Содержание: Предисловие

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 48

аристотелевскую политическую теорию с признанием пре-

восходства церкви над государством и с подтверждением пап-

ской юрисдикции над светскими правителями ratione

peccati (по причине греха или в тех делах, где не обходилось

без греха). С учетом их теологических убеждений эта по-

пытка гармонизации вполне понятна и опраяданна. В то же

время ясно, что политическая теория Аристотеля могла ис-

пользоваться в целях возвышения государства за счет церк-

ви подчинения последней первому. Это вряд ли можно

было сделать, пока церковь и государство истолковывались

при помощи одних и тех же категорий и рассматривались

как два "совершенных" общества в одном и том же смысле

или в строго аналогичных смыслах. При таком образе мыс-

лей подчеркивание единства христианского мира естествен-

Политическая философия -ут.

ним образом приводило к попытке соединить признание ав-

тономии государства в его собственной сфере с признанием

превосходства и верховенства церкви, тогда как подчеркива-

ние статуса политического сообщества как самодостаточного

или совершенного общества приводило к настаиванию на не-

зависимости церкви, хотя и без подчинения ее государству,

поскольку церковь тоже рассматривалась как самодостаточ-

ное или совершенное общество. Однако как только теорети-

ки перестали мыслить церковь как своего рода сверхгосудар-

ство или наднациональное государство и подчеркивать раз-

личия между типами общества, представленными церковью

и государством, был открыт путь к некоторым весьма рево-

люционным точкам зрения.

На примере Жана Парижского можно видеть, что про-

цесс проведения различений между двумя типами общест-

ва, представленными церковью и государством, уже начал

прокладывать себе путь. Ведь, несмотря на аристотелевскую

подоплеку своего учения, Жан склонен представлять цер-

ковь как особого рода общество, а не применять к ней ари-

стотелевские категории и не изображать ее как некое сверх-

государство. И этот процесс получил продолжение благодаря

Марсилию Падуанскому, к которому мы теперь можем об-

ратиться. Нападки Оккама на папский абсолютизм, воз-

можно, предвещали бесплодное соборное движение. Одна-

ко хотя Оккам ввязывался в ожесточенные споры в интере-

сах своего покровителя Людвига Баварского и выступал

по разным поводам в его защиту, политическая его теория

сама по себе не была особо впечатляющей. В поисках чего-

то более революционного нужно обратиться к Марсилию.

Марсилий из Падуи, видимо, изучал медицину в Падуан-

ском университете. Впоследствии он был ректором Париж-

ского университета (1312-1313). Возможно, после этого он

на несколько лег вернулся в Италию. Однако в любом слу-

чае свою знаменитую работу Defensor pads ("Защитник ми-

ра") он закончил в 1324 г. Книга была осуждена церковными

властями, и когда в 1326 г. стало известно авторство Мар-

силия, он вместе со своим другом Жаном Жанденом бежал

из Парижа и нашел убежище при дворе Людвига Баварско-

го. Папа Иоанн XXII характеризовал его как еретика. Идеи

Марсилия были близки Людвигу, но вызвали критику Окка-

ма, тоже пользовавшегося покровительством Людвига, в его

"Диалоге". Марсилий ответил ему в своем сочинении Defensor

minor. Он написал также трактат, задавшись целью показать,

что император своей властью может расторгнуть существую-

щий брак и не считать препятствием к браку кровное родст-

воT Дата смерти Марсилия неизвестна, однако, поскольку

папа Климент VI в письме, написанном в апреле 1343 г., упо-

минает о "ересиархе" как об умершем, вероятно, что он умер

в 1342 г.

Рассматривая политическую теорию Марсилия Паду-

анского, без сомнения, целесообразно вспомнить об истори-

ческой ситуации, сложившейся тогда на его родине. Княже-

ства и города-республики Северной Италии были истерза-

ны раздорами, войнами и всеми сопутствующими им бедст-

виями. С точки зрения Марсилия, такое положение дел сло-

жилось главным образом из-за политики и притязаний пап,

а также из-за нарушений общественного покоя, которые вы-

званы вмешательством в дела государства церковных вла-

стей, пользующихся такими принудительными средствами,

как отлучение и интердикт. Его объяснение ситуации, будь

оно адекватно или неадекватно, во всяком случае помогает

нам понять его яростное противодействие притязаниям пап-

ства на юрисдикцию в светской сфере. Энтузиазм Марси-

лия по отношению к автономному государству и известное

равнодушие к империи выражают его страстную предан-

ность делу маленького города-республики в Северной Ита-

лии. А враждебность Марсилия по отношению к папству в

значительной мере обусловлена его истолкованием несча-

стий, постигших его родину.

Не следует, однако, заострять внимание исключительно

на этом аспекте мысли Марсилия. Ведь его теоретическая

трактовка насущных проблем имеет значение, которое вы-

ходит далеко за рамки простого истолкования событий на

современной ему политической сцене. Правда, ссылка на ис-

Политическая философия у

торические факторы, повлиявшие на направление его мыс-

ли, помогает предотвратить излишнюю модернизацию его

идей. Но не следует и прувеличивать значимость такой ссыл-

ки. Defensorpacis, осужденный в 1327 г. и повторно в 1378 г,

был опубликован в 1517 r, и им, по-видимому, воспользова-

лись Кранмер и Хукер. Нег нужды превраиать Марсилия в

современного политического философа, дабы понять, что его

мысль предвосхищает позднейшую политическую теорию и

развитие государства по окончании средних веков. Естест-

венно, сам Марсилий сосредоточивал свое вни>'1ание на со-

временных ему проблемах, как он их понимал; но общая его

установка имеет более важное значение.

Вслед за Аристотелем Марсилий исходит из общего пред-

ставления о государстве как самодостаточном сообществе,

которое изначально возникло ради обеспечения жизни, но

целью своей ставит содействие добродетельной жизни. На-

правление его мысли далее обнаруживает себя в том, что

он объявляет священство "частью" государства"'. Из его кни-

ги становится достаточно ясно, что он не удовлетворяется

просто отрицанием церковного вмешательства в светские де-

ла, но намерен подчинить церковь государству. Его пози-

ция, таким образом, может быть охарактеризована как от-

крыто "эрастианская", если только не понимать этот тер-

мин в том смысле, что Марсилий был протестантом прежде

возникновения протестантизма. Он начинает Defensor pa-

ds с цитаты из Кассиодора, содержащей восхваление мира, и

далее замечает, что, хотя Аристотель упомянул большинство

причин раздоров в человеческом обществе, существует еще

одна, которой ни Аристотель, ни кто-либо из его пред-

шественников или современников не видели, да и не могли

видеть. Марсилий явно имеет в виду притязания и деятель-

ность церкви, которые, по его мнению, нарушают мир. Дру-

гими словами, подчиняя клир государству, Марсилий делает

это во имя того, что считает интересами государства и де-

лом мира, а не исходя из своих религиозных или теологиче-

ских убеждений.

Таким образом, Марсилий находит решение волновав-

шей его проблемы - восстановления и сохранения мира -

в аристотелевской идее автономного государства, истолко-

вывая ее как предполагакицую подчинение церкви государ-

ству. Его мысль может поразить нас своей излишней наив-

ностью: Ведь мы едва ли станем думать, что подчинение церк-

ви государству каким-то образом окажется гарантией мира.

В этом отношении Марсилий выказывает свою поглощен-

ность определенными конкретными проблемами. Вместе с

тем развитие им аристотелевского компонента средневеко-

вой политической теории, подрывающее или разрушающее

другой ее компонент - утверждение независимости духов-

ной власти, - более существенно и важно.

Преследуя свою главную цель, Марсилий развивает фило-

софию права в направлении, отличном от направления мыс-

ли, скажем, Фомы Аквинского. В мысли Аквината, как мы

видели, разные типы закона тесно связаны друг с другом.

Ведь положительный закон государства основывается на ес-

тественном нравственном законе, тогда как естественный

закон есть выражение вечного закона, предустановленного

Богом, который является предельным источником всякого

закона. Однако Марсилий склонен отделять человеческий

положительный закон, т. е. закон государства, от его отно-

шения к естественному закону. Он, правда, не отрицает то-

го, что естественный закон есть, но различает два его типа.

Во-первых, термин "естественный закон" может подразуме-

вать законы, которые имеют силу у всех народов и обяза-

тельный характер которых практически считается само со-

бой разумеющимся. Во-вторых, <есть люди, которые назы-

вают "естественным законом" веление справедливого разу-

ма касательно человеческих поступков и естественный закон

в этом смысле слова включают в божественный закон>.

В этих двух характеристиках естественного закона термин

"естественный закон" используется в разных смыслах. Поче-

му? Здесь мы подошли к самой сути. Марсилий определяет

закон в строгом смысле слова как наставительное и прину-

дительное правило, которое подкрепляется санкциями, при-

менимыми в этой жизни. Однако в таком случае законом в

Политическая философия у)

строгом смысле слова является человеческий положитель-

ный закон, т. е. закон государства. Естественный закон во

втором из вышеупомянутых смыслов не есть закон в строгом

смысле слова. Правда, веление справедливого разума стано-

вится законом, если оно воплощается в правовом кодексе

государства и за его нарушения устанавливаются определен-

ные мирские санкции. Если же естественный закон рассмат-

ривается просто как нравственный закон, а санкции - как

применимые только в будущей жизни, то он является зако-

ном лишь в несобственном смысле слова.

Из этого тезиса следует, что закон Христа не есть за-

кон в строгом смысле слова. Как замечает Марсилий, он ско-

рее сродни предписаниям врача. В строгом смысле слова не

является законом и закон церкви. Ведь сам по себе он обес-

печен только духовными санкциями. Конечно, он может

быть обеспечен мирскими санкциями, полностью примени-

мыми в этой жизни. Однако делаться это должно лишь с

разрешения и согласно воле государства. И обсуждаемый

закон становится в таком случае законом государства.

Марсилий подчас в довольно шаблонной манере высказы-

вается о том, что в случае столкновения между божествен-

ным и человеческим законами следует подчиниться перво-

му. Но вполне ясно, что, по его мнению, суждение о том,

совместим ли установленный закон или предлагаемый за-

кон с божественным законом или нет, относится к компе-

тенции государства. Авторы, желающие доказать, что Мар-

силий отнюдь не был таким революционером, каким его

иногда считают, могут, конечно, сослаться на тот факт, что

на самом деле он не отвергает томистское понятие естест-

венного закона, а просто подчеркивает, что оно не служит

примером некоего конкретного определения закона. Могут

они также сослаться и на то, что Марсилий признает, что

христианин должен повиноваться Богу, а не человеку. Одна-

ко если нет священнической юрисдикции в собственном

смысле слова и если именно государство судит о том, явля-

ется ли предлагаемый или существующий закон совмести-

мым с нравственностью, то шаблонно благочестивые утверж-

дения о повиновении божественному, а не человеческому

закону, суть не более чем признание, что христианин может

в согласии со своей совестью чувствовать себя вынужден-

ным пренебрегать порядками государства и при необходи-

мости пострадать за свое неповиновение.

Главное, что, по мнению Марсилия, сохранение единства

и мира в государстве требует отказа от теории, согласно ко-

торой церковь есть "совершенное" общество, превосходя-

щее государство и обладающее юрисдикцией в том смысле,

какой допускает столкновение между церковью и государ-

ством. Марсилий вполне готов допустить, что клир через

свои духовные и моральные наставления может выполнять

полезные функции в политическом сообществе. Он не стре-

мится к отмене церкви, т. е. к упразднению духовенства и

отправления таинств. А настаивает на том, что, если кано-

ническое право имеет принудительную силу (в смысле мир-

ских санкций), оно обладает этой силой только с позволе-

ния государства и что в таком случае оно становится государ-

ственным правом. В качестве примера Марсилий рассматри-

вает ересь. При желании государство может считать ересь

преступлением, делая это из соображений мирского благо-

получия политического сообщества, чтобы обеспечить, напри-

мер, его большую сплоченность. Но церковь не вправе на-

лагать иных наказаний, кроме чисто духовных. Не вправе

она также приказывать государству принять принудительные

меры против еретиков. Марсилий, правда, обращается

к Писанию, дабы ниспровергнуть папские притязания и

представление о церкви как о самодостаточном обществе,

отличном от государства и даже противостоящем ему. Но

по-настоящему его интересует не теологическая дискуссия,

а полная автономия государства, автономия, которая может

быть успешно осуществлена только посредством отрицания

представления о церкви как о независимом и законосози-

дающем надгосударственном обществе и посредством низ-

ведения ее фактически до статуса государственного ведомст-

ва. Марсилий, конечно, использует теологические аргумен-

ты. Однако он все рассматривает с точки зрения политиче-

Политическая философия уу

ского философа и защитника автономии государства, а не с

точки зрения теолога, который заинтересован прежде всего в

том, чтобы показать истинность Евангелия. Его упоминания

о деяниях Христа и апостолов суть аргументы ad Ьоттет, а

не проявления глубокого интереса к теологии.

Итак, законы в строгом смысле термина могут быть вве-

дены в действие только светским законодателем. Но кто этот

светский законодатель? Согласно Марсилию, первичной про-

изводящей причиной права является народ или по крайней

мере наиболее значимая часть (pars valentior) народа. Этой

наиболее значимой части не нужно быть численным боль-

шинством, но она должна законным образом представлять

народ. Действительно, всей совокупности граждан было бы

трудно устанавливать законы. Комитет же или комиссия мо-

жет формулировать предлагаемые законы и передавать их

на рассмотрение законодателю, который может принять их

либо отвергнуть. Что касается правителя, то его обязан-

ность - применять законы, проводить их в жизнь. Таким

образом, Марсилий подчиняет исполнительную власть зако-

нодательной. По его мнению, это подчинение находит наи-

лучшее выражение в практике избрания каждого правителя

или правительства. Избрание не обязательно, но само по се-

бе предпочтительнее, нежели передача власти по наследству.

В этих взглядах находит выражение преданность Марси-

лия своей родине, маленькому городу-республике, - пре-

данность, которая воскрешает в памяти преданность Ари-

стотеля греческому полису и напоминает нам о некоторых

идеях Руссо. Однако, кроме этого, интересной особенностью

мысли Марсилия является проведение различения между

законодательной и исполнительной властями. Утверждение,

что он предусматривал четкое разделение властей в государ-

стве, нуждается в оговорках, ибо он подчинял судебную

власть власти исполнительной. Но несомненно, что он от-

стаивал подчинение исполнительной власти законодатель-

ному органу.

Хотя в некотором смысле Марсилий признает суверени-

тет народа, он не дает четкой формулировки теории общест-

венного договора. Подчинение исполнительной власти за-

конодательной продиктовано у него скорее практическими

соображениями, чем философской теорией общественного

договора. Его больше всего заботил мир, и он понимал, что

деспотизм и тирания не способствуют миру в государстве.

Выше мы обратили внимание на озабоченность Мар-

силия проблемами современной ему Италии. В то же время

вряд ли можно отрицать, что его политическая теория, ес-

ли рассматривать ее в свете последующей истории, предвос-

хищает усиление государства в более позднее время. В пери-

од перехода и становления, продолжавшийся от падения

Римской империи до оформления средневековой западной

цивилизации, церковь была мощным объединяющим фак-

тором. В эпоху раннего средневековья была сильна пусть и

далекая от реальности идея империи. Во всяком случае,

представление о двух властях (будь то империя и церковь

или королевство и церковь) получило всеобщее признание.

В средние века, однако, формировались сильные государст-

ва, поскольку действительная власть монархов, таких, на-

пример, как король Франции, постепенно усиливалась. Прав-

да, эпоха великих абсолютных монархий была еще в буду-

щем. Но постепенное становление национального самосо-

знания было историческим фактом, которому на уровне тео-

рии соответствовало развитие аристотелевского компонента

средневековой политической философии, каковое мы нахо-

дим в сочинениях таких мыслителей, как Марсилий Па-

дуанский. Марсилий, конечно, сосредоточился на критике

папства и церковной юрисдикции, что в контексте средне-

вековья было естественно. И именно в этом свете он был

понят в XIV в. Однако есть все" основания считать его мысль

предвосхищающей политическую теорию Гоббса и истори-

ческое становление современного государства. По мнению

Марсилия, подлинно "совершенным" обществом является

только государство. Задача же церкви, поскольку дело ка-

сается мира сего, состоит не более чем в служении сооб-

ществу посредством создания моральных и духовных

условий, которые способствуют деятельности государства.

Николай Кузанский.

В историях средневековой мысли нам часто приходится чи-

тать о крушении или распаде средневекового синтеза. Такое

словоупотребление предполагает идею органического син-

теза различных элементов - философии и теологии, церк-

ви и государства, - который сначала был успешно достиг-

нут, но потом был разрушен людьми, должным образом не

оценившими его ценность и принципы. Считается, что УИЛЬ-

ЯМ Оккам и близкие ему мыслители способствовали распа-

дению этого синтеза - поскольку вбили клин между фило-

софией и теологией своей критикой предшествующей ме-

тафизики и подчеркивали "абсолютное" могущество Бога, -

тогда как Жан Парижский и еще более Марсилий Паду-

анский внесли вклад в разрушение политико-церковного

единства христианского мира. Короче говоря, таким мыс-

лителям даются низкие оценки ввиду того, что они помога-

ли уничтожить огромное достижение.

Действительно, это один из возможных способов взгля-

нуть на положение вещей. Но существуют и другие спо-

Blog

Содержание: Предисловие