Geum.ru

Р. Ж. Абдильдина История философии

Вид материалаКнига

Содержание


Эпистемологический анархизм Пола Карла Фейерабенда
В концепции эпистемологического анархизма
Мартин Хайдеггер
Господство природы над человеком
Жиль Делез
М. Месаровича и Э. Пестеля
Элвину Тоффлеру
Френсиса Фукуямы
Вопросы для самоконтроля
Подобный материал:
1   ...   44   45   46   47   48   49   50   51   52
ядро программы, его центральную часть, вокруг которого существует пояс защиты - гипотезы и научные положения, которые защищают истинность и успешность ядра. Как известно, конкурирующие программы, теоретические концепции свой главный удар пытаются нанести именно по ядру программы, ее основной части. Вот в этот момент защитный пояс, охраняющие программу теоретические положения и гипотезы вступают в борьбу на защиту своего ядра. Если в ходе развития программы, защитный пояс не может успешно защитить ядро, в ходе развития науки программа не сможет доказать свою успешность, то она заменяется другой, более успешной программой, в свою очередь, обладающей своим ядром и защитным поясом. И в истории развития науки мы видим историю смены конкурирующих программ.

В философии и теоретических положениях венгерского ученого имеют место определенные преимущества в сравнении с теоретическими построениями Куна и Поппера. Дело в том, что в отличие от своих предшественников Лакатос большее внимание обращает и широко применяет принцип развития. Если, по Куну, история науки – это смена не связанных между собой парадигм, если Поппер, в свою очередь, не исторически применяет к теории принцип фальсификации, то венгерский философ к истории науки подходит с точки зрения развития и принципа развития.

По мнению ученого, история науки – это не просто смена парадигм, это есть переход научных теорий и программ с одного уровня на другой. При этом он основное внимание обращает на переход гипотез ad hoc к теории, переход от одной теории к другой, от одной программы к другой и пытается тщательно проследить внутренний механизм этого перехода.

Лакатос не просто констатирует существование и борьбу конкурирующих программ, при которой одна программа побеждает другую в процессе развития науки, но подчеркивает, что это есть развитие самих программ, переход программы от одного уровня к другому.

Так, по мнению ученого, первоначально существует некая программа, главной частью которой является ядро, оберегаемое защитным поясом, то есть совокупностью гипотез. В ходе развития программы, в процессе объяснения фактов, теоретических положений внутри самой программы встречаются факты, объяснение которых принципиально расходится с ядром программы. В таком случае выдвигается гипотеза, в том числе гипотеза ad hoc (гипотеза, предназначенная для объяснения специальных фактов, которые невозможно объяснить в рамках данной теории). В дальнейшем развитии программы эти гипотезы могут превратиться в теории, и в какой-то момент этот процесс принимает более широкий характер, и только тогда теории могут образовать начало новой программы.

Как видно, развитие теории, развитие программы философом понимается как некое формообразование, процесс, где одно формообразование переходит в другое, как это происходит, например, в теории Дарвина при переходе от одного биологического вида к другому.

Лакатос этим не ограничивается, не завершает свое исследование. По его мнению, первоначально новая программа, начало новой программы бывает еще слабым, по своей силе новая программа уступает старой, более апробированной программе. Однако в процессе дальнейшего развития новая программа становится полноценной, ее сила заключается в том, что она может объяснить факты, неподвластные старой программе. Более того, новая программа имеет эвристический потенциал для развития науки в будущем.

Это положение венгерского ученого является совершенно справедливым в свете развития физики и других наук. Как известно, в конце XIX века многие выдающиеся физики были убеждены, что классическая физика завершается, «на чистом и ясном небосводе физики», по словам лорда Кельвина, осталось объяснить «два облачка» - излучение абсолютно черного тела и опыт Майкельсона, которые в ближайшем будущем будут успешно разрешены. Но дальнейшее развитие физики показало, что эти новые факты оказались решающими, не поддающимися классическому объяснению, их решение требовало выдвижения абсолютно новой теоретической концепции, и в качестве последней была выдвинута гипотеза ad hoc. При объяснении опыта Майкельсона такой гипотезой ad hoc стала гипотеза Фитцджеральда о продольном сокращении.

Впоследствии Эйнштейн в своей специальной теории относительности обосновал принципиальное отсутствие эфира, существование относительности одновременности, объяснил, что эту проблему можно решить только в результате принципиального изменения понятия пространства и времени.

То же самое имело место относительно излучения абсолютно черного тела. Поскольку этот факт не поддавался объяснению классической физикой, в 1901 г. была выдвинута знаменитая гипотеза Планка, которая переросла впоследствии в квантовую теорию, в квантовую механику, и тем самым было дано начало принципиально новой науки, принципиально новой программы, не только объясняющей все существующее, но также имеющей огромный эвристический потенциал.

Таким образом, подчеркивал И. Лакатос, прогресс науки есть процесс развития самой программы, процесс перехода программы с одного уровня на другой, который можно понять исходя из развития, формообразования самой научно-исследовательской программы.


Эпистемологический анархизм Пола Карла Фейерабенда

Пол Карл Фейерабенд (1924–1994) – философ, историк и методолог науки, родился в Австрии, в Вене. Здесь он закончил начальную и высшую школу. После окончания высшей школы в 1942 г. был направлен на исполнение трудовой повинности. Вернувшись, вступил добровольцем в офицерскую школу. Он всячески затягивал свою учебу в школе, надеясь, что война закончится раньше, чем он завершит обучение. Но этого не случилось.

По окончании офицерской школы в 1943 г. ему пришлось служить в северной части Восточного фронта. В боях Фейерабенд получил тяжелое ранение в позвоночник, в результате которого всю оставшуюся жизнь ходил на костылях и страдал от сильных болей.

После окончания войны ученый работал в Австрии, Англии, Швейцарии, Новой Зеландии, Италии. С 1958-1989 гг. Пол Фейерабенд жил и работал в США профессором философии университета Беркли в Калифорнии, там же были написаны его основные философские и методологические труды.

Пол Карл Фейрабенд в своих работах «Против метода», «Наука в свободном обществе» решительно выступает против общего правила, которое служит методологическим основанием для любого научного исследования. По его мнению, такое жесткое правило ограничивает творчество ученых, их свободу. Таким образом, он решительно выступает как против декартовского поиска ясного отчетливого принципа, из которого можно было дедуцировать всю систему научного знания, так и против эмпирической, позитивистской концепции, берущей в качестве исходного момента некоторые простые положения - протокольные предложения, из которых можно было понять и осмыслить всю систему научного знания.

С точки зрения ученого, более демократичным и правильным подходом в истории науки и научного творчества является свобода, анархия, смена этих общих правил.

Если рассмотреть историю науки, историю научного творчества, полагает философ, мы увидим, что подлинный прогресс в развитии науки происходил не путем последовательного проведения некоторого оправдавшего себя общего принципа к последующим фактам в осмыслении последующих явлений, а напротив, посредством отказа от общепринятых принципов, в результате решительной свободы, отсутствия общего принципа, что является более демократичным и в большей степени обеспечивает прогресс в области научного творчества. По мнению ученого, об этом свидетельствует вся история человеческого познания.

Как известно, некогда в космологии господствовала птолемеевская система. Птолемеевская система исходила из основополагающих идей Аристотеля и объясняла все существующие факты и положения своего времени. Против этой системы выступила новая коперникианская система, которая первоначально не могла объяснить многие факты и явления, с которыми легко справлялась птолемеевская система. Однако в процессе дальнейшего развития науки, благодаря научным усилиям Галилео Галилея и отказу от птолемеевской системы, система Коперника со временем получила жизненность, полное оправдание и успешно заменила собой старую систему.

С точки зрения Фейерабенда, подобные процессы происходят и в отношении классической физики и квантовой механики, и в отношении классической физики и теории относительности, то есть, в отношении множества научных теорий. По его мнению, убедительным примером в данном случае является история отношения классической физики и квантовой механики.

Классическая физика, как известно, до начала ХХ века объяснила все существующие факты и квантовая механика, квантовые идеи первоначально возникли в связи с разъяснением одного факта – излучения абсолютно черного тела. И только в результате решительного отказа от прежней теории, когда новая теория стала распространять свои принципы, идеи, законы, понимание на множество других явлений, показала свою эвристическую функцию, только тогда новая квантовая теория доказала свою успешность, свою необходимость.

Таким образом, ученый выступает против одной постоянной последовательной методологии, он более всего склонен поддерживать возможность множества методологий. «Основным положением моей концепции является принцип пролиферации, который призывает создавать и разрабатывать теории, несовместимые с принятыми точками зрения, даже если последние являются в высокой степени подтвержденными и общепризнанными. Любая методология, принимающая этот прин­цип, будет познаваться плюралистической методологией. Теории, созданные в соответствии с этим принципом, будут называться альтернативами по отношению к уже существующей теории»1.

С точки зрения Фейерабенда, переход науки от одной ступени к другой, замена одних теорий другими, одной концепции другими требует или решительного отказа от первых теорий, или свободы новых исследователей.

Многие современные науки, согласно мнению философа, в отличие от классических, возникли или в результате сознательного отказа от прежних, или в результате появления новых фактов, которые люди не связывали со старыми идеями и старыми принципами. Поэтому в истории развития науки происходит смена одной методологии другой методологией, смена одного утвердившего и оправдавшего себя принципа другими принципами – такое отношение к методологии, убежден ученый, является наиболее демократическим и правильным принципом в истории развития науки.

В концепции эпистемологического анархизма, как свою теорию называл сам Фейерабенд, также важным моментом является особое внимание, уделяемое им так называемой гипотезе ad hoc и тем теоретическим положениям, которые как бы выпадают, стоят особняком в системе научной теории, или системе научно-теоретических концепций. По мнению ученого, нельзя пренебрежительно относиться к гипотезам ad hoc, нельзя их запрещать, дело в том, что в ходе развития науки именно гипотезы ad hoc или те теоретические положения, которые якобы выпадали из целостной системы, могут дать начало, росток новой теории, новым научно-теоретическим концепциям.

В свете своего эпистемологического анархизма философ утверждает важность любого метода. По его мнению, необходимо пересмотреть такую концепцию в истории науки, когда приоритет, предпочтение дается теориям, более богатым по своему содержанию, по своей логической структуре. Меньшее внимание, соответственно, обращается теориям, недостаточно богатым и недостаточно информативным. По мнению ученого, следует обращать внимание не только на информативные, богатые теории, но и на те теоретические концепции, которые сегодня еще недостаточно обоснованы, недостаточно сильны, однако в будущем могут внести серьезный вклад в развитие научного знания. Он считает, что теории, еще не показавшие себя полностью, должны не опровергаться, а исследоваться, так как они могут проявить свое эвристическое значение в будущем развитии.

По нашему мнению, эпистемологический анархизм Фейерабенда несомненно имеет определенное значение, однако последовательное применение этой концепции, если не учитывать категорию меры, категорию необходимости, может привести к распаду всякой теоретической концепции.

Развитие науки до сих пор происходит по следующему пути: прежняя теоретическая концепция, как известно, быстро не уходит, не теряет так скоро своих позиций, она до последнего момента защищается и пытается отстаивать свое существование. Только лишь под давлением огромного количества фактов, направленных против существующей теории, при готовности новых теоретических концепций, прежняя теоретическая концепция уступает свое место новой. Но даже в этом случае, как совершенно справедливо замечал Эйнштейн, сторонники прежней теории никогда не признают новую теоретическую концепцию. В истории происходит так, что сторонники старой теоретической концепции просто уходят с исторической сцены, а молодые исследователи с самого начала активно воспринимают новое, новые теоретические концепции. Это первое.

Во-вторых, принципиальное отстаивание прежними теориями своей необходимости, стремление до конца не сдавать своих позиций очень важно тем, что, когда старая теория, наконец, покидает поле сражения, то новые идеи, новые основания теории оказываются в результате наиболее обоснованными и проверенными.

Таким образом, к подлинному развитию теории, теоретических представлений, подлинному развитию науки ведет не простая готовность принять любую теоретическую концепцию, не простая расположенность к быстрой смене методологических принципов, а утверждение новых идей, побеждающих в силу своей объективности, способности давать объяснения более широкому классу явлений и тем самым доказывающих свою продуктивность в сравнении со старой концепцией. Если же менять исходный методологический принцип без необходимости, то это, как подчеркивал в свое время Маркс, может привести к распаду теоретической концепции вообще.

Так, например, в истории политической экономии большим достижением был выдвинутый А. Смитом и Д. Рикардо закон стоимости. Закон стоимости показал свою продуктивность как важнейший закон политической экономии. Однако в ходе развития науки обнаружилось противоречие между законом стоимости, трудовой теорией стоимости и нормой прибыли. Рикардо в своих экономических исследованиях заметил это противоречие, но не смог его разрешить, однако при этом он не стал покушаться на исходный теоретический принцип. Тем самым, по мнению Маркса, был сохранен теоретический взгляд на экономическое явление. В отличие от Рикардо «вульгарные экономисты» необоснованно пытались отойти от принципа стоимости, считая источником прибыли не только труд, но и землю, вежливость и т.д. С этого момента, подчеркивает Маркс, берет свое начало «вульгарная политическая экономия», поскольку теоретический взгляд на явление был разрушен.

Следовательно, на наш взгляд, равно неверными и непродуктивными являются как метафизический взгляд на исходный теоретический принцип, считающий, что везде и повсюду вопреки фактам должен существовать оправдавший себя некогда теоретический принцип, научный метод, так и теоретические идеи Фейерабенда, направленные, по-видимому, против этого метафизического, жесткого абстрактного понимания исходной методологии, исходного метода. Концепция эпистемологического анархизма не учитывает, что в истории науки смена одного метода другим, одной теоретической концепцией другой происходит нелегко, не запросто, а по необходимости, под давлением фактов в том случае, когда старая теории не справляется с объяснением новых фактов и приходит в тупик. Только в этом случае старая теория должна быть заменена новой теорией, старый метод новым методологическим принципом.

Здесь, одинаково ошибочны, с одной стороны, легковесный подход к теоретическим принципам, методологии, психологическая готовность при встрече с противоречащими фактами легко заменять исходную концепцию, исходное начало; а, с другой стороны, метафизическая, жесткая вера в незыблемость исходного принципа, вопреки фактам, вопреки данным науки.

Продуктивной, на наш взгляд, будет такая концепция развития науки, которая к данному вопросу подходит диалектически. Это означает, что теоретические методы, концепции прежней науки, научной теории вполне могут быть заменены, если они не работают в отношении к новым явлениям, если доказана их принципиальная неспособность объяснять новые факты. Точно также, новые теоретические концепции должны победить только тогда, когда они необходимы, когда они могут объяснить не только те факты, которые существовали в рамках старой теории, но также новые возможные факты и тем самым дать эвристическое движение человеческой мысли. Только такой диалектический подход является обоснованным, а не просто абстрактная, психологическая готовность отказаться от прежней теории, встретившись с новыми фактами и противоречиями, поскольку, возможно, эти новые факты вполне объясняемы и разрешаемы в процессе развития исходного пункта самой теории, самих теоретических концепций.


Вопросы для самоконтроля

  1. Каковы основные этапы развития позитивизма?
  2. Какие уровни развития знания выделил Конт в открытом им «законе о трех стадиях»?
  3. Какие важные либерально-демократические идеи выдвигает Милль в своем эссе «О свободе»?
  4. Как эмпириокритики трактуют мир и объективную реальность?
  5. Чем, по Расселу, должна заниматься наука и что такое «атомарные факты»?
  6. Какие основные принципы лежат в основе «Логико-философского трактата» Витгенштейна?
  7. Как Витгенштейн по-новому толкует проблему языка в «Философских исследованиях», и что он понимает под «языковыми играми»?
  8. В чем заключается смысл сформулированного философами «Венского кружка» «принципа верификации»?
  9. Каковы основные противоречия неопозитивистской концепции научного знания?
  10. Какие принципы, по Попперу, лежат в основе роста научного знания?
  11. Что такое «открытое» и «закрытое» общество, по Попперу?
  12. В чем выражается общность и различие позиций постпозитивизма и логического позитивизма?
  13. Как Кун объясняет развитие научного знания и что такое парадигма?
  14. Что такое научно–исследовательская программа, по Лакатосу, и как он понимает развитие науки?
  15. В чем состоит сущность эпистемологического анархизма Фейерабенда и каково, по его мнению, значение гипотезы ad hok в развитии научного знания?

Источники

  1. Аналитическая философия: становление и развитие (антология). М., 1998.
  2. Витгенштейн Л. Философские работы. М., 1994.
  3. Конт О. Дух позитивной философии. СПб., 2001.
  4. Карнап Р. Значение и необходимость. М., 1959.
  5. Карнап Р. Философские основания физики: введение в философию науки. М., 1971.
  6. Кун Т. Структура научных революций. М., 1977.
  7. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М., 1995.
  8. Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1908.
  9. Милль Дж.С. О свободе // О свободе. Антология западноевропейской классической либеральной мысли. М., 1995.
  10. Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983.
  11. Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2 т. М., 1992.
  12. Рассел Б. История западной философии. СПб., 2001.
  13. Рассел Б. Введение в математическую философию. М., 1996.
  14. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986.
  15. Фейерабенд П. Против метода. Очерк анархистской теории познания. М., 2007.


Литература

  1. Касавин И.Т. Поль Фейерабенд в поисках «свободной теории познания» // Историко-философский ежегодник 86. М., 1986. С.297-226.
  2. Колесников А.С. Философия Бертрана Рассела. Л., 1991.
  3. Козлова М.С. Витгенштейн: новый образ философии // Вопросы философии. 2001. №7. С.25-32.
  4. Кохановский В.П. Философия и методология науки. Ростов-на-Дону. 1999.
  5. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М., 2001.
  6. Огюст Конт. Взгляд из России. М., 2000.
  7. Проблемы логики и диалектики познания. Алма-Ата, 1963.
  8. Нарский И.С. Современный позитивизм. М., 1961.
  9. Философия и методология науки: В 2 ч. М., 1994.
  10. Хилл Т. Современные теории познания. М., 1965.
  11. Эволюционная эпистемология и логика социальных наук. Карл Поппер и его критики. М., 2006.



Глава 18. «Проблемы и задачи философии в эпоху глобализации»


По мере шествия ХХ века все чаще и громче стали звучать апокалиптические ноты, предупреждающие о крахе и закате западной культуры и цивилизации. На смену вере в безграничный прогресс, неограниченную личную свободу, достижение счастья всех людей на планете, предчувствие господства над природой, отличавшей индустриальный век, когда люди были на пути к тому, чтобы «стать Богами», пришло трагичное понимание того, что он не сумел выполнить свои, по выражению Эриха Фромма, «Большие Надежды и Обещания».

Во второй половине ХХ века человек столкнулся с проблемами, от решения которых стала зависеть судьба всей человеческой цивилизации. Эти проблемы получили название глобальных, то есть охватывающих весь мир, касающихся каждого человека на планете. Это экологический кризис, связанный с катастрофическими последствиями человеческой деятельности; предотвращение войны с применением оружия массового поражения; преодоление голода, нищеты, неграмотности, ликвидация разрыва между богатым Севером и бедным Югом; предотвращение отрицательных последствий научно-технического прогресса, обеспечение дальнейшего развития экономики, нахождение новых источников сырья и энергии.

Таким образом, перед современным человечеством встал вопрос: «Сможет ли человек решить стоящие перед цивилизацией глобальные проблемы?» На этот вопрос существуют как пессимистические, так и оптимистические модели разрешения глобальных задач.

В результате осознания и осмысления проблем, порожденных индустриальной социоэкономической системой, в различных философских концепциях актуальными стали требования необходимости глубоких психологических изменений в человеке как альтернативы экономической и экологической катастрофе. Таким образом, физическое выживание человека ставится в зависимость от фундаментальных изменений в отношении к природе, в человеческой этике. Парадигма «обладания», как наиболее естественного и приемлемого способа существования, образа жизни, жизненной ориентации должна смениться парадигмой «бытия», новым принципом взаимоотношения с миром, построенного на гармонии, взаимоуважении, понимании, любви.

Философы первые заговорили о надвигающемся кризисе науки и культуры, об утрате нравственных ориентиров, забвении духовности, необходимости переосмысления западной системы ценностей. Альберт Швейцер (1875–1965), теолог, философ, органист, композитор и врач, его называли последним гуманистом нашей эпохи, в своей речи на церемонии вручения Нобелевской премии мира в 1952 г., призвал мир «отважиться взглянуть в лицо сложившемуся положению. Человек превратился в сверхчеловека. Но сверхчеловек, наделенный сверхчеловеческой силой, еще не поднялся до уровня сверхчеловеческого разума. Чем больше растет его мощь, тем беднее он становится. Наша совесть должна пробудиться от сознания того, что чем больше мы превращаемся в сверхлюдей, тем бесчеловечнее мы становимся». Следовательно, причина кризиса лежит в мировоззренческих ориентирах индустриального общества, культивировавших в человеке эгоизм, алчность, презрение к природе, дух завоеваний и господства.

О пагубной для человека позиции господства по отношению к миру размышлял Мартин Хайдеггер (1889–1976), один из крупнейших философов, который дал новое направление немецкой и общемировой философии XX века. С его точки зрения именно такая позиция провоцирует «взрыв атомной бомбы» задолго до ее настоящего взрыва. Современный человек не позволяет вещам «вещиться», он их уничтожает, упуская их слиянность с «четверицей»: небо - земля - Боги - люди. Так суть подносимой чаши с вином или водой заключается в дарении: «в подносимой воде присутствует источник. В источнике присутствует скала, в ней темная дрема земли, принимающая в себя дождь и росу неба. В воде источника присутствует благосочетание неба и земли. Оно присутствует в вине от плода виноградной лозы, в которой взаимно вверились друг другу соки земли и солнце неба»1. Философ призывает к целостности, полноте, единению с окружающим миром, ощущению творческой мощи и энергии его живого дыхания.

Однако Хайдеггер вовсе не призывает отказаться от европейской науки и культуры, философ доказывает, что развитие наук и искусств на западе это не тупиковая линия, для того, чтобы правильно понять «что такое бытие и смысл бытия» необходимо правильно уяснить: «что такое техника?» По мнению Хайдеггера в технике, науке, искусстве заложен путь к потаенной истине Бытия. Двусмысленность понимания техники связана, по мнению ученого, с не соответствием ее своей сущности, поскольку выражается в форме «постава» - «суть постава такова, что бытие в нем отстраняет свою истину в забвение настолько, что делает свое существо неприступным»2. Хайдеггер не отрицает науку и технику, а предупреждает об опасностях, связанных с возрастанием их могущества. Чтобы техника соответствовала своей сущности, она должна отказаться от «постава», превратиться из производства в произведение. Через технику, обновленную искусством, можно, согласно философу, приблизиться в тайне и истине Бытия.

Однако проект Хайдеггера, остается на сегодняшний день неосуществленным, техника в форме «постава» продолжает наступать на человека, видоизменяясь в современных реалиях в разветвленной сети интернета, приобретая все более невиданную мощь и энергию. И опять злободневным оказывается вопрос: «сможет ли человек приручить технику? Открыть в ней сущность, ведущую к истине и тайнам Бытия».

Размышления о радикальной неудаче западной культуры занимают и представителей франкфуртской школы. В своем программном произведении «Диалектика просвещения» Теодор Адорно (1903-1969) - философ, социолог, музыковед, композитор и Макс Хоркхаймер (1895-1973) - философ и социолог ставят задачу переосмысления истории западной цивилизации. По мнению авторов, анализ социально-экономической формы, диалектики производительных сил и производственных отношений не раскрывают сущность кризиса науки и культуры ХХ века, потому они решают проанализировать глубинные истоки трагедии - отношение человека к природе, основанное на господстве.

По мнению Адорно господство - это формула, согласно которой осуществляется новая периодизация истории. Господство природы над человеком, мир колдовства и магии - таков первый этап, сменяющийся вторым - коренным переворотом к западной цивилизации, именуемой Просвещением. Этот этап охватывает период от олимпийской религии до Ренессанса, реформации и позднего капитализма, когда вектор господства становится направленным на обладание природой. «Сущность просвещения есть альтернатива, чья неустранимость является неустранимостью господства. Люди всегда должны выбирать между своим подчинением природе и подчинением природе самости»1. Парадигма преклонения перед природой, когда было необходимо сливаться и уподобляться ей, сменяется парадигмой овладения природой посредством труда. Труд становится главным средством подчинения природы человеку. Однако господство оборачивается отчуждением, насилие над природой ведет к опустошению самого субъекта, единственный принцип которого - «иметь». Всепроникающий принцип господства над природой трансформируется в насилие человека над человеком, человек превращается в субъекта власти.

Анализируя основной текст западной цивилизации «Одиссею», на примере главного героя франкфуртцы иллюстрируют формирование субъекта власти и приходят к выводу о том, что Одиссей есть воплощение принципа буржуазности, поскольку он формирует и укрепляет в себе самость, подавляя в себе непосредственные импульсы и желания, расслабляющие и отвлекающие его от главной цели – господства.

Одиссей, основной мотив действий которого самоутверждение, связанное с подчинением природы и других людей, есть первый герой западной рациональности, а принцип господства является «зерном всей цивилизаторской рациональности». Все западное мировоззрение есть, по мнению философов, реализация принципа господства. «Дедуктивная форма науки воспроизводит иерархию и насилие. Как первые категории организованного племени выражают его силу над единичным, так и общий логический порядок, зависимость, взаимная связь понятий копируют соответствующие отношения в социальной действительности»1.

Таким образом, в «Диалектике просвещения» выражена тенденция общая для большинства направлений современной западной философии, в ней формируется философский этос, направленный на переосмысление сущности современной цивилизации и поиски выхода из кризиса культуры.

Критика характерных для западной культуры черт: редукции целостного отношения «человек - мир» к отношению «субъект - объект», принципа репрезентации, политики «центр - периферия» является важной для философии постмодернизма.

Жиль Делез (1925-1995) - французский философ, профессор Лионского университета и Сорбонны, анализируя платоновскую теорию идей, усматривает в ней важнейший для западного дискурса принцип репрезентации, когда что-то одно замещает, представляет другое; когда есть идея, несущая подлинный смысл, и копия - нечто вторичное и деформированное. Таким образом, Платон, а вслед за ним Аристотель и вся последующая западная культура подчиняются, с точки зрения французского философа, логике знака. Двойственность мира всегда предполагает наличие определенной превосходящей позиции, преимущественной точки зрения. Отсюда присущая западному типу мышления антиномия центра и периферии.

Мир идей - превосходящий центр заливает своим светом мир копий - бледных теней. Делез вводит понятие симулякра, который конструируют непохожесть, в отличие от копий. Копия есть образ, одаренный подобием. Симулякр есть образ без подобия. Бог сотворил человека по своему образу и подобию. Но, согрешив, человек утратил это подобие, сохранив только образ. Теперь нет преимущественной точки отсчета, нет вечной модели и похожей на нее копии.

Утвердить право симулякров - это значит отменить привилегированную точку зрения, отвергнуть иерархию, признать за миром многомерность, безграничность, множественность центров, плюрализм. В работах ученого выпукло звучит партия «децентризации», потому центр в его понимании все время смещается, идентичность прорывается. «Каждый член - и момент, и целое, и мир, и Бог, и Субъект, и предикат».

Делез настаивает на «ненасильственном синтезе», избегающем отождествления противоположностей и сохраняющем их различия в единстве. Философ утверждает демократический импульс, стремление к поливариантности, многополярности.

Сверхзадачей современной философии считал деконструкцию основ западной культуры, поиск альтернативных типов рациональности Морис Мерло-Понти (1908-1961) - французский философ, представитель феноменологии и экзистенциализма, профессор философии в Коллеж де Франс, детской психологии в Сорбонне.

Мерло-Понти подчеркивал, что разрушена фундаментальная структура, оппозиция «означаемое – означающее», утрачена реальность как таковая. Человек втягивается в виртуальную реальность, где «ощущается энергия симулякров», где происходит смешение реального и искусственного, реального и воображаемого.

По мнению ученого, философия должна прорваться к реальному, живому миру через заслоняющие его рефлексию, понятийность, знаковость. Главная задача философии отныне - противостояние утрате реальности, ее растворению в потоке симулякров. Рефлексивная философия, по убеждению французского философа, оставляет тайну мира не раскрытой, потому что ограничивается мыслью о бытии. Бытие заслоняется не только рефлексией, но и словами, заменяющими реальные вещи. Необходимо заново открыть мир, отбросив все понятия мысли, «освободив бытие субъекта от всех фантазмов».

Таким образом, постмодернизм ставит своей целью переосмыслить природу философского знания, преодолеть империализм Логоса, философски осознать новый тип отношения к реальности, точнее, иначе поставить саму проблему реальности в ее виртуальной перспективе; определить другие возможности языка, письма и связанные с ними трансформации в понимании пространства и времени, деконструировать всю западную традицию с ее оптикой двойственности; сломать, чтобы вновь собрать; определить условия бытия человека в пространстве «post» (почты, пересекающихся потоков информации), философски осмыслить процессы глобализации. Постмодернизм можно назвать философией глобализации.

Постмодернисты были первыми, кто бросил вызов времени, они первые определили условия глобализации, обозначили новую онтологию и антропологию в связи с деконструкцией культуры, осознали незнакомые типы отношения к миру и самому себе.

Из исторического опыта развития общества и культуры известно, что человечество всегда ставило перед собой серьезные задачи и стремилось их достойно разрешить. Будем надеяться, что, столкнувшись с глобальными проблемами сегодня, человечество в очередной раз сможет преодолеть сложные препятствия и противоречия, возникшие в ходе исторического процесса.

В 60-70–е гг. прошлого столетия в мире возникло множество центров, объединивших ученых, занимающихся проблемами развития человека и человечества, вопросами планетарной культуры. Вопросами человеческого будущего стала заниматься новая отрасль научного знания – футурология.

Наибольшее признание и известность получил «Римский клуб», основанный в 1968 г. и объединивший исследователей из разных стран мира, занимающихся прогнозированием будущего и глобальным моделированием, основанном на взаимосвязи различных аспектов человеческой жизни: социального, политического, нравственного, экономического.

Проблемам изучения пределов и направленности экономического роста, человеческих отношений и взаимодействий был посвящен известный доклад Джея Форрестера и Денниса Медоуза, авторы которого выдвинули задачу «глобального равновесия» - достижение стабилизации в области экономики и экологии. В докладе под названием «Пределы роста» авторы предложили пересмотреть структуру человеческих потребностей.

В докладе М. Месаровича и Э. Пестеля «Человечество у поворотного пункта» была выдвинута идея необходимости достижения качественного роста в развитии человеческой цивилизации. Мир, по мнению авторов, есть целое, представляющее собой единство частей, отдельных регионов, имеющих свои специфические особенности и черты развития. Отсюда на первое место выдвигается задача качественных, а не просто количественных изменений.

Конец ХХ века в развитых странах ознаменовался переходом от индустриального общества к постиндустриальному, базирующемся на иных формах социального структурирования. Одним из первых идею о человеке как важнейшем факторе социального развития выдвинул руководитель Римского клуба А. Печчеи. «Человеческая революция» заключается не в отказе от научно-технического прогресса, а в коренном изменении во всей системе отношений «человек – социум».

Согласно теоретику постиндустриального общества Элвину Тоффлеру (р. 1928 г., Нью-Йорк); автору книги «Future Shock», понятия «Третьей волны», содержащего основы для понимания происходящих в современном мире глобальных изменений, свобода и независимость индивида является принципом развития возникающей цивилизации и культуры. Возрастающая интенсивность экономических, политических, культурных связей объединяет различные общества современного мира, увеличивается их взаимосвязь и взаимозависимость, что способствует быстрому распространению наиболее эффективных форм экономической, социальной и культурной жизни.

Однако этот процесс в условиях постиндустриального общества не означает их унификации, так как каждое общество берет из человеческого опыта прежде всего те формы жизни, которое оно в состоянии освоить в рамках своих экономических и культурных возможностей. Стремление различных человеческих общностей к сохранению своей культуры, собственной идентичности, национального сознания способствует тому, что современная глобальная цивилизация приобретает плюралистический характер, сохраняя культурное многообразие.

Содержательная новизна новой планетарной целостности, по мнению Э. Тоффлера, определяется теми объективными отношениями, в которые включены общество и человек, их отношениями к природе, межсубъектными отношениями. Этот процесс развития, так или иначе, связан с технико-экономическим развитием, с особенностями технологии и экономической структуры.

Эксплуатация новой техники, все большая автоматизация труда и передача машинам рутинных трудовых операций постепенно воспитывает в человеке способность абстрактно мыслить, воспринимать и интерпретировать массу информации, анализировать и обобщать. Все более выходя из сферы непосредственного производственного процесса, человек сосредоточивает свои усилия на подготовительных, контрольных, и управленческих операциях, что ведет за собой существенные сдвиги в его квалификации.

В то же время в развитых странах начинает резко увеличиваться численность работников технологически ориентированного труда, получивших название «золотых воротничков», обладающих фундаментальными знаниями во вверенной им области. В Японии же более трети всей наемной рабочей силы составляют лица с квалификацией «белых воротничков».

С появлением более образованной и более обеспеченной рабочей силы стала чаще обнаруживать свою недостаточность ориентация исключительно на систему материального стимулирования. Контингент прибывающих на рынок труда стал в большей степени требовать морального удовлетворения от своей деятельности, поскольку под влиянием научно-технических и общественных изменений, внесенных современной цивилизацией, в первую очередь произошла серьезная трансформация системы ценностей. И на смену традиционным приоритетам пришли новые, объединяемые в зарубежной литературе термином «экспрессивизм», включающие установки на творчество, независимость, непризнание авторитетов, самовыражение.

Автоматизация и роботизация производства избавляют людей от тяжелых, утомительных и монотонных работ, человек начинает трудиться в большей безопасности, большей чистоте, улучшаются условия для применения его интеллектуальных способностей, расширяются возможности творческого участия в трудовом процессе. Производственный процесс по структуре и уровню новаторства все больше приближается к исследовательским лабораториям, где на работника возлагается ответственность за координацию логически завершенного набора операций определенного технологического плана. При этом высокий уровень квалификации позволяет человеку ощущать себя не частью производственного процесса, а личностью, способной найти пути его усовершенствования. Такой тип организации труда, кроме того, способствует колоссальному экономическому эффекту за счет снижения материальных, финансовых расходов, повышения качества продукции и резкого повышения производительности.

Сегодня менеджеры на основе последних экономических, социологических, психологических исследований ведут постоянный поиск новых, нетрадиционных подходов к управлению трудом. Гуманизация труда в зарубежной практике менеджмента все более превращается в массовое явление, что, прежде всего, связано с экономической атмосферой в развитых странах. В условиях значительной качественной трансформации рабочей силы, быстрых технических изменений и жестких требований рыночной конкуренции достижение экономической стабильности возможно лишь при максимальном использовании всех факторов производства и главным образом – социального, поскольку на него сегодня приходится порядка 30-40% всех резервов роста. И хотя основной целью гуманитарных инноваций является повышение прибыли, направленные на активизацию человеческой энергии они, в конечном счете, способствуют развитию его природы и в этой связи – повышению удовлетворенности трудом.

Таким образом, широкое распространение в современной культуре развитых стран получают гуманистические принципы и идеалы. Суть современного гуманизма, согласно Тоффлеру, заключается в его универсальности, так как он адресуется каждому человеку, провозглашает право каждого на жизнь, благосостояние, свободу. Иными словами это демократический гуманизм. Эта тенденция определила либерально-демократическую направленность политической культуры в передовых странах.

По мере развития постиндустриальной цивилизации, на примере развитых стран, для нее становится все более характерным признание социальной справедливости, перераспределение доходов в сторону менее имущих групп. Гуманизация обществ, основанных на капиталистической экономике, - заслуга не капитализма, но развития человеческой цивилизации.

Таким образом, современное состояние западных стран известный американский футуролог определяет как синтез капиталистической экономики и либерально-демократической системы общественно-политических отношений, включающей механизмы социальной защиты.

Интересным методологическим подходом, концептуально осмысливающим происходящие изменения, являются теории «информационного общества». Под этим термином понимаются общества, объединенные единой информационной сетью, благодаря чему у человечества появляется возможность вырабатывать единые цели, а у человека проявить свои творческие возможности. Примечательно, что родоначальником этой теории был Е. Масуда - японский ученый, предложивший эту идею еще в далеком 1945 г. Внедрение новых информационных технологий, единой мировой компьютерной информационной сети «Интернет», новых систем телекоммуникационных связей доказали пророческий характер выдвинутой японским ученым теории.

Доступ к информации, к коммуникационным сетям открывают на сегодняшний день новые просторы для развития производственной, научной, культурной деятельности. Концепция «информационного общества», таким образом, определила направления развития культуры конца ХХ начала ХХI века.

Однако в самом начале ХХI века неожиданно обострился интерес к проблеме природы человека. Непосредственной причиной обращения к этой проблеме стала перспектива осуществления таких воздействий на человека, которые способны вызвать в нем глубокие и радикальные изменения. Прежде всего возможность таких воздействий связывают с прогрессом биологических наук - генетики, однако, по-видимому, одна из отличительных особенностей нашего времени состоит в том, что не только те науки, которые принято называть объясняющими, но и гуманитарные науки, которые принято характеризовать как понимающие, все больше воспринимаются и, более того, осознают себя, как науки технологические, позволяющие изменять человека.

В этой связи большой интерес представляет позиция известного футуролога Френсиса Фукуямы (р. 1952 г.) - американского философа, политического экономиста и писателя, профессора Школы углубленных международных исследований при университете Джона Хопкинса, выраженная в его последней книге «Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции», в которой он высказывает согласие с оппонентами, оспаривавшими его идею «конца истории».

Ученый в новой книге не только не говорит о конце истории, но утверждает ее «возобновление». Изменение своей позиции Фукуяма связывает с происходящей биотехнологической революцией, которая ставит перед человечеством особые вызовы. Будущее человека, согласно новой позиции футуролога, является открытым и в решающей мере зависящим от наших нынешних решений и действий. «То, что мы переживаем сегодня это не просто технологическая революция в нашей способности декодировать ДНК и манипулировать ею, а революция в основополагающей науке - биологии. Эта научная революция опирается на открытия и достижения в ряде взаимосвязанных областей помимо молекулярной биологии, включая когнитивные науки о нейтронных структурах мозга, популяционную генетику, генетику поведения, психологию, антропологию эволюционную биологию и нейрофармакологию. В ходе этой революции открываются беспрецедентные возможности изменения природы человека - изменения, быть может, столь глубокого, что возникает вопрос, а какое будущее нас ждет: человеческое или постчеловеческое»1.

Сценарии постчеловеческого будущего, ученый рисует на основе сопоставления двух утопий - Дж. Оруэлла «1984» и О. Хаксли «Прекрасный новый мир» и выглядят они довольно мрачно. Хотя люди в «Прекрасном новом мире» здоровы и счастливы, они, по мнению ученого, перестают быть человеческими существами. Они больше не борются, не любят, не чувствуют боли, не встречаются с ситуацией сложного морального выбора, у них нет семей, то есть у них нет ничего того, что мы понимаем под человеческим существованием. «Цель моей книги, - пишет в этой связи футуролог, - показать, что Хаксли был прав, что самая существенная угроза, исходящая от современной биотехнологии - это возможность того, что она изменит природу человека, и, таким образом, приведет нас в «постчеловеческую» стадию истории. Это важно, по-моему, потому что природа человека существует, что это осмысленное понятие, что она обеспечивает устойчивую непрерывность нашего существования как вида. Именно она совместно с религией определяет наши самые фундаментальные ценности»1.

Таким образом, если обобщить все сказанное выше, люди сегодня оказываются перед необходимостью самостоятельно решать характер своих отношений с природой и техникой, выработать ориентиры, без которых невозможно будет выжить в этом мире новых возможностей, определять свои собственные отношения. Как было показано, возникла массовая тенденция поиска смысла человеческой жизни и творческой, свободной активности личности.

Во-первых, идет возрастание требований к творческому содержанию, личностному смыслу и самостоятельности трудовой деятельности человека; во-вторых, активный процесс развития нового типа социальных связей людей. Автономный человек все более стремится включиться в социальную общность, соответствующую его личностным вкусам и потребностям. Это не значит, что человек стремится к новой зависимости - независимость и свобода вовсе не тождественны изоляции. Так Э. Фромм говорит о состоянии позитивной свободы, в котором человек существует как независимая личность, но не изолированная, а соединенная с миром, другими людьми, природой. Человек может быть свободен, но не одинок, независим, но неразрывно связан с человечеством. Такую свободу человек может обрести, реализуя свою личность, свои способности, обретая активную жизнь. Таким образом, возникающая «антропогенная» цивилизация, идущая на смену «техногенной», по мнению Тоффлера, ведет к обществу свободных ассоциаций людей, высшим смыслом которого является универсальный творческий гуманизм.

В-третьих, современная наука выводит нас на совершенно новый уровень познания природы человека - и не только его биологии, психики, а также социальных и культурных характеристик. Этот новый этап требует возникновения новой основы, базы для реального интегрального подхода к самопознанию человека, к взаимодействию на новой основе двух ветвей науки - естественной и гуманитарной.

Осознание необходимости изменения отношения человека к миру, к другим людям, к самому себе есть первый шаг на пути к «выздоровлению» человечества, следующий шаг - практические действия, без которых осознание остается неэффективным. Функция грядущего общества заключается в том, чтобы способствовать возникновению и формированию нового человека, выработать новое сознание, новое отношение к человека к миру.

«Неотъемлемым элементом культуры, - заявляет Швейцер, - является этическое совершенствование индивида и общества. Только человечество, которое стремится к этическим целям, может в полной мере пользоваться благами материального прогресса и при этом оставаться хозяином положения, несмотря на сопутствующие такому прогрессу опасности»1.

Таким образом, несмотря на все вызовы современной цивилизации, мы убеждены, что будущее человечества в его руках, оно действительно на протяжении своей истории справлялось с множеством казалось бы неразрешимых проблем, потому верим, что преодолеет и справится и с сегодняшними проблемами. Главное не потерять веру в свои силы, возможности, желания, и тогда вся Вселенная будет способствовать тому, чтобы наши желания сбылись и осуществились.


Вопросы для самоконтроля

  1. Какие проблемы, стоящие перед современной человеческой цивилизацией, являются «глобальными»?
  2. В чем современные философы и ученые видят причину кризиса науки и культуры?
  3. Что Хайдеггер понимает под позицией «господства по отношению к миру»?
  4. В чем видят причину неудачи западной культуры представители франкфуртской школы?
  5. Какие характерные черты западной культуры не принимает философия постмодернизма и какие задачи она ставит перед собой?
  6. Что Тоффлер понимает под «трансформацией системы ценностей» современного человека?
  7. С чем связано обострение интереса к проблеме природы человека в начале XXI века?
  8. Какие возможные пути решения проблем современной цивилизации видят философы и ученые XXI века?

Источники

  1. Адорно Т. Исследование авторитарной личности. М., 2001.
  2. Делез Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип. Капитализм и шизофрения. Екатеринбург, 2007.
  3. Мерло-Понти М. В защиту философии. М., 1996.
  4. Тоффлер Э. Третья волна. М., 2004.
  5. Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее. М., 2004.
  6. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 2002.
  7. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993.
  8. Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика просвещения. Философские фрагменты. М., 1997.
  9. Швейцер А. Культура и этика. М., 1973.
  10. Швейцер А. Упадок и возрождение культуры. М., 1993.



Содержание

Предисловие

Введение. «Роль и значение истории философии. Историчность предмета философии»