Российского языка
| Вид материала | Документы |
СодержаниеJfigenie en Aulide |
- Применение проектной технологии в курсе русского языка как иностранного на подготовительном, 251.38kb.
- Учебное пособие Москва Издательство Российского университета дружбы народов удк 811., 4061.47kb.
- Ф. Г. Хисамитдинова мифологический словарь башкирского языка, 25222.1kb.
- Программа Ⅻ конгресса международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы, 2481.72kb.
- Муниципальное автономное учреждение, 73.28kb.
- План проведения недели русского языка 9 марта, 391.59kb.
- Президиум Российского Совета профсоюза постановляе т: Признать утратившим силу постановление, 13.29kb.
- Отражение особенностей родного языка в преподавании русского языка, 57.93kb.
- Газета «Русский язык» и сайт для учителя «Я иду на урок русского языка» , 721.59kb.
- Вопросы государственного итогового экзамена по русскому языку и методике преподавания, 78.49kb.
Царевна, приступить позволено к вам смело?
Я зрю, что углублен ум в тайное ваш дело.
Не лучше ль, как и мню, вам быть наедине?
И сей ли ваш приказ, чтоб отлучиться мне?
Я здесь пред вас предстал для должнаго поклона,
Не знал, что будет вам чрез мой приход препона,
Но что! вы на меня не взводите очей,
Ни хощете притом сподобить и речей:
Вас мысль к себе одной весьма знать пригвоздила.
Я счастлив бы, когда б я вещь был ей и сила.
[318]У кого, говорю, в Трагедии Ахиллес изъясняется любовнице своей таким смешным и странным слогом, похож ли сей на того, кто в Сатире описывает вестовщика и болтуна сими прекрасными и остроумными стихами:
С зорею вставши Менандр везде побывает,
Развесит уши везде, везде примечает,
Что в домах, что в улице, в дворе и в приказе
Говорят и делают. О всяком указе
Вновь выданном, о всякой перемене чина
Он известен прежде всех; так всему причина,
Как Отче наш наизусть. Три дни брюху дани
Лучше не даст, неж не знать, что привез с Гиляни
Вчера прибывший гонец; где кто с кем подрался,
Сватается кто на ком, где кто проигрался,
Кто за кем волочится, кто выехал, въехал,
У кого родился сын, кто на тот свет съехал.
О когда б дворяне так наши свои знали
Дела, как чужие он! не столько б их крали
Дворецкой с приказчиком, и жирнее б жили,
И должников за тобою толпы б не водили.
Когда же Менандр новизн наберет нескудно,{395}
Недавно то влитое ново вино в судно
Кипит, бродит, обруч рвет, доски расширяет,
И выбив втулку быстро устьем вытекает.
Встретит ли тебя, тотчас в уши вестей с двести
Нажужжит, и поймал те из верных рук вести,
И тебе с любви своей оны сообщает,
Прося, держать про себя. Составить он знает
Мнению окружности своему прилично;
Редко двум ту ж ведомость скажет однолично,
И сам своей наконец поверит он бредни,
Ежели прейдет к нему из знатной передни.[319]
Сказав, тебя как судья бежит осторожный
Просителя, у кого карман уж порожный,
Имея многим еще в городе наскучить.
Искусен и без вестей полову распучить
Тебе Лонгин; стерегись, стерегись соседом
Лонгина не завтракав иметь за обедом.
От жены, детей своих долгое посольство
Отправить тебе, потом свое недовольство
Явит, что ты у него давно не бываешь,
Хоть больну быть новыми зубами дочь знает.
Четвертой уже зубок в деснах показался;
Ночь всю и день плачется; жар вчера унялся.
Другую замуж дает, жених знатен родом,
Богат, красив, и жены старее лишь годом.
Приданое дочерне опишет подробно,
Прочтет рядную всю сплошь, и всякую особно
Истолкует в ней статью. Сын меньшой недавно
Начав азбуку, теперь чтет склады исправно.
В деревне своей начал он копать пруд новый,
Тому из кармана план вытаща готовый
Тот же час под нос тебе рассмотреть положит,{396}
Иль на ту стать ножики и вилки разложит.
Сочтет, сколько в ней земли, что берет оброку,
К какому у него овощ спеет сроку,
И владельцев всех ея друг за другом точно
От потопа самого, и как она прочно
Из рук в руки к нему дошла с приговору
Судей, положа конец долгу с дядей спору.
Милует же тебя Бог, буде он осаду
Азовску еще к тому не прилепит сряду;
Редко минует ея, и день нужен целый
Выслушать всю повесть ту. Полководец зрелый
Много он там почудил, всегда готов к делу,[320]
Всегда пагубен врагу. Тут-то уж без мелу,
Без верви кроить обык, без аршина враки,
Правды где, где крошечны увидишь ты знаки.
В стихах сих конечно не соблюдены те правила, каковые обыкновенно в стихотворстве наблюдаются. Не сохранено в них той приятности, какую дает им правильное падение слогов, определенная мера полустиший, и окончание смысла в стихе без переноса в другой; но мы великому заблуждению подвергнемся, когда согласный звук слов предпочитать будем содержащемуся в оных разуму. Искусные в живописи знатоки удивляются более одним беспорядочно набросанным рукою великого художника чертам, нежели выработанной с отменным тщанием посредственного мастера картине. Кантемир, может быть, не хотел дать себе тяжелого труда заключать мысли свои в правильную и определенную меру стихов; он свободное и ясное предложение их предпочел невольному и часто темному, как и сам о том говорит:{397}
Избрав силам моим труд равный и способный,
Пущу перо, но в узде; херить не ленюся;
Много ль, мало ль напишу стишков, не пекуся;
Но смотрю, чтоб здравому смыслу речь служила,
Не нужда меры слова беспутно лепила,
Чтоб всякое в своем месте стоя слово,
Не слабо казалося, ни столь лишно ново,
Чтоб в бесплодном звуке ум не мог понять дело.
(Сатира VIII.)
О если бы все стихотворцы наблюдали сие правило! они бы меньше писали; но их бы больше читали. Трудность сложения стихов состоит в том, что естественному и порядочному расположению слов часто препятствует наблюдение порядка в ударении слогов, и [321]обратно: наблюдению порядка в ударении слогов часто препятствует естественное и порядочное расположение слов. Счастлив тот Стихотворец, который может украшать стихи свои тем и другим! Но если сии два дарования несовместны в нем, если один из сих недостатков должен непременно существовать в стихах его; то лучше желаю я, чтоб слух мой оскорблялся им, нежели разум. Прозаическими разумно составленными стихами, хотя бы оные не украшены были ни стопою, ни рифмою, можно услаждаться; но самое сладкогласнейшее для уха сборище слов, когда не заключает оно в себе никакого смысла, разве тому токмо нравиться может, кто любит без размышления петь, а не читать с размышлением. Не можно никак {398}поверить, чтоб тот, кто хотя несколько знает Русский язык, и хотя некоторое имеет понятие о стихотворстве, мог Тредиаковского с Кантемиром поставить на одну доску. Даже если б и чужестранец какой, рассуждая о словесности нашей, написал сие, то бы и тому непростительно было; поелику, когда он берется о чем судить, то и должен иметь достаточное в том знание. Впрочем если вышепомянутое изречение, что полвека проходит, как Тредиаковский и Кантемир осуждены совершенно не иметь читателей, справедливо, то в рассуждении Кантемира не служит сие к чести и славе сего полвека; ибо в Кантемировых стихах, невзирая на вышеписанный недостаток их, весьма много прекрасных выражений и остроумных мыслей: и так ежели мы не читаем их; то сие не оттого происходит, чтоб они были худы, так как Тредиаковского стихи; но оттого, что мы углубляя ум свой в чтение иностранных, или их слогом переводимых полу-Русских книг, не разбираем в языке своем ни красот, ни погрешностей.
1 Сии два похвальные слова, предыдущее и сие, всегда будут в почтении у тех, кои любят Русский язык.
2 * Подобные сим простые, но прямо Русские выражения, ка[332]кую дают приятность слогу! Сменим их с нынешним нелепым чужесловием, и мы увидим, как одно знаменательно и хорошо, и как другое невразумительно и худо!
1 Стихи сии, если не совершенно гладки и плавны, то по крайней мере слог в них чистый, удобовразумительный, и во многих местах настоящими Русскими выражениями украшенный. Читая их, нигде не находим мы несвойственных нам новостей; но судя по многим попадающимся в них собственно языку нашему сродным речам, забываем, что это перевод, и думаем, что оное есть Российское сочинение.
1 Таковые стихи, хотя и не могут равняться с славными Горациевыми стихами; однако ж они так хороши, что даже и по прочтении самого подлинника не без приятности можно прочитать перевод оного.
1 Прочитаем сочинения сего знаменитого Стихотворца, и мы во многих местах увидим пылкое воображение, находящее не в чужеязычности, но в природном языке своем, огонь и силу выражать себя.
1 По каким образцам Богданович написал стихи сии, которым во всех Французских сего рода стихах едва найдем ли мы подобный образец, и которых Сафа и Анакреон не постыдились бы признать своими? Язык наш ко всякому роду писания способен, надлежит токмо сделать себя способным писать на оном. Переста[340]нем жаловаться на скудость его и недостаток образцов, возлюбим его, начнем упражняться в нем, бросим чужеземный состав речей, придержимся собственного своего слога и станем новые мысли свои выражать старинным предков наших складом: тогда появятся у нас много подобных сим стихов, тогда любители читать произведут любителей писать, и тогда не уступим мы никому в словесности.
1 Вы небось станете критиковать, для чего я не написал Ломоносова, Сумарокова, и с обыкновенною своею грубостию скажете, что я не по-Русски пишу? Так ли сударь? По-вашему я это худо делаю. Пожалуйте спрячьте насмешливую минку свою в карман. Я побольше вас знаю вкусу в Литературе. Вы может быть и не слыхивали, что просвещеннейший из всех авторов, Вольтер, когда бывало писывал к Шувалову, то никогда не называл его Шувалов, а всегда Шувало, сказывая, что Русский слог ов, равно как и Турецкое слово Фетфа, пахнут варварством, склавством, и досаждают деликатным его ушам. Ну сударь, смейтесь теперь. Кому из вас больше верить, вам или Вольтеру?
1 Этого уже я не мог выразить по-Русски. Всего вдруг сделать нельзя: потребно время, дабы язык привести в совершенство.
1 Старинные писатели скажут, что это не по-Русски, и что должно говорить: уцелеть, а не уцелеться. Они всякую новую идею называют не Русскою. Так-таки, не Русская! Невежи! Вы ничего не знаете: это называется esprit createur.
1 Если письмо сие действительно прислано от неизвестного к издателям сего журнала, и если журнал сей издается для пользы словесности, как то все журналы о себе говорят, то кажется господам издателям оного надлежало бы сказать о нем что-нибудь одобрительное. Ибо без сего всяк справедливо заключать будет, что или сами они письмо сие сочинили, или когда поместили его в своих сочинениях и ничего о нем не говорят, то следовательно находят содержащиеся в нем примечания дельными и достойными занимать место в их журнале. Читатель по прочтении сих примечаний моих на оное лучше меня усмотрит какого роду сие письмо, такого ли, чтоб приносить пользу, или чтоб только наполнять листки.
1 В самом деле, если Славенский язык отделить от Российского, то из чего же сей последний состоять будет? Разве из одних Татарских слов, как то: лошадь, кушак, колпак, сарай, и проч.; да из площадных и низких, как то: калякать, чечениться, хохлиться, и тому подобных; да из чужестранных, как то: гармония, элоквенция, серьезно, авантажно, и проч.? Вподлинну, удаляясь от Славенского языка, красноречие наше будет бесподобное!
1 Читатель может видеть письмо сие при конце моей книги.
1 Действительно главная разность между великими и малыми писателями состоит в том, что первые из них самые простые слова и выражения умеют так прилично употреблять, что возвышают и украшают ими речь свою; другие напротив того не приличным помещением высоких и великолепных слов отнимают у них всю важность и обезображивают ими слог свой. Часто один писатель тем самым словом восхи[372]тит нас, которым другой рассмешит. Одно глубокое знание языка своего может, так сказать, уму нашему дать глаза видеть и различать сие. Негде случилось мне прочитать касающееся до сего весьма справедливое примечание на следующие Корнелиевы стихи в трагедии его, называемой Отон. Действ. 1. Явл. 1.
Othon.
Je les voyais tous trois se bâter sous un maître
Qui chargé d’un long âge a peu de tems à l’ètre;
Et tous trois à l’envie s’empresser ardement
À qui dèvorerait ce règne d’un moment.
Вольтер в примечаниях своих на сии стихи говорит:
Corneille n’a jamais fait quatre vers plus forts, plus pleines, plus sublimes. La beauté de ce vers:
à qui dèvorerait ce règne d’un moment,
consiste dans cette métaphore rapide du mot dévorer. Tout autre terme eût été faible: c’est là un de ces mots que Déspréaux apeltait trouvés. Racine est plein de ces expressions, dont il a enrichi la langue. Mais qu’arrive-t-il? Bientôt ces termes neufs et originaux, employés par les écrivains les plus médiocres, perdent leur premier éclat qui les distingait; ils deviennent familiers; allors les hommes de génie sont obliges de chercher d’autres expressions, qui souvent ne sout pas si heureuses. C’est ce qui produit le stile forcé et sauvage dont nous sommes inondés. Il en est à-p-u-près comme des modes: on invente pour une Princesse une parore nouvelle, toutes les femmes l’adoptent; on veut ensuite rencherir, et on invente du bizarre plutôt que de l’agréable.
1 Можно сказать: влияние, втечение в дела; налияние, наитие на дела, но говорить влияние на дела несходно ни с разумом ни с грамматикою. Слова налияние и наитствование или нашествие, взятые в иносказательном смысле, одинакое или почти одинакое изображают понятие; ибо налияние почерпается от подобия с потопом от воды, а наитствование от подобия с набегом от неприятелей. Оба сии приключения одинакое рождают в уме нашем понятие, то есть: наливаться, натекать, наитствовать, нашествовать.
1 Поелику я все свои слова толковать должен, то и здесь скажу, что под названием иностранных выражений разумею я все те слова и речи, которые почерпнуты не из собственного языка своего, но из Французского; а все трогательности, утонченности, занимательности, насмотренности, будущности, и проч. и проч., почерпнуты из него и столько же нам несвойственны, как бегательности, говорительности, умывательности, и проч.
1 Сие предположение сказано для одного примера; впрочем оное невозможно: ибо между всеми найдутся много таких, которым разум не позволит употреблять противное разуму.
1 Смотри в сочинениях Ломоносова переведенную им на Российский язык оду на счастие, сочиненную господином Руссо.
1 Между учителем и воспитателем есть великое различие; один обогащает ум наш науками, а другой вливает в сердце наше свои страсти, свои мнения, свои понятия, свои склонности; одним словом, созидает в нас душу и нрав. Между правами учителя и правами отца есть превеликая разность, но между правами воспитателя и правами отца почти нет никакой.
1 Разумеется писанные прямым Русским языком, а не те, которые ныне по складу Французского языка пишутся: сии причисляю я к иностранным книгам. Впрочем не худо иногда и их прочитать, дабы при черном яснее увидеть белое.
1 Первое издание.
1 См. в трагедии его Jfigenie en Aulide разговор Ахиллеса с Агамемноном, начинающийся сим стихом:
Un bruit assez étrange est venu jusqu’à moi,
Seigneur, etc.
Подобное подражание делает таковую же пользу Французскому языку, каковую Гомеровы сочинения приносили Греческому.
1 По сходству, примечаемому в сих двух на мою книгу критиках, надлежит думать, что сия вторая, есть ни что иное, как продолжение первой. Издатель Московского Меркурия почти везде в критике своей, или ближе к правде, в злонамеренном ругании книги моей, говорит в множественном числе: мы; а потому думать должно, что слово мы означает некоторую особливую шайку писателей, вооружившихся против Славенского языка. Сия шайка поспеша, по-видимому, издать первую критику, была сама не довольна ею, находя в сем первом стряпаньи своем мало соли и мало желчи: чего ради приступила издать другую, где все оное, сколько могла, поправила.
1 Издатель Меркурия, для показания грубости слов моих, часто выписывая их прибавляет к обстоятельству дела от себя нечто ложное. Как например он говорит обо мне: “в другом месте, после длинной выписки, он спрашивает: похож ли этот бред на Русский язык? Такие примеры находим почти на каждой странице”. – Место в книге моей, о котом здесь говорит Меркурий, есть следующее: “что такое развивать характер? похож ли этот бред на Русский язык?” (стр. 129). – Итак слово бред сказано здесь не после длинной выписки, и не относится ни к какому лицу, но единственно к словам развивать характер. Желание повредить кому-нибудь лукавыми натяжками и едкими мыслями гораздо хуже, нежели грубая правда, чистосердечно сказанная.
2 Следовательно не об одном житии трех святых Дев говорю я здесь, как толкует меня Меркурий. Сих выписок в книге моей много. Я сидел и трудился над [419]ними долго, дабы показать красоту языка нашего в Священных писаниях, и уверен, что благомыслящие люди внутри сердца своего поблагодарят меня за то. Меркурии станут долговременные плоды упражнения моего в языке, и трехлетний труд мой, употребленный на сочинение сей книги, опровергать двухдневною работою своею; Меркурии станут меня злословить, но я и не пекусь о их похвале. Я в предисловии книги моей сказал, что не для них оную пишу.
1 Меркурий по одному великодушию своему, без всякой денежной платы, обучая меня различать Французские слова с Латинскими и Греческими, говорит: “нынешние хорошие писатели приняли несколько слов чужестранных, большею частию Греческих и Латинских”. – Господин [424]Меркурий! где совесть? Да разве акт, сцена, мифология, религия, дескриптивная, гармонировать, форштат, бандит, фурман, визитация, катедральная, и проч. и проч. все Греческие и такие слова, которые нам необходимо нужны! – Вы о сих словах, упомянутых в книге моей (на стран. 255) ни слова не говорите, а говорите о слове фраза, о котором я ни слова не говорю, хотя и оное отнюдь не почитаю украшением нашего языка.
1 Vielleicht das ich hier den ersten Grund manches berühmten Einfalls ausschürfe; manche gute unrechtmässig vergessne Redensart auffinde; manchen Beitrag zur Denkart der damaligen Sachsen samle. – (Meisners Skizzen).
1 Ne croyez pas que j’aie rendu ici l’Anglois mot pour mot; malheur au faiseurs de traduction littérale, qui traduisant chaque parole énervent le sens! c’est bien la qu’on peut dire, que la lettre tue, est que l’esprit vivifie.
1 L’impropriété des termes est le défaut le plus commun dans les mauvais ouvrages.
2
... Il faut en la prose,
Poёte, n’oublier aux vers aucune chose
De la grande douceur, et de la pureté
Que notre langue veut sans nulle obscurité:
Et ne recevoir plus la jeunesse hardie,
À faire ainsi des mots nouveaux à l’étourdie.
(Art poёtique du Fresnaie-Vauquelin.)
3 Toutes les langues sont imparfaites comme nous. Les moins imparfaites sont comme les loix: celles dans les quelles il y a le moins d’arbitraire sout les meilleurs (Voyez langues, diction, Philosophie).
4 Le plus beau de tous les langages doit être celui qui est à la foie le plus complet, le plus sonore, le plus variè dans ses tours et le plus regulier dans sa marche; celui qui a le plus de mots composés, celui qui par sa prosodie exprime le mieux les mouvemens lens ou impetueux de l’ame, celui qui ressemble le plus à la musique. – L’expression de la musique depend des syllabes longues et brèves.
1 Il faudrait que le cri de chaque animale eût un terme qui le distingât. C’est une disette insupportable de manquer d’expression pour le cri d’un oiseau, pour celui d’un enfant; et d’appeler des choses si différentes du meme nom. Le mot de vagissement, derivé du latin