Geum.ru

О. А. Яремчук (Россия, г. Чита)

Вид материалаДокументы

Содержание


Время и события, предопределившие рождение монгольского государства Кидани
А.В. Харинский
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6
^

Время и события, предопределившие

рождение монгольского государства Кидани


“История династии киданей (ляо-ши) и династии

джурдженей (цзинь-ши) - это важнейший факт

Центральноазиатской истории, без знания

которого мы не поймем даже причины

появления Чингиз-хана и империи монголов».

В.П. Васильев. «История и древности»


На сегодняшний день даже в обновляющихся условиях потребность в объективных достоверных исторических знаниях далеко не удовлетворена. Это касается и истории возникновения монгольского государства 13 века и личности Чингисхана, его роли и значении в судьбах многих стран и народов Старого Света.

В последние годы выходит множество изданий, посвященных этой теме. Прорвав плотину былой запретности, авторы многих (популярных) сочинений видят в личности Чингисхана и созданном им государстве феномен, неожиданно появившийся в варварской среде кочевников. Но при всех выдающихся способностях Чингисхана, его таланте организатора и полководца, нужно помнить, что в забайкальско-монгольских степях, в Центральной Азии были известны куда более родовитые, чем Темуджин, авторитеты - вожди племенных союзов. Властелином степей мог стать и Даян-хан найманский, Ван-хан кереитский, и сын его Сянгун, и селенгинско-удинский Тохто-беки (Бухэ).

Это были достойные герои своего времени, и каждый из них аккумулировал в себе традиции и память о былом могуществе и готов был принять в подходящий исторический момент государственную эстафету Центральной Азии. Возможно, при другом раскладе сил и иных обстоятельствах нам был бы известен не Чингисхан (Темуджин), а Чингисхан (Тогрул) или Чингисхан (Тохто). И мы бы знали другую ханскую родословную и другую Алан-гоа. И образование государства монголов произошло бы чуть позднее, чем 1206 г., или чуть ранее, но обязательно бы произошло.

Автор не сторонник тезиса — стереотипа: «история не терпит сослагательного наклонения», который скорее всего характерен в условиях жесткого тоталитарного режима. Все произошедшее, свершившееся не подлежит обсуждению. И все-таки исследователи вправе задавать вопрос: «Что было бы, если бы …?» Хотя бы для того, чтобы прогнозировать будущее. Конечно, историк изучает конкретные события, то, что произошло, а не то, что могло бы произойти. Но альтернативность в данном случае касается конкретных фактов, личностей и событий, а не явлений, причин, их вызвавших, их роли в общем ходе исторического развития стран и народов. В данном случае в начале XIII в. монгольское государство обречено было появиться. Рубеж XII-XIII вв. - это «критическая точка» в судьбе народов Центральной Азии, судьбоносный поворот. Появление монгольского государства - это возрождение былого союза теле-уйгурских племен. Ибо как этнос монголы не появились из ниоткуда в начале XIII в.

Те же роды и племена, которые входили в состав второго уйгурского союза, и на этих же землях, в этой же географии (уйгуры не этноним, а название союза разных племен) сложились к XII в. как племенные союзы меркитов, кереитов, найманов и забайкальских нирунов-дарлекинов под общим именем татары. После 1206 г. эти племена получили новое имя - монголы. В данном очерке автор хочет показать причины и события, которые предопределили появление в XIII в. в Забайкалье нового государства кочевников.

Во второй половине IX в. политическая обстановка в Околобайкалье была нестабильной. В 844 г. второй уйгурский каганат – сильнейший политический союз удинско-селенгинско-орхонских племен – был разгромлен енисейскими киргизами. Происходит новая расстановка сил.

Господство в Центральной Азии – Забайкалье перешло ненадолго к сибирским пришельцам. Часть уйгурских племен уходит на юго-запад («уйгур» по древним источникам – «союзник», «связка», «уяха»). В ту пору уйгуры не были одним народом, а представляли «связку-уйгур», союз разных племен. Название же союза переходит в этноним «уйгур» для ушедших в турфанские оазисы и отуречившихся там племен. «Между уйгурами были люди, знавшие тюрский язык и грамоту» (Абуль-гази. Родословное древо тюрков).

Значит, для уйгуров тюркский язык был все-таки не общепринятым, хотя, конечно, в уйгурском союзе были и тюркоязычные этнические группы.

Господство сибирских тюркоязычных киргизов в Центральной Азии – Забайкалье пришлось на пору, когда на Востоке начали возвышаться монголоязычные кидани. «Кидань» китайцы переводили как «холод», «хидан». Когда-то эти племена кочевали у холодных гор, вероятно, еще в Дунху-Сяньби-Гуннскую эпоху, когда и происходит разделение прамонголов на эргэнэ-кун-шивейцев и будущих киданей.

Первые известия о киданях появляются при династии Тоба (233-400 гг.). Жили они у гор Сянбийских и определенно были родственниками им. Историки признают киданей как поколение Дунху. И с самого начала местности, занимаемые киданями, были те же, что и в 10 столетии, времени их возвышения. Земли их простирались от Желтого моря на юго-востоке, на востоке - реки Ляо, от Маньчжурии до Кулун-Буира на северо-западе.

Еще до императора Абаги 906 г. у них были свои предводители. Был известен Дахэ, имевший сорок тысяч войск. В 471 году у них было разделение на восемь аймаков, которые в китайском написании звучат как Сивэнь-Дань, Хадахэ, Фуфою, Юйлинь, Лянь, Цзэ, Ли, Тулугань. В монгольском произношении Хадахэ-Хада (скала), Тулугань-Тургэн (скорый). До десятого века эти аймаки не составляли самостоятельного владения. Но временами беспокоили Китай. В эпоху Тан (618-908 гг.) кидани стали вассалами Китая и были потеснены тукюэсцами. В орхонских надписях при похоронах Кюль-Тегина в 731 году среди других приглашенных делегаций присутствуют кидани.

Танская династия, считая их вассалами, помогала им освободиться от давления Тукюэсцев. И каждому аймаку китайцы дали названия, но правителями округов-аймаков оставались свои же старейшины родов. Китай не вмешивался во внутренние дела своих подданных, скорее всего номинальных. Ибо вскоре после разделения киданьских земель на округа они начинают войну с Китаем, которую китайцы назвали Бунтом. Кидани начали одерживать победы, и это несмотря на непрекращающиеся нападения селенгинцев.

Войну пришлось им вести на два фронта, но в 627 г. китайцы со своими союзниками разбили киданьского полководца Ваньюна. И кидани были вынуждены объединиться с орхоно-селенгинцами. Но через пятьдесят лет Танский император попросил киданей вернуться в подданство Китая. И после этого главноуправляющим был поставлен глава одного их аймаков Шико. После Шико управляющим стал его брат Согу. Это было время, когда в долинах Селенги, Орхона, Толы господствовал восточно-тюркский каганат, оказывавший сильное влияние на своих соседей.

В степях объявился народный вождь Кэтуган. И однажды на охоте он со своими единомышленниками убил главноуправляющего Согу, после чего все аймаки соединились со своими западными соседями. В 734 г. Танский двор снова вернет киданей в свое подданство.

Ослабший восточно-тюркский каганат доживал свои последние дни.

Центр их располагался в долинах Орхона, Толы и среднем течении Селенги. Севернее обитали воинственные теле-уйгурские племена, земли на восток от Байкала называли Шивей и соответственно жителей тех мест - шивейцами или шивей-татарами.

По языку забайкальские шивейцы были близки к киданям, различия были только в диалектах. Китайцы Шивей называли северный Кидань, а Кидань - южным Шивэем. Жителей называли – татарами и все они были монголоязычными или татароязычными.

Ведь само название «монгол» появится позднее, в тринадцатом веке, и забайкальские племена, объединенные вторым уйгурским союзом, завершили в 744 г. полный разгром государства тюркютов. Произошло это через тринадцать лет после гибели знаменитого полководца Кюль-Тегина, который вел беспрестанные войны с уйгурами, киргизами, киданями. Ходил в далекие походы на Среднюю Азии, в Китай.

В 744 г. на землях современных юга Забайкалья и севера Монголии, в долинах Селенги, Орхона, возникло новое объединение кочевников – второй уйгурский союз. За короткое время уйгуры превратились в мощную военную силу. Положение в Центральной Азии определялось тогда соперничеством двух сильнейших держав - Тибета и второго уйгурского союза.

Уйгуры вели постоянные войны с сибирскими киргизами. Походы на северо-запад предпринимали сами уйгуры. Ангаро-саянские земли или «кок-менский» (саянский )престол были местом постоянных сражений, с переменным успехом киргизов или уйгуров. Ослабший из-за внутренних распрей второй уйгурский союз просуществовал сто лет и в 844 году, был уничтожен енисейскими киргизами. Но и киргизы удержались недолго - всего сорок с лишним лет, не оставив сколь-нибудь заметного следа в истории Монголии, Забайкалья. На политическую арену Азии выступают монголоязычные кидани, которым предстоит два с лишним века вершить судьбы народов от Желтого моря до Каспия и Урала. Вероятно, тогда и началось качественное обновление монгольских языков Центральной Азии, Прибайкалья. Но обновление не в смысле смены племен, вытеснения и заполнения Забайкалья новыми племенами, как бы это не хотелось видеть некоторым «праведным» возродителям.

Аларь-Керулен - это пределы древней тюрко-монгольско-тунгусской Ойкумены. У каждого народа есть своя зона обитания: у пастухов-скотоводов лесостепи, степь, у охотников - тайга. Эти экологические ниши характерны и в наши дни. И буряты (монголы) не вытесняли эвенков Забайкалья. Каждому свое место в этом общежитии.

Влияние киданей в данном случае – это качественное обновление языка, обычаев, тотемов , культуры. Одни и те же племена Прибайкалья-Забайкалья обновляют язык. Связано это было с политическими изменениями. И тот языковой пласт, на который лёг, скажем, новый монгольский язык почти трехвековой киданьской эпохи (конец IX - середина XII в.), - это не только тюрко-тунгусско самодииский, но и в большей степени прамонгольский субстрат. Прамонгольский язык постоянно сосуществовал с пратюркским. Но тюркский язык «разливался» на запад и имел продолжение и историю в рождающихся этносах в западной части Великой степи.

И какие бы политические бури ни потрясали в древности Центральную Азию, в ландшафтах Околобайкалья, в лесостепных бухтах Кижинги и Хори, в лесах Баргузина, Баяндая сохранялся («застревал») прамонгольский язык, соседствующий с тюркским. «Шивэй-татарские племена всегда оставались монголоязычными, а среди тюркоязычных, теле-уйгурских племен Центральной и Северной Монголии были потомки хунно-сяньбийцев, сохранившие, несмотря на сильное воздействие тюркской культуры, прамонгольские этнокультурные черты и этническую психологию» (П.Б. Коновалов. Древние культуры Бурятии и этническая динамика).

К этому хотелось бы добавить, с согласия П.Б. Коновалова, следующее соображение. «Потомки хунно-сяньбийцев, сохранившие, несмотря на сильное воздействие тюркской культуры, прамонгольские этнокультурные черты и этническую психологию», и есть те самые теле-уйгурские племена и среди них те самые буртэ-шоноевцы. Но это при ближайшем рассмотрении, так сказать, генеалогическая частность. А в целом, все эти племена Предбайкалья, Забайкалья – как бы их не называли: «шивэй», «телеуйгуры» или «баргуджин-токумцы» - относились к «диким лесным татарам». Из их среды и вышел Чингисхан по линии буртэ-шоноевцев (эргэнэ-хоновцев) поколения хори.

Прамонгольский язык, занимавший промежуточное положение в пространстве между тюркским и манчжурским (тунгусским) языками, имел две ветви – западную и восточную. Западная, околобайкальская, контактировала с тюрками. Восточная, киданьская, - с манчжуро-китайцами.

В связи с политическим возвышением киданей их язык переживает необычайный взлет, развитие и расцвет (поэзия, литература и искусство). Он оказал огромное воздействие на родственные языки соседних баргуджин-токумцев, найманов, кереитов, меркитов, будущих бурят и халхасцев.

Предки бурят (бурят-монголов) с незапамятных времен проживают в Околобайкалье. Исследования последних лет по исторической этнографии довольно убедительно показывают эту непрерывную этногенетическую связь. Тут и культура плиточных могил, и хунны – сяньби (100 тысяч хуннских семей остались в Забайкалье и сменили имя на “сяньби”), тоба, жужани, ушедшие на Дунай (а жужани - это ветвь гуннов). Потом тукюэсцы, поклонявшиеся Волку, уйгурский союз селенгинцев и орхонцев, полувековое господство сибирских киргизов и снова восточные монголы-кидани.

Разгромив уйгурский союз, киргизы в Забайкалье удержались недолго, где-то с 844 по 900 г. Их вытеснили кидани. В 907 г. киданьские аймаки Наран, Морин, Даур, Ила (Елюй) образовали могущественное государство Ляо. Первым императором в 906 г. стал Абага из рода Ила. Из восточно-монгольского племени Елюй, или Ила, происходит знаменитый Елюй-Чу Цай, в бытовом сознании почему-то «китаец» (русские и монголы так называют современный Китай по имени исчезнувшего восточно-монгольского государства киданей). Елюй Чу Цай родился 1189 г. в семье ученого Ила-Люя, потомка Абаги, получил классическое китайское образование под руководством своей матери, урожденной Ян. К шестнадцати годам он изучил конфуцианскую философию, математику, астрономию, владел в совершенстве китайским, чжурдженьским и, разумеется, родным киданьским. Был обращен в буддийский сан. Впоследствии при возвышении забайкальцев стал государственным и политическим советником Чингисхана. А в 907 г. монголоязычные кидани, создав государство Ляо, стали главной силой в Центральной Азии, позднее распространив свою власть от Желтого моря до Урала. Господство в Великой степи теперь надолго, до 1125 г., переходит к киданям. Вероятно еще ранее, под натиском киргизов, теле-уйгурские племена Буртэ-шоно: конкираты, харануты, олхуна, ихириты, хори, джалаиры, хонгхотан, баяуты и другие – перемещаются на восток, и все они под обшим названием шивей татар – баргуджин – токумцев (будущее ядро монголов ХШ века) оказываются под надежной политической защитой могущественного родственника – киданей. Некоторые из них: олхуна, конкираты, ихириты – даже входят в состав Киданьского государства Ляо, на пределе Онон-Керулена. На сопредельных землях происходит частичная интеграция племен. Тогда или чуть позднее в состав хоринцев (куриласов), возможно, входит киданьский род бодон –бодонгут (Цыдендамбаев Ц.Б. Бурятские исторические хроники и родословные. - С. 207).

Политика киданей по отношению к прибайкальцам скорее всего была маргинальной, так как они непосредственно с ними соседствовали. Походы на Запад, по древним источникам, проходили, в основном, по левому пути - по Алтае-Хангаю, хотя и в Предбайкалье (правый путь, по которому в XIII в. пошел Джучи) известны предания о Киданях-китад. В ангарских и кудинских долинах сохранились остатки поселений киданьских переселенцев. «В Приангарье и Кудинской долине жили киданьские переселенцы, следами пребывания которых являются остатки поселений и оросительные системы» (Михайлов Т.М. Бурятия в период создания единого монгольского государства. 1990 г.)

Ушедших на запад киданей называли кара-киданями.

Кара-китаи основали город Эмэль в районе Чугучака, завоевали Самарканд. О них писали современники, и родилась легенда, что с Востока идет какой-то народ, уничтожая мусульман, на соединение с крестоносцами.

В передовых отрядах киданей шел народ восьми родов монгольского (татарского) происхождения, населяющий Западную Монголию. Разумеется, никакой Монголии в то время (XI-XII вв.) не существовало. Речь идет о местах проживания этого народа.

Академик В.В. Бартольд считал, что это были, вероятнее всего. найманы. Эти найманы, а также кереиты, которые жили на юге Бурятии и севере Монголии (Тола, Орхон), были христианами-несторианцами. Обращение в христианство произошло в 1007 г. Тогда в Самарканде существовала несторианская метрополия и оттуда в Монголию отправлялись их священники и купцы.

Киданьская экспансия в Среднюю Азию захватывала по пути своих родственников по языку, монголоязычных, кереитов и найманов. Их включали в передовые отряды. От них и пошла легенда о том, что с Востока идут христиане на соединение с крестоносцами. В Средней Азии киданей называли кара-китаями. Это они предлагали уйгурам вернуться в свои прежние земли, в долины Селенги (Бартольд В.В. Сочинение. Т. 5. - С. 103). Уйгуры ушли в Китайский Туркестан после распада их союза в 845 г. Но с предложением кара-китаев вернуться в Забайкалье уйгуры, привыкшие за два столетия к оседлой городской жизни, не согласились. Но зато оказали поддержку кара-киданям и много позднее безоговорочно приняли сторону Чингисхана, играя роль пятой колонны монголов в Восточном Туркестане. В начале XIII в. у них еще сохранялась родовая память о своей прародине, чего не скажешь о современных уйгурах. Ведь прошло одиннадцать с лишним веков!

Кара-китаи продвигались на Запад двумя путями. Через Енисей, через земли киргизов. В XIII в. по этому же пути пойдут байкало-саянские монголы Джучи и Буха-Нойон. Вероятно, еще ранее, в древности, были определены два пути на Запад из центра Азии: Барун-гар и Зун-гар. Один через Байкал, другой - южнее Алтай-Хангая.

В 1125 г. государство киданей (Ляо) было разгромлено тунгусоязычными чжурдженями. Пришла новая династия чжурдженьских алтан-ханов. А далеко на Западе уже в 1141 г. войска Даши-Ила продолжали завоевывать Среднюю Азию. Была даже создана на короткое время неустойчивая империя от Енисея до Кашгара и Хорезма.

Оставшись без метрополии, без императора, летучие странники великой степи, не найдя новой для себя родины, обречены были раствориться в народах от Керулена до Каспия. К приходу монголов последние кара-китаи были уже мусульманами.

Именно в киданьскую эпоху (906-1125 гг.) у кочевников татар (монголов, бурят) культ востока сменился культом юга. Двери юрт стали выходить на юг. А во времена монгольского владычества этот культ распространился вообще в Средней Азии. До сих пор у современных бурят северо-запад или восток – юг имеют одно значение. Нужно сказать, что история, культура, поэзия, искусство киданьской цивилизации еще ждут своих исследователей.

Возможно, в будущем в школьных учебниках по истории Забайкалья и Монголии будет введен курс по изучению государство киданей и чжурдженей. Киданьское государство было промежуточной цивилизацией между земледельческим Китаем и кочевой Азией. Оно стало политическим и военным предшественником монгольского государства ХIII в. и на протяжении почти трех столетий было мощным этнополитическим антициклоном, под защитой которого вызревали, множились и набирали силу родственные им шивэй-татар-баргуджин-токумские племена Забайкалья. Будущие монголы ХIII в.

Схожая ситуация сложилась чуть ранее на далеком западе у славянских племен Приднепровья, живших в относительно спокойном политическом соседстве с хазарским каганатом, которому платили законную дань (т.е. не от набегов). Хазары были заслоном от вторжений восточных кочевников. Прикаспийский степной коридор был закрыт. У днепровских племен сложились предпосылки, условия для создания государственности. В начале IX в. после ослабления хазарского каганата начинает возвышаться и получает равноправие Киевская Русь. И по примеру хазарских ханов правителей Киевской Руси, обретших суверенитет, до ХI в. называли престижным тогда титулом - хан (каган), а Киевскую Русь -каганатом (ханством в отличие от новгородско-псковских княжеств будущих великороссов). Киевская Русь стала правопреемницей геополитики хазаров. Так и монголы в тринадцатом веке продолжили геополитику киданей.


^ А.В. Харинский

(Россия, ИГУ, г.Иркутск)


Предбайкалье накануне образования монгольского государства


Образование политического объединения монгольских племен во главе с Чингисханом стало одним из важнейших моментов в истории Евразии. Молодое государство проводило активную внешнюю политику, стремительно расширяя свои границы. В начале XIII в. свою зависимость от монголов признали народы Южной Сибири. Часть из них приняла непосредственное участие в формировании новой центральноазиатской державы, а часть находилась в постоянной или временной даннической зависимости от нее. В число монгольских данников попало и население Предбайкалья – области, расположенной между озером Байкал и Саянскими горами.

К сожалению, в письменных источниках ХIV-ХV вв. отсутствуют сведения, которые однозначно можно было бы сопоставить с территорией Предбайкалья или народами, проживавшими на ней. Правда, в «Сборнике летописей» Рашид-ад-дина есть упоминание о реке Ангаре - Анкаре и проживавшем на её берегах монгольском племени усуту-мангун. Но в какой части Ангарской долины жил этот народ, из текста летописи не ясно. Автор лишь добавляет: «Тарека [Анкара] находится вблизи города по имени Кикас и в том месте, где она и река Кэм сливаются вместе. Город тот принадлежит к области киргизов. Утверждают, что эта река [Анкара] течет в одну область, по соседству с которой находится море. Повсюду [там] серебро. Имена этой области: Алафхин, Адутан, Мангу и Балаурнан. Говорят, что лошади [тамошних народов] все пегие [алг]; каждая лошадъ сильная, как четырехгодовалый верблюд; все инструменты и посуда у населения из серебра» (Рашид-ад-дин, 1952: 102). Судя по этому отрывку, монголам лучше была известна приустьевая часть Ангары, располагавшаяся вблизи города Кикас в земле кыргызов, чем ее верховья. Об этом свидетельствует и отрывок из «Сокровенного сказания монголов», в котором описываются «лесные народы», покоренные Джучи в 1207 г. и проживавшие к северу от Саянских гор: «Чжочи принял под властъ Монгольскую все Лесные народы, начиная оттуда по направлению к нам [т.е. с севера на юг]д а именно народы: Шибир, Кесдит, Баит, Тухас, Тенлек, Тоелес, Тас и Бачжиги» (Сокровенное сказание, 1990: 119). Самым северным из упомянутых народов был шибир. Этноним этого народа очень похож на название одной из областей, расположенных в бассейне Енисея -Ибир-Сибир. Вероятно, сходство это не случайно и топоним «ибир» является производным от названия народа, проживавшего в этой области, - шибир.

Установить местоположение области Ибир-Сибир позволит отрывок из работы Рашид-ад-дина, посвященный описанию Енисея: <<Кэм-Кэмджиут [Енисей] - большая река, одною стороной она соприкасается с областью монголов [Могулистан] и одна [ее] граница - с рекой Селенгой, где сидят племена тайджиутов; одна сторона соприкасается с [бассейном] большой реки, которую называют Анкара-мурэн, доходя до пределов области Ибир-Сибир. Одна сторона Кэм-Кэмджиута соприкасается с местностями и горами, где сидят племена найманов» (Рашид-ад-дин, 1952: 150).

По представлению древних монголов, Енисей (Кэм-Кэмджиут) являлся притоком Ангары, а не наоборот, как сейчас принято считать. Одна его «сторона» - верховье, соприкасалась с областью расселения найманов, которые жили к югу от хребта Танну-Ола. Другая «сторона» впадала в Ангару, доходя до области Ибир. Следовательно, шибир проживали в районе слияния Ангары и Енисея, а к югу от них, вверх по Енисейской долине расселялись кесдиин, баит, тухас, тенлек, тоелес, тас и бачжиги.

Вероятно, вблизи Ибир располагались области Алафхин, Адутан, Мангу и Балаурнан, упомянутые при описании Ангары. Они находились по соседству с морем, в которое впадает р.Ангара, о чем пишется в «Сборнике летописей». Но что это за море, которое упоминает в своем труде Рашид-ад-дин? Может быть, Карское, в которое примерно через 1700 км после слияния с Ангарой впадает Енисей. Но это маловероятно, потому что Карское море располагалось так далеко от центра державы Чингисхана, что сведения о нем вряд ли доходили до монголов. Тем более что земли, лежавшие к северу от Ангары, малопригодны для скотоводства -основы монгольского хозяйства, и поэтому не были для них достаточно привлекательными. Население их было малочисленным, что делало трудоемким и малоэффективным сбор дани в этих районах.

Вероятно, самой северной областью Восточной Сибири, известной в Центральной Азии, была все-таки Ибирь, дальше которой монгольские воины и купцы не заходили. Если это так, то море, о котором пишет Рашид-ад-дин, должно было располагаться намного южнее. Вероятно, в текст «Сборника летописей» вкралась некоторая неточность и вместо словосочетания: «эта река [Анкара] течет в одну область, по соседству с которой находится море», следовало бы читать: «эта река [Анкара]вытекает из одной области, по соседству с которой находится море». Если ошибка на самом деле имела место, то тогда становится понятным, почему в «Сборнике летописей» не упоминается озеро Байкал, из которого как раз и берет свое начало Ангара. Оно располагается в непосредственной близости от того района, где происходило формирование державы Чингисхана, поэтому монголы не могли о нем не знать. Величина и своенравие озера всегда внушали к нему уважение и страх, поэтом с давних пор за Байкалом закрепилось название - «Великое море».

Если предположить, что области Алафхин, Адутан, Мангу и Балаурнан располагались в Ангарской долине, недалеко от Байкала, то тогда становятся понятными и особенности хозяйственного уклада жителей этих областей: «Говорят, что лошади [тамошних народов] все пегие [алг]; каждая лошадъ сильная, как четырехгодовалый верблюд». Занятие коневодством возможно лишь в тех районах, где имеется достаточное количество пастбищ. В долине Енисея, к северу от Ангары площадь пастбищных угодий очень ограничена, поэтому разводить в большом количестве лошадей здесь было бы невозможно. Зато Южное Приангарье, благодаря наличию обширных остепненных районов, уже в I тыс. до н.э. становится областью с преобладанием скотоводческого хозяйства. Разведение жителями Приангарья в начале II тыс. н.э. пегой породы лошадей было не случайно. Лошади этой масти выращивались еще народом бома, жившим в Ангарской долине в конце I тыс. н.э. (Харинский, 2001: 15). Следовательно, скотоводческие традиции, сложившиеся в Приангарье во второй половине I тыс., продолжали развиваться и в последующее время.

Одна из ангарских областей, упоминающихся в «Сборнике летописей», носит название Мангу, практически повторяя этноним племени, проживавшего на Ангарских берегах, - усуту-мангун. Вероятно, Мангу и была той областью, где расселялось одноименное монгольское племя. В начале II тыс. основным занятием монгольских племен Южной Сибири и Центральной Азии было скотоводство, поэтому наиболее вероятным районом расселения усуту-мангун в Ангарской долине были богатые пастбищами Унгинско-Осинские степи. Насколько силен был монгольский этнический элемент в среде усуту-мангун, судить сложно. Письменные источники не дают нам ответа на этот вопрос, поэтому воспользуемся данными археологии.

Первые монгольские переселенцы появились в Предбайкалье не ранее конца XII в. Они были носителями нового погребального обряда, распространившегося к западу от Байкала. Начиная с конца XII в. в остепненных районах Предбайкалья умерших стали хоронить в деревянных внутримогильных конструкциях - колоды, ящики и рамы. Подобная погребальная практика, оформившаяся в Забайкалье уже к началу II тыс., распространялась в соседние области вместе с монголоязычными переселенцами и вскоре стала господствующей на значительной территории Южной Сибири (Харинский, 2001: 90).

На западном берегу Байкала появление монголоязычных переселенцев можно сопоставить с распространением погребений ангинского типа. Самые ранние ангинские погребения фиксируются на территории Приольхонья в XII в. Но массовое распространение этого погребального обряда на западном берегу Байкала относится к XIII в. Ангинцы хоронили умерших вытянуто, на спине, головой на восток - северо-восток. Над могилой сооружалась плоская каменная кладка круглой или овальной формы. Обязательным атрибутом ангинских захоронений являлась деревянная виутримогильная конструкция (колода, рама, ящик), в которую помещался погребенный. Наряду с ангинскими захоронениями в Приольхонье в это время встречаются погребения куркутского и харанцинского типа, которые фиксируются на западном берегу Байкала начиная с VIII в. В настоящее время о районе формирования куркутского погребального обряда можно только догадываться. Во второй половине I тыс. н.э. захоронения с похожим обрядом были распространены в Южном Забайкалье (погребения хойцегорского типа). Датировка самых ранних из них довольно условна. Поэтому, пытаясь реконструировать этнические процессы, протекавшие в Прибайкалье в конце I тыс. н.э., во многом приходится основываться на гипотетических умозаключениях.

В 60-х гг. VII в. одно из телеских племен - байегу (байырку), обитавшее в долине Онона, скрываясь от войск империи Тан, пересекло Яблоновый хребет и появилось в долине Селенги. Расселяясь вниз по Селенге, оно, вероятно, столкнулось с другим телеским племенем - гулигань (курыкан), которое в то время проживало в низовьях Селенги и в Тункинской долине. Какая-то часть гулигань после этих событий продолжала жить вместе с байегу на старых землях, а другая была вынуждена переселиться в другие районы Южной Сибири, в том числе и в Приольхонье (Харинский, 2001: 19). Вероятно, захоронения куркутского типа являются свидетельством проникновения на западный берег Байкала новой этнической группы - гулигань (курыкан). Переселенцы были малочисленны и поэтому не оказали значительного влияния на обитателей Приольхонья. Более существенной была миграция носителей другого погребального обряда - харанцинского.

Первые харанцинцы появляются на западном берегу Байкала в конце VIII - начале IX вв. Они хоронили умерших вытянуто, на спине, головой на восток или северо-восток. Обязательным атрибутом погребального обряда являлось наличие в захоронении внутримогильной конструкции из бересты (чехол, покрывало, подстилка). Исходным районом формирования харанцинских погребальных традиций было Северное Забайкалье, где обнаружено самое древнее в Прибайкалье средневековое захоронение в берестяном чехле - Чумбуки II-1, датирующееся VIII в. (Харинский, 2001: 85). На нынешнем этапе исследований можно лишь предположить, что оно оставлено предками эвенкийских племен, которые около VII в. начали продвигаться из Приамурья в северном и северо-западном направлениях (Туголуков, 1980, 1985).

И гулигань, и байегу были тюркоязычными племенами. Но начиная с X в. этнолингвистическая ситуация в Южной Сибири меняется. Переселяющиеся из Маньчжурии монголоязычные племена постепенно занимают в Центральной Азии господствующее положение. Жившие с ними по соседству тюркские народы были вынуждены перенимать культуру и язык эмигрантов. При этом происходит даже изменение названий некоторых из них. К XII в. за байегу, проживавшими на территории Западного Забайкалья, закрепляется название «баргут», а за гулигань - «хори».

В конце XII - начале XIII вв. значительная часть баргутов - жителей страны Баргуджин-Токум - под натиском меркитов была вынуждена покинуть низовья Селенги и перебраться в Баргузинскую котловину и на западный берег Байкала. Вероятно, с этой миграционной волной и следует связывать появление погребений ангинского типа в Предбайкалье и начало первого этапа монголизации ее жителей.

В общих чертах этническую картину в Предбайкалье в конце XII в. можно представить следующим образом. В Приольхонье шло формирование племени хоринцев. Основу его составили потомки гулигань, начавшие проникать в этот район в VIII в. и являвшиеся носителями куркутского погребального обряда. На протяжении почти четырехсот лет они жили на западном берегу Байкала бок о бок с предками эвенков, оставившими захоронения харанцинского типа. В X в. начался процесс монголизации тюркских племен, проживавших к югу от Байкала, в том числе и той части гулигань (курыкан), которые заселяли Тункинскую долину и низовья Селенги. Вместе с изменением языка у них фиксируется и появление нового этнонима - хори. Забайкальские хори поддерживали тесные связи со своими приольхонскими сородичами и в случае опасности находили прибежище на западном берегу Байкала. В конце XII - начале XIII вв. в результате межплеменных столкновений часть племени баргутов была вынуждена переселиться из низовьев Селенги в Предбайкалье. Своих умерших монголоязычные баргуты хоронили в деревянных внутримогильных конструкциях - колодах, рамах, ящиках. Они и были носителями ангинской погребальной традиции, фиксируемой в Приольхонье с XII в.

Вероятно, баргуты оказали значительное культурное влияние и на население Ангарской долины - потомков народа бома - усуту-мангун. С конца XII в. в Южном Приангарье начинает распространяться обряд погребения умерших в деревянных внутримогильных конструкциях, носителями которого, по всей видимости, были баргуты. Не исключено, что в формировании народа усуту-мангун приняли участие и монголоязычные племена, проникшие в Приангарье с Саяно-Алтайского нагорья. Перебравшиеся в Предбайкалье монголоязычные переселенцы были немногочисленны, вскоре часть из них вновь вернулась в Центральную Азию, чтобы принять участие в победоносных походах Чингисхана и его потомков. И лишь в конце ХIV-ХV вв. в Предбайкалье вновь переселяется значительное количество монголоязычных племен, которые возглавляют булагчины. С этого времени в долине Ангары начинает складываться протобурятская народность.