О. А. Чеканова, заместитель директора по научной части Музея истории Ленинграда

Вид материала

Документы

Содержание Словно переливаясь одна в другую, вместе с прос­пектами и улицами, с красавицей Невой площади фор­мируют прославленные архитекту Петергофская першпектива Нарвские триумфальные ворота Рабочая окраина Новый микрорайон Основная литература и источники i к теме «площадь стачек» Иосиф Израилевич Левитан Иосиф Израилевич Левитан

Подобный материал:

• Е. А. Заболоцкая директор гимназии, > Т. Н. Бокова заместитель директора по научно-методической, 681.06kb.
• Регламент работы IV югорской полевой музейной биеннале, 303.43kb.
• Должностная инструкция директора по производству общие положения > Заместитель генерального, 40.78kb.
• Правительстве Российской Федерации программа, 123.69kb.
• Программы развития кабинетов (Степанова В. Н.) Обобщение ппо по предмету «Кубановедение», 153.83kb.
• Координатор программы Пчелянская Татьяна Михайловна главный специалист по музейному, 191.32kb.
• Итоги проекта. Переход на еок деркач А. В., Заместитель директора по консалтингу, ООО, 44.99kb.
• Публичный отчет директора гоу средней общеобразовательной школы №854 за 2009 год, 454.76kb.
• С. В. Львов первый директор малоярославецкого музея а. Е. Дмитриев в письмах к п. М. Володину, 157.28kb.
• Предвидеть – значит предотвратить, 85.63kb.

63.3(02) Л36

Рецензенты —

О. А. Чеканова, заместитель директора

по научной части Музея истории Ленинграда;

И. П. Саутов, начальник Госинспекции

по охране памятников Ленинграда.

ш коз) в;

138-87

© Лсниэдат,

11*7

Просторны и величавы ленинградские площади — свидетели многих исторических событий. Они видели восстание декабристов и подвиги народовольцев, собы­тия февральской революции, сбросившей ярмо самодер­жавия, и победную поступь Октябрьской революции. По ним шли солдаты и матросы, вооруженные рабочие, отправлявшиеся на фронты гражданской и Великой Отечественной войн.

Словно переливаясь одна в другую, вместе с прос­пектами и улицами, с красавицей Невой площади фор­мируют прославленные архитектурные ансамбли.

Такова и площадь Стачек. Ее естественным центром является одна из достопримечательностей города — ве­личественные Нарвские ворота, воздвигнутые в память побед России в Отечественной войне 1812 года. А по пе­риметру расположены жилые дома, станция метро, Дво­рец культуры, институт, один из крупнейших универма­гов города, стадион. Так площадь выглядит в наши дни. А история ее началась в начале XIX века.

В самом названии ее отражено революционное про­шлое бывшей рабочей окраины. Площадь видела и тор­жества в честь побед, одержанных в дни войны, и де­монстрации наших достижений в мирное время.

ПЕТЕРГОФСКАЯ ПЕРШПЕКТИВА

Петергофскую першпективу прокладывали в первые де­сятилетия XVIII века. Она начиналась от реки Фон­танки, близ финской деревни Каллина, от которой и по­лучил название Калинкин мост. Дорога имела важное значение для развития города, формирования парадного въезда в Петербург с юго-запада. Руководил строитель­ством дороги инженер-генерал Федор Бауэр. Он полу­чил указ построить ее «таково, штоб ею с приятностью довольствоваться было можно». И она действительно стала образцовой для своего времени. Хорошо укатан­ная гравием, широкая, безухабная, она доставляла удо­вольствие путешествующим.

За сохранностью и благоустройством дороги Петр I приказал следить самым тщательным образом. В 1716 году он писал: «Зело прошу, дабы прилежно под­сматривать над петергофскою дорогой».

Такое пристальное внимание Петра к першпективе было связано со строительством Кронштадта. Доби­раться к нему весной и осенью по Финскому заливу было опасно, поэтому из Петербурга по дороге посуху ехали до Петергофа или до Ораниенбаума, а отсюда на судах — в Кронштадт.

Петергофская дорога была необычайно красива. Она напоминала, судя по отзывам современников, «прелест­ный переезд от Парижа до Версаля». Путешествовав­ший по ней англичанин Вильмот оставил такую запись: «Вас поражают удивлением великолепные дворцы, воз­вышающиеся по обеим сторонам дороги, окруженные рощами и украшенные роскошными цветниками и лу­жайками. Широкая и отличная дорога постоянно кишит всякого рода экипажами». По ней вереницей катились украшенные гербами кареты с ливрейными лакеями на запятках. Породистые лошади в роскошной сбруе, за­пряженные цугом, управлялись борейторами.

4

В вышедшей в 1817 году книге Павла Свиньина «Достопамятности Санкт-Петербурга и его окрестно­стей» о красоте дороги говорится так: «Будучи усеяна прелестными и великолепными загородными домами... украшенная со всех сторон огромными и разнообраз­ными садами или пространными лугами или водопада­ми,— иногда представляя взорам вдали синеющееся мо­ре— она весьма занимает путешественника... одна мысль, что сии сады, луга и водопады устроены на ме­сте бесплодных и непроходимых болот, придает им оча­рование».

Царское требование «подсматривать над дорогою» строго соблюдалось и после смерти Петра I. В августе 1739 года последовал правительственный указ «О вер­стовых столбах от Санкт-Петербурга до Петергофа». Сначала установили деревянные столбы, а позднее, в 80-х годах, их стали заменять мраморными обелисками, изготовлявшимися по проекту Антонио Ринальди. По всей дороге поставили 26 столбов. Большинство из них в настоящее время утрачено. Один из сохранившихся находится на проспекте Стачек, недалеко от входа в сад имени 9 Января. На нем выбита цифра «6» — число верст от почтамта.

В 1754 году дорогу замостили камнем-брусчаткой, а в 1770-х годах стали обсаживать березками, укреп­лять дерном.

Движение по першпективе было весьма оживленным. Оно особенно усилилось после того, как в 1770 году ор­ганизовали пассажирское движение на колясках. Коля­ски в Петергоф отправлялись от почтамта ежедневно с 8 часов утра. Поездка занимала 3 часа, место в эки­паже до Петергофа по тем временам стоило очень до­рого— 85 копеек.

В 1740-х годах стала застраиваться Нарвская часть столицы. Район складывался как аристократический дачный, чему, конечно, способствовала Петергофская

5

дорога, связывавшая город с царской резиденцией в Петергофе.

В 1770-х годах по мере роста Петербурга городскую заставу перенесли от Фонтанки у Калинкина моста за Обводный канал, вдоль которого был вырыт ров, а из выкопанной земли возведен вал. Примерно на месте пересечения рва и Петергофской дороги в 1784 году под руководством инженера М. Деденева и архитектора И. Лема построили городские ворота. «Сии ворота не затворяются, и не имеется при оных караула»,- сооб­щал о них историк Петербурга И. Г. Георги.

К концу XVIII века Петергофская дорога была по­чти сплошь застроена усадьбами и загородными дача­ми, их было более 200. Многие из них сооружались по проектам выдающихся архитекторов.

Одна из первых построек Петергофской першпекти-вы — Екатерингофский дворец. Его история связана с первой морской победой русских войск в Северной вой­не со шведами. Весной 1703 года русские войска осаж­дали шведскую крепость Ниеншанц. 1 мая того же года она капитулировала. На следующий день на море появи­лась шведская эскадра, состоявшая из 9 судов, под ко­мандованием адмирала Нуммерса. О своем прибытии шведский адмирал, не зная о судьбе Ниеншанца, изве­стил его гарнизон двумя пушечными выстрелами. Что­бы обмануть шведов, генерал-фельдмаршал Шереметев приказал ответить также двумя выстрелами и повторять этот сигнал ежедневно утром и вечером. Шведы подда­лись обману и спокойно оставались на море, а 6 мая два их судна — десятипушечный галиот «Геда» и вось-мипушечная шнява «Астрильд» — вышли в устье Невы, намереваясь идти к Ниеншанцу. Получив об этом со­общение, Петр («капитан от бомбардиров») и поручик Александр Меншиков с матросами на 30 лодках под по­кровом темной дождливой ночи совершили смелое на­падение на шведскую эскадру и одержали блестящую

б

победу. В честь этого события выбили медаль «Небы-ваемое бывает». Петр и Меншиков были удостоены ор­дена Андрея Первозванного.

Лента ордена и шведский меч с корабля «Аст-рильд» хранятся в Центральном военно-морском музее в Ленинграде.

В ознаменование этого события недалеко от того ме­ста, где была одержана победа над шведской эскадрой, Петр решил заложить дворец с парком. Строительство началось в 1711 году.

Дворец был деревянным, одноэтажным, прямоуголь­ным, его фасады декорированы пилястрами, а на глав­ном фасаде, обращенном к дороге, была устроена от­крытая терраса с лестницей, ведущей в разбитый перед дворцом цветник. Его окружали решетки, обвитые рас­тительностью, которые завершались двумя ажурными беседками. Они образовывали как бы въездные ворота. За дворцом находился парк с прорезавшим его кана­лом, а около залива — роща с двумя четырехугольными прудами, выложенными булыжником и окруженными земляными валами. Здесь же располагался небольшой зверинец.

Дворец Петр подарил своей жене Екатерине. (Двор Екатерины, по-немецки — Екатерингоф.) Его парк был не только местом для гуляний. Вблизи дворца разме­стились сравнительно крупные для своего времени предприятия. В 1716—1717 годах в Екатерингофе осно­вали шпалерную (гобеленовую) мануфактуру — впослед­ствии, в начале 30-х годов, ее перевели в бывший дом графа Апраксина на улице, получившей в связи с этим название Шпалерной (ныне улица Воинова). В Екате­рингофе действовали также крупяная и масляничная мельницы, завод по выработке пудры. На Коломянковой мануфактуре в 1724 году работало 148 человек.

После смерти Петра 1 сад в Екатерингофе и гам дворец пришли в запустение.

7

С 30-х годов XVIII столетия в Екатерингофе развер­нулись работы по устройству здесь охотничьего парка. Он должен был занять территорию всего нынешнего Кировского района, а его центр почти совпал бы с пло­щадью Стачек. Однако после смерти императрицы Анны Иоанновны эти работы были прекращены.

В 1740—1750-е годы дворец надстроили: он стал двухэтажным. Во втором этаже разместили библиотеку Петра I.

Более ста лет, с середины XVIII "до 70-х годов XIX века, Екатерингофский парк был местом увесели­тельных прогулок. Петербургская знать ежегодно 1 мая собиралась сюда, чтобы отметить день победы Петра I над крепостью Ниеншанц и встречу весны.

В парк приезжали тысячи людей. «Экипажи велико­лепием и блеском удивляли и ослепляли взоры. Отделка в последнем вкусе, бронза, стекловидный лак колясок, карет, кабриолетов, пышные места для кучеров, пунцо­вые, белые и других цветов с золотыми и шелковыми кистями, стать и подбор лошадей, богатая упряжь, яр­кость и разнообразие богатых ливрей — все это можно было увидеть на гладких шоссе, ведущих к Екатерин-гофу... Из военных и вообще из городских щеголей мно­гие были верхом». Такое сообщение о празднике давал журнал «Отечественные записки» в 1824 году.

В одном из путеводителей по Петербургу 1820-х го­дов так описывается гулянье в Екатерингофе: «Коляски тянутся лентою, и вся роскошь русских бар выказывает там то, что у нее есть самого блестящего. Кавалькады скачут между экипажами, пешеходы заполняют дорож­ки — кажется, что вся столица отправилась в Екате-рингоф, чтобы приветствовать первый луч весеннего солнца».

Восторженный отзыв о парке и гуляньях в нем дал в 1839 году И. Пушкарев: «Удовольствие, доставляемое прогулкою в Екатерингоф, должно назвать прелестней-

8

шим местом гулянья в Петербурге». Его называли рус­ским Лоншаном — по имени одного из районов знамени­того Булонского леса в Париже.

Праздничное гулянье в Екатерингофском парке на­шло свое отражение в гравюре художника К. К. Гам-пельна. Она составлена из 12 листов и представляет собой узкую ленту длиной 10 метров 15 сантиметров и высотой 9,5 сантиметра. Три части гравюры соответст­вуют трем этапам гуляний: изображено движение празд­ничной процессии экипажей, всадников и пешеходов по Петергофской дороге от Калинкина моста до моста че­рез Таракановку; гулянье в роще; продолжение процес­сии уже за пределами Екатерингофа до конечного пун­кта гулянья у взморья. В настоящее время гравюра на­ходится в Государственном Эрмитаже.

Простой народ в парк не пускали, поэтому просто­людины теснились у входа в него, издали наблюдая за развлекавшейся знатью.

Впрочем, были и другие отзывы о гуляньях в Екате­рингофском парке. Так, Н. В. Гоголь 30 апреля 1828 го­да писал в письме к матери: «В Петербурге много гу­ляний... весною... гуляют в Екатерингофе, Летнем саду и Адмиралтейском бульваре. Все эти, однако же, гуля­ния несносны, особливо Екатерйнгофское. Первое мая все удовольствие состоит в том, что прогуливающиеся садятся в кареты, которых ряд тянется более нежели на 10 верст и притом так тесно, что лошадиные морды задней кареты дружески целуются с богато убранными длинными гайдуками. Эти кареты беспрестанно строят­ся полицейскими чиновниками и иногда приостанавли­ваются по целым часам для соблюдения порядка, и все это для того, чтобы объехать кругом Екатерингофа и возвратиться чинным порядком назад, не вставая из карет. И я было направил смиренные стопы свои, но, охваченный облаком пыли и едва дыша от тесноты, воз­вратился вспять».

В 1820-е годы стараниями генерал-губернатора Санкт-Петербурга М. А. Милорадовича к Екатерингоф-скому парку присоединили обширную территорию, дохо­дившую почти до Петергофской дороги. В это же время по проекту Монферрана, архитектора Исаакиевского со­бора, под руководством инженер-полковника Сакера ве­лись восстановительные работы в парке. Здесь возвели беседки, павильон, музыкальный воксал для балов и концертов. Он был создан в мавританском стиле. В на­чале XIX века воксалами называли сооружения для увеселений публики. Это название произошло от фами­лии Джейн Вокс — содержательницы парка и увесели­тельного заведения в пригороде Лондона.

В парке вырыли канал, через него перебросили лег­кий чугунный мостик. Это был первый в Петербурге ви­сячий мостик. Построили новое деревянное здание с решетчатыми фигурными окнами, галереями. На лугу установили качели и карусели. В лесу поставили рус­скую избу с широкими тесовыми воротами, с высокой пестрой голубятней.

Во второй половине XIX века Екатерингофский парк стал терять свое былое назначение. Новые посети­тели появились на его аллеях — рабочие Нарвской за­ставы.

Недалеко от площади, на левом берегу речки Тара-кановки, находился особняк с большим парком, прудом, оранжереями, построенный архитектором А. Ф. Коко-риновым. Усадьба принадлежала столичному полицмей­стеру Н. И. Чичерину. В 1780 году через Таракановку был переброшен крутоизогнутый трехпролетный мост, сложенный из известняков, с каменными парапетами. В документах XVIII —начала XIX века и Таракановка и мост через нее называются Чичеринскими.

Вблизи Нарвских ворот, примерно в том месте, где нынешний проспект Газа пересекается с Обводным ка­налом, находились усадьба Строганова (каменный двух-

10

этажный дом, обширный парк) и дача фельдмаршала Н. И. Салтыкова.

Один из крупных дачных участков на Петергофской першпективе принадлежал генералу-адмиралу Ф. М. Ап­раксину. В 1720-х годах участок в значительной мере был застроен деревянными зданиями. После смерти вла­дельца участок перешел к П. И. Сиверсу, а от него — к племяннику К. Е. Сиверсу.

В 1761 году архитектор Ф.-Б. Растрелли построил для него пышный каменный дворец в стиле барокко. Главный фасад здания выходил на дорогу. К усадьбе примыкал обширный парк — от взморья до Литовского канала. За домом располагались оранжереи, парковые лабиринты. От моря к усадьбе вел канал.

Дача-усадьба Сиверса представляла один из лучших образцов архитектурного и садово-паркового искусства середины XVIII века, украшавший Петергофскую пер-шпективу.

В 1779 году дачу Сиверса приобрел Г. А. Потемкин. В конце XVIII столетия архитектор И. Е. Старое пере­строил дворец.

В 1828 году дачу передали в казну, а через четыре года в ней расположилась психиатрическая больница «Всех скорбящих». Перестройку дворца под больничные корпуса осуществил архитектор П. С. Павлов. После Великой Октябрьской социалистической революции больнице присвоили имя известного швейцарского не-. вропатолога и психиатра Августа Фореля. В послевоен­ные годы здание больницы перестроили под жилые дома.

В настоящее время в одном из корпусов бывшей да­чи находится Дом культуры «Кировец» (пр. Стачек, 158).

Недалеко от бывшей дачи Сиверса в 1770-х годах президент Адмиралтейской коллегии И. Г. Чернышев ос­новал усадьбу «Александрино» (пр. Стачек, 162), став-

u

шую одним из лучших памятников русского усадебного зодчества. Автор проекта неизвестен, но предполагает­ся, что им был Ж.-Б. Валлен-Деламот. Своим обликом усадьба напоминает Таврический дворец.

На 18-й версте Петергофской першпективы (ныне ул. Чекистов, 13) находилась Новознаменская дача. В начале XVIII века она принадлежала братьям П. М. и А. М. Апраксиным. Во второй половине XVIII века ее приобрел М. И. Воронцов. В 1755—1760-х годах по про­екту архитектора А. Ринальди здесь построили большой загородный дом, рядом — грот, кухонные и конюшен­ные корпуса, скотный двор, оранжереи.

В 1829 году усадьба перешла к П. В. Мятлеву. Вбли­зи старого дома он построил еще один, поменьше. Во время Великой Отечественной войны все постройки бы­ли уничтожены. Восстановление производилось по про­екту архитектора Плотникова.

По обе стороны першпективы, утопая в зелени, сто­яли дома и других петербургских вельмож, трактиры, рестораны и различные увеселительные заведения.

Строили здесь и дома попроще: двухэтажные, с од­нообразными фасадами, прямоугольными окнами. Ими владели купцы, среднего достатка чиновники. Рядом с дачей Салтыкова стояли одноэтажное здание кордегар­дии и монументальная проездная арка, а за ней — од-нопролетный каменный мост через Обводный канал с будкой и шлагбаумом.

Некоторые дачи сохранились и до наших дней. Так, на проспекте Стачек, на участке дома 45, возвыша­ется трехэтажный каменный дом с четырехколонным портиком. Он принадлежал Е. Р. Дашковой, директору Петербургской Академии наук и президенту Российской Академии. Дом построен по проекту архитектора Д. Кваренги. Вся усадьба называлась «Кирьяново».

Е. Р. Дашкова стала первой и единственной в Рос­сии женщиной, занимавшей государственный пост. Бо-

12

лее 11 лет она руководила крупнейшими научными уч­реждениями страны.

По всей Петергофской дороге тянулись деревни: Емельяновка, Тентелево (Тентула) и другие. В Вологод-ско-Ямской слободе (она находилась недалеко от ны­нешней станции метрополитена «Автово») жили ямщики, прибывшие из Вологодчины для перевозки почты и пас­сажиров. Жители этих деревень были приписаны к цар­скому двору.

На том месте, где сейчас Нарвский проспект влива­ется в площадь Стачек, находилась застава, где у вы­езжавших и въезжавших проверяли документы.

В 1810 году вся эта округа —так называемое Лифляндское предместье — была включена в границы Петербурга и получила название Нарвская часть. В ней было 65 улиц, две безымянные площади, 13 рек — Тара­канова, Ольховка, Екатерингофка и другие.

НАРВСКИЕ ТРИУМФАЛЬНЫЕ ВОРОТА

Учрежденная Екатериной II комиссия «для устройства городов Санкт-Петербурга и Москвы» в 1776 году пред­ложила «иметь по окраинам города площади»: на Пе­сках (нынешний Суворовский проспект и прилегающие к нему Советские улицы); в Коломне (территория меж­ду Крюковым каналом, нижним течением рек Мойки, Пряжки и Фонтанки) и у Нарвского въезда. Эта пло­щадь «всякому въезжающему с Лифляндской стороны в город первою представится, а перед нею проезд весь­ма грязен и без всякого украшения».

Создаваемые площади «по примеру других европей­ских городов» должны служить городским украшением, и для этого со временем их «можно убрать в память Российских дел монументами».

13

Такое время пришло в начале XIX века, после по­бедоносного завершения Отечественной войны.

Когда 14 апреля 1814 года в Петербурге получили сообщение о том, что русские войска вступили в Па­риж и скоро будут возвращаться на родину, столица на­чала готовиться к встрече победителей. Ожидалось их прибытие через Нарву. Церемония празднеств преду­сматривала большую программу: строительство триум­фальных ворот у Нарвы и на окраине Петербурга, ук­рашение Калинкина моста, колокольный звон, пушеч­ную стрельбу.

Строительство триумфальных арок, ворот, памят­ных обелисков, колонн —эта традиция зародилась в Древней Греции и особенно большое развитие получила в Древнем Риме, где их воздвигали в честь побед и тор­жественных шествий императоров и полководцев.

Имело место такое строительство и в России. Так, в Москве в 1696 году возвели триумфальные ворота по случаю взятия Азова, а в связи с Полтавской победой соорудили даже семь ворот.

Строили триумфальные арки и в Санкт-Петербурге в честь военных побед Петра I, заключения победного Ништадтского мира с Швецией.

Традиция строить триумфальные арки для встречи возвращавшихся с победой войск сохранилась и до на­ших дней. К 8 июля 1945 года, когда трудящиеся Ле­нинграда встречали вернувшихся после окончания Ве­ликой Отечественной войны воинов Советской Армии, в городе возвели торжественные ворота на Пулковском шоссе у Средней Рогатки, на проспекте Обуховской Обороны, вблизи завода «Большевик», на перроне Мо­сковского вокзала и в Автове.

В честь победы русских войск над армией Наполео­на архитектору В. П. Стасову было поручено возвести триумфальные ворота у Нарвы. Когда они были гото­вы, выяснилось, что силы и средства, потраченные на