Дальневосточный государственный университет восточный институт
| Вид материала | Документы |
- Дальневосточный федеральный университет дальневосточный институт инновационных технологий, 2164.53kb.
- К. А. Рахович северо-Восточный государственный университет (г. Магадан), филологический, 66.01kb.
- Кубанский государственный аграрный университет кубанский государственный технологический, 51.16kb.
- Особенности оценки экономического ущерба, возникающего в результате аварийных разливов, 78.53kb.
- Московский Государственный Институт Электроники и Математики (Технический Университет), 10.69kb.
- Административно-правовое регулирование внешнеэкономической деятельности, 280.18kb.
- Московский Государственный Институт Международных Отношений (Университет) мид россии,, 39.44kb.
- Дальневосточный Государственный Университет Юридический Институт Кафедра гражданского, 272.13kb.
- Дальневосточный государственный университет, 261.05kb.
- Дальневосточный государственный университет, 46.77kb.
Самые распространенные послелоги в хинди
| Послелог | Частота употребления (раз) | Функция |
| кa (ki, ke) | 279 | родительный падеж |
| кo | 99 | винительный, дательный падеж |
| men | 82 | предложный/местный падеж |
| se | 39 | творительный, отделительный падежи |
| par | 14 | предложный/местный падеж |
| ke liye | 9 | дательный падеж |
| ke bare men | 4 | предложный падеж |
Остальные послелоги (ke samne, ke lie, ke bad, tak, ke pas, ke prati, ke bina, ke bhitar, ke khilaf и т. д.) из 1026 примеров употреблялись только по 1 –2 раза.
Из приведенной выше таблицы можно сделать следующий вывод: для передачи всевозможных отношений, выражаемых косвенными падежами, в языке хинди в подавляющем большинстве случаев используются односложные многозначные послелоги (ka/ke, ki; ko, men, se, реже par), что подтверждает мнение Л.А. Бархударовой (которого мы придерживаемся в нашей работе) о том, что односложные послелоги по существу выступают здесь как грамматикализовавшиеся послелоги, утратившие свое лексическое значение. Сложные послелоги, представляющие собой отдельные слова и, следовательно, имеющие лексическое значение, практически не употребляются в современном хинди для передачи падежных отношений: из 1026 примеров частота их употребления составляют только 1–2 раза, тогда как частота употребления простых /односложных послелогов при передаче тех или иных падежных отношений доходит до 279 раз (послелог ka/ki, ke). Таким образом, обладая предельной фонетической краткостью, многозначностью и отсутствием лексического значения простые/односложные послелоги действительно приближаются (исходя из их отношения к основе) к грамматическим морфемам. Данное обстоятельство действительно позволяет рассматривать сочетание «косвенная основа + односложный многозначный послелог» как особую аналитическую форму слова. Что, в свою очередь, позволяет объединить простые послелоги в парадигму склонения особого аналитического типа в отличие от флективной и агглютинативной парадигм склонения.
Прежде чем привести нашу систему падежей в хинди, следует так же упомянуть и о второй точке зрения на падеж в этом языке – точке зрения индийских грамматистов, т. к. при выделении падежей мы будем опираться именно на мнение индийских авторов (по причине нашего некоторого несогласия с мнением Л.А. Бархударовой). Индийские грамматисты (К. Гуру, А. П. Вишвенду, В. Прасад и др.) выделяют восемь падежей в языке хинди. После проведенного нами анализа, мы получили следующую таблицу частоты употребления всех восьми падежей в современном языке хинди (из 1026 примеров):
| Падеж | Частота употребления (раз) |
| Родительный | 279 |
| Именительный | 428 |
| Винительный в т.ч: - без послелога - с послелогом ko | 114 71 43 |
| Местный в т.ч. с поослелогами: - men - par - tak - ke samne - ke pas - men se, ke liye, ke bhitar | 105 82 14 2 2 2 1 |
| Дательный в т.ч. с поослелогами: - ko - ke liye | 44 34 9 |
| Отделительный | 23 |
| Творительный | 22 |
| Звательный | 6 |
Из таблицы следует вывод, что самым распространенным в современном хинди является родительный падеж, за ним следуют именительный и винительный падежи.
Интересна специфика употребления местного падежа (см. таблицу): из огромного разнообразия послелогов, передающих отношения, выражаемые этим падежом, в подавляющем большинстве используются простые/односложные послелоги, что лишний раз подтверждает разделяемое нами мнение Л.А. Бархударовой о грамматикализации односложных послелогов.
Итак, исходя из проведенного нами анализа, мы выделяем следующие падежи в современном хинди (напомним, что парадигма склонения – аналитическая):
| | Падеж | Падежный послелог |
| 1. | Именительный | –; ne |
| 2. | Родительный | ka (ki, ke) |
| 3. | Дательный | ko |
| 4. | Винительный | kо |
| 5. | Творительный | se |
| 6. | Отделительный (ablative) | se |
| 7. | Местно-ограничительный | –; men, par, tak |
| 8. | Звательный | – |
Для большей наглядности приведем примеры на все выделяемые нами падежи. Примеры взяты из собранного нами лингвистического материала по данной теме.
1. Именительный падеж (показатель либо отсутствует (–), либо ne).
Yahan dilli se bahar dusre rajyyon ke vyapari kharidari karne ate hain. - Сюда приезжают за товаром торговцы из других штатов. [241]
Manji ne use pahli hi nazar men pasand kar liya tha. - Матери она понравилась с первого взгляда. [8]
2. Родительный падеж (показатели ka/ke, ki)
mohini ka matapita garib the.-Родители Мохини были бедны. [7]
3. Дательный падеж(показатели ke liye,ko)
ah apne bete ke liye cand si dulhan lana cahti thin. - Она хотела найти для своего сына луноликую красавицу-невесту. [6]
ratyek sahri bhartiya ko roz 2200 kailori ki zarurat hoti hain. - Каждому индийскому горожанину требуется 2200 калорий в день. [86]
4. Винительный падеж (показатель ko)
Vah sabhi ristedaron aur purohit ko bula lae. - Он позвал жреца и всех родственников. [341]
5. Творительный падеж (показатель se)
Irsya se sambadhon men tanao paida hota hai. - Ревность приводит к натянутости в отношениях. [130]
6. Отделительный падеж (показатель se)
Hava ke jhonke se us aurat ke munh se burka ek pal ke liye ura. - Порыв ветра на миг приподнял край чадры на лице той женщины. [22]
7. Местно-ограничительный падеж (показатели -; par, men, tak)
Pandit apne ghar vapas aya. - Жрец вернулся в свой дом. [351]
Anand samajh gae ki tir nisane par laga hai. - Ананд понял, что стрела попала в цель. [24]
Us parivar men sab prem ki bhasa bolte hain. - В той семье все говорят на языке любви. [189]
Har roz agar adhe ghante tak paidal calen motape ko to dur bhaga hi sakten hain. - Если ходить пешком до получаса в день, то можно избавиться от лишнего веса. [245]
8. Звательный падеж (роль падежного показателя играют междометия he, ho, are и др.)
Are nahin bhai, pandit ne cillaya. - Ну нет, брат! Воскликнул жрец. [354]
Что же касается наших расхождений с Л.А. Бархударовой в отношении этого вопроса, то они заключаются в следующем:
- Л.А. Бархударова выделяет так называемый эргативный падеж. Эргативная конструкция в языке хинди представляет собой целую отдельную тему, и потому мы осознанно не затрагивали этот вопрос, как выходящий за рамки изучаемой нами проблемы. Ограничимся лишь кратким замечанием по этому поводу, а именно: мы считаем, что нет особой необходимости выделять в языке такой падеж как эргатив, т. к. значение этого падежа является абсолютно равнозначным значению, которое передает именительный падеж. Сравним, например, части различных предложений:
Anand caunk pare. - Ананд вздрогнул. [22]
Pranao ne pucha. - Пранав спросил. [15]
Как видим из приведенных примеров, и в том, и в другом случае форма существительного указывает на лицо – исполнителя действия. По нашему мнению, эргативный падеж является ничем иным, как послеложной разновидностью именительного падежа, т. к. значение, передаваемое посредством эргатива полностью равнозначно значению именительного падежа.
2. Л.А. Бархударова объединяет винительный и дательный падежи в общий дательно-винительный падеж, с чем мы считаем возможным не согласиться и потому в нашей системе падежей разграничиваем функции винительного и дательного падежей. Хотя для передачи значения как винительного, так и дательного падежей используется один и тот же падежный послелог – ko, существует, однако, ряд различий в употреблении этих падежей. Согласно результатам проведенного нами анализа, винительный падеж употребляется в 114 случаях из 1026, а дательный падеж в 43 случаях. Главный наш аргумент в пользу разграничения функций этих двух падежей заключается в следующих двух фактах, вытекающих из результатов нашего анализа: из 114 случаев употребления винительного падежа в 73–х он употребляется без послелога, который в данном случае опускался и только в 41 случае послелог (ko) сохранялся. Т. е., в большинстве случаев употребление винительного падежа шло при опущении послелога (ko). Во всех же случаях употребления дательного падежа сохранение при нем послелога являлось обязательным, и, кроме того, значение дательного падежа передавалось еще и посредством сложного послелога ke liye (для), употребление которого абсолютно невозможно при передаче значения винительного падежа. Вследствие того, что функции этих двух падежей в предложении все-таки различны и вследствие различных средств выражения функций этих падежей: опущение послелога в одном и абсолютная невозможность этого во втором случае; использование сложного послелога для передачи конкретного значения во втором случае и абсолютная невозможность употребления того же самого послелога в первом случае, - мы считаем необходимым разграничить функции винительного и дательного падежей.
3. Л.А. Бархударова выделяет такой падеж, как ограничительный (с односложным послелогом tak). Согласно результатам нашего анализа, из 1026 примеров послелог tak употреблялся только в двух случаях, что говорит о крайне редком его использовании. Кроме того, значение, передаваемое послелогом tak – «до» часто перекликается со значением местного падежа, хотя существуют и некоторые различия, например, значения, связанные с ограничением во времени (в наших двух случаях падеж передавал именно это значение):
Har roz agar adhe ghante tak calen. - Если каждый раз ходить пешком до получаса в день… [145]
Us mahine ke ant tak … ummid hai. - Есть надежда, что до конца этого месяца… [204]
Поэтому, вследствие крайней редкости употребления (2 случая из 1026) и в некоторых случаях смежности значений, передаваемых послелогом tak, мы считаем возможным объединить два этих падежа под общим названием местно-ограничительного падежа.
4. Л.А. Бархударова не выделяет в языке хинди такой падеж как звательный. Однако мы считаем, что на сегодняшний день не следует пренебрегать выделением этого падежа, т. к. такая форма существительного все-таки продолжает свое существование в языке хинди по сей день. Наше исследование насчитывает 6 случаев употребления формы звательного падежа, причем такое на первый взгляд кажущееся редким употребление звательной формы еще ни о чем не говорит. По нашему мнению, необходимо учитывать специфику употребления звательной формы существительного, которая состоит в употреблении ее в основном в диалогической речи. Рассмотренные же нами примеры в основном включают публицистические статьи, которые представляют собой монологическую речь. В устной же речи использование звательных форм является весьма частым (для того, чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть хотя бы один фильм на языке оригинала). Обнаруженные нами 6 случаев употребления формы звательного падежа также все без исключения имеют отношение к диалогической речи (форма изложения при этом представляет собой небольшие сказочные повествования для детей).
Существует также и другой аспект проблемы, связанной с выделением звательного падежа. Некоторые грамматисты не считают звательный падеж самостоятельным падежом. В этом отношении мы согласны с мнением индийского грамматиста К.Гуру, который считает, что звательную форму можно считать падежной уже только потому, что «в этом значении образуется независимая форма существительного» [6, 57]. У звательного падежа нет никакого специального падежного показателя, однако, подобно другим падежам, существительное, стоящее в звательном падеже, выступает в обоих числах (единственном и множественном) в измененной форме (меняются окончания существительных, особенно во множественном числе).
Вместо падежного показателя перед существительным, стоящим в звательном падеже обычно выступают междометия: he (o!), ho (o!), are (м. р.), ari (ж. р.) – эй, aji (o!) и другие:
Tab pannalal muskarakar bole, “Ari bhagvan zara soc”. - Тогда Панналал улыбнулся и сказал: «Ну, моя хорошая, подумай немного». [398]
Katto bharku se boli, “Are bharku bhai dakhte kya ho? “ - Катто сказал Бхарку: «Ну, что, брат Бхарку, чего смотришь?» [390]
В заключении нам представляется необходимым сказать несколько слов о сложных послелогах. Мы согласны с мнением К.Гуру относительно того, что в функции падежных показателей иногда выступают сложные послелоги (в классификации К.Гуру – собственно послелоги):
винительный падеж: ke prati (по отношению);
творительный падеж: ke dvara (посредством);
дательный падеж: ke liye, ke netu, ke arth, ke vaste, ke nimitt – «для»;
отделительный падеж: ki apeksa (по отношению), ke samne (перед), ke sath (вместе с), ke age (перед);
местный падеж: ke madhya, ke bic (между), ke andar, ke bhitar (внутри), ke upar (на) [5, 69]
Согласно результатам нашего анализа, из всех сложных послелогов, которые приводит в своей работе К. Гуру, реально использовались для выражения тех или иных падежных отношений только такие послелоги, как: ke liye – 9 раз, ke sath – 4 раза, ke prati, ke samne – 2 раза, ke bic, ke bhitar – 1 раз.
Остальные послелоги ни в одном из 1026 примеров не встречались. Кроме того, если обратить внимание на форму сложных послелогов, то нельзя не заметить следующую закономерность их образования: во всех случаях употребляется показатель родительного падежа (ke, иногда ki, как в ki apeksa), иногда в предложении он опускается, но всегда подразумевается. Эта интересная закономерность дает некоторые основания согласиться с К. Гуру, отделяющим падежный показатель (ki, ke) от собственно послелога (bina, prati и т. д.). Согласно К. Гуру [5, 198] падежные показатели стоят перед послелогами вследствие того, что и в санскрите неизменяемые слова стоят после падежных окончаний существительных, например:
dinam prati – по отношению к нищему.
yatnam – yatnen – yatnat bina – без усилий [5, 198]
В хинди вместо падежных окончаний санскрита стоят показатели родительного падежа. Исходя их всего вышесказанного, мы не склонны рассматривать сложные послелоги как сочетание «простой послелог ka (а вернее его разновидности ke и ki) + именная часть», как рассматривают это сочетание русские индологи, а как сочетание падежнооформленного имени (т. е. косвенная основа + грамматикализовавшийся падежный послелог ka (ke, ki)) и собственно послелога (т. е. prati, bina, upar), который представляет собой самостоятельное слово с определенным лексическим значением.
Простые же или односложные послелоги хотя и не тождественны, но весьма близки к падежным агглютинативным аффиксам и отличаются от последних большей самостоятельностью. Возможно, что в дальнейшем эти послелоги имеют тенденцию превратиться с падежные агглютинативные аффиксы. Так, например, даже в таких древних языках, как санскрит, флективные окончания также являются остатками самостоятельных слов [6, 67], также и простые послелоги во многом восходят через пракриты (среднеиндийские языки) к санскритским формам. В одних языках меньше, в других языках больше падежных показателей или окончаний. В тех языках, где падежных окончаний много, как например, в санскрите, послелоги не получили широкого распространения. В одних языках показатели связи между словами выступают в свободной форме (послелоги), а в других – в форме аффиксов.
Таким образом, в первом случае вполне возможно говорить об аналитических падежах и парадигме склонения аналитического типа.
В заключении подведем некоторые итоги:
На современном этапе развития склонение имени существительного в новоиндийских языках представлено тремя различными грамматическими способами:
- флективным (рудименты древней флективной системы в формах прямого и различных косвенный падежей);
- агглютинативным (падежные формы маратхи, бенгали, ория, ассамского языков);
- аналитическим (сочетания языка хинди «косвенная основа + односложный многозначный послелог»).
Эти способы отражают эволюцию падежной системы индоарийских языков, для которой характерны следующие признаки:
- для индоарийских языков в древнеиндийский период было характерно наличие очень развитой флективной системы склонения. Однако уже в древнеиндийских языках наметилась тенденция к упрощению флективного именного склонения, что проявилось в совпадении флексии и некоторых падежей и в совмещении падежных значений;
- в среднеиндийский период развития продолжает протекать процесс упрощения падежной системы. Отмирает средний род и двойственное число, происходит унификация именных основ, сокращается общее количество падежей. В результате процесса упрощения именного склонения в период языков апабхранша в падежной системе вместо восьми древнеиндийских падежей было зафиксировано всего три падежа: именительный – винительный – звательный, родительный – дательный – отделительный, орудийный – местный;
- на смену флективным формам выражения падежных отношений приходят новые аналитические формы, процесс складывания которых начался еще в древнеиндийский период. На основе сочетания имен с послелогами в новоиндийский период развития индоарийских языков происходит образование вторичных падежных систем агглютинативного типа, получивших наибольшее развитие в таком языке, как маратхи.
В языках Центральной и Северо-западной Индии (хинди, синдхи, гуджарати, панджаби) служебные слова-послелоги становятся основным средством выражения синтаксической зависимости между словами в предложении. В ряде случаев в процессе развития послелоги утрачивают свое лексическое значение и начинают выступать в качестве падежных оформителей имени существительного.
До настоящего времени ученые–лингвисты, как индийские, так и зарубежные, не выработали единого подхода в отношении проблемы категории падежа имени существительного в хинди. Русские лингвисты-индологи традиционно выделяют три падежа в изучаемом языке: прямой, косвенный (иначе называемый общекосвенным) и звательный. Однако существует ряд отечественных грамматистов, не выделяющих звательный падеж в качестве самостоятельной категории. Отдельные отечественные ученые-лингвисты, такие как, например, Л.А. Бархударова, считают возможным говорить о наличии в хинди аналитической формы выражения падежной категории.
В среде индийских лингвистов также не существует единого мнения по этому вопросу. Большинство индийских грамматистов выделяют восьмичленную парадигму склонения в языке хинди. Однако существует ряд индийских лингвистов, подходящих к определению падежа с точки зрения санскритских грамматистов и соответственно выделяющих шесть падежей в языке хинди, не рассматривая родительную и звательную форму существительного в качестве падежей, так как они не имеют связи с глаголом.
Наличие столь разнообразных точек зрения говорит о сложности вопроса, касающегося категории падежа. Сложность заключается также и в том, как подходить к определению самой категории падежа: как к явлению морфологического или синтаксического порядка.
На наш взгляд, категория падежа включает в себя как морфологические, так и синтаксические показатели. Морфологические средства выражения падежных отношений (окончания, послелоги, падежные показатели) служат для осуществления синтаксической связи слов в предложении. В языке хинди таким морфологическим средством выражения синтаксической зависимости между словами в речи служат послелоги, в частности, граммтикализовавшиеся односложные многозначные послелоги, которые обнаруживают тенденцию в дальнейшем превратиться в падежные аффиксы.
Учитывая специфику сочетаний «косвенная основа + односложный многозначный послелог», мы придерживаемся точки зрения Л.А. Бархударовой, рассматривающей такие сочетания как особую аналитическую форму слова и, следовательно, как особую аналитическую форму выражения падежной категории. Таким образом, на смену древней падежной системы в современных индоарийских языках приходят системы агглютинативного и аналитического типов.
Список использованной литературы:
- Аулова Р. А. Учебник языка хинди. Ташкент, 1969.
- Баранников А. П. Краткий грамматический очерк хинди.// Хинди-русский словарь. М., 1953.
- Бархударова Л.А. К вопросу о падежной категории в индоарийских языках.// Индийская и иранская филология. Вопросы грамматики. М., 1976.
- Бархударова Л.А. Падежные формы в функции подлежащего и дополнения в маратхи.// Индийская и иранская филология. Вопросы грамматики. М., 1976.
- Гуру К. Грамматика хинди, ч. I, II. М., 1962.
- Дымшиц З. М. Грамматика языка хинди, ч. I. М., 1963.
- Дымшиц З. М., Ульциферов О. Г., Горюнов В. И. Учебник языка хинди, ч. I. М., 1999.
- Зограф Г. А. Морфологический строй новых индоарийских языков. М., 1976.
- Катенина Т. Е. Язык хинди. М., 1960.
- Катенина Т. Е. Краткий очерк грамматики языка хинди.// Русско-хинди словарь. М., 1957.
- Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1980.
- Липеровский В. Г. Очерк грамматики современного браджа. М., 1998.
- Липеровский В. Г. Части речи как грамматические классы слов в хинди. М., 1990.
- Липеровский В. Г. Именные части речи языка хинди. М., 1978.
- Словарь лингвистических терминов под ред. Ахмановой О. С. М., 1966.
- Филлмор Ч. Дело о падеже.// Новое в зарубежной лингвистике. М., 1981.
- Филлмор Ч. Дело о падеже открывается вновь.// Новое в зарубежной лингвистике. М., 1981.
- Ярцева В. Н. Падеж.// Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1980.
Литература на английском языке:
19. Shapiro M. C. A Primer of Modern Standart Hindi. Delhi, 1994.
20. Shrivastava M. D. The Elements of Hindi Grammar. Varanasi, 1989.
21. Singh R., Agnihotri R. K. Hindi Morphology. Delhi, 1997.
Литература на хинди:
22. Prasad V. Adhunik hindi vyakaran aur racna. Patna, 1999.
23.Visvendu A. P. Sarasvati sacitra hindi vyakaran (bhag – I). Dilli, 2000.
24. Visvendu A. P. Sarasvati sacitra hindi vyakaran (bhag – II). Dilli, 2000.
25. Sarma I., Ray A. Vyavharik hindi vyakaran aur racna. Nai Dilli, 1995.
26. Sravastav P. Naya hindi vyakaran aur racna. Kalkatta, 1985.
27. Sundar Hindi Vyakaran tatha nibandh – racna. (bhag –6). Jalahandar, 1981.
Словари:
28. Русско–хинди словарь под ред. Бескровного В. М., М., 1957.
29. Хинди–русский словарь под ред. Баранникова А. П., М., 1953.
Список источников языкового материала:
30. Sarita № 1, 1997, Delhi, Prem: ek yudh. [1 – 30]
31. Hello Dlli, August 25, 2000, Delhi. [89 – 109]
32. Hello Dilli, September 18, 2000, Delhi. [61 – 88]
33. Hello Dilli, September 22, 2000, Delhi. [110 – 124]
34. Hello Dilli, September 29, 2000, Delhi. [125 – 148]
35. Hello Dilli, October 10, 2001, Delhi. [149 – 199]
36. Hello Dilli, January 9, 2001, Delhi. [220 – 258]
37. Hello Dilli, April 13, 2001, Delhi. [259 – 278]
38. Hello Dilli, April 17, 2001, Delhi. [200 – 219]
39. Hello Dilli, July 1, 2001, Delhi. [371 – 391]
40. Hello Dilli, August 19, 2001, Delhi. [392 – 394]
41. Hello Dilli, August 26, 2001, Delhi. [395 – 397]
42. Hello Dilli, September 1, 2001, Delhi. [279 – 285]
43. Hello Dilli, September 16, 2001, Delhi. [398 – 400]
44. Hello Dilli, September 30, 2001, Delhi. [301 – 370]
В.П. Кашин,
кандидат исторических наук,
ученый секретарь Института востоковедения
РАН (Москва)
РОССИЯ - ИНДИЯ: ОПЫТ И ПЕРСПЕКТИВЫ РЕГИОНАЛЬНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА
(тезисы)
Одним из важнейших аспектов российско-индийских отношений является конструктивное взаимодействие регионов. Его задача состоит в том, чтобы придать дополнительный импульс торгово-экономическим, научно-техническим и культурным связям России и Индии.
Инициатором российско-индийского диалога на региональном уровне в 1994 году выступила Свердловская область. Ее примеру последовали другие областные и краевые центры. Результатом такого сотрудничества стало создание ряда совместных предприятий.
Весомую лепту в установление прямых связей между субъектами Российской Федерации и штатами Республики Индии вносит Институт востоковедения РАН. Совместно с посольством Индии Институт востоковедения проводит в регионах России конференции, «круглые столы» и семинары. За период с 2000 по 2002 год такие мероприятия были проведены в 16 городах, в том числе во Владивостоке (апрель 2000 года). Они вызывают широкий общественный интерес.
Программа региональных конференций включает от полутора до трех десятков научных докладов, сообщений и выступлений, в которых обсуждаются актуальные вопросы российско-индийских отношений в таких областях, как экономика, политика, наука, культура и образование.
А.Е., Кожевников,
кандидат исторических наук, доцент,
заместитель директора
Восточного института ДВГУ (Владивосток)
РОССИЯ – КИТАЙ – ИНДИЯ
ПОИСК СОВМЕСТНЫХ ОТВЕТОВ НА ВЫЗОВЫ XXI ВЕКА
(тезисы)
Россия, Китай и Индия – крупнейшие государства Евразии, во многом определяют ситуацию на этом субконтиненте. История взаимоотношений этих государств не из простых, ряд острых противоречий продолжает сохраняться и по сей день. История второй половины ХХ века знает серьезное противостояние России (СССР) и Китая, Индии и Китая, вплоть до вооруженных конфликтов. При этом конфликты затрагивали одну из наиболее острых проблем взаимоотношений между народами – территориальную.
Груз прошлого настолько велик, что многие скептически относятся к возможному налаживанию сотрудничества в треугольнике Россия – Китай – Индия. Не отрицая наличие серьезных противоречий, тем не менее, по нашему мнению, следует прежде всего обращать внимание на поиск возможных направлений сотрудничества, поиск тех факторов, которые бы сближали эти три страны и создавали условия для многостороннего сотрудничества. Наличие объективных условий для сотрудничества, по нашему мнению, определятся следующим:
- три страны являются гигантами по численности населения и территории, поэтому у них имеется разнообразный потенциал для сотрудничества;
- три страны являются соседями, имеют общую границу, поэтому объективно имеют общие интересы;
- перед каждой из трех стран остро стоит проблема модернизации в самом широком смысле слова, ликвидации отставания от высокоразвитых стран,
- три страны ощущают «главную» угрозу нового века, правда в разной степени, исходящую от мусульманского экстремизма.
Именно наличие общей заинтересованности, а не субъективные желания тех или иных политиков, являются главной предпосылкой трехстороннего сотрудничества. Что же касается политиков и общественности трех стран, то в ее задачу входит нахождение конкретных механизмов сотрудничества, налаживание реального взаимодействия.
Такими направлениями сотрудничества на ближайшую перспективу могли бы стать два: экономическое взаимодействие и борьба с религиозным экстремизмом.
Экономическое сотрудничество.
Три страны, Китай, Россия и Индия, каждая по своему идут по пути модернизации, т.н. «догоняющего» развития, т.е. стремятся ликвидировать отставание от наиболее развитых стран Запада. Технологический уровень экономик трех стран разный, но имеет и общую черту, «недоразвитость» по сравнению с «развитым» Западом. В условиях глобализирующейся мировой экономики (все три страны активно участвуют и стремятся участвовать в глобализации) объективной нишей для промышленности этих стран является продукция средней степени переработки. Это – станки и оборудование средней сложности, транспортное машиностроение, удобрения, металлы и многое другое. Опять же в силу «недоразвитости» данная продукция трех стран имеет ценовое преимущество на мировых рынках.
В то же время в отношении данной продукции чрезвычайно важное значение имеет регулирование ситуации на национальных рынках. Китай, Россия и Индия считают защиту национального производства этой продукции чрезвычайно важной, ибо она создает базу для массового производства и технологического прогресса. По нашему мнению, три страны могли бы координировать свою политику на внутренних и международных рынках по отдельным видам продукции.
В качестве примера обратимся к продукции черной металлургии.
Китай, Россия и Индия являются великими металлургическими державами. Китай в настоящее время – крупнейший производитель и потребитель черных металлов. Индия имеет крупное модернизированное быстро развивающееся металлургическое производство. Россия сохранила в наследство от Советского Союза развитое металлургическое производство, успешно реконструированное в конце 1980-х годов. Вместе с тем, по уровню стабильного качества три страны пока не могут конкурировать, например с Японией.
Китайский, российский и индийский рынки черных металлов вполне дополняют друг друга. Три страны имеют примерно одинаковый уровень качества, производительности труда. Разница наблюдается лишь по отдельным видам металлургической продукции.
Китай, Индия – импортеры черных металлов, Россия – экспортер. Российский металл востребован на китайском и индийском рынках по своим качественным и ценовым характеристикам. Он необходим для быстро расширяющегося китайского и индийского машиностроения, производства бытовых товаров. Китай и Индия также стремятся к расширению экспорта своего машиностроения, ищут новые рынки сбыта.
Обостряющаяся конкурентная борьба в условиях глобализации, невозможность использования нетарифных барьеров при вступлении во Всемирную торговую организацию, приводят к возникновению торговых войн в форме участившегося введения разного рода антидемпинговых и защитных мер. Например, КНР за последние два года уже дважды начинала антидемпинговое расследование в отношении российской стали – электротехнической и холоднокатаной тонколистовой. В Индии также появляется мода на обвинения в демпинге. При этом анализ обвинений, хода разбирательств и реальной ситуации говорят скорее о несовершенстве статистики, законодательства, контроля, а не о реальной угрозе тому или иному виду продукции.
В этой связи было бы более разумным, рациональным и взаимовыгодным достижение трехстороннего соглашения, в котором бы были определены условия поставки металла и продукции машиностроения. Китай, Россия и Индия могли бы показать пример в деле заключения такого соглашения.
Аналогичные возможности по взаимной договоренности имеются и по другим видам товаров.
Если говорить о политической сфере, то для трех стран реальной основой сотрудничества могли бы быть обмен опытом и координация усилий по борьбе с международным терроризмом, мусульманским экстремизмом и сепаратизмом. Все три страны испытывают угрозу со стороны исламского радикализма: Россия – на Кавказе, Китай – в Синьцзяне, Индия на своих северо-западных границах. Степень угрозы за последнее время настолько возросла, что именно эта сфера в настоящее время настоятельно требует объединения и координации усилий на международной арене. У трех стран имеется реальная возможность найти в этом вопросе точки соприкосновения и сотрудничества.
Поиск направлений сотрудничества для трех стран – Индии, Китая и России, весьма сложен, слишком много накопилось исторических противоречий между ними. Наиболее успешно сотрудничество налаживается в двухстороннем формате, между Китаем и Россией, Россией и Индией, продвигается диалог между Индией и Китаем. Чтобы перейти к многостороннему сотрудничеству необходимо выявить не умозрительные, а реальные проблемы, которые могли бы объединить три страны. Анализ показывает, что такие проблемы имеются, остается дело за главным и основным – найти механизмы координации, и здесь свое слово должны сказать эксперты, специалисты, в задачу которых и входит разработка конкретных предложений по налаживанию сотрудничества.
О.В. Кокорева,
ассистент кафедры индологии ДВГУ
(Владивосток)