Память прошлого стучится в сегодня все дело в памяти
| Вид материала | Документы |
- Оглавление введение Что мы знаем и чего не знаем о памяти, 981.12kb.
- Главный инструмент нашего разума это память. Память это связь прошлого с настоящим, 65.24kb.
- Урок 1 введение очень часто можно слышать, как люди говорят: "Ему повезло, у него феноменальная, 621.13kb.
- Урок Немного теории Очень часто можно слышать, как люди говорят: "Ему повезло, у него, 511.38kb.
- Индивидуальное развитие памяти у людей, 357.08kb.
- Лекция 12 Устройство памяти Как устроена память?, 211.56kb.
- Лекция 7 – Память Виды памяти, 17.89kb.
- Планы семинарских занятий тема Представления о памяти в доэкспериментальный, 38.06kb.
- Лекция 5 Внутренняя память, 178.2kb.
- Семинар-лекция для родителей на тему «Память», 52.33kb.
А ВЕРНУСЬ Я ДОМОЙ, МНЕ ОТКРОЮТ ОБЪЯТЬЯ?
Слово Родина для нас было привычным, таким же, как имя Сталина, они часто употреблялись рядом. Но к настоящему ощущению чувства Родины мы прошли через глубокие страдания.
И Керчь стала для меня частицей Родины, я выстрадал ее болезнь, я находился с ней, когда смерть поглотила ее, и я присутствовал , я участвовал при реанимации ее.
Мне не дано было видеть, что и как будет происходить в Керчи с 1948 по 1959 годы. Я уехал на учебу в столицу Крымской АССР, ставшей, по велению Сталина, областью.
Связь с Керчью оборвалась. Я успел побывать там, где царь Петр русский флот создавал, где жил и творил Крамской, побывать на Дону, естественной преграде, встречавшей кочевников с Юга, видел Волгу, и в ледоход, и в разливы, когда морем становится она, исколесить всю Орловщину, родину Тургенева. Но вот в 1955 году я получил первый свой отпуск, проработав год Ливенским межрайонным судмедэкспертом. Поехать пришлось не в Керчь, а в Ялту, куда перебрались мои родители. Крым стал совсем иным, чем я его покидал. Уезжал я из российского Крыма, а вернулся в украинский. Внутренне он остался таким же, даже краше. Речь звучала только русская, а вот вывески были на украинском языке. Странно было видеть то, чего никогда не было на крымской земле. Это были чуждые для нас названия, режущие глаза и уши: «Перукарня», «Панчохи», «Хлiб», «Друкарня». Я, даже будучи и начитанным человеком, плохо разбирался в том, что национальным менталитетом называется.
Но понял уже тогда, что дай волю национализму, то ли еще будет! До абсурда все он доведет!
Еще через год я привез жену, чтобы показать ей город Керчь, с которым у меня связаны самые светлые и самые тяжелые годы жизни. Здесь не было видимой украинизации. Я видел тот же город, из которого когда-то совсем юным поехал в поисках знаний. Я не имел много времени, чтобы подробно ознакомиться с тем, что и как в нем работает. Но изменения во внешнем облике Керчи, видимые простым глазом, произошли. Появилось несколько зданий на улице Ленина. Несколько жилых кварталов на улице Кирова. Особенно обрадовало меня обилие зелени. Где были кварталы жилых домов, а затем груды развалин, появились широкие зеленые скверы. Широкая полоса зеленых насаждений появилась там, где прежде двигался трамвай. Она отделила тротуар от проезжей части по ул. Кирова. Исчезла металлическая ограда Приморского бульвара. Повсюду клумбы цветов, радующие глаз. Мы видим впервые на территории бульвара работающие цветочные часы. И полезно, и красиво! Впервые в своей жизни вижу открытый летний кинотеатр, без крыши. Экран напоминает меха гармошки суживающейся по направлению спереди назад. Но не вижу летней эстрады. Нет всего того, что я видел на планах Керчи, демонстрируемых когда-то. Уходит в прошлое знакомая мне Керчь. Еще местами видны остатки прошлого. Сохранились Большая и Малая митридатские лестницы. Внешне сохранила свой вид школа Короленко. А вот здание института благородных девиц и унаследовавшая ее внешний вид школа №11 изменилась, признаться, не в лучшую сторону. Нет грифонов на Пирогова, на границе с Шлагбаумской. Мы поднимаемся с женой на Митридат. По-прежнему лежит в развалинах здание Керченского археологического музея. Июль. Жара. Выжженная трава. Дымок от горящего вечного огня у обелиска Славы.
Я покидаю Керчь, полагая, что больше никогда не увижу ее.
Нет, меня не спазмы воспоминаний тянули в Керчь, не взгляды зависти, вызываемые стаями улетающих пернатых. Просто становилось все труднее материально жить в понравившемся мне городке Орловской области. Мы уже не мечтали об апрельских снижениях цен на товары, лишь бы их не повышали! Но то там, то там цветочками дурмана появлялись негативные тенденции. Стал постоянно ощущаться «господин дефицит» промышленных товаров бытового назначения в небольших городах. Зато этих же товаров на селе сколько угодно. Но там объявления постоянно появляются: «на закуп яиц» «на закуп меда». Оказывается эти товары отпускаются в ответ на сдачу сельхозпродукции с крестьянских подворий в сельхозкооперацию. Что-то новенькое? Первая ласточка великого реформатора появилась на деревенских просторах! А что делать горожанину, попавшему в село? Действия простые: купит у крестьянина яйца, сдать их в сельпо, а остальное, так же, как и в городе, отсчитать денежки за нужную вещь. Помесь натурального обмена и денежного обращения. К.Марксу до того не додуматься? Выталкивает меня Хрущев из сельской местности. Правда, я и не здорово цепляюсь! Преимущество села было в дешевизне продуктов, а они… стремительно дорожают!
Читаю объявление и глазам своим не верю: «Требуется судмедэксперт в г. Керчь, с предоставлением жилплощади». Подаю заявление в конкурсную комиссию, через месяц у меня на руках благоприятный ответ. Еду. В Симферополе, куда являюсь для оформления на работу. Крым встретил меня великолепной погодой. Теало, безветренно, солнечным светом все залито. С дерев еще листва не слетела. Хоть и ярки цвета ее, но преобладает зеленый. Мужчины в костюмах, женщины в платьях, а я в демисезонном пальто и утепленных ботинках. Оформление на работу много времени не заняло. И вечером того же дня я стою перед железнодорожной кассой вокзала «Симферополь» Совершенно случайно встречаю своего отца, уже вышедшего на пенсию. Оказывается, он проведывал свою мать, мою бабушку, проживающую в Ялте. Я предлагаю ему поехать со мною в Керчь. Приезжаем в город 10 ноября 1959 года ранним утром Удивительно, Керчь встречает нас еще более теплой, почти летней погодой. Так удивительно для ноября. Я уже отвык от крымской игры погоды, адаптировался к средне-ру сской.
Любоваться Керчью с ноября по апрель не приходится. Дожди унылые, мелкие, с ветром и без него. Такой же мелкий и колючий снег. Едва он покрывает землю, как южный ветер в течение суток слизывает его, и опять улицы покрываются тонким слоем жидкой грязи. Не успеваешь чистить брюки от нее. Так и чередуется дождь со снегом, а снег с дождем. Подолгу пасмурное, низко опустившееся небо. Солнце редко выглядывает из-за туч, словно стыдится серости и унылости. Морозы здесь не крепкие, но переносить их значительно труднее, чем крепкие морозы средней полосы России. Там тихо. Там с небес заливает ярким светом солнце. Зимой оно кажется более крупным и чистым, словно умытое рыхлым белым пушистым снегом. Там, в России, снег надолго покрывает землю. Оттепели редки и непродолжительны. Весна дружная. Тают снега. Бегут ручьи. Ярко светит солнце. Парит земля. Всего этого в Керчи нет. Солнце появляется в феврале. Становится тепло. Сельхозтехника появляется на полях. Такие промежутки по-весеннему теплых дней здесь зовут окнами. А потом опять тусклый и серый март. И ожидание, когда прогреется море. Оно и есть – настоящее украшение города, к которому пока не дотянулись руки строителей. Берег они успели изуродовать, отгородить его не только от тел людских, но и от взглядов. Строится в городе мало. Нет архитектурных ансамблей. Бедно воображение главного архитектора. Поучиться бы ему у градостроителей малых российских городов. Малы города, по числу жителей едва-едва за границы деревни ступают, а вот облик городской с деревней не спутаешь, и каждый город свой вид имеет. Малоархангельск с Мценском не спутаешь, не спутаешь и Болхов с Ливнами.
Представившись в прокуратуре и городском отделе милиции, посетив будущее место работы, мы осмотрели продовольственные магазины. В них – что угодно, особенно много рыбных продуктов, копченой и соленой керченской сельди, кетовой и зернистой икры. Цены доступные. Но, когда мы посетили рынок, особенно ту часть, где торговали рыбой, у нас глаза разбежались: свежий судак, весом 2,5 – 3 килограмма 1,5 рубля, зернистая икра – 2,5 рубля полулитровая баночка, набитая с верхом, десяток крупной вяленой керченской сельди – 1 руб. (я привожу цены к тем, которые были перед распадом Союза). Мы взяли 250 граммов водки и отлично закусили керченским пузанком (наверное, скоро забудут о существовании такого подвида керченской сельди). Сам город с 1956 года, когда я его посещал с женой, изменился незначительно, появились трехэтажные дома на улице Кирова, напротив судоремонтного завода и в конце Пролетарской улицы, четыре здания по ул. Ленина, здание Горкома партии и «АзЧерниро», в последствии переименованного в «ЮгНИРО», восстановлены все школы города, за исключением школ 23 и 25. Население, по проведенной переписи, составило 99 тысяч. Обращал на себя внимание зеленый облик города, в нем никогда не было такого большого количества высаженных деревьев и кустарников. Преступность здесь значительно уступала той, с какой я имел дело в средней полосе. Здесь было меньше пьяных разборок на бытовой почве. Удивило, что прокурором города был И.Г. Шинин, он был им и тогда, когда я был еще подростком. Такого в средней полосе России не случалось. Там прокурор, судья и начальник отдела милиции не мог находиться на одном месте службы более четырех лет, во избежание коррупции. Я полагал, что такое положение дел, с которым я встретился, связано с особенностями украинского законодательства. Вскоре я получил квартиру, перевез семью, и стали мы жить, и добра наживать, На моих глазах город рос и развивался. Сначала в Атлантику ходило одно рыболовное судно – океанический траулер «Жуковский». Потом к нему добавилась тунцеловная база «Красный луч», потом возник «Керчьрыбпром» –- огромное рыболовное океаническое предприятие, ловящее рыбу у Антарктиды, в Атлантическом и Индийским океанах. Чуть-чуть по величине ему уступало предприятие, названное впоследствии «Югрыбпоиском». Вылов местной рыбы в Азовском и Черном морях неуклонно сокращался. Поэтому на прилавках в огромном количестве появилась океаническая рыба в любом виде, выбор ее был огромным, цена смехотворно низкая. Килограмм копченой скумбрии и ставриды стоил 80 коп. Уцененные консервы «ставрида в масле» продавались по 16 копеек за банку. Сколько новых названий рыбных пород, и все имеют названия явно не славянского корня: «Мерлуза, Мерроу, Нататения… Всех названий не упомнишь, десятки… С развалом Союза все это рыбное богатство с прилавков исчезнет, вместе с фирменными рыбными магазинами, в которых оно продавалось. Да и местных пород значительно поубавится. К примеру, лобан. Где он теперь? Зато цены на рыбу стали стремительно расти. Если прежде прямо с борта сейнера можно было купить ведро хамсы за 1 рубль, а в магазинах по 22 копейки за килограмм, то теперь она в цене до 10-15 гривен подскочила, приближаясь к стоимости мяса. Складывается впечатление, сто эту мелкую рыбешку поштучно выращивают, из рук кормя! Более труда закладывая, чем на выращивание домашней скотины!
А сколько было молочных продуктов. Молоко по цене от 9 до 14 копеек за полулитровую бутылку, сливки – 51 копейка бутылка. Баранина по цене от 76 копеек до 1-60 за килограмм, а свинина по 1-80. А сколько продавалось птицы! Я это пишу для тех, кто поверил басням нынешних «сирен» о том, что мы умирали с голода, а сегодня – жируем! Пусть найдется тот, что скажет, что это неправда. Я ему докажу публикациями цен в газетах.
Одновременно нельзя было не замечать развивающихся негативных процессов. Не было последовательной динамики развития. Скажем, то прилавки магазинов были завалены швейными машинками, холодильниками и телевизорами, то они вдруг исчезали, и выбор становился слишком бедным
ПОСЛЕДСТВИЯ РЕФОРМ
Я не судья, не прокурор, не следователь. Меня с трудом можно назвать истцом, потому что я мелкая капелька в стакане воды, со своими желаниями и обидами. Нет конкретного виновника, он безлик, хотя имеет форму, носит даже всем известную фамилию. Убрав его, я не знаю, будет ли от этого лучше для меня? Пока идут смены правителей, мне почему-то не становится легче! Виновата ли система, породившая их? Я твердо не знаю, но, считаю - возможно! Мне лучше известны последствия предшествующей. Она тоже ничего не дала моим предкам, от земли кормящимся.. Вот почему они решили заменить ее другой, при которой все были бы равны и счастливы. Этого не произошло! Этого и не должно было произойти, так как мы привыкли просить и ждать. Это, похоже, в крови нашей. Там, за рубежом, кто-то увидев груду мусора, с которой ему одному не справиться, собирает себе подобных, и сообща они ее убирают, у нас человек начнет с того, что сядет писать жалобу, а потом будет ждать, что кто-то начнет, по указанию сверху, ее убирать! И так происходит у нас и в малом, и большом. От нас ушел 5 марта 1953 года тот, кому поклонялись, как богу, в непогрешимость которого верили, хотя уже должно было пробудиться сознание того, что кумир успел за жизнь свою совершить не только ошибки, но и преступления. Нуждалась ли система, им созданная, в коррективах? Безусловно! Да и сам кумир незадолго до своей смерти издал книгу, которую назвал: «Экономические проблемы социализма». Знать, хорошо знал, что с экономикой нашей не все в порядке. В счастье проблем не возникает.
Изучал ли этот труд Никита Сергеевич Хрущев, я не знаю. Думаю, что нет! Ибо он не стал бы действовать так бездумно.
При Сталине Хрущев смешон, но терпеливо ждал мгновенья. И, наконец, оно пришло, он – повелитель, без сомненья! И не беда, что нет ума, вокруг него «друзья» - такие ж. За все расплатится страна, ждут времена ее плохие.
Не осталось ни одного заметного явления в жизни страны, которого бы не коснулся он. Странно только то, чего бы не коснулись персты его, превращалось оно в рыхлое, неоформленное, растрескивающееся, разрушающееся. Словно судьба вложила в него дар, подобный тому, какой был у царя Миноса. Тот, чего ни касался, превращал в золото. А этот?.. «Тяжелая рука!» – говорят о таких в народе. Может, потому и тяжелая, что знаний главе партии явно не хватало, а учиться не хотел! Стыдно было, что ли? Так поучился бы у другого реформатора – царя Петра. Тот любил учиться и других учил!
Будучи малограмотным, Хрущев решил реформировать образование. Прежнее, чем-то ему не нравилось? Слишком долго с таким к коммунизму идти! Нужно дать образование высокое быстро, и всем!
И к чему, скажем, привело обязательное среднее образование? К появлению огромного количества невежд! Ведь понятно, что учить труднее, чем заполнить аттестат зрелости, нафаршировав его липовыми оценками.
Все руководители, по замыслу партийного вождя, должны были получить высшее образование. За книги должно было сесть такое количество студентов, что не хватало высших учебных заведений. Заработало вовсю заочное образование. Результат: умнее не стали, а дипломированных тупиц – хоть пруд пруди! Партийные руководители всех рангов закончили почему-то педагогические и юридические институты. Вестимо, врачом и металлургом заочно не станешь! А талантов педагога и юриста не проверишь, если они по профессии своей и дня не работали. Вот когда научились брать взятки за липовые документы об образовании. Вот почему резко упал интеллект партии!
Введение института товарищеских судов, соответственно, потребовал деления преступлений на мелкие и крупные. А критерий для этого, какой? Вот когда следственный аппарат, от которого зависела эта квалификация, научился брать взятки! Чему удивляться, если сейчас они без крупных взяток и дня прожить не могут?
Закона тяжек, сложен слог, толкуют вкось и вкривь юристы: Невинного согнут в бараний рог, вор взятку дал, и руки его чисты!
Зависимость прокурора от партийного руководителя привела к тому, что сама законность стала незаконной.
Недаром, когда-то мой приятель по работе старший следователь Керченской прокуратуры Евстифеев Александр Васильевич сказал запомнившуюся мне фразу: «Чтобы навести порядок в стране, нужно сто прокуроров посадить и триста партийных секретарей повесить!»
Сокращение вооруженных сил за счет первоклассных летчиков и игнорирование отечественного военного авиастроения нанесли нашей авиации больший вред, чем все асы фашисткой Германии за годы войны!
Создание сельских обкомов партии привело к тому, что Министерство сельского хозяйство было реорганизовано и практически устранено от руководства. Этим решением Хрущев свою вину переложил на местные районные и хозяйственные организации. После реформ в сельском хозяйстве, проведенных Хрущевым, ему уже не могли помочь никакие «Продовольственные программы», принимаемые партией, в том числе и во времена М.С. Горбачева.
А организационная помощь селу, выразившаяся в том, что в колхозы были посланы городские специалисты? Я знаю о двух случаях лично. Одним из таких «костылей» для сельского хозяйства чуть не стал врач-протезист отделения стоматологии Ливенской больницы Гольш Сергей Иванович, на свою беду, избранный перед этим секретарем партийной организации. Я лично ходил в Ливенский райком партии, чтобы освободить зубного врача от несвойственных ему функций. Я сказал второму секретарю райкома партии:
«Я могу отличить растущий овес от пшеницы, Гольш же не может отличить пшеницу от кукурузы. Он их различает, только когда на стол поставят, да ко рту поднесут!»
А какой сельскохозяйственный руководитель получился из прораба строительной организации Леонова, ставшего председателем колхоза «Родина» Ленинского р-на Крымской области? Видели колхозники, что делает Леонов, но что они могли изменить, если райком партии прислал им этого колхозного вожака.
Перечислять все беды, которые навязал Хрущев стране, не стоит, материалов не на одну книгу хватит! Только почему-то о Хрущеве и его деяниях мало говорят. Может, деяниями своими он капиталистам был угоден? Подтачивал глупостью своею устои социализма!
ПО-СОБАЧЬИ
В 1970 году издательством «Литтл Браун энд компани» были напечатана книга «Хрущев вспоминает», в которой он описывает последние дни И.В. Сталина.
Я не верю Хрущеву ни на грош. При жизни Сталина он, как верный пес, служил ему, он завидовал ему лютой завистью, он считал его непогрешимым.
И развенчивание кумира не диктовалось необходимостью сказать правду. Это было сделано из чувства зависти. Придя к власти, Хрущев создаст культ своего имени. Только, в отличие от Вождя, он свой культ распространит только на тех, кто будет создавать видимость, что служит ему. И страх потерять эту власть, как дамоклов меч, будет висеть над ним.
ПРОСТОЙ, ДА НЕ ОЧЕНЬ
Случилось как-то группе рыболовов, проживающих в Керчи, а рыбешку ловящих на той, кубанской стороне, возвращаться домой, когда уже сильно стемнело. В компанию к ним добавилась небольшая группа женщин, ехавших с Кубани в Керчь. Переправа преодолена, с парома на землю спустились, к выходу направились, а вот на площадь, где автобусы останавливаются, через ворота не пускают, велят подождать. «Что за притча такая, кого такого из шишек принесло? Секретари горкома просто себя ведут, без охраны по городу гуляют, а тут проблема. Да сколько лиц незнакомых, в серые костюмы одетых! Видать, важная птица появилась, раз строгости такие!» Пригляделись хорошенько, а это сам Первый секретарь ЦК КПСС. Не спросишь его, как он тут оказался? Да партийный вожак, на поверку, оказался человеком не гордым, сам подошел к людям, заговорил. Словоохотлив глава страны. Вопросы разные задает, жалеет, что времени у него не хватило, чтобы Керчь проведать. Расположил людей к себе простотой обращения. Осмелилась одна бабенка средних лет, спрашивает Никиту Сергеевича о том, что там, в Новочеркасске случилось? Помрачнел Хрущев, зло глянул на всех и сказал так громко, чтобы все вокруг слышали: «Показали мы «кузькину мать» врагам общества нашего, станут другие выступать и другим покажем!» Жутким холодом от тех слов повеяло. Лето на улице, а мороз по коже пробежал. Да, такой не пожалеет… Вот те и свой, русский, вот те и простой!
МЫ ВСЕ ЕЩЕ ЖДЕМ РЕФОРМ?..
Слава Богу, что многие районы РСФСР обошло стороной «подарочное рвение» коронованных глупостью правителей России, народом неизбранных! Представляете себе такую ситуацию: ко дню 400-летия добровольного присоединения народов Кавказа к России указом секретаря ЦК КПСС такого-то Ставропольский край присоединяется к Чечне, а Краснодарский – к Крарачаево-Черкессии. И пошло-поехало, раздарили матушку Россию, и осталась она размерами с Московское княжество Ивана Калиты.
Во времена Никиты Сергеевича решено было укрепить авторитет ВЛКСМ. А для этого все девушки и юноши Советского Союза должны пройти коммунистическую закалку в передовом отряде советской молодежи. Коридоры всех райкомов заполнены толпами молодых людей обоего пола. Принимают всех подряд, подготовленных и неподготовленных. Поскорее бы принять, потом разберемся! Какое там знание устава, какие там знания во внешней и внутренней политике. Сколько же карьеристов будущих влилось в авангард молодежи?
В тиши сидели кабинетов, а на стене – портрет с вождем. Теперь на стенах их портреты, а мы от них реформы ждем?
А самое главное, комсомол стал только на словах представлять монолитный передовой отряд. В молодежных массах он трещал по всем швам, и держался на силе принуждения.
Прошел XXI съезд КПСС, объявивший всем гражданам СССР об окончательном построении социализма в СССР и вступлению страны в период развернутого строительства коммунизма.
Главным растением в полях стала кукуруза. Кукуруза – это корма, без которых не будет никакого ускорения в выполнении семилетки по животноводческой продукции.
Приехал как-то на Ставрополье Никита Сергеевич, тут ему чабана одного, по фамилии Малашенко, подсунули. Обещался тот чабан переворот в овцеводстве сделать, три окота получать от овцы за три года. Обрадовался Хрущев. «Завалим всю страну шерстью и бараниной!» – кричал «первый». Целовался с чабаном, водку за успех пил.
Во Всесоюзном научно-исследовательском институте овцеводства и козоводства служил верой-правдой ученый-биолог, со светлой головой, но слепой на оба глаза. Всю жизнь свою отдал науке, у слепого счастье в работе было. Усомнился ученый в возможности овцы к учащенному окоту. Может, бывают смещения биологических ритмов иногда, но это – патология, природой закрепленные свойства животного не переделать. Прав был ученый! Но, попробуй убедить невежественного руководителя государства, если его желания совпадают с предложением чабана.
Государь некоронованный гремел голосом властным из президиума совещания аграриев: «Какой он профессор? Деньги государственные на дурь расходует! Это ты, Малашенко – профессор!»
Молчала партийная элита. Молчали мужи ученые. Лились слезы из глазниц слепого ученого. Чабан стал Героем социалистического труда. Ученого удалили из института, полагая, что хватит тому пенсии по инвалидности на жизнь. Но, биология – наука суровая, все на место поставила. Герой социалистического труда растворился на просторах великой родины. Ученого упрашивали вернуться. Вернулся тот, укротив гордыню свою. Только травма душевная намного тяжелее телесной бывает. Разбередили травмы, сдавила горло обида – как можно невежеству над правдой измываться! Умер ученый от инфаркта миокарда. Да, что ему, Хрущеву, баловню партийной фортуны, вознесенному мутным потоком невежества на недосягаемую высоту? Ухом не повел, услышав о кончине того, кого он незаслуженно обидел, на всю страну оклеветал!
Решено перевести село на промышленные рельсы. Резко возросли основные фонды колхозов и совхозов. Увеличились затраты по всем хозяйственным статьям. Как на дрожжах, поднималась себестоимость продукции. Повышение закупочных цен на сельхозпродукцию не помогало. Хозяйства рушились. Списывались долги сельхозпредприятий. Деньги уходили, как в песок. Не замечали ни низкого качества продукции, ни низкой производительности труда, огромного брака, пьянства. Падали, с трудом поднимались и шли дальше к светлым горизонтам. Появились в огромном количестве «неперспективные» деревни и села. Трудно сказать, сколько их исчезло с лица земли? Это было похоже на погром. Зарастали дороги бурьяном, заколачивались досками окна изб. Вспомните мультфильм Простоквашино с вывеской: «Живите, кто хотите!» Только почтальонам Печкиным в таких деревнях нечего стало делать!
Зато возводились громадные животноводческие комплексы. Бросали их недостроенными…
Одолевали засухи. Боролись с ними строительством мелиоративных сооружений. Но, почему-то они не приносили пользы. Происходило засолонение почв.
Что-то не срабатывало и во внешней политике Союза! То ли оттепель искусственная растопила лед не там, где надо? Только прорывы там случались, где и ожидать не думалось! И возглавляли недовольство те, на кого и средств немало затрачено было, и с кем выпито-перепито немерено. То запомнились нам события в Венгрии. Обвинили Матиаса Ракоши, секретаря компартии тамошнего. А на деле, мы сами подготавливали этот конфликт, насаждая систему, чуждую мадьярам. Такое и в Чехословакии произошло. Можно ли было ожидать такого от Дубчека? Можно, и даже - должно, не дурак же он, наконец! Заботливо члены Варшавского договора подошли к друзьям, отступившим от общей линии социалистической, «пожурили» на весь мир, и ввели свои войска на суверенную территорию! Как действовал Жуков в Венгрии, долго еще будут помнить мадьяры. Бежали за рубеж отступники, и снова в социалистическом лагере - полный порядок! Тишь да гладь...
Сколько с Китаем возились? Сколько сил и средств на единство положено? Сколько песен спето? А слова-то какие: «Русский, китаец – братья на век!» Четверти века не прошло, и сошлись братья в жаркой схватке за остров Даманский, сколько крови братской там пролили? И умирали строители социализма с той и другой стороны, уверенные, что за право священное бьются с врагом лютым!
Сколько возможностей упущено? Не наладить нормальную жизнь с великим соседом, каковым является Китай. Память жива еще! Эта страна, не меняя общественного строя, а реформируя его, добилась таких результатов, о которых нам теперь и мечтать не приходится. Сейчас Китай – основной конкурент США. А мы, сломав, до корня вырубив то, что семьдесят лет создавалось, к чему пришли? Бутафорные казаки появились. Нужно еще стрельцов, да мушкетеров создать – и полный порядок будет! Ахнет от зависти XXI век!