Всероссийская научно-практическая конференция «Укрепление национальной безопасности России: демографические и миграционные аспекты»

Вид материала

Документы

Содержание Ерченков О.Н. Трансформации национально-патриотического дискурса в постсоветской России. Постановка проблемы

Подобный материал:

• Сообщение для сми 9 апреля 2010 года, 26.78kb.
• Всероссийская заочная научно-практическая конференция современные аспекты в сфере, 54.86kb.
• Программа ижевск 2012 Всероссийская научно-практическая конференция, 581.44kb.
• Программа ижевск 2012 Всероссийская научно-практическая конференция, 574.46kb.
• V-я всероссийская научно-практическая конференция «метрологическое обеспечение весоизмерительной, 51.17kb.
• 1-я Всероссийская заочная научно-практическая конференция «Механизмы регулирования, 122.06kb.
• 12-я Всероссийская научно-практическая конференция молодых ученых, аспирантов и студентов, 68.08kb.
• Ii всероссийская научно-практическая Интернет-конференция «Модернизация национальной, 106.84kb.
• Всероссийская научно-практическая конференция, 39.98kb.
• I всероссийская научно-практическая (заочная) конференция Москва, 1 3 февраля 2010, 44.46kb.

Ерченков О.Н. Трансформации национально-патриотического дискурса в постсоветской России. Постановка проблемы

Ижевский Государственный Технический Университет


Потребность в «Большой национальной Идее» на идеологическом пространстве постсоветской России - одна из ведущих тем активно обсуждаемых во властной элите, в широких народных массах, в научной среде, и СМИ. Однако, по справедливому замечанию А.С. Панарина: «Сегодня все политические силы России включились в погоню за «большой государственной идеей». В этом находит свое выражение реакция общества на цинизм и бездуховность политиков, пренебрегающих не только национальной традицией, но и всякими идеалами вообще. С другой – растерянность правящей элиты, проявившей полную неспособность внятно сформулировать основной вопрос государственной политики: в чем состоят национальные интересы России, и какой стратегии требует их защита внутри страны и на мировой арене. Следует с самого начала развеять одно недоразумение, связанное с привычкой власти «заказывать идеологию». Идеологии не рождаются в кабинетах, они – продукты «плазменных» энергий человеческого духа, пробуждающегося в ответ на грозные вызовы истории. «Большая идея» - это всегда ответ осажденного роковыми силами, но не сломленного субъекта сохранившего ориентацию на идеал. Она появляется тогда, когда наличные материальные ресурсы иссякли, и люди ищут опоры в ресурсах духовных, там, где действительно заключен источник всех чудес и парадоксов человеческой истории».[Панарин А.С. 1998: стр.234 ]

В конце восьмидесятых годов XX века, в общественной жизни бывшего советского союза возникла острая потребность во внятной и эффективной идеологии и четко сформулированной национальной стратегии. Эта потребность была вызвана общим кризисом коммунистического дискурса, неадекватность которого стала очевидна даже для высшего руководства коммунистической партии, и ее идеологических институтов. Воспользовавшись временным идеологическим вакуумом, идеологическое пространство, до этого представленное исключительно коммунистической идеологией было эффективно и оперативно «перехвачено» апологетами либеральной демократии, в своих экономических принципах опиравшихся на господство монетаристкой, рыночной экономики, ориентированной исключительно на Запад, а в общественной жизни на примат индивидуализма и космополитизма, игнорирующий традиционные для России ценности, и пренебрегающий ее особым историческим и культурным путем развития.

В этих условиях сложилась парадоксальная ситуация. Несмотря на декларируемые принципы «демократии», «плюрализма» и «толерантности», с самого начала доминирования либерального дискурса в общественной жизни нашей страны, любые альтернативные ему идеологические проекты были маргинализированы, и фактически изгнаны из поля равноправного и уважительного, непредвзятого обсуждения. Одной из таких «проклятых» идеологий стала в глазах широкой общественности постсоветской России идеология русского национализма. Само понятие «национализм» было во многом демонизировано и превратно перетолковано либералами, и это при том, что в отрицании идеи национализма либеральный дискурс во многом следовал инерции неприятия национализма, свойственной коммунистической идеологии, почти дословно повторяя ее старые антинационалистические клише. Стараниями либеральной интеллигенции образ русского национализма в общественном сознании был однозначно отождествлен с ксенофобией, шовинизмом, религиозной реакцией, антиинтелектуализмом, агрессивным неприятием любого иного мнения несоответствующего мнению националистически мыслящего субъекта. В общественном сознании даже возник и был поддержан химерический и полностью лишенный каких либо реальных оснований миф о «русском фашизме», и о якобы присущей национальному русскому менталитету склонности к «несвободе», «тоталитаризму», раболепию, инфантильной зависимости от государства и власти.

С целью «очищения сущностей» необходимо провести четкую дефиницию понятия национализма. Согласно нашему пониманию, национализм – есть особая мета-идеология, детерминирующая все проявления общественной и индивидуальной жизни общества как нации фактором национальной идентичности, и ставящая утверждение этой идентичности главным условием общественного развития общества как нации. Критерий этой идентичности у разных наций и этносов может быть совершенно разным, и даже в рамках одной нации или этноса в зависимости от исторически сложившихся обстоятельств могут наблюдаться одновременно несколько версий критерия национальной идентичности. В связи с этим, в принципе не может существовать единой теории национализма. У каждой нации, у каждого этноса имеется «свой национализм», обусловленный религиозными, культурными, этническими, историческими и даже природными условиями формирования нации. [Дугин А.Г 2004: стр 334-335]

Для русского национализма главными критериями национальной идентичности следует считать 1) русский язык, 2) русское государственное самосознание 3) русское Православие. Во многом эти три критерия являются повторением на современном этапе знаменитой Уваровской формулы: «Православие, Самодержавие, Народность». Прочие составляющие русскую индентичность, представляются менее значимыми, но также включаются в эту триаду.

Активное неприятие национально-патриотическими кругами либеральной демократии и откровенно прозападной, антироссийской политики ельцинской администрации породили удивительный симбиоз, сблизивший коммунистические и правые, т.е. националистические, монархические и евразийские силы. Этот симбиоз породил удивительный политический феномен, который был сразу же окрещен либеральной интеллигенцией как движение «красно-коричневых». Пренебрежение национально-патриотическим дискурсом в общественно- политической мысли постсоветской России, во многом явилось причиной того, что последний, замыкаясь в себе, стал принимать радикальные, ксенофобские формы, редуцируясь до узко-этнического сепаратистского течения. Подобная тенденция, чрезвычайно удачно названная К. Леонтьевым «великорусским сепаратизмом» способствует, как реакция усилению «малых национализмов» в регионах, и нарастанию центробежных тенденций в геополитическом положении Росси.

С приходом к власти в начале 2000 г. новой администрации, во главе с Президентом В.В.Путиным, национально-патриотический дискурс постепенно стал приобретать легитимность и актуальность уже на новом, государственном уровне. К сожалению, актуализация национально-патриотического дискурса, в спешном порядке создаваемая Аппарате Президента, например, концепция «суверенной демократии» предложенная В.Сурковым носит половинчатый и мало продуманный характер, являясь в большей степени версией национализма секулярного буржуазного государства-нации. Подобный идеологический концепт, по нашему мнению, мало подходит органике Российского государства, которому в большей степени соответствует имперский, синтетический и централистский стиль политической и административной культуры. Поэтому неудивительно, что том же в Аппарате Президента, пока негласно, стали формироваться более радикальные проекты, полностью порывающие с либерально-демократической парадигмой, с ее идеей светского государства, разделения властей, парламентаризмом и т.д., и в какой-то мере воскрешающие идею русской монархии в ее обновленном варианте, то есть выборной монархии. [«Проект Россия»] Неважно, как подобный государственный институт будет называться, монархией или пожизненным президенством. Кажется, что подобные проекты являются не слишком утопичными, с учетом того, что в постсоветской России отсутствует культура преемства власти, не в смысле передачи властных полномочий, а в смысле передачи базовых ценностных ориентиров во внешней и внутренней политике государства.

Национализм в его секулярном, «гражданско-государственническом» виде во многом, явление нового времени, связанного с формированием на европейском континенте и в Новом Свете буржуазных государств-наций. Следует отметить, что русский национализм никогда не существовал как национализм национально-гражданский, а уж тем более как исключительно этнический. Мироощущению русского националиста преломленному через православное ощущение национальной религии – Православия как вселенской Церкви, России как Империи, в государственном устроении наследующей Византийскую модель «симфонии властей», а Москвы как «Третьего Рима», всегда было чужды проявления ограниченного узко-этнического понимания русской Нации. Попытки искусственного формирования секулярного либерально-буржуазного русского национализма или его откровенно нацистской, агрессивной версии, предпринимаемой отдельными политический силами, являются непростительным, если не сказать, преступным авантюризмом, и носят откровенно деструктивный характер, направленный на расшатывание государства и дестабилизацию хрупкого геополитического, межнационального и экономического равновесия.


Литература:

Дугин А.Г. Философия политики: М.Арктогея 2004

Панарин А.С. Политология: Учебник / МГУ им. М.В. Ломоносова. - М.: Проспект, 1998

«Проект Россия» // ссылка скрыта