Главная редакция социально-экономической литературы платонов К. К. П37
| Вид материала | Документы |
- Записки Восточного Отдела", т. X, 1896; "отчет, 951.1kb.
- Библиотека Альдебаран, 4603kb.
- С. Д. Эльмановича проверенный и исправленный г. Ф. Ильиным "наука" главная редакция, 3679.25kb.
- Оппенхейм А. Древняя Месопотамия. Портрет погибшей цивилизации, 20809.89kb.
- Варшавский В. И., Поспелов, 2369.86kb.
- Программа курса "Математический анализ", 31.49kb.
- Сборник статей памяти академика Фщ И. Щербатского издательство «наука» Главная редакция, 4367.01kb.
- edo ru/site/index php?act=lib&id=186 Густав Эдмунд фон Грюнебаум Классический, 2844.73kb.
- Институт народов азии л. В. Шапошникова парава ― «летучие рыбы», 752.73kb.
- © Copyright Андрей Н. Ланьков, 2000 Email: Andrei. Lankov@bigpond, 930.66kb.
1 См. П. Жане. Неврозы. М., 1911, стр. 204—215.
2 См. А. Р. Лурия. Потерянный и возвращенный мир. М., 1971.
4*
99
значительной степени материализованные в деятельности и продуктах культуры. Оно является и обобщенным сознанием большого числа личностей. Это обобщение происходит не одномоментно, а в историческом процессе классовой борьбы. Поэтому общественное сознание есть также групповое сознание класса. И психологическая наука не может полностью исключить его из своего внимания.
Сейчас внимание общественной (социальной) психологии ' привлечено к проблеме сознания малых групп, в особенности коллективов. Основополагающими при этом являются следующие слова К. Маркса: «Подобно тому как сила нападения эскадрона кавалерии или сила сопротивления полка пехоты существенно отличны от суммы тех сил нападения и сопротивления, которые способны развить отдельные кавалеристы и пехотинцы, точно так же и механическая сумма сил отдельных рабочих отлична от той общественной силы, которая развивается, когда много рук участвует одновременно в выполнении одной и той же нераздельной операции, когда, например, требуется поднять тяжесть, вертеть ворот, убрать с дороги препятствие. Во всех таких случаях результат комбинированного труда или вовсе не может быть достигнут единичными усилиями, или может быть осуществлен лишь в течение гораздо более продолжительного времени, или же лишь в карликовом масштабе. Здесь дело идет не только о повышении путем кооперации индивидуальной производительной силы, но и о создании новой производительной силы, которая по самой своей сущности есть массовая сила.
Но и помимо той новой силы, которая возникает из слияния многих сил в одну общую, при большинстве
1 О системе ее понятий см. Б. Д. Парыгин. Основы социально-психологической теории. М., 1971.
100
производительных работ уже самый общественный контакт вызывает соревнование и своеобразное возбуждение жизненной энергии (animal spirits), увеличивающее индивидуальную производительность отдельных лиц, так что 12 человек в течение одного совместного рабочего дня в 144 часа произведут гораздо больше продукта, чем двенадцать изолированных рабочих, работающих по 12 часов каждый, или один рабочий в течение следующих подряд двенадцати дней труда. Причина этого заключается в том, что человек по самой своей природе есть животное, если и не политическое, как думал Аристотель, то во всяком случае общественное»1.
В этих высказываниях Маркса следует особо обратить внимание на два положения. Указание на то, что механическая сила группы людей при кооперации больше суммы их отдельных сил, и, во-вторых, то, что общественный контакт людей является важным фактором группового сознания.
Явление группового сознания, необъяснимое с позиций индивидуальной психологии, совсем не было изучено в то время, когда Маркс писал приведенные слова. Поэтому-то он и употребил несколько иронично образное выражение «animal spirits» (животный дух). Это явление и есть предмет социальной психологии.
Сам термин «социально-психологические явления» говорит о том, что они возникли и развились в процессе антропогенеза, что это не только психические, но и социальные явления. Однако они, как и сознание, имеют свою предысторию, предшествовавшую антропогенезу.
Стадный образ жизни накладывал на поведение животных своеобразные отпечатки. Простейшим здесь
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 337—338.
101
является инстинктивное «разделение труда». Этот термин взят в кавычки, так как животные не трудятся и правильнее было бы говорить о разделении ролей. Реакции стадного животного, например, при наличии и при отсутствии другого животного совершенно различны.
Следует помнить также о рефлексе подражания, свойственном в той или иной степени всем высшим животным и играющем немалую роль и при общении людей. Но особо необходимо отметить то, что фактором эволюции является не только борьба за существование, но и полярное ей явление — взаимопомощь '. Подражание и взаимопомощь, включенные в общение и труд, способствовали превращению стада сначала в первобытную орду, а затем в племя.
Все эти стадные особенности животных, будучи включены как биологические феномены в антропогенез, в процессе его становились социально-психологическими явлениями.
Животным свойственны субъективные явления: переживание и образное познание. Переход образного познания в понятийное, связанный с появлением нервных механизмов второй сигнальной системы действительности, более, чем что-либо другое, знаменовал очеловечение обезьяны. Это было связано с появлением заботы о потомстве через поколение, т. е. не о своих детях, а о внуках. Если забота о детях это чисто биологическое явление, то забота о внуках это одно из первых, а может быть, и первое социально-психологическое явление. Сейчас без специального исследования трудно утверждать, что было первым социально-психологическим явлением в истории человека — возникновение в сознании идеи они, как счи-
1 См. П. А. Кропоткин. Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса. М.—Пг., 1922.
102
т3ет Б. Ф. Поршнев, или появление Заботы о внуках, или осознанная взаимопомощь. Но видимо, и то, и другое, и третье были наиболее древними социально-психологическими явлениями.
Осознанию идеи «они» предшествовало выделение д из не-я. Субъективный компонент психических явлений в виде переживания и познания свойствен и животным. Образование хотя бы простейших понятий, связанных с внешней и внутренней речью, — это удел только человека. Осознание своего преемственного и отличного от окружающего мира «я»— первый акт индивидуального сознания и в антропогенезе, и в онтогенезе, например при пробуждении от сна.
Б. Ф. Поршнев на основании тщательного анализа исторических данных показал, что категория «вы» (а и соответственно «ты») является производной и отвечает более поздней ступени, чем «мы» и «они». «Первым актом социальной психологии надо считать появление в голове индивида представления о «них»» ' — пишет он.
Осознание различия и связи между понятиями «я» и «они» наряду с другими психологическими корнями религии 2 привело к появлению религиозной психологии. «Они» — как понятие, -противоположное «я», обобщало враждебные и могущественные силы, вызывающие страх, иногда преклонение. Человек пытался умилостивить, привлечь их на свою сторону. А это и есть чувства и действия, лежащие в основе религиозной психологии как социально-психологического явления. Последнее вначале было общим у различных рас и наций, но потом принимало в конкретных историче-
1 Б. Ф. Поршнев. Социальная психология и история. М., 1966, стр. 81.
2 См. К. К- Платонов. В. И. Ленин и вопросы психологии религии. — «Вопросы психологии», 1969, № 5, стр. 3—12; К- К. Платонов. Психология религии, стр. 13—78.
103
ских условиях весьма дифференцированные формы определенных религиозных верований как социального явления. После возникновения понятия «мы» можно предполагать начало формирования элементов нравственной психологии. Вплетаясь в групповую трудовую деятельность, элементы религиозной и нравственной психологии становились специфическими формами и индивидуального, и группового, и общественного сознания.
Все упомянутые явления в жизни человека могли возникать и развиваться потому, что случайное скопление, в дальнейшем стадо животных становилось общностью пусть хотя и первобытных, но уже людей как личностей. Как известно, общность — категория не психологическая, а социологическая, но она очень важна для общественной психологии, в частности потому, что общностью является коллектив, наделенный коллективным сознанием.
Каждый коллектив является группой личностей, но не каждая группа личностей — коллектив. Поэтому коллективное сознание — это всегда групповое сознание, но последнее не всегда является коллективным сознанием. Коллективное сознание определяется прежде всего общественной идеей как проявлением общественного сознания, в свою очередь определяющей деятельность всех отдельных личностей этого коллектива. Групповое, но не коллективное сознание не выходит по целям деятельности за рамки группы.
Индивидуальное, групповое и общественное — это три основных формы сознания, рассматриваемого с точки зрения социальной психологии. Любое групповое сознание всегда определяется индивидуальным сознанием типичных личностей данной группы. Но при этом имеется в виду типичное для группы сознание личностей по частоте его проявления, по силе выражения в настоящее время и по тенденции, т. е.
104
опережающее, показывающее направление развития данного группового сознания.
Групповое и особенно коллективное сознание зависит от общественного сознания и всегда определяется межличностными отношениями, возникающими как отражение объективных взаимоотношений, в которые вступают люди этой группы. Потому все психические явления, свойственные процессу общения людей, и в частности все межличностные отношения в группе и коллективе, представляют собой явления группового сознания.
Наиболее специфическими для группового сознания надо считать так называемые массовидные психические явления, которые существуют только в группах людей. Сюда следует отнести прежде всего соревнование в советских коллективах, оно приобрело форму социалистического соревнования. К массовидным явлениям, свойственным любой группе, относятся общественные настроения '. Они-то и создают в группе ее психологический климат. Основным фактором, вызывающим настроения, служат межличностные отношения в данной группе. Известно, что объективные трудности значительно легче преодолеваются коллективом с «хорошим психологическим климатом»; но достаточно там завестись одному склочнику, чтобы надолго, испортив всем настроение, снизить эффективность труда всего коллектива в целом. Одной из причин ухудшения настроения коллектива помимо склок, обычно идущих «снизу», являются так называемые дидакто-гении2. Это сдвиги в настроении личности или коллек-
1 См. Б. Д. Парыгин. Общественное настроение. М, 1966.
2 К. К- Платонов. О неправильном педагогическом подходе, как факторе психогенно-реактивных состояний у летного состава. — «Информационный бюллетень. Авиационная медицина», 1946, № 2, стр. 12; В. М. Банщиков, В. С. Гуськов, И. Ф. Мягков. Медицинская психология. М., 1967, стр. б.
105
тива, иногда доходящие до болезненного состояния, вызванные нечутким (или тем более грубым!) воздействием педагога или руководителя. Иногда бывает достаточно резкого окрика, чтобы не только тот, к кому он адресовался, потерял сон, но и весь коллектив стало лихорадить.
Наиболее распространенным, по мнению буржуазных психологов, примером массовидных явлений служит паника. Она представляет собой проявление страха, доведенного до степени аффекта, охватывающего обычно неорганизованную группу (толпу) и чрезвычайно усиливающегося в результате взаимного подражания.
Эмоции и чувства играют огромную роль в коллективном сознании. Однако даже в таком явлении, как мода, роль эмоций не единственна, так как ведущая роль в ней принадлежит общественному мнению.
Общественное, а точнее, групповое мнение (поскольку оно чаще выражает не общественное, а групповое сознание) обычно опирается на информацию, получаемую с помощью средств «массовых коммуникаций». 6 превалировании в структуре группового, и особенно коллективного мнения, рассудочного компонента, говорят, в частности, и основные принципы его формирования: гласность, оперативность и правдивость информации. Нарушение этих принципов в информации приводит к замене коллективного мнения групповым, в виде слухов.
Лучше изучено такое рассудочное массовидное явление, как коллективное мышление. Оно укрепляет целеустремленность каждого члена коллектива в решении возникшей задачи; позволяет разносторонне продумать и осветить ее, способствует проявлению более смелой инициативы. Вместе с тем коллективное мышление усиливает критичный подход к возникающим, но недостаточно аргументированным решениям.
106
цхо помогает развитию у каждого члена коллектива самокритичности; обогащает знания и опыт одних за сЧет знаний и опыта других; способствует соревнованию, создает положительный эмоциональный тонус; сокращает срок решения возникшей задачи и повышает его объективность. Решение одной проблемы стимулирует появление новых, возникающих в процессе «коллективного думания» и тем самым беспрерывно двигает коллектив вперед.
Менее других изучена воля коллектива 1. На ее примере отчетливо видно, что любое социально-психологическое явление в коллективе — это >не механическая сумма процессов, состояний или свойств личностей отдельных членов этого коллектива, а такой их синтез, который дает новое качество. Как указывал Ф. Энгельс, из того факта, что воли отдельных людей в группе «достигают не того, чего они хотят, но сливаются в нечто среднее, в одну общую равнодействующую, — из этого все же не следует заключать, что эти воли равны нулю. Наоборот, каждая воля участвует в равнодействующей и постольку включена в нее»2. Эта «равнодействующая групповой воли» в коллективе дает возможность добиться недостижимого для одного человека.
Как известно, в явлениях общественного сознания исторический материализм выделяет в качестве форм науку, религию, нравственность, право, искусство и идеологию.
Религии, искусству, нравственности, праву как социальным явлениям присуща относительная самостоятельность в развитии; соответствующие им виды общественного сознания — религиозное, эстетическое, нрав-
1 См. Л. И. Акатов. К вопросу о «коллективной» воле. — «Ученые записки Курского Государственного педагогического института», т. 70, ч. I. Курск, 1970, стр. 108—118.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 37, стр. 396.
107
ственное и правовое сознание также обладают такой самостоятельностью, и каждому виду присущи своп закономерности. Потому их изучают разные науки. Но в групповом и тем более индивидуальном сознании они тесно связаны. Связь нравственного и эстетического сознания можно наблюдать повседневно: так, нравственный поступок часто называют «красивым», а поступок, в котором проявляются аморальные свойства личности или группы, — «безобразным» или даже «отвратительным». «Справедливость» — это понятие этики, учения о нравственности. Но ведь «юстиция» на всех языках латинского корня это и есть справедливость. Церковная музыка, живопись, вообще религиозное искусство всегда использовались для усиления религиозного чувства, а через него религиозного сознания в целом не только отдельных лиц, но и их групп.
Религиозное сознание малых групп и отдельных личностей — это явления религиозной психологии: сюда относятся индивидуальные и групповые религиозные мировоззрения, чувства и действия. Религиозную психологию изучает отрасль социальной психологии — психология религии. В происхождении религии как социального явления тесно переплетались психологические (их В. И. Ленин, подходя к ним как философ, называл гносеологическими), социальные и исторические ее корни. Они же обусловливают и превращение религиозной психологии из ее догматической формы в суеверия.
Ряд авторов до сих пор вместо термина «психологические корни религии» говорят об «истоках психологических особенностей религиозных людей» 1. Нам представляется такая замена необоснованной. Специальное исследование этого вопроса 2, как и вопроса об
1 Д. М. Угринович. Психология религии. М., 1969, стр. 6—8.
2 См. К. К. Платонов. В. И. Ленин и вопросы психологии
108
основном элементе религиозной психологии или «минимуме религии», показывает, что психологические Корни религии наряду с социальными играли важную роль в возникновении религии. Трудно согласиться с теми, кто «минимальную религиозность» усматривает и вере человека в сверхъестественное. Слишком уж неопределенно и нечетко понятие «сверхъестественное». Думаю, что минимум религии — это само чувство веры.
Вера — чувство, окрашивающее образы фантазии и создающее иллюзию реальности и познания их. Исторически связанные с верой понятия, до сих пор обозначаемые терминами «доверие» и «уверенность», отражают психические явления, по своей сущности не имеющие ничего общего с верой. Основным элементом их структуры является знание, имеющее только эмоциональную окраску. Уверенность — это отсутствие сомнений, основанное на знании. Доверие к человеку— это наши ожидания от него на основе знания его личности, поступков, соответствующих нравственным нормам. Доверие к технике — это уверенность в ее надежности. Ученый может сказать «я уверен!», но говорить «я верю!» он не должен. Этот пример показывает, что нельзя смешивать сущность психологических явлений с исторически сложившейся терминологией. А ведь именно с последних позиций А. И. Горячева пытается найти общность явлений уверенности и доверия с верой, не соглашаясь с изложенным их пониманием '.
религии. — «Вопросы психологии», 1969, № 5, стр. 3—12; его же. Психологические корни религии.— «Вопросы научного атеизма», вып. 11. М., 1971, стр. 29—42.
1 См. А, И. Горячева. Проблемы социальной психологии в советской философской и психологической литературе. — «Ученые записки Тартуского Государственного университета», вып. 273. Тарту, 1971, стр. 138—139.
109
Нравственное сознание возникало и изменялось как нравственная групповая психология, обобщавшая социально полезный опыт общения людей в определенных группах и в соответствующих исторических условиях. Объективно зафиксированные нравственные нормы отражают соответствующее (или не соответствующее) им нравственное (и безнравственное) поведение и другие особенности в индивидуальном и в групповом сознании в виде различных моральных (и аморальных) психических явлений.
Тесная связь индивидуального, группового и общественного сознания как его различных форм определяется общественной сущностью человека. «Индивид, — говорил Маркс о человеке, — есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни — даже если оно и не выступает в непосредственной форме коллективного, совершаемого совместно с другими, проявления жизни, — является проявлением и утверждением общественной жизни»1. Это подводит нас к следующей общепсихологической категории — личности.
К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 590.
Глава 4. ЛИЧНОСТЬ
1. СУЩНОСТЬ ЛИЧНОСТИ
Вершиной основной гомологической ветви развития жизни является личность современного человека, часто даже говорят, что «психология — это наука о личности». Действительно, хотя личность объект многих наук — философии, социологии, этики, литературоведения, права, педагогики, медицины и т. д., ни одна из этих наук не изучает личность так всесторонне, как психология. Что же такое личность с точки зрения психологии?
Известно более 50 ее определений. Правда, в подавляющем большинстве из них по существу определяется не личность, а человек. Примером здесь может быть такое определение: «Личность — это человек в совокупности его социальных качеств, формирующихся в различных видах общественной деятельности и отношений» '. Но ведь человека нет вне совокупности перечисленных качеств, и это определение могло иметь начало: «Человек — это существо...» — и было бы определением человека.
Или вот другое определение: «Конкретный человек со всем его духовным содержанием, физическими ка-
1 Л. П. Буева. Социальная среда и сознание личности. М., 1968, стр. 26—27.
111
чествами, психологическими особенностями, его индивидуальным значением в коллективе, ролью в общественном труде составляет личность»1. Но и здесь все перечисленное — это свойства человека с его физическими и духовными качествами. Интересно, что первое определение принадлежит социологу, а второе — психологу. Действительно, дать определение личности, не тождественное определению человека, нелегко, но очень необходимо, так как без этого нет и быть не может четкости в понимании личности. ,
Нельзя признать достаточно четким и определение, данное в «Философской энциклопедии»: «Личность — человеческий индивид как продукт общественного развития, субъект труда, общения и познания, детерминированный конкретно-историческими условиями жизни общества»2. Ибо человек — это тоже существо, являющееся продуктом общественного развития, детерминированный конкретно-историческими условиями жизни общества. Кроме того, в перечне признаков субъекта упущено указание на способность его к переживанию, что обедняет личность. В Большой Советской Энциклопедии дано следующее ее определение; «Личность — человек как общественное существо, субъект познания и активного преобразования мира»3. В этом определении также нет упоминания способности субъекта к искусству, а уж к лирике и подавно. О таком определении можно сказать словами Гумилева:
Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой?
Что делать нам с бессмертными стихами?
Ни съесть, ни выпить, пи поцеловать...
1 Н. Ф. Феденко. Очерки по психологии личности советского воина. М., 1966, стр. 9.
2 Философская энциклопедия, т. 3. М., 1964, стр. 196.
3 Большая Советская Энциклопедия, т. 25. М., 1964, стр. 304.
112
Человеку как организму стихи не нужны. Но чело-. веку как личности нужны. И эта потребность как-то должна быть отражена в ее определении. Ведь личность не только познает и преобразует мир, как мы уже видели, она его еще и переживает.
Иногда определяют личность (притом со ссылкой на Маркса!) как совокупность общественных отношений'. С этим определением нельзя согласиться. Здесь допускаются по крайней мере три неточности2. Во-первых, Маркс так нигде не говорил. В тезисах о Фейербахе сказано: «...сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений»3. Трактовать эти слова по силлогизму:
сущность человека есть совокупность общественных отношений,
сущность человека есть личность, значит, личность есть совокупность общественных отношений — нельзя, ибо объем понятия «сущность человека» в двух посылках не тождествен. И наконец, личность, и тем более каждая конкретная личность — это не только совокупность общественных отношений. Здесь можно сослаться и на мнение социолога И. С. Кона. ««Сущность человека» и «конкретная личность» — не одно и то же. Могу ли я, не погрешив против истины, назвать себя совокупностью всех! общественных отношений, когда._сфера„моей (и вашей, и любого конкретного индивида) деятельности заведомо включает лишь незначительную часть этих отношений?» 4.
1 Н. К- Гончаров. Некоторые теоретические предпосылки системы воспитательной работы в школе. — «Советская педагогика», 1965, № 5, стр. 31.
2 См. «Личность и труд», стр. 17.
3 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 3.
4 И. С. Кон. Социология личности. М., 1967, стр. 9.
113
Были сделаны попытки определить личность через деятельность, указав, что она есть субъект деятельности. Сторонники такой точки зрения говорили даже о бесперспективности иных попыток. При этом они исходят из отождествления понятий «личность» и «человек». Б. Г. Ананьев, справедливо возражая против идентификации более общего понятия «человек» с более частым понятием «личность», субъектом деятельности считает человека '.
В последнее время ставится вопрос о создании комплексной науки «человекознания», в которую учение о личности должно быть включено в качестве раздела. Очень интересную систему компонентов этой науки предложил Б. Г. Ананьев в книге «Человек как предмет познания», хотя нельзя не возразить против такого толкования человекознания, которое включает в него и науки о человечестве2. Но человек как индивидуум, настолько существенное явление 'на земле, что он вполне заслуживает комплексного, всестороннего изучения. Здесь, более чем где бы то ни было, актуален сарказм Гёте, вложенный им в уста Мефистофеля, который вполне можно адресовать сторонникам функциональной психологии и многим авторам современных систем психологического отбора:
Во всем подслушать жизнь стремясь, Спешат явленья обездушить, Забыв, что если в них нарушить Одушевляющую связь, То больше нечего и слушать.
Человек как целостность и как индивидуум, т. е. как единичность, самостоятельно взятая из множественности, имеет только две подструктуры. Он может
1 См. Б. Г. Ананьев. Человек как предмет познания. Л., 1968, стр. 276, 319, 322 и др.
2 См. К. К. Платонов. О человеке как предмете познания. — «Вопросы психологии», 1970, № 3, стр. 144—147.
114
рассматриваться либо как организм, либо как личность. Индивид — это конкретный человек как единица общества. При этом нельзя забывать, что по отношению к стаду индивидом является конкретное животное.
Индивидуальное — это особенное в индивиде. Ряд индивидуальных особенностей (в частности, черт личности) делают человека (личность) индивидуальностью. Ни одна индивидуальная черта сама по себе не делает личность «неповторимой», т. е. единичным. В личности единичным является индивидуальная ее структура, т. е. взаимосвязь особенностей, черт именно этой личности. Вместе с тем индивидуальность* личности нельзя переоценивать и забывать, что ««индивидуальности» существуют не только в духовном, но и в физическом мире» '. Мы говорим об индивидуальности личности и об индивидуальности человека как организма, причем в первом случае она свойство личности, а не нечто рядоположенное с личностью. На портрете человека отражаются прежде всего его телесные индивидуальные особенности, позволяющие только косвенно судить о его личностной индивидуальности.
Не кроме сказанного, в проблеме соотношения личностных и индивидуальных свойств есть и другая не менее существенная сторона. Я имею в виду то, о чем писал С. Л. Рубинштейн: «Свойства личности никак не сводятся к ее индивидуальным особенностям. Они включают и общее, и особенное, и единичное. Личность тем значительнее, чем больше в индивидуальном преломлении в ней представлено всеобщее. Индивидуальные свойства личности — это не одно и то же, что личностные свойства индивида, т. е. свойства, характеризующие его как личность»2. Опираясь
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 1, стр. 430.
2 С. Л. Рубинштейн. Бытие и сознание, стр. 309.
115
на эти мысли, так четко сформулированные С. Л. Ру бинштейном, можно понять и личность, и индивидуальное в человеке и в его личности. С этих позиций можно преодолеть функционализм в понимании личности. Вместе с тем это дает возможность понять общность и различие индивидуального и личностного подхода к человеку.
Индивидуальный подход — это знание, учет конкретных индивидуальных особенностей данного человека. Он осуществляется не только в отношении человека. Но если имеется в виду человек, то индивидуальный подход может включать и личностный подход, и тогда он становится более широким по содержанию, чем личностный подход.
Личностный подход — это понимание личности как воедино связанной совокупности внутренних условий, преломляющих все внешние воздействия. Личностный подход мы рассматриваем в качестве одного из принципов психологии1. Ни одно психическое явление, будь то процесс, состояние или свойство личности, проявляющееся в деятельности, а следовательно, и сама эта деятельность и ее элементы — действия и поступки не могут быть правильно поняты без учета обусловленности их личностью в целом.
Понятие индивидуального подхода связано с философскими категориями единичного и случайного, в то время как понятие личностного — с категорией особенного как единства всеобщего и единичного.
После этих замечаний можно дать определение личности. Личность — это конкретный человек как субъект преобразования мира на основе его познания, переживания и отношения к нему. Эту же мысль можно выразить и короче: личность — это человек как
1 /\. К. Платонов. Личностный подход как принцип психологии. —• «Методологические и теоретические проблемы психологии», стр. 190—217,
116
носитель сознания. Как было показано в предыдущей главе, в преобразующей мир активности сознания проявляются его атрибуты: познание, переживание и отношение. Следовательно, их совокупность это и есть сознание.
Иногда говорят, что личность — это человек как субъект сознания. При этом сознание понимается не как пассивная субстанция (так его представлял себе Фейербах, а также современные персоналисты), а как активная высшая форма отражения, свойственная только человеку.
Обе последние краткие дефиниции могут рассматриваться не только как психологические, но и как философские определения личности; они могут использоваться и другими науками, изучающими личность. Но вторая из этих формулировок требует уяснения значения термина «субъект».
Как было сказано в предыдущих главах, понятие субъективное разграничивает психическое отражение от физиологического с момента появления его в природе до человека. Раз так, то субъект это носитель субъективного. На уровне человека субъект это не только психологическое, но и гносеологическое понятие, противопоставляемое объекту. Мы согласны с Я- А. Понамаревым в том, что: «субъект в конкретно-научном смысле — это индивид, носитель отражения (конечно, в смысле «психического отражения».— К. П.), это индивид, способный к информационному, сигнальному взаимодействию с окружающим» >.
В литературе можно встретить мнение о том, что не каждый взрослый и здоровый человек является личностью, что «надо суметь стать личностью». С таким пониманием личности никак нельзя согласиться, оно независимо от намерений его защитников смы-
Я. А. Понамарев. Психика и интуиция. М., 1967, стр. 177. 117
кается с «теорией элиты» и имеет корни в понятиях Ницше «сверхчеловек» и «недочеловек» и может быть использовано в различных расистских спекуляциях.
Конечно, ребенок рождается, имея лишь индивидуально-психологические особенности, еще не являющиеся сознанием. Потому и личности у него еще нет. Она образуется в процессе его общения с другими людьми. Личности не было, например, у Амаллы и Камалы, выросших с волками1. Определять срок, в течение которого ребенок становится личностью, так же не диалектично, как и решать вопрос, сколько нужно собрать песчинок, чтобы получилась куча песка. Но когда ребенок говорит: «Я сам!», он уже личность.
Личности бывают разные: прогрессивные и реакционные, социально полезные и социально опасные, преступные, «яркие» и «дюжинные», как говорят, «с неба звезд не хватающие», здоровые и больные. Из личностей состоит общество, и в них аккумулирован весь опыт человечества. Личность — носитель правовых, нравственных и эстетических норм своего общества, класса (а иногда и более узкой группы); она эти нормы выполняет и борется за них или, напротив, нарушает и несет за это ответственность. Личность учится и учит; болеет и лечит; творит и разрушает. Поэтому и нет ни одной науки о человеке и обществе, не изучающей в том или ином аспекте личность.
В Программе КПСС ставится задача всестороннего развития личности. Осуществление плана социального развития, намеченного XXIV съездом КПСС, послужит важным этапом в решении этой задачи.
Основное свойство личности — это ее сознательность. Неосознанные действия личности образовались
2 /. Singh, R. Zingg. Wolf — children and feral man. New York — London, 1942.
118
на основе сознательной деятельности, следовательно, вторичны по своему происхождению. Вот почему неприемлемы взгляды на личность, кладущие в ее основу подсознание, инстинкты, биологические потребности.
Здесь уместно вернуться к рассмотрению соотношения внутреннего и внешнего, о котором мы говорили в третьей главе. Сложность понимания внешнего и внутреннего в человеке как личности определяется множеством пониманий самой личности. «Мы исходим из того, что внешние причины (внешние воздействия) всегда действуют лишь опосредствованно через внутренние условия. С этим пониманием детерминизма связано истинное значение, которое приобретает личность как целостная совокупность внутренних условий для понимания закономерностей психических процессов» '.
Развивая этот тезис, Е. В. Шорохова пишет: «Под внутренними условиями понимаются: индивидуальные особенности высшей нервной деятельности, ее внутренние законы, вскрываемые физиологическими исследованиями (отделим эту первую часть мысли. — К. П.), потребности и установки человека, чувства и способности, вся система навыков, привычек и знаний, в которых отражен индивидуальный опыт человека и усвоенный опыт человечества (отделим здесь вторую часть.— К. П.). Совокупность внутренних условий определяет психологическую характеристику личности» 2. Третья часть изложенного, бесспорно, правильна и очень существенна для разбираемого вопроса. Правильна и вторая часть. А с первой, как будет видно из последующего, согласиться нельзя.
1 С. Л. Рубинштейн. Бытие и сознание, стр. 307.
2 Е. В. Шорохова. Принцип детерминизма в психологии. — «Методологические и теоретические проблемы психологии», стр. 30.
119
Вопрос о том, что следует относить к внешнему, а что к внутреннему, осложняется, когда мы рассматриваем человека в целом. Тогда необходимы критерии внешнего и внутреннего для него и как организма, и как личности. При этом окажется, что внешним для него как целого является только окружающий его мир, то, что в биологии принято называть термином «внешняя среда». Внутренним для человека как целого является только его личность. В этом С. Л. Рубинштейн был безусловно прав. Внешним в человеке являются его действия и деятельность как функция человека в целом и проявление его личности.
Внутренняя среда организма, все физиологические процессы, включая корковую нейродинамику, не могут для человека в целом быть понятыми ни как внутреннее (чем они являются для человека как организма), ни как внешнее (чем они являются для человека как личности). В приведенном выше определении внутренних условий, данным Е. В. Шороховой, не учитывается, по отношению к чему они являются внутренними— к человеку как организму или как личности, и возможность перехода внутреннего во внешнее.
Здесь мы сталкиваемся с единством и противоречивостью двух основных подструктур человека. Если оно понято, то раскрывается глубокая его диалектическая сущность. Если же это противоречивое единство не понято, то это приводит к отрицанию различия внутреннего и внешнего. Именно так получилось у И. В. Давыдовского, который, начав с мысли Гёте: «Нет ничего внутреннего, нет ничего и внешнего, ибо внутреннее есть в то же время внешнее», тут же приходит к отрицанию деления причин болезней на внеш-, ние и внутренние, давно установленному медицинской практикой. «Подразделение причин болезней на внешние и внутренние по сути дела лишено смысла, — пишет он. — Внутренних причин болезней в абсолютном
120
смысле этого слова вообще не существует. В частности, и все наследственные заболевания в конечном итоге имели какие-то внешние факторы, создавшие то или иное наследственное предрасположение, в дальнейшем закрепившееся в потомстве» '. В применении к психологии такое понимание детерминизма без учета того, к чему оно относится — к человеку как организму или человеку как личности, приводит к отрицанию и сознания, и личности как внутренних условий. Если отражение тех реальных отношений, в которые вступает человек с внешним миром, формирует его сознание и, следовательно, личность, то не все виды этих отношений для этого равнозначны. Человек может становиться личностью, только вступая в отношения с другими людьми, и потому объективные общественные отношения, отражаемые его сознанием, наиболее существенны для формирования его личности. Вот почему ни сама личность, ни личностные, ни межличностные отношения как психологические отношения не могут изучаться, ни тем более формироваться вне изучения и изменения объективных общественных отношений.
2. ДИНАМИЧЕСКАЯ ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ЛИЧНОСТИ
Целостное понимание личности не означает, что она является чем-то аморфным, бесструктурным. С. Л. Рубинштейн по существу первым вплотную подошел к идее о структуре личности, возражая против ее аморфности. «В психическом облике личности, — писал он, — выделяются различные сферы или области черт, характеризующие разные стороны личности».
1 И. В. Давыдовский. Проблема причинности в медицине (Этиология). М., 1962, стр. 25, 26.
121
Они, продолжал он далее, «взаимопроникая друг друга, смыкаются все же в реальном единстве личности. Поэтому равно неправильны как та точка зрения,для которой единство личности выражается в аморфной целостности... так и другая, противоположная ей, которая видит в личности лишь отдельные черты...»'.
Здесь кратко и точно определены два противоположных ошибочных понимания личности: первое отстаивала гештальт-психология, второе — функциональная психология. Говорится здесь и о том, что в дальнейшем было понято как структура личности с ее подструктурами. Поэтому, хотя самого термина «структура личности» у С. Л. Рубинштейна еще не было, приведенное положение надо рассматривать как начало поиска структуры личности. В своем докладе на 1-м съезде психологов в 1959 г. С. Л. Рубинштейн уже применял этот термин, говоря о «структуре способностей» 2.
О структуре личности сейчас говорят не только советские психологи, но и социологи. При этом социологи справедливо указывают, что структура личности является ее формой. Так, П. Е. Кряжев пишет: «Формой, которая объединяет различные компоненты духовного содержания личности (научные знания, мораль, политические взгляды, мировоззрение, эстетическую культуру и т. д.) в единый и относительно самостоятельный комплекс, является психологическая структура личности, которая сама развивается подвоз-действием своего содержания»3.
В. Г. Афанасьев, говоря о структуре личности, правильно выделяет общие, специфические и особен-
1 С. Л. Рубинштейн. Основы общей психологии, стр. 622.
2 С. Л. Рубинштейн. Проблема способностей и вопросы психологической теории. — «Вопросы психологии», 1960, № 3, стр. 10.
3 П. Кряжев. Общество и личность. М., 1961, стр. 65.
122
ные черты (качества, свойства) личности. Однако под последними он понимает «поступки и действия, мысли и стремления, потребности, способности и другие психические свойства (характер, темперамент, чувства, привычки и т. д.)... Перечисленные проявления жизни человека, — пишет он далее, — его разнообразные черты, свойства и есть компоненты целостной человеческой личности. В своем единстве, взаимодействии, в своей координации и субординации они образуют личность как целостную систему» '. В этом высказывании особый интерес представляет мысль о координации и субординации как формах связей элементов целого.
Из советских психологов, пожалуй, первым начал применять термин «динамическая структура личности» Е. А. Аркин 2. Однако он биологизировал и это понятие, и самую личность. В. Н. Мясищев говорит о структуре личности с 30-х годов, но рассматривает ее только в качестве одной из сторон личности наряду с направленностью, уровнем развития и динамикой; он считает, что «структурная характеристика и освещает нам человека со стороны его целостности или расщепленности, последовательности или противоречивости, устойчивости или изменчивости, глубины или поверхности, преобладания или относительной недостаточности тех или иных психических функций» 3.
В своих более поздних выступлениях В. Н. Мясищев употребляет термин «структура отношений личности»,
1 В. Г. Афанасьев. Целостная структура человеческой личности. — «Проблемы исследования систем и структур». Материалы к конференции, стр. 177.
2 Е. А. Аркин. Личность и среда в свете современной биологии. М.—Л., 1927, стр. 59, 211, 259.
3 В. И. Мясищев. Личность и труд аномалийного ребенка.— «Труды института мозга им. Бехтерева», вып. V. Л., 1936; его же. Личность и неврозы. Л., 1960, стр. 35.
123
или «профиль отношений» '. Надо сказать, что концепция автора здесь не вполне ясна. «Профиль» н «структура» личности взаимоисключают друг друга.
А. Г. Ковалев так определяет структуру личности: «Из психических процессов на фоне состояний образуются свойства личности... В процессе деятельности свойства определенным образом связываются друг с другом в соответствии с требованиями деятельности и образуются сложные структуры, к которым мы относим темперамент (система природных свойств), направленность (система потребностей, интересов и идеа лов), способности (ансамбль интеллектуальных, волевых и эмоциональных свойств), характер (синтез отношений и способов поведения)»2.
Если у В. Н. Мясищева структура рассматривается только как одна из четырех сторон личности наря ду с направленностью, уровнем развития и динамикой— темпераментом, и структурный анализ распро страняется только на «те или иные психические функции» и отношения, то А. Г. Ковалев по существу уже выделяет четыре подструктуры личности. Но ни В. Н. Мясищев, ни А. Г. Ковалев еще не дают достаточно полного определения того, что такое «подструктура» личности и какое содержание следует вкладывать в понятие «структура личности».
Относительно недавно В. С. Мерлин предложил свое понимание структуры личности. Структуру ее он подчиняет роли различных ее сторон в степени активности субъекта. В структуре личности он выделяет «элементы» ее. Таковыми он считает черты личности. Правда, в дальнейшем он заменяет «элементы» термином «свойства». «Индивидуальное и социально-типич-
1 В. И. Мясищев. Структура личности и отношения человека к действительности. — «Доклады на совещании по вопросам психологии личности». М, 1956, стр. 10—14.
2 А. Г. Ковалев. Психология личности. М., 1965, стр. 41.
124
ное, — пишет автор в заключение,— являются не разными группами свойств личности, а представляют собой различные стороны одних и тех же свойств» '. Эти слова по существу говорят только о необходимости структурного понимания личности.
Как видно, единого понимания структуры личности в советской психологии еще нет, но активный ее поиск идет в самых различных направлениях.
В нашем понимании динамическая функциональная психологическая структура личности имеет четыре подструктуры. Их выделение определяется следующими критериями:
1) необходимостью и достаточностью для включения в них всех элементов (черт) личности;
2) общепринятостью практически оправдавших себя классификаций свойств личности и психологических понятий;
3) обратной пропорциональностью градиентов социальной и биологической обусловленности как отдельных свойств личности, так и объединяющих их подструктур;
4) специфичностью иерархически связанных видов формирования каждой из этих подструктур.
Немалое значение имеет и то, что никто из тех, кого удивляет, почему психологических подструктур личности четыре, не смог обосновать ни исключения какой-нибудь из них, ни добавления других.
Первая подструктура объединяет направленность, отношения и моральные черты личности. Элементы (черты) личности, входящие в эту подструктуру, не имеют непосредственных природных задатков и отражают индивидуально преломленное классовое общественное сознание. Эта подструктура формируется
1 В. С. Мерлин. Связь социально-типичного и индивидуального в личности. — «Вопросы психологии», 1967, № 4, стр. 42.
125
путем воспитания. Она социально обусловлена. Коротко ее можно называть подструктурой направленности личности. Можно сказать и иначе —это установки, ставшие свойствами личности.
Взятая в качестве целого, направленность в свою очередь включает в себя несколько связанных иерархией форм. Это прежде всего влечение как наиболее примитивная биологическая форма направленности. Она четко выражена по своей специфичности, но нечетка по содержанию, это смутная потребность в чем-то. Генетически наиболее ранняя и по своим физиологическим механизмам наиболее простая эта форма входит в структуру всех последующих.
Желание — это уже вполне осознанная потребность и влечение к чему-то вполне определенному. Оно может быть и пассивным, но при включении в его структуру волевого компонента становится стремлением.
Интерес — это познавательная форма направленности на предметы. Генетически в его основе лежит безусловный ориентировочный рефлекс, связанный с эмоцией, но у человека интересы развиваются всегда на базе условного рефлекса второй сигнальной системы и комплексно, становясь любознательностью. Интерес может быть пассивным, но при включении в его структуру волевого компонента направленности — стремления, он становится склонностью, которую можно определить как интерес и стремление к определенной деятельности.
Конкретизированная в образе или представлении предельная цель склонности есть идеал. Эта цель может проявляться в нескольких формах: нравственного, эстетического, познавательного (гностического) и праксического идеала.
Мировоззрение — система усвоенных человеком представлений и понятий о мире и его закономерно-
126
стях, об окружающих человека явлениях, природе и обществе. Оно может быть смутным или принявшим форму познавательного идеала; пассивным миросозерцанием или становиться убеждением.
Убеждения— это высшая форма-направленности, в структуру которой входят ее низшие формы и в которой мировоззрение связано со стремлением к достижению идеалов.
В направленности личности в целом надо различать ее уровень, широту, интенсивность, устойчивость и действенность. Эти же качества направленности, суть которых ясна из их названий, присущи и ее указанным отдельным формам.
В формах направленности личности проявляются как отношения, так и моральные качества личности. Однако отношение, как было уже показано, не столько свойство личности, но прежде всего свойство сознания наряду с переживанием и познанием. Все формы направленности личности вместе с тем являются и ее потребностями, и потенциальными (а могут становиться и актуальными) мотивами деятельности. В этом наиболее отчетливо проявляется принцип единства сознания и деятельности.
Вторая подструктура личности включает знания, навыки, умения и привычки, приобретенные в личном опыте, путем обучения, но уже с заметным влиянием и биологически обусловленных свойств личности. Ее иногда называют индивидуальной культурой, или подготовленностью; кратко она может быть названа подструктурой опыта.
Навыки и умения есть способы объективизации личности в деятельности и потому подробнее будут рассмотрены в следующей главе. Здесь же надо отметить, что именно через эту подструктуру наиболее отчетливо объективизируется личность в ее индивидуальном развитии и именно через эту подструктуру
127
индивидуальное развитие личности аккумулирует исторический опыт человечества.
Третья подструктура охватывает индивидуальные особенности отдельных психических процессов, или психических функций, как форм отражения. Влияние биологически обусловленных особенностей в этой подструктуре видно еще более отчетливо. Эта подструктура, взаимодействуя с остальными, формируется путем упражнения. Коротко ее можно называть подструктурой форм отражения. На них я не останавливаюсь, поскольку уже их разбирал в предыдущих главах.
Четвертая подструктура объединяет свойства темперамента (типологические свойства личности), половые и возрастные свойства личности и ее патологические, так называемые органические изменения. Формируются нужные черты, входящие в эту подструктуру (а точнее, переделываются) путем тренировки. Они несравнимо больше зависят от физиологических и даже морфологических особенностей мозга, чем от социальных влияний на человека, и потому кратко эту подструктуру можно называть биологически обусловленной подструктурой.
В эти четыре подструктуры могут быть уложены все известные свойства (черты) личности. Число последних очень велико. Так, только в «Словаре русского языка» С. И. Ожегова ' среди 52 тыс. включенных в него слов 1548 определяют свойства личности. В грузинском языке их еще больше — около 4 тыс. Причем часть этих свойств относится в основном только к одной подструктуре, например: убежденность и заинтересованность— к подструктуре направленности; начитанность и умелость — к подструктуре опыта; решительность и сообразительность — к подструктуре форм
С. И. Ожегов. Словарь русского языка. М, 1952.
128
отражения; истощаемость и возбудимость — к биологически обусловленной подструктуре. Другие свойства лежат на пересечениях этих подструктур. Имея свою структуру, они являются результатом взаимосвязей различных подструктур. В качестве примера можно назвать морально воспитанную волю, которая представляет собой взаимосвязь подструктуры направленности и подструктуры форм отражения; музыкальность как взаимосвязь форм отражения и опыта; самообладание как взаимосвязь подструктур форм отражения, биологически обусловленной и, часто, опыта.
Каждая из этих четырех подструктур, рассматриваемая как целое, в свою очередь имеет свои подструктуры, каждая черта личности образуется из более тонких связей. Например, хотя убежденность в основном относится к подструктуре направленности,в нее входят в качестве элементов и воля, и соответствующие знания, и умственные навыки. Говоря языком математической теории множеств, четыре подструктуры личности являются пересекающимися множествами, но пересекающимися только частично.
Такова основная общая динамическая функциональная психологическая структура личности. Основной мы ее называем потому, что кроме указанных четырех основных, так сказать рядоположенных выделяются еще дв.е наложенные на них подструктуры — характера и способностей. Общая она потому, что свойственна любой личности, и потому, что каждая конкретная личность имеет свою индивидуальную структуру и ряд личностей могут быть по различным признакам сгруппированы в типовые структуры. Эта структура динамическая потому, что она не остается неизменной ни у одной конкретной личности: с раннего детства и до самой смерти она меняется. Эта структура является функциональной потому, что она как целое, так и составные ее элементы рассматриваются
5—676 129
как психические функции. Рано или поздно эта функциональная структура как «психологический узор» будет достаточно полно наложена на морфологическую и физиологическую структуру, как на «физиологическую канву», к чему, как известно, стремился И. П. Павлов. Наконец, это структура психологическая, потому что она обобщает психологические свойства личности, хотя и связана с социальными ролями личности.
Говоря о структуре личности, нельзя не остановиться на одном своеобразном проявлении недиалектического мышления. Мы имеем в виду тенденцию выдавать подмеченную часть чего либо за целое. Эта тенденция очень четко проявилась и в учении о личности. Вкратце она сводится к следующему. Старая функциональная психология и опирающаяся на нее психотехника отождествляли личность только с подструктурой форм отражения, т. е. с отдельными «психическими функциями». Наиболее отчетливо это проявилось в так называемых профилях личности, частоколе рядоположенных столбиков, которые она получала в результате замеров отдельных психических функций: памяти, внимания, сообразительности и т. д.
В конце 30-х и в 40-х годах, после того как в нашей стране была отвергнута педология, многие стали отождествлять личность только с подструктурой опыта. Культурно-историческая теория Л. С. Выготского была опошлена, ею пытались обосновать утверждение об эквипотенциальности (равновозможности) всех новорожденных, что, конечно, было неправильно и к чему эта теория не имеет прямого отношения.
В 50-х годах в результате ошибочного понимания учения И. П. Павлова широкое распространение получила биологизация личности и ее отождествление с типом нервной системы.
130
Наконец, в 60-х годах в борьбе с биологизацией личности отчетливо стала проявляться тенденция отождествления личности только с подструктурой направленности, приводящая к ее вульгарной социологи-зации.
Эта серия односторонних, и потому ошибочных, взглядов на личность, не учитывающих иерархии ее подструктур, является своеобразным косвенным подтверждением наличия указанных выше четырех подструктур психологической структуры личности, о чем нам уже приходилось говорить и раньше1. Ведь защитники каждого одностороннего взгляда все же доказали наличие той подструктуры, которую они считали единственной для личности. Правильное, диалектическое понимание личности требует разностороннего рассмотрения ее во всех связях и опосредованиях. Нам представляется, что достаточно перечитать классическое определение диалектической логики, данное В. И. Лениным в статье «Еще раз о профсоюзах...», где диалектическое понимание иллюстрируется примером стакана, чтобы ошибочность этих толкований личности (она ведь сложнее стакана!) стала видна.
Я не останавливаюсь на детализации изложенной в этом параграфе системы понятий, так как отдельные компоненты этой системы разбираются в любом учебнике психологии. Концепция динамической функциональной структуры личности в ее различных аспектах уже неоднократно публиковалась начиная с 1953 г.2 Опубликованы и пособия по психологии,
1 См. К- К- Платонов. О связях подструктур личности. — «Материалы зональной конференции психологов». Свердловск,
1972.
2 См. «Материалы совещания по психологии». — «Известия Академии педагогических наук РСФСР», вып. 45, стр. 146; К. К- Платонов. Психологическая структура личности. — «Личность при социализме». М., 1968, стр. 62—77.
5*
131
изложенные в соответствии с этой (все время развиваемой и уточняемой) концепцией1.
3. ОБЩИЕ КАЧЕСТВА ЛИЧНОСТИ
Н. Д. Левитов, анализируя отстаиваемую здесь концепцию структуры личности, указывает в качестве недостатка ее то, что «в этой структуре личности не нашлось места не только для характера, но и для способностей» 2.
Действительно, в цитируемой им работе3, как и в других, неоднократно говорилось об ошибочности рассмотрения характера и способностей в одном ряду с направленностью и темпераментом, но там же ска зано и о месте характера и способностей в структуре личности4. Дело в том, что большинство свойств и особенностей личности каждой из названных выше четырех основных ее подструктур, говоря языком теории множеств (а она помогает представлять структуру личности), лежит на не пересекающихся зонах этих подструктур (рассматриваемых как множества). И только часть из них находится на пересечениях или, как теперь принято образно говорить, на взаимопроникающих стыках. Но черты характера и элементы способностей, рассматриваемые как два множества, не имеют собственных точек, т. е. собственных черт, не являющихся одновременнно свойствами личности одной из ее основных подструктур.
1 К. К. Платонов, Б. И. Адаскин. Об изучении и формировании личности учащегося. М., 1966; К. К. Платонов, Б. М. Гольд-штейн. Психология личности пилота. М., 1972.
2 Н. Д. Левитов. Проблема характера в современной психологии. — «Вопросы психологии», 1970, № 5, стр. 17.
3 См. «Личность и труд».
4 См. там же, стр. 44—52.
132
Любая черта характера (и способностей) является чертой личности, входящей в ту или иную подструктуру или лежащей на их пересечениях, хотя не каждая черта личности есть обязательно черта характера. Для того чтобы черта личности могла рассматриваться как черта характера, она должна быть не только достаточно отчетливо выражена, но и более четко и прочно связана с рядом других черт характера и, главное, закономерно и систематически проявляться не в одной, а в различных видах деятельности данной личности.
Характер — это как бы каркас личности. Подструктуру направленности мы рассматривали первой, потому что она в наибольшей мере определяет и личность, и характер, Но и в ней главное значение для характера имеют отношения, выражающиеся в убеждениях личности.
Б. М. Теплов предложил считать свойствами характера отношение человека к миру, к другим людям, к своему делу и, наконец, к самому себе. Это теперь принято во всех учебниках психологии. Но это верно только в том случае, если кроме качества того или иного отношения учитывать еще и степень его выраженности. Ведь лень, например, может быть только чертой личности, отнюдь не ставшей чертой характера.
Надо сказать, что проблема характера в психологии пока еще разработана недостаточно. И здесь нельзя не согласиться с В. А. Крутецким, который в обзорной статье о характере после анализа свыше ста работ, в том числе четырех докторских диссертаций, писал: «Проблему характера нельзя отнести к числу детально разработанных. Это — сравнительно мало исследованная область»1. Чем это объяснить? Каза-
1 В. А. Крутецкий. Проблема характера в советской психологии. — «Психологическая наука в СССР», т. II, стр. 47,
133
лось бы, что в 60-х годах под влиянием все возрастающего общественного интереса к проблеме личности учение о характере должно было бы успешно развиваться. Фактически же, как вынужден констатировать Н. Д. Левитов, отдавший много сил изучению проблемы характера, после 40—50-х годов, «периода повышенного интереса к характерологии, в советской науке произошло достаточно резко выраженное падение интереса (к этой проблеме. — К. Я.)»1. Н. Д. Левитов верно отмечает сам факт, но не вскрывает причин падения интереса к проблеме характера. Причина этого, на наш взгляд, заключается в неправильном понимании характера и в бесплодности поиска каких-то черт характера, рядоположенных с чертами личности, входящими в основные подструктуры личности.
Рассмотрим теперь вопрос о способностях. Они также не являются самостоятельными свойствами личности, находящимися в одном ряду со свойствами, которые входят в ее четыре основные подструктуры. В советской психологии нет еще единого понимания способностей. Одни пытаются понять их как некие функции (свойства), отличные от других особенностей личности или их сочетаний. Наше многолетнее изучение способностей не выявило этого различия, что дает основание считать, что этого различия между свойствами личности и способностями вообще нет. Более того, нам кажется, что поиск специфики способностей (их отличия от свойств основных подструктур личности) является заблуждением, тормозящим практику оценки и формирования способностей.
Способности — это те же свойства личности, но рассматриваемые в их соотношении с определенной деятельностью. При этом в соответствии с учением
1 Я. Д. Левитов. Проблема характера в современной психологии. — «Вопросы психологии», 1970, № 5, стр. 12.
134
g. Й. Ленина об общем, особенном и единичном надо различать общие, особенные и индивидуальные (единичные) способности. Надо различать физиологические (К. Маркс и В. И. Ленин их называли — физические) и психические (у Маркса — «духовные»1, у Ленина — «душевные»2) способности. Полярная противоположность способностей и неспособностей (хороших способностей и плохих) говорит о том, что рассматривать их необходимо в единстве. Поскольку способности и проявляются, и формируются только в деятельности, следует различать потенциальные и актуальные способности.
В силу всего сказанного под способностями надо понимать такую структуру личности, которая, актуализируясь в определенном виде деятельности, определяет ее качество. Учение о способностях, являясь частью учения о личности, не может ни рассматриваться, ни пониматься вне последнего. Способности — это совокупность свойств личности, уже входящих в четыре ее основные подструктуры, но только тех из них, которые нужны для освоения определенной деятельности, выполнения ее и совершенствования в ней. Способности — это степень соответствия данной личности в целом требованиям определенной деятельности, раскрытая через структуру данной личности и структуру требований к личности данного вида деятельности с учетом возможной компенсации одних качеств личности другими.
Следовательно, и способности, и характер правильнее рассматривать не как подструктуры личности, рядоположенные с четырьмя основными, а как общие качества личности. Надо напомнить, что и С. Л. Рубинштейн достаточно четко выделял их из остальных
1 См. К- Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 178.
2 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 24. стр. 361.
135
свойств личности- «Сложные психические свойстве, человека образуют две основные группы — характерологические свойства и способности»1, — писал он. Отдельные способности и черты характера как свойства личности объединяются в способности и характер в целом как два общих качества личности.
Но такое выделение способностей (и характера) из остальных свойств личности нельзя понимать в том смысле, будто существуют просто свойства личности и кроме них еще есть какие-то особые свойства, являющиеся способностями и характером. С. Л. Рубинштейн писал, что, «только будучи включенным в общую проблему психических свойств человека, может быть научно поставлен и разрешен вопрос о свойствах характера и способностях...»2. Способности нельзя ставить в один ряд с другими свойствами личности, ни противопоставлять им, так как способности это те же свойства личности, но только взятые в соотношении с деятельностью.
Следует различать общие способности — присущие. хотя и в разной степени, всем людям, особенные — имеющиеся не у всех людей, элементарные — каковыми являются уже разобранные формы отражения. И наконец, следует выделить сложные способности. Общими сложными способностями являются способности к основным общим видам человеческой деятельности: к труду, игре, учению, общению и т. д., о них речь пойдет в следующей главе. Сложные особенные способности — это психомоторные, музыкальные, вокальные, артистические, художественные, технические, математические, литературные, научные, педагогические, организаторские, нравственные и правовые, они уточняются в отдельных профессиональных способностях.
1 С. Л. Рубинштейн. Бытие и сознание, стр. 289.
2 Там же.
136
Мы различаем актуальные способности, уже проявляющиеся в определенной деятельности, и потенциальные, еще не проявляемые, но предполагаемые на основе наличия способностей к близким по структуре видам деятельности. Так, о потенциальных летных способностях, например, можно судить на основании учета спортивных способностей.
Вместе с тем и потенциальные, и актуальные способности— это те же свойства личности, причем одно и то же свойство ее может быть способностью к одному и неспособностью к другому виду деятельности. Медлительность является показателем способности к бухгалтерской деятельности, а эмоциональная возбудимость — для актерской. Но эти же качества свидетельствуют о неспособности обладателя ими (или о плохих способностях) к летному труду (в данном случае их можно назвать «минус-способностями»). Разрывать способности и неспособности недопустимо. Структура неспособности к данной деятельности не есть только «отсутствие способностей к ней». Способности и неспособность (а точнее, «плюс-способности» и «минус-способности») в каждой конкретной личности неразрывно связаны. Для психологической науки их изучение (и оценки) является единой проблемой, до сих пор нередко разрываемой, потому и решаемой односторонне.
Неспособность (или «минус-способность») —это такая структура свойства личности, которая неблагоприятно сказывается на освоении определенного вида деятельности, выполнении и совершенствовании в ней. Неспособность — это степень несоответствия данной личности в целом требованиям определенной деятельности. Она также раскрывается через структуру данной личности и структуру требований данной деятельности к личности. Потому неспособность является таким же общим качеством личности, как и способности,
137
полярным им. Полярность — одна из форм противоре-чий; полярные явления, противореча друг другу, вместе с тем немыслимы друг без друга. Однако это не было учтено, в частности, в работе конференции по проблеме способностей', на которой ни одна из них не была проанализирована в ее диалектической полярности.
В настоящее время, пожалуй, все согласны с тем, что существуют музыкальные, летные, математические, организаторские способности, которые надо практически рассматривать и теоретически изучать в единстве с соответствующими неспособностями, т. е. что не все люди эквипотенциальны в этих планах. А вот когда речь заходит о нравственных способностях и тем более о правовых (в смысле способностей к правоправ-ной деятельности), сомнения возникают еще у многих. Поставленный нами вопрос о нравственных и правовых способностях и их оценке2 у одних вызвал одобрение, других насторожил, а третьи увидели в этом даже «пропаганду ломбразианства», считавшего преступность биологическим и наследственным явлением. Своеобразный выход нашел известный советский криминалист В. Н. Кудрявцев, заменив термин «правовые способности» словами «порог», преодолеваемый при совершении преступления, определяемый свойствами личности3. Писали об этом, используя другие термины, А. Ф. Кони4 и Ф. Н. Плевако5 и совсем недавно
1 «Материалы конференции по проблеме способностей». М., 1970.
2 См. К- К- Платонов. Вопросы психологии труда, стр. 238, 242.
3 См. В. Н. Кудрявцев. Причинность в криминологии. М., 1968, стр. 129—131 и др.
4 См. А. Ф. Кони. Избранные произведения. М., 1956, стр. 19 и др.
5 См. Ф. Н. Плевако. Речи. М., 1910, т. 1, стр. 69 и др.
138
писал А. М. Яковлев !. Нам представляется, что понять эти особенности личности можно, только рассматривая плюс и минус способности в их единстве.
Полярность свойственна не только способностям, но и свойствам (чертам) характера и, видимо, всем другим свойствам личности как элементам ее основных водструктур. Поэтому для их оценки логично пользоваться методом полярных баллов, т. е. двумя трехбалльными (а потому достаточно легко дифференцируемыми) системами оценок, в которых крайние баллы совпадают, образуя третий балл пятибалльной оценки2. Пропагандируя «метод полярных баллов», нацеленный на изучение динамической функциональной структуры личности, необходимо вместе с тем высказать возражение против «метода полярных профилей»3, ибо последний нацелен (как показывает само его название) на изучение профиля, а не структуры. Этот метод по существу является гибридом «метода полярных баллов» с известным «методом профилей» Россолимо4, с помощью которого он пытался решить вопрос о типах психических индивидуальностей, об умственной отсталости и т. п. Метафизическая, случайная рядоположность свойств личности в этом их частоколе — «профиле» без попыток выявления их связи уже давно понята и осуждена.
В характере наиболее отчетливо видно, что суть его не в отдельных его чертах, а именно в их взаимосвязи.
1 А. М. Яковлев. Преступность и социальная психология. М., 1971, стр. 32—38.
2 См. К- К. Платонов. Вопросы психологии труда, стр. 240— 249.
3 Ю. Д. Карпов, Г. М. Кочетов, В. Н. Шубнин. Применение количественных оценок в исследовании социально-психологических отношений коллектива и личности. — «Социология в СССР», т. II. М„ 1966, стр. 410—426.
4 Г. И. Россолимо. Психологические профили. М, 1914.
139
Ведь каждая черта характера является чертой личности, хотя не каждая черта личности является чертой характера. Соответственно каждая частная способность как элемент структуры способностей к данному виду деятельности является чертой личности, хотя не каждая черта личности является элементом способностей к данной деятельности. Последнее полностью относится и к неспособности. В этом общность характера и способностей (и неспособности). Различие же их в том, что характер проявляется обязательно во многих видах деятельности. Способности же (как и неспособность) существуют всегда к строго определенному виду деятельности. Способностей к «икс-профессии» нет и быть не может. «Икс» должен получить определенное значение и тем раскрыть содержание способности. Педагогический оптимизм заключается не в тезисе «каждый способен ко -всему», а в тезисе, доказанном жизнью: «каждый способен к «а кому-либо виду общественно полезного труда».
Характер и способности личности находятся во взаимосвязи. Эта .проблема была поставлена Б. Г. Ананьевым еще в 1945 г.' и более детально развита в 1956 г. на первом форуме советских психологов, специально посвященном проблеме личности2. Однако эта, бесспорно, правильная идея в дальнейшем была почти забыта. Вышедшие вскоре после этого совещания два тома капитальной монографии А. Г. Ковалева и В. Н. Мясищеваа рассматривали характер и способности вне их взаимосвязи.
1 См. Б. Г. Ананьев. Очерки психологии. Л., 1945, стр. 131.
2 См. Б. Г. Ананьев. О взаимосвязях в развитии способностей и характера. — «Доклады на совещании по вопросам психологии личности», стр. 93—97.
3 См. А. Г. Ковалев, В. Н. Мясшцев. Психические особенности человека, т. I. «Характер». Л., 1957; т. II. «Способности». Л., 1960.
140
Общность способностей и характера проявляется в таланте, каковым являются способности, выраженные в такой мере, что они становятся характером. Мы не привыкли к научно точным формулировкам типа «у него характер музыканта» или «он музыкант по характеру», тождественных не только между собой, но и с выражением «он талантливый музыкант». Это ведь и есть свойство таланта, подмеченное еще Моцартом, которому приписывают слова: «Тот, в ком сидит душа композитора, пишет потому, что не может не писать». Талантливый человек все свои взаимосвязи с миром преломляет через свой талант. Можно сказать и иначе — только тогда, когда человек все взаимосвязи с миром преломляет через свои особенные способности, он по-настоящему талантлив. Мы не будем здесь углубляться в этот вопрос, поскольку он требует специального исследования.
В систему психологических понятий, обобщаемых категорией «личность», необходимо включить гиперспособности. Это не только ранние и особо яркие проявления обычных способностей у так называемых вундеркиндов и компенсаторные способности, примером которых является ощущение препятствия слепыми. Но сюда следует отнести и ряд мало изученных способностей, как, например, к феноменальному счету и памяти1, «кожному зрению»2 и способностей мысленных воздействий, не раз наблюдавшихся мной. Так, мой отец К. И. Платонов еще в 1924 г., в присутствии В. М. Бехтерева на Всероссийском съезде психоневрологов, психологов и педагогов в Ленинграде, де-
1 См. А. Р. Лурия. Маленькая книжка о большой памяти. М., 1968.
2 См. М. М. Бонгард, М. С. Смирнов. О «кожном зрении» Р. Кулешовой. — «Биофизика», 1965, т. X, вып. I, стр. 152—154; К. К- Платонов. Феномен Розы Кулешовой — не исключение.— «Наука и жизнь», 1963, № 12, стр. 106.