Статья посвящена актуальной теме регионального и приграничного сотрудничества в условиях ужесточения глобальной конкуренции. Объектом избраны российско-монгольские взаимоотношения в контексте с нарастающим конкурентным давлением китайского бизнеса и на российском,
| Вид материала | Статья |
- «Санкт-Петербург и Хельсинки в контексте российско-финляндского сотрудничества: история,, 48.05kb.
- Рубрики: Консалтинг, Маркетинг, Бизнес, 31.61kb.
- Современное состояние и перспективы российско-китайского экономического сотрудничества, 387.27kb.
- В. Л. (Л) interview with prof. Victor L. Larin, 774.46kb.
- Статья посвящена исследованию приграничного сотрудничества между Российской Федерацией, 140.32kb.
- А. Л. Верченко Сектор историографии, 144.28kb.
- А. А. Котельников Проблемы российско-монгольского сотрудничества, 167.62kb.
- Итоговый отчет о проведении III регионального конгресса неправительственных организаций, 1110.19kb.
- Кафедра мировой политики эссе на тему «Перспективы приграничного сотрудничества в Псковской, 389.92kb.
- Советско-американские и российско-американские двусторонние режимы (1945-2005 гг.), 548.73kb.
ТРАНСГРАНИЧНЫЙ ОБЪЕКТ ВСЕМИРНОГО ПРИРОДНО-КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ «САЯНСКИЙ ПЕРЕКРЕСТОК»
TRANSBOUNDARY WORLD HERITAGE NATURAL AND CULTURAL OBJECT
“SAYAN CROSS”
Калихман Т.П., Калихман А.Д.
Институт географии им. В. Б. Сочавы СО РАН, г. Иркутск
Иркутский государственный технический университет, г. Иркутск
inba@irk.ru
Представлено обоснование трансграничного (Россия/Монголия) объекта всемирного природно-культурного наследия «Саянский перекресток». Природные условия объекта определяются особой геологической историей Восточного Саяна, высоким биотическим разнообразием, большим числом редких видов и живописностью. Этно-культурные особенности объекта формируются уникальной историей, а также сходным тюркским языком четырех малочисленных народов, являющихся, по сути, единым этносом, с общей родовой структурой, уникальным высокогорным отгонным оленеводством на южном пределе его распространения.
This article discusses creation transboundary (Russia/Mongolia) World Heritage Natural and Cultural Object “Sayan Cross”. Natural conditions are East Sayan Mounting specific geologist history, large biodiversity, many rare and disappear spices, scenic. Ethno-cultural reasons is compact territory of the four small numbered nations, which are indivisible ethnos with the common family’s structures, the unique history, the common Turkic language and the high-mounting nomadic reindeer-breeder, disposed on the south bound of the possibility existence, but were administrative bounds division.
На четырех наиболее возвышенных участках Восточного Саяна, разделенных хребтами Удинский, Окинский и Большой Саян размещаются четыре малочисленные народности: тофы (Нижнеудинский район, Иркутская область), тоджинцы (Тоджинский район, Республика Тыва), сойоты (Окинский район, Республика Бурятия) и духа (Хубсугульский аймак, Монголия). [1]. Кроме того, это уникальная природная территория, которая, благодаря своей труднодоступности, неплохо сохранилась.
Создание этно-природной трансграничной охраняемой территории международного значения категории «объект всемирного природно-культурного наследия» (ОВПКН) с названием «Саянский перекресток» позволит сохранить уникальные природные условия, важных для экологии региона, и малочисленных народов «восточно-саянской этнической группы, обладающей особой историей, сходными родовой структурой, языками и культурой, а также самым южным, крайне обособленным горным отгонным оленеводством.
Природные особенности территории
Единство природных особенностей «Саянского перекрестка» обусловлено общностью и уникальностью как геолого-геоморфологической истории края, так и требующих сохранения растительного и животного мира всех четырех составляющих его участков.
В Алтае-Саянском регионе Восточный Саян – геологически наиболее древнее образование (500 млн лет назад) [2]. Платообразные нагорья высотой 1500-2000 м в верховьях рек Азас, Бий-Хем, Тисса, Сенца, Диби, Белин, Уда, Ия и Тэнгисийн-Гол – характерная особенность «Саянского перекрестка». Рельеф высокогорной части Восточного Саяна обусловлен тектоническими движениями земной коры с извержениями вулканов в четвертичный (менее 1 млн лет назад) период и даже в современную эпоху (не ранее 6000 лет до н.э.) – вулканы плато Сай-Тайга в тоджинской части и «Долины вулканов» в окинской части, а также воздействием огромного по мощности и площади (30 тыс. км2) позднеплейстоценового «Азасского» оледенения (18 тыс. лет назад) [2]. Современным его проявлением являются три очага ледников высокогорья. Региону свойственно большое число разнообразных источников, приуроченных к геологическим разломам, из них наиболее почитаемы «Чойганские» в долине реки Изиг-Суг (Тоджа).
Рассматриваемая область обладает растительностью, типичной для Алтае-Саянского биогеографического региона – тундровой высокогорной и горно-таежной с доминированием лиственницы. На высокогорных плато и в понижениях фрагментарно выражен степной пояс, а в некоторых долинах рек и котловинах озер – лугово-травяные сообщества. Биотическое разнообразие Алтае-Саянского региона признано одним из максимальных в России [3]. Здесь стыкуются два природных района – Сибирь и Центральная Азия. В регионе насчитывается ок. 70 видов мхов, лишайников – более 120 видов. Из 909 видов высших сосудистых (относятся к 353 родам и 92 семействам) насчитывается 36 видов споровых, 8 – голосеменных, 865 – цветковых. Из 35 эндемичных видов Алтае-Саянской флористической провинции большинство альпийские. Некоторые из них встречаются очень редко (аконит Паско, водосбор Бородина, горькуша байкальская), другие обильны (каллиантемум Саянский, остролодочник алтайский), а низкорослая березка круглолистая образует сплошные ерниковые заросли, в высокогорье – рододендрон Адамса (или «Саган дали») [4].
Животный мир богат и разнообразен. Здесь переплетаются фауны Монголии, Алтая и Прибайкалья, в частности проходит южная граница распространения дикого северного оленя и сибирского крота, северная граница ареала таких хангайских и центрально-монгольских видов как монгольская полевка и красный волк. В западном Прихубсугулье – восточная граница распространения обыкновенного глухаря, но есть и каменный глухарь [5]. Фауна млекопитающих включает 48 видов (8 насекомоядных, 1 рукокрылых, 2 зайцеобразных, 17 грызунов, 13 хищных, 7 парнокопытных). Отмечено 254 вида птиц (18 отрядов), рыб – 15 видов, земноводных 2 вида, пресмыкающихся – 4 [4]. В перечень Красной книги МСОП входят обитающие здесь редкие млекопитающие – снежный барс (ирбис), горный баран (аргали) и черношапочный сурок. Редкими являются сибирский горный козел, а также саянская популяция северного оленя, расположенная на южном пределе возможного существования. Птицы Красной книги РФ – черный аист, журавль-красавка, лебедь-кликун и горный гусь, улар, черный гриф, кречет, филин, большой подорлик, орел-карлик, скопа, беркут, орлан-белохвост, балобан, сапсан, могильник. Особо уникальна тоджинская («азасская») аборигенная колония речного бобра [6].
Этно-культурные предпосылки
«Саянский перекресток» – место проживания по сути единого народа, который в определенный период истории был искусственно разделен административными границами, образовав в результате четыре малочисленные народности – тофы, тоджинцы, сойоты и духа (монголы называют их «цаатаны») – с общими этническими корнями, историей, сходными языком и традициями.
Изначальная этническая принадлежность народа – самодийская (финно-угро-самодийская ветвь уральской семьи) [7] с чертами прототунгусских [8] и кетоязычных групп [9], обновленные очередной волной самодийцев в эпоху бронзы под давлением вытеснявших их хуннов [10].
Дальнейшую историю края можно условно разделить на три наиболее значимых для региона периода: тюркский, монгольский и современный.
Наибольшее влияние на язык и культуру рассматриваемой этнической группы оказал семивековой период тюркских каганатов (VI-XII вв.). Окончательное формирование этнической группы Восточного Саяна и формирование хозяйства на основе охоты и оленеводства относят к VI-VIII вв. н.э. [11]. В это же время появляется обозначение племен по их самоназванию – «дубо» («туба», «туматы»), известное по китайским летописям «Тан-шу» [12] и созвучное современным самоназваниям: «тофа», «тоджа» («тодьу»), «духа» («туха»). Исключение – название четвертой части «восточносаянцев» – «сойоты» («сойоны», «кайсоты»), в переводе «саянцы» [13], хотя у других авторов упоминается название рода «соян» [14]. Этот период привел к возникновению тюркского культурного пространства, которое выдержало впоследствии монгольское нашествие и в различных вариантах сохранилось до наших дней.
В монгольскую эпоху (XI-XIV вв.) завоевание «лесных народов» («хойин ирген») на севере империи шло с большим трудом и сопровождалось повторяющимися и жестоко подавляемыми восстаниями [15]. Из-за различий в необходимом для жизни ландшафте степные кочевники при основных передвижениях огибали высокогорную часть Восточного Саяна, поэтому монгольское влияние оказалось не столь значительным, и «восточносаянцы» сохраняли определенную независимость.
Современный период начался в XVII в. и связан с появлением новых доминирующих этносов – русских и маньчжуров, который стимулировал формирование «Саянского перекрестка» – территории четырех народностей, разделенных административными границами. После Нерчинского (1696 г.) и Буринского (1727 г.) договоров о границе между Россией и маньчжуро-китайской империей Цин тувинская (тоджинская) и прихубсугульская (духа) части региона отошли Китаю, а карагасская (тофаларская) и окинская (сойотская) – России [16]. Культурная ассимиляция «восточносаянцев» усилилась в XIX-ХХ вв. Доминирующие нации (русские, буряты, тувинцы и монголы) влияли на культуру и язык, принуждали к оседлости. Сойоты и тоджинцы в советское время даже не учитывались как самостоятельные народы при переписях населения.
Национально-культурное возрождение малочисленных народов в России и Монголии 1990-х гг. привело к принятию Постановления Правительства РФ № 255 от 24.03.2000 г. Сойотов Бурятии, тофаларов Иркутской области и тувинцев-тоджинцев Тывы включили в «Единый перечень коренных малочисленных народов Севера и дальнего Востока Российской Федерации», цаатаны (духа) также получили статус малочисленной народности в Монголии. Тем не менее, формального признания народов «малочисленными» недостаточно для сохранения их культуры, языка и уклада жизни.
Характерная особенность региона – языковая общность. По общепринятой классификации тюркских языков [17], языки рассматриваемых этнических групп входят в уйгуро-тукюйскую подгруппу уйгуро-огузской группы тюркских языков, иначе называемой «саянской подгруппой сибирских тюркских языков». До перевода тофаларов на оседлость в 1930-х гг. владение родным языком было поголовным [18] и достаточно распространено среди сойотов [19], но в период оседлой жизни тофы «обрусевали», хотя и не столь интенсивно, как «обурячивались» сойоты [16]. В 2000-2003 гг. удалось создать и внедрить для изучения в местных школах сойотско-бурятско-русский и тофаларско-русский словари [13]. В сравнении с языком тофов и сойотов тоджинский язык сохранился лучше, хотя влияние на него литературного тувинского языка при обучении в школах существенно [20]. Духа в наименьшей степени подверглись ассимиляции иными этносами, язык претерпел незначительные изменения, но молодежь говорит на нем все меньше [21, 22]. Языковая общность поддерживается общей родовой структурой этих народностей [1].
Помимо свойственных всем народностям Алтае-Саянского региона видов традиционного природопользования (охоты, собирательства и рыболовства) здесь есть особый вид скотоводства – высокогорное кочевое оленеводство. Ближайшие места использования северного оленя в хозяйстве находятся существенно севернее рассматриваемой территории – Эвенкийский хошун Внутренней Монголии в КНР (Манчжурия, север Китая) и север Сибири (эвенки и якуты). Таким образом, отгонное оленеводство «восточно-саянской этнической группы» является самым южным, крайне обособленным и уникальным. Здесь наблюдается сходный с чумами эвенков и нганасанов тип традиционных жилищ – «урц», принципиально отличающийся от бурятских и монгольских войлочных юрт («гер»). Культура захоронений представлена т.н. «воздушным захоронением» или «погребальным лабазом» [16]. На всей территории Восточного Саяна коренное население исповедует шаманизм, в большей степени сохранившийся у тоджинцев [23]. Тофы были крещены, а окинцы и духа – приняли ламаизм, хотя элементы тотемно-шаманистских верований у всех по-прежнему сильны. Моления божествам сопровождаются жертвоприношениями в виде ленточек «джалама», что используется и в ламаизме. Широко распространено т.н. горловое пение.
Особо охраняемые природные территории и территории традиционного природопользования
На рассматриваемой территории действуют и планируются несколько особо охраняемых природных территорий (ООПТ) различных категорий и статуса.
Действующих ООПТ в регионе насчитывается четыре: заповедник «Азас» (Республика Тыва), заказник федерального значения «Тофаларский» (Иркутская область), заказники регионального значения «Тайбинский» (Красноярский край) и «Уш-Белдирский» (Республика Тыва).
С точки зрения истории заповедного дела «Саянский перекресток» крайне интересен. Именно здесь в 1915 г. был организован первый государственный заповедник «Саянский» (на год раньше Баргузинского заповедника). Заповедник «Саянский» можно назвать дважды «репрессированным», т.к. он действовал в течение двух временных отрезков в 1915-1918 (закрыт в период гражданской войны) и в 1939-1951 (в момент ликвидации и сокращения площади многих заповедников Советского Союза) [24]. Воссоздание заповедника стало бы данью его истории, а также «памятником» истории природоохранной деятельности и уникальным людям, многие из которых были уничтожены в 1930-х гг. Планируемый заповедник «Саянский» предполагает включение в свои границы заказника «Тофаларский» с некоторым расширением границ [25] и заказника «Тайбинский» [26]. Функцию буфера (или охранной зоны) для будущего заповедника будут выполнять планируемые природные парки «Тофаларский» и «Канское Белогорье», а также планируемый заказник «Агульский», в котором также предполагается частичное рекреационное использование, как и в природных парках.
Рядом с заповедником «Азас» с той же целью планируются три ООПТ – национальный парк «Тоджу» и природные парки «Чойганский» в Тоджинском районе Тывы [3] и «Горная Ока» в Окинском районе Бурятии [27, 28].
В районе средней части Удинского хребта планируется региональный заказник «Удинский» (Нижнеудинский район Иркутской области), причем с севера к нему будет прилегать территория традиционного природопользования (ТТПП) «Тофаларская», а с юга ТТПП «Тоджинская».
Таким образом, действующие и планируемые ООПТ, а также планируемые ТТПП складываются в трансграничную охраняемую территорию «Саянский перекресток».
Заключение
Единство природных и культурных особенностей рассматриваемой трансграничной (Россия/Монголия) части Восточного Саяна, а также необходимость их сохранения приводят к идее организации охраняемой территории международного статуса. В обсуждаемом случае в наибольшей степени подходит охраняемая территория международного значения, относящаяся к категории «объект всемирного природно-культурного наследия» с названием «Саянский перекресток».
Предполагаемый ОВПКН «Саянский перекресток» соответствует всем четырем критериям природного наследия: «i» – особенные палеонтологические, геологические и геоморфологические ценности; «ii» – ландшафтное и биотическое разнообразие; «iii» – природная живописность; «iv» – наличие редких и исчезающих видов Международного значения. Из шести критериев для номинации объектов культурного наследия «Саянский перекресток» отвечает двум: «iii» – исключительное свидетельство культурной традиции или цивилизации, существующей или исчезнувшей; «v» – наглядный пример традиционного человеческого поселения или землепользования, характерного для культуры (культур), в особенности, если они разрушаются под воздействием необратимых перемен.
Немаловажным аспектом является наличие в пределах предполагаемого ОВПКН «Саянский перекресток» так называемых «ядер» заповедания – заповедников и заказников. Кроме того, планируемые парки будут охватывать наиболее посещаемые туристами места, точки концентрации археологически и исторически значимых артефактов, центры сохранения этнической самобытности малочисленных народов этого региона. Земли, важные для поддержания традиционного уклада жизни этносов региона, должны получить статус «территорий традиционного природопользования» и стать буферными для названных выше природоохранных участков. Таким образом, ОВПКН «Саянский перекресток» будет иметь дифференцированный охранный режим, что позволит не только сохранить наиболее значимые участки природной и культурной среды, но и позволит экономически развиваться этим отдаленным территориям. Центрами управления и развития ОВПКН должны стать поселки Тоора-Хем, Сороки, Алыгджер, Цаганнур.
Литература:
1. Иванов А. А., Калихман А. Д., Калихман Т. П. Б. Э.Петри в истории Саянского перекрестка. – Иркутск: Изд-во «Оттиск», 2008. – 260 с.
2. Гросвальд М. Г. Развитие рельефа Саяно-Тувинского нагорья (оледенение, вулканизм, неотектоника). – М.: Наука, 1965. – 166 с.
3. Система особо охраняемых природных территорий Алтае-Саянского экорегиона / Ред. А.Н. Куприянов. – Кемерово: Азия, 2001. – 176 с.
4. Молокова Н. И., Карташов Н. Д. Заповедник «Азас» // Заповедники Сибири. Т.1. – М.: Логата, 1999. – С. 128-146.
5. Гунин П. Д, Востокова Е. А., Матюшкин Е. Н. Охрана экосистем Внутренней Азии. – М.: Наука, 1998. – 219 с.
6. Лавров Л. С. Состояние аборигенной колонии бобров в верховьях Енисея и задачи их охраны // Растительный покров и естественные кормовые угодья Тувинской АССР. – Новосибирск: Наука, 1960. – С. 35-39.
7. Вайнштейн С. И. Социальная организация Саянских оленеводов-охотников (тофалары) // Общественный строй у народов Северной Сибири. – М.: Наука, 1970. – С. 300-312.
8. Рычков Ю. Г. Генетика и антропология популяций таежных охотников-оленеводов Сибири (эвенки Средней Сибири) // Вопросы антропологии, 1974. – Вып. 47. – С. 3-26.
9. Алексеенко Е. А. Кетская проблема // Этногенез народов Севера. – М., 1980. – С.118-140.
10. Косарев М. Ф. Древняя история Западной Сибири: человек и природная среда. – М.: Наука, 1991. – 301 с.
11. Историко-культурный атлас Бурятии / Ред. Н.Л.Жуковской. – М.: Изд-во «Дизайн, информация, картография», 2001. – 606 с.
12. Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – М., Л.: Академия наук СССР, 1950. – Т.1. – 586 с.
13. Рассадин В. И., Цыренова Д. Б. Лексика материальной культуры окинских сойотов // Проблемы бурятской диалектологии. – Улан-Удэ, 1996. – С. 56-60.
14. Монгуш М. В. Тувинцы Монголии и Китая. Глава 6. Тувинцы // Тюркские народы Восточной Сибири. – М.: Наука, 2008. – С. 205-261.
15. Кызласов Л. Р. История Тувы. – М., 1969. – 211 с.
16. Мельникова Л. В. Тофы: историко-этнографический очерк. – Иркутск: Вост.-Сиб.кн.изд-во, 1994. – 304 с.
17. Баскаков Н. А. Введение в изучение тюркских языков. – М., 1969. – 370с.
18. Петри Б. Э. Карагасский суглан. – Иркутск, 1926. – 39 с.
19. Петри Б. Э. Этнографические исследования среди малых народов в Восточных Саянах (Предварительные данные). – Иркутск, 1927. – 22 с.
20. Бичелдей К.-о. А., Насилов Д. М. Тувинцев-тоджинцев язык // Языки народов России. Красная книга. Энциклопедический словарь-справочник. – М.: Academia, 2002. – С. 193–196.
21. Donahoe B. A. Who Owns the Taiga? Inclusive vs. Ixclusive Senses of Property among the Tozhu and Tofa of Southern Siberia // Sibirica, spring 2006 (Berghahn Journals). – Vol. 5. – № 1. – P. 87-116.
22. Plumley D. White Banner of Hope: Collaboration needed to promote peace, sustainability and cultural survival // Cultural Survival Quarterly (Cambridge, MA), 2003. – Vol. 27, issue 1. – P. 59-61.
23. Вайнштейн С. И. Тувинское шаманство. – М.: Наука, 1964. – 12 с.
24. Штильмарк Ф.Р. Формирование сети заповедников на территории РСФСР (история и перспективы) // Бюлл. МОИП, отд. биол., 1974. – Т. LXXIX. – вып. 2. – С. 142-151.
25. Лямкин В. Ф., Калихман Т. П., Соколова Л. П., Богданов В. Н. Схема развития системы особо охраняемых природных территорий Иркутской области. – Иркутск: Институт географии СО РАН, 2006. – 63 с.
26. Калихман Т. П., Соколов В. А. Организация и развитие системы особо охраняемых природных территорий Иркутской области и Красноярского края // Лесная таксация и лесоустройство, 2005. – № 2 (35). – С. 106-111.
27. Калихман Т. П. Тункинский национальный парк: люди или природа // Заповедное дело, 2007. – Вып. 12. – С. 92-111.
28. Шарастепанов Б. Д., Иметхенов О. А. Проблемы организации природного парка «Горная Ока» // Трансграничные особо охраняемые природные территории. – Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2007. – С. 204-209.
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ ИНТЕГРАЦИИ В РЕГИОНАХ БОЛЬШОГО АЛТАЯ*
Красноярова Б.А., Рыбкина И.Д., Стоящева Н.В.
Институт водных и экологических проблем СО РАН, г. Барнаул
bella@iwep.asu.ru
Дана краткая социально-экономическая характеристика регионов Большого Алтая; выявлены факторы, способствующие их интеграции и дезинтеграции; выделены три зоны сотрудничества как ядра устойчивого социально-экономического развития Большого Алтая и его регионов. При анализе были использованы материалы государственной статистики регионов, а также информация электронного сайта "Алтай трансграничный".
Регионы Большого Алтая (БА) (рис. 1) в административных границах занимают площадь более 780 тыс. км2, на которой проживает 4875,8 тыс. человек [1]. Анализ природно-хозяйственных и социально-этнических характеристик приграничных территорий позволяет выявить факторы, интегрирующие перечисленные регионы в одну большую трансграничную геосистему, имеющую черты сходства и различий.
Рис. 1. Административно-территориальные границы Большого Алтая (БА).
Среди общих признаков – преимущественно сельское заселение территорий с невысокой плотностью населения: в Алтайском округе СУАР – 4,8 чел./км2, в Республике Алтай (РА) – 2,5 чел./км2, а в западных аймаках Монголии – 1,5 чел./км2. Самыми густонаселёнными и имеющими значительную численность населения (рис. 2) с высокой долей урбанизированных территорий являются Алтайский край (АК) РФ и Восточно-Казахстанская область (ВКО) РК с плотностью населения в городах: г. Риддер – 5300 чел./км2, г. Рубцовск – 1880 чел./км2, г. Новоалтайск – 1016 чел./км2, г. Барнаул – 690 чел./км2, г. Усть-Каменогорск – 552 чел./км2.
Различаются регионы и по характеру демографических процессов: в большинстве из них высокая рождаемость перекрывает высокую смертность и наблюдается естественный прирост населения, но при этом коэффициенты естественного прироста колеблются от 2,1 ‰ до 20,1 ‰ (рис. 3). Лишь в Алтайском крае отмечается естественная убыль или депопуляция населения.
 |  |
| Рис. 2. Доля трансграничных регионов БА в общей численности населения. | Рис. 3. Коэффициенты естественного прироста населения трансграничных регионов БА (‰). |
Национально-этнический состав регионов характеризуется высоким разнообразием. Так, в Алтайском крае регистрируются представители 110 национальностей при явном доминировании русского населения (90,0 %). В Республике Алтай компактно проживают алтайцы разных этнических групп, русские и казахи. Например, в приграничном – Кош-Агачском – районе РА национальный состав следующий: казахи – 56,7 %, алтайцы – теленгиты – 32,0 %, прочие – 11,3 %.
В Восточном Казахстане – 27,2 % казахов и 65,9 % русских. При этом доля лиц казахской национальности в приграничных районах ВКО достигает 79,2 %. Алтайский округ СУАР населяют казахи (51,4 %), китайцы (40,9 %), хуэйцзу (4,0 %), уйгуры (1,8 %). В Ховдском аймаке Монголии насчитывается более 19 этнических групп, в том числе 25,6 % – халхасы, 24,0 % – захчины, 10,1 % – казахи, 9,1 % – торгоуты, 7,5 – элюты, 7,1 % – урянхайцы, 4,7 % – мянгаты, 4,6 % – дэрбэты. В Баян-Ульгийском аймаке МНР преимущественно проживают казахи – 88,8 % и монголы-урянхайцы – 7,2 %.
В возрастной структуре населения регионов можно отметить достаточно высокую долю детей и лиц трудоспособного возраста. Вместе с тем, территориальные особенности (рис. 4) свидетельствуют о демографической молодости населения трансграничных регионов КНР и МНР на фоне демографической старости территорий РК и РФ.
 |  |
| Рис. 4. Возрастная структура населения приграничных территорий БА. | Рис. 5. Экономическая нагрузка (чел. на 1000 трудоспособного населения). |
Трудоспособная часть населения (в Монголии – до 55 лет, в Китае – до 65 лет, в Казахстане – до 60 лет, в России – 55 лет у женщин и 60 лет у мужчин) во всех регионах довольно значительна, превышает 50 %. Однако соотношение трудоспособного населения и доли иждивенцев свидетельствует о высокой экономической нагрузке на одного работающего (рис. 5). При этом занято в экономике регионов порядка 1812,74 тыс. человек. Наивысшую занятость в трансграничных регионах БА имеет РФ – 46 % или 816,74 тыс. человек; наименьшую МНР – 3 % или 55,4 тыс. человек.
В то же время экономически активное население в регионах составляет от 45,8 % (в РА) до 74,7 % (в ВКО). Численность безработных колеблется в пределах от 4,3 тыс. человек в МНР до 65,4 тыс. человек в РФ. По уровню безработицы лидирует ВКО – 6,4 %, наименьшая безработица в РА – 3,1 %.
Экономику регионов БА отличает достаточно низкий уровень промышленного развития, в среднем на 1 жителя региона в 2008 г. приходилось 1,57 тыс. долларов в год (табл., рис. 6). При этом наибольшие объёмы производимой продукции приходятся на РФ и РК (1,65 и 1,90 тыс. долларов на 1 человека, соответственно), наименьшие – на МНР (0,04 тыс. дол./чел.).
Среди отраслей выделяются горнодобывающая промышленность (доля продукции которой составляет в ВКО 20 %, в Республике Алтай – 16,6 %), а также переработка руд цветных и чёрных металлов (крупнейшие предприятия цветной металлургии расположены в РК), что объясняется богатством минерально-сырьевой базы регионов.
Таблица
Основные показатели промышленной и сельскохозяйственной освоенности регионов БА
| Показатели | Россия | Казахстан | Монголия | Китай | Большой Алтай |
| Производство промышленной продукции, тыс. дол./чел. | 1,65 | 1,90 | 0,04 | 1,16 | 1,57 |
| Сельскохозяйственная освоенность, % | 46,0 | 29,7 | 85,9 | 37,9 | 42,3 |
| Распаханность, % | 25,3 | 4,1 | 1,7 | 2,5 | 10,7 |
| Животноводческая нагрузка, усл. голов/км2 | 1,7 | 2,6 | 6,4 | 5,6 | 3,3 |
Рис. 6. Производство промышленной продукции в тыс. долларов на человека.