Сборник документов и материалов
| Вид материала | Книга |
- Русская православная Церковь Отдел религиозного образования и катехизации русской православной, 7122.75kb.
- Уроки толерантности сборник методических материалов Пермь 2005 Уроки толерантности:, 2687.48kb.
- Сборник материалов семинара «Молодежь. Политика. Общество», 1849.69kb.
- Сборник статей и материалов, посвящённых традиционной культуре Новосибирского Приобья, 3550.79kb.
- "Экономика и бизнес. Взгляд молодых" По результатам конференции будет выпущен сборник, 91.37kb.
- Сборник материалов конференции 1 февраля 2001года Самара Издательство "Самарский университет", 1347.94kb.
- Школьная научно-практическая конференция (сборник материалов), 427.17kb.
- Законы, конвенции, договоры и соглашения: Сборник материалов, 14.72kb.
- Школьная научно-практическая конференция (сборник материалов), 666.22kb.
- Язык и межкультурная коммуникация: современное состояние и перспективы Сборник материалов, 7160.54kb.
Роль религиозных конфессии Беларуси
в формировании общеевропейской культуры
В.К. Игнатов
Рождение третьего тысячелетия вызвало к жизни всплеск интеллектуальных размышлений о перспективах мировой цивилизации. Трагические события, сопровождавшие появление на свет новой исторической эпохи, усилили мировоззренческий пафос концепций провозвестников грядущей планетарной катастрофы. У монастроения растерянности, тревоги, пессимизма нередко гостят и на страницах произведений поклонников идеи беспредельного и непрерывного прогресса человечества.
В поисках обретения духовных основ, способных привнести в мир постмодерна утраченную им веру в достижение общемировой гармонии, стабильности и согласия, современная мысль все чаще вглядывается в прошлое — в надежде отыскать в событиях минувшего ключ к ответу на вызовы сегодняшнего дня.
Уникальный духовный аромат, неповторимое интеллектуальное своеобразие, беспрецедентные социальные, политические и экономические события XVII века уже давно возвели его в ранг кумира исследовательских интересов.
В истории европейских народов это время ознаменовано глубинными сдвигами во всех сферах общественной жизни. Повышенный драматизм эпохе барокко придал беспримерный по своим масштабам поиск сообществом Старого Света нового социального и культурного облика Европы.
Тектонические колебания нерушимого, как представлялось доселе, мироздания средневековья породили поразительные духовно-интеллектуальные и социально-психологические трансформации. Радикализм средневекового инакомыслия мгновенно померк перед дерзновенными взлетами мысли Возрождения и Реформации. Порыв к свободе стал достоянием не только Pax Latina, но и Pax Orthodoxa.
Особенно удивительными были процессы, происходившие в Великом княжестве Литовском, издревле являвшем собой место встречи двух христианских цивилизаций Европы.
Конец Ренессанса и Реформации привел общество этого крупнейшего в XVII столетии европейского государства на исторический перекресток, где перед его умственным взором предстали несколько основных картин будущего.
Первую рисовало обновленное после Тридента папство. Это была старательно возрождаемая Римом доктрина универсальной теократии латинского первосвященника, приобретшая в драматической схватке со свободомыслием Возрождения и идеей церковной реформы невероятную чувствительность к запросам современного ей общества.
Другая, хотя и столь же традиционная, перспектива вновь обретала свое полновесное звучание в стремительно восстанавливающей после Смуты свои жизненные силы России. В глазах ее идеологов будущее человечество было ничем иным, как священной вселенской державой европеизированного «Третьего Рима».
Однако духовное поле европейского мирочувствия уже не могло быть засеяно в эту эпоху лишь многовековым средневековым традиционализмом.
Во-первых, и средние века никогда не являли собой мировоззренческий монолит. История средневековья — это не только история поразительной для современного человека социальной и духовной стабильности, но и история ересей, поражавших христианскую церковь как на Западе, так и на Востоке.
Во-вторых, невиданный интеллектуальный энтузиазм Ренессанса — элитарный, но колоссальный по своей духовной силе, — прорвал вериги единомыслия прошлых эпох и открыл безграничность человеческой свободы.
Однако истинным потрясением традиционного общества стала Реформация — пролог европейского капитализма, проникнутая не меньшим пафосом индивидуализма, нежели Возрождение, но лишенная его аристократизма и духовных изысков.
Культура Великого княжества Литовского этой эпохи не только порождала человека барокко, обреченного в «минуты роковые» мира сего на трагическое переживание утраты «божественной» гармонии мироздания средневековья, но и сама становилась плодом деяний и творческих свершений блестящей плеяды выдающихся личностей — Петра Могилы, Игнатия Иевлевича, Ипатия Потея, Иосифа Рутского, Мелетия Смотрицкого, Афанасия Филипповича, Симеона Полоцкого и многих других.
На протяжении всей своей истории Великое княжество Литовское было не только географическим центром Европы, но и местом уникального культурно-исторического действа, разыгрываемого духовными мирами православного Востока и католического Запада. В эпоху барокко вспышка противоборства религиозно-доктринальных идей с небывалой остротой поставила перед европейской мыслью проблему перспектив христианской цивилизации.
XVII столетие в истории польско-литовского государства — это время не только кровавых конфликтов, духовных драм, трагического скепсиса и упадочного аморализма, но и эпоха выдающегося подвижничества интеллектуальной элиты общества, устремленного к созданию атмосферы диалога восточно-христианского и западно-христианского миров, напряженных поисков мировоззренческого компромисса, путей достижения всеобъемлющего культурного синтеза, пронизанного идеей «неслиянного» и «нераздельного» звучания голосов в общеевропейской духовной «симфонии».
У истоков нового умственного движения XVII века, призванного примирить идейно-политические и философско-религиозные традиции восточнославянского ареала и Западной Европы, стоял П. Могила. Ему суждено было возглавить православную церковь Великого княжества во времена ее тяжелейшего духовного и морального кризиса. Однако П. Могила и его сподвижники смогли совершить мировоззренческий прорыв, определивший судьбы востока Европы на несколько столетий вперед.
С эпохи возникновения Киево-Могилянской академии ценности западной культуры, религии, философии, искусства обрели в глазах православной общности белорусско-украинских земель устойчивый статус пусть и не всегда желанного, но отнюдь и не враждебного спутника ее умонастроений.
Из всего многообразия идей, предложенных Западом европейскому востоку в облике стиля барокко, наиболее привлекательной для православных умов Беларуси и Украины оказалась концепция остроумия. Сознание молодых интеллектуалов Великого княжества, воспитанных на просветительских традициях, восходящих еще к духовности Евфросинии Полоцкой, Кирилла Туровского и Климентия Смолятича, органично впитывало постулаты теории «быстрого разума», превозносившей художественную изобретательность, фантазию, интуицию поэта, литератора, эрудита-библиофила, расценивавшей гуманитарное творчество как подражание Божественному процессу миросозидания и наделявшей поклонников учености статусом новых апостолов.
Вершиной оригинального воплощения на православной почве принципов учения об остроумии стала барочная концепции мыслителей Киево-Могилянской академии. Подвижник-просветитель был провозглашен ими харизматическим носителем Божественного Слова, пребывающим в постоянной незримой связи с сакральностью высших сфер.
Провозглашая культ книги, «письменного разума», гуманитарного знания, киево-могилянская теория открывала земному апостолу христианского духа врата в царство творческой свободы, вознося его над канонами «Боговдохновенных» текстов Священного писания и наследия патристики.
Отцы-основатели Киево-Могилянского храма учености положили в основу его духовности интеллектуальный динамизм, открытость для восприятия всего многообразия идей и умонастроений современной им эпохи, широту гуманитарной учености.
В системе академической образованности усвоение из авторитетного наследия Аристотеля идеи об универсальной науке, влияние схоластического метода, тяготеющего к составлению «сумм», лексиконов, компендиумов, рецепция ренессансных традиций, связанных с духовно-интеллектуальным комплексом «studia humanitatis» («гуманитарные дисциплины»), придали особо почетный статус энциклопедизму.
Святость Писания, авторитет предания отцов церкви, имена корифеев христианской религиозно-философской мысли — Псевдо-Дионисия Ареопагита, Фомы Аквинского и других виднейших теологов и мистиков Запада и Востока вызывают у киевских книжников чувство преклонения, как они вызывали его у их предшественников в прошлые века. Однако наследие христианства уже не поглощает всецело их сознание. Опьяняющее дыхание «барочного гуманизма» влечет их к творчеству выдающихся деятелей Возрождения, неосхоластики, реформационного движения, раннего Просвещения — Ю. Липсия, Ф. Суареса, Э. Роттердамского, П. Помпонацци, Я. Понтана, М. Сарбевского.
Но не только западная мысль явилась духовным источником деятельности киево-могилянских мыслителей по претворению идеи обновления православной традиции, но и культурное наследие христианского Востока.
Как известно, в XIV веке Византия породила свое последнее великое духовное детище — паламизм, ставший не только культурой итога исихазма, но и итогом всей ромейской культуры.
Знаменательной вехой в эволюции исихазма в белорусско-украинском регионе стала деятельность монаха Виталия, прославившего свое имя искусным переводом «Диоптры» и собственными «виршами», сопровождающими прозаическое изложение этого памятника аскетической литературы. Жизнь и творчество мыслителя являются свидетельством рождения нового облика христианского подвижника в православном славянском ареале. Вчерашний аскет начинает постепенно сбрасывать «ветхие одежды» анахоретства, пустынножительства, уединенного созерцательства. Новая эпоха облачает его в костюм литератора-профессионала, ученого-библиофила, активного государственного и общественного деятеля, отнюдь не погребенного при жизни в стенах монастырей. Но главное предназначение подвижника в глазах Виталия — это просветительство, духовное учительство, преподавание благ высшего знания.
Одним из самых блестящих и даровитых деятелей конца XVI — первой половины XVII столетия был М. Смотрицкий. Его духовная эволюция стала символом разрыва с традиционными основами православной веры, знаменем «западничества» тогдашнего белорусско-украинского общества, выражением крайнего разочарования в перспективах восточно-христианского вероисповедания.
Вся жизнь и творчество М. Смотрицкого пронизаны одной главной темой — идеей единой Европы, универсальной церкви, гармонии народов, вер и культур.
Однако ранний М. Смотрицкий — это проповедник диалога восточной и западной ветвей христианства, это служитель идеи ненасильственного взаимообщения католицизма и православия, это искренний сторонник традиционного христианского разномыслия.
Но поздний М. Смотрицкий — это уже человек, навсегда похоронивший для себя ценности православия, это глашатай конца греческой веры, это проводырь западного проекта будущего европейского дома.
Другая сверхординарная фигура этой эпохи — это православный святой А. Филиппович.
Трагический пафос его жизни и творчества с особой силой высветил путь эволюции исихазма, изначально служившего символом отрешенности от земной жизни, неприятия мирских соблазнов, отторжения зла и греховности, присущих человеческому обществу.
С одной стороны, А. Филиппович — искренний поклонник духовного самоуглубления, мистической созерцательности и идеалов монашеской аскезы.
С другой стороны, он — избранник и посланник Бога, наделенный особым даром проповедничества высших истин, харизматик, призванный к воплощению в земном мире данной ему свыше социальной, культурной и политической программы.
Можно утверждать, что А. Филиппович — это яркий представитель нового, возникшего в восточнославянском православии под влиянием поздневизантийского исихазма типа «аскета-апостола» (Л.П. Карсавин). Он — инок-созерцатель, духовный подвижник, глава монашеской обители, но в то же время он — писатель, церковный политик и активный общественный деятель.
На другом полюсе этой эпохи стоит личность И. Кунцевича — ревностного поклонника унии, достигшего мученического венца в своем безграничном стремлении к ее утверждению в белорусско-украинском обществе.
На исходе средневековья апофеозом попыток создания христианского союза Европы стала Брестская церковная уния. Она явилась достойным порождением эпохи барокко, причудливо сближавшей «несближаемое», совмещавшей «несовместное», соединяющей «несоединимое».
Лик эпохи — это и лик ее знаковых фигур. Перелистывая страницы биографии И. Кунцевича, невозможно не поражаться многообразию проявлений его натуры. Картины его жизни живописуют нам и кроткого, доброго и участливого пастыря, и бичующегося до изнеможения монаха-отшельника, и предводителя военного отряда, штурмом берущего православную обитель, и пылающего ненавистью к «схизме» фанатика нового вероучения, всецело поглощенного желанием принять мученическую смерть за «святую унию».
В лице И. Кунцевича униатское движение нашло одного из самых талантливых и ярких своих последователей. В католическом мире он стал поистине образцом земного воплощения идеи соединения в одной личности благочестивого аскета-созерцателя и активного миссионера.
В деле утверждения унии центральную роль играл орден базилиан, основанный в 1617 г. И. Рутским. Идейной основой базилианства, как и всей униатской церкви, было стремление примирить восточно-христианские традиции с духом западной церкви. Несомненно, религиозное подвижничество, фанатический прозелитизм и реформаторский талант навсегда обеспечили И. Рутскому одно из главных мест в пантеоне униатских вождей.
Идея служения делу христианского просвещения озаряла жизненный и творческий путь многих и многих поколений выпускников Киево-Могилянской академии. История религии сохранила немало свидетельств искренней дружбы и глубокого взаимного уважения, наполнявших отношения учителя и ученика в христианском мире — от Симеона Нового Богослова, создавшего целый культ вокруг имени своего учителя Симеона Благоговейного до Симеона Полоцкого, навсегда сохранившего верность духовным заповедям своего наставника Игнатия Иевлевича.
Возведенный в сан игумена Полоцкого Богоявленского монастыря самим П. Могилой, бывший профессор Киево-Могилянской академии И. Иевлевич явился вдохновителем культурно-просветительского движения в Полоцке.
Монашеская община древней христианской обители стала третьей — после Киева и Вильни — духовной кормилицей Симеона Полоцкого.
Личность и творчество белорусского мыслителя, окрашенные в тона неповторимого своеобразия эпохи барокко, стали знаменем мировоззренческой эволюции православного восточнославянского мира XVII века.
Фундамент духовного здания, воздвигнутого Симеоном Полоцким, составила идея культа «письменного Логоса». Она трактовала обладание знанием, всестороннее овладение «словесностью», причастность человека к культуре как символ посвящения в трансцендентную тайну, как основу уподобления носителя Слова Божия апостолу или пророку, как наиболее ценную нравственную заслугу, гарантирующую человеку на исходе мира «новую жизнь». Уникальный талант мастера барочного парадокса позволил мыслителю не только в творчестве, но и в жизни сочетать в «личностном единстве» многоликость возвышенно-духовных и реально-земных человеческих миров.
Поэтому неудивительна та необыкновенная пестрота взглядов, мнений и обликов, в которых Симеон Полоцкий является своему читателю. В своих сочинениях он выступает то в роли выразителя мирочувствия народного христианства, то в ипостаси погруженного в уединенное созерцание мистика, то в образе ученого схоласта, занятого интеллектуальным теоретизированием о «тайнах веры», то в качестве проповедника бюргерских добродетелей или безгранично творческой личности Ренессанса. Наконец, мы видим его в маске верноподданного идеолога российский державы, провозвестника грядущего царства просвещенного абсолютизма.
Однако сколь бы ни была велика степень жизненного, теоретического и художественного антиномизма Симеона Полоцкого, он навсегда остался верен традициям своей альма-матер, строго подчиняя всю безбрежность своего необъятного энциклопедизма главной цели христианского подвижника.
Последний поэтический труд «Вертоград многоцветный» (1676-1680) открывается стихотворением «Вера и дело», в котором Симеон Полоцкий объявил свое жизненное кредо:
Светилник не елеем, но огнем сияет,
Но огнь сам без елея скоро угасает.
Тако вера не из дел бывает рожденна,
Обаче онех кроме тщетна, умерщвленна.
Веру убо з делесы съединити требе
Хотящым душам жити и быти на небе.
Поклонник барочной эмблематики, поэт обращается к популярному в средневековой литературе образу «светильника». Светильник — символ деяний просветителя, открывающего путь христианскому человечеству в царство Бога, с эпохи «Ареопагитик» предстающего как «безначальное и бесконечное сияние прекрасного-и-благого».
Творчество Симеона Полоцкого завершает огромную культурную эпоху, восходящую к мировоззрению создателей Киево-Могилянской Академии, взрастившей целую плеяду восточнославянских мыслителей XVII века, вдохновленных идеей творения универсальной архитектуры единой христианской Европы.
Новые религиозные организации в Беларуси:
классификация и причины распространения
в молодежной среде
Н.А.Кутузова
Новые религиозные организации (НРО) активизировались в нашей стране в 90х годах. Пик интереса к ним пришелся на 1995–1998 годы. НРО были всесторонне представлены на доктринальном (вероучительном) и организационном уровне. В этот период в молодежной среде появляется феномен «размытой религиозности», суть которого заключается в эклектическом наборе объектов веры: молодые люди верят одновременно в единого христианского Бога, Космический совет, НЛО и пр. На фоне довольно низкой религиозной грамотности молодежи феномен «размытой религиозности» сформировал почву для появления внеконфессиональных культов и течений.
Процессы распространения новых религиозных организаций в молодежной среде, создание ими новых семейных и гражданских статусов, а также норм социального поведения молодых людей, динамика новой религиозности стали объектами постоянного научного анализа1. Вместе с этим комплексных исследований по вопросам новой религиозности в Республике Беларусь не проводилось. Поэтому для изучения этой темы необходимо обращаться к таким источникам как Интернет, печатным изданиям и рукописным материалам НРО, социологическим материалам локальных исследований, изучать содержание граффити и других продуктов молодежных субкультур, связанных с НРО, а также информацию, полученную из частных контактов с членами групп.
Новые религиозные организации настолько разнообразны, что в настоящее время в религиоведческой практике используются различные основания для их классификации: по источникам вероучения, степени вовлеченности в группу, организации групп, политическим и социальным ориентациям. Согласно классификации по источникам вероучения можно выделить следующие группы:
1. Псевдохристианские, основанные на идеях христианского вероучения и элементах культа, но критикующие христианство и претендующие на роль «подлинного носителя откровения». К ним относятся «Богородичный центр» или «Вселенская церковь Божьей матери Преображающейся» И. Береславского, «Дети Бога» или «Семья любви» Д. Берга, «Церковь Последнего Завета» Виссариона, «Церковь Христа», организации С.М. Муна, в том числе CARP, новая «Пророческая школа».
2. Неоориенталистские, организации про-восточной ориентации, привлекающие экзотикой и «сохранением тайных (для Европы) знаний». Среди них «Международное Общество Сознания Кришны» (МОСК), «Лига Духовного Возрождения Санатана Дхарма», медитационные центры Ошо, «Белорусский центр Всемирного духовного университета Брахма Кумарис», кружки изучения «Трансцендентальной медитации».
3. Оккультно-мистические, строящие свои доктрины на вере в сверхъестественные скрытые силы природы и человека. Эта группа была представлена наибольшим количеством организаций и вариаций вероучения. Наиболее известные организации: «Учение Живой этики» («Агни-Йога») Рерихов, теософские кружки, изучающие «Тайную доктрину» Е.П. Блаватской, «Великое Белое Братство» («Юсмалос»), «АУМ Синрике» Секо Асахары, «Сайентологическая церковь» и «Дианетика» Р.Хаббарда, учение «РЕЙКИ», трансформирующая организация «Универсальная Энергия и человек» и ряд других.
4. Неоязыческие организации и магические культы, не имеющие постоянной организационной структуры. Они, как правило, строят свои доктрины на эклектическом, произвольном совмещении элементов языческой культуры и верований разных народов. «Древнее знание» интерпретируется наукообразно, якобы с позиций современной науки, особое значение в доктринах придается экологической тематике. Нередко члены данных групп поддерживают связи с пронацистскими молодежными группами, в среде которых распространяются идеи о национальной и расовой исключительности.
5. Криминальные псевдорелигиозные структуры, которые лишь используют ритуальное оформление своей деятельности, но не являются религиозными организациями по сути. К ним относятся сатанистские группы, цель которых — совершение правонарушений.
Несмотря на то, что в нашей республике были представлены все вышеперечисленные организации, далеко не все группы новых религиозных организаций пользовались одинаковой популярностью среди молодежи. Так, например, сатанистская доктрина имела успех лишь в кругах малообеспеченных и социально уязвимых подростков-учащихся. Изучение культовой символики граффити позволяет говорить о неакцентированном присутствии в молодежной субкультуре определенного интереса к сатанизму, вызванного его популяризацией западными рок-группами, прежде всего это касается тяжелого рока. Псевдохристианские организации посещали молодые люди, имевшие примитивное представление о сущности христианского вероучения и культа, но психологически зависимые от «авторитета», интерпретирующего христианское вероучение. Как правило, возраст молодых людей в этих организациях редко превышал 20 лет. Членами неоориенталистских и оккультно-мистических организаций обычно были студенты творческих и гуманитарных специальностей. Приводит их туда «поиск истины», который ведет их из одной организации в другую. Основная возрастная группа — от 20 лет и старше. Наконец, неоязыческие организации переживают пик своей популярности сейчас, причем в различных возрастных группах. Их популярность обеспечивается эксплуатацией «магических практик» и вполне объяснима на фоне всеобщего интереса к литературным, кино- и видео — «фэнтази».
При классификации религиозных организаций учитывается характер членства, степень вовлеченности в группу, целевые установки и ожидания приверженцев. Выделяют следующие типы новых религиозных организаций:
1. Сепаратистские группы, стремящиеся к образованию тесного коммуникационного пространства (сатанисты) и созданию «дочерних» организаций. Такие организации, как правило, малочисленны — до 10–15 человек. Организации функционируют на основе фиксированного ритуальным образом членства, постоянных контактов между членами группы, общей атрибутики.
2. Апокалиптические группы, которые находятся в ожидании «конца света», распространены среди псевдохристианских и оккультно-мистических организаций. Членство чаще не фиксированное. Членов группы объединяет молитвенная практика и процедуры «подготовки к спасению». Эти религиозные группы склонны к установлению зависимости от лидеров (пророков, первосвященников), которых рассматривают как носителей «Откровения». Приверженцы данных доктрин постоянно испытывают потребность в «новой информации» — «Откровениях» разнообразного содержания. В обычной жизни члены этих групп практически ничем не отличаются от других людей, обращает внимание критическая установка по отношению к обществу.
3. Когнитивный или познающий тип новых религиозных организаций отличается интересом к эзотерической литературе и может встречаться в комбинациях с другими типами. Данный тип в чистом виде встречается редко, обычно с него начинается формирование любой оккультно-мистической группы. Например, в стадии своего организационного оформления находится «Отделение Базилианского лагеря Ордена Восточных тамплиеров», которое через Интернет знакомит посетителей Web-сайта с переводными сочинениями Алистера Кроули. Своей задачей создатели организации и сайта считают изучение «западной магической традиции и ее распространение на территории Республики Беларусь». Широко распространяется информация о медитационных группах, объединенных Ассоциацией Карма Кагью в Витебске, Гомеле, Минске и Могилеве. Некоторые группы со временем распадаются, не сумев создать устойчивые организации, как это произошло с «шаманской» группой «Свет Кайласы». Для начального этапа в развитии данных групп характерна замкнутость на литературных источниках вероучительного содержания, либо на их переводах, затем появляются интерпретаторы мистических текстов, которые впоследствии становятся лидерами — харизматиками.
4. Новые религиозные организации, основанные на религиозно-политических идеях и организованные по военному образцу. Приверженцы полностью вовлечены в деятельность организации, от них требуется активное участие в жизни группы, точное выполнение установленных норм и правил поведения. Примером такой организации может служить Партия Арийского единства (или Партия ведического социализма), существующая в России, но имеющая у нас незарегистрированные и малочисленные группы своих поклонников. На территорию РБ поступает также литература военизированного общества «Аркаим» (РФ), исповедующего идеи панславянства, движения «Коловрат», РНЕ. Религиозные доктрины подобных организаций основаны на откровенных «фэнтези» по поводу древнего исторического прошлого «арийских народов», в культовом отношении наблюдается эклектическое смешение культовых атрибутов славянских народов.
Особое явление в новой религиозности — это неоязыческие организации. Они не являются однородной группой, можно выделить несколько подгрупп, различающихся происхождением и источниками.
Традиционные этнические культы (африканские практики вуду, европейские — викки и друидизма, некоторые славянские языческие культы). Представители данной группы стараются реконструировать магическую и религиозную традицию посредством изучения литературных и археологических источников, использовать подлинные ритуальные предметы. Как правило, не афишируют свою деятельность, к большому количеству членов не стремятся и не занимаются предоставлением магических услуг. В нашей стране подобные организации находятся на стадии «литературной» или в начале формирования религиозной традиции. Они не имеют устойчивой организационной структуры и постоянных лидеров. В России, Польше, Украине, Литве уже существуют подобные крупные организации. С белорусскими «коллегами» поддерживают отношения украинское Объединение родноверов, российский «Круг языческой традиции», Международный конгресс этнических религий (Вильнюс). Большинство организаций не занимается политической деятельностью, ставя акценты на культурных программах и популяризации истории и этнографии.
Современные «оздоровительные» культы, построенные преимущественно на оккультизме: РЕЙКИ, «Универсальная Энергия», «Детка» П. Иванова. По содержанию и форме чрезвычайно эклектичная группа, широко рекламируемая, но особой популярностью среди молодежи не пользуется. Основной контингент — лица среднего и пожилого возраста.
Несмотря на достаточно подробную и разветвленную систему классификации, учесть все возможные проявления активности НРО и оценить специфику новых организаций бывает подчас очень трудно. Большая часть новых религиозных организаций имеет черты нескольких классификационных групп. Каждая религиозная организация уникальна в своем роде и требует индивидуального подхода в изучении и работе с ней.
Для членов каждой группы подобных организаций можно выделить ряд особенностей идентификации и мотивов вступления в религиозную организацию. Если попытаться суммировать эти особенности, можно выделить 4 основные группы причин распространения НРО в молодежной среде.
1. Самая естественная причина — потребность в собственном игровом пространстве. Игра является элементарной функцией человеческой жизни, формой свободного самовыражения человека, которая предполагает свободное творческое восприятие внешнего мира, синхронизацию реального и возможного. Виртуальная реальность мифа или магии может быть построена практически на любом материале (от банальной веры в существование инопланетян до убеждения в чудодейственности «заряженной» воды). При этом данная виртуальная реальность всегда будет актуальна, так как в момент включенности в игру человек воспринимает ее как реально существующую. Она интерактивна, так как ее носитель испытывает потребность в корпоративной социализации своих игровых установок. Создается игровое пространство просто: во-первых, выбирается особое место, которое сакрализуется и стимулирует должным образом воображение субъекта («Аркаим — древний город ариев»; «места магической силы», «Альфа Центавра — колыбель земной цивилизации»); во-вторых, формируется религиозно-художественная символизация таких объектов, сопровождаемая разработкой культовых практик (медитаций на Альфу Центавра); в-третьих, подбираются участники игры с последующим распределением ролей между ними. В игре воображения компенсируются «недостатки» реального пространства и времени. Тяготение к игре нельзя устранить либо запретить. Вполне вероятно, игровое пространство детей и взрослых будет являться постоянной основой для разнообразных религиозных доктрин. По параметрам игрового пространства можно прогнозировать формирование новой религиозной и культовой системы, тем более что большинство современных религиозных доктрин учитывает реалии эпохи «хай-тек» и ориентировано на современного, образованного с точки зрения высоких технологий человека. Так в Австралии существует религиозная доктрина «джедаизм» или «вера в джедаев», которая своим происхождением обязана Дж. Лукасу — создателю «Звездных войн». Если проанализировать спектр «хай-тек» — религиозности», то можно увидеть, что наряду с классическими объектами поклонения типа «Владык Кармы» («Универсальная Энергия») существуют изначально нерелигиозные объекты, такие как «энергия», «черные дыры». Задача исследователей в подобном случае может заключаться лишь в постоянном изучении игровых пространств детей и молодежи и процессов становления новых религиозных доктрин.
2. Вторая причина распространения новых религиозных доктрин в молодежной среде более прозаична — это распространение квазирелигиозных и паранаучных идей. Она касается в основном несовершенства образовательных технологий и как следствие — примитивной интерпретации достижений современной науки в учебных курсах. Эти верования включают в себя наукообразные, псевдонаучные мифы и реликты дохристианских культов (гадания, сглаз, порча и пр.). Социологическое исследование квазирелигиозности было осуществлено Центром социологических исследований БГУ в 1995–2000 гг.2 В результате было выявлено несколько любопытных параметров квазирелигиозности. Был сделан вывод о том, что вера в сверхъестественные силы преимущественно распространена среди молодежи студенческого или старшего школьного возраста. Самым рейтинговым «лидером» из всех объектов веры является астрология (52% от числа респондентов в возрасте 18–22 лет), далее следуют экстрасенсы (28%). НЛО и пришельцы (26%) лишь на третьем месте.
Среди паранаучных направлений можно выделить: астрологию, которую уже воспринимают как прикладную науку, хиромантию, парапсихологию, включающую в себя телепатию, телекинез, левитацию, ясновидение, предсказание будущего. Некоторые направления «альтернативной медицины» пропагандируют целительство на расстоянии посредством абсолютно неизвестной науке и самим целителям волшебной силы. К паранауке относятся уфология, психотроника (основана на «принципиально новом типе энергии, извлеченной из нулевых колебаний вакуума», «торсионные поля» — понятие из лексикона специалистов в области психотроники), темпоралистика — новая наука о времени и о возможностях перемещения в прошлое и будущее. Практически все теоретики современной паранауки используют физическую терминологию: волны де Бройля, гравитационное поле, кванты и др. Язык новых религий весьма специфичен и наукообразен.
Паранаука и новые религии сегодня дополняют друг друга. В городской молодежной среде (в частности, среди молодежи, получающей гуманитарное образование) популярны идеи минимализма, биоэстетика, этнические мотивы. Отсюда увлечение этническим политеизмом и народной магией. Напротив, переселенцы из сельской местности интересуются паранаучными идеями псевдокосмизма, уфологии. Однако у последних отмечается более рациональная, прагматическая установка на использование этих идей в целях достижения желаемого социального статуса3. Формулировать закономерности в распространении квазирелигиозных и паранаучных верований пока преждевременно и необходимо продолжать изучение этого явления в конкретной личностной, социальной и образовательной среде.
3. Выше уже говорилось о том, что в молодежной среде сегодня популярны неоязыческие группы и их идеология. Ренессанс язычества в нашем регионе отчасти связан с потребностями национального самовыражения. Об этом свидетельствует постоянный поиск активных поведенческих форм членами данных групп. Национальное возрождение в молодежной среде — явление здоровое. Опасения могут вызывать лишь организации военизированного типа и националистического характера. В нашей стране подобные организации отсутствуют, но вероятность их возникновения есть. Для того чтобы предотвратить противоправную деятельность данных групп, следует должным образом вести идеологическую работу среди молодежи, направляя активность молодых людей в русло изучения истории, этнографии и других областей. Проводить эту работу можно лишь под руководством специалистов в определенных областях, но не любителей национальной истории, которые подчас заявляют, что «Россия и Беларусь — родина слонов, и Кришна — наш первопредок» (Партия ведического социализма), а полумифическая Велесова книга-учебник по древней истории. Как правило, членами этих организаций являются молодые люди из социально благополучных семей, с хорошим образованием, высокой степенью социальной активности. Задача педагогов и родителей должна состоять в том, чтобы направить эту активность в позитивное и научно обоснованное русло.
4. Последняя причина распространения новых религиозных организаций в молодежной среде лежит в плоскости социально- психологических и коммуникационных проблем. В НРО чаще попадают молодые люди социально уязвимые, неопытные и слабообученные, испытывающие трудности самореализации. Путь в религиозную организацию для них — возможность самоутверждения. Некоторые НРО действовали по принципу «пирамиды»: чем больше «новичков» приводит член группы, тем выше становится его социальный статус в организации (сатанистские организации, CARP и пр.). Однако важную роль играет коммуникационный фактор — обычная потребность в общении. Среда общения в религиозных группах заполняется сакрализованными символами, мифами, политическими, социальными идеями, которые «упаковываются» в специфическую для каждой организации знаковую «оболочку», т.е. вероучение, текст Священной книги, легенды о лидерах. В таком виде эта информация отличается от «чужой» — общепринятой. Среда общения приводит к формированию устойчивой организационной структуры. Коммуникационные структуры могут существовать и без организации: так существуют многочисленные группы поклонников «Агни-Йоги», магии вуду, «Пророческая школа», некоторые неоязыческие группы. Люди приходят и уходят, теряя интерес к идеям, но сами идеи, закрепленные в литературе, остаются, ожидая новое поколение неофитов.
Если проследить динамику формирования любой новой религиозной организации (пример — молодежные группы в «Универсальной Энергии»), можно заметить, что устойчивый коллектив формируется в течение 2–3 лет и по прошествии этого срока коллектив «закрывается» для посторонних или новичков, бывает, что даже распадается на более мелкие группы. Однако коммуникационные структуры являются более жизнеспособными, чем организационные, уничтожить их могут лишь сами приверженцы данного учения, разорвав каналы общения. В коммуникационном пространстве происходит перекодировка общезначимой информации, например, день 7 ноября теософские группы могут отмечать как «день покаяния и личной ответственности за все поступки». Происходит также перекодировка социальных ролей, например, в реальной жизни член группы может быть аутсайдером, в сакральной — «магом 4 уровня, опоясанным мечом», «настоящим (истинным) арийцем» и пр. Таким образом, предупреждение возникновения НРО лежит также в сфере социально-психологической и педагогической работы.
История распространения новой религиозности в Беларуси пока еще не написана до конца. Новая религиозность является сложным социокультурным явлением и не приемлет однозначных оценок. Альтернативность по отношению к обществу, уход от реальной жизни в фантазийный мир, мистицизм, вытесняющий рациональное научное мировоззрение, политические доктрины, основанные на идее авторитарной власти лидера-жреца, тоталитарная организация и военно-политические притязания некоторых лидеров — лишь одна «сторона медали» духовных инноваций новых религиозных течений. Однако есть и другая: внеконфессиональная, зачастую размытая и эклектичная религиозность несет в себе новую модель религиозного сознания. В ней отсутствуют четкие вероучительные границы и противопоставление конфессиональных групп друг другу. Новая модель религиозного сознания приемлет все вероучительные формы, является одновременно и рациональной, и мистической, это — и «фэнтази» в стиле «хай-тек», и комплекс архаических верований. Возможно, новая модель религиозности со временем займет определенное место в духовной сфере. Пока сложно оценить мировоззренческие последствия новой религиозности «первой волны» (1995–1998гг.). Лишь по мере того, как молодые люди, прошедшие воспитание в данных религиозных группах, займут свои места в структурах общества, можно будет точно определить, в какой мере идеи НРО являются жизнеспособными. Пока же остается лишь изучать данный феномен, шире использовать методы и возможности прикладной социологии, и работать с молодежью всеми доступными средствами в целях выработки позитивных социальных ориентаций, рационального мировоззренческого комплекса, активной жизненной позиции.