В. А. Воропаев «Размышления о Божественной Литургии» Николая Гоголя: из истории создания и публикации 4

Вид материала

Документы

Содержание В.А. Воропаев В.В. Каширина А.В. Псарев С.В. Порватова Е.Н. Аксенова Т.В. Склярова Iṣ-ао­рист боль­шин­ст­во ис­сле­до­ва­те­лей счи­та­ет др.-инд. ин­но­ва­ци­ей, воз­ник­шей из со­че­та­ния кор­ней ṣet Y  89-90 она оз­на­ча­ет то же, что сиг­ма­ти­че­ская: …  /  ‘там ме­ня Пе­лей за­бот­ли­во Церковнославянизмы в письмах преподобного оптинского старца Льва (Наголкина): характер употребления и типология Тенденции в употреблении тирев конце ХХ – начале ХХI века Ти­ре вме­сто за­пя­той 3. Ти­ре там, где по тра­ди­ци­он­ным пра­ви­лам не долж­но сто­ять ни­ка­ко­го зна­ка. Мо­ре – смея­лось Ти­ре при вто­ро­сте­пен­ных чле­нах пред­ло­же­ния, под­ле­жа­щих обо­соб­ле­нию 5. Ти­ре в га­зет­ных за­го­лов­ках Мо­ск­ва и Пи­тер – спор двух сто­лиц» («Ар­гу­мен­ты и фак­ты»); «Спе­циа­лист по за­ка­зу – плю­сы и ми­ну­сы» («Но­вая за­ня­ 6. При­чи­ны уни­вер­са­ли­за­ции ти­ре Лю­бой ка­шель – не стра­шен (Элик­сир Стоп­тус­син); Ви­та­мин – по­вы­ша­ет ге­мо­гло­бин (Фер­ро­плекс) Отношение преп. Феодора Студитак римскому престолу Ревизия духовных Академий в 1908 году ... Полное содержание

Подобный материал:

• Посвящается моим сыновьям — Никите, Артему и Валерию, 8315.47kb.
• Отдел религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви Богословско-педагогические, 742.62kb.
• Давайте проследим родословную Николая Васильевича Гоголя, чтобы разобраться в вопросе:, 116.5kb.
• Николая Васильевича Гоголя. Именно 2009 год был объявлен юнеско годом Гоголя, чьё творчество, 255.47kb.
• Николая Васильевича Гоголя. Напомним, что за победу в конкурс, 103.77kb.
• Петербург в произведениях н. В. Гоголя, 262.47kb.
• Лекция Окончание жизненного пути и пути во Христе Николая Васильевича Гоголя, 143.74kb.
• Уважаем ые коллеги !, 65.36kb.
• Материалы подготовил Евгений Лопатин, 130.46kb.
• Литературная гостиная к 200-летию со дня рождения Н. В. Гоголя, 104.33kb.

От редакции


Пуб­ли­ко­вав­шие­ся в по­след­ние го­ды «Тру­ды Еже­год­ной Бо­го­слов­ской кон­фе­рен­ции», «Ис­кус­ст­во хри­сти­ан­ско­го ми­ра» и «Бо­го­слов­ский сбор­ник» ста­ли пер­вы­ми пе­рио­ди­че­ски­ми из­да­ния­ми Пра­во­слав­но­го Свя­то-Ти­хо­нов­ско­го Бо­го­слов­ско­го Ин­сти­ту­та и за­ня­ли свое ме­сто в ря­ду со­вре­мен­ных на­уч­но-ис­то­ри­че­ских, бо­го­слов­ских и ис­кус­ст­во­вед­че­ских жур­на­лов. Раз­ви­тие на­уч­ных ис­сле­до­ва­ний на раз­ных фа­куль­те­тах Ин­сти­ту­та вы­зва­ло к жиз­ни пред­ло­же­ние из­да­вать так­же еди­ный для все­го Ин­сти­ту­та «Вест­ник ПСТБИ», имею­щий сво­бод­но ме­няю­щую­ся руб­ри­ка­цию и вклю­чаю­щий ста­тьи раз­лич­ных на­прав­ле­ний. Ес­ли на­уч­ная и из­да­тель­ская дея­тель­ность Ин­сти­ту­та бу­дет и даль­ше ус­пеш­но рас­ши­рять­ся, мо­жет быть ста­нет ес­те­ст­вен­ной не­об­хо­ди­мо­стью вы­де­ле­ние в «Вест­ни­ке» от­дель­ных на­уч­ных се­рий. Ре­дак­ция вы­ра­жа­ет на­де­ж­ду на то, что бу­дут про­дол­же­ны и преж­ние из­да­ния.

«Вест­ник» от­крыт для всех пра­во­слав­ных ис­сле­до­ва­те­лей, ко­му до­ро­ги ис­ти­на и под­лин­но на­уч­ное зна­ние.


Содержание

От редакции 1

Филология

^ В.А. Воропаев
«Размышления о Божественной Литургии» Николая Гоголя: из истории создания и публикации 4

К.Г. Красухин
Сигматический презенс и аорист у Гомера 20

^ В.В. Каширина
Церковнославянизмы в письмах преподобного оптинского старца Льва (Наголкина): характер употребления и типология 44

И.А. Долматова
Тенденции в употреблении тире в конце ХХ – начале ХХI века 49

История

^ А.В. Псарев
Отношение преп. Феодора Студита к римскому престолу 55

И.В. Воробьев
Ревизия духовных Академий в 1908 году 68

И.А. Дмитриева
Краеведческая деятельность московских священнослужителей (конец XIX – начало XX века) 81

^ С.В. Порватова
Законопроект «О старообрядческих общинах» в Государственной Думе 1906-1917 гг. 91

М.А. Буздыгар
Жизненный путь и духовные искания С.Н. Дурылина (1900–1924) 108

^ Е.Н. Аксенова
Ретроспективный анализ этапов развития физики XVII-XX веков в контексте промыслительного характера истории 124

Педагогика

Г.В. Гусев
Социальная педагогика С.А. Рачинского. К 170-летию со дня рождения 2 (15) мая 1833 года 135

^ Т.В. Склярова
Религиозный аспект педагогической деятельности в сре­де русской эмиграции первой половины XX века 156

Хроника

М.С. Крутова
Международная научная конференция «Святитель Николай Мирликийский в византийской, славянской и русской литературе и иконографии» 173

Информация 181

Книжные новинки 183

CONTENTS 187

Филология

«Размышления о Божественной Литургии» Николая Гоголя: из истории создания и публикации

В.А.^Воропаев

Кни­га Го­го­ля «Раз­мыш­ле­ния о Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии» ста­ла для не­го ито­го­вой и за­ни­ма­ет осо­бое ме­сто в твор­че­ст­ве пи­са­те­ля. Цель это­го ду­хов­но-про­све­ти­тель­ско­го тру­да, как ее оп­ре­де­лил сам пи­са­тель, – «по­ка­зать, в ка­кой пол­но­те и внут­рен­ней глу­бо­кой свя­зи со­вер­ша­ет­ся на­ша Ли­тур­гия юно­шам и лю­дям, еще на­чи­наю­щим, еще ма­ло оз­на­ком­лен­ным с ее зна­че­ни­ем»¹.

За­мы­сел кни­ги, по всей ви­ди­мо­сти, от­но­сит­ся ко вре­ме­ни пре­бы­ва­ния Го­го­ля в Ниц­це зи­мой 1843/44 г. и свя­зан, в ча­ст­но­сти, с про­чи­тан­ной им то­гда в жур­на­ле «Хри­сти­ан­ское Чте­ние» (1841. Ч. 1) стать­ей «О Ли­тур­гии» из­вест­но­го цер­ков­но­го пи­са­те­ля Ан­д­рея Ни­ко­лае­ви­ча Му­равь­е­ва, на­пе­ча­тан­ной без име­ни ав­то­ра (впо­след­ст­вии она во­шла в его кни­гу «Пись­ма о Бо­го­слу­же­нии Вос­точ­ной Ка­фо­ли­че­ской Церк­ви»). Ста­тья Му­равь­е­ва бы­ла из­бра­на Го­го­лем как об­ра­зец сти­ля для соз­да­ния ду­хов­но­го про­из­ве­де­ния, пред­на­зна­чен­но­го ши­ро­ко­му чи­та­те­лю, и как крат­кое по­со­бие для по­сле­до­ва­тель­но­го из­ло­же­ния хо­да Ли­тур­гии².

Наи­бо­лее ин­тен­сив­но Го­голь ра­бо­тал над кни­гой в на­ча­ле 1845 г., ко­гда гос­тил у гра­фа Алек­сан­д­ра Пет­ро­ви­ча Тол­сто­го в Па­ри­же. Об этом вре­ме­ни он пи­сал по­эту Ни­ко­лаю Язы­ко­ву 12 фев­ра­ля (н. ст.): «Жил внут­рен­не, как в мо­на­сты­ре, и в при­бав­ку к то­му, не про­пус­тил поч­ти ни од­ной обед­ни в на­шей церк­ви»³. Та­ко­му об­ра­зу жиз­ни со­от­вет­ст­ву­ет и ха­рак­тер его за­ня­тий: он при­ни­ма­ет­ся за изу­че­ние гре­че­ско­го язы­ка, что­бы чи­тать в под­лин­ни­ке чи­но­пос­ле­до­ва­ния Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии. При этом Го­голь поль­зо­вал­ся кни­га­ми из биб­лио­те­ки на­стоя­те­ля рус­ской по­соль­ской церк­ви в Па­ри­же про­тои­е­рея Ди­мит­рия Вер­шин­ско­го, быв­ше­го про­фес­со­ра Пе­тер­бург­ской Ду­хов­ной ака­де­мии, зна­то­ка свя­то­оте­че­ской пись­мен­но­сти. В ту по­ру он ра­бо­тал над сво­им глав­ным со­чи­не­ни­ем – «Ме­ся­це­сло­вом Пра­во­слав­но-Ка­фо­ли­че­ской Вос­точ­ной Церк­ви» – од­ним из пер­вых на­уч­ных тру­дов по ли­тур­ги­ке.

В бу­ма­гах Го­го­ля со­хра­ни­лись две не­боль­шие тет­рад­ки, ку­да он внес круп­ным кра­си­вым по­чер­ком вы­пис­ки на гре­че­ском и ла­тин­ском язы­ках из чи­на Ли­тур­гии свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­ус­та⁴. Пол­ный текст ла­тин­ско­го пе­ре­во­да чи­на Ли­тур­гии свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­ус­та был спи­сан для Го­го­ля не ус­та­нов­лен­ным ли­цом (по пред­по­ло­же­нию ака­де­ми­ка Ни­ко­лая Сав­ви­ча Ти­хо­нра­во­ва на ос­но­ва­нии по­чер­ка – ли­цом ду­хов­но­го зва­ния). Эта тет­радь из де­ся­ти лис­тов поч­то­вой бу­ма­ги боль­шо­го фор­ма­та так­же со­хра­ни­лась в бу­ма­гах пи­са­те­ля⁵.

В бо­го­слов­ских за­ня­ти­ях Го­го­лю по­мо­гал от­став­ной учи­тель-эл­ли­нист Фе­дор Ни­ко­лае­вич Бе­ля­ев, хо­ро­шо знав­ший цер­ков­но­сла­вян­ский язык и ла­тынь. Он жил с 1841 г. за гра­ни­цей в ка­че­ст­ве на­став­ни­ка в од­ном из рус­ских се­мейств. В па­мять этой со­вме­ст­ной ра­бо­ты Го­голь по­да­рил ему гре­че­ский «Ев­хо­ло­ги­он» (по-сла­вян­ски – Треб­ник; в Ев­хо­ло­ги­он вхо­дят и по­сле­до­ва­ния Ли­тур­гии), из­дан­ный в Ри­ме в 1754 г., с над­пи­сью: «Сия кни­га да­рит­ся Фе­до­ру Ни­ко­лае­ви­чу Бе­ляе­ву, в знак друж­бы и в на­ка­за­ние за не­при­ятие Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, от Го­го­ля. Па­риж. Фев­раль 26, год 1845». В свою оче­редь Бе­ля­ев соб­ст­вен­но­руч­но спи­сал в тет­рад­ку не­боль­шо­го фор­ма­та гре­че­ский текст Ли­тур­гии свя­ти­те­ля Ва­си­лия Ве­ли­ко­го с па­рал­лель­ным ла­тин­ским пе­ре­во­дом и на по­след­ней стра­ни­це сде­лал дар­ст­вен­ную над­пись сла­вян­ской вя­зью: «Ни­ко­лаю Ва­силь­е­ви­чу Го­го­лю, в знак па­мя­ти, люб­ви и поч­те­ния от Фео­до­ра Бе­ляе­ва. Па­риж. Мар­та 16 дня 1845 го­да»⁶.

В Па­ри­же спи­сан был для Го­го­ля и чин Ли­тур­гии: «Бо­же­ст­вен­ная Ли­тур­гия из чи­но­по­ло­же­ний Апо­столь­ских, пе­ре­ве­ден­ная и древ­них Свя­тых От­цев сви­де­тель­ст­ва­ми ут­вер­жден­ная»⁷.

Поч­ти еже­днев­ные по­се­ще­ния цер­ков­ных служб соз­да­ва­ли у Го­го­ля вы­со­кое ду­хов­ное на­строе­ние. В свя­зи с этим он пи­сал 24 фев­ра­ля (н. ст.) 1845 г. Алек­сан­д­ре Оси­пов­не Смир­но­вой, что «был спо­доб­лен Бо­гом и сре­ди глу­пей­ших ми­нут ду­шев­но­го со­стоя­ния вку­сить не­бес­ные и слад­кие ми­ну­ты»⁸. Об­ра­тив­шись к цер­ков­но­му сло­ву, Го­голь стре­мил­ся при­влечь к не­му и дру­гих. Так, тот же Бе­ля­ев пи­сал ему 20 мар­та (н. ст.) 1845 г.: «…Бла­го­да­рю вас ты­ся­че­крат­но за то, что вы ме­ня на­толк­ну­ли на мысль об­ра­тить вни­ма­ние на на­ши пра­во­слав­ные свя­щен­но­дей­ст­вия, ко­то­рые воз­вы­ша­ют мысль, ус­ла­ж­да­ют серд­це, уми­ля­ют ду­шу и проч. и проч. Без вас я бы не был дея­тель­ным в по­доб­ном чте­нии, а, имея его толь­ко в ви­ду, все бы от­кла­ды­вал, по мо­ему обык­но­ве­нию, в даль­ний ящик»⁹.

Од­на­ко стрем­ле­ние к по­сти­же­нию со­кро­вен­но­го смыс­ла Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии воз­ник­ло у Го­го­ля не в это вре­мя, а го­раз­до рань­ше. Осе­нью 1842 г. он пи­сал ма­те­ри из Гас­тей­на: «…есть мно­го тайн в глу­би­не ду­ши на­шей, ко­то­рых еще не от­крыл че­ло­век и ко­то­рые мо­гут по­да­рить ему чуд­ные бла­жен­ст­ва. Ес­ли вы по­чув­ст­вуе­те, что сло­во ва­ше на­шло дос­туп к серд­цу стра­ж­ду­ще­го ду­шою, то­гда иди­те с ним пря­мо в цер­ковь и вы­слу­шай­те Бо­же­ст­вен­ную Ли­тур­гию. Как про­хлад­ный лес сре­ди па­ля­щих сте­пей, то­гда при­мет его мо­лит­ва под сень свою»¹⁰. Эта ве­ра во все раз­ре­шаю­щую си­лу ли­тур­ги­че­ской мо­лит­вы вы­зре­ва­ла у Го­го­ля по­сте­пен­но и по­сле не­сколь­ких лет за­гра­нич­ных стран­ст­вий и ду­шев­ных тре­вог вы­ли­лась в же­ла­ние пе­ре­дать дру­гим на­ко­п­лен­ный опыт.

Од­ним из глав­ных по­со­бий в ра­бо­те над кни­гой слу­жи­ло Го­го­лю «Ис­то­ри­че­ское, дог­ма­ти­че­ское и та­ин­ст­вен­ное изъ­яс­не­ние на Ли­тур­гию…» Ива­на Дмит­рев­ско­го (М., 1803), не­од­но­крат­но пе­ре­из­да­вав­шее­ся. В под­строч­ном при­ме­ча­нии к «Пре­ди­сло­вию» Го­голь оши­боч­но на­зы­ва­ет ав­то­ра Дмит­рие­вым¹¹. По­ми­мо кни­ги Дмит­рев­ско­го, Го­голь упо­ми­на­ет со­чи­не­ния свя­тых пат­ри­ар­хов Кон­стан­ти­но­поль­ских Гер­ма­на и Ие­ре­мии, свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Ка­ва­си­лы (ми­тро­по­ли­та Со­лун­ско­го), бла­жен­но­го Си­ме­о­на (ар­хи­епи­ско­па Фес­са­ло­ни­кий­ско­го), а так­же Ста­рую и Но­вую Скри­жаль.

Скри­жаль – тол­ко­ва­ние Ли­тур­гии и дру­гих цер­ков­ных служб, со­став­лен­ное гре­че­ским ие­ро­мо­на­хом На­фа­наи­лом, пе­ре­ве­ден­ное на рус­ский язык Ар­се­ни­ем Гре­ком и по­ме­щен­ное пат­ри­ар­хом Ни­ко­ном в пре­ди­сло­вии к ис­прав­лен­но­му Слу­жеб­ни­ку. Но­вая Скри­жаль – вы­дер­жав­шая не­сколь­ко из­да­ний кни­га пре­ос­вя­щен­но­го Ве­ниа­ми­на (Ру­мов­ско­го-Крас­но­пев­ко­ва): «Но­вая Скри­жаль, или Объ­яс­не­ние о Церк­ви, о Ли­тур­гии и о всех служ­бах и ут­ва­рях цер­ков­ных Ве­ниа­ми­на, ар­хи­епи­ско­па Ни­же­го­род­ско­го и Ар­за­мас­ско­го. В 4-х час­тях» (М., 1803)¹².

В го­го­лев­ском сбор­ни­ке вы­пи­сок из тво­ре­ний свя­тых от­цов и учи­те­лей Церк­ви есть от­ры­вок «О Ли­тур­гии (Ие­ре­мии, Пат­ри­ар­ха Кон­стан­ти­но­поль­ско­го)», из­вле­чен­ный из ста­тьи 1-й час­ти «Хри­сти­ан­ско­го Чте­ния» за 1842 г. – «Свя­тей­ше­го Ие­ре­мии, Пат­ри­ар­ха Кон­стан­ти­но­поль­ско­го от­вет лю­те­ра­нам. Об упот­реб­ле­нии та­инств»¹³. Эта вы­пис­ка бы­ла ис­поль­зо­ва­на Го­го­лем в ра­бо­те над кни­гой.

Вни­ма­тель­но сле­дил Го­голь и за но­вей­ши­ми из­да­ния­ми. В его пись­мах этой по­ры упо­ми­на­ют­ся «Бе­се­ды на Бо­же­ст­вен­ную Ли­тур­гию» про­тои­е­рея Ва­си­лия Нор­до­ва (Изд. 2-е, М., 1844), из­да­вав­шая­ся в Па­ри­же «Тео­ло­ги­че­ская эн­цик­ло­пе­дия» и дру­гие кни­ги. Сле­ду­ет, од­на­ко, иметь в ви­ду, что на­зван­ные со­чи­не­ния по ли­тур­ги­ке слу­жи­ли Го­го­лю в ка­че­ст­ве по­со­бий. «Раз­мыш­ле­ния о Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии», в ко­то­рых ор­га­нич­но со­че­та­ют­ся бо­го­слов­ская и ху­до­же­ст­вен­ная (в ос­нов­ном – сти­ли­сти­че­ская) сто­ро­ны, пред­став­ля­ют со­бой со­вер­шен­но ори­ги­наль­ное про­из­ве­де­ние и один из луч­ших об­раз­цов рус­ской ду­хов­ной про­зы. Да­ле­ко не все со­вре­мен­ни­ки пи­са­те­ля по­ни­ма­ли это. При­ве­дем тем бо­лее цен­ное сви­де­тель­ст­во, пе­ре­дан­ное док­то­ром Алек­се­ем Те­рен­ть­е­ви­чем Та­ра­сен­ко­вым, на­блю­дав­шим Го­го­ля во вре­мя его пред­смерт­ной бо­лез­ни. «Од­но­му из мо­их зна­ко­мых, – пи­шет он в сво­их за­пис­ках, – пе­ре­чи­тав­ше­му поч­ти все ду­хов­ные на­зи­да­тель­ные со­чи­не­ния, Го­голь про­чел эту “Ли­тур­гию”, и, по уве­ре­нию это­го зна­ко­мо­го, ни­ка­кая кни­га не про­из­во­ди­ла на не­го та­ко­го впе­чат­ле­ния: “Это со­чи­не­ние Го­го­ля нель­зя и срав­ни­вать ни с ка­ким дру­гим со­чи­не­ни­ем то­го же ро­да: по си­ле сло­ва оно пре­вос­хо­дит все по­доб­ные со­чи­не­ния, на­пи­сан­ные на раз­ных язы­ках”»¹⁴. Ме­муа­рист, не­со­мнен­но, ра­зу­ме­ет здесь гра­фа Алек­сан­д­ра Пет­ро­ви­ча Тол­сто­го, в до­ме ко­то­ро­го жил по­след­ние го­ды Го­голь.

В кни­ге во­пло­щен и лич­ный ду­хов­ный опыт Го­го­ля. «…Для вся­ко­го, кто толь­ко хо­чет ид­ти впе­ред и ста­но­вить­ся луч­ше, – пи­сал он в «За­клю­че­нии», – не­об­хо­ди­мо час­тое, сколь­ко мож­но, по­се­ще­нье Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии и вни­ма­тель­ное слу­ша­нье: она не­чув­ст­ви­тель­но (то есть не­за­мет­но, ис­под­воль – В.В.) стро­ит и соз­да­ет че­ло­ве­ка. И ес­ли об­ще­ст­во еще не со­вер­шен­но рас­па­лось, ес­ли лю­ди не ды­шат пол­ною, не­при­ми­ри­мой не­на­ви­стью ме­ж­ду со­бою, то со­кро­вен­ная при­чи­на то­му есть Бо­же­ст­вен­ная Ли­тур­гия, на­по­ми­наю­щая че­ло­ве­ку о свя­той, не­бес­ной люб­ви к бра­ту»¹⁵. В этих раз­мыш­ле­ни­ях Го­го­ля о смыс­ле и зна­че­нии пра­во­слав­ной Ли­тур­гии вы­ра­же­на ос­но­ва его ми­ро­со­зер­ца­ния, ко­то­рая пол­но­стью со­от­но­сит­ся с уче­ни­ем свя­тых от­цов.

Све­де­ний о том, как про­те­ка­ла ра­бо­та над кни­гой, поч­ти не со­хра­ни­лось. Ти­хо­нра­вов по­ла­гал, что пер­вая ре­дак­ция бы­ла за­кон­че­на до пу­те­ше­ст­вия Го­го­ля к свя­тым мес­там, од­на­ко ни­ка­ких обос­но­ва­ний это­му не при­вел¹⁶. Мож­но ду­мать, что «Всту­п­ле­ние» к кни­ге бы­ло на­пи­са­но в кон­це 1840-х го­дов, в эпо­ху про­ка­тив­шей­ся по Ев­ро­пе вол­ны ре­во­лю­ций. Сво­им со­дер­жа­ни­ем оно пе­ре­кли­ка­ет­ся с со­став­лен­ной Го­го­лем то­гда же мо­лит­вой «Гос­по­ди! Спа­си и по­ми­луй бед­ных лю­дей…»¹⁷.

Во «Всту­п­ле­нии» Го­голь пи­шет, на­при­мер: «Скор­бя от не­уст­рое­ний сво­их, че­ло­ве­че­ст­во ото­всю­ду, со всех кон­цов ми­ра взы­ва­ло к Твор­цу сво­ему – и пре­бы­вав­шие во тьме язы­че­ст­ва и ли­шен­ные Бо­го­ве­де­ния – слы­ша, что по­ря­док и строй­ность мо­гут быть во­дво­ре­ны в ми­ре толь­ко Тем, Ко­то­рый в строй­ном чи­не по­ве­лел дви­гать­ся ми­рам, от Не­го соз­дан­ным. Ото­всю­ду тос­кую­щая тварь зва­ла сво­его Твор­ца. Во­пля­ми взы­ва­ло все к Ви­нов­ни­ку сво­его бы­тия…»¹⁸.

Мо­лит­ва же яви­лась как бы рас­кры­ти­ем при­ве­ден­ных слов. Го­голь по­пы­тал­ся вы­ра­зить суть этих взы­ва­ний че­ло­ве­че­ст­ва: «Гос­по­ди! Спа­си и по­ми­луй бед­ных лю­дей. Уми­ло­сер­дись, Соз­да­тель, и яви ру­ку Свою над ни­ми. Гос­по­ди, вы­ве­ди нас всех на свет из тьмы. <…> Гос­по­ди, пре­кло­нись не­мо­щью на­шею и по­мо­ги нам <…> воз­не­сти умо­ляю­щий вопль к Те­бе и ры­дань­ем сер­дец на­ших умо­лить Те­бя. <…> Не дай вра­гу по­глу­мить­ся над на­ми и мрач­но­му про­из­во­дить бес­по­ряд­ки и не­уст­рой­ст­ва, воз­му­тить строй­ность, зна­ме­ную­щую при­сут­ст­вие Твое с на­ми. Гос­по­ди, яви, со­тво­ри свя­тое чу­до Твое…»¹⁹.

В по­след­ние го­ды сво­ей жиз­ни Го­голь тру­дил­ся над окон­ча­тель­ной ре­дак­ци­ей «Раз­мыш­ле­ний…», судь­ба ко­то­рой ос­та­ет­ся не­из­вест­ной. Ру­ко­пись дош­ла до нас в от­рыв­ках, соз­дан­ных и пе­ре­пи­сан­ных в раз­ное вре­мя. Глав­ная, ос­нов­ная ру­ко­пись со­дер­жит поч­ти весь текст со­чи­не­ния в пер­вой ре­дак­ции, пе­ре­пи­сан­ный Го­го­лем на­бе­ло. Позд­ней­шие по­прав­ки вне­се­ны свер­ху строк ка­ран­да­шом. От этой ру­ко­пи­си, со­сто­яв­шей из трех тет­ра­дей, со­хра­ни­лись толь­ко пер­вая и тре­тья. Ут­ра­ту вто­рой Ти­хо­нра­вов объ­яс­ня­ет тем, что Го­голь, окон­чив но­вую ре­дак­цию тек­ста, на­пи­сан­но­го в этой тет­ра­ди, не на­шел нуж­ным со­хра­нить ста­рую. Но­вый текст вне­сен в две не­боль­ших тет­рад­ки дру­гой бу­ма­ги с во­дя­ным зна­ком «London». Не вне­се­ны в ос­нов­ную ру­ко­пись и ос­та­лись в чер­но­вых на­бро­сках «Пре­ди­сло­вие» (за­гла­вие да­но Ти­хо­нра­во­вым), «Всту­п­ле­ние» и «За­клю­че­ние»²⁰.

По­сле смер­ти Го­го­ля ру­ко­пись кни­ги бы­ла об­на­ру­же­на вме­сте с уце­лев­ши­ми гла­ва­ми вто­ро­го то­ма «Мерт­вых душ». Вес­ной 1852 г. граф Тол­стой, пе­ре­чис­ляя в пись­ме к се­ст­ре, гра­фи­не Со­фье Пет­ров­не Ап­рак­си­ной, ос­тав­шие­ся по­сле Го­го­ля бу­ма­ги, из­ве­щал, что сре­ди них име­ет­ся «Объ­яс­не­ние Ли­тур­гии» (не пол­но­стью), ко­то­рое Го­голь ни­ко­му, кро­ме не­го, не чи­тал и пред­по­ла­гал из­дать без име­ни ав­то­ра²¹.

Док­тор Та­ра­сен­ков со­об­ща­ет, по-ви­ди­мо­му со слов гра­фа Тол­сто­го, что не­за­дол­го до смер­ти Го­голь «окон­ча­тель­но от­де­лал и тща­тель­но пе­ре­пи­сал свое за­вет­ное со­чи­не­ние, ко­то­рое бы­ло об­ра­ба­ты­вае­мо им в про­дол­же­ние поч­ти 20-ти лет; на­ко­нец, по­сле мно­гих пе­ре­де­лок, пе­ре­пи­сок, он ос­тал­ся им до­во­лен, со­би­рал­ся пе­ча­тать, при­ду­мал для не­го фор­мат кни­ги: ма­лень­кий, в ось­муш­ку, ко­то­рый очень лю­бил, хо­тел сде­лать это со­чи­не­ние на­род­ным, пус­тить в про­да­жу по де­ше­вой це­не и без сво­его име­ни, един­ст­вен­но ра­ди нау­че­ния и поль­зы всех со­сло­вий. Это со­чи­не­ние на­зва­но Ли­тур­ги­ею»²².

За­ме­ча­ние о том, что кни­га соз­да­ва­лась в те­че­ние два­дца­ти лет, вы­зы­ва­ет, ес­те­ст­вен­но, со­мне­ние. Ни­ка­ки­ми све­де­ния­ми на этот счет мы не рас­по­ла­га­ем. По всей ви­ди­мо­сти, со­об­ще­ние Та­ра­сен­ко­ва яв­ля­ет­ся от­го­ло­ском ка­ких-то раз­го­во­ров Го­го­ля с гра­фом Тол­стым о том, что о пред­ме­те сво­ей по­след­ней кни­ги пи­са­тель раз­мыш­лял с мо­ло­дых лет. Школь­ный при­ятель Го­го­ля Ва­си­лий Лю­бич-Ро­ма­но­вич вспо­ми­нал, что тот в церк­ви «мо­лит­вы слу­шал со вни­ма­ни­ем, ино­гда да­же по­вто­рял их на­рас­пев, как бы слу­жа сам се­бе от­дель­ную Ли­тур­гию…». А од­на­ж­ды «Го­голь, не­до­воль­ный пе­ни­ем дьяч­ков, за­шел на кли­рос и стал под­пе­вать обед­ню, яс­но про­из­но­ся сло­ва мо­литв, но свя­щен­ник, ус­лы­шав­ший не­зна­ко­мый ему го­лос, вы­гля­нул из ал­та­ря и, уви­дев Ни­ко­лая Ва­силь­е­ви­ча, ве­лел ему уда­лить­ся…»²³.

От­зву­ки раз­мыш­ле­ний Го­го­ля о Ли­тур­гии мы на­хо­дим в его ста­тье «Жизнь»²⁴, да­ти­ро­ван­ной им са­мим 1831 го­дом. При­ме­ча­тель­но, что Оп­тин­ский ста­рец Вар­со­но­фий ис­то­ки ре­ли­ги­оз­но­сти по­след­них лет жиз­ни Го­го­ля ус­мат­ри­вал в его ран­нем твор­че­ст­ве. «Го­го­ля на­зы­ва­ли по­ме­шан­ным, – го­во­рил он. – За что? – За тот ду­хов­ный пе­ре­лом, ко­то­рый в нем про­изо­шел и по­сле ко­то­ро­го Го­голь твер­до и не­ук­лон­но по­шел по пу­ти бо­го­уго­ж­де­ния, бо­го­слу­же­ния. Как же это слу­чи­лось? В ду­ше Го­го­ля, на­сколь­ко мы мо­жем су­дить по со­хра­нив­шим­ся его пись­мам, а еще боль­ше по со­хра­нив­шим­ся рас­ска­зам об его уст­ных бе­се­дах, все­гда жи­ла не­удов­ле­тво­рен­ность жиз­нью, хо­те­лось ему луч­шей жиз­ни, а най­ти ее он не мог. «Бед­но­му сы­ну пус­ты­ни снил­ся сон…» – так на­чи­на­ет­ся од­на из ста­тей Го­го­ля («Жизнь» – В.В.)… и сам он, и все че­ло­ве­че­ст­во пред­став­ля­лось ему в об­ра­зе это­го бед­но­го сы­на пус­ты­ни. Это со­стоя­ние че­ло­ве­че­ст­ва изо­бра­же­но и в Псал­ти­ри, там на­род Бо­жий, ал­ча и жа­ж­дая, блу­ж­дал в пус­ты­не, ища Гра­да оби­тель­но­го, и не на­хо­дил. Так и все мы ал­чем и жа­ж­дем это­го Гра­да оби­тель­но­го, и ищем его, и блу­ж­да­ем в пус­ты­не»²⁵.

Та­ким об­ра­зом, со­об­ще­ние док­то­ра Та­ра­сен­ко­ва сле­ду­ет, ви­ди­мо, по­ни­мать в том смыс­ле, что за­мы­сел бу­ду­щей кни­ги вы­рас­тал в соз­на­нии Го­го­ля поч­ти два­дцать лет, то есть с то­го са­мо­го мо­мен­та, как он всту­пил на пи­са­тель­ское по­при­ще.

16 мая 1852 г. Сте­пан Пет­ро­вич Ше­вы­рев, за­ни­мав­ший­ся раз­бо­ром го­го­лев­ских бу­маг, про­чел «Объ­яс­не­ние на Ли­тур­гию» на ве­че­ре у по­пе­чи­те­ля Мо­с­ков­ско­го учеб­но­го ок­ру­га, пред­се­да­те­ля Мо­с­ков­ско­го цен­зур­но­го ко­ми­те­та Вла­ди­ми­ра Ива­но­ви­ча На­зи­мо­ва²⁶. Это бы­ло пер­вое об­на­ро­до­ва­ние но­во­об­ре­тен­но­го со­чи­не­ния Го­го­ля. В тот же день ис­то­рик Ми­ха­ил Пет­ро­вич По­го­дин от­ме­тил в сво­ем днев­ни­ке: «Ве­чер у На­зи­мо­ва. Слу­шал Ли­тур­гию Го­го­ля. Нет, сла­бо, хоть и есть не­сколь­ко пре­крас­ных мест»²⁷. Но Ше­вы­рев то­гда же пи­сал ему: «С мне­ни­ем тво­им о Ли­тур­гии я нис­коль­ко не со­гла­сен. Та­ко­го объ­яс­не­ния на рус­ском язы­ке еще не бы­ло. Что ска­жет ми­тро­по­лит (свя­ти­тель Фи­ла­рет Мо­с­ков­ский – В.В.), не знаю. Удов­ле­тво­рить его труд­но. Ма­лень­кие не­ис­прав­но­сти мо­гут быть, ко­неч­но, ис­прав­ле­ны»²⁸.

За­ме­тим, что Ше­вы­рев был од­ним из пер­вых це­ни­те­лей про­из­ве­де­ния. В ию­не 1852 г., на­ка­ну­не сво­его отъ­ез­да в Ва­силь­ев­ку, он пи­сал Ан­не Ва­силь­ев­не Го­голь, се­ст­ре пи­са­те­ля: «Ко­гда я в пер­вый раз чи­тал его Раз­мыш­ле­ния о Ли­тур­гии, мне ка­за­лось, ду­ша его но­си­лась око­ло ме­ня, свет­лая, не­бес­ная, та, ко­то­рая на зем­ле мно­го стра­да­ла, лю­би­ла глу­бо­ко, хо­тя и не вы­ска­зы­ва­ла этой люб­ви, мо­ли­лась пла­мен­но, и в пла­ме­ни са­мой чис­той мо­лит­вы по­ки­ну­ла брен­ное, из­не­мог­шее те­ло»²⁹. Воз­вра­ща­ясь с ро­ди­ны Го­го­ля, ку­да он ез­дил на­вес­тить род­ных по­кой­но­го, Ше­вы­рев за­ез­жал в Оп­ти­ну Пус­тынь, где про­чел го­го­лев­ское «Объ­яс­не­ние…» на­сель­ни­кам мо­на­сты­ря. Оп­тин­ские ино­ки, хо­ро­шо пом­нив­шие Го­го­ля, на­шли это со­чи­не­ние «за­пе­чат­лен­ным цель­но­стию ду­ха и осо­бен­ным ли­ри­че­ским взгля­дом на пред­мет»³⁰.

Ис­то­рия пуб­ли­ка­ции кни­ги весь­ма дра­ма­тич­на. Она по­стра­да­ла от цен­зу­ры боль­ше, чем лю­бое дру­гое про­из­ве­де­ние Го­го­ля. Сна­ча­ла ру­ко­пись на­хо­ди­лась у Ше­вы­ре­ва, го­то­вив­ше­го к пе­ча­ти со­чи­не­ния Го­го­ля, ос­тав­шие­ся по­сле его смер­ти. За­тем – у свя­ти­те­ля Фи­ла­ре­та, ми­тро­по­ли­та Мо­с­ков­ско­го, ко­то­рый, по сло­вам Ше­вы­ре­ва, на­ме­ре­вал­ся ис­пра­вить ее³¹. В 1856 г. зем­ляк и при­ятель Го­го­ля Осип Мак­си­мо­вич Бо­дян­ский от­пра­вил ру­ко­пись в Пе­тер­бург­скую Ду­хов­ную цен­зу­ру. Цен­зур­ный ко­ми­тет на­шел, что в кни­ге Го­го­ля «при мно­же­ст­ве пре­крас­ных мыс­лей встре­ча­ет­ся не­ма­ло объ­яс­не­ний об­ря­дов бо­го­слу­же­ния про­из­воль­ных и да­же не­пра­виль­ных; есть да­же вы­ра­же­ния, про­тив­ные уче­нию Пра­во­слав­ной Церк­ви. По­се­му и раз­мыш­ле­ния эти не мо­гут быть одоб­ре­ны в на­стоя­щем их ви­де»³².

В ав­гу­сте 1856 г. го­го­лев­ская ру­ко­пись бы­ла воз­вра­ще­на Бо­дян­ско­му. По­сле вме­ша­тель­ст­ва гра­фа Алек­сан­д­ра Пет­ро­ви­ча Тол­сто­го, на­зна­чен­но­го 20 сен­тяб­ря 1856 г. обер-про­ку­ро­ром Свя­тей­ше­го Си­но­да, кни­гу уда­лось из­дать, но в ис­прав­лен­ном ви­де: цен­зури­ро­вав­ший ру­ко­пись ар­хи­ман­д­рит Ки­рилл ис­клю­чил не­сколь­ко мест (до со­ро­ка и бо­лее строк), при­ба­вил от се­бя от­дель­ные сло­ва и фра­зы, ис­пра­вил кое-где стиль, за­ме­няя ли­те­ра­тур­ные обо­ро­ты Го­го­ля цер­ков­но­сла­вян­ски­ми. Цен­зу­ро­ван­ная ко­пия хра­нит­ся ны­не в Ру­ко­пис­ном от­де­ле Ин­сти­ту­та рус­ской ли­те­ра­ту­ры (Пуш­кин­ский Дом)³³. В та­ком ви­де кни­га бы­ла из­да­на Пан­те­лей­мо­ном Ку­ли­шом в 1857 г. под на­зва­ни­ем «Раз­мыш­ле­ния о Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии» и не­од­но­крат­но пе­ре­из­да­ва­лась, в том чис­ле иж­ди­ве­ни­ем Афон­ско­го Рус­ско­го Пан­те­лей­мо­но­ва мо­на­сты­ря (М., 1910).

По под­лин­ным ру­ко­пи­сям Го­го­ля кни­га бы­ла впер­вые из­да­на ака­де­ми­ком Ти­хо­нра­во­вым в 1889 г. в чет­вер­том то­ме 10-го из­да­ния Со­чи­не­ний пи­са­те­ля³⁴. Ру­ко­пись, по ко­то­рой пе­ча­та­лись «Раз­мыш­ле­ния…», не име­ет на­зва­ния; оно да­но бы­ло Ше­вы­ре­вым. «Ав­тор­ская ис­по­ведь» так­же оза­глав­ле­на им. Ти­хо­нра­вов не то­чен в сво­ем ком­мен­та­рии, ко­гда го­во­рит, что за­гла­вие кни­ге «да­но бы­ло Ку­ли­шом»³⁵. Еще за­дол­го до пуб­ли­ка­ции про­из­ве­де­ния Го­го­ля оно упо­ми­на­ет­ся под этим на­зва­ни­ем в пись­мах Ше­вы­ре­ва³⁶. Пе­ча­тая под­лин­ный текст «Раз­мыш­ле­ний…», Ти­хо­нра­вов не ого­во­рил раз­но­чте­ний с из­да­ни­ем Ку­ли­ша. Воз­мож­но, он их про­сто не за­ме­тил, а мо­жет быть, соз­на­тель­но умол­чал о них во из­бе­жа­ние цен­зур­ных ос­лож­не­ний. В даль­ней­шем боль­шин­ст­во от­дель­ных из­да­ний кни­ги де­ла­лось по тек­сту Ку­ли­ша. Сре­ди них сто­ит от­ме­тить из­да­ние, ил­лю­ст­ри­ро­ван­ное из­вест­ным ху­дож­ни­ком-гра­ве­ром Фе­до­ром Солн­це­вым³⁷. Оно бы­ло ре­ко­мен­до­ва­но Ми­ни­стер­ст­вом на­род­но­го об­ра­зо­ва­ния биб­лио­те­кам низ­ших учи­лищ и бес­плат­ным на­род­ным чи­таль­ням, а Свя­тей­шим Си­но­дом до­пу­ще­но в биб­лио­те­ки цер­ков­ных школ и те же на­род­ные чи­таль­ни³⁸.

На факт цен­зур­ных ис­прав­ле­ний в из­да­нии Ку­ли­ша впер­вые ука­зал ли­те­ра­ту­ро­вед Вла­ди­мир Пав­ло­вич Нау­мен­ко в за­мет­ке «К ис­то­рии пе­чат­но­го тек­ста со­чи­не­ния Н.В. Го­го­ля “Раз­мыш­ле­ния о Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии”». Этот лю­бо­пыт­ный до­ку­мент, на­пи­сан­ный по ста­рой ор­фо­гра­фии, оче­вид­но, до ре­во­лю­ции, хра­нит­ся в на­стоя­щее вре­мя в Ру­ко­пис­ном от­де­ле Пуш­кин­ско­го До­ма. При­во­дим его пол­но­стью.

«Впер­вые это со­чи­не­ние Го­го­ля бы­ло на­пе­ча­та­но П.А. Ку­ли­шом от­дель­ной кни­жеч­кой ма­ло­го фор­ма­та в Пе­тер­бур­ге в 1857 г. (про­да­ет­ся в поль­зу бед­ных, в ис­пол­не­ние на­ме­ре­ния по­кой­но­го ав­то­ра – так ска­за­но на об­лож­ке). В из­да­нии пол­но­го со­б­ра­ния со­чи­не­ний Н.В. Го­го­ля под об­раз­цо­вой ре­дак­ци­ей Н.С. Ти­хо­нра­во­ва, в то­ме 4-м, на­пе­ча­тан текст это­го со­чи­не­ния, све­рен­ный с ав­то­гра­фа­ми са­мо­го Н.В. Го­го­ля, не пред­став­ляю­щи­ми из се­бя впол­не об­ра­бо­тан­ной и за­кон­чен­ной ста­тьи. На­пе­ча­тан Н.С. Ти­хо­нра­во­вым текст со все­ми ва­ри­ан­та­ми, имею­щи­ми­ся в не­сколь­ких на­бро­сках ав­то­ра. Ес­ли сли­чить все эти ва­ри­ан­ты с тек­стом, на­пе­ча­тан­ным в из­да­нии П.А. Ку­ли­ша, то ока­жет­ся, что текст этот во мно­гих час­тях со­вер­шен­но не сов­па­да­ет с ру­ко­пи­ся­ми, быв­ши­ми в ру­ках Ти­хо­нра­во­ва.

Для об­раз­ца ука­жу не­ко­то­рые из бо­лее ти­пич­ных мест. Нач­ну с боль­ших про­пус­ков, а та­ко­вых ока­зы­ва­ет­ся не­ма­ло. В Ли­тур­гии ог­ла­шен­ных в из­да­нии Ку­ли­ша на с. 45, по­сле слов «Трое­крат­но пев­цы подъ­ем­лют сие пе­ние, что­бы оно за­зву­ча­ло вслух всем», про­пу­ще­но 19 строк тек­ста по из­да­нию, ре­дак­ти­ро­ван­но­му Ти­хо­нра­во­вым (с. 430)³⁹, а о та­ком про­пус­ке в ка­кой-ни­будь ру­ко­пи­си Го­го­ля ни­где не упо­ми­на­ет­ся в тща­тель­ных при­ме­ча­ни­ях ре­дак­то­ра. Та­кой же про­пуск в 23 стро­ки по тек­сту у Ти­хо­нра­во­ва (с. 455 – 456) в Ли­тур­гии вер­ных (у Ку­ли­ша с. 113), или в 22 строки по тек­сту у Ти­хо­нра­во­ва (с. 460), у Ку­ли­ша (с. 122) и пр. Осо­бен­но мно­го та­ких круп­ных про­пус­ков в той час­ти Ли­тур­гии вер­ных, ко­то­рая Ти­хо­нра­во­вым по­ме­ще­на в при­ме­ча­ни­ях, то есть не в со­кра­щен­ном тек­сте, а в бо­лее рас­про­стра­нен­ном, на­хо­дя­щем­ся в ос­нов­ном ав­то­гра­фе Го­го­ля, на­при­мер: на с. 595 – 596 тек­ста у Ти­хо­нра­во­ва по­сле слов «Тре­мя сло­ва­ми «свят» зна­ме­ну­ет­ся Трои­ца Бо­жия, еди­ным же сло­вом «Гос­подь Са­ва­оф» – Его един­ст­во», чи­та­ем еще 37 строк тек­ста, не во­шед­ше­го в из­да­ние Ку­ли­ша (с. 86). То же са­мое ви­дим в из­да­нии Ку­ли­ша на с. 90, где про­пу­ще­но 40 строк по тек­сту Ти­хо­нра­во­ва (с. 598 – 599), на с. 95 у Ку­ли­ша, где про­пу­ще­но 33 стро­ки (Ти­хо­нра­вов, с. 602 – 603), и еще в не­сколь­ких мес­тах встре­ча­ют­ся бо­лее мел­кие про­пус­ки. Сверх то­го, при сли­че­нии тек­стов, на­хо­дим в из­да­нии Ку­ли­ша мно­же­ст­во при­ба­вок от­дель­ных слов, вы­ра­же­ний, а ино­гда и це­лых длин­ных пред­ло­же­ний (как, на­при­мер, на с. 22 есть вни­зу вы­нос­ка в шесть строк, со­вер­шен­но от­сут­ст­вую­щая в тек­стах, при­во­ди­мых Ти­хо­нра­во­вым). Но боль­ше все­го бро­са­ет­ся в гла­за не­со­от­вет­ст­вие очень и очень мно­гих мест в из­да­нии Ку­ли­ша с ха­рак­те­ром из­ло­же­ния в тек­стах, при­ве­ден­ных у Ти­хо­нра­во­ва. Об­щее впе­чат­ле­ние при сли­че­нии та­ко­во: в тек­стах у Ти­хо­нра­во­ва из­ло­же­ние при­бли­же­но к раз­го­вор­но­му язы­ку, осо­бен­но в тек­сте мо­литв, у Ку­ли­ша же в из­да­нии стро­го вы­дер­жи­ва­ет­ся цер­ков­но­сла­вян­ский стиль. Так, в тек­сте Ти­хо­нра­во­ва чи­та­ем: «Дес­ни­ца Твоя, Гос­по­ди, про­сла­ви­ла­ся в кре­по­сти; дес­ная ру­ка Твоя, Гос­по­ди, со­кру­ши­ла вра­гов и мно­же­ст­вом сла­вы Сво­ей Ты ис­тре­бил су­по­ста­тов» (с. 416), а в из­да­нии Ку­ли­ша то же ме­сто на­пе­ча­та­но так: «Дес­ни­ца Твоя, Гос­по­ди, про­сла­ви­ся в кре­по­сти; дес­ная Твоя ру­ка, Гос­по­ди, со­кру­ши вра­ги, и мно­же­ст­вом сла­вы Тво­ея стерл еси су­по­ста­ты» (с. 9). По­доб­ных мест мож­но бы от­ме­тить не­сколь­ко де­сят­ков, но я ука­жу толь­ко на са­мое ха­рак­тер­ное из­ме­не­ние тек­ста в Хе­ру­вим­ской пес­не. В тек­сте, на­пе­ча­тан­ном Ти­хо­нра­во­вым, Хе­ру­вим­ская песнь (с. 438) пе­ре­да­на так: «Мы, тай­но изо­бра­зую­щие хе­ру­ви­мов и вос­пе­ваю­щие трис­вя­тую песнь жи­во­тво­ря­щей Трои­це, от­ло­жим ны­не вся­кое по­пе­че­нье, да Ца­ря всех по­ды­мем, не­ви­ди­мо копь­е­но­си­мо­го ан­гель­ски­ми чин­ми». В из­да­нии Ку­ли­ша (с. 65) чи­та­ем: «Иже Хе­ру­ви­мы тай­но об­ра­зую­ще (то есть, мы, ко­то­рые та­ин­ст­вен­но изо­бра­жа­ем со­бою Хе­ру­ви­мов) и жи­во­тво­ря­щей Трои­це трис­вя­тую песнь при­пе­ваю­ще, вся­кое ны­не жи­тей­ское от­ло­жим по­пе­че­ние, яко да Ца­ря всех по­ды­мем, ан­гель­ски­ми не­ви­ди­мо до­ри­но­си­ма чин­ми (то есть, не­ви­ди­мо но­си­мо­го на копь­ях чи­на­ми ан­ге­лов): ал­ли­лу­ия, ал­ли­лу­ия, ал­ли­лу­ия (то есть хва­ли­те Гос­по­да! хва­ли­те Гос­по­да!). Это ал­ли­лу­ия и есть соб­ст­вен­но Хе­ру­вим­ская песнь, ибо Хе­ру­ви­мы, по Свя­щен­но­му Пи­са­нию, хва­лят Гос­по­да сим вос­кли­ца­ни­ем (у Ку­ли­ша – вос­клик­но­ве­ни­ем – В.В.)». Ес­ли бы стро­ка за стро­кой от­ме­чать все раз­но­чте­ния в ука­зан­ных тек­стах, то при­шлось бы ис­пи­сать це­лую тет­радь; но я это­го не ста­ну де­лать по при­чи­нам, ко­то­рые сей­час вы­яс­нят­ся.

Поч­тен­ный ис­сле­до­ва­тель тек­стов про­из­ве­де­ний Го­го­ля про­фес­сор Н.С. Ти­хо­нра­вов не за­тро­нул со­всем во­про­са об этих раз­но­чте­ни­ях. Ведь мож­но бы­ло пред­по­ло­жить, что в ру­ках Ку­ли­ша бы­ла еще ка­кая-ни­будь ру­ко­пись «Ли­тур­гии» Го­го­ля, тем бо­лее, что в из­да­нии сво­ем Ку­лиш ни сло­вом не упо­ми­на­ет о том, ка­ки­ми ма­те­риа­ла­ми он поль­зо­вал­ся. Мож­но ду­мать, впро­чем, что, мо­жет быть, Ку­лиш са­мо­стоя­тель­но сам вы­пра­вил и пе­ре­ина­чил го­го­лев­ский текст, так как мол­ва бы­ла, буд­то он лю­бил ре­дак­тор­ской ру­кой по­хо­дить по тек­стам ав­то­ров, а тут еще он имел де­ло с не­за­кон­чен­ной ра­бо­той, со­хра­нив­шей­ся толь­ко в чер­но­ви­ках. Ес­ли так, то, ко­неч­но, гро­мад­ный уп­рек мож­но сде­лать из­да­те­лю за та­кое са­мо­воль­ное об­хо­ж­де­ние с тек­стом Го­го­ля, не­смот­ря да­же на то, что из­да­ние это не но­си­ло впол­не на­уч­но­го, ака­де­ми­че­ско­го ха­рак­те­ра.

Сча­ст­ли­вый слу­чай по­мо­га­ет этот уп­рек со­вер­шен­но снять с Ку­ли­ша. В на­ших ру­ках на­хо­дит­ся те­перь та имен­но ру­ко­пись, по ко­то­рой пе­ча­тал­ся в ти­по­гра­фии текст из­да­ния Ку­ли­ша. Это пе­ре­пи­сан­ный ру­кой пе­ре­пис­чи­ка для по­да­чи в Ду­хов­ную цен­зу­ру, а за­тем в ти­по­гра­фию, эк­зем­п­ляр, при­го­тов­лен­ный Ку­ли­шом на ос­но­ва­нии ав­то­гра­фов. На за­глав­ном лис­те ру­ко­пи­си ка­ран­да­шом на­пи­са­но: «от гу­берн­ско­го сек­ре­та­ря Ку­ли­ша», а на обо­ро­те его чер­ни­лами – «От С[анкт]-Пе­тер­бург­ско­го Ко­ми­те­та Ду­хов­ной Цен­зу­ры пе­ча­тать по­зво­ля­ет­ся. Мая 15 дня 1857 го­да. № 300. Цен­зор Ар­хи­ман­д­рит Ки­рилл». Тут же при­ло­же­на и пе­чать Ко­ми­те­та Ду­хов­ной цен­зу­ры. Всех стра­ниц 132, и че­рез все стра­ни­цы про­ве­де­на по лис­там над­пись: «чи­тал цен­зор Ар­хи­ман­д­рит Ки­рилл». Вот эта-то ру­ко­пись и разъ­яс­ня­ет все.

Ес­ли сли­чить пер­во­на­чаль­ный текст ру­ко­пи­си с тек­ста­ми в ре­дак­ции Ти­хо­нра­во­ва, то ока­жет­ся, что, кро­ме са­мых не­зна­чи­тель­ных ме­ло­чей сти­ли­сти­че­ско­го ха­рак­те­ра, от­ли­чаю­щих текст Ку­ли­ша, все ос­таль­ное со­вер­шен­но схо­дит­ся с го­го­лев­ски­ми ав­то­гра­фа­ми. Но за­то, поч­ти ни од­ной стра­ни­цы в ру­ко­пи­си не ос­та­лось в не­при­кос­но­вен­но­сти от цен­зор­ско­го пе­ра или ка­ран­да­ша: все круп­ные про­пус­ки в пе­чат­ном тек­сте у Ку­ли­ша ока­зы­ва­ют­ся пе­ре­черк­ну­ты­ми в ру­ко­пи­си; все при­бав­ки, все из­ме­не­ния тек­ста то­же есть ре­зуль­тат осо­бых со­об­ра­же­ний Ду­хов­но­го цен­зо­ра⁴⁰. Та­ким об­ра­зом, из­да­ние Ку­ли­ша долж­но быть со­вер­шен­но изъ­я­то из спи­ска ма­те­риа­лов по изу­че­нию про­из­ве­де­ний Го­го­ля, так как текст «Раз­мыш­ле­ний о Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии» в этом из­да­нии есть свод­ный труд Н.В. Го­го­ля и Ар­хи­ман­д­ри­та Ки­рил­ла»⁴¹.

Ста­тья Нау­мен­ко ос­та­лась в ру­ко­пи­си, и про­де­лан­ный им тек­сто­ло­ги­че­ский ана­лиз не по­пал в по­ле зре­ния ис­сле­до­ва­те­лей. По­это­му мно­гие со­вре­мен­ные из­да­ния кни­ги Го­го­ля пе­ча­та­ют­ся по тек­сту Ку­ли­ша, на­при­мер, ре­принт­ное из­да­ние, вы­пу­щен­ное из­да­тель­ст­вом «Со­вре­мен­ник» в 1990 г., или пуб­ли­ка­ция в жур­на­ле «На­ше на­сле­дие» (1990. № 5; ав­тор всту­пи­тель­ной ста­тьи Юрий Манн; под­го­тов­ка тек­ста, ком­мен­та­рии и по­сле­сло­вие Алек­сан­д­ра Кыр­ле­же­ва)⁴².

В то же вре­мя сле­ду­ет ска­зать, что ис­прав­ле­ния ар­хи­ман­д­ри­та Ки­рил­ла бы­ли пра­виль­ны в от­но­ше­нии дог­ма­ти­ки и хо­да бо­го­слу­же­ния. Так, в Ли­тур­гии вер­ных по­сле слов «…не по­лю­бив­ши друг дру­га, нель­зя по­лю­бить То­го, Кто весь – од­на лю­бовь, пол­ная, со­вер­шен­ная…» он ис­клю­чил сле­дую­щее ме­сто: «…со­дер­жа­щая в Сво­ей Трои­це и лю­бя­ще­го, и лю­би­мо­го, и са­мое дей­ст­вие люб­ви, ко­то­рою лю­бя­щий лю­бит лю­би­мо­го: лю­бя­щий – Бог Отец, лю­би­мый – Бог Сын и са­ма лю­бовь, Их свя­зую­щая, – Бог Дух Свя­тый»⁴³.

В этом от­рыв­ке на­шло от­ра­же­ние ка­то­ли­че­ское пред­став­ле­ние о Ду­хе Свя­том («фи­ли­о­к­ве»), где ему от­во­дит­ся под­чи­нен­ное, за­ви­ся­щее от От­ца и Сы­на по­ло­же­ние, то есть ос­та­ет­ся «не­раз­дель­ность», но ут­ра­чи­ва­ет­ся «не­сли­ян­ность» ипо­ста­сей Свя­той Трои­цы, чем на­ру­ша­ет­ся ло­ги­ка Ни­кео-Ца­ре­град­ско­го Сим­во­ла ве­ры. До­пу­щен­ная не­точ­ность, ра­зу­ме­ет­ся, сви­де­тель­ст­ву­ет не о «ка­то­ли­че­ских сим­па­ти­ях» Го­го­ля, а лишь о том, что он не ус­пел хо­ро­шо ра­зо­брать­ся в тон­ко­стях дог­ма­ти­че­ско­го бо­го­сло­вия.

Ар­хи­ман­д­рит Ки­рилл вос­пол­нил так­же не­до­че­ты, про­ис­шед­шие, с од­ной сто­ро­ны, от не­дос­мот­ра ав­то­ра, с дру­гой – от то­го, что Го­голь, ве­ро­ят­но, не был ос­ве­дом­лен о не­ко­то­рых де­та­лях бо­го­слу­же­ния, со­вер­шае­мо­го в ал­та­ре. Во вто­рой час­ти Ли­тур­гии вер­ных, до­шед­шей до нас в чер­но­вых от­рыв­ках, в го­го­лев­ском ав­то­гра­фе ока­зал­ся два­ж­ды опи­сан­ным мо­мент при­ча­ще­ния ми­рян, при этом вто­рой раз не на сво­ем мес­те. На этом ос­но­ва­нии по­сле слов «…и со­де­ла­ет твер­ды­ми сто­пы на­ши» цен­зо­ром был ис­клю­чен сле­дую­щий фраг­мент: «И раз­вер­за­ют­ся в по­след­ний раз цар­ские вра­та, воз­ве­щая раз­вер­зань­ем сво­им раз­вер­за­нье са­мо­го Цар­ст­вия Не­бес­но­го, ко­то­рое дос­та­вил Хри­стос всем при­не­сень­ем Са­мо­го Се­бя в ду­хов­ную снедь все­му ми­ру. В ви­де Свя­той Ча­ши, из­но­си­мой диа­ко­ном в со­про­во­ж­де­нии слов: со стра­хом Бо­жи­им и ве­рою при­сту­пи­те, и в ее от­не­се­нии изо­бра­зу­ет­ся ис­ход Са­мо­го Гос­по­да к на­ро­ду, да­бы воз­вес­ти их всех с Со­бою в дом От­ца Сво­его. Гро­мом тор­же­ст­вен­но­го пес­но­пе­нья гре­мит весь лик в от­вет: Бла­го­сло­вен гря­дый во имя Гос­под­не, Бог Гос­подь и яви­ся нам! И гро­мом пес­но­пе­нья ду­хов­но­го, ис­хо­дя­ще­го из глу­би­ны воз­рас­таю­ще­го ду­ха, со­вос­пе­ва­ет ему вся цер­ковь»⁴⁴.

При­ве­ден­ный фраг­мент го­го­лев­ско­го тек­ста цен­зор с не­ко­то­ры­ми из­ме­не­ния­ми по­мес­тил вы­ше в над­ле­жа­щем ему мес­те⁴⁵. Тек­сто­ло­ги­че­ское ре­ше­ние, впер­вые пред­ло­жен­ное ар­хи­ман­д­ри­том Ки­рил­лом, со­хра­ня­ет свое на­уч­ное зна­че­ние⁴⁶.

В дру­гом слу­чае сло­ва Го­го­ля: «…и вос­пе­ва­ют пев­цы сии ли­кую­щие пес­ни…»⁴⁷ цен­зо­ром бы­ли ис­прав­ле­ны, так как эти пес­но­пе­ния не по­ют­ся пев­ца­ми, а чи­та­ют­ся в ал­та­ре свя­щен­ни­ком по­сле его при­ча­ще­ния: «…Цер­ковь ус­та­ми сво­их свя­щен­но­слу­жи­те­лей по­вто­ря­ет сии ли­кую­щие пес­ни…»⁴⁸.

Сле­ду­ет иметь в ви­ду, что со­чи­не­ние Го­го­ля не пре­сле­до­ва­ло на­уч­ных за­дач и в этом от­но­ше­нии ус­ту­па­ет мно­гим ис­сле­до­ва­ни­ям и да­же по­со­би­ям по кур­су бо­го­слу­же­ния или ли­тур­ги­ки. «Раз­мыш­ле­ния о Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии» – это про­дукт не столь­ко ума, сколь­ко сер­деч­ной ве­ры. На­пом­ним, что по сви­де­тель­ст­ву со­вре­мен­ни­ков, Го­голь на­ме­ре­вал­ся из­дать свое со­чи­не­ние без име­ни ав­то­ра, сде­лать его по­нят­ным для на­ро­да. «Из мно­же­ст­ва объ­яс­не­ний, сде­лан­ных От­ца­ми и Учи­те­ля­ми, – пи­сал он в «Пре­ди­сло­вии», – вы­бра­ны здесь толь­ко те, ко­то­рые дос­туп­ны всем сво­ей про­сто­тою и дос­туп­но­стью, ко­то­рые слу­жат пре­иму­ще­ст­вен­но к то­му, что­бы по­нять не­об­хо­ди­мый и пра­виль­ный ис­ход од­но­го дей­ст­вия из дру­го­го. На­ме­ре­нье из­даю­ще­го эту кни­гу со­сто­ит в том, что­бы ут­вер­дил­ся в го­ло­ве чи­та­те­ля по­ря­док все­го. Он уве­рен, что вся­ко­му, со вни­мань­ем сле­дую­ще­му за Ли­тур­ги­ею, по­вто­ряя вся­кое сло­во, глу­бо­кое внут­рен­нее зна­че­нье ее рас­кры­вать­ся бу­дет са­мо со­бою»⁴⁹.

Как имен­но Го­голь-пи­са­тель ис­поль­зо­вал ис­точ­ни­ки, мож­но ви­деть из сле­дую­ще­го при­ме­ра. Иван Дмит­рев­ский в сво­ем «Ис­то­ри­че­ском, дог­ма­ти­че­ском и та­ин­ст­вен­ном изъ­яс­не­нии Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии…» при­во­дит сло­ва ар­хи­епи­ско­па Газ­ско­го Са­мо­на: «Яко­же не­кое зер­ца­ло кто име­яй, уз­рев се­бя (в нем), на мно­гие по­том ук­руш­цы (кус­ки) хо­тя бы раз­дро­бил: но од­на­ко в ко­ем­ждо улом­ке (об­лом­ке – В.В.) тень ли­ца и то­гда це­лу уз­рит. Та­ко да по­мыш­ля­ет всяк и плоть Хри­сто­ву бы­ти нев­ре­ж­ден­ну и все­це­лу в ко­ейж­до кру­пи­це. И яко­же че­ло­век, про­из­но­ся­щий не­кое ре­че­ние, гла­го­лет, и гла­го­ля, ра­зу­ме­ет оное, и слы­шит, и су­щие ок­рест его, хо­тя б и мно­гие бы­ли слы­ша­щие, слы­шат не раз­дель­ное, но все­це­лое. Та­ко­вый же об­раз и о те­ле Хри­сто­вом»⁵⁰.

Го­голь так вос­поль­зо­вал­ся этим об­ра­зом: «…как в зер­ка­ле, хо­тя бы оно и со­кру­ши­лось на сот­ни кус­ков, со­хра­ня­ет­ся от­ра­же­ние тех же пред­ме­тов да­же в са­мом ма­лей­шем кус­ке. Как в зву­ке, нас ог­ла­сив­шем, со­хра­ня­ет­ся то же един­ст­во его, и ос­та­ет­ся он тот же са­мый еди­ный все­це­лый звук, хо­тя и ты­ся­чи ушей его слы­ша­ли»⁵¹.

По­след­няя кни­га Го­го­ля име­ет не­по­сред­ст­вен­ную связь с его пред­ше­ст­вую­щим твор­че­ст­вом. Это, в ча­ст­но­сти, под­твер­жда­ют тру­ды за­пад­ных сла­ви­стов Фэ­ри фон Ли­ли­ен­фельд⁵² и Ло­рен­цо Ам­бер­га⁵³. Од­на­ко по­лу­чен­ные ими ре­зуль­та­ты, ка­саю­щие­ся пре­ж­де все­го сти­ли­сти­че­ско­го ана­ли­за го­го­лев­ской кни­ги, ну­ж­да­ют­ся в кор­рек­ти­ров­ке из-за не­кри­ти­че­ско­го под­хо­да к из­да­нию Ку­ли­ша.

«Раз­мыш­ле­ния о Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии» ны­не ед­ва ли не наи­бо­лее час­то пе­ре­из­да­вае­мое про­из­ве­де­ние Го­го­ля. Тем ост­рее сто­ит во­прос о его ка­но­ни­че­ском тек­сте, ко­то­рый до сих пор не ус­та­нов­лен. Од­но из по­след­них за­ру­беж­ных из­да­ний вы­шло в Ко­пен­га­ге­не в 1991 г. с пре­ди­сло­ви­ем пре­ос­вя­щен­но­го Мар­ка, ар­хи­епи­ско­па Бер­лин­ско­го и Гер­ман­ско­го. «Труд Н.В. Го­го­ля, – го­во­рит­ся в нем, – для нас пред­став­ля­ет ве­ли­кую цен­ность по­то­му, что он ис­хо­дит не из-под пе­ра про­фес­сио­наль­но­го бо­го­сло­ва, а про­сто­го ве­рую­ще­го. Этим го­го­лев­ские «Раз­мыш­ле­ния…» бу­дут спо­соб­ст­во­вать со­вре­мен­но­му че­ло­ве­ку, не имею­ще­му ни­ка­ко­го мо­лит­вен­но-ли­тур­ги­че­ско­го опы­та, не го­во­ря уже о ду­хов­ном об­ра­зо­ва­нии, вник­нуть в смысл веч­но но­вой Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии. Кто про­чтет на­стоя­щую кни­жеч­ку вни­ма­тель­но, тот, мы уве­ре­ны, смо­жет по­чув­ст­во­вать глу­би­ну ду­хов­но­го све­та, из­ли­ваю­ще­го­ся не­по­сред­ст­вен­но из Ис­точ­ни­ка Све­та, из Веч­ной Пре­муд­ро­сти, из Не­пре­стаю­щей Люб­ви, Са­мой Пре­свя­той Трои­цы, ко­то­рая от­кры­ва­ет­ся нам в Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии»⁵⁴.

О том, что Го­голь ус­пеш­но спра­вил­ся со сво­ей за­да­чей оз­на­ком­ле­ния мо­ло­дых лю­дей со смыс­лом пра­во­слав­но­го бо­го­слу­же­ния и оче­ред­но­стью его дей­ст­вий, го­во­рит тот факт, что Им­пе­рат­ри­ца му­че­ни­ца Алек­сан­д­ра Фео­до­ров­на в це­лях объ­яс­не­ния Це­са­ре­ви­чу Алек­сию обед­ни чи­та­ла вме­сте с ним «Раз­мыш­ле­ния о Бо­же­ст­вен­ной Ли­тур­гии» Го­го­ля⁵⁵.