Александр Щедрецов
| Вид материала | Документы |
- Борис башилов александр первый и его время масонство в царствование александра, 1185.4kb.
- Подвиг смирения. Святой благоверный князь Александр Невский, 81.9kb.
- Урок по русской литературе 4 и 2кл. Тема: Александр Иванович Куприн «Барбос и Жулька», 115.96kb.
- Александр Сергеевич Пушкин Руслан и Людмила «Александр Сергеевич Пушкин. Собрание сочинений, 1040.95kb.
- 7slov com Александр Александрович Блок, 47.2kb.
- Александр Невский — символ России, или Парадоксы российского мифотворчества, 151.6kb.
- Уголовная ответственность за преступления в сфере компьютерной информации, 296.76kb.
- Биография Александр Степанович Попов родился в на в посёлке, 294.81kb.
- Александр Невский, 95.38kb.
- Александр I павлович, 46.92kb.
Сэкономить на запятой.
Есть люди ― часть нас самих: отделившаяся, заблудившаяся и всё равно наша.
У жизни свои сценарии.
Плюс аннигиляция всей страны.
Глупым, смешным ― но счастливым.
Он всегда волнуется как никогда.
Конкурирующие идеи.
Оттенки заблуждения.
Не вынимая нос из платка.
Выбрасываться в запасной люк с запасным парашютом.
«Все рукописи, книги и мебель Бетховена были проданы с торгов за 1575 флоринов. Опись содержала 252 номера рукописей и книг по музыке на сумму не свыше 932 флорина 37 крейцеров. Разговорные тетради и дневники были проданы за 1 флорин 20 крейцеров». (По кн.: Роллан Р. Жизнь Бетховена. М. 1937. С. 82.)
Чувство неисполненного долга.
Завмаг и волшебник.
«Пасмурный рыцарь». (А.Белый)
Остывающий блеск.
Музыку не слушают ― в ней пребывают, окунаются, как в священную реку.
Танец ― кинетическая модель музыкального пространства.
Мужская интонация.
Всё ясно. У вас, как у нас, у нас, как у вас.
Завуалировать (о действии лекарства, блокирующего симптомы другого заболевания).
Ребёнок-естественник (не искусственник).
Успокоение в слове.
Школа имени Ричарда Шеридана.
Дружеские козни.
В самое логово жизни. (н. м.)
Одна из тех женских душ, из которых можно черпать без конца.
Забраться в унитаз и спустить.
Беспрерывное самолюбование.
Неулыбчивый улыбнулся. Кактус расцвёл.
Кровавые подтёки. (о закате, н. м.)
Отыграть потерянное время.
Интимное вещей.
Рита Аронзон умерла летом 1983 от болезни сердца. Перед этим год не вставала. Вторым мужем её был какой-то музыкант.
Нижний костюм.
Упражнение на выживание.
Художественное измерение.
Лицо, на которое хочется смотреть и смотреть.
«Записки примерной девочки». (н. м.)
С ленинским прищуром.
«Проиграл ли, выиграл ли Карлсон, он всегда сияет, как начищенный пятак». (Киплинг Р. Маугли. Линдгрен А. Малыш и Карлсон. Милн А.А. Винни-Пух и все-все-все. М. 1985. С. 227.)
Таблетки от одиночества.
«Определить Прекрасное легко: оно то, что обнадёживает». (Валери П. Об искусстве. М. 1976. С. 458.)
Жизнь не догадалась нас познакомить.
«Без Лигейи я был что дитя, заблудившееся в ночной тьме». (Э.По, «Лигейя».)
Обволакивающий взгляд. (н. м.)
Я же уже. (н. м.)
Прогорклые воспоминания.
В коммуну на паровозе.
Сказать начерно.
Пока такой безымянный герой не нашёлся.
Позволю себе догадаться...
До ближайшего инфаркта надо успеть: 1) ...
Стайка воздушных поцелуев.
От слова «господин» несёт русским холуйством. Никого не хочу подчинять, никому не хочу подчиняться.
Векторный человек. (В.Г.Маранцман о себе)
Капитальная ложь.
Много поэзии и прекрасной тревоги.
Кружева кэрролловских писем к девочкам скоро утомляют — так изящно-однообразен рисунок. Письма кричат о безнадёжном одиночестве, об истерической попытке его преодолеть.
Солнечный человек. (н. м.)
Весь вертоград небесный собран и поднят с земли.
В бронежилете и бронекальсонах.
У всякой истории есть предыстория.
Иосиф — ябеда и провокатор:
«Иосиф, семнадцати лет, пас скот вместе с братьями своими, будучи отроком, с сыновьями Валлы и сыновьями Зелфы, жён отца своего. И доводил Иосиф худые о них слухи до отца их» (Книга бытия, гл. 37.)
«И приказал Иосиф начальнику дома своего, говоря: наполни мешки этих людей пищею, сколько они могут нести, и серебро каждого, положи в отверстие мешка его; 2. А чашу мою, чашу серебряную, положи в отверстие мешка к младшему, вместе с серебром за купленный им хлеб. И сделал тот по слову Иосифа, которое сказал он. 3. Утром, когда рассвело, эти люди были отпущены, они и ослы их. 4. Еще не далеко отошли они от города, как Иосиф сказал начальнику дома своего: ступай, догоняй этих людей, и, когда догонишь, скажи им: для чего вы заплатили злом за добро? 5. Не та ли это чаша, из которой пьет господин мой? И он гадает на ней, Худо это вы сделали. 6. Он догнал их, и сказал им эти слова. 7. Они сказали ему: для чего господин наш говорит такие слова? Нет, рабы твои не сделают такого дела. 8. Вот, серебро, найденное нами в отверстии мешков наших, мы обратно принесли тебе из земли Ханаанской: как же нам украсть из дома господина твоего серебро или золото? 9. У кого из рабов твоих найдется, тому смерть; и мы будем рабами господину нашему. 10. Он сказал: хорошо; как вы сказали, так пусть и будет: у кого найдется чаша, тот будет мне рабом, а вы будете не виноваты. 11. Они поспешно спустили каждый свой мешок на землю, и открыли каждый свой мешок. 12. Он обыскал, начал со старшего, и окончил младшим; и нашлась чаша в мешке Вениаминовом». (Книга бытия, гл. 44.)
Теперь подкидывают оружие или наркотики.
Мухаммед учил: «Все пророки в детстве пасли стада». К истокам харизматичности.
Органически не могу вступать в чужие следы.
Работать на усложнение.
Уж эти душеприказчицы. Это вычеркнут, то сожгут...
Несколько неуютных дней.
Письма с исторической родины.
Диккенс не только классика гуманизма, но и дар описаний. Особенно это заметно в «Картинах Италии».
Гроза не всё испепелила.
Человек без обязательств.
Счастье, измеренное в каратах.
«Могут заметить, что самая основательность приобретённой Тютчевым образованности достаточно предохраняла его от искушений того мелкого тщеславия, которое в состоянии довольствоваться поверхностными успехами в свете или дешёвой популярностью в полуневежественных кругах. Но для Тютчева, при богатстве его знания и даров, существовала возможность искушений более высшего порядка. Ему естественно было пожелать для себя не только известности, но и славы. Десятой доли его сведений и талантов было бы довольно иному для того, чтоб суметь приобрести почести и значение, занять выгодную общественную позицию, стать оракулом и прогреметь, особенно в нашем отечестве. Примером может служить один из современников Тютчева, Чаадаев, страдавший именно избытком того, в чем у Тютчева был недостаток, — человек бесспорно умный и просвещенный, хотя значительно уступавший Тютчеву и в уме и в познаниях, человек, которому отведено даже место в истории нашего общественного развития, который постоянно позировал с немалым успехом в московском обществе и с подобающей важностью принимал поклонение себе как кумиру. Но именно важности никогда и не напускал на себя Тютчев». (Ст. И.С.Аксакова «Фёдор Иванович Тютчев. В кн.: К.С.Аксаков, И.С.Аксаков. Литературная критика. М. 1981. С. 295.)
Власть безличных предложений: «Так полагается», «так принято», «так заведено».
Романтический берет.
Перелистать дерево.
Говорят, души усопших бродят по комнатам. Не души — память бродит по дому, не чья-то, а собственная наша память, потому что никто не уходит так просто. Дело даже не в любви — в утрате равновесия. Оно восстановится, но должно пройти время, нужна перепланировка пространства.
Махнуть на себя рукой и топнуть ногой.
Посмертные неприятности.
Уметь жить — значит уметь организовать свою жизнь.
Кеплер — Галилею в «Разговоре со звездным вестником»: «Я не считаю более столь уж невероятной мысль о том, что не только на Луне, но даже и на Юпитере обитают живые существа, или, как забавно выразился недавно в обществе некий любитель науки, что те страны ещё предстоит открыть. Стоит лишь кому-нибудь выучиться искусству летать, а недостатка в колонистах из нашего человеческого рода не будет… Дайте лишь корабль и приладьте к нему парус, способный улавливать небесный воздух, как тотчас же найдутся люди, которые не побоятся отправиться в такую даль. Словно отважные путешественники уже завтра столпятся у дверей, спешим мы обосновать для них астрономию: я — астрономию Луны, ты, Галилей, — астрономию Юпитера».
Глупость не бывает безобидной.
Всякое счастье ненадёжно.
Островок человечности.
Серебряные оборки иконы.
Классическая мама.
Когда мой вдох не будет отличаться от выдоха...
Абракадобряю.
Потихоньку, потихоньку ухожу от сверхзадач.
— Пол?
— Пока мужской.
Пять операций. Изрезан, как садовая скамейка.
Эпистолярные обязательства.
Жизнь в общем и состоит из несоположенных рядов, которые каким-то образом сополагаются.
Дух, или «газообразная личность». (Герцен)
Старики были не глупее нас. Но и не умнее.
Если существует на бумаге, значит существует и в мире.
«Пророк Аллаха сказал, что хоронить его нужно на том месте, на котором его застигнет смерть. Поэтому кровать, на которой он скончался, отодвинули и на её месте выкопали могилу с нишей. В среду ночью тело Мухаммеда поместили в нишу, могилу засыпали и пол в комнате выровняли». (Панова В.Ф., Бахтин Ю.Б., «Пророк Мухаммед». Из Интернета.)
...Но тут мысль натыкается на мысль совершенно другую.
Разгадка притяжения.
Бесконечно за.
«Дали белке за её верную службу целый воз орехов, да только тогда, когда у неё уж зубов не стало». (Островский А.Н. ПСС в 12 тт. Т. 12. М. 1989. с. 455.)
Дракон рождает дракона, феникс феникса. (корейская пословица)
Тост: «За метафизику!»
Умерить радость.
Главное бездействующее лицо.
Если верить психологам, самая неревнивая нация — японцы.
Не сочини Оффенбах ничего, кроме знаменитого своего канкана, он бы и тогда остался в веках.
Новая жизнь в старых декорациях.
Дискриминация «ё».
Работа из двух частей: вступление и заключение.
Любовь, остывающая медленно, как солнце.
Репертуар задних мыслей.
Тот понял и этот понял, но уровни понимания разные.
Более процессуален, чем продуктивен.
До меня для меня придуманное.
Есть только одна благородная вера — что когда-нибудь люди в большинстве своём станут умней и добрей.
5 декабря 1484 г. папа Иннокентий VIII опубликовал буллу, положившую начало официальной акции против подозреваемых в ведовстве. Именно она наделила огромными полномочиями инквизиторов — людей, ответственных за борьбу с ересями. Латинское слово «inquisitor» означает «следователь», «исследователь». Так же называли сторонников натуральной магии — «исследователей природы»: «inquisitor rerum naturae». Менялась не профессия, а сфера исследования. Подобно тому, как измеряются характеристики природных процессов, инквизиторы определяли вес тела ведьмы, её чувствительность к огню и воде, а также состав колдовской мази, которой ведьма натирала тело перед полетом.
Самое грустное так грустно, что лучше не говорить.
Ваше высокомерие!
Не знаю, каким словом обозначить единство интереса и любви к человеку, — но оно существует, это единство, и к нему надо стремиться. Быть просто хорошим мало. То есть и это много, но всё равно мало.
Пробовал читать Лютера. До середины дочитал и бросил. Такой же зануда, как все.
Без сучка, но с задоринкой.
Надзвёздное объяснение.
Знать свой удельный вес. (Герцен)
«Уснуть и видеть сны...» Без снов. Просто спать.
Я никогда не отворачивался от жизни, и за это она позволяла что-то понять в ней — именно то, что я называю простыми вещами.
Взять пузырёк нашатыря и сунуть ей под нос.
Убить нежность таблетками. (н. м.)
Проклятие долга.
Свобода быть несвободным.
Из среднестатистических самая среднестатистическая.
Когда-то Земля стояла на трёх китах. Один кит уплыл. Покачивает, но держит. Уплывёт второй — будем балансировать на третьем. Уплывёт третий — и мы уплывём следом.
Любит русский человек дешёвые эффекты.
Временное победило вечное.
«Медный всадник», поэма о любви.
Девиз: «Хоть что-то!»
Кругом снег и снег. Добирался на лыжах. Воображаемых, конечно.
В конечном счёте всё измеряется не истиной, а счастьем.
Ещё в XIX веке бытовало слово «сценариум». Из письма А.Н.Островского начальнику репертуарной части петербургских императорских театров о пьесе «Поздняя любовь»: «...Вся сущность комедии в Николае и Людмиле. Нельзя сказать, чтоб я писал эту комедию наскоро, я целый месяц думал о сценариуме и сценических эффектах и очень тщательно отделывал сцены Николая и Людмилы, и мне кажется, они написаны не совсем глупо». (Островский А.Н. ПСС в 12 тт. Т. 11. М. 1979. С. 441.)
В XX веке, у М.Кузмина, встречаем «комментариум»:
«Но всё настоящее в немецкой жизни — лишь комментариум,
Может быть, к одной только строке поэта». («Гёте»)
Жить в разные стороны.
Должностные обязанности жены.
Ни с бухты и ни с барахты.
Пропилеина.
В девяносто девять раз лучше.
Скорей решение, чем чувство. Постановление о чувстве.
Акусилай Аргосский в V в. до н. э. «уверял своих читателей в том, что Зевс вовсе не превратился в быка для того, чтобы похитить финикийскую царевну Европу. Вместо этого владыка Олимпа просто подослал к Европе умного и хорошо дрессированного быка, которого он заранее научил, что надо делать, и тот благополучно довёз красавицу к берегам Крита, где их уже ждал Зевс».
А мне вспоминается тень отца Гамлета — актёра, подосланного Фортинбрасом (шутка Вадима Жука).
Зрелище хлеба.
Все мухи в гости будут к нам.
Никакая исправительная колония меня не исправит. Замучает — да.
Французские декаденты больше манерничали. Настоящее декадентство — русское декадентство.
Сколько бы это ни стоило, оно стоит того.
Лысина наступает.
Уже не «на всю жизнь», а на оставшуюся.
Человек не виноват, если родился с хвостом и рогами.
Пою я частенько, можно сказать, живу припеваючи.
«Величайшая из всех побед — это возможность продолжать свое существование, знать, что ты существовал. Никакое поражение не может лишить нас успеха, заключающегося в том, что в течение определенного времени мы пребывали в этом мире, которому, кажется, нет до нас никакого дела». (Норберт Винер)
Знание иностранных языков помогает лучше понять родной. Все это говорят, и это правильно, но я по опыту знаю, что совершенствовать родной язык можно и в автономном режиме. Для этого надо академически и поэтически любить его — то есть исследовать. Любить и не познавать — развестись через год. Я с родным языком не разведусь. А что значит исследовать? Это значит открывать новые парадигмы, новые пространства возможностей; это значит постоянно пребывать в состоянии прослушивания, варьирования, экспериментирования, давать экспертные оценки. Это образ жизни, это я — без преувеличений.
Весна. Дубль один.
Взаимная ненужность.
Анонимный читатель анонимного автора.
Грешники, которые, как пончики, жарятся во фритюре.
Ни одной мысли. Даже задней.
«Создатель мой! Для чего люди не пишут запросто, как говорят, и выбиваются из сил, чтобы исказить и язык и смысл! Почему и за что проклятие безграмотства доселе еще тяготеет на девяти десятых письменных, и как это объяснить, что люди, которые говорят на словах очень порядочно, иногда даже хорошо, по крайней мере чистым русским языком, и рассуждают довольно здраво, как будто перерождаются, принимаясь за перо, пишут бестолочь и бессмыслицу, не умеют связать на бумаге трех слов и двух мыслей и ни за какие блага в мире не могут написать самую простую вещь так, как готовы во всякое время пересказать ее на словах?» (Даль В. Избранные произведения. М. 1983. С. 30-31.)
Кассирша: «Десять рублей не посмотрите?»
Даю десятку.
— Теперь мы разойдёмся.
— Не успели сойтись, уже разойдёмся?
Подумала. Улыбнулась.
На чужом столе и ёрш без костей. (пословица)
Моё самочувствие? Стараюсь не думать, что оно моё.
В основе ума не науки, а честность самоотчётов.
Русский пуританский журнал «Фу!».
Запасы желчи подходят к концу.
Насквозь правильный.
«Величайшему персидскому поэту Фирдоуси один шах поручил написать в стихах историю правителей Персии, обещая за каждое двустишие по золотому. Тридцать лет проработал Фирдоуси над поэмой — и закончил ее, когда ему уже было под семьдесят. Шестьдесят тысяч двустиший «Книги королей» увековечили героические деяния предков заказчика. Однако если человек сидит на троне из чистого золота, это отнюдь не значит еще, что он человек слова. Правда, от построчной платы шах не отказался — он только о золоте не желал ничего слышать. Вместо шестидесяти тысяч золотых он выдал поэту столько же серебряных монет. Высочайшая скупость так опечалила Фирдоуси, что он раздал деньги слугам и навсегда попрощался с золотыми ли, с серебряными ли вратами персидского двора». (Иштван Рат-Вег, «Комедия книги».)
Принять марсианство.
Умна. Если бы ещё и красива!
Что-то даётся природой и больше ничем.
Билинкис был особенно любим.
Молясь твоей многострадальной тени... (И т. д.)
Только художественное стоит внимания.
Кто умеет брать, берёт отовсюду.
Женщина, которая не хочет, чтоб мужчины заглядывались на неё, — урод.
Культурная самодостаточность.
Став праведником, я умру на другой же день.
Хорошо, когда есть о чём поговорить с собой.
История одного предательства.
Один к одному и одной десятой.
К совпадениям. Вхожу в кабинет кардиолога. На столе гиацинты. Начинается медицинский разговор. Телефон. Слушает. Что-то надо уточнить. «Подождите». Ушла. Жду. Вдруг блоковское: «Ушла. Но гиацинты ждали…» Улыбнулся. Бывает же.
Верующий чем темней, тем богу угодней; взирает на него бог и темноте его радуется. Зачем знать, что «апсида» и что «декалог»? Его дело внимать, не понимать и умиляться.
Спина — Ниагарский водопад.
Всё своё мне не унести.
Похоже, но похуже.
Скептик на вопрос, сколько будет дважды два: «Надо подумать».
Не всякий создан для праведной жизни.
Специальную главу Ломброзо посвятил графоманам.
Репортаж из тонкого мира.
Расписано на бесконечность вперёд.
Слишком далеко шагнула техника, так нельзя.
Всё красивое от меня надо прятать. Другой скажет «красиво» и топает дальше, а для меня — потрясение. И ничего с собой не поделать.
За миллионами световых лет, в краях, что астрофизикам и не снились, есть созвездие Брата и Сестры. В него я верю.
Жизнь обещает больше, чем даёт.
Л., сошедшая Лакшми.
Всякий спляшет, да не как скоморох. (пословица)
Не доходчиво, но доступно.
Какие-то во мне подземные толчки. Может, что-то будет? Может, ещё не всё?
Кого-то согреет рюмка, меня шутка.
Надо ж придумать — рай, ад... Как скучно наверху, как страшно внизу!
Боль не уйдёт, но подвинется. (н. м.)
Чародей не набрал учеников и остался без нагрузки.
Кардинальный вопрос эстетики: судить или не судить? Оценивать или не оценивать?
Ритуальная ложь.
Новая жизнь в старых декорациях.
Потусторонняя справедливость.
За три года мысли перетёрлись одна о другую — одна труха.
Явление холста народу.
Безадресное существование.
На грани физики и метафизики.
Плюшевым мне не стать. Витрину магазина мягких игрушек собой не украсить.
Клиника пластической хирургии «Сирано».
Благодарность всему, что будит мысль.
Чего нет — нет нигде.
Административная спесь.
Вещи — они живые. Они чувствуют и боль, и заботу и по вселенскому счёту не меньше нас, людей, ценятся в мире. Сколько придумано религий, но ближе всех к истине язычники с их верой в души ручьёв и деревьев. Не в молитвах дело, не в вере, а в бережном отношении. Вот скрепка — она живая. Вот клеёнка — она просит любви. Только так можно и должно жить, только это и есть жизнь нравственная.
Это не секс, а доброе намерение.
Религия — транснациональная психушка с несколькими свободными местами. Одно из них — моё.
Маленькое землетрясение.
14 мая 1909 г.
«Л.Н. раз сказал:
— Что я о женщинах написал, это пустяки. Если бы я сказал всё, что знаю о женщинах...» (Д.П.Маковицкий, из «Яснополянских записок».)
Исторический поцелуй.
Глупости, положенные влюблённому.
Ангел-хранитель (ответственный за охрану труда).
Переговоры с самим собой.