I. Беседы к Антиохийскому народу о статуях
Вид материала | Документы |
О статуях |
- Прийнятий: Затверджено: Постановою №6 Радою Українського Народу Установчих Зборів Українського, 368.33kb.
- План беседы 13 2 Конспект беседы 14 1 Повторение пройденного материала 14 2 Чинопоследование, 336.7kb.
- Т. В. Шевченко Монографические беседы, 3419.03kb.
- Характеристика метода беседы, 133.54kb.
- Алгоритм действий по изучению и обобщению ппо, 57.61kb.
- Из цикла “Философские беседы”, 1486.05kb.
- Оформление, 76.02kb.
- Вісторичній науці однією з центральних є проблема походження народу (етногенез), 4381.38kb.
- Кліщ А. В. Мова теленовин як відображення менталітету українського народу, 24.58kb.
- Иванович Мамаев "Беседы о Ведовстве", 933.58kb.
не чрево рождает пресыщение, а наша беспечность. Не говорим, будто все зло от того, что
едим и пьем: не от этого оно, а от нашей беспечности и жадности. Дьявол не ел и не пил -
и пал; а Павел ел и пил - и взошел на небо. Сколько, слышу я, говорят: если бы не было
бедности! Заградим уста тех, которые ропщут так, потому что говорить это -
богохульство. Итак, скажем им: да не будет малодушия; бедность же вносит
бесчисленные блага в жизнь нашу; без бедности и богатство бесполезно. Не будем же
обвинять ни этого, ни той: бедность и богатство суть оружия, и приведут оба к
добродетели, если мы захотим. И как храбрый воин, какое бы не взял оружие, выкажет
свою силу; так слабый и робкий затрудняется всяким. А чтобы узнать, что это правда,
вспомни Иова, который был и богачом, и бедняком, владел тем и другим оружием, и тем и
другим победил. Когда он богат был, говорил: “Двери мои я отворял прохожему”; когда
же стал беден, говорил: “Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне
благословенно!”(Иов. 31:32,1:21). Когда богат был, показал много страннолюбия; когда
сделался бедным, - много терпения. И ты богат? - покажи великое милосердие; стал
беден? - великое терпение и благодушие. Ни богатство, ни бедность не составляют сами
по себе зла; но делаются оба таковыми по изволению пользующихся ими.
4. Итак, приучим себя не иметь таких суждений о вещах, и станем винить не дела Божии,
но злую волю человеческую. Малодушному и богатство не может принести пользы,
великодушному и бедность никогда не повредит.
Познаем же сети, и будем ходить дальше от них; познаем стремнины, и не будем
приближаться к ним. Мы будем совершенно безопасны, если станем избегать не только
грехов, но и того, что, хоть и кажется безразличным, однако бывает для нас
преткновением ко греху. Так, например, смех и шуточные слова не кажутся явным
грехом, а ведут к явному греху: часто от смеха рождаются скверные слова, от скверных
слов еще более скверные дела; часто от слов и смеха ругательство и оскорбление, от
ругательства и оскорбления удары и раны, от ран и ударов смертельные поражения и
убийства. Итак, если желаешь себе добра, убегай не только скверных слов и скверных дел,
- не только ударов, ран и убийств, но даже и безвременного смеха, даже и шуточных слов;
потому что они бывают корнем последующих зол. Поэтому Павел говорит: “Никакое
гнилое слово да не исходит из уст ваших. Также сквернословие и пустословие и
смехотворство не приличны [вам]” (Еф. 4:29, 5:4); потому что оно, хоть само по себе и
кажется незначительным, но бывает для нас причиною великих зол. Опять, роскошество
не представляется явным и открытым грехом, но порождает нам много зол - пьянство,
неистовство, любостяжание, хищничество. Человек, преданный роскоши и тратящий
много, несущий для чрева тяжелые службы, часто вынуждается и красть, и похищать
чужое, и захватывать лишнее, и делать насилия. Посему, если избежишь роскошества, то
отнимешь повод и к любостяжанию, и к хищничеству, и к пьянству, и к тысяче зол, -
заранее отсечешь корень греха. Поэтому и Павел сказал: “Сластолюбивая (вдовица)
заживо умерла”(1 Тим. 5:6). Опять, ходить на зрелища, и смотреть на конские ристалища,
и играть в кости - для многих не кажется преступлением, но все это вводит в жизнь
тысячу зол. Пребывание на зрелищах порождает прелюбодеяние, невоздержность и всякое
бесстыдство; от смотренья на конские ристалища заводят споры, брани, удары, обиды,
вражды постоянные; любовь к игре часто бывает причиною злословия, убытка, гнева,
брани и тысячи других, еще более тяжких, зол. Будем же избегать не только грехов, но и
того, что, хоть кажется безразличным, однако мало помалу увлекает нас к этим грехам.
Идущий подле стремнины, если и не упадет, так содрогается, и часто от этого содрогания
низвергается и падает; так и тот, кто не удаляется от грехов, но ходит близ них, будет
жить в страхе, и часто впадать в них. Наприм., засматривающийся на чужую красоту, если
и не совершил блуда, так уже возымел похоть и сделался, по суду Христову,
прелюбодеем; а часто этою похотью увлекается он в грех и на деле. Будем же держаться
вдали от грехов. Хочешь быть целомудренным? Бегай не только блуда, но и нескромного
взгляда. Хочешь быть далеким от скверных слов? Избегай не только скверных слов, но и
беспорядочного смеха и всякой похоти. Хочешь быть дальше от убийств? Бегай
ругательств. Хочешь стать далеко от пьянства? Избегай увеселений и роскошных столов,
и с корнем вырви этот порок. Большая сеть - необузданность языка; ей нужна и великая
узда. Поэтому и сказал некто: “Опутал себя словами уст твоих, пойман словами уст
твоих” (Притч. 6:2).
5. Итак, прежде всех других членов умерим этот (язык), обуздаем его, и изгоним из уст
ругательства, и брани, и сквернословие, и злоречие, и злую привычку к клятвам. Слово
опять привело нас к тому же увещанию. Хотя вчера я обещал вашей любви не говорить
более об этой заповеди; потому что о ней уже довольно говорено было во все предыдущие
дни: но что делать? Пока не увижу вас исправившимися, не могу удержаться от увещания.
Так и Павел, сказав Галатам: “Впрочем никто не отягощай меня” (Гал. 6:17), снова
потом является вместе с ними и беседует. Таково сердце у отцов, - хоть и скажут, что
отстанут, но не отстают, пока не увидят детей исправившимися. Слышали вы, что пророк
сегодня сказал нам о клятве? “И опять поднял я глаза мои, - говорит, - и увидел: вот
летит свиток (в греч. тексте серп). И сказал Он мне: что видишь ты? Я отвечал: вижу
летящий свиток; длина его двадцать локтей, а ширина его десять локтей. …Это
проклятие… и оно войдет, - говорит, - в дом татя и в дом клянущегося Моим именем
ложно, и пребудет в доме его, и истребит его, и дерева его, и камни его” (Зах. 5:1-4).
Что означают эти слова, и для чего казнь, поражающая клянущихся, представляется в
образе серпа, и серпа летящего? Для того, чтобы видел ты, что невозможно избежать суда
и уклониться от наказания: от меча летящего иной, может быть, и уклонится; но от серпа,
упавшего на шею и ставшего вместо веревки, не убежит никто; а когда будут у него еще и
крылья, то какая, наконец, надежда на спасение? Но для чего ж он скончает (разрушит) “и
дерева его, и камни его” клянущегося? Для того, чтобы казнь эта послужила к
вразумлению других. Так как клянущийся, по смерти, необходимо будет сокрыт в земле,
то разрушенный и обращенный в развалины дом его своим видом будет внушать всем
проходящим и видящим не покушаться на то же, чтобы и не потерпеть того же; будет
всегдашним обличителем греха умершего. Не так поражает меч, как клятва; не так
убивает меч, как удар клятвы. Поклявшийся, хоть и кажется живым, получил уже рану и
умер. Как взявший веревку [1], еще прежде нежели выйдет из города, и придет к пропасти
[2], и увидит пред собою палача, уже умирает при самом выходе из дверей судилища; так
то же бывает и с клянущимися. Будем размышлять об этом, и не станем принуждать
братьев к клятве. Что ты делаешь, человек? Заставляешь клясться пред священною
трапезою, и там, где лежит Христос закланный, закалаешь брата своего? Разбойники
убивают на дорогах, а ты убиваешь сына пред лицом матери - и совершаешь убийство
преступнее Каинова! Тот умертвил своего брата в пустыне, и - временною смертью; а ты
наносишь брату смерть среди церкви, и - смерть вечную! Ужели для того устроена
церковь, чтобы нам клясться? Нет, - для того, чтобы молиться. Ужели для того стоит
трапеза, чтобы мы заставляли (других) клясться? Нет, для того стоит она, чтобы
разрешили мы грехи, а не вязали.
Но если ты (не стыдишься) ничего другого, так постыдись этой самой книги, которую
подаешь для клятвы; раскрой Евангелие, которое, держа в руках, заставляешь ты другого
клясться, и, услышав, что Христос говорит там о клятвах, вострепещи и удержись. Что же
Он говорит там о клятвах? “А Я говорю вам: не клянись вовсе” (Мф. 5:34). А ты этот
закон, запрещающий клятву, делаешь клятвою? О, дерзость! О, безумие! Ты делаешь то
же, как если бы кто самого законодателя, воспрещающего убийство, заставил быть
помощником в убийстве. Не так стенаю и плачу я, когда слышу, что иных убивают на
дорогах, как стенаю и плачу, и содрогаюсь, когда вижу, что кто-нибудь подходит к этой
трапезе, полагает на нее руки, прикасается к Евангелию - и клянется. На счет денег ты
сомневаешься, скажи мне, и убиваешь душу? Приобретешь ли ты столько, сколько
делаешь вреда душе - и своей и ближнего? Если веришь, что этот человек правдив, не
налагай на него обязательства клятвы; а если знаешь, что он лжив, не заставляй его
совершить клятвопреступление. Но это для того, говоришь, чтобы мне быть вполне
спокойным. Нет, когда ты не заставишь клясться, тогда-то и будешь вполне спокоен; а
теперь, возвратившись домой, ты постоянно будешь угрызаем совестью, размышляя так:
не напрасно ли я заставил его поклясться? Не совершил ли он клятвопреступления? Не
стал ли я причиною греха? Но если ты не заставишь (другого) поклясться, то,
возвратившись домой, получишь большое утешение, благодаря Бога, и говоря: слава Богу,
что я воздержался, и не заставил поклясться напрасно и без нужды. Пусть гибнет золото,
пусть пропадают деньги, только бы иметь нам полную уверенность, более всего, в том,
что мы и сами не приступили закона, и другого не заставили это сделать. Подумай, ради
чего ты не заставил другого поклясться, и этого будет довольно для твоего успокоения и
утешения. Часто мы, во время ссоры, подвергаясь оскорблению, великодушно переносим,
и говорим оскорбившему: что мне делать с тобой? Мне мешает такой-то, твой
покровитель; он связывает мне руки. И этого бывает довольно для нашего утешения. Так
и ты, когда думаешь заставить кого поклясться, воздержи себя, останови, и скажи тому,
кто должен бы поклясться: что мне делать с тобой? Бог повелел не принуждать к клятвам;
Он теперь удерживает меня. Этого довольно и для чести Законодателя, и для твоей
безопасности, и для устрашения того, кто должен бы дать клятву. Когда увидит он, что мы
так боимся принуждать к клятвам других, - тем более сам устрашится поклясться
опрометчиво. И ты, сказав эти слова, возвратишься домой с великим спокойствием.
Послушай Бога в заповедях, чтобы и Он услышал тебя в молитвах. Слова эти запишутся
на небе, станут за тебя в день суда и загладят множество грехов. И будем так рассуждать
не о клятве только, но и о всех делах. Когда захотим сделать что-либо доброе ради Бога, а
оно причиняет некоторый ущерб, будем смотреть не только на ущерб от этого дела, но и
на пользу, которую получим от того, что сделаем его для Бога. Например: оскорбил тебя
кто - перенеси благодушно; а перенесешь благодушно, когда будешь думать не об обиде
только, но и о достоинстве Повелевшего переносить - и перенесешь с кротостью. Подал
ты милостыню - думай не о расходе, но и о прибыли от этого расхода. Потерпел ты
потерю денег - благодари, и смотри не на одну скорбь от потери денег, но и на пользу от
благодарения. Если мы так настроим себя, - никакое из случающихся с нами бедствий не
опечалит нас, но мы еще получим пользу от того, что кажется прискорбным, - и потеря
денег будет для нас приятнее и вожделеннее богатства, печаль - удовольствия и радости, и
оскорбление - чести; все невзгоды послужат к нашей пользе; мы и здесь будем
наслаждаться великим спокойствием, и там достигнем царствия небесного, которого да
удостоимся все по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, чрез
Которого и с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава и честь, ныне и присно, и
во веки веков. Аминь.
[1] Т. е., преступник, которого с веревкою на шее ведут на место казни.
[2] Т. е., в которую он будет брошен палачом.
О СТАТУЯХ
БЕСЕДА ШЕСТНАДЦАТАЯ.
Настоящая беседа сказана была после того, как градоначальник, получив известие о
волнении народа и о том, что все помышляют о бегстве, пришел в церковь и утешил
(народ); также о том, что не должно клясться, и на слова апостола: “Павел, узник Иисуса
Христа” (Флм. 1).
ГРАДОНАЧАЛЬНИКА я похвалил за попечительность, что он, увидя город в волнении и
всех помышляющими о бегстве, пришедши (в церковь), утешал вас и внушил вам благие
надежды; а за вас постыдился и покраснел, оттого, что, после столь многих и
продолжительных поучений, вам понадобилось стороннее утешение. Я желал, чтобы
земля разверзалась подо мною и поглотила меня, когда слушал я, как он говорил к вам, и
то успокаивал, то порицал этот безвременный и неразумный страх. Не вам бы следовало
учиться у него, но вы бы должны быть учителями для всех неверных. Павел не позволил и
судиться у неверных (1 Кор. 6:1), а тебе понадобились внешние учителя после такого
наставления отцов, и несколько беглых и негодных людей взволновали и обратили в
бегство такой город. Какими же глазами будем смотреть на неверных, когда мы так робки
и боязливы? Каким языком будем говорить к ним и убеждать их не бояться наступающих
бедствий, когда мы по этой тревоге стали боязливее всякого зайца? Что ж делать? говорят;
мы люди. Поэтому-то самому и не следует смущаться, что мы люди, а не бессловесные
твари. Эти боятся всякого шума и стука, потому что у них нет смысла, могущего прогнать
боязнь; а ты почтен разумом и смыслом: как же ниспадаешь до их низкого состояния?
Пришел сюда кто-то, возвестил о приближения воинов? Не смущайся, но оставя его,
преклони колена, призови своего Господа, восстенай горько - и (Господь) отклонит беду.
Ты получил неверный слух о приближении войска, и уже вообразил себя в опасности
лишиться настоящей жизни; а вот блаженный Иов, слыша, как вестники, один за другим,
приходили и объявляли о несчастиях, и, наконец сказали о невыносимой потере детей, не
восстенал, не зарыдал, но обратился к молитве и возблагодарил Господа. Ему и ты
подражай; и когда придет кто и скажет, что воины окружили город и хотят разграбить
имения, прибегни к своему Господу и скажи: “Господь дал, Господь и взял; да будет
имя Господне благословенно!” (Иов. 1:21). Его (Иова) не устрашило самое бедствие; а
тебя пугает один слух! Какого же будем достойны уважения, когда, будучи обязаны не
бояться и смерти, так пугаемся ложного слуха? Кто смущается, тот строит себе страх,
которого нет, и тревогу, которой не видно; а кто тверд и спокоен в душе, тот уничтожает и
настоящий страх. Не видишь ли, как кормчие, когда море бушует, облака сгущаются,
громы разражаются и все на корабле находятся в смущении, - сами сидят у кормила, без
смущения и тревоги занимаются своим делом и смотрят, как бы отвратить
приближающуюся бурю? Им и ты подражай, и, взявшись за священный якорь - надежду
на Бога, будь неподвижен и непоколебим. “А всякий, кто слушает сии слова Мои, -
сказал (Господь), - и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который
построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и
налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое” (Мф. 7:26-27). Видишь ли,
что падать и низвергаться дело безумное? А мы не только похожи стали на этого безумца,
но пали жальче и его. Его дом упал после (разлития) рек, после того, как пошел дождь и
подули ветры; а мы обрушились и потеряли весь плод любомудрия, когда еще дожди не
упали на нас, реки не приступили, ветры не налегли на нас, - прежде чем испытали
несчастие, - от одного слуха. Каково, думаете, теперь у меня на душе? Как мне укрыться?
Как спрятаться? Как я должен краснеть? Если бы отцы [1] силою не понудили меня, я не
встал бы и не заговорил бы, омрачен будучи печалью о вашем малодушии. Но и теперь
еще не могу придти в себя: так гнев и печаль овладели моей душою! Да и кто бы не стал
досадовать, кто бы не стал негодовать, когда, после такого наставления, понадобились
учители внешние, чтобы утешить вас и убедить к великодушному перенесению
настоящего страха? Молитесь же, чтобы нам дано было слово во отверзение уст наших, и
чтобы могли мы отогнать эту печаль и несколько воспрянуть духом: стыд из-за вашего
малодушия сильно поразил нашу душу.
2. О многом недавно говорил я к вашей любви: и о сетях, отвсюду расставленных нам, и о
страхе и печали, и о плаче и весельи, и о серпе, летящем на дома клянущихся. Из всего
этого многого запомните в особенности то, что сказано о серпе летящем и упадающем на
дом клянущегося, разрушающем камни и дерево, и истребляющим все. А с этим помните
и то, что клясться с Евангелием в руках, и свидетелем клятвы делать тот самый закон,
который запрещает клятву, крайне безумно, - и что лучше потерпеть ущерб в деньгах, чем
заставить ближних клясться, потому что этим оказывается великая честь Богу. Когда ты
скажешь Богу: ради Тебя я не заставил клясться такого-то, учинившего воровство и
злодейство, - за эту честь Он воздаст тебе великую награду и в настоящей жизни и в
будущей. Это и другим говорите, и сами соблюдайте. Знаю, что здесь (в церкви) мы
бываем более благоговейны и вовсе отлагаем эту злую привычку; но нужно нам не только
здесь вести себя благоразумно, а с этим благоговением выходить и отсюда, - туда, где
особенно в нем нуждаемся. И почерпающие воду не у источника только наполняют
сосуды водою, и не опоражнивают их, уходя домой; но дома-то именно ставят их с
осторожностью, чтобы они не опрокинулись и не сделался напрасным их труд. Будем и
мы подражать им и, пришедши домой, станем тщательно хранить сказанное. Ежели вы
здесь будете наполнены, а домой придите пустыми, не удержав слышанного в сосудах ума
вашего, - для вас не будет никакой пользы от наполнения здесь. Покажи мне борца не на
месте учения, но на месте состязания: покажи и благоговение не во время слушания, но во
время деятельности. Ты хвалишь, что говорится теперь? Когда тебе придется клясться,
тогда припомни все это. Если вы скоро исполните эту заповедь, я преподам наставление и
о других важнейших предметах. Вот уже другой год беседую я с вашею любовью, а не
успел изъяснить вам и ста стихов из Писания. А причина та, что мы должны учить вас
тому, что вы можете сделать дома и сами собою, и что большая часть наставления
употребляется на нравоучение. Но этому бы не следовало быть так: улучшению нравов вы
должны бы учиться дома, сами собою, а нам предоставить изъяснение мыслей и учений
Писания. Если же бы и понадобилось вам послушать (об этом) и от нас, то потребовалось
бы на это не более одного дня, потому что такой предмет не разнообразен, не труден и не
требует доказательства. Когда говорит Бог, тогда не время умствовать. Бог сказал: “Не
клянись” (Мф. 5:34): не требуй же от меня доказательств. Это закон царский;
Постановивший этот закон знает основание закона: Он не возбранил бы, не запретил бы,
если бы это не было полезно. Цари издают законы часто и не все полезные, потому что
они люди и не могут так легко найти полезное, как Бог; однако мы, не смотря на это,
повинуемся. Женимся ли мы, делаем ли завещания, хотим ли купить рабов, или дома, или
поля, или сделать что-нибудь другое: все это делаем не по своему произволу, но как они
постановили; мы не вполне властны распоряжаться и нашими делами по своей воле, но во
всем подчиняемся их постановлениям, а если сделаем что вопреки их воле, то сделанное
бывает без силы и пользы. Вот какую честь воздаем мы человеческим законам! А Божии
законы неужели будем так попирать, скажи мне? И какого это достойно извинения, какого
прощения? (Бог) сказал: : “Не клянись”; не постановляй же противного Ему закона
своими делами, чтобы тебе безопасно все и делать и говорить.
3. Но довольно об этом; а теперь мы предложим вам одно изречение из нынешнего
чтения, и тем закончим слово. “Павел, узник Иисуса Христа, - говорит (апостол), - и
Тимофей брат” (Флм. 1). Велико это наименование Павла, - имя не по власти и чести, но