Geum.ru

Сборник статей под редакцией Гайденко П. П. Введение

Вид материалаСборник статей

Содержание


Герметизм, эксперимент, чудо... 95
Герметизм, эксперимент, чудо... 97
Герметизм, эксперимент, чудо... 99
Герметизм, эксперимент, чудо... 101
102 В. п. визгин
Подобный материал:
1   ...   9   10   11   12   13   14   15   16   ...   37

переходной по своему типу культуры. Хотя Пфальц этого периода

(1613-1619) был кальвинистским государством, однако возникшее и

расцветшее там в это время культурное движение имело мало об-

щего с кальвинистской теологией. Многие европейцы, скептически

настроенные по отношению к папству, симпатизировали этому

движению и его представителям. <Королевство Фридриха, - про-

должает Ейтс, - формировало как бы огромный коридор свободы

в Европе - от Италии через Германию и Голландию к Англии> ^.

В этой культурной атмосфере формировались и работали многие

выдающиеся ученые, деятельность которых в той или иной степени


'^Главный труд Дж.Ди (1564) переведен на англий-

ский Джостеном:_/оЯст С.Н. A translation of John Dee

(Antucrp., 1564) with introduction and annotation//Ambix, 1964. Vol. 12. №. 2.


^ Yates F.A. La lumiere dcs Rosc-Croix: L'illuminismc rosicrucicn/Trad. par

M.D.Delorme. P., 1978. P. 8.

^ Ibid. P. 9.

^ Ibid. P. 43.


^ ГЕРМЕТИЗМ, ЭКСПЕРИМЕНТ, ЧУДО... 95


была <окрашена> своеобразным герметизмом. Вторым центром

(помимо Гейдельберга) этой оказавшейся недолговечной культуры

была Прага. Дж.Ди, Дж.Бруно, И.Кеплер участвовали в ее куль-

турной жизни. Покровителем наук и искусств здесь выступал Ру-

дольф II. Чешским сеймом Фридрих Пфальцский был призван в

Прагу в качестве правителя, но вскоре потерпел военное поражение

от Католической Лиги (8 ноября 1620 г.), что привело к полному

разгрому всей этой цветущей культуры. Библиотеки, дворцы и са-

ды Гейдельберга были разгромлены. Рукописи выбрасывались и

топтались копытами лошадей. Бите, исследовавшая последствия

этого погрома, свидетельствует об этом так: <Я не нашла никаких

документов, указывающих на то, что же стало с замечательными

гидравлическими органами, поющими фонтанами и другими чуде-

сами, украшавшими дворец> " Первый проблеск грядущего Про-

свещения, еще не отчлененный от Возрождения, потерпел военно-

политическое поражение. Но тем не менее духовный и научный

вклад этого удивительного культурного очага сохранился, пусть и

не дав тех плодов, которые он мог бы дать, если бы политическая

история пошла иначе и протестантские немецкие князья поддер-

жали бы Фридриха и чехов.


Последняя книга Ейтс стимулирует изучение связей эзотеризма и

науки, которые никогда не были простыми. Эти связи существовали

с тех пор, как существуют эзотерические общества. Примером такого

взаимодействия, пересечения эзотерической и экзотерической форм

знания еще в античности выступает прежде всего пифагореизм.

Здесь роль символа играет легенда о том, будто бы Гиппас из Ме-

тапонта был утоплен пифагорейцами за разглашение им тайного

знания о. несоизмеримости стороны квадрата и его диагонали ^.

Исследователи, пишущие об этом, не всегда обращают внимание на

тот факт, что тайное (эзотерическое) знание превращается в элемент

знания экзотерического (открытого) - превращение, типичное для

науки как античности, так и нового времени. Эзотерические корни

европейского Просвещения прочитываются уже в самой этимологии

слов - <просвещенные> и <просветленные> обозначаются одним и

тем же словом (illuminati, illumines). Темные века средневековья

сменились эоном света - вот миф Просвещения о самом себе, над

созданием которого немало потрудились и <иллюминаты>, посвя-


" ibid. P. 44.


^ Fritz Kurt van. The discovery of incommensurability by Hippas of Metapon-

tum//Annals of Mathematics. 1945. Vol. 46. P. 242-264.


96 в. п. Визгин


щенные и <просветленные>, члены тайных обществ и мистических

сект, особенно размножившихся именно в этот переходной период.

Кстати, своим рационализмом <иллюминаты> не отличались от

экзотериков-просветителей вольтерьянского толка. Как говорит

В. О. Ключевский, масоны <отличались от вольнодумцев морально-

набожным настроением, но сходились с ними рационалистическим

мышлением, выправленным на том же Вольтере> ^. Связь посвя-

щенных в эзотерическое знание с просветителями как носителями

экзотерического знания демонстрирует нам сама история - как в

Западной Европе, так и в России. Действительно, первыми просве-

тителями в России XVIII века были именно масоны - Н. И. Нови-

ков, С.И.Гамалея и др., причем само масонство как явление, воз-

никшее в Англии XVII в., продолжало традиции розенкрейцеровско-

го герметизма^. В своей лаконичной заметке о русском масонстве

В.О.Ключевский на первое место в ряду его принципов ставит

именно просвещение - <просвещение и равенство> ". Розенкрей-

церовское просвещение органически переходило в масонско-воль-

терьЯнское: <Кружок московских розенкрейцеров, - пишет Г. Фло-

ровский, - и был самым важным и влиятельным из русских ма-

сонских очагов того времени> ^. <Сейчас уже бесспорно, - продол-

жает он, прослеживая эту традицию, - что у романтизма вообще

были "оккультные истоки"> ^. Но были ли подобные истоки у новой

науки - трезвой, реалистической, рационалистически строгой? Вот

вопрос, к которому мы снова здесь обращаемся.


От розенкрейцерства через масонство прослеживается прямая

связь с традицией романтической натурфилософии. Но в начале

XIX в. профессионализирующееся и дисциплинарно оформляюще-

еся естествознание, с одной стороны, и романтическая натурфило-

софия - с другой, резко и, как казалось тогда и позднее, навсегда

расходятся. Однако в XVI-XVII вв. ситуация была совершенно

иной. У видных ученых оккультистского толка того времени

(Дж.Ди, Р.Флудд) позитивно-научное и герметическое измерения

их учений, самой их ментальности еще совершенно свободно соче-


^ Ключевский В. О. Сочинения: В 9 т. Курс русской истории. 4.V. М., 1989.

С. 406.


^Arnold P. Histoire des Rose-Croix et les engines de la Franc-Ma^onnerie. P.,

1955.

" Ibid. P. 406.


^Прот Георгий Флоровский. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991.

С. 115.

^ Там же. С. 116.


^ ГЕРМЕТИЗМ, ЭКСПЕРИМЕНТ, ЧУДО... 97


таются, легко смешиваясь друг с другом и при этом вовсе не обнару-

живая каких-либо противоречий, очевидных для них самих или для

образованной публики, читавшей их трактаты. Как замечает Дж. Гуд-

вин, представивший учения Р. Флудда через иллюстрации к его со-

чинениям с сопроводительными цитатами и со своими коммента-

риями к ним, <тогда еще все было возможно> ^. Все было возможно

в эпоху интеллектуального формирования Флудда и все еще было

возможно, когда и он сам выступил в качестве герметического ав-

тора и врача. Вот как описывает дух этого переходного времени

А. Койре: <Для людей XVI-XVII вв. все естественно и нет ничего

невозможного, так как все понимается магически и сама природа -

не более чем магия с Богом как высшим Магом> "'. Между Флуд-

дом и той самой пфальцско-пражской культурой, о которой мы уже

сказали, - прямая связь. Все основные сочинения Флудда были

изданы пфальцским издателем И. Т. Де Бри, пользовавшимся по-

кровительством Фридриха Пфальцекого и принцессы Элизабет ^.


Итак, характерно, что четкой демаркации между наукой и ненау-

кой в этот период не было установлено ни эпистемологически, ни

институционально. Она только еще начинала оформляться. И

творчество Флудда, в котором научное содержание вряд ли вообще

можно отделить от не-научного герметизма, было вполне цельным.

Флудд здесь, конечно, только яркий пример нечеткости такой демар-

кации приблизительно до середины XVII в., причем абсолютная чет-

кость никогда не будет достигнута, хотя каждый раз, когда натурфи-

лософские, мистические и прочие такого типа <контексты> науки

будут выноситься за ее пределы, возможность новых <смешений>

всегда будет оставаться и осуществляться в различных новых фор-

мах. Поэтому сказанное справедливо и относительно других уче-

ных, как близких Флудду (например, Дж.Ди), так и значительно с

ним расходящихся и спорящих (как, например, Кеплер). Вот что

надлежит понять при историко-научной и историко-культурной

реконструкции генезиса науки, долженствующей прояснить вопрос

о связи оккультизма и новоевропейской науки.


Флудд начал свою литературную деятельность с публикации в

защиту розенкрейцеровских манифестов (1614-1616), вызвавших


^ Godwin J. Robert Fludd: Hermetic philosopher and surveyor of two worlds. L,

1979. P. 5.


^ Цит. по: Lenoble R. Mersenne ou la naissance du mecanisme. P., 1943. P. 85.

CM. также: Yates F.A. Giordano Bruno and the hermetic tradition. P. 433.


^ Главный труд Флудда - Utriusque cosmi, maioris scilicet et minoris, meta-

physica, physicaatque technica historia. Oppenheim, 1617, 1619.


4-1610


д8 В. П. ВИЗГИН


большой шум в образованных кругах и подвергнутых критике из-

вестным тогда иатрохимиком, противником парацельсистского на-

правления в медицинской химии, А.Либавием (1540-1616). По

оценке Дебаса, американского историка химии и медицины, пред-

ставленное как движение розенкрейцеров течение мысли, заявившее

о себе в указанных манифестах, <было на самом деле неопарацель-

систским и алхимическим движением, будучи к тому же и миссио-

нерским, обращенным к поиску нового более совершенного знания,

которое было бы знанием "Иисуса Христа и Природы">^. Но не

только парацельсовская традиция была источником указанных ма-

нифестов. По оценке Дж.Гудвина, <философскими источниками

этих манифестов были Иоахим Флорский, Фома Кемпийский,

Таулер, Рейсбрук Удивительный, Ди, Парацельс> ^. Характерная

для них алхимическая струя сливалась с мистико-христианской и

каббалистической (Дж. Ди). Когда вышли в свет эти манифесты (они

вышли анонимно) и быстро, сразу на пяти языках, стали распро-

страняться по всей Европе, никакого прокламируемого в них тай-

ного братства, видимо, просто не существовало ^. Но впоследствии

такие общества стали действительно возникать, присваивая себе ти-

тул розенкрейцеровских, порой сливаясь с масонскими ложами ^.


Флудда нередко прямо относят к розенкрейцерам, т.е. считают

участником их тайных обществ. Оставляя этот вопрос в стороне

(для ответа на него у нас не хватает данных), мы можем отметить,

однако, большую духовную близость авторов розенкрейцеровых

манифестов, с одной стороны, и Флудда, их защищавшего, - с

другой. Его защита розенкрейцеров носила не только идейный ха-

рактер, но и теолого-политический. Флудд отвергал обвинения в

их адрес как разносчиков политической крамолы (как считал Ли-

бавий). Он, напротив, считал их истинными христианами, которые

подобно лютеранам и кальвинистам выступают против римского


^ Debus A. G. The chemical dream of the Renaissance. Cambridge, 1968. P. 17.

^ Godwin J. Robert Fludd: Hermetic philosopher and surveyor of two worlds.

P. 10.


^Arnold R. Histoire des Rose-Croix et les origines de la Franc-Ma^onnerie.

P. 166-177.


^ О соотношении розенкрейцеров и масонов см.: Arnold R. Histoire des Rose-

Croix et les origines de la Franc-Masonnerie. P. 229. На этот счет существуют

разные мнения. CM.: Yates F.A. Giordano Bruno and the hermetic tradition,

P. 414, В России эти манифесты столетие спустя переводились, переписыва-

лись и в списках распространялись среди русских масонов. См.: Прот. Георгий

Флороеский. Пути русского богословия. С. 118.


^ ГЕРМЕТИЗМ, ЭКСПЕРИМЕНТ, ЧУДО... 99


папы, но не против Христа и его учения. Флудд не считал их ма-

гизм черной магией, полагая, что отказ от магии в духе розенкрей-

церов приведет к тому, что будет отброшена вся натурфилософия, в

которую он зачислял различные науки, в том числе и математику.

В духе Дж. Ди, который, как считает Ейтс, здесь повлиял на Флудда,

он называет магов специалистами в области математики и приводит

целый список магико-механических чудес, начиная с деревянного

голубя Архита. Розенкрейцеры не ответили на их апологию Флуд-

дом, который прямо выражал желание примкнуть к ним. Поэтому по

сути дела (а не формально) мы можем считать Р, Флудда по духу его

деятельности и трудов типичным розенкрейцером, изучение твор-

чества которого, на наш взгляд, способно в какой-то степени про-

яснить вопрос о влиянии герметизма на становление новой науки.


Характеристику стиля учений Флудда мы дадим ниже. Но преж-

де остановимся на одном моменте, важном как для понимания исто-

рии герметической традиции в целом, так и для понимания личности

и творчества Флудда в частности. В эпоху Ренессанса автором герме-

тических сочинений, объединенных в <Герметический корпус> (<Ас-

клепий> и <Поймандр> - самые известные из включенных в него

трактатов) считался Гермес Трисмегист, египетский священник, со-

временник Моисея. На такое к нему отношение прямо указывает

надпись на мозаичном полу собора в Сиене: Hermes Mercurius

Contemporaneous Moyse. Важным рубежом в истории герметической

традиции стало опубликованное в 1614 г. открытие выдающегося

швейцарского филолога и теолога-кальвиниста Исаака Казобона

(1559-1614), доказавшего, что трактаты <Герметического корпуса>

создавались не ранее 1 в. н.э. Однако позднейшие исследователи, в

частности, Скот, издавший и переведший эти трактаты, высказал

мнение и обосновал его, что И. Казобон слишком ранним сроком да-

тировал их написание. Сейчас принято считать эти разнородные

греческие тексты написанными примерно во 11-111 вв. н. э. Откры-

тие Казобона произвело своего рода шок, хотя и не сразу, но его ре-

зультаты сказались на ментальных привычках людей, переходящих от

Возрождения к новому времени. Одни ученые под влиянием этого

открытия отбрасывают авторитет <Герметического корпуса>, как это

было, например, с Генри Мором (1614-1687), одним из самых из-

вестных кембриджских платоников (при этом пифагоро-платонов-

ское наследие и каббала сохраняют на него свое влияние), другие

же, как это было с Р. Флуддом, остаются в поле притяжения герме-

тических идей. Однако удар по авторитету герметической тради-

ции был нанесен и теперь нужно было только время, чтобы ученая


4*


100 в.п.визгин


Европа, по крайней мере в своей подавляющей массе, отодвинула ее в

оккультную тень. Эту дату (1614 г.) Ейтс считает <водоразделом, от-

деляющим мир Возрождения от нового или современного мира>.

Вера в единую традицию древнейших знатоков Божественной муд-

рости (prisci theologi), соединявшую в одну цепь Моисея, Гермеса Трис-

мегиста, Орфея, Пифагора, Платона, была решительным образом по-

дорвана, что означало закат герметизма и его влияния на науку и

постепенный уход в социокультурный андерграунд у розенкрейцеров.


Флудд, убежденный герметист, проигнорировавший открытие

Исаака Казобона, поражает нас еще и тем, что в нем мы находим

позитивного ученого: он конструирует измерительные приборы, при-

думывает свой теодолит, применяет для расчета расстояний тригоно-

метрию, создает прибор, соединяющий в себе свойства термометра

и барометра (weather-glass), опираясь на описания опытов, найден-

ных в одной средневековой рукописи, не без научного резона отме-

чая важность определения температуры для медицинской практики,

конструирует водяные часы и т. п. При этом он озабочен точной

градуировкой приборов, а при расчетах использует обычную, а не

каббалистическую математику. Говоря о том, насколько органично

в герметико-магическое, каббалистическо-алхимическое творчество

Флудда вплетены элементы научного подхода, рациональной мысли,

математической строгости, экспериментального искусства, вспоми-

наешь типично розенкрейцерское название трактата видного немец-

кого алхимика Кунрата (XVII в.), ходившего в списках среди рус-

ских масонов: <Трижды Триединый Всеобщий Христианско-Кабба-

листический Божественно-Магический и Физико-Химический Ам-

фитеатр Вечной и Единственной Премудрости Генриха Кунрата>

[рукопись, 1823, ОР РГБ]. Здесь по-современному научно звучащая

<физико-химия> естественно - для автора и его тогдашних чита-

телей - сопровождается эпитетами совсем иного плана. У Флудда с

такой же точностью, если не с педантизмом, как измеряются темпе-

ратура, время или давление, <вычисляется> отрицательный вес

жизненного духа, покидающего тело человека в момент его смерти.

Мертвое тело, по Флудду, тяжелее живого на 60 фунтов, которые

представляют собой величину той левитационной силы, с помощью

которой эфирное тело покойника поднимается в сферу Солнца ^.


Такое как бы непротиворечивое (для адептов) сочетание мате-

матически оформляемого естествознания с явным оккультизмом


^ Godwin J. Robert Fludd: Hermetic philosopher and surveyor of two worlds.

P. 66.


^ ГЕРМЕТИЗМ, ЭКСПЕРИМЕНТ, ЧУДО... 101


характеризует все это течение мысли, идущее от Флудда к Штей-

неру. Недаром к нему нередко склоняются люди, прошедшие выуч-

ку у строгой науки, но склонные к мистицизму (замечательный

тому пример в нашем веке Андрей Белый, писавший диплом об

оврагах у Анучина и воодушевленный в то же время философией

Владимира Соловьева). Расположившись в <желобе> между рели-

гией, с одной стороны, и наукой - с другой, магико-теософско-

герметическая традиция с жесткостью типичного для нее <механи-

ческого> рассудка редуцирует до своих <астралов> и <эфиров> со-

держание религиозных и научных представлений, претендуя на их

полный <синтез> и апеллируя в зависимости от идеологической и

политической <погоды> то к своему религиозному лоялизму (как

это было, например, с Фичино и Пико), то, напротив, к своей

<научности>, как это мы видим в наши дни у новых адептов этой

древней традиции. Но именно этот, по сути своей гностический,

редукционизм никогда не устраивал ни христианскую религию

(ведь Христос при таком подходе ставится в один ряд с Орфеем,

Пифагором и прочими мудрецами и мифическими учителями че-

ловечества), ни настоящую науку (когда механика или учение о

теплоте ставится даже не столько в один ряд с астральной <сомати-

кой> и ангелологией, сколько в подчиненное положение по отно-

шению к ним). И вовсе не удивительно, что самая выдающаяся

апология новой науки XVII в. ^, направленная против всей этой

герметическо-теософской магической традиции, вышла из-под пера

правоверного католика и ученого Марена Мерсенна (1588-1648).

Кстати, его главной мишенью был именно Флудд, осмелившийся

продолжать в XVII в. традицию возрожденческой магии и гермети-

зма, сильно дезавуированную (среди прочих факторов) упомяну-

тым нами выше открытием И. Казобоном относительно правильной

даты создания герметических сочинений.


Кстати, господство стихии рассудочности в герметико-кабба-

листическом гнозисе обнаруживается уже в том обстоятельстве, что

стиль мышления Флудда прекрасно передается именно на плос-

кости - в схемах, диаграммах, рисунках. Мы уже сказали, что

пфальцекий издатель его прекрасно иллюстрировал - в этом ему

помогал и сам Флудд. Схема по своей природе не может не ставить

в один ряд, на одну плоскость самое разнородное: ангела и матери-

альную стихию. Бога и смертного, ум и страсть, добродетель и по-


^ Мепеппе М. Questiones celeberrimes in Genesim... Paris, 1623. Об этой по-

лемике см.: Yates F.A. Giordano Bruno... P. 432-440.


^ 102 В. П. ВИЗГИН


рок, падение и взлет, трансцендентное и имманентное. От схемы

ничто не может укрыться, она все обнажает, но однообразным,