Международной Баптистской Богословской семинар
| Вид материала | Семинар |
- Доклад на международной научно-богословской конференции «Личность в Церкви и обществе», 151.59kb.
- Рабочий семинар "Наукоемкое программное обеспечение", 24.99kb.
- Киевскими Духовными Академией и семинарией, Ужгородской Украинской Богословской Академией, 134.75kb.
- Екатерину Гунсалос Гонсалес, преподавателя курса "История церкви" Колумбийской богословской, 6458.38kb.
- Перевод С. Боброва и М. Богословской Полн собр пьес в 6-и, 2343.68kb.
- Международной Бизнес Школы при Казэу им. Т. Рыскулова Каталог корпоративных тренингов, 176.19kb.
- Программа Третьей международной конференции (на русском языке) День, 37.18kb.
- Ix международная школа-семинар по лексикографии, 30.22kb.
- Московского Международного Автомобильного Салона» и6-ой Международной автомобильной, 51.78kb.
- Московской Международной Стоматологической выставки MosExpoDental пройдет: конгресс, 79.01kb.
ЛИНЕЙНЫЕ ИСКЛЮЧЕНИЯ
Помимо неточностей линейной модели существует множество элементов человеческого общения, не представленных, не принятых во внимание данным подходом. Линейная модель ничего не говорит по следующим девяти вопросам.
1. Она ничего не говорит о роли отношений в человеческом общении.
Мы не можем отбросить отношения как элемент человеческих коммуникаций: каждый раз, когда мы общаемся, мы устанавливаем или строим взаимоотношения. Линейная модель говорит о том, что единственной целью коммуникации является передача информации, что может происходить между двумя обезличенными участниками. Ее внимание обращено на правильное сообщение, а не на вовлеченных в действие людей.
Но в человеческой коммуникации нельзя выбросить элемент отношений, так как и сообщение, и взаимоотношения работают вместе. Иногда информация может передаваться просто «силой» взаимоотношений. (Например, доверительные отношения, которые возникли у меня с моей церковью, помогут мне в проповеди о грехе.) С другой стороны, то, что я проповедую, может помочь в установлении добрых взаимоотношений со слушателями. (Если я – приезжий проповедник, например, и проповедую успокаивающее послание о смерти, а среди слушателей есть кто-то, кто вот-вот должен с ней встретиться, тема будет способствовать установлению доверия между мною и слушателем, особенно если он будет относиться ко мне как к оказавшему ему или ей поддержку своей проповедью.) Похожим образом и плохая проповедь (где ничто в проповеднике не указывает на умение строить общение) простительна, если она значима и полна смысла.
Также и взаимоотношения между участниками коммуникации оказывают влияние на рождающееся сообщение. Опишите что-либо, испытанное вами, своему другу, который хорошо вас знает. Это описание будет отличаться от описания того же события, но рассказанного не знающему вас человеку. (В этнометодологических кругах этот феномен известен под названием «построение для слушателя.».) И это естественная часть коммуникации: как вы знаете слушателя, оказывает влияние на то, как и что вы говорите.
Мы каким-то образом представляем себя, когда мы встречаемся с другими людьми. (Более полно мы будем говорить об этом в следующей главе.) Взаимоотношения, как между индивидуумами, так и с сообществом, всегда играют свою роль в коммуникации. И это еще более важно в проповеди.
Все это написано для того, чтобы указать, что ваша личность и ваша проповедь всегда взаимосвязаны. Взаимоотношения и содержание работают вместе, линейная же модель просто упускает этот феномен.
2. Отрицание одновременности.
Наблюдая людей, ведущих беседу, мы заметим, что никогда не бывает, чтобы один человек говорил, а другой затем вежливо отвечал с ярко выраженной «обратной связью» (как это подразумевает линейная модель).
В действительности (как я уже говорил ранее) «обратной связи» как таковой в человеческом общении не существует. Помните, что «обратная связь» – это просто перевернутый процесс, когда «получатель» становится «отправителем». Но, наблюдая человеческое общение, мы обнаружим, что все участники его являются одновременно и «отправителями», и «получателями». Идея отклика может быть сразу же отброшена, если мы говорим о человеческом диалоге. Мы и отправляем звуковые и/или иные паралингвистические сигналы, и одновременно принимаем и «читаем» такие же сигнал от собеседника. Иногда в группе все говорят одновременно, и это совершенно не укладывается в линейную модель (хотя у большинства людей, участвующих в подобном диалоге, не возникает проблем с понимание того, что каждый из них говорит!). И по причине того, что люди постоянно посылают и получают информацию, мы участвуем в более сложном процессе, чем тот, в котором нас пытается убедить линейная модель.
Мирон Чартье (1981) в его великолепной книге о коммуникации и проповедиciii предлагает ценную критику линейного подхода. Основываясь на исследованиях различных ученых в области человеческих коммуникаций, он перестраивает диаграмму линейной модели, сильно усложняя ее. По его мнению, коммуникация – двойная система человеческого взаимодействия с постоянным получением и посыланием информации.civ И хотя его модель сохраняет линейный подход с акцентом на сообщении, он указывает нам правильное направление, в котором следует думать, чтобы понять, что же происходит, когда люди говорят друг с другом.
Явление постоянного обмена информацией происходит и в диалоге один на один, и в коммуникации один ко многим. Во время проповеди, например, собрание всегда передает информацию проповеднику, одновременно получая информацию от него. Люди и проповедник не соблюдают очередности, они одновременно, без остановки и «передают», и «получают» информацию. Эта двусторонняя коммуникация происходит через звуки (язык) и паралингвистические сигналы (например, зрительный контакт, жесты, зевки). И это значит, что все, что «посылается» слушателями, очень важно для проповеди, и внимательный проповедник сумеет «прочитать» эту информацию и ответить на нее точно так же, как он или она отреагировал бы на нее в диалоге. Даже если вербальные формы обратной связи не поощряются, все члены трансакции вовлечены в процесс, но только в случае, если коммуникация состоялась.
3. Игнорирование сложности процесса передачи информации.
Линейная модель, в сущности, говорит, что самым важным в общении являются слова. Но взаимодействие, происходящее в коммуникации, – процесс более сложный, нежели изображенный «канал» линейной модели. Коммуникация – это живое, развивающееся, очень сложное взаимодействие личностей, умений, сильных и слабых сторон, приятного и неприятного, впечатлений и интуиции, различных стилей обучения. Информация передается различными сигналами. Эти сведения просто не могут быть представлены линейной моделью. Она, например, ничего не говорит о кинетике (жесты, выражения лица, движения тела) или проксемике (поза тела, расстояние). Отношение и впечатление также являются важными элементами того, как передается и понимается участниками коммуникации «смысл», но все эти части человеческого взаимодействия просто не представлены линейной моделью.
4. Она ничего не говорит о повествовании или метафоре.
Как мы увидим в главах 26 и 27, в большинстве случаев мы познаем действительность и истину через истории, рассказы, чей-то опыт. Вся наша жизнь строится вокруг повествования, не фактов, линейная модель не может выразить такую передачу истины. Компьютер, например, еще не умеет понимать истории: он может понимать только точно переданный смысл (или как можно ближе к нему).
Также линейная модель ничего не говорит о метафорах, передающих огромное количество информации, не оставаясь точными. Концептуальные метафоры, в особенности, передают много большую информацию, чем слова, из которых они состоят.cv «Послания», передающиеся метафорами иногда несут эмоциональную или побуждающую окраску, но так этого не может сделать точный диалог. Все эти лингвистические «усилители» являются важной частью передаваемого сообщения, но в то же время они не могут быть объяснены линейной моделью.
5. Не заботится о реальности конструкции.
Линейная модель не может изобразить риторическую конструкцию действительности, что, как мы увидим в 12 главе, всегда присутствует в человеческих взаимоотношениях. Говорящий всегда «оформляет» действительность для слушателя. То, как говорится о какой-либо доктрине, истории, аргументе влияет на то, как это будет воспринято слушателем. Следовательно, описание говорящего становится действительностью для слушателя.
Из этого можно сделать потрясающий вывод для проповеди, так как реальность построения является мощным передатчиком «истины». Но такая передача информации просто не может быть определена линейной моделью, которая не имеет возможности для подобного определения передачи информации.
6. Не может объяснить передачу «общественных знаний».
Коммуникация одновременно происходит на различных уровнях.cvi Происходит обмен вербальными и паралингвистическими сигналами в виде «один к одному» или «один ко многим». Но также существует и общественный уровень, на котором передается информация. «Общественные знания», например, передают огромное количество информации без ее специального преподавания или обучения.3
«Общественными знаниями» я называю общепризнанную информацию, которая существует в каждой культуре и не требует подтверждения – ее просто понимают и принимают. Культура, в которой мы воспитываемся, следует определенным правилам, которые мы автоматически принимаем, но нас, возможно, им никогда не учили. Например, в России баптисты встают до и после еды, и один из них молится вслух, и это происходит «не по команде». Когда я спросил, как они понимают, когда надо вставать и кто будет молиться, оказалось, что никто этого не знает – они просто делают это. Подобные культурные обычаи существуют в каждой культуре. Откуда мы знаем, например, когда можно, а когда нельзя переходить улицу, если горит светофор? Мы как-то сами учимся подобным «общественным нормам» (часто через наблюдение), но линейная модель не может указать на то, как передается подобная информация.
То же происходит и с «внутренним» языком в Церкви. Так фраза «кровь Иисуса», например, для христиан значит больше, чем просто кровь Иисуса: она несет информацию о спасении и освящении, информацию, которую «внешние» просто не понимают. Это то, что имеет ввиду Род Харт (1971), когда говорит о том, что язык объединяет «доктринальные группы», а не только служит для передачи информации.cvii
7. Ничего не говорит о двусмысленности.
Математическая модель подразумевает, что язык должен быть ясным и однозначным для того, чтобы могла произойти успешная коммуникация. Однако все мы знаем о важной роли двусмысленности в выражении в обществе. Ерик Ейзенберг (1984)cviii говорит, что неясность языка сплачивает общество, тогда как точная информация разрушила бы это единство. Организационный девиз (церковный призыв, такой, как «любить Бога, любить других») или «внутренний язык» (как, например, «родиться вновь») обеспечивает единство и связь внутри организации, даже если эти фразы означают что-либо иное для других членов общества.
Однажды в Праге я завтракал со своим другом по имени «Бродячий» Рекс. Рекс – странствующий по Чешской Республике певец блюзов (хотя иногда он бывает в Калифорнии, Орегоне, Новом Орлеане). Он любит говорить о своей вере, об удивительной истории своего обращения (бывший хиппи, он употреблял наркотики, много пил, имел беспорядочные половые связи). Когда он рассказывает свое свидетельство в школах, тюрьмах, джаз-клубах по всей Чехии, он говорит, как «он был спасен» или «нашел Господа». Рекс об обращении любого человека говорит «был спасен», «нашел Господа». Эти фразы являются характеристикой того христианского «общества» где сейчас находится Рекс. И эти слова многое означают для воспитывающихся в этой традиции. Большая часть «христианского языка», подобно этому, объединяет нас, но она достаточно двусмысленна, чтобы означать несколько иное для людей, им пользующихся. Ейзенберг говорит, что этот тип языка помогает установлению и сохранению общественных организаций. Люди объединяются вокруг подобной неоднозначности, так как они считают, что другие так же понимают этот язык, как и они.
Неопределенный язык может передавать неоднозначное сообщение. То же истинно и по отношению к символам. Подумайте о том, как отличалось восприятие американского флага во время войны во Вьетнаме и после террористических атак 11 сентября 2001 года. Один и тот же символ может нести различную информацию в различное время. То же верно и по отношению к христианским символам, таким как крест, крещение, причастие. Каждый имеет различное значение для разных людей в разный сообществах. «Информацию», ими передаваемую, почти невозможно описать, и, конечно, невозможно передать линейной моделью.
Двусмысленность языка и символов, следовательно, несет определенную информацию и единение, но она не может быть передана и охарактеризована линейной моделью.
8. Не может передать структуру устного языка.
Линейная модель не «понимает» устного человеческого общения. Как я уже писал (более подробно мы рассмотрим это в 11 главе), когда мы говорим, мы не говорим законченными предложениями или мыслями. Устная речь очень текуча. Она зависит от звуков, а не словарных определений, диалог происходит с помощью обрывков фраз. Не происходит формирования и передачи целой мысли, как предполагает линейная модель. Общение состоит из «фрагментов», поправляющих один другого, движущихся в определенном направлении, возвращающихся и заполняющих пробелы и связанных между собой сцеплением. Данная модель речи не является настолько «направленной», как ее представляет линейная модель.
И, что более важно, говоря о проповеди, необходимо помнить, что слушатели привыкли к подобному восприятию языка, не к сложной структуре письменного языка или того законченного стиля, который рождается, когда «послание» было заранее завершено. В устном общении слушатель учится удерживать небольшие «порции» мысли, пока не получит их «продолжения», и затем, заполнив недостающие пробелы, понимает всю мысль. Человеческое общение не настолько просто, как его представляет линейная модель.
9. Не говорит об умозаключениях.
Наконец, когда «кусочек» мысли был произнесен (и услышан), слушатель должен догадаться об информации, которая не была выделена или изложена в словах говорящего. Подобные догадки являются естественным элементом человеческого общения, но они никак не указываются линейной моделью.
Давайте рассмотрим пример. Предположим, я рассказываю о моем друге, который проповедовал на прошлой неделе, и говорю: «После его проповеди четыре человека вышли к кафедре». Вы можете предположить, что эти четыре человека откликнулись на провозглашение благой вести в этот день. Делая такое умозаключение, вы получаете информацию, которую я вам не давал. Но в действительности я просто не договорил, что это были четыре дьякона, которые вышли, чтобы начать преподавать причастие. И следующая моя фраза позволяет вам понять, что я говорил не о покаянии, но о следующей части богослужения. Осознав это, вы исправляете свое первоначальное умозаключение.
Так происходит общение между людьми. Мы делаем умозаключения, основываясь на общественных знаниях, контексте диалога или коммуникации, наших взаимоотношениях. Мы делаем умозаключения, затем, если это необходимо, исправляем их по мере получения большей информации. Это помогает нам быть вовлеченными в диалог.
Этот тип умозаключений происходит благодаря антимеме, приему дедуктивного вывода. Это слово, использованное Аристотелем,cix связано с логическим заполнением недостающего шага. Вот что оно означает:
Формальная логика – это то, что называется силлогизмом. «Правильный» силлогизм выглядит приблизительно так:
Если А – это Б (основное предположение),
и С – это А (второстепенное предположение),
тогда С – это Б (вывод).cx
Силлогизм – это способ удостовериться, что мы верно поняли друг друга.
Давайте рассмотрим пару примеров. В Ефесянам 2:5 говорится о том, что все христиане (А) спасены благодатью. Я могу сделать вывод о том, что если Флоренция (С) – христианка (А), следовательно, она (С) также спасена благодатью (Б).
Рассмотрим еще один: все шведы (А) голодают (Б). Джон (С) – швед (А), следовательно, Джон (С) голодает (В). Этот силлогизм удовлетворяет модель, но что-то в нем кажется не так. Этот пример указывает на то, что для правильного вывода необходимо два условия: основное предположение должно быть истинно во всех случаях, и второстепенное предположение должно относиться к классу, относящемуся к основному предположению.cxi В нашем случае я знаю, что Джон – швед (второстепенное утверждение – правильно), но я также знаю шведов, которые не голодают. Следовательно, основное утверждение (что все шведы голодают) является ложным. Это значит, что силлогизм ошибочен.
Это приводит нас к антмеме. Для Аристотеля антимема – это незаконченный силлогизм. Антимема, это конструкция, через которую мы делаем вывод без одного из предположений. Она основывается на предположении или догадке.
Так, например, я узнал, что Фил крестился через полное погружение. Мне об этом никто не говорил, я также не видел его крещения. Я узнал об этом из разговора во время нашего совместного обеда. Вы что-то сказали, исходя из чего, я мог предположить, что Фил был крещен через погружение. Вы сказали, что он является членом «Solid Believers Mountaintop Chapel». Я знаю, что члены «Solid Believers Mountaintop Chapel» (А) принимают крещение через полное погружение (В). (Церковью руководит фундаменталистский пастор, позволяющий становиться членами церкви только крещеным людям.) Это будет являться второстепенным предположением. Когда вы сказали о том, что Фил (С) является членом «Solid Believers Mountaintop Chapel» (А), в этом я услышал второстепенное предположение (которого я не знал), что он является ее действительным членом. Поэтому я мог сделать вывод: что Фил был крещен через полное погружение. Силлогизм не был законченным, но я дополнил недостающую информацию своим умозаключением.cxii
Еще раз необходимо отметить, что умозаключение и заполнение недостающей информации – это то, что происходит во время коммуникации, но что не может быть объяснено с помощью линейной модели.