О. А. Яремчук (Россия, г. Чита)

Вид материала

Документы

Содержание Д.ф.н. Д.Г. Дамдинов (Россия, ИМБиТ СО РАН, Улан-Удэ) Делюн-Болдок – место рождения великого Чингисхана Т.Т. Тайсаев Б.Т. Тайсаев

Подобный материал:

• С. В. Борзенко Институт природных ресурсов, экологии и криологии со ран, Чита, Россия, 1421.78kb.
• Граничных регионов россии-китая-монголии материалы научно-практической конференции, 2451.67kb.
• Извещение о проведении открытого аукциона, 63.52kb.
• Начальник му «Управление культуры администрации городского округа «Город Чита», 2403.34kb.
• Ч. III содержание воспитания в условиях регионализации образования Сборник материалов, 1722.59kb.
• Ч. II обновление содержания образования в условиях регионализации образования Сборник, 1710.8kb.
• Учебное пособие Чита 2011 удк 351/354 (075) ббк 65. 2912я7, 1518.89kb.
• Ежеквартальный отчет открытое акционерное общество «Читинская энергосбытовая компания», 3161.48kb.
• Ежеквартальный отчет открытое акционерное общество «Читинская энергосбытовая компания», 1386.05kb.
• Программа конгресса ассоциации кардиологов стран СНГ (18-20 сентября 2003 года, Санкт-Петербург,, 609.91kb.

^

Д.ф.н. Д.Г. Дамдинов

(Россия, ИМБиТ СО РАН, Улан-Удэ)

Делюн-Болдок – место рождения великого Чингисхана

Географические названия местностей бассейна реки Онон в большинстве своем древ­ние и поэтому являются своего рода историческими памятниками, хотя их первоначальное зву­чание несколько изменилось, приблизившись к звучанию слов живых монгольских языков и диалектов. Они помогают уста­новить границы былой общности этнических групп, которая позд­нее разрушилась.

В древних летописях и исторических сочинениях монголов часто упоминаются названия местностей, рек, гор, располо­женных в бассейне реки Онон. Многие географические назва­ния, упоминаемые в летописях и других произведениях, не сох­ранились. По-видимому, часть из них была заменена другими названиями. Главные события, о которых повествуется в "Со­кровенном сказании" и частич­но в "Алтан тобчи", развертыва­ются на берегах реки Онон. Это и понятно, потому что здесь в древности жили монголы. Но теперь в этих местах живут бу­ряты, ононские хамниганы и русские.

В упомянутых сочинениях встречаются топонимы, сохра­нившиеся до сего времени, на­пример: Онон мурэн — река Онон (от маньч. "онон" — "козел, самец дикой серны"), Дэлюун болдог — Дэлюн Болдок (букв, "селезенка-бугор"), Экэ арал — остров Икарал (букв, "мать-остров" и название русской де­ревни — Икарал), Бальджун арал—остров Бальджина, на­звание озера Бальдзино и речки (от маньч. "бальджин" — "приви­дение, призрак, оборотень"), турын гол — речка Тура, вытекаю­щая из озера Бальдзино (от тюрк, 'тура"— "труднодоступное место, болото, укрепленное жи­лище") и т.д. По названиям топо­нимов можно догадаться, что до IX века н.э. и образования госу­дарства киданей здесь контактировались монголоязычные, тюркоязычные и тунгусо-манжуроязычные народности.

В среднем течении реки Онон, напротив центра Ононского района — села Нижний Цасучей, между двумя рукавами р. Онон расположен самый большой остров реки Экэ арал (букв. "мать-остров"), в местном русском произношении — Икарал, с таким же названием есть и русская деревня. Размеры остр­ова (длина почти 20 км и ширина около 10 км) послужили основанием для присвоения названия Экэ арал, и на нем же находится урочище Дэлюн-Болдок, которое походит по внешнему виду на селезенку полукруглой формы. Оно расположено на острове ближе к левому рукаву и находится недалеко от с. Кункур Агинского района. Монгольская хроника XIII века "Сокровенное сказание" является средневековым памят­ником, многие из ее описаний территориально относятся к бассейну р. Онон. В ней же сказано, что основатель монголь­ской государственности Чингис­хан родился в местности с та­ким же названием. К тому же в "Алтан тобчи" (Лубсан Данзан... М., 1973, с. 65, 66) впол­не определенно сказано, что Чингис родился на острове. Далее в летописи говорится: "Во время пребывания в Дэлигун-Болдаге на Ононе в год Черной лошади (или 1162 г.) в первый летний месяц в полдень шест­надцатого дня родился Чингис-хаган... После того прошло семь дней со времени рождения Темучина посредине островка на мо­ре..." Хотя здесь примене­на гипербола (река превратилась в море), но все же речь идет об острове, защищен­ном со всех сторон естествен­ной преградой — рекой.

Н.П. Шастина читает и переводит это выра­жение как далай-уин коуиг — "морской остро­вок". Онон часто встречается и в фольклорных произведениях и в данном случае указывает на легендарность. Отсюда видно, что в памяти народной сохранились названия острова и урочища на нем, но многие факты, связанные с рождением Чингиса, приобрели легендарный характер.

И тем не менее русские (до­революционные и советские) и монгольские исследователи ин­тересуются этим местом с дав­них пор, оно точно не определено до сих пор. Потому что коренные жители бассейна реки Онон — ононские хамниганы — никому точно не показали то место. Поэтому даже агинские буряты, пришедшие в агинскую степь не так давно, в начале XIX века, и тем более русские исследователи не получили точных сведений и путают то священное место с другим.

Первым из русских исследо­вателей, проводившим поиск места рождения Чингиса, явился член Русского Географического общества А.П. Юренский. Прежде чем выехать на поиски, он консульти­ровался у Доржи Банзарова, в то время находившегося в Ир­кутске. А.П. Юренский обратился к нему с письмом, где просил объяснить о местонахож­дении урочища Делюн-Болдок. Далее А.П. Юренский пишет: "вопрос мой, по-видимому, очень заинтересовал г. Д. Бан­зарова. Он ответил мне тотчас же, и из письма его я увидел ясное свидетельство двух главных монгольских историков Рашит-Эддина и Абульгазы, что Чингисхан родился на берегах реки Онон на месте "Делюн-Болдок ("селезенка-холм"). При этом г. Д. Банзаров именно ука­зал мне, что эту местность должно искать невдалеке от Экэ арал ("большой остров"). Почти одновременно с письмом г. Банзарова и Сибирский отдел (ИРТО) просил меня согласно указаниям Д. Банзарова при­нять все меры к отысканию лю­бопытной исторической местно­сти, вследствие чего я особенным долгом почел заняться этим делом. Урочище Делюн-Болдок ("селезенка-холм") ле­жит от Нерчинска на юго-запа­де в верстах 230 по правому берегу Онона, в наших преде­лах на расстоянии 8 верст от рубежей китайской Монголии, считая от верхней оконечности большого ононского острова (букв. большой остров), от Сасучеевского или Мирсановского караула оно находится в 5 вер­стах выше по течению реки и от Чиндантской крепости в 27 вер­стах" (Юренский А.П. Мест­ность Делюн-Болдок на берегах реки Онон (место рождения Чингисхана). Записки Сибирского отдела ИРГО. Книжка II.- СПб., 1856.- С. 2 — 5). Кроме то­го, Д. Банзаров имел еще дру­гое мнение о месте рождения Темучина: "Он выводит род Чингисхана из баргузинской степи, соседней к острову", но свое мнение он не успел офор­мить в отдельной статье (Юренский, там же). Следуя описаниям А.П. Юренского, русские и советские исследователи (Г.Н. Потанин, Г.Е. Грумм-Гржимайло, В. Ва­сильев, С.В. Киселев и Ю.С. Гришин) продолжили его иссле­дование и подтвердили его же мнение относительно места рождения Темучина. Монгольские ученые (О. Жамьян, Инжиннаш, X. Пэрлээ, Ц. Доржсурен) придерживаются третьего мнения. В частности, Ц. Доржсурен пишет, что «в верховье реки Онон, на стыке его с речкой Бальджин распо­ложены три небольших озерка. Более ста лет назад на месте этих озер была кочковатая ни­зина, а к северу от них распо­ложен увальчик. Среднее озер­ко имеет в середине неболь­шой островочек, похожий вроде на дэлиун — "печень". Поэтому в XIII веке могли назвать остров Дэлиун-Болдаг". Эта местность называется Гурба нуур в Кентейском аймаке Монголии. В подтверждение этой версии был поставлен памятник Чингисхану (Ц. Доржсурен. Чингис хааны торсон Дэлиун болдог хаана байна. "Studia armelogica" t.1. fasd. 2. Улаан-Баатар, 1960, с. 3). Данное мне­ние монгольских исследовате­лей вызывает сомнение, так как одно озерко из трех давно вы­сохло, бугорчик в середине вто­рого смыт водой и два других озерка на грани исчезновения.

В той же работе Ц. До­ржсурен пишет, что "две вершины горы Батор (рядом с островом Икарал на левом берегу реки Онон) свя­зываются, по преданию, с име­нем Чингиса. На одной из них имеется углубление, которое называется "чашка Чингисха­на", а на другой происходили камлания бурятских шаманов "в честь Чингиса".

Таким образом, вопрос о точ­ном определении местности Де­люн-Болдок остается вроде до конца не уточненным. Но истори­ческие факты, изложенные в "Сокровенном сказании", явля­ются достоверными и не вызы­вают никаких сомнений. Нам остается быть верными в прав­дивости изложения историче­ской хроники монголов XIII века.


^ Т.Т. Тайсаев

(Россия, БГУ, г. Улан-Удэ)


Ландшафтно-геохимический фактор кочевой цивилизации

и средневековой истории Монгольского государства


Монголия занимает ключевое положение на Азиатском континенте – это центр Азии. На западе она граничит с Казахстаном, на западе, юге и востоке – с Китаем, на севере - с Сибирью. Все это способствовало раннему проникновению на эту территорию древних видов и формированию ярких и самобытных культур в каменном веке и в последующее время (бронза, железо и средневековье).

Эволюция ландшафтов как среды обитания человека рассматривается с позиций учения о биосфере В.И. Вернадского и его последователей [1, 2]. Человек и его среда обитания объединены биогеохимическими процессами, миграцией элементов. Ландшафты обладают наивысшей энергией живого вещества. Человек как самоорганизующаяся система постоянно обменивается веществом, энергией и информацией с ландшафтом. Определяющее влияние ландшафт оказывал на древнего человека и этносы на ранних стадиях развития, в период их формирования и адаптации к экологической нише.

Центральная Азия и ее северные окраины были заселены человеком еще в палеолите [3]. Во время максимального последнего оледенения (20-18 тыс. лет) в эпоху позднепалеолитической культуры человек существовал в крайне суровых условиях, связанных с резкой континентальностью и аридностью климата, низкими температурами и сильными ветрами. Все это требовало от человека высокой социальной организации, совершенствования охоты, потребления мяса, использования огня, теплой одежды, утепления жилища [4].

Климатические изменения, связанные с многократными оледенениями и формированием мерзлотных ландшафтов, предъявляли высокие требования и во многом способствовали развитию жизни. Прохождение человечества в Северном полушарии через критические периоды является одним из важных и прогрессивных событий в его истории. По В.И. Вернадскому [1], «к последнему ледниковому периоду относится последний скачок эволюционного прогресса - появление Homo sapiens, мозга человека, биогеохимической энергии третьего рода и особого состояния биосферы - ноосферы». Уникальная способность людей к адаптации позволила им освоить все природные зоны. Способность мозга человека сохранять информацию обеспечила ему абстрактное мышление и позволила успешно конкурировать с другими организмами в потреблении продуктов среды, занять экологические ниши.

Известно, что относительно благоприятные условия среды обитания являются определенным тормозом исторического прогресса. Показательна мысль К. Маркса о том, что «слишком расточительная природа «ведет человека как ребенка на помочах». Она не делает его собственное развитие естественной необходимостью. Не область тропического климата с его могучей растительностью, а умеренный пояс был родиной капитала». В этом поясе человек пережил оледенение, успешно адаптировался к мерзлотным ландшафтам и ландшафтам былой криолитозоны. Человек при миграции - поисках богатых охотничьих угодий - нашел новые геохимические ландшафты в Центральной Азии. Естественный отбор, дрейф генов способствовали усилению и закреплению новых морфофизиологических признаков и формированию рас с активной метисацией. Человек адаптировался к экстремальным экологическим условиям резко континентального климата (холодная зима и жаркое лето, ветер и пыль). Так, Центральная Азия стала крупнейшим центром монголоидной расы. Роль геохимического ландшафта и геохимии питания важна в географической изменчивости признаков человека [5,6].

В горных системах Центральной Азии новейшие геологические процессы и климатические изменения усиливали геохимическую дифференциацию ландшафтной оболочки в пределах крупнейших Алтае - Саяно-Байкальского и Монголо-Охотского металлогенических поясов и рудных провинций, в областях Байкальского рифта, пересеченных новейшими разломами. В горных областях ледниковая и речная эрозия, эоловая денудация усилили расчленение рельефа и вскрыли рудные поля и месторождения, что способствовало поступлению в ландшафты большого количества химических элементов, особенно тяжелых металлов. Энергетические поля, геофизические и геохимические аномалии усиливали мутагенез, адаптивное развитие жизни, появление новых видов, особенно крупных животных и эволюцию человека. Очаги видообразования и эндемичные виды в горных областях рудных провинций связаны с различными уровнями концентрации химических элементов в ландшафте. Это ярко выражено в Алтае - Саянской горной области, Прибайкалье и Забайкалье - центрах видового разнообразия и богатства наземными животными и птицами [7]. Высокогорья Монголии и южной Сибири - мощный единый очаг альпийского видообразования растений [8], возникший на геохимически специализированных породах и рудных полях. В генезисе флоры и фауны велика роль кальциефильных видов, адаптированных к условиям холодного и сухого климата плейстоцена - голоцена. Животные и растения хорошо обеспечены кальцием, магнием, калием и другими элементами. Они прошли естественный отбор и адаптацию в аридных ландшафтах. Животные имели прочный известковый и фосфатно-известковый скелет. В степях и лесостепях ускорен биологический круговорот элементов: образование живого вещества и его разложение и минерализация. Этот процесс сильно зависит от увлажнения и геохимической истории ландшафтов. Во влажные годы сильно возрастает биомасса и биоразнообразие, активно развивается фауна [9]. Алтае-Саянская горная область - центр одомашнивания животных (курдючная овца, северный олень, лошадь, крупнорогатый скот) [10], которых использовали кочевники.

Н.И. Вавилов (1929) установил приуроченность центров видообразования и древнейшего земледелия к горным долинам с богатым разнообразием диких форм, обусловленным изоляцией и контрастными экологическими условиями [10]. Центры происхождения домашних животных и культурных растений совпадают с древними центрами цивилизации в ландшафтах геохимических провинций Евразии, Африки и Америки.

В мерзлотных геохимических ландшафтах относительно высока самоорганизация, определяемая явлением криобиогенеза [11]. Криобиогенез - это совокупность и единство биогенных летних и криогенных (зимних) процессов, формирующих мерзлотный ландшафт, где геохимические (биологические, биогеохимические и криогенные) явления и миграция химических элементов тесно связаны и взаимообусловлены энергией, веществом и информацией живого вещества и криогенеза. Периодичность биогенных и криогенных циклов обеспечивает цельность и устойчивость, относительно высокую продуктивность и самоорганизацию системы. Эти факторы были главными в освоении древним человеком мерзлотных (перигляциальных) ландшафтов рудных провинций, нефтегазоносных и угленосных бассейнов и лессовых покровов Евразии, богатых разнообразными крупными млекопитающими мамонтовой фауны.

В горных областях и предгорьях севера Центральной Азии после сартанского оледенения оказались наиболее богатыми биоресурсами степи, лесостепи и луга межгорных котловин с древними речными долинами и озерами, в пределах рудоносных площадей, угленосных и нефтегазоносных бассейнов и Байкальской рифтовой зоны. В местах разгрузки артезианских и трещинных вод в бессточных котловинах характерны соленосные ландшафты - соленые озера и солончаки. Ландшафты межгорных котловин и предгорий, дренируемые реками и богатые пастбищами для крупных травоядных млекопитающих, заселялись кочевыми племенами и были центрами этногенеза [12]. Примечательно, что биогеохимическая энергия степей и лесостепей после мерзлотного перигляциального этапа развития заметно усиливается в результате криогенной мобилизации в ландшафтах биогенных элементов и солей и как следствие возрастает их биопродуктивность.

В Центральной Азии, по Л.Н. Гумилеву [13], на стыке горных и степных ландшафтов сложились кочевые государства хуннов, тюрков, уйгуров, монголов, киданей, енисейских кыргызов. Причиной формирования этих этносов были взрывы пассионарности - избытка биохимической энергии живого вещества, по В.И. Вернадскому. На этой территории лессовые ландшафты и ландшафты рудных провинций с покровами лессов - зоны жизни сыграли огромную роль в развитии материальной и духовной культуры: металлургии, обработки и использования металлов, усилили развитие земледелия, скотоводства, строительства, ремесел, военного искусства и культуры, способствовали бурному социальному прогрессу. Все древние центры металлургии бронзового, железного и среднего веков находятся в пределах известных металлогенических зон Алтая, Саян, Прибайкалья, Забайкалья и Монголии. Здесь на землях, богатых пастбищами, на рудных провинциях были распространены древние зоны окисления сульфидных руд с самородным золотом, серебром и медью и эоловые россыпи золота, железных руд, касситерита, халцедона, агата и др.

На ландшафтах рудоносных площадей Алтая возникла уникальная пазырыкская культура раннежелезного периода. В степях и лесостепях Минусинской котловины в эпоху бронзы и железа был крупный металлургический центр [14,15]. В межгорных котловинах ландшафты на рудных полях угленосных и лессовых отложениях отличались биоразнообразием и высоким биологическим потенциалом. С середины III тысячелетия до нашей эры на территории Хакасии возник центр медно-бронзовой индустрии. Здесь возникли афанасьевская, окуневская, андроновская, карасукская и тагарская культуры и культура плиточных могил.

В позднем бронзовом и железном веке (карасукско-скифское время) на севере Центральной Азии в пределах металлогенических поясов и рудных провинций возникли дохуннские этнокультурные образования пратюрко-монгольских племен и хуннское государство. Первые создали крупные археологические памятники культуры плиточных могил и курганов - керексуров с оленными камнями [17].

Центр хуннской цивилизации был в бассейне Селенги (Хангай, Хэнтэй, юг Забайкалья). Горные степи и лесостепи, степи, луга и лесостепи межгорных впадин и предгорий, с солеными ландшафтами на рудоносных и угленосных площадях обладали огромными кормовыми ресурсами для диких и домашних животных. Хунны занимались кочевым скотоводством, земледелием и различными ремеслами [16,17,18]. Удачное сочетание биологических и минеральных ресурсов ландшафтов определило феномен хуннской цивилизации. Хунны имели тесные взаимоотношения с окружающими их степными и лесными народами Тывы, Хакасии, Алтая, Предбайкалья, которые платили им дань, поставляли металл, лошадей, продукты, пушнину. Хунны контролировали Великий шелковый путь, имели тесные связи с Китаем и западными странами. Из Китая они получали пшеницу, пшено и рис, шелковые и хлопчатобумажные ткани, бронзовые изделия и др. На китайский рынок хунны поставляли скот, кожи, шерсть, меха. В периоды их перемирий с южным соседом они устраивали ежегодные приграничные торговли - ярмарки.

Пятисотлетний период хуннов в Центральной Азии был заполнен многочисленными войнами с китайцами. Это были войны двух крупных государств с сильной централизованной властью. Хунны успешно противостояли Ханьской экспансии на север, они сдержали продвижение китайцев в южные регионы Сибири. Чтобы сдерживать военные удары северных кочевых племен, в Древнем Китае была построена Великая китайская стена, начатая еще до образования Хуннской империи.

Хунны вызвали крупное передвижение этносов, известное как Великое переселение народов. Как великий народ древности, они оставили яркий след в истории народов Евразии: создали крупное и сильное государство кочевой цивилизации, составляя самостоятельный регион развития культуры, искусства, религии, экономики и политики [13,18]. Хунны, как и другие кочевые этносы степей Центральной Азии, в течение многих веков смешивались с народами Евразии, состоя с ними в кровном родстве. Известно, что популяция тем устойчивее, чем разнообразнее ее генофонд. Хунны положили начало активной метисации народов Евразии.

После падения державы хуннов в последующие века I тысячелетия н.э. на территории Центральной Азии возникли средневековые кочевые государства сяньби, жужаней, тюрков, уйгуров, монголов и других народов. История их представляла возвышения и падения различных каганатов.

Особое место в этногенезе народов Центральной Азии занимает оз. Байкал - крупнейшая экологическая ниша Азии, где перекрещивались пути таежных и степных кочевников европеоидных и монголоидных типов. Этому благоприятствовали природные коридоры - выходы к оз. Байкал: долины рек Селенги и Ангары, по которым шло основное передвижение народов. Геохимические ландшафты Байкала его побережий и Байкальского бассейна – это экотоны сгущения жизни с высоким биоэнергетическим потенциалом в рифтогенных впадинах с высокой сейсмичностью на выходах углеводородов, терм в геохимических и геофизических полях, богатых биоразнообразием.

Для окрестностей Байкала характерно разнообразное сочетание горной тайги, лесостепей и степей с солеными озерами и солончаками (Приольхонье о.Ольхон), горной тайги и высокогорий с субальпийскими лугами и болот с выходами термальных вод (восточное побережье). Сильно влияние геохимических условий на экосистемы дельты Селенги. Экосистемы развиваются и функционируют под влиянием теплового потока, выходов нефти и углеводородных газов, выноса р. Селенгой огромного количества взвеси и растворенного органического вещества, современных катастрофических землетрясений [19]. Все это усиливало биогеохимические процессы в болотах, лугах, сорах, селенгинском мелководье и тайге. В дельте Селенги на богатых аквальных пастбищах сформировались знаменитые популяции омуля, осетра, сига и хариуса. Дельта Селенги, занимая благоприятное географическое положение на севере Центральной Азии, была местом встречи различных народов (эпохи бронзы, раннего железа и средневековья). На берегах Байкала встретились таежные и степные номады. Разнообразное сочетание ландшафтов и экотонов вокруг Байкала и многочисленные экологические ниши способствовали возникновению и развитию у этносов охоты, рыболовства, скотоводства и черной металлургии [20, 21, 22, 23]. В Байкальском регионе, расположенном в Байкальской рифтовой системе, хорошо проявляется связь геологической природы этногенеза и полей пассионарности с зонами активных разломов - энергоактивных структур земной коры с повышенной сейсмичностью, определяющих этнические особенности развития человечества [24].

В этногенезе Прибайкалья (Приангарье, Приольхонье, о. Ольхон, Восточное побережье Байкала) важное место занимали курыкане (курумчинская культура) - тюркские племенные союзы VI-XIV вв. н.э. [20]. Степи и лесостепи широких речных долин Ангары и ее притоков, Приольхонья с богатыми пастбищами и солончаками определили полукочевое скотоводство. Хозяйство курыкан было комплексным - интенсивно развивалось скотоводство и табунное коневодство, земледелие с применением искусственного орошения, железоплавильное, кузнечное и гончарное ремесла, рыболовство и охота. О достоинствах курыканских лошадей - силе, рослости и скорости – свидетельствовали китайские летописи. Крупным центром курумчинской культуры был о. Ольхон, где сосредоточено большое количество курумчинских городищ - святилищ и шатровых поминальников. В развитии культуры курыкан в XI-XIV вв. произошли изменения, связанные с монголоязычными племенами «хори», захватившими политическое господство и постепенно ассимилировавших курыкан. Хори-буряты стали этнообразующими племенами, сменившими родственные тюркские.

В горных ландшафтах Восточного Саяна, Прихубсугулья, Хангая, Хэнтэя и Забайкалья на геохимических полях рудных месторождений золота, фосфоритов, тяжелых металлов и др. возникли высокопродуктивные экосистемы горных степей, лесостепей, тайги и высокогорий. Так, в пределах крупнейшего Окино-Хубсугульского фосфоритового бассейна известно более 14 месторождений фосфоритов, железо - марганцевых руд и бокситов. Большие площади занимают рудоносные черные сланцы и золоторудные зоны с крупными месторождениями золота. В пределах указанного бассейна на карбонатных фосфоритоносных породах формируются кальциевые и кальциево-кислые ландшафты с геохимической специализацией - P, Sr, Ba, Zn, Pb, U, As, F и др. Это уникальная биогеохимическая провинция Байкальского рифта - геологически активной зоны с неоген-четвертичным базальтовым вулканизмом, высокой сейсмичностью, солеными озерами и термальными источниками, контролируемыми зонами разломов. Восточный Саян, Прихубсугулье, Хангай и Хэнтэй относятся к самым богатым областям по составу фауны. В горных экосистемах обитали и сохранились редкие и исчезающие виды растений и животных, многие реликтовые виды. Поэтому закономерно, что горные степи, тайга, степи межгорных котловин бассейна Селенги, Онона, Керулена, Шара Мурэна, Нонни и Сунгари, богатые минеральными и биологическими ресурсами, с большим разнообразием пастбищ для диких и домашних животных были центрами кочевой цивилизации (хуннов, тюрков, уйгуров, киданей, монголов).

Тысячелетняя история народов вокруг Байкала - свидетельство проявления мощной биогеохимической энергии живого вещества, обеспечившего пассионарные толчки возникновения различных этносов, хорошо адаптированных к ландшафтам геологически активных зон Земли. Байкальский регион был крупным центром расогенеза и этногенеза кочевых народов и расселения их на запад, восток и северо - восток.

Вершиной кочевой цивилизации в XIII-XIV вв. была Монгольская империя, созданная Чингисханом на землях древних кочевых народов [25].

Чингисхан родился в долине р. Онона. Семья кочевала в бассейне рек Онона, Керулена и Толы, берущих начало с восточных и южных отрогов Хэнтея. Здесь, по преданию, в истоках Онона, находилось священное место монголов - гора Бурхан-Халдун, куда пришел из-за моря предок Чингисхана - Бортэ Шоно. Родовые земли представляли экотонную зону – сопряжение таежных, лесостепных и степных экосистем, богатых хорошими пастбищами и охотничьими угодьями на рудных полях и угленосных котловинах с солеными озерами и солончаками. На этой территории возникли биогеохимические провинции, связанные с разнообразными месторождениями золота, вольфрама, касситерита, меди, урана, нефти и др. Такие экосистемы характеризуются высоким биоэнергетическим потенциалом и многочисленными очагами сгущения жизни, где возникли этносы.

Для могущества империи умело использовались материальные и духовные ценности древних цивилизаций, биологические и минеральные ресурсы земель монгольских и покоренных народов – разнообразных ландшафтов с богатыми пастбищами и разными дикими и домашними животными и месторождениями полезных ископаемых.

Для создания империи и управления ею Чингисхан тесно сплотил исключительно мобильные монгольские кланы в единую армию и создал единую систему управления [26, 27, 28, 29, 30]. В новой политической системе власть исходила из центра, где каждый знал свое место. Роды были разделены на группы и состояли из трех уровней и построены по десятичному принципу: десятки, сотни и тысячи. Гений Чингисхана превосходит других великих завоевателей: он создал школу полководцев, из которой вышла плеяда талантливых вождей – его сподвижников при жизни и продолжателей его дела после смерти [26].

Для записывания указов и сбора налогов у монголов были ученые писцы. Для создания монгольской письменности использовалась уйгурская. Централизованная связь в государстве осуществлялась личной десятитысячной охраной хана. Из «всадников-стрел» состояла конная курьерская служба, обеспечивающая информационный обмен военными техническими и культурными достижениями.

В жизни монголоязычных племен, организации военных походов, охоты и курьерной связи на просторах Евразии огромную роль сыграли монгольские лошади – животные, вышедшие из горных степей Центральной Монголии. Крепкие, удивительно выносливые животные помогли армии Чингисхана покорить Евразию. Этому способствовали богатые травами степи и «конно-железная культура», связанная с обузданием коня и употреблением железа [29].

Блестящий вклад Чингисхана - создателя могущественного государства кочевой цивилизации XIII века - лучше всего подтверждает мысль В.И. Вернадского, который писал в 20-е годы XX века: «Я уверен, что все решает человеческая личность, а не коллектив, элита страны, а не ее демос, и в значительной мере ее возрождения зависят от неизвестных нам законов появления больших личностей…»¹. Такой личностью был Чингисхан - человек рода монгольских степей, он был self made man, сам себя создал. Б.Я. Владимирцов [26] отмечал, что «Чингисхан является перед нами воплощением идеалов степного воителя с его хищническими и практическими инстинктами. Чингисхан только своей страшной силой воли умел сдержать эти инстинкты, управлять ими для того, чтобы иметь возможность добиться высших результатов. Сила и сила воли, выдержка, способность избегать односторонних увлечений были основными чертами личности Чингисхана…». Добавим, что основой личности Чингисхана является его величайшая потребность и устремление как главной интегрирующей роли в осуществлении главной цели жизни - объединения народов Евразии и создания Монгольской империи. Чингисхан начал с объединения монгольских племен Центральной Азии, создал империю, которая и осталась после него с государственностью, сильной армией и централизованным управлением.

Чингисхан обладал трезвым умом, хорошо владел собой и разбирался в людях. В нем жестокость сочеталась с умом, гибкостью, справедливостью и честностью. Главное - он умело учился у других, зачастую у врагов. У уйгуров он перенял алфавит, у китайцев - искусство осады крепостей, у мусульман - роль и значение городов. Он советовался и приглашал к себе различных специалистов и мыслителей, среди которых были философ, поэт, астролог Элюй Чуцай и Чан Чунь - алхимик, астролог и мыслитель высокой духовности. Чингисхан внимательно прислушивался к мнению и совету женщин - матери и жен, особенно терпеливой и мудрой Бортэ - первой жены хана. Он ценил и использовал уроки прошлого и обращался к истории как коллективной памяти кочевых и земледельческих народов. Монгольскую землю пересекал Великий шелковый путь - экономический и культурный стержень, объединявший страны Азии и Европы. Чингисхан сохранял, оберегал этот путь, он знал его значение для экономики государства, дорожил торговлей и информационными мостами между Востоком и Западом.

В годы царствования Хубилая - внука Чингисхана - монгольская империя достигла самого пика могущества. Империя охватывала всю Великую степь, простиралась от Тихого океана до Венгерской пушты на западе, от Байкала до Гималаев на юге. Хубилай активно усваивал материальные и духовные ценности государств Евразии. У него работали иностранные ученые, художники, мастера, ремесленники и др.

Покорив империю Южная Сун в 1279 г., Хубилай завершил объединение китайцев после 370-летних междоусобиц. После этого Хубилай объявил себя китайским императором и стал основателем Юаньской (Монгольской) династии Поднебесной. При Хубилае большого размаха достигла торговля. Великие шелковые и чайные пути соединили столицу империи со многими странами Европы, куда поступали шелк, фарфор, порох, бумага, рис. В Китае завершилось строительство Великого канала, развилось мореходство. Торговые военные суда плавали по Тихому и Индийскому океанам. Хубилай активно использовал экономический и интеллектуальный потенциал, биологические и минеральные ресурсы своей империи. Он поощрял развитие науки, искусства и литературы. Историю монголов писали монгольские и китайские ученые. Хубилай приумножил великое наследие Чингисхана. Он укрепил государственность и законность империи, начал разрушать географические и духовные границы между народами, национальную и религиозную замкнутость и смело утверждать веротерпимость.

На родовых землях Чингисхана по закону «Их хориг» (Великому запрету) была организована заповедная зона, где запрещалось землепашество, рубка леса, ограничивались охота и другие виды хозяйственной деятельности. Это был один из древних законов - предтеча положения об охраняемых территориях, прообраз заповедной зоны Богдо - Уула в Монголии и в целом бассейна Байкала.

Основной пищей кочевников были мясо и молоко. Употребление человеком мяса - высококалорийного, богатого минеральными веществами и витаминами продукта, сыграло огромную роль в формировании зубов, мозга, крепкого скелета, в физическом и соматическом развитии человека. Экологически чистые животные продукты питания (мясо, молоко, масло, кумыс, сыр и др.) полупустынь, степей, лесостепей с солеными озерами и солончаками и субальпийских лугов отличаются высокими вкусовыми, питательными и лечебными качествами. С глубокой древности кочевники сохранили способ приготовления кумыса - богатырского напитка, вобравшего в себя биогеохимическую энергию трав степей и высокогорных лугов. Особенно ценен опыт приготовления и сохранения мясных и молочных продуктов. Феномен высокого качества этих продуктов связан с многовековой целенаправленной селекцией домашних животных в геохимических ландшафтах, особенно в степях и лесостепях с оптимальным содержанием химических элементов. Это были самые лучшие и богатые родовые земли кочевников, которые они ценили, берегли и сохранили.

Примечательно, что хозяйственная жизнь кочевых этносов хорошо отражает эколого-геохимические условия среды, степень их комфортности, обеспеченность кормовыми ресурсами летних и зимних пастбищ, уровни экологического риска природных процессов (наводнения, селевые паводки, лавины, снегопады, сильные ветры, геопатогенные зоны и т.д.). Кочевые народы продолжительное время осваивают и развиваются в ландшафтах, недра которых богаты разнообразными полезными ископаемыми - источника минеральных и биогенных веществ.

Благодаря веротерпимости и законности Монгольская империя на огромной территории существовала около 300 лет и оставила в наследство государственность Руси и Китаю. А народам Евразии передала свой генетический потенциал.

Выводы:

1. Кочевые цивилизации возникли в геологически активных зонах Земли. Это геохимические ландшафты (экосистемы) рудных провинций, угленосных и нефтегазоносных бассейнов областей неоген-четвертичного горообразования и вулканизма, горного оледенения и перигляциальных обстановок, высокой сейсмичности и сильных ветров в условиях резко континентального климата. Кочевые этносы возникли в степях, лесостепях и тайге на геохимически специализированных породах рудных провинций, богатых полезными ископаемыми, в ландшафтах с высокой биогеохимической энергией. В этих условиях были выведены различные виды домашних животных, адаптированных к суровому климату и дающих экологически чистую продукцию.
   
2. Кочевые цивилизации – один из ключевых этапов исторического прогресса человечества, когда собственно его развитие было суровой необходимостью освоения Великой Степи – экологической ниши, богатой разнообразными пастбищами. Постоянная необходимость перемены и поиск лучших пастбищ для скота были важным фактором прогресса, который кочевники достигли в средние века.
   
3. Кочевые общества сыграли в истории важную роль и внесли большой вклад в развитие разнообразных способов землепользования. Номадизм - один из наиболее гармоничных и экологических типов отношений человека и природы. Кочевники обеспечивали себя продовольствием и являлись основой стабилизации экономики государства, племени. Кочевое скотоводство всегда было прочной защитой от деградации экосистем и опустынивания. Кочевники используют различные пастбища, где естественные природные ресурсы позволяют поддерживать годичный цикл производства. Кочевое общество в высшей степени было заинтересовано в сохранении и восстановлении среды обитания и поэтому оно рационально использовало родовые земли.
   
4. Кочевники имели тысячелетнюю военную традицию, самостоятельную и великую государственность (особенно монголы) и искусство. В 1928 г. Н.П. Савицкий, географ, историк, один из основоположников евразийского движения, писал, что «ни одна историческая среда не может, пожалуй, дать такого подбора образцов военной годности и доблести, какие дает кочевой мир» [30]. От Монгольской империи Московская Русь и Китай в наследство получили государственность – главное достижение кочевой цивилизации.
   
5. Кочевые цивилизации оставили народам Евразии мощный генетический потенциал, обеспечивший им эволюционный скачок на новом витке цивилизации – ноосферном уровне состояния биосферы. Корни евразийского единства народов Евразии, особенно России, уходят в глубь кочевой цивилизации. Они генетически связаны с ней.
   
6. Геохимия ландшафта – важный фактор этногенеза. Она позволяет оценивать главные природные условия возникновения и эволюции этносов с их автохтонной и духовной культурой. Геохимический анализ кочевой цивилизации – связи биологии человека с геохимией ландшафта – важнейшая научная и практическая проблема, требующая дальнейшего комплексного изучения [22].
   

Литература

1. Вернадский В.И. Химическое строение земли и ее окружения.- М.: Наука, 1965. - 374 с.
   
2. Перельман А.И. Геохимический ландшафт как самоорганизующаяся система // Вест. МГУ. -Сер.5. География. –1995.- № 4. - С.10-16.
   
3. Археологические исследования палеолита российско-монгольско -американской экспедиций в Монголии в 1995 г. - Новосибирск: Наука, 1997.
   
4. Величко А.А. Коэволюция человека и окружающей среды // Известие РАН. Сер. География. - 1993. - С.17-31.
   
5. Виноградов А.П. Биогеохимические провинции и их роль в органической эволюции // Геохимия. – 1963. -№ 4. - С.10-21.
   
6. Ковальский В.В. Геохимическая экология. -М.: Наука, 1974. - 299 с.
   
7. Шварц Е.А., Пушкарев С.В. и др. География видового состава млекопитающих Северной Евразии // ДАН. – 1996. -Т.346. - № 5. - С.682-686.
   
8. Малышев Л.И. Высокогорная флора Восточного Саяна.- М.-Л.: Изд. АН СССР, 1965. - 386 с.
   
9. Перельман А.И., Касимов Н.С. Геохимия ландшафта.- М: Астрея, 2000, 1999.- 768 с.
   
10. Вавилов В.И. Пять континентов.-М.: Мысль, 1987. - 171 с.
    
11. Тайсаев Т.Т. Самоорганизация мерзлотных геохимических ландшафтов // Вест. Бурятского госуниверситета. - Сер. 3. География, геология. Вып. 1. - Улан-Удэ, 1997. - С.6-26.
    
12. Тайсаев Т.Т. Тез. Междунар. симп. «Геохимия ландшафтов, палеоэкология человека и этногенез». - Улан-Удэ, 1999.- С.221-222.
    
13. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера. М.: Танаис ДИ-ДИК, 1994. - 544 с.
    
14. История Хакасии с древних времен до 1917 г. М.: Наука, 1993. - 305 с.
    
15. Сергеева Н.Ф. Древняя металлургия меди юга Восточной Сибири. Новосибирск: Наука, 1981.-152 с.
    
16. Руденко С.И. Культура хуннов и ноин-улинские курганы.- М.-Л., 1962. - 130 с.
    
17. Коновалов П.Б. Хунну в Забайкалье. - Улан-Удэ, 1976. - 140 с.
    
18. Гумилев Л.Н. История народов хунну. Кн. 1 и 2.- М.: Институт ДИ - ДИК, 1998.-448 с. и 496 с.
    
19. Тайсаев Т.Т. // Проблемы географии Байкальского региона. - Улан-Удэ, БИПР СО РАН, БГУ, 1997.- С.11-17.
    
20. Дашибалов Б.Б. Археологические памятники курыкан и хори. -Улан-Удэ: ИОН БНЦ, 1995.- 191 с.
    
21. Тайсаев Т.Т. Геохимические ландшафты Приольхонья и о.Ольхон на оз.Байкал и проблемы этногенеза // География и природные ресурсы. –1999.- № 4. -С.30-36.
    
22. Тайсаев Т.Т. Геохимия ландшафта и этногенез // Доклады РАН, 2002. - Т. 382.-№.5- 674-675 с.
    
23. Иметхенов А.Б. Природа переходной зоны (на примере Байкальского региона)- Новосибирск: Изд-во СО РАН, 1997.- 232 с.
    
24. Рудник В.А. Геологическая природа зон этногенеза и полей пассинарности // Вестник РАН, 1998. - Т. 68.- № 4.- С.333-337.
    
25. Сокровенное сказание монголов.- Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1990.
    
26. Владимирцов Б.Я. Чингисхан. -Улан-Удэ, 1995.- 106 с.
    
27. Э. Хара-Даван. Чингисхан как полководец и его наследие. Культурно-исторический очерк Монгольской империи XII-XIV вв.- 2-е изд.- Элиста: Калмыц. кн. изд-во, 1991.- 222 с.
    
28. Мишель Хананг. Чингисхан.- Р н/Д: Феникс, 1997.-352 с.
    
29. D. Bazargur, D. Enkhbayar. Chingis khan (Cingis Qayan). Historis - geographis Atlas. Ulaanbaator, 1997.- 170 c.
    
30. Савицкий П.Н. О задачах кочевниковедения (Почему скифы и гунны должны быть интересны для русского?) // Л.Н. Гумилев. История народа хунну. Кн. 2. -М.: Ин-т ДИ-ДИК, 1998.- С. 466-492.
    

С.В. Данилов

(Россия, ИМБиТ СО РАН, г. Улан-Удэ)

К вопросу о появлении городов

в Монголии в эпоху империи (ХШ-Х1V вв.)


Бурные события, происходившие в начале I тыс. в центральноазиатских степях, привели к созданию в XIII в. монгольского государства. Это событие имело далеко идущие последствия, отразившиеся на судьбах многих народов Азии и Европы. Укрепив свою власть и создав хорошо организованную, отличавшуюся железной дисциплиной и высокой боеспособностью армию, Чингисхан - основатель монгольского государства - все свои силы и энергию направил на организацию военных походов и завоевание соседних стран. Он провел ряд политико - административных преобразований, из которых, пожалуй, самым выдающимся было создание Ясы, кодекса степных уложений, созданной на основе обычного права монголов и явившейся первой письменно зафиксированной конституцией степных центральноазиатских народов. Его усилиями и усилиями его сподвижников и потомков была создана огромная империя, превосходившая в ХIII-ХIVвв. все государства средневековья.

После грандиозных по масштабам и ужасающих по последствиям завоевательных походов Чингисхана полностью оказалась разрушенной экономическая основа покоренных государств, утрачены прежние торговые связи, нарушились функции городов, превратившихся большей частью в небольшие поселки.

Монгольские завоевания, как известно, сопровождались жесточайшим террором по отношению к населению завоеванных стран, парализуя всякую волю к сопротивлению, что являлось, впрочем, частью стратегии и тактики ведения военных действий монгольских войск.

Уже во время первых завоевательных походов среди правящих кругов монгольского общества возникали вопросы о дальнейшей судьбе завоеванных стран и об участи проживавшего в них населения. И.П. Петрушевский, исследуя экономические последствия монгольских завоеваний, упоминает о появлении двух партий, возникших у монголов в связи с вопросом о дальнейших направлениях существования монгольского государства. Одним из основных обсуждавшихся вопросов был вопрос о дальнейшей судьбе покоренных стран. Представители одной партии предлагали уничтожить все население на завоеванных землях, разрушить города, а освободившуюся территорию превратить в пастбища для скота. Другая партия предлагала сохранить все население завоеванных стран, возродить земледелие, ремесленное производство, промыслы, восстановить торговлю и, обложив налогами все виды деятельности, создать источник для постоянного и стабильного обогащения правящей верхушки.

Победило мнение второй партии и после долгих лет кровопролитных завоевательных войн наступает постепенная стабилизация экономических отношений, происходит упорядочивание в области государственного устройства. Хотя здесь следует отметить, что в состав монгольской империи вошли страны, расположенные в различных природных зонах, с разным уровнем экономического развития, отличные друг от друга финансово-налоговыми системами, с разными уровнями развития административно-бюрократического аппарата, не говоря уже о пестром этническом составе и культурном разнообразии населения.

Несомненно, что экономический фактор был одним из основных, повлекших за собой возрождение разрушенных военными действиями городов Северного Китая, Средней Азии, Ирана, Закавказья, Руси. Причем экономические и политические причины вызывали появление и рост городов в степных регионах, там, где до монгольского завоевания не было развитой городской культуры, например в южнорусских, казахских и монгольских степях.

Управление завоеванными территориями осуществлялось согласно указаниям Чингисхана, разделившего их между своими сыновьями на четыре улуса. Однако в ходе завоевательных походов большое количество военачальников различных рангов получали в награду за заслуги земельные наделы вместе с населением. Новые хозяева, не знакомые с системой сбора фиксированных налогов, переносили на своих подданных методы эксплуатации, характерные для кочевников в завоевательном походе, то есть путем простого грабежа и вымогательства, лишая жизни неподчинявшихся, у крестьян, ремесленников, горожан, купцов изымались материальные ценности. Смерть Чингисхана, назначившего преемником своего третьего сына Угэдэя, могла только усугубить общую ситуацию в государстве, приведя к сепаратистским тенденциям среди новоявленных владельцев уделов. Конечно, авторитет Чингисхана был чрезвычайно высок как среди простого населения, так и среди знати и правящих кругов монгольского государства. Его последняя воля и его заветы должны были выполняться и выполнялись беспрекословно. Однако в чисто экономическом плане не было юридического оформления законов, по которым владельцы наделов, наместники Великого хана, полузависимые правители из числа местной знати, получившие земли по его указам, должны были отчислять какую-то часть от своих доходов. Существовавший при Чингисхане порядок, когда определенная часть захваченной добычи должна была поступать в пользу Великого хана, действовал, по-видимому, в условиях военного времени.

После смерти Чингисхана хозяева наделов не спешили расставаться со своими доходами, что привело к существенному сокращению поступлений в казну Великого хана. По крайней мере, в надгробной надписи на могиле Елюй чу цая говорится о том, что после среднеазиатского похода казна была пуста (Мункуев, 1965, с. 27, 34-35, 73). Такая ситуация была крайне невыгодна центральному правительству, и по указу Угэдэя был проведен ряд реформ, направленных в первую очередь на усиление экономического положения центра.

Источники сообщают нам имена инициаторов и проводников реформ. Наиболее известен среди них Елюй чу цай, проводивший экономические и административные реформы на территории бывшей империи Цзинь. На землях государства хорезм-шахов в Средней Азии проводником реформ выступал представитель местного купечества Махмуд Ялавач (Мункуев, 1965, с. 35). По всей видимости, к этому же кругу лиц можно отнести и Рашид-ад-дина, создавшего известный "Сборник летописей" и бывшего великим визирем Газан хана во время проведения экономических реформ в улусе хулагидов.

Наиболее подробно освещен источниками ход реформ, проводимых Елюй чу цаем на территории Китая. Убедив Угэдэя в необходимости преобразований, Елюй чу цай получил в 1230 г. от него право на проведение, в порядке эксперимента, налогообложения на землю, торговлю и обложение монопольными государственными налогами вино, уксус, соль, железо, продукты гор и водоемов (Мункуев 1965, с. 36). Уже в 1231 г., через год после начала деятельности по сбору налогов, Елюй чу цай мог представить императору результаты новой экономической политики. Перед Угэдэем были выставлены серебро, шелковые ткани, книги учета зерна в хлебных амбарах...500 тысяч лян серебра ежегодного дохода поступало в казну только от государственных монопольных налогов (Мункуев 1965, с.42, 74-75). В Северном Китае были созданы налоговые управления, к работе в аппарате которых привлекались, в основном, конфуцианцы, то есть образованные люди. Не вдаваясь во все подробности действий Елюй чу цая и его сподвижников, можно отметить, что одним их наиболее важных последствий реформ было наполнение казны Великого хана и центрального правительства.

Централизованное налогообложение проводилось по всей территории монгольской империи но, по-видимому, в каждом регионе существовали свои экономические особенности, связанные с хозяйственными, культурными, политическими традициями, складывавшимися в течение длительного времени, а налоговая политика проводилась в основном людьми, знающими особенности своих стран. Так, на территории Северного Китая налоги взимались подворно, а в Средней Азии - с каждого совершеннолетнего (Мункуев, 1965, с. 35). На территории Руси также собирались налоги в пользу великого хана, помимо налогов в пользу Золотой Орды и местных князей. Появляется институт баскакчества, функции которого не до конца ясны. По всей видимости, в их обязанности входил и контроль за сбором налогов (Черепнин, 1977, с. 198-200).

Экономические реформы, проводимые во время правления Угэдэя, в первую очередь были направлены на обложение налогами населения завоеванных стран. Налоги на население собственно Монголии были более мягкими и в натуральной форме в виде повинностей. Указ Угэдэя детализирует те виды налогообложения, которые касались кочевого населения империи. В пользу государственной продовольственной повинности одного двухгодовалого барана со стада, по одной овце с каждой сотни на содержание неимущих и бедных. Кроме этого кочевое население должно было содержать ямы — почтовые станции, расположенные на наиболее важных путях (Сокровенное сказание монголов, 1990, с. 144-146).

Таким образом, после смерти Чингисхана в годы правления Угэдэя были проведены реформы в первую очередь в области экономики. Созданная налоговая система позволила ему сосредоточить большую часть доходов, приносимых эксплуатацией населения завоеванных стран, в руках центрального правительства. Причем, в центральную казну поступали отчисления как из уделов монгольских военачальников полученных, ими в ходе завоевательных походов, так и из улусов других чингисидов.

Проведение экономических реформ, постоянный контроль за их исполнением, административное управление, как собственным улусом, так и всей империей потребовали создания многочисленного аппарата чиновников (Мункуев, 1965, с. 11-12; Думан, 1977, с. 336). Уже Чингисхан привлек для ведения канцелярских дел уйгура Тататунга, заведовавшего канцелярией найманского хана. В дальнейшем был создан Главный секретариат, осуществлявший руководство деятельностью имперских министерств и ведомств и курировавших работу управленческих структур в улусах чингисидов (Думан, 1977, с. 336). К работе в этих ведомствах привлекались образованные люди различных национальностей и вероисповеданий.

Сосредоточив всю экономическую и, следовательно, политическую, власть в своих руках Угэдэй предотвратил и возможные (хотя и нереальные) сепаратистские тенденции, которые могли бы возникнуть после смерти Великого хана в среде представителей монгольской знати — владельцев уделов.

Одним из последствий реформ, проведенных Угэдэем, было установление на территории империи относительного порядка. Началось постепенное обращение населения к мирной жизни. Заинтересованные в увеличении числа налогоплательщиков правящие круги монгольской империи поощряют развитие торговли и рост городов. Между отдельными частями империи существует хорошо налаженное почтовое сообщение, в функции которого входило обеспечение всем необходимым людей, передвигавшихся по государственным делам. Плано Карпини, Рубрук, братья Поло, ибн Батутта и многие другие, совершавшие путешествия по империи в ХIII-ХIV в. передвигались по внутренним путям сообщения от яма до яма, от города до города, не испытывая особых затруднений.

Необходимо отметить, что интенсивное строительство городов в степных регионах Центральной Азии и в Золотой Орде было возможно только при относительно высоком уровне экономического состояния общества. Такого уровня монгольское государство могло достигнуть только после проведения административных и экономических преобразований, рассмотренных выше, позволивших правящим кругам сосредоточить в своих руках громадное количество сокровищ и материальных ценностей, а также людских ресурсов. По всей видимости, управление громадной территорией, чрезвычайно сложной по экономическому, этническому, социальному составу, требовало большого количества чиновников различного ранга, управленцев, сконцентрированных в основном при ставке Угэдэя. Возникает настоятельная необходимость в стационарных пунктах, из которых осуществлялось бы управление империей. Такие поселения начинают появляться уже со времени вступления Чингисхана на трон монгольского хана.

Однако финансовые возможности и возможность привлечения многочисленных людских ресурсов для превращения поселений в города появляются с проведением в начале 30-х г. XIII в. Угэдэем реформ в области экономики и установления контроля над угнанным в плен населением из завоеванных стран.

История столицы монгольской империи Каракорума начинается, по-видимому, с 1220 г., когда Чингисханом была основана столица на Орхоне. Полемика по поводу времени основания Каракорума хорошо освещена С.В. Киселевым (Древнемонгольские города, 1965, с. 132-133). После проведенных им раскопок появились доказательства того, что действительно Каракорум был основан раньше 1235 г., считавшегося датой основания города Угэдэем (Древнемонгольские города, 1965, с. 132-133). Действительно, в силу традиционного почитания родителей Угэдэй начал строительство столицы монгольской империи на месте, определенном его отцом, основателем монгольского государства.

Источники свидетельствуют, что в 1235 г. Великий хан обвел город стеной и построил дворец Вань-ань-гун (Древнемонгольские города, 1965, с. 132). Для придания городу должного столице вида был издан "указ, чтобы каждый из братьев, сыновей и прочих царевичей, состоящих при нем, построил в окрестностях дворца по прекрасному дому. Все повиновались приказу. Когда те здания были окончены и стали прилегать одно к другому, то их оказалось великое множество" (Древнемонгольские города, 1965, с. 136). Позже, во время правления Великого хана Мункэ, в 1256 г. в Каракоруме была построена пятиэтажная ступа, дважды затем перестраивавшаяся в 1311 и 1346 г. (Древнемонгольские города, 1965, с. 130). Широкомасштабные раскопки, проведенные на развалинах Каракорума советско-монгольской экспедицией под руководством С.В. Киселева, выявили существование здесь кварталов, населенных купцами и ремесленниками, что полностью подтвердило наблюдения Вильгельма де Рубрука, побывавшего здесь в 1253 г.

После строительства столицы империи города стали появляться по всей территории центральноазиатских степей. Их остатки встречаются в Монголии, Забайкалье, Туве. И везде они демонстрируют удивительную общность в архитектурно-строительном решении, в унификации строительного материала, позволяющего считать, что строительство городов было взято под контроль государством. По крайне мере должно было существовать специальное ведомство, обеспечивавшее надзор за соблюдением определенных правил строительства и стандартами строительных материалов.

Таким образом, из рассмотренных нами сведений видно, что сооружению городов в монгольских степях предшествовали сложные процессы в основном в области политики и экономики. В то же время существовал целый ряд субъективных факторов влиявших, на строительство городов, исследование которых еще предстоит провести.


^ Б.Т. Тайсаев

(Россия, Союз художников, г. Улан-Удэ)