Geum.ru

Лекции ректора

Вид материалаЛекции
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   13
Долгин: Нет ли в этом отчасти дани просвещенческим иллюзиям? Что, если бы, скажем, руководитель Enron учился уже современной экономике, а не той, которой он учился, когда был молодым, если бы люди как следует знали экономику, вот тогда бы они не делали таких ошибок, тогда бы они не совершали преступлений, не допускали коррупции? Как это соотносится с пониманием в современной экономике места рациональности?

Гуриев: Это очень хороший вопрос. Я уверен, что люди, будь они три раза образованными, если нет механизмов, институтов и стимулов, которые ограничивают коррупцию, жадность и т.д., будут совершать преступления, воровать. Поэтому цель экономистов – как раз создать такие институты. Если вы поговорите с людьми, которые работают в исследовательских подразделениях фармацевтических компаний в Америке, с президентами этих компаний, вы увидите, что это люди крайне приятные во всех отношениях, очень разумные. Но никто не может заставить их вложить миллиарды долларов в лекарство от малярии – пока нет механизма, который создаст для них стимулы, они не будут это делать. То же самое, например, в Америке. Если бы не было ограничений на власть предержащих, они творили бы такие же вещи, как в развивающихся странах, так же захватывали бы контроль над большими предприятиями, так же плохо управляли бы государственными. И тот факт, что демократическая система не позволяет им это делать – это очень и очень важный ограничитель.

Кстати, что касается Enron’а, я думаю, что если бы Кен Лэй действительно понимал, к чему это приведет, он бы этого не сделал. Кен Лэй умер от разрыва сердца, все дело его жизни разрушено. Он был очень уважаемым гражданином, с хорошими идеями, с самого начала компания действительно была очень разумной, после чего он все это потерял. Другое дело, что многие его подчиненные знали, к чему это может привести, и они шли на этот риск, они делали это вполне сознательно. И единственное, что я могу сказать в пользу американской системы – они действительно наказаны. Многие люди потеряли огромное количество денег на Enron’e, но, по крайней мере, главный финансовый директор Энди Фастоу и главный исполнительный директор Скиллинг сидят в тюрьме. По крайней мере, другой человек, который будет думать об этом, всегда будет об этом вспоминать. Всегда найдутся люди, которые подумают: «Я смогу с этим справиться, смогу убежать». Есть люди, которые смогли убежать. Например, есть вице-президенты Enron’a, которые вышли из бизнеса гораздо раньше, у них теперь сотни миллионов долларов, им повезло. Но, вообще говоря, такие игры действительно заканчиваются плохо. Сейчас в Америке в финансовом мире опять идут уголовные дела против инсайдерской торговли. Все это вещи, которые работают достаточно хорошо, но люди есть люди, если у них нет стимулов, они будут играть в эти игры.

Я вам расскажу историю про инсайдерскую торговлю. Есть исследования, которые показывают, что сам по себе закон об инсайдерской торговле – это хорошая вещь, но он не изменяет издержки привлечения капитала, важно посадить хотя бы одного человека по этому закону. Есть много стран, в которых существует закон об инсайдерской торговле, который ни разу не применялся, и в них рынок акций работает не очень хорошо. Как только вы сажаете хотя бы одного человека, все начинают понимать, что это серьезное дело. В России этого закона пока нет, нам предстоит еще много сделать.

Маджанова (Институт культурологии): Я хочу задать вопрос о взаимосвязи микро- и макроэкономики. Вы говорили, что единственный способ снизить инфляцию – это загнать все деньги в стабилизационный фонд. Но с точки зрения микроэкономики, если это пустить в инвестиции и производить больше товара, соответственно, могут снизиться цены и может повыситься совокупный спрос. Какая здесь есть взаимосвязь между микро и макро? Если увеличить инвестиции, снизить цены и, соответственно, повысить совокупный спрос?



Сергей Гуриев (фото Н. Четвериковой)

Гуриев: На самом деле, все хорошие макроэкономические модели в последние, скажем, 20 лет основаны на микрооснованиях. Т.е. то, от чего зависят инфляции, обменный курс, получается в достаточно сложной модели, в которой учитываются взаимодействия микроэкономических агентов. Например, все расчеты о таргетировании инфляции так или иначе учитывают эти микрооснования. Что касается стабилизационного фонда, то здесь опять же есть вопрос о количественных оценках: как поддерживать курс рубля, сколько денег отправлять в стабилизационный фонд. Здесь есть простор для расчетов и Центральный Банк сейчас думает над тем, чтобы перейти к таргетированию инфляции, строить такие модели. Но главный ответ очень простой. Если вы забираете деньги в стабилизационный фонд, вы не делаете государственных инвестиций, и это очень хорошо. Потому что, на самом деле, забирая деньги в стабилизационный фонд, вы оставляете место для частных инвестиций. Чем больше денег в стабилизационном фонде, чем больше долгов выплатила Россия за счет средств стабилизационного фонда, тем выше рейтинг России, тем дешевле капитал для частных российских компаний и банков. Например, то, что снижаются ставки процентов для российских компаний, снижаются ставки процента по ипотечным кредитам, что вообще этот рынок возник – это во многом заслуга Министерства финансов и ЦБ, которые смогли создать резерв, убедить мировые рынки в том, что это надежная макроэкономическая ситуация. На самом деле, в России происходит инвестиционный бум, растут иностранные инвестиции, несмотря на то, что, казалось бы,  все деньги ушли в стабилизационный фонд. Более того, ставки процента по государственным облигациям ниже инфляции. В Америке этого нет! В Америке ставки процента по государственным облигациям все-таки выше инфляции. Денег в стране гораздо больше, чем нужно просто для инвестиций. А то, что инвестиций не происходит, связано не с тем, что денег нет. Инвестиций могло бы быть действительно больше, если бы у нас была хорошая судебная система и было бы поменьше коррупции. Все иностранцы, которых опрашивают: «Какой главный барьер?», говорят о коррупции и бюрократии.