правовые формы охраны земель от загрязнения, засоления и иных негативных процессов, гражданско-правовые начала обращения с земельными участками, судебная защита земельных прав, правила осуществления земельных сервитутов, иные средства обеспечения стабильности землевладения. Принятие в 2001 г. Земельного кодекса РФ и, соответственно, вступление в силу гл. 17 ГК РФ позволили прекратить действие этих региональных законов о земле в соответствии с ч. 3 ст. 36 Конституции РФ.

В ряде субъектов Федерации разработаны и приняты нормативные правовые акты по вопросам, по которым ведется законопроектная работа в Государственной Думе, – об экологическом страховании, о государственной политике в области экологического воспитания и образования, об экологическом аудите, об экологическом предпринимательстве, о зеленом фонде городов.

В Республике Саха (Якутия) до принятия в 2001 г. КоАП РФ действовал Закон об административной ответственности за экологические правонарушения. В ряде субъектов Федерации разрабатывались, принимались и действовали нормативные требования к составу выхлопных газов автомобилей в городах и иных населенных пунктах.

Во-вторых, правотворчество субъектов Федерации осуществляется в соответствии с их компетенцией, а принимаемые ими законы и иные нормативные правовые акты не должны противоречить федеральным законам. Так, на основании Федерального закона «О недрах» большинство субъектов Федерации урегулировали добычу, охрану и использование общераспространенных полезных ископаемых: глины, песка, торфа, щебня.

Во всех субъектах Федерации на основании типового положения 80-х годов и в соответствии с Федеральным законом «О животном мире» от 24 апреля 1995 г. разработаны и приняты региональные правила охоты, а в соответствии с Водным кодексом РФ 1995 г. – правила пользования маломерными судами и их учета. В них фиксировались природоохранные требования как общего характера, так и, в значительной мере исходя из предметов регулирования, местной специфики.

Активно ведется правотворчество субъектов Федерации по организации и обустройству парков, заказников, памятников природы регионального и местного значения в соответствии с Федеральным законом «Об особо охраняемых природных территориях» от 14 марта 1995 г., предусматривающим возможности и порядок их создания и функционирования на федеральном, региональном и местном уровнях за счет федерального, регионального и местного бюджетов.

^ Третью группу природоохранных актов субъектов Федерации составляют акты, принимаемые в соответствии с ч. 4 ст. 76 Конституции РФ. Обширное поле деятельности представляет конкретизация и размежевание экологической компетенции региональных и муниципальных органов, создания и функционирования комитетов природных ресурсов, организации экологической экспертизы, контроля поднадзорных объектов, заключения соглашений.

Значительную долю этой категории актов, направленных на реализацию всей полноты государственной власти субъектов Федерации составляют акты аграрного законодательства, вообще не предусмотренного Конституцией РФ, поскольку основными загрязнителями естественной среды являются такие отрасли агропромышленного комплекса, как животноводство, земледелие, а также химизация сельского хозяйства, которые требуют принятия природоохранных мер.

В Санкт-Петербурге, Москве и ряде других мегаполисов приняты законы о защите зеленых насаждений. Разрабатываются законы субъектов Федерации о растительном мире, не являющимся лесом. Полномочия субъектов Федерации вне пределов ведения, предусмотренного в ст. 71 и 72 Конституции РФ, составляют значительный массив в области охраны окружающей среды и природопользования и используются до настоящего времени неполно.

Думается, принятие субъектами Федерации нормативных правовых актов по экологическим вопросам должно обусловливаться не столько желанием обозначить свою суверенность, как это случилось с Экологическим кодексом Башкортостана, дублирующим Федеральный закон, сколько необходимостью урегулировать нерешенные экологические неперсонифицированные проблемы, имеющие общий характер, не исчерпывающиеся исполнением.

Большего распространения заслуживает практика принятия подзаконных актов, локальных актов, направленных на обеспечение неукоснительного и обязательного исполнения законодательных предписаний. Вместе с тем надо понять, что не все возникающие в обществе экологические конфликты можно решать с помощью правовых предписаний; многие эксцессы следует пытаться ограничивать на уровне применения моральных норм, обычаев, учитывающих требования добросовестности, разумности, справедливости, исторические, местные традиции. Иначе в нынешних условиях можно или поощрить коррупцию, или скатиться к полицейскому государству.

Попытки размежевания законодательной компетенции в области охраны окружающей среды между Федерацией и ее субъектами предпринимаются во всех без исключения природоохранных и природоресурсных федеральных законах. Нередко, однако, экологические функции Федерации и ее субъектов отображаются одними и теми же понятиями, терминами и словами, по-видимому, в надежде на последующую практику и исправление положения соглашениями и договорами (между исполнительными органами власти Федерации и ее субъектов), которые, как правило, положение не исправляли и лишь усугубляли безответственность и неуправляемость.

Распространено это было в 90-е годы при принятии всех природоресурсных федеральных законов под влиянием эйфории конца административной системы и расцвета демократии, что привело к ослаблению ответственности за нерациональное природопользование, потере управляемости природными ресурсами и еще большему отчуждению их от народа. К сожалению, дублирование компетенции оказалось закрепленным и в головном экологическом Федеральном законе «Об охране окружающей среды» 10 января 2002 г., где в ст. 5 и 6 разграничиваются полномочия органов исполнительной власти Российской Федерации и органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации в сфере отношений, связанных с охраной окружающей среды.

К ведению и тех и других относятся – организация и развитие системы экологического образования, формирование экологической культуры; обеспечение населения достоверной информацией о состоянии окружающей среды; экономическая оценка воздействия хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду. Понятно, что и Федерация, и ее субъекты обязаны этим заниматься. Но как? В какой мере? Какими способами? Без ответа на эти и иные подобные вопросы эти важнейшие, вызывающие многочисленные споры, в том числе экономического характера, проблемы останутся без решения, как это и оказывалось до последнего времени.

В настоящее время осуществляется бурное правотворчество на федеральном уровне по размежеванию компетенции Российской Федерации и ее субъектов в области природопользования и охраны окружающей среды по итогам работы и рекомендациям соответствующей комиссии при Администрации Президента РФ.

Видимая цель представляется в виде четкого определения доходной и расходной части федерального бюджета и бюджетов субъектов РФ; немаловажны также и попытки укрепления государственности, вертикали власти, создания и усиления федеральных округов. Пересматриваются многие федеральные законы в целях приведения в соответствие их с новым Земельным кодексом РФ.

Позитивные и конструктивные замыслы реформаторов нуждаются в научном осмыслении, обосновании и обеспечении. Совершенствование законодательства и разграничение компетенции должно осуществляться гласно, с учетом общественного мнения и социологических исследований, с учетом оправдавших себя и эффективно действовавших правовых норм, сопоставлением действия различных законов.

При этой административной реформе основным способом разграничения природоохранных и природоресурсных полномочий Федерации и ее субъектов, а также организации их законодательной компетенции является размежевание прав собственности на землю и иные природные ресурсы на государственную (федеральную, субъектов Федерации), муниципальную и частную собственность. В принципе, этим воспроизводится и во многом развивается тезис известного постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О коренной перестройке дела охраны природы в стране» от 7 января 1988 г., которым ставилась цель замены преимущественно административно-командных методов управления природопользованием преимущественно экономическими методами управления природными ресурсами.

Во многом копируется при этом положительный опыт разграничения публичной собственности на федеральную и региональную в североамериканской, германской, швейцарской федерациях. Но там федерации имеют другую историю становления, носят преимущественно договорный, а не конституционный характер, и оправдали себя за прошедшие мирные столетия. При всей целесообразности и перспективности внедрения в экологические отношения гражданско-правовых, имущественных начал, неуклюжесть и неуместная скорость их освоения, неподготовленность общественного мнения и правовой культуры дают о себе знать.

Разграничение законодательной компетенции и функций управления в области охраны окружающей среды только или преимущественно по формам собственности на природные ресурсы не окажет решающего влияния на ее сохранение и улучшение. Владение, пользование и распоряжение природными ресурсами, согласно ст. 36 Конституции РФ и ст. 209 ГК РФ осуществляется их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц. Не случайно Правительство РФ призвано обеспечивать проведение единой государственной политики в области экологии (ст. 114 Конституции РФ). Дискуссии вокруг конституционной формулы об использовании и охране природных ресурсов как основы жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории, бытующей почти полтора десятилетия, получили разрешение в виде толкования Конституционного Суда РФ в постановлении от 7 июня 2000г. по делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации».

Конституционный Суд РФ признал, что субъект Федерации не вправе объявить своим достоянием (собственностью) природные ресурсы на своей территории и осуществлять такое регулирование отношений собственности на природные ресурсы на своей территории, которое ограничивает их использование в интересах всех народов РФ, поскольку этим нарушается суверенитет РФ.

В области охраны окружающей природной среды и природопользования Федерация должна явить свои преимущества и особую ценность при учете географических, климатических, природных, социально-экономических и иных действительных, а не мнимых, особенностей субъектов Федерации при осознании того, что природа – общее благо, не имеющее административных и государственных границ. Еще в Древнем Риме солнце, море и текущая вода не принадлежали никому.

Усиление национальных начал природопользования, охрана и выкуп государством наиболее ценных природных ресурсов при сохранении и уважении прав частных владельцев происходят в развитых странах, взявших на вооружение плановое, рациональное использование природных ресурсов, провозглашение и защиту социальных, экологических и иных прав и свобод своих граждан.

Деградация и истощение природных ресурсов, всей окружающей среды имеют не региональный и даже все чаще не национальный, а глобальный, всемирный характер, обсуждаются на международных форумах в Стокгольме (1972 г.), Рио-де-Жанейро (1992 г.), Иоханесбурге (2002 г.), что не может не учитываться при обсуждении проблем совершенствования и развития российского экологического законодательства, направленного на обеспечение экологической безопасности.


^ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН «ОБ ОХРАНЕ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ»

И ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ^


Предшествующий закон – Закон РСФСР «Об охране окружающей природной среды» (1991 г.) сыграл прогрессивную роль в развитии современного экологического законодательства. Вместе с тем специалистами давно осознавалась потребность в принятии нового закона. Для этого были как формальные, так и научные основания. Формальные, правовые основания касались необходимости приведения данного закона в соответствие с положениями Конституции РФ (1993 г.), закрепившей принцип разделения властей, равенство субъектов Федерации. Не менее важными были научные основания, связанные с пробелами и дефектами в правовом регулировании экологических отношений.

12 января 2002 г. вступил в силу новый Федеральный закон «Об охране окружающей среды», который, по единодушным оценкам специалистов, страдает многими существенными недостатками.

Для объективности оценки нового Закона важно отметить некоторые его достоинства, которые с учетом дефектов, присущих Закону в целом, носят весьма условный характер.

К достоинствам Закона можно отнести:

попытку законодателя всестороннее урегулировать отношения по охране окружающей среды – расширить, по сравнению с прежним Законом, механизм регулирования в рассматриваемой сфере (включение статьи об оценке воздействия на окружающую среду, об экологической сертификации, о лицензировании в данной области);

установление общих требований о нормировании допустимого изъятия компонентов природной среды (особенно важно учитывать эти положения в контексте концепции устойчивого развития);

закрепление во многих статьях требования о внедрении наилучших существующих технологий. Такое требование служит юридическим критерием оценки современности соответствующего проекта (предприятия, электростанции, автомобиля, самолета), по которому проводится оценка воздействия на окружающую среду, государственная экологическая экспертиза и принимается решение;

необходимость учета требований по охране окружающей среды при приватизации и национализации имущества, обеспечивающих проведение мероприятий по охране окружающей среды и возмещение вреда окружающей среде, что важно в условиях развития рыночной экономики, введения многообразия форм собственности на созданные человеком материальные ценности и природные ресурсы;

запрет совмещения функций государственного контроля в области охраны окружающей среды и функций хозяйственного использования природных ресурсов, – данное положение важно оценивать на фоне традиционно дефектной практики организации государственного управления природопользованием и охраной окружающей среды в Российской Федерации;

исключение материальной ответственности за экологические правонарушения, предусмотренной прежним Законом.

К существенным недостаткам теоретического характера относится определение понятия окружающей среды, данное в Законе. Включение законодателем в содержание понятия «окружающая среда», наряду с природными комплексами, объектами и природно-антропогенными объектами, антропогенных объектов лишь запутывает понимание окружающей среды, одной из основных категорий экологического права и интегрированного объекта экологического права. При этом антропогенные объекты не названы в ст. 4 Закона, определяющей объекты охраны окружающей среды.

В научных разработках, проводимых в Центре эколого-правовых исследований и других научных центрах, значительное внимание уделялось совершенствованию эколого-правового механизма. Была обоснована необходимость надлежащего законодательного регулирования оценки воздействия на окружающую среду, экологической сертификации, экологического аудита. Кроме включения в механизм оценки воздействия на окружающую среду применительно к правовому механизму новый Закон в содержательном отношении почти ничего не добавил в сравнении с прежним. В нем лишь упоминаются такие важнейшие средства охраны природы, как экологическая сертификация, экологическое лицензирование, экологическое страхование. Об экологическом аудите говорится только в статье о понятиях. В итоге из-за дефектов юридической техники правовой механизм охраны окружающей среды остается примерно таким же пробельным, как и в Законе 1991 г.

В Законе нарушены многие правила юридической техники правотворчества. Положения, касающиеся важнейших инструментов эколого-правового механизма, изложены так, что их нормативно-правовые свойства сводятся к минимуму. Например: «В Российской Федерации может осуществляться обязательное государственное экологическое страхование» (ст. 18); «Экологическая сертификация может быть обязательной или добровольной» (ст. 31).

Закон изобилует нормами, носящими отсылочный характер. Представляется, что при отсутствии необходимости принятия специального закона, в Законе важно было установить требования относительно обязательного экологического страхования, экологической сертификации, экологического лицензирования и некоторых других мер без отсылок.

Законодателем нарушены юридико-технические требования очередности изложения материала. Так, статьи о лицензировании отдельных видов деятельности в области охраны окружающей среды (ст. 30) и экологической сертификации (с. 31) размещены в Законе до положений об оценке воздействия намечаемой деятельности на окружающую среду и экологической экспертизе, что нелогично.

Кроме того, статьи о лицензировании отдельных видов деятельности в области охраны окружающей среды (ст.30) и экологической сертификации (с.31) размещены в главе о нормировании в области охраны окружающей среды, хотя к нормированию не имеют никакого отношения. Они являются самостоятельными институтами экологического права, как и экологическая экспертиза.

Закон содержит дефекты юридической техники, относящиеся к формулировке изложения. Например, в соответствии со ст. 23 нормативы допустимых выбросов и сбросов веществ и микроорганизмов устанавливаются для стационарных, передвижных и иных источников воздействия на окружающую среду субъектами хозяйственной и иной деятельности исходя из нормативов допустимой антропогенной нагрузки на окружающую среду, нормативов качества окружающей среды, а также технологических нормативов. Норма сформулирована двусмысленно. Можно прочитать, что нормативы устанавливаются субъектами хозяйственной деятельности, что недопустимо.

В Законе совершенно не регулируются процессуальные отношения. Такие отношения складываются в ряде важнейших институтов экологического права – нормирования, экспертизы, сертификации, лицензирования и др. Традиционно эти отношения регулируются подзаконными актами. Основные положения, касающиеся процесса, следовало предусмотреть в самом Законе.

Принятый Закон важно оценивать не только как самостоятельный акт, но и как элемент экологического законодательства, имеющего сложную структуру. Оно развивается посредством реализации двух подходов к правовому регулированию экологических отношений – интегрированному (объект – природа в целом) и дифференцированному (объект – отдельные природные объекты). Соответственно, экологическое законодательство включает в себя и природоресурсное законодательство.

Важно было принять этот Закон как головной акт экологического законодательства, регулирующий не только отношения по охране окружающей среды. Нужен федеральный закон «Об окружающей среде», отражающий общие закономерности взаимоотношений общества и природы, определяющий принципы правового регулирования природопользования и охраны природы. Реализация такого подхода позволила бы усилить системный характер эколого-правовых норм.

Федеральный закон «Об охране окружающей среды» – образец нарушения законодателем таких важнейших принципов правотворчества, как правовой прогресс, научная обоснованность, профессионализм и др.

Он ослабляет господство права в России, усиливает тенденцию деэкологизации государственной власти. Раньше говорили о деэкологизации государственного управления. Сейчас очевидна деэкологизация и законодательной ветви государственной власти, что создает серьезные угрозы российскому обществу и подрывает авторитет нашего государства.

Принцип научной обоснованности нарушен как в статье, определяющей содержание понятия окружающей среды, так и в ряде других статей. Так, согласно ст. 21 нормативы качества окружающей среды устанавливаются для оценки состояния окружающей среды в целях сохранения естественных экологических систем, генетического фонда растений, животных и других организмов. В статье не называется здоровье человека как главного критерия установления нормативов качества окружающей среды.

С точки зрения законодателя, экологическая сертификация проводится в целях обеспечения экологически безопасного осуществления хозяйственной и иной деятельности на территории Российской Федерации (ст. 31). Получается, что объектом экологической сертификации является хозяйственная и иная деятельность, а не экологически опасная продукция.

К основным принципам охраны окружающей среды (ст. 3) отнесен принцип независимости контроля в области охраны окружающей среды. Но существует ведомственный, производственный экологический контроль, который не может быть независимым.

Принятие такого Закона стало возможным из-за того, что в Комитете по экологии Государственной Думы нет специалистов по экологическому праву. К его подготовке не были привлечены юристы-экологи.

Законодатель совершенно проигнорировал главные факторы, которые требовали учета при подготовке законопроекта. К ним относятся:

научные концепции правотворчества в сфере взаимодействия общества и природы, – такие концепции разработаны в ведущих научных центрах России, в том числе в Институте государства и права РАН, и опубликованы;

правовые, социально-экономические, экологические, политические условия развития российского общества и государства, в частности общественные потребности в решении с помощью норм права сложнейших экологических проблем страны.