Geum.ru

Всероссийская научно-практическая конференция «Укрепление национальной безопасности России: демографические и миграционные аспекты»

Вид материалаДокументы

Содержание


Безопасность как феномен современного мира: Ценностно-культурологический аспект Материалы круглого стола
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   40

Безопасность как феномен современного мира: Ценностно-культурологический аспект Материалы круглого стола




Багровникова С.В. НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ И ФОРСИРОВКА КУЛЬТУРЫ



Ижевский Государственный Технический Университет


Владимир Францевич Эрн – один из видных мыслителей начала ХХ века, «серебряного века» русской культуры. Примерно с 1910 года главный научный интерес философа – вопрос о роли России в противостоянии Восток – Запад. Два фундаментальных принципа, характеризующих один – восточную, другой – западную культуру, Эрн называет Логос и Ratio. Логос – это принцип философии христианского Востока, Ratio – принцип западной философии Нового времени. Речь идёт о двух принципах, не только фундаментально враждебных друг другу, но взаимоисключающих друг друга. Конфликт между ними становится неизбежным, и он не может быть разрешён иначе как военным столкновением.

Рационализм, полагает Эрн, не понимает в культуре самого главного. Корень культуры – творчество. Философ отмечает, что в начале ХХ века культура находится в трагическом положении. Острие рационализма устремлено на душу культуры – творчество. Выясняя соотношение цивилизации и культуры, Эрн далёк от отождествления этих понятий. Более того, он считает, что цивилизация – враг культуры. В каждом человеке она мнёт инстинктивную мудрость Природы. И в этом смысле всякий продукт цивилизации есть всё растущая, непрерывная проповедь рационализма, т. е. принципиального отрыва от Сущего.

В 1910 году Эрн говорил о необходимости битвы между Ratio и Логосом в теоретическом плане. Через несколько лет его выводы обретают плоть и кровь на полях сражений первой мировой войны. Откликаясь на это событие целым рядом статей, он пишет, что орудия Круппа – материальное и очень грозное выражение глубинного самоопределения немецкой нации. И как бы в подтверждение его мысли под заявлением о безусловном тождестве германской культуры с германским милитаризмом подписался цвет немецкой науки и философии: А. Гарнак, Л. Брентано, Г. Шмоллер, Э. Мейер, В. Вундт, В. Оствальд.

Рассматривая немецкую культуру конца ХIX – начала ХХ века, В. Ф. Эрн отмечал одну особенность: её экспорт в другие страны перестал быть естественным и стал форсированным. Усвоение благ немецкой культуры и промышленности из добровольного превратилось в принудительное и насильственное. Форсированный ввоз культуры приводит к серьёзным расстройствам в жизни народа. Следствием этого процесса является и понижение общего культурного уровня инициатора форсировки.

В статьях о современных событиях, вошедших в книгу «Меч и крест» (1915), русский философ различал внутреннюю и внешнюю форсировку. Применительно к Германии, внутренняя форсировка заключалась в её неодолимом стремлении закрепить навечно своё первенство, любой ценой обогнать соседние страны. Внешняя же форсировка есть, по мнению Эрна, перенос акцента с качества на количество. Эрн имеет в виду так называемое «культурное немецкое коммивояжёрство», т. е. вывоз немецкой продукции, причём как материального, так и духовного производства: бесчисленных печатных изданий, философских «новейших систем», промышленных товаров, всевозможных патентованных средств и т. д. и т. п.

Почти столетие назад мыслитель прозорливо писал о расстройствах ритма народной жизни, вызванных форсированным ввозом. Можно проводить исторические аналогии, извлекая материал из глубины времён. Дело в том, что ещё в период реформ первой четверти ХVIII века, проводимых Петром I, наметилась тенденция некоей «подгонки» российской действительности под уже существующие в Европе стандарты. По мнению многих видных исследователей петровской эпохи, произошёл определённый (и весьма существенный) разрыв естественного ритма жизни, что повлекло за собой серьёзные сбои в социально-экономической и политической жизни страны. Впоследствии Россия долго залечивала раны, нанесённые идеологией «форсированной европеизации», исходящей из стремления «понравиться» цивилизованному миру.

Идеи Эрна дают материал и для характеристики современной культурной ситуации в России.

Во-первых, опираясь на положения мыслителя, можно утверждать, что советская культура периода застоя во многом носила форсированный характер. Наша форсировка сначала ставила своей задачей распространять за рубежом имидж социалистического. Когда же тщетность усилий стала очевидной, она сосредоточилась на укреплении «железного занавеса», придании ему с внешней стороны более респектабельных форм. Истинные духовные ценности создавались, но не благодаря, а вопреки господствующей идеологии.

Во-вторых, в настоящее время, стремясь компенсировать недостигнутое, наверстать упущенное, а, возможно, и навсегда потерянное, не продолжаем ли мы инерционно форсировать этот процесс? Ведь объявление себя наследниками, пусть очень привлекательных, но, увы, не всегда жизнеспособных традиций – это тоже своего рода форсировка. В данном случае наша страна движется не только и не в основном к возрождению растоптанных в своё время традиций, а, скорее, навстречу тому форсированному влиянию, которое оказывает на нас Запад. Причём влиянию более жёсткому, беспощадному и разрушительному, чем форсировка немецкой культуры начала прошлого века, о которой писал В. Ф. Эрн. Это выражается в социально несбалансированном переходе к рынку, в бездумном и безответственном следовании не лучшим западным образцам и сюжетам в искусстве, в активном заимствовании внешних форм быта, систем образования, моделей поведения, даже языковых норм. Вот где глубочайшие «залежи русского рабства», которые давят и гнетут народ не меньше, чем реальные угрозы и вызовы современных политических потрясений.

В-третьих, следует, по нашему мнению, более точно и корректно определить, что такое феномен национальной культуры в современном понимании. Сегодня модным стало говорить о национальных проектах, национальных приоритетах, национальной идее и т. п. Ощущается существенное расхождение между концептуальным и практически-политическим подходами к этой проблеме. В политической плоскости – это, чаще всего, некое «латание дыр», более или менее удачная попытка разрешения наболевших социально-экономических вопросов. Если раньше (в советский период) ставилась задача «догнать и перегнать», то в настоящее время мы лишь догоняем. Это приводит к нарушению естественного ритма жизненного процесса и, как следствие, к искусственно форсируемому развитию. Как правило, серьёзная болезнь вызывает расстройство организма, частичную или полную дисфункцию. В данном контексте речь идёт уже о национальном здоровье, как физическом, так и духовном. В этом, на наш взгляд, и заключено существо проблемы национальной безопасности.