Т. М. Шамба, А. Ю. Непрошин Абхазия Правовые основы государственности и суверенитета Москва, 2003

Вид материала

Книга

Содержание 5.1. Правовые проблемы 5.2. Автохтонность абхазов

Подобный материал:

• Закон республики абхазия, 528.04kb.
• Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Российской Федерацией и Республикой, 112.27kb.
• I. Теоретические основы государственности, 2300.93kb.
• Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2003 г., N 9, ст. 41; "Казахстанская правда", 1112.58kb.
• 2. руководство министерства и иные представители мчс РФ 2 pбk daily (Москва), №175,, 361.47kb.
• Программа Москва 2003 Гукасян Г. Л. Программа курса «Основы муниципального хозяйства», 331.58kb.
• Правительства Республики Абхазия статья, 3134.68kb.
• Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Республикой Абхазия и Российской, 105.8kb.
• Правовые основы российского государства, 695.3kb.
• Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2003 г., N 1-2, ст. 4; "Казахстанская правда", 428.45kb.

Глава 5. Юридическое обоснование
суверенитета Абхазии

5.1. Правовые проблемы

Согласно римскому праву (по теории Ф. К. Савиньи и Г. Пухты) каждый народ обладает ему только свойственным характером, который выражается в языке, наиболее характеристическом элементе, в обычаях, т. е. нравах и верованиях, и национальном праве; между правом, языком и характером народа — постоянная связь. Первоначально право вытекает из нравов и народных верований, и в национальном сознании народа нужно искать его происхождение. Оно начинает существовать с того момента, когда начинает существовать народ.

Право есть искусство добра и справедливости (ars boni et aequi), т. е. моральное право каждого народа на объективный смысл и объективную оценку происходящего, и публичное право (jus publicum) определяет, что источником права народов (jus gentium) является естественный разум (naturalis ratio), таким образом юридические нормы одинаково применимы всеми народами и этот подход используется в международном праве, определяющем отношения между государствам^и.

ООН декларирует, что все народы и государства, независимо от размеров территории, численности населения, уровня развития, находятся в равном положении (чего нельзя сказать о тех государствах, которые не являются членами ООН). Десятки «карликовых» или так называемых «мини»-государств, членов ООН, пользуются суверенными правами наравне с Китаем с его миллиардным населением или такими гигантами, как США, Индия, Россия, внося свой вклад в общее дело. Наряду с этим имеются государства, в частности Абхазия, равенство которой с другими, даже подобными по численности населения и по размерам территории, по мнению организаций мирового сообщества, не дает права не только на получение, но даже и на восстановление своего суверенитета. Таким образом, ООН, декларируя положение о равенстве всех стран в плане суверенности, выделяет из общего перечня тех, кто менее равный среди равных, и просматривается очень странный подход в определении равенства между государствами. Предполагается, что субъектами права могут быть только члены ООН, в то время когда согласно римскому праву каждое государство является юридическим лицом (universalitas personarum) и как юридическое лицо является субъектом права и должно быть признано законом (lex generalis).

Субъектам права предоставляется официальная возможность совершать юридические деяния, приобретающие смысл юридического факта в случаях, когда они, например, направлены на заключение, изменение и прекращение юридических отношений, что, в частности для Абхазии, позволяет пересмотреть все ранее заключенные межгосударственные акты и соглашения между ею и Грузией в связи с вновь возникшими обстоятельствами.

Содержание действия должно быть дозволено законом, в противоположность дозволенным фактам (facta licita) могут иметь место недозволенные юридические действия или упущения, которыми противозаконно нарушаются права лица, потерпевшего вследствие причинения незаконного действия (facta illicita^). В практике межгосударственных отношений между Абхазией и Грузией на протяжении длительного времени их взаимного сосуществования имели место многочисленные нарушения международного права, серьезно ущемляющие права абхазов как народа, нации. Этот пункт дает право взглянуть на проблему с точки зрения гуманитарного международного права и защитить свой народ от таких правонарушений со стороны Грузии, как геноцид, военная экспансия, шовинизм и экстремизм.

Поскольку международное право есть особая правовая система, регулирующая отношения между его субъектами посредством юридических норм, то, казалось бы, Абхазия, как страна, обладающая всеми необходимыми атрибутами, определяющими суверенность, должна быть признана субъектом такого права. Однако в результате интенсивно ведущейся против нее информационной войны и введения в заблуждение Грузией международного сообщества (facta illicita) по сей день не определен de facto ее статус суверенного государства и, по существу против народа Абхазии, в нарушение всех моральных правил и гуманитарных законов проводится политическая, военная и экономическая блокада.

В отношении Абхазии сразу же после крушения Российской империи были предприняты активные шаги со стороны Грузии по вовлечению ее в число провинций, составляющих это зарож­дающееся государство. При этом Грузия строила свои действия в основном на нарушениях международного права: с использованием фактов обмана, введения в заблуждение и извращения истины для вовлечения в обман (ad corcumveniendum, fallendum, decipiendum) и эти поступки должны быть рассмотрены судом в каждом конкретном случае (ex facto intelligitur), который подтвердит недействительность сделки (cum dolo malo). Но только в этом случае закон предоставит различные средства защиты обманутому и восстановит прежнее положение. Особенность и важность dolus concomittans выражается в том, что, предъявляя тот или иной иск обманщику, обманутый может добиваться прекращения заключенной сделки и возмещения вреда, нанесенного е^ю.

Элемент обмана, совершаемый Грузией по отношению к Абхазии, заключался и заключается в том, что Грузией преподносится информация мировому сообществу, что абхазы — те же грузины и всю свою жизнь (да и раньше) они только и мечтали находиться в лоне Грузии, а вот отщепенцы, по преимуществу русские, всячески проводят политику отторжения этой страны от ее родной метрополии. При этом игнорируется волеизъявление ее народа, высказанное самым демократическим путем — при помощи референдума, а свою дружбу и любовь к абхазскому народу грузинское правительство выражает при помощи военной агрессии, танков и пулеметов, террора и диверсий!

Попытки решить проблему восстановления суверенитета Абхазии были начаты сразу же вслед за прекращением аннексии Абхазии Грузией в 1921 г. Частичный успех был достигнут, Абхазия до 1922 г. стала независимой союзной республикой, а затем снова потеряла суверенитет. Особенно интенсивно велась работа по восстановлению суверенитета по окончании грузино-абхазской войны 1992—1993 гг. Хотя Абхазия и обрела собственную Конституцию, декларирующую суверенитет, международное сообщество и ближайшие соседи по СНГ не поддержали такое решение и не признали его. Генеральная Ассамблея ООН 17 ноября 1989 г. приняла резолюцию 44/23 о провозглашении 90-х гг. ХХ в. Десятилетием международного права, она в течение этого времени не смогла или не захотела решить вопрос суверенитета Абхазии и наказать Грузию за непрерывные акты военного экстремизма и агрессии по отношению к Абхазии.

Таким образом, имеется конфликт, в основе которого лежит соотношение международного и национального права, при этом в действиях Абхазии нет противоречий ни одной из концепций взаимоотношения международного и национального права — ни дуалистической теории (Трипель), ни теории примата международного права над национальным (Кельзен), ни теории примата национального права над международным (Гегель), ни принятой в России доктрине диалектического дуализма. Спор ведется в ракурсе владения одной нацией (грузинами) другой (абхазами) с присвоением первыми территории вторых. А что касается международного права, то оно используется Грузией как средство для достижения этой цели.

По мнению А. Зверева, противоборствующие стороны используют в своих целях «удобные» исторические периоды (античность и средние века для грузин, средние века и советский период, когда Абхазия номинально имела автономию, — для абхазов). Таким образом, в подходах к защите позиций той или иной стороны имеет место дуализм в принципиальной оценке ситуаци^и, а официальные организации мирового сообщества не спешат разобраться по существу в этом спорном вопросе, ежеминутно грозящем разжечь пожар войны на территории Закавказья.

Этому способствует внутри- и внешнеполитическая позиция Грузии, которая предприняла в обсуждении конфликтной ситуации определенный тактический ход, заключавшийся в следующем: в истории региона подтверждено существование Абхазского царства в период между VIII—X вв. и Абхазско-картвельского царства до начала XIII в. Абхазия представляет эти сведения как претензию на собственный суверенитет. В то же время Грузия это же самое царство характеризует как Грузинское государство (?), в котором преобладают грузинский язык и культура. При этом подчеркивается, что такой страны, как Абхазия, вообще не было и до XVII в. под абхазами, правившими Абхазским царством, занимавшим практически всю территорию современной Грузии, — хозяевами этой земли понимаются грузины, а гости на грузинской земле — все прочие меньшинства, хотя de facto в ту пору Грузия как таковая не существовала вообще.

По нашему мнению, такой подход, подтверждающийся ежедневной практикой, не применим к данной ситуации. Неприменимость заключается в том, что в возражениях Грузии имеют место только голословные заявления без привлечения юридически достоверных документов, именно и подтверждающих действительные факты. До тех пор пока для достижения своей цели обе противоборствующие стороны будут использовать только исторические летописные источники, выход из этой ситуации найден не будет. Более того, поскольку неубедительные утверждения обеих сторон носят характер междоусобного взаимного спора и выносятся для обсуждения в организации, не обладающие достаточными международными полномочиями для принятия решения, спор может продолжаться вечно. Для прекращения противостояния необходимо предпринять определенные шаги со стороны Абхазии, а фактов для перевода этого процесса в юридическую плоскость предостаточно.

Рассмотрим основополагающие положения в системе основных принципов международного права (схема 2^). Одна из главных его составляющих — принцип защиты прав человека, народов и наций и вытекающий из него вывод: самоопределение народов и наций нарушен Грузией по отношению к Абхазии полностью. В то время, когда Грузия посчитала возможным стать на путь создания независимого суверенного государства, для Абхазии, несмотря на ее аналогичное право в этом вопросе, декларируемое принципами ООН и законами СССР, которым подчинялись и которыми руководствовались оба государства, такое право Грузия не только не признает, но с помощью вооруженных сил и при поддержке ряда членов той же ООН пытается принудить Абхазию отказаться от притязаний на восстановление собственного суверенитета de facto, которым она обладала в полной мере в разные периоды истории.

Одновременно Грузия нарушает основной принцип мирного сосуществования, создавая и раздувая костер военного экстремизма в регионе, а также принцип поддержания мира и международной безопасности со всеми вытекающими из него последствиями — нарушением территориальных границ Абхазии, применением против нее военной силы, а также постоянной угрозой ее использования вместо мирного решения международных споров. Международное сообщество в лице ООН, ОБСЕ и Совета Европы закрывают глаза на эти нарушения международного права, уводя Грузию от международной ответственности в нарушение еще одного основного принципа. Таким образом, на протяжении более десятка лет налицо дурно пахнущий пышный букет нарушений международного права, непосредственными участниками которого являются и организации мирового сообщества.

Возникает вопрос: имеются у Абхазии принципиальные права на суверенитет в соответствии с нормами международного права? Из схемы 3 видно, что Абхазия по основным показателям относится к суверенным субъектам международного права, является в полном смысле государством со всеми его характерными особенностями, в силу определенных обстоятельств продолжающим бороться за свою независимость. При этом совершенно не имеет значения, является ли государство членом ООН или нет. Его суверенность de jure определяется одной государственностью со всеми ее признаками, а претензия на суверенность носит только заявительный характер.

Это же относится и к вопросу о признании государства, в частности Абхазии, субъектом международного права. Как следует из схемы 4, она, несомненно, является адресатом признания в международном праве, поскольку является в полной мере государством и в ней наличествует легитимное правительство, хотя, как можно убедиться, признание в международном праве могут иметь и более слабые субъекты права. Что же касается теории признания, то, согласно декларативной теории, Абхазия признается субъектом права, что, в частности, подтверждено Международной неправительственной организацией «Содружество юристы за сотрудничество в АТР».

Следовательно, по виду признания суверенитет Абхазии был определен в результате распада СССР и его разделения и при дальнейших шагах по пути обретения независимости при самоопределении страны на основе референдума, а по форме признания Абхазия de facto и de jure является субъектом международного права, и надеемся, что время расставит все на свои места (схема 5).

Являясь субъектом международного права, Абхазия восстановила свой суверенитет как государство, образованное в результате разделения Советского Союза, выходя из него со своей исторически принадлежащей ей территорией и коренным населением — абхазами, проживающими на этой территории (схема 6). При этом все государства мира были уведомлены о правопреемстве правительства и народа Абхазии на свое государство и свою территорию.

Полагаем, что для окончательного решения этой проблемы необходимо переводить процесс его рассмотрения в международных организациях в юридическое русло и начинать работать в правовом поле, определенном статусом соответствующих международных организаций. Международное сообщество предусматривает комплекс международно-правовых средств мирного разрешения международных споров (схема 7). И хотя конфликт зашел в тупиковую фазу, имеет смысл вновь обратиться к тем из них, которые позволят расследовать его глубинные основы при помощи имеющегося в организациях международного сообщества юридического инструментария. В этом случае будет нецелесообразным использование только исторического подхода в оценке возможностей подтверждения суверенитета Абхазии. Должна быть представлена обеими сторонами доказательная база на основе юридических документов по этому вопросу. Конечной инстанцией, могущей стать необходимой и полезной при принятии соответствующего решения, должен быть международный суд. Перевод рассмотрения вопроса суверенитета в юридическую плоскость сразу же очертит пределы зоны рассмотрения проблемы и определит границы использования юридических документов противоборствующих сторон в качестве аргументов.

5.2. Автохтонность абхазов

Хотя существование абхазов в историческом плане определяется началом II—I тыс. до н. э., первым юридическим подтверждением может служить только официальный юридический документ (манифест), известный как «Диван Абхазских царей», опубликованный правителем Абхазского царства Багратом III в XI в. и подтверждающий существование Абхазского царства с начала VIII в. н. э. и, естественно, наличие абхазских правителей и абхазского этноса, заселявшего локальную территорию современной Абхазии и распространившего свое влияние и правление на всю территорию современной Грузии.

Вторым официальным юридическим документом, подтверждавшим автохтонность абхазов, являются результаты переписи 1886 г., в соответствии с которой, согласно статистическим данным, Абхазское княжество населяли около 70 тыс. человек, из которых 59 тыс. составляли абхазы (табл. 1, стр. 56). Данные переписи отмечают, что на тот период в Абхазии проживало 4166 грузин, но, как известно, такого этноса, как грузины, не было в ту пору, и справедливости ради следует указать, что это были мегрелы (жители соседней страны), заселявшие частично Самурзакан.

Третьим официальным документом являются результаты переписи населения Абхазского княжества в 1897 г., по которым подтверждено проживание в стране абхазов в том же количестве (около 60 тыс. человек), но количество грузин увеличилось почти в пять раз по отношению к 1886 г. О причине этого явления уже говорилось.

Четвертым официальным документом, косвенным образом подтверждающим автохтонность абхазов, является грамота от 17 февраля 1810 г., в соответствии с которой Абхазии было предоставлено покровительство Российской империи. В ней сказано: «...утверждаем и признаем Вас нашего любезно верноподданного наследственным Князем Абхазского владения и под Верховным покровительством державою и защитою Российской империи, и включая Вас и дом Ваш и всех Абхазских владений жителей в число наших верноподданных».

Следовательно, представленные четыре юридических документа подтверждают в разные периоды времени начиная с VIII в. н. э. автохтонность и моноэтничность абхазского этноса, проживающего непосредственно на своей собственной территории — Абхазии.

Историческая наука, основываясь на летописных источниках, начиная с V в. до н. э. и до середины XIX в. не подтверждает фактов изменения, уничтожения или замещения абхазского этноса какими-либо другими народами. Попытки произвести эту процедуру были начаты с 1864 г. как форма геноцида против абхазов, о чем уже не раз упоминалось и о чем мы еще скажем ниже.

Все претензии Грузии на то, что абхазов в Абхазии не было, что это «Грузинское царство» и что абхазы — это название грузин или измышления о том, что абхазы два века назад спустились с гор в Закавказье, — не что иное как миф, не имеющий под собой ни фактической, ни юридической, ни исторической почвы. В то же время домыслы о существовании Грузии на протяжении 26 веков не имеют ничего общего с исторической действительностью. Сам же топоним «Грузия» появился в российской картографии в XIX в. как условное обозначение земель Картли и Кахетии, присоединенных к России, и не включал в себя соседние страны — Имеретию, Мегрелию и др. (см. карту на рис. 1, стр. 148 и 2, стр. 171).

После формирования Грузинского государства (26 мая 1918 г.) термины «Грузия», «грузины» могут и должны быть отнесены только на последующий период и на те процессы, которые происходили после этого момента. Отнесение указанных терминов на период, предшествующий этой дате, — неправомерно с точки зрения международного права, и вот почему: термин, определяющий национальность «грузины», был официально подтвержден только в 1918 г. с образованием Грузинской Демократической Республики, основу которой составило картли-кахетинское государство и в состав которой вошли народы стран Закавказья, являвшихся до этого соседними — Имеретии, Мегрелии, Гурии и др. На территории современной Грузии в тот период обитали народы, имевшие собственные этнонимы, но этноса «грузины» не было; он не существует в порядке этнической преемственности, и перенос современного понятия «грузины» на племена, народности и этнические группы народов Закавказья в эпоху ранее 1918 г. неадекватен и юридически неправомерен. Юридических либо исторических документов, подтверждающих наличие этноса «грузины» до этого момента, также не имеется.

В истории Абхазии дважды были попытки замещения абхазского коренного этноса на иные народности. Первая из них производилась в XIX в., когда при осуществлении своей колониальной политики Россия, дабы не иметь в своем «подбрюшье» неспокойных абхазов, черкесов, убыхов, предприняла попытку осуществить принудительное изгнание непокорного народа с родных земель, что породило махаджирство, т. е. выселение коренных народов Абхазии в Турцию, Иорданию, Сирию и другие страны Ближнего Востока. При этом была поставлена задача заменить непокорные народности Кавказа более лояльными, коими на юге были мегрелы и гурийцы, а на севере — русские казаки, полностью вытеснившие из района Туапсе—Сочи, вплоть до реки Бзыбь, черкесов.

Как отмечает В. А. Гурко-Кряжин, «искусственное уменьшение численности абхазского населения объясняется тремя главными причинами: массовой эмиграцией их в результате завоевания Кавказа Россией и ее войн с Турцией, инфильтрацией мегрелов-картвелов, ассимилирующих аборигенов страны, и колониальной политикой царского правительства^».

Таким образом, колониальная политика России в период 1864—1917 гг. положила начало геноциду абхазов в форме замещения коренных народов иноземцами с целью изменения этно-демографической ситуации в стране и уничтожения абхазского этноса для овладения его территорией.

Вторая широкомасштабная попытка замены коренного народа — абхазов была предпринята Грузией, которая продолжила колонизацию их страны в период военной экспансии 1918—1921 гг. и позже, когда Абхазия входила в ЗСФСР и СССР через Грузию. Грузины, поощряемые Россией, с конца XIX в. рвались на территорию Абхазии, благо она в результате махаджирства была ослаблена и лишена возможности административно защитить свою территорию, как это делают все суверенные государства мира, ограничивая въезд на поселение иностранцев c использованием квот или других регулирующих мер.

По рецепту Макиавелли, побежденный народ можно ликвидировать двумя путями, и более простой и бесхлопотный путь — это его физическое уничтожение. Можно же беспощадно его сократить и внедрить туда как можно больше безродных отщепенцев и босяков из своего народа (потому что порядочные ценят патриархальные ценности и не оставят земли, омытой потом и кровью своих предков), которые создадут невыносимые условия остаткам завоеванного народа и заставят их покинуть Родину, а оставшихся — раствориться среди пришлых, перенимая все их порок^и. Подобную точку зрения на эту проблему высказал и С. Ю. Витте в беседе с Александром III на тему об инородцах: имеется два варианта ее решения — или «потопить их всех в Черном море», или жить с ними в мире. Первый вариант и взяли на вооружение грузинские политиканы, продолжая пропагандировать и осуществлять его до настоящего времени и выпрашивая на его реализацию помощь и содействие как бывших «друзей» по СССР, так и своих новых покровителей и союзников из дальнего зарубежья.

Заселение грузинами Абхазии происходило настолько интенсивно и организованно, что за период с 1918 по 1964 г. численность грузин в Абхазии выросла до 240 тыс. человек, а по сравнению с данными первой переписи — в 60 раз, превысив при этом численность коренного населения — абхазов в пять раз (см. схему 1, стр. 65). Положение было настолько ненормальным, что это понимали сами грузины. В этой ситуации этнозамещение позволило Грузии и руководству СССР рассматривать Абхазию и ее народ как этническое меньшинство, т. е. было совершено преступление против коренного этноса.

Как было показано ранее, одним из аргументов, используемых грузинской стороной, является утверждение о родстве абхазского и грузинского народов, о их многовековой дружбе. Этому можно противопоставить следующее. Для того чтобы оценить дружественную и родственную связь народов, имеющих тесные контакты с абхазами, следует привести такой пример: на протяжении всего времени от момента зарождения абхазской государственности на Абхазию нападали южные и юго-восточные соседи, располагавшиеся на территории современной Грузии и принадлежащие к колхо-картлийской этнической группе народов (Мегрелия, Гурия, Иверия, Сванетия и др.), и в то же время Абхазия никогда не вела войн с северными народами, родственными по этническому составу, — черкесами, кабардинцами и проч. Вывод о том, кто друг, а кто враг, напрашивается сам собой! И это исторически объяснимо тем, что родственные абхазам народы живут на Северном Кавказе — адыгейцы, кабардинцы, черкесы (надэтническая общность «адыги»). У них общая культура, близкие и понятные языки, обычаи и традиции, психологи^я.

На протяжении рассматриваемого периода не было ни одного акта агрессии со стороны Абхазии не только по отношению к своим северным соседям, но и какому-либо другому государству, в то же время агрессивные акты со стороны Грузии можно перечислять бесконечно, особенно совмещаемые с фактами геноцида и преступлениями против человечности. И это тоже объяснимо — Грузию как мини-империалистическое государственное образование все эти сантименты типа культуры абхазов, их обычаев и т. п. никогда не интересовали. Важно только одно — территория с ее природными богатствами!

Попытка восстановить суверенитет Абхазии всегда вызывала военную агрессию со стороны Грузии, и только победа абхазов в 1993 г. коренным образом изменила политическую ситуацию и этнический состав в стране. Боевые действия в зоне конфликта вынудили поселенцев из Центральной Грузии, внедрившихся в страну во время осуществления грузинского геноцида, покинуть Абхазию. Таким образом восстановился status quo, что привело к нормализации ситуации с этнодемографией.

Рассматривая вопрос с населением в Абхазии в приложении к международному праву, следует отметить, что только абхазы, абазины и другие представители коренного населения страны являются гражданами государства по рождению + по «праву крови» + по «праву почвы» (схема 8). Что же касается так называемой грузинской части населения, то, согласно международному праву, большинство этих лиц являются переселенцами, попавшими на территорию Абхазии в нарушение всех международных норм, без какого-либо договорного основания и права на приобретение гражданства. Имело место противозаконное заселение территории Абхазии инородцами по праву оккупанта — Грузии.