И. П. Павлов в изучении вопросов физиологии никогда не от­делял ее от патологической физиологии. Всвоем письме к Пьеру Жене по поводу физиологического анализа симптома ••

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Программа по патологической физиологии кафедра общей патологии и патологической физиологии, 784.63kb.
• Расписание лекций по патологической физиологии на IV семестр 2011 2012 учебного года, 14.55kb.
• Расписание лекций по патологической физиологии на IV семестр 2011 2012 учебного года, 14.65kb.
• Введение в патологическую физиологию. Предмет, задачи, методы исследования патологической, 1024.74kb.
• Туристическая фирма «Добродей», 23.56kb.
• Подписано в печать Усл печ л. 5,0, 1162.15kb.
• Примерная программа наименование дисциплины «Ветеринарная генетика» Рекомендуется для, 352.18kb.
• Перечень вопросов для подготовки к итоговой государственной аттестации по специальности, 451.95kb.
• Патология, 445.47kb.
• Календарный план лекций по элективному курсу кафедры патологической физиологии Стгма, 30.57kb.

П. Г.), элементы которого, соответствующие клетки, входят и в другие динамические комплексы при применении других сложных зву­ков».² Следовательно, когда речь идет о строго изолированных очаговых поражениях центральной нервной системы, возникаю­щих при действии какого-либо раздражителя, то эту очаговость следует понимать не как локализованный анатомический пункт, а как динамический или, иными словами, функционально-струк­турный пункт, имеющий постоянно меняющиеся условные связи с другими участками. Поэтому нет оснований говорить о пол­ной изолированности таких районов (А. Г. Иванов-Смолен­ский).

И. П. Павлов много позже (1934) вновь возвращается к этому вопросу, утверждая: «Таким образом, мы имеем достаточное основание принимать, что под влиянием различных болезнетвор­ных причин функционального характера в коре полушарий могут получаться резко изолированные патологические пункты, или районы и вместе с тем ждать, что этот экспс-

' Н. П. Павлов, Полное собрание сочинений, т. IV, стр. 326. 1951. ² И. П. Павлов, Полное собрание трудов т. Ш, .тр. 547, 1949,

298

риментальный факт должен иметь место и большое значение и в патологии высшей нервной деятельности человека».'

И. П. Павлов пишет, что клиницисты, неврологи и психиатры в соответствующих областях неизбежно должны считаться со следующими фундаментальными патофизиологическими фактами:

с возможностью полной изолированности функционально-патоло­гических (в этиологическом моменте) пунктов коры, равно как и с патологической инертностью раздражительного процесса и с ультрапарадоксальной фазой в них.

Мы уже писали, что пассивно-оборонительный рефлекс — тор­можение возникает при действии сильных чрезвычайных раздра­жителей. Однако И. П. Павлов указывает, что чрезвычайность и сила внешних раздражителей, совершенно относитель­ные величины. Чрезвычайность определяется тем, чему жи­вотное подвергалось ранее, а сила действия внешнего раздраже­ния зависит от состояния данной нервной системы: от ее врожден­ных свойств, от здоровья или болезни ее, наконец, от различных стадий здорового существования, определяемых, например, воз­растными особенностями организма.

В этом отношении весьма поучительны наблюдения, проведен­ные над собаками после ленинградского наводнения.

Например, у одной из собак (опыт Рикмана) наводнение обусловило такую тормозимость, что прибавочное торможение ri виде обычного отрицательного раздражителя на долгое время вело к исчезновению положительных условных рефлексов. Млн в опытах А, С. Вишневского — достаточно было отодвинуть на 5—Ю секунд подачу еды от начала дейс1вия условного раздра­жителя, как собака могла заснуть даже над кормушкой. Такое совершенно исключительное состояние нервной системы, оче­видно, именно клеток коры полушарий, мы должны представлять себе, по Павлову, как состояние крайнего истощения этих клеток, как высшее выражение раздражительной слабости их.

Когда наблюдается то или иное нарушение высшей нервной деятельности, было бы совершенно неправильно всегда рассма­тривать эти нарушения как результат необратимых поражений, инвалидизации клеток коры головного мозга.

Несмотря на длительность функциональных расстройств, речь идет чаще всего о явлениях охранительного торможения, предо­храняющих клетки от функционального истощения. Характер процессов с полным восстановлением был установлен в лабора­тории И. П. Павлова при длительных перерывах и отдыхе. Таким образом, в лаборатории И. П. Павлова исследования проводи­лись не только для воспроизведения экспериментальных невро-

''"I И-. П. Па плов, Полное собрание трудов, т. III, стр, 507, 1949.

зов, но и для выяснения условий ликвидации патологического

процесса.

Кроме фактов воспроизведения патологических процессов, наша власть знания должна выражаться в умении ипрявлять нарушенное. Это было девизом работы Павлова. В умении изме­нить развитие процесса по желанию экспериментатора, Павлов видел подлинное доказательство того, что мы овладели процес­сом и им командуем.

Среди лечебных средств, кроме отдыха, чрезвычайно важное значение занимает бром. Как было доказано в лаборатории Пав-ловя, физиологическое действие брома состоит не в понижении возбудимости — в ослаблении раздражительного процесса, а в усилении тормозного процесса.

При назначении брома нужно руководствоваться типом нерв-* ной системы. Как пишет Павлов: «Общее лабораторное правило:

чем слабее нервный тип и данное нервное состояние, тем лоза брома должна быть меньше».' В некоторых случаях бром как бы заменяет отдых.

Важно отметить, что некоторые невротические состояния под­давались только комбинированному действию брома с кофеином. В этом отношении в качестве примера можно указать на патоло­гию изолированных участков коры головного мозга. Бром ока­зался недействительным почему-то в случае заболевания изоли­рованных пунктов полушария, в то время как бром с кофеином в этом случае давал поразительный терапевтический эффект. Одним из ближайших учеников И. П. Павлова — М. К. Петровой вопрос о лечебном значении брома был подвергнут дальнейшему изучению.

Рассмотрев в кратких чертах общие закономерности развития функциональных нарушений высшей нервной деятельности при патологических состояних коры головного мозга, следует указать, что патофизиология высшей нервной деятельности служит осно­вой для анализа клинических случаев. В работах И. П. Павлова можно найти многочисленные классические примеры патофизио­логического анализа симптоматологии: неврозов, параной, шизо­френии и т. д.

Хотя Павлов и считал, что возникающие у животных наруше­ния в значительной мере соответствуют психогенным заболева­ниям человека — неврозам, но он, разумеется, не ставил знака равенства между экспериментальной патологией животных и кли­никой человека. В отношении таких неврозов, как психостения и истерия, Павлов даже считал, что они не могут быть воспроизво­димы у животных, ибо их возникновение связано с чисто челове­ческой особенностью — с речью.

мин наук СССР, 1949 3PQ

' И. П. Павлов, Полное собранно трудов, т. III, стр. 646, изд. Дкад» наук СССР, 1949. " ' - -

В наиболее развернутом виде материал о значении нарушений подвижности нервных процессов И. П. Павлов представил в статье «Проба физиологического понимания навязчивого нев­роза и параной».

V однии сиоаки перенапряжением раздражительного процесса, у другой — методом переделки положительного условного про­цесса в тормозной и, наоборот, вызывающего тормозной про­цесс — в положительный были получены явления патологического характера, которые сопровождались ненормальным преоблада­нием раздражительного процесса. При этом была констатирована явная устойчивость раздражительного процесса клетки вместе с ослаблением тормозного.

Возникший у собаки процесс Павлов определяет, как мы ука­зывали, термином «патологическая инертность». Она представ­ляет собой особую фазу заболевания, характеризующуюся тем, что раздражительный процесс в некоторых пунктах коры сде­лался ненормально инертным.

Когда мы переходим к людям, указывает Павлов, то здесь в анализе возникновения заболевания нужно считаться с различ­ными причинами: травматическими повреждениями, инфекцией, интоксикацией, болезненным состоянием-какого-либо внутреннего органа и сильнейшими жизненными потрясениями Павлов пи­шет: «Я нахожу возможным думать, что в стереошпии, итерации, персеверации как симптомах, так же как и в существе навязчи­вого невроза и параной, основное патофизиологическое явление одно и то же, а именно то, что выступило в наших опытах и что мы обозначили термином «патологическая инертностью. Стерео­типия, итерация и персеверация есть патологическая инертность в двигательной области коры (как общего скелетного, так и спе­циально речевого движения), а при навязчивом неврозе и пара-ное — в других корковых клетках, связанных с другими нашими ощущениями, чувствами и преде гавлениями».'

Нарушение силы, равновесия и подвижности нервных процес­сов ведет к тому, что высшие отделы центральной нервной си­стемы не могут в должной мере осуществлять их основную функ­цию—уравновешивание организма и среды. Поэтому возникшее невротическое состояние выражается в том, как пишет Павлов, что животное не отвечает как следует условиям, в которых оно находится. Нормальная реакция ослабляется или искажается.

На основании своих экспериментальных материалов И. П. Пав­лов проводит патофизиологический анализ целого ряда других симптомов, свойственных клинике.

Фобии есть следствие торможения при наличии слабости кор­ковых клеток, так как изучение условнорефлекторной деятельно­сти показало, что торможение, вызывающее различной степени

' И. П. Павлов, Полное собрание трудов, т. Ill, стр. 507, ;1зд. Акаде­мии наук СССР, 1949.

301

пассивно-оборонительную реакцию, лежит в основе боязливости и трусости слабой нервной системы. «Конечно,— пишет Павлов,— после этого является вполне оправданным рассматривать бред преследования и фобии как естественный тормозной симптом бо­лезненно ослабленной нервной системы».'

У собак перенапряжением торможения могла быть получена фобия глубины, представляющая собой пример экспериментально вызванной патологической лабильности тормозного процесса.

И. П. Павлов приводит патофизиологический анализ каталеп­тического состояния у больных. Каталепсию он понимает как сосредоточенное изолированное торможение двигательной обла­сти коры больших полушарий. Павлов разбирает вопрос о воз­можных причинах подобного состояния. Среди них он отмечает токсическое действие, истощающее элементы коры больших полу­шарий, и вредные рефлекторные влияния. Все эти воздействия в силу различных причин (условий действия и обменных особен­ностей) могут оказывать избирательное действие на различные элементы коры, вызывая поражение того или иного пункта.

Явление человеческой афазии, по мнению Павлова, представ­ляет собой в некотором роде аналогичный пример дробного вы­ключения корковых элементов.

В своей статье «Проба физиологического понимания симпто­матологии истерии» Павлов дает патофизиологический анализ сложных явлений клинической картины истерии.

Обычно кора головного мозга, находясь в деятельном состоя­нии, как пишет Павлов: «. . .отрицательно индуцирует под­корку, т. 'е. в общем задерживает ее деятельность, освобождая избирательно только то из ее работы, что требуется условиями места и времени. Наоборот, задержанное, заторможенное состоя­ние полушарий освобождает или положительно индуцирует под­корку, т. е. усиливает общую ее деятельность».³ Это служит до­статочным основанием того, чтобы у истеричных в остром и рез­ком задерживании коры при непосильных для нее раздражениях наступали аффективные взрывы и судорожные припадки.

Состояние хронической слабости коры обусловливает обычную эмотивность и истеричность- В нормальных условиях поведения все поступки контролируются корой головного мозга. При недо­статочности этого контроля возникает «аффективное, страстное действование». И. П. Павлов пишет: «Таким ооразом, истериче­ский субъект живет в большей или меньшей степени не рассудоч­ной, а эмоциональной жизнью, управляется не корковой деятель­ностью, а подкорковой».³

' И. П. Павлов, Полное собра-ние сочинений, т. IV, стр. 432, изд. Ака­демии наук СССР, 1951.

² И. П. Павлов, Полное собрание трудов, т- III, стр. 468—469, изд. Академии наук СССР, 1949.

³ Т а м же, стр. 470.

302

С этим связаны внушаемость и самовнушаемость истеричных. Что такое внушение? Это есть, по Павлову, концентрированное раздражение определенного пункта или района больших полуша­рий, которое у истериков получает преобладающее, незаконное и неодолимое значение. Раздражение ведет к совершению извест­ных актов не потому, что оно поддерживается реальными усло­виями действительности (в таком случае это разумный акт), а в силу того, что в слабой коре возникают явления резко отри­цательной индукции, ведущие к изоляции этого очага от других нормальных влияний. Это и есть механизм гипнотического и пост­гипнотического внушения. «Когда на такую кору в определенный пункт как раздражитель направляется слово, приказ гипнотизера, то этот раздражитель концентрирует раздражительный процесс в соответственном пункте и сейчас же сопровождается отрица­тельной индукцией, которая, благодаря малому сопротивлению, распространяется на всю кору, почему слово, приказ, является совершенно изолированным от всех влияний и делается абсолют­ным, неодолимым, роковым образом действующим раздражите­лем, даже и потом, при возвращении суОъекта в бодрое со­стояние».'

По существу тот же механизм только в более легкой степени имеет место и в старости. То, что называют обычно старческой рассеянностью, в действительности есть сосредоточенность, но невольная, пассивная, дефективная.

Вследствие постоянных внушений и самовнушений жизнь истерика преисполнена необыкновенными своеобразными явле­ниями, дающими разнообразную симптоматику, которую нужно понимать не как умышленное симулирование симптомов, а как случай роковых физиологических отношений. Могут возникнуть симптомы не на основе раздражения, а вызванные процессом торможения — такие, как аналгезии и параличи.

Сумеречное состояние истеричных подобно гипнотическому состоянию. Для понимания этих состоянии у человека необхо­димо обратить внимание на возможность различной категории людей: мыслительного и художественного склада (см. выше во­просы конституции).

На фоне общей слабости полушарий истерикам свойственны три частых физиологических явления: первое—легкая подвер­женность гипнотическому состоянию, второе — чрезвычайная за-фиксированность и концентрированность нервных процессов в определенных пунктах коры благодаря преобладанию подкорки и третье — торможение благодаря чрезмерной силе и распростра­ненности отрицательной индукции.

В письме к Пьеру Женэ Павлов дает физиологическое объяс­нение «чувствам овладения».

И. П. Павлов, Полное собрание трудов, т. III, стр. 470—471, изд •мии наук СССР. 1949.

Академии наук СССР, 1949.

ЗСЗ

Павлов констатирует, что наше здоровое мышление четко разграничивает понятие (категорию) противоположения. Если этого нет, то неизбежно наступает резкое искажение реальной обстановки. «Наше отношение к окружающему миру, вместе с социальной средой, и к нам самим неизбежно должно иска­зиться в высшей степени, если будут постоянно смешиваться противоположности: я и не я, мое и ваше, в один и тот же мо­мент я один и в обществе, я обижаю или меня обижают и т. д., и т- д.».¹ В чем же может заключаться причина столь глубоких нарушений?

При различных состояниях угнетения высшей нервной дея­тельности возникают уравнительная, парадоксальная и ультра­парадоксальная фазы, которые в общем характеризуются тем, что нервные клетки коры теряют способность давать эффекты соответственно силе раздражающих агентов. «Я беру смелость предположить,— пишет Павлов,— что вот эта-то ультранарадок-сальная фаза и есть основание ослабления у наших больных понятия противоположения».²

Ультрапарадоксальная фаза в наиболее выраженной форме, как известно, на положительные раздражители дает тормозной эффект, и, наоборот, при действии отрицательных раздражителей вместо торможения возникает раздражение. В поведении это может характеризоваться у собаки тем, что подаваемую пищу она не берет, отворачивается, убираемая пища вызывает возбуж­дение '— собака тянется к еде. Этот механизм возникновения ультрапарадоксальной фазы лежит в основе симптомов негати­визма или контрализма и амбивалентности у шизофреников и це­лого ряда других симптомов. Павлов рассматривает клинику шизофрении как выражение хронического гипнотического со­стояния.

Заканчивая общий обзор краткого изложения основных поло­жений патофизиологии высшей нервной деятельности при невро­зах, необходимо указать, что срывы высшей нервной деятельно­сти (неврозы) ведут не только к нарушению функции коры го­ловного мозга, но и внутренних органов.

Мы уже не раз указывали, что кора головного мозга держит в своем подчинении все внутренние органы, являясь, по Павлову, верховным «распорядителем и распределителем» всех функций организма. Поэтому такие органы, как эндокринные железы, ко­торым одно время необоснованно пытались приписать роль само­стоятельных гормональных регуляторов внутренней среды орга­низма, фактически выполняют соподчиненную роль. Эндокринные

^[ И. П. Павлов, Полное собрание трудов, т. III, стр 501, изд. Акаде­мии наук СССР, 1949. ² Т а м же, стр. 502.

304

железы вовлекаются импульсами нервной системы для обеспече­ния второго гуморального звена регуляции. Вместе с тем надо помнить, как указывал Павлов, что внутренняя среда, в том числе и эндокринные железы, влияют на кору головного мозга. Сводку обширного экспериментального материала по этому во­просу школы И. П. Павлова можно найти в монографии А. Г. Ива­нова-Смоленского.

В течении экспериментальных неврозов постоянно наблю­даются различные функциональные изменения в виде одышки, саливации или, наоборот, понижения безусловного слюноотделе­ния и т. д.

Экспериментальное изучение этого вопроса представлено в ра­ботах М. К. Петровой, М. А Усиевича, К. М. Быкова.

М, К. Петрова в своей монографии «О роли функционально ослабленной коры головного мозга в возникновении различных патологических процессов в организме» показала, что экспери­ментальные тяжелые неврозы, многократно вызываемые у собак, ведут к развитию экзем, папиллом и даже к появлению злока­чественных новообразований. М. К- Петрова в патогенетических механизмах, вызывающих опухоли, придает большое значение нейродистрофическим изменениям.

М. А. Усиевич установил, что функциональные изменения дея­тельности коры головного мозга ведут к изменению желудочной секреции, желчеотделения, диуреза, регуляций кровяного давле­ния и т. д. Все это свидетельствует о том, что экспериментальные неврозы могут быть причиной разнообразных расстройств в дея­тельности внутренних органов.

О работах К. М. Быкова и его учеников, свидетельствующих о значении коры головного мозга в развитии патологических про­цессов, говорилось уже не раз. Вот почему в главе об этиологии мы писали, что патогенетически действующие психогенные фак­торы могут служить причиной нарушения высшей нервной дея­тельности и деятельности внутренних органов.

Выводы

1. Впервые в истории патологии в лаборатории И. П. Павлова были получены экспериментальные неврозы у собак и изучены методы их воспроизведения.

2. Стойкие изменения функционального состояния коры (нев­розы) можно получить: а) перенапряжением раздражительного процесса, б) перенапряжением тормозного процесса, в) перена­пряжением подвижности нервных реакций («сшибкой»).

3. При применении указанных методов развивающиеся явле­ния срыва нервной деятельности наступают не сразу; для этого требуется некоторый, хотя и непродолжительный срок в 1—2 дня.

4. Невротическое состояние характеризуется изменением реак­тивности в виде нарушения уравновешивания процессов раздра-

20 Зак- № 2195 305

женин и торможения. Изменение реактивности является след­ствием ослабления силы и изменения подвижности нервных процессов.

5. В лаборатории И. П. Павлова были изучены так называе­мые фазовые состояния (гипнотические фазы), возникающие при переходе от бодрого состояния к сонному — тормозному. При фа­зовых состояниях нарушаются «силовые отношения» между дей­ствием раздражителя и ответными реакциями организма.

Фазовые состояния являются выражением различной степени интенсивности процесса торможения. В лаборатории И. П. Пав­лова были установлены следующие фазы: уравнительная, пара­доксальная, ультрапарадоксальная, фаза средних раздражите­лей и наркотическая,

6. Кроме различной степени интенсивности процесса торможе­ния, может иметь место и различная степень его распространения (экстенсивности).

7. И. П. Павлов различает существование двух механизмов сна: активного и пассивного. Пассивный сон может быть след­ствием: а) ограничения импульсов, поступающих в кору голов­ного мозга, б) длительности действия даже слабых однородных раздражителей, в) действия чрезвычайных раздражителей.

8. Нарушение подвижности нервных процессов может харак­теризоваться либо явлениями патологической инертности, либо явлениями патологической лабильности — взрывчатости.

9. Одним из основных моментов, определяющих легкость вос­произведения неврозов и характер наступающих изменений (с превалированием процесса раздражения или торможения), является тип нервной системы. Неуравновешенные типы легче всего ведут к возникновению неврозов.

10. Кроме типа нервной системы, в возникновении неврозов существенную роль играют многообразные обстоятельства, влияю­щие на работоспособность нервных клеток: условия среды, пита­ния, возрастные изменения, состояние эндокринных желез, инток­сикации и инфекции.

11. В течении невротических процессов иногда может быть отмечена известная периодичность возникающих явлений в виде так называемой циркулярности или цикличности.

12. И. П. Павлов установил возможность возникновения в коре головного мозга функционально изолированного очага по­ражения, при раздражении которого могут возникать более или менее стойкие невротические изменения. Наличие очага пораже­ния по Павлову должно быть понимаемо не в смысле анатомиче­ской строго изолированной локализации, а в динамическом функциональном смысле. Поэтому говорить о полной изолиро­ванности очага поражения нет оснований.

13. В лаборатории И. П. Павлова было показано, что невро­тические состояния не являются следствием необратимого по­вреждения и инвалидизации клеток. Были изучены условия, веду-

306

щие к нормализации нервных процессов (отдых, бром, бром с ко­феином и др.).