Камера абсурда

Вид материала

Документы

Содержание Останется мой голос

Подобный материал:

• Тема абсурда в экзистенциализме А. Камю, 179.16kb.
• Дорогой читатель, доводилось ли тебе бывать в театре абсурда, 168.13kb.
• Эволюция литературы абсурда от Д. Хармса до А. Гиваргизова, 306.85kb.
• -, 7383.61kb.
• Аграрная утопия, 47.12kb.
• nyj narod, 2028.78kb.
• Брехт Б. Мамаша Кураж и её дети, 31.96kb.
• Исходные технические данные, 34.3kb.
• Камера джон гришем перевод с английского Ю. Кирьяка. Ocr tymond Анонс, 6452.48kb.
• 125009 Москва, ул. Тверская, 471.48kb.

«Двадцатилетние двухтысячных».

В последующие годы была непрерывная литературная работа, естественная ротация и смена состава участников. Были проведены вечера памяти поэтов Натальи Медведевой и Михаила Чернышёва, которого я по праву считаю своим творческим наставником. Но традиции, заложенные в первые годы работы «Диалога», оставались незыблемы: множить творческий потенциал, искать откровение в художественном слове, постигать тайны классической школы в русской поэтической традиции, учиться поэзии настоящим образом.

Многое я сам стал понимать по-другому. Общение с молодыми
(а они – кусачие!) подвигало к постоянной творческой работе, не давало «почивать на лаврах». Фактически каждый раз я должен, обязан был доказывать, читая перед студийцами свои новые вещи, что имею право на наставничество. За время работы с «Диалогом» я издал две новые книги стихотворений и поэм – «Стрелецкий бунт», 2001; «Русский вопрос», 2004, и большой сборник песен «Душа твоя – песня», 2005. Здесь же, в рамках «Диалога», проводилась их презентация, проходили мои авторские вечера с участием саратовских композиторов и певцов. При моей помощи (организационной и редакторской) были изданы первые книги студийцев Маргариты Борцовой, Таисии Турсковой, Елизаветы Мартыновой.

В 2005 году «Диалог» представил творческий отчёт в виде нового сборника стихотворений и прозы «Научите любить», где ярко за­явили о себе наши новые авторы: Владимир Селиванов, Анатолий Лапшов, юная поэтесса Елена Борзых, тянущийся к авангарду Александр Гоголев, юный, но талантливый и самобытный прозаик Зоя Яковлева, «заочники» студии, балашовцы – братья Борис и Павел Пахомовы.

Очередной «диалоговский» сборник стихотворений и прозы
«За вдохновением спешим» увидел свет в конце 2008 года. Здесь, помимо уже известных заинтересованному читателю авторов, можно познакомиться с творчеством Антона Воробьёва, Татьяны Коноваловой, Елены Черновой, молодой поэтессы из Балашова Марии Сергун, поэтессы из Красноармейска Елены Пасочниковой. В новой книге состоявшимся поэтом показал себя теперешний заместитель руководителя «Диалога» Игорь Пресняков, который когда-то давно был моим однокашником по «99-й средней».

С давних пор участвует в работе МПК «Диалог» композитор, а вместе с тем кандидат технических наук СГТУ, член Российского Авторского общества Евгений Полухин. В разделе «Фонотека МПК «Диалог» представлены его песни на стихи студийцев. Евгений Полухин написал песни и романсы на слова многих русских поэтов, как классиков, так и современников. Есть у Евгения Давыдовича и песни на стихи Михаила Муллина, Маргариты Борцовой, Евгения Грачёва, Александра Амусина и др. Некоторые из них не раз звучали на саратовском радио. Добрый десяток песен написан композитором на мои стихи.

В составлении и редактировании сборника «За вдохновением спешим» неоценимую помощь мне оказала воспитанница «Диалога» Маргарита Борцова. Для участия в книге я пригласил саратовских поэтов, которых не могу считать постоянными участниками нашей студийной работы, но к творчеству которых испытываю искреннюю симпатию. Это Алексей Солодов, Александр Арисов, Татьяна Лисина, чьи авторские вечера также были проведены по программе «Встречи в «Диалоге». Солодов, известный художник-карикатурист, трансформировал мою идею в иронической красочной обложке сборника.

За минувшее десятилетие ярко проявили себя многие студийцы МПК «Диалог». Маргарита Борцова, Таисия Турскова, Марина Карачаровская, Елена Калякина становились победителями областного турнира поэтов, ежегодно проводимого Саратовским отделением Союза писателей России. Борцова и Карачаровская, пройдя жёсткий отбор рукописей в Москве, участвовали в Форуме молодых писателей России. Много достойных побед за плечами Елены Борзых.

Газетные и журнальные публикации, выступления по саратовскому радио и перед аудиторией на различных площадках города стали для студийцев привычным и естественным делом. А сама возможность выхода на читателя, слушателя – неоценима на любом этапе творческого становления.

Особенно важно, что вся эта школа доброжелательной взыскательности строится на энтузиазме, в полном согласии с влечением сердец. И хотя утверждают, что сейчас поэзия на подъёме, она, по большому счёту, остаётся жанром неконъюнктурным. Прошли те времена, когда молодые поэты в «Политехническом» собирали тысячные аудитории. Тогда поэзия была делом государственным. Теперь до этого далеко. Но тем не менее она, поэзия, живёт и здравствует, так как неистребима тяга молодых романтических душ к самовыражению в ёмком художественном слове. Более того, поэзию истинную не эксплуатируют – ей служат. И всегда находятся «безумцы», упрямо карабкающиеся на сияющий головокружительной высотою Парнас. В этой неустанной работе души – залог внутренней красоты, благородства, духовности.

С новыми надеждами входим мы во второе десятилетие, мы продолжаемся и ждём новых молодых авторов. Приходи в «Диалог». Растормоши свою душу – она откроется и запоёт на звонкой ноте любви и поэзии. Да будет так! С днём рождения тебя, «Диалог», с десятилетием!


Жить настоящим

Елена

БОРЗЫХ

_***

Ты безумно так смотришь.

Ты бредишь.

Ты бормочешь бессвязную ложь.

Я не думала, что ты приедешь,

Я не верила, что ты придёшь.

Наши встречи затеряны в прошлом,

Только боль меня душит с тех пор.

И поэтому так безнадёжно

Пресекается наш разговор.

Без страховки иду над манежем,

Вдруг срываюсь, как с неба звезда.

Я безумно смотрю так. Я брежу.

Я уйти не смогу никогда.


_***

Я мобильный назло отключу,

Чтобы всякие там не звонили.

Лупит дружески дождь по плечу –

Я беспечно гуляю под ливнем.


Пусть прохожие мечутся тут,

Только я торжествую счастливо.

SMS-ки ко мне не дойдут –

Я часами гуляю под ливнем.


Недоступен опять абонент.

И назло ухажёрам сопливым

Скажет тётенька в автоответ:

«Абонентка гуляет под ливнем».


Мария

СЕРГУН


КОРАБЛИКИ

Клетки мчатся по полю тетрадки,

Убегают по полю земли.

Точно так по ручью без оглядки

Уплывают мои корабли.


Так похожи и так не похожи.

Белый парус мелькает вдали.

Не вернутся, быть может. Так что же!

До свиданья, мои корабли.


Отпускаю без боли и грусти.

Уплывайте же с ветром скорей.

Может, так, как они, не вернусь я

В гавань ту, что всего мне милей.


_***

Не ищи для ссоры повода –

Просто молча уходи

В суету чужого города

Сквозь холодные дожди.


Не терзай себя сомнением –

Больше нет пути назад,

Нет былого притяжения,

И никто не виноват.


Не сердись, нелепо вышло:

Что прошло – то не вернуть.

Значит, я любила слишком,

Ну а ты – совсем чуть-чуть.


Екатерина

ЩЕРБАКОВА


_***

Забытые сказки в унылом доме

Лежат и пылятся, тоску храня.

Хочу написать, чтобы кто-то понял,

Но всё уже сказано до меня.

Разбитое блюдце. Цветная скатерть.

Соседские окна. В них свет горит.

Я знала, что счастья на всех не хватит,

Но думала – мне это не грозит.

Те давние дни я почти забыла.

Того, что сейчас, нельзя изменить.

И пусть всё прошло. Но что-то ведь было!

Уже ради этого стоит жить.


Где же ты?..

Ночью кричат коты,

Город не засыпает.

Мама, а там, где ты,

Там чудеса бывают?

Дарят любовь, цветы,

Счастьем глаза сияют…

Мама, а там где ты,

Люди о счастье знают?

Город – без доброты.

Слёзы с конфеткой к чаю…

Мамочка, где же ты?

Я по тебе скучаю.


Владимир

СЕЛИВАНОВ


Маме

Она сидела и ждала

На самом краешке могилы.

Но ни о чём не попросила

И за собой не позвала.

Лишь два сверкающих крыла

Блеснули, растворившись в свете.

А я пришёл и не заметил

Её, единственной на свете.

Она сидела и ждала.


Ссора

В буковой чаще по листьям шуршащим

Медленно, плавно иду.

Прошлого нет. Чтобы жить настоящим,

Я призываю беду.


Пообещала мне долгую боль

И отпустила в дорогу.

…Вдоль по обочине – белая соль,

Белая соль – до порога.


Антон

ВОРОБЬЁВ


_***

Здравствуй, роза, милая-родная.

Здравствуй, дом! Привет, мой старый кот.

Да трава, что без конца и края

Заселила дикий огород.


Здравствуй, небо. Дождевою тучей

Не печалься больше обо мне.

И слезами, я прошу, не мучай,

Будет лучше, если в тишине…


Ты не бойся, я не стану дряхлым,

Мой старинный, сгорбившийся дом.

Я отдам последнюю рубаху

Вот за эту розу под окном.


Ты прими её в свои объятья.

Я прошу! Прими взамен меня

И в любви малиновое платье

Наряди на злобу октября.


Снова я тебя, мой дом, покину

И исчезну в суматохе дней…

Милый мой – прощай.

Мой кот – счастливо!

Лишь прошу заботиться о ней,

О беспечной розе у дверей.


Игорь

ПРЕСНЯКОВ


Разница

Не трубят наши горны, и флаги не реют,

Горькой правды прибавилось в каждом слове,

И мы научились зарабатывать деньги

На разнице между любовью и нелюбовью.

И опять доказали всем, что ломать – не строить

И что большого ума иметь не надо,

Но ведь кто-то дёргал за верёвочку Историю,

Чтобы изо всех щелей вылезли гады?

Они тоже превыше всего ценили свободу –

Свободу быть волком и сбиваться в стаи.

Они у ненависти приняли роды

И голосом «Шуры» любовь отпевали.

Но однажды, когда луна стала круглой, как мячик,

А луч звезды посеребрил волос тонкий,

Один никому неизвестный мальчик

Опять признался в любви девчонке.

И всё больше людей попадало в её сети,

И всё меньше не верило, что так будет,

Что станут снова рождаться дети

И перестанут умирать люди.


ОСТАНЕТСЯ МОЙ ГОЛОС


Алексей Николаевич МАШЕНЦЕВ
(Мар), поэт, математик, шоумен
(1975-2003)


К сожалению, за 28 лет своей земной жизни поэт Алексей Машенцев, известный многим под прозвищем Мар, написал не очень много. В посмертный сборник вошло около сотни законченных стихотворений. В отличие от многих своих собратьев по перу, способных каждый день своей жизни кодировать в рифмованных строчках, он очень бережливо, если не сказать скупо, обращался с собственными поэтическими ресурсами. Допускал, что «поэту на его творческую жизнь отпущено ограниченное число рифм и строк», и предпочитал не «разбрасываться». Так проявлялась его повышенная требовательность к художественному слову. В первую очередь, к собственному.

Поэтому появление каждого нового стихотворения бурно встречалось нетерпеливыми зрителями. Именно зрителями, а не читателями. В юности, в первой половине девяностых, Машенцев очень много выступал с чтением стихов, мгновенно располагая к себе благодарную публику собственными поэтическими, узнаваемыми мимикой и жестикуляцией. Тогда его стихи распространялись в основном изустно, заучивались. Лишь некоторые счастливцы могли похвастаться наличием ксерокопии самиздатовского сборника «Хронология графомании».

Его любили слушать. Его вообще любили. Называли его светлым человеком. Общительный, разговорчивый, заво­ёвывающий внимание, он умел сразу становиться своим в любой, даже незнакомой компании. Поэтому в его гибель в автокатастрофе многие поверили не сразу – не получалось верить.

Он был не просто поэтом – для многих он сам был художественным образом. Его поэзия, его темперамент шоумена, его повседневная игра словами, цитатами, добродушное актёрствование на эстраде и в обыденных ситуациях в сознании многих объединялись в яркую лирико-ироничную фигуру «Мара – Поэта Земли Русской». Он был не против поддерживать такую игру – до тех пор, пока это казалось ему забавным.

После 1998 года он почти перестал выступать – сосредоточился на любви, на семье, на работе. А когда выходил на площадку, читал в основном раннее, ненадолго возвращаясь к тому образу, из которого уже вырос. Новые стихи были отмечены темами безнадёжности, бесцельности, скрытого отчаяния. Их он предпочитал с эстрады не озвучивать. Не то считал, что принадлежат они к другому – более тихому и интимному – жанру, не то не хотел делиться с публикой своими сомнениями.

По-настоящему прочитать его удалось позже. И среди моцартовского веселья юношеских опытов неожиданно обнаружилось собрание печальных ноток, которые раньше как будто не замечались. А уж в поздних стихах… Тем, кто знал, как оборвалась жизнь Мара, казалось, что в них он постоянно обращался к мрачным предсказаниям собственной безвременной смерти. Возможно, эти толкования выглядят надуманными, но поэзия и жизненные обстоятельства снова слились в единое целое.

С его образом связан ещё один эпизод. В течение года после его смерти многие его друзья видели похожие сны – неторопливую беседу с Маром о каких-то малосущественных вещах. И в каждом из этих снов на вопрос: «А ты что, не умер?» он отвечал: «Не умер, нет». Отвечал убедительно, поспешно, словно не желая на этом специально останавливаться, и с едва заметным раздражением, будто устав от повторяющегося вопроса. В его смерть действительно очень трудно поверить.

После гибели поэта усилиями его семьи, многочисленных друзей и знакомых была выпущена книга его стихов. Чуть более полное собрание произведений Мара прописалось в Интернете на сайте mashencev.ru.

Если помещённые здесь стихотворения доставят вам удовольствие или хотя бы встретят понимание, значит, образ поэта Лёши Машенцева продолжает свой путь к читателю. Несмотря на то, что его создатель находится не здесь.