Geum.ru

Всероссийская научно-практическая конференция «Укрепление национальной безопасности России: демографические и миграционные аспекты»

Вид материалаДокументы

Содержание


Джейранов Ф.Е. Свобода как ценность и условие безопасности России
Подобный материал:
1   ...   19   20   21   22   23   24   25   26   ...   40

Джейранов Ф.Е. Свобода как ценность и условие безопасности России



Ижевский государственный технический университет

Свобода - одна из неоспоримых общечеловеческих ценностей, значимость которой особо остро ощущается в современную эпоху, в рамках которой наметилась тенденция перехода к информационно-компьютерной волне цивилизации.

Свобода личности - это многоплановая, многогранная проблема, которая может быть отнесена к разряду трудноразрешаемых. Самое примитивное понимание свободы, а потому и самое популярное, можно встретить в мире «повседневности». В разговорном языке очень часто встречаются выражения типа: свобода - это когда «сам себе хозяин», «что хочу, то и ворочу», «никому ничего не должен», «делаю то, что хочу, а не то, что нужно» и т. п. В нормативно-ценностной системе России имеет место типичный российский символ «воля» - беспредельная, никем и ничем не ограниченная сила, заменяющий собой европеизированную категорию «свобода». Такое понимание свободы на самом деле есть произвол, потакание прихотям души или похотям тела. Свобода как отсутствие всякого рода препятствий является лишь одной из ее видов -физическая свобода, которую можно представить в качестве предиката, необходимою принадлежностью всех живых существ, своеобразное отличие которых заключается в том, что из движения (действия) исходят из их воли, произвольны. Поэтому их, при отсутствии материальных препятствий, называют свободными.

Если же рассматривать проблему свободы в философском смысле, то мы будем иметь дело уже с другими ее видами - интеллектуальной и нравственной, духовной свободой. Это уже не мир «повседневности», а мир «ноуменов», универсалий. Здесь и открывается доступ к многим трудностям, тянется круг тем, помогающих уяснить изнанку проблемы. Сегодня многие философы сходятся в том, что свобода личности существует в двух сферах: свобода внешняя и свобода внутренняя. Если первая дается человеку прежде всего государством и устраняет насильственное вмешательство других людей в жизни человека, то вторая обращает свое внимание к самому человеку. Внешняя свобода, ограничивая действия индивида, способствует его отчуждению, но если эти государственные установления и предписания будут свободно приняты им и будут свободно вменены самому, тогда они не сознают никакого подавления свободы, а, напротив, станут ценной опорой человека. Это говорит о том, что внутренняя свобода не есть отрицание внешних предписаний, законов, а есть способность человека самостоятельно увидеть смысл этих законов, признать их силу и самодеятельно осуществить их в жизнь. Как говорил Цицерон, мы должны быть «рабами законов, чтобы быть свободными». Если человек хочет быть свободным, то он должен ограничить свою свободу фактом свободы другого, а это и есть собственно правовое отношение. Человек приобретает право постольку, поскольку у него есть обязанности. Одно вне другого не может быть: обязанности без прав - рабство, права без обязанностей - анархия.

Внешняя свобода служит внутренней тогда, когда есть естественное и необходимое условие для упрочнения последней, которая и есть главная основа духовного характера. Поэтому свобода есть прежде всего духовная свобода, свобода духа, а не тела и души, и внешняя свобода нужна человеку для того, чтобы стать духовным центром, чтобы приобрести внутреннюю свободу, которая есть ни что иное как живая духовность человека. И тот, кто это продумает и прочувствует, поймет сразу, в чем значение «долга» и «дисциплины»: ибо и долг, и дисциплина, верно и глубоко понятые, суть лишь видоизменения внутренней свободы, которая добровольно приемлет эти внешние связи.

Всегда деятельно осуществляемая свобода предполагает возможность свободного выбора между двумя или несколькими возможностями. Без возможности выбора нет свободы. Свобода, утверждает Э. Фромм, означает не что иное, как способность следовать голосу разума, здоровья, благополучия и совести против голоса иррациональных страстей [1. с.403]. В то же время нельзя упускать из виду то, что понятие свободы гораздо шире понятия выбора и означает не только выбор, но и поиск новых путей и возможностей. Иначе происходит существенное ограничение сущности этой дефиниции, а сама предпосылка об априорном наличие готовых путей, между которыми нужно выбирать, превращает свободу в принуждение выбора. Следовательно, свобода представляет собой не только потенцию избирающую (тогда свобода - узел средних людей с их противоречивыми склонностями), сколько силу, творящую новые возможности - возможности творческой реализации субъекта.

Свобода есть не только необходимое условие деятельности, но и субстанция человека действующего, и цель проявления субъективной активности - инициативы, направленной на преодоление причинных связей и расширения ракурса творческого самоутверждения личности. Она генетически включена в каждый акт творчества, превращая его в инструмент постижения великой ценности. Но таковой свобода становится только при осознании субъектом цели своих действий - преодоление необходимости, которую несет в себе объект его деятельности . Как абсолютная (постоянная) цель, свобода простирается дальше всякого предела. Человек же осознает результат своего творения в силу своих духовных потенций. Поэтому творчество всегда субъективно, ибо имеет разную степень свободы - разную степень постижения личностью данной ценности. Это говорит о том, что смысл и функции свободы раскрываются только посредством индивидуального «я», в процессе координации и субординации субъекта в социальном мире. Следовательно, актуализируется не только взаимоотношение свободы и необходимости, сколько взаимоотношение свободы и ценности, свободы и смысла, свободы и цели. Ибо не понятия закономерности, необходимости, причинности, а понятия цели, смысла и ценности заполняет содержание дефиниции свободы.

Таким образом, свобода актуальна и допустима лишь тогда, когда стремление субъекта к целеосознанным преобразованиям действительности, дополняется внутренней дисциплиной и чувством долга личности. Свобода сама по себе, без насилия над собой никого не делает Человеком. Следовательно, без самоограничения, освобождение индивида не есть свобода духа, а лишь «свобода» плоти и неизбежное поглашение ею самого духа. Такой субъект движется непременно к животному состоянию и постепенному разрушению свободы. Значит, свободным может быть лишь человеческий дух, но не плоть - животное не может быть свободным и несвободным; ибо оно не есть человек. Поэтому, индивид, становясь рабом своих страстей, не имеет права быть свободным, поскольку он уже не является человеком. Субъект без самоограничения беспределен в своих желаниях удовлетворить растущие потребности, а значит, он не может быть нравственным в силу подчиненности своим собственным инстинктам. Жизнедеятельность такого субъекта не в той или иной мере расшатывает цивилизационные «скрепы» общества и не может служить безопасности страны.


Литература.

Фромм Э. Психоанализ и этика. - М., 1998.