Сидоров Леонид Владимирович
| Вид материала | Документы |
- Леонид Владимирович Ассур родился в 1878 году в Рыбинске Ярославской губернии в семье, 100.66kb.
- Леонид Владимирович Дьяконов указатель, 8647.04kb.
- Сидоров Сергей Владимирович Планы лекций Введение в профессионально-педагогическую, 19.81kb.
- Основная образовательная программа высшего профессионального образования общие положения, 1110.71kb.
- Анатолий сидоров. О мировоззрении и самосознании, 155.7kb.
- Список публикаций Сидорова Сергея Владимировича в 2010, 137.38kb.
- Как сформировать у выпускников школы россиецентричное мировоззрение?, 185.63kb.
- Научная программа Петрозаводск Республика Карелия Россия Оргкомитет Председатель: Щипцов, 1183.26kb.
- Сидоров Сергей Владимирович Планы лекций Педагогика История образования и педагогической, 37.71kb.
- Михаил Любимов, 432.73kb.
Основы современной травматологии.
После тревожной бессонной ночи Алексей незаметно для себя задремал прямо в повозке под мерное успокаивающее поскрипывание её колёс. По прибытии домой Садхир терпеливо дождался, когда воины раджи перенесут и разместят раненых, и только потом мягко пробудил своего ученика:
- Алахей, проснись, потерпи ещё немного. Помоги мне наложить жёсткую повязку на руку Нарендры.
- А почему повязку, ему же гипс нужен, - спросонья недоумённо вскинулся Алексей. - У него вроде предплечье было сломано, или я второпях ошибся в темноте?
- Ты не ошибся Алахей, одна из двух костей его предплечья действительно сломана, а вторая наверняка треснула, но хвала светлому Вишну, перелом чистый и без костных осколков. По крайней мере, я их не нащупал, а это очень важно.
- Но ведь жёсткая повязка всё равно ненадёжна. Рука Нарендры в ней будет слегка шевелиться, а из-за этого у него даже может вырасти ложный сустав. Ему нужен только гипс, - отрезал Алексей.
Садхир удивлённо пригладил рукой бороду.
- Поясни, Алахей, правильно ли я понял тебя, ты говоришь о белом минерале, из которого изготавливают незатейливые детские игрушки и покрывают стены жилищ изнутри?
- Ну да, он же продаётся на здешнем рынке. Я сам видел...- неожиданно осёкся Алексей, начиная догадываться. "Ё-моё, да они же тут вообще не применяют гипсовые повязки при переломах. Очень странно всё это, сами вовсю оперируют людей стальными хирургическими инструментами, а про гипсовые повязки ничего не знают. Не могли же люди за всё это время забыть о таком простом способе фиксации повреждённых конечностей, или действительно не додумались ещё? Где же я тогда, чёрт побери..."
- Уважаемый гуру, а позволь мне самому заняться лечением руки Нарендры. Я покажу, как это делают у нас.
- Ты сильно заинтересовал меня, Алахей. Ничего подобного я даже и не слышал. Что тебе для этого нужно?
- Да всего ничего, самый наитончайший войлок, небольшой кувшин сухого гипса, большой таз, неплотная ткань для повязок и обычная вода.
- Тогда идём. Рахул пока проводит тебя к больному, а я здесь немного распоряжусь... - куда-то неожиданно заторопился старик, по пути дав указания своим слугам, прибирающимся во дворе.
Рахул быстро проводил Алексея до покоев Нарендры. Зайдя внутрь, Алексей слегка смутился, не ожидая увидеть здесь незнакомых ему людей. Бледный, с лиловыми синяками на лице Нарендра неподвижно лежал на низкой кровати с полузакрытыми глазами. Его пострадавшая рука была обмотана тугими жёсткими листьями и неподвижно зафиксирована бамбуковой палкой. Туловище воина было также туго замотано, чтобы он мог только едва дышать. Около его кровати, не отрывая тревожного взгляда от его лица, молча сидели немолодая женщина и седой худощавый мужчина. "Наверно его родители" - отметил Алексей, тихо поздоровавшись с ними и подходя ближе к больному, оценивая его состояние.
Нарендре во время обвала дворца явно досталось больше всех. Похоже, это сразу понял и Садхир, поэтому и погрузил юношу в полубессознательное состояние, чтобы он не страдал от мучительной боли в сломанной руке и рёбрах.
- Что с ним? - тревожно спросил Алексея отец Нарендры.
- Его завалило камнями во дворце раджи во время землетрясения. Теперь у него сильно ушиблено тело, сломана правая рука и несколько рёбер, а чтобы он не мучился от боли, пока мы с почтенным гуру будем править его руку, его погрузили в сон. Вот поэтому он сейчас не слышит и не узнаёт вас, - как мог, успокоил его Алексей.
- Мы вылечим вашего сына, - раздался сзади спокойный голос Садхира, который тихо вошёл в комнату. - Но вам пока лучше уйти. Наш уважаемый целитель Алахей всё верно сказал вам. Сегодня Нарендра будет спать до самого вечера, навестите его завтра утром, когда он уже придёт в себя.
Тепло попрощавшись с родителями воина, которые ушли с немного просветлевшими лицами, старик повернулся к Алексею.
- Сейчас нам принесут всё необходимое.
Буквально через минуту в дверях появились слуги, которые молча расставили перед кроватью Нарендры всё что заказывал Алексей и быстро удалились.
- Тогда приступим, - немного волнуясь, произнёс Алексей.
- Для начала нужно проверить гипсовый порошок. Он должен быть сухой, без посторонних камешков и слежавшихся комков, - пояснил он заинтересованно слушающему его старику, зачерпнув ковшом своей ладони мелко размолотый гипс из широкого кувшина.
- Потом расстилаем бинты и втираем в него гипс. Руку Нарендры потребуется обернуть в пять слоёв.
Садхир немного понаблюдал за действиями своего ученика, а потом решительно взял широкий бинт и, расстелив его на каменном полу, начал увлечённо втирать в него гипсовый порошок.
- Теперь нужно подготовить руку Нарендры. Если нет очень тонкого войлока, то перед накладкой гипса нужно обязательно сбрить волосы на руке. Но во время бритья кожу можно легко повредить, а внутри под гипсом ранка будет плохо заживать и потеть. По возможности лучше использовать самый тонкий войлок, чтобы к его коже обязательно поступал воздух, и она не отмирала.
Алексей бережно развязал старую лиственную обвязку с руки Нарендры. Она уже здорово распухла. "Ну хоть немного повезло, что у него закрытый перелом лучевой кости и без осколков, а локтевая кость уцелела. Но как это определил старик, ума не приложу..."
- Гуру, скажи, а как же ты определил, что одна из костей его предплечья уцелелела? Скажу честно, в этой синей опухоли я теперь вообще ничего не могу разобрать.
- Ну конечно, сейчас бы и я тоже не сразу разобрал, - добродушно усмехнулся старик. - На самом деле всё очень просто. Когда ты будешь проходить обучение в столице, у тебя разовьётся необыкновенная чувствительность пальцев. Поэтому каждый врач должен очень бережно относиться к своим рукам. Это основной инструмент нашего ремесла. Береги их, Алахей, - очень серьёзно произнёс он, добавив:
- А как же у вас определяют переломы костей? Я думаю, что люди и в твоё время каждодневно сталкиваются с этим неприятным явлением.
- У нас с этим намного проще. Наши врачи просто видят место перелома, подобно нарисованной картинке в книге.
- Как же это возможно? - изумлённо выдохнул Садхир.
- Есть у нас такие хитрые механизмы. Они испускают невидимые глазом лучи, которые проходя через живую плоть, рисуют на особом пергаменте внутренний рисунок костей, подобно тому как солнечный свет просвечивается через зелёный лист, выделяя в нём все прожилки скрытые в его глубине. Но так уж хитро устроена природа, что за это могущество приходится жестоко расплачиваться, - усмехнулся Алексей. - Хоть они и помогают увидеть внешне незримое, но сами незаметно разрушают человеческую плоть. Кстати говоря, эти лучи имеют одинаковую природу с теми, которые разрушили тот самый город, ставший впоследствии Холмом мёртвых, - добавил Алексей.
- На это я могу сказать лишь одно. Ещё мой старый учитель говорил мне, что любое лекарство может как исцелить человека, так и умертвить его, - с сожалением вздохнул старик.
- Впрочем, мы немного отвлеклись, - опомнился Алексей. - То, что я сейчас оберну вокруг руки Нарендры, называется у нас гипсовая повязка. Для этого нужно рыхло свернуть подготовленные бинты и положить их в воду, чтобы они пропитались и из них вышли пузырьки воздуха, - тщательно комментировал каждое своё действие Алексей.
- Ну вот, а теперь мы накладываем войлок на его руку, а поверх него начинаем слой за слоем без усилий наматывать слегка выжатые гипсовые бинты.
Садхир с профессиональным интересом следил за ловкой работой своего молодого ученика.
- Вот и всё готово, сейчас бинты быстро засохнут и рука Нарендры будет зажата гипсом по всей её длине, следуя всем изгибам. Так его кости будут срастаться намного надёжней. Правда к середине дня нам будет нужно обязательно проверить, хорошо ли в его руку поступает кровь. Если его пальцы за это время сильно посинеют и распухнут, это значит, что повязка была наложена очень туго и её придётся снять и всё повторить заново.
Выждав ещё минуты три, Алексей обратился к своему учителю:
- А теперь уважаемый гуру, убедись в этом сам.
Недоверчиво взглянув на него, старик осторожно коснулся указательным пальцем загипсованной неподвижной руки Нарендры.
- Смелее, - приободрил его Алексей.
Садхир осторожно пошатал гипс, потом даже постучал по его прочной поверхности костяшкой указательного пальца. Застывшая повязка отозвалась глухим затухающим звуком. Слегка склонив голову набок, старик недоверчиво выслушал его и поднял восхищённый взгляд на Алексея:
- Выглядит так, словно поверх его руки наросла новая кость.
- Так оно и есть. Ведь природа гипса и человеческой кости одинакова, - с улыбкой откликнулся Алексей.
- Алахей, я очень благодарен тебе, что на самом склоне своих лет я получил с твоей помощью новые знания, снова почувствовав себя совсем как в былые года, молодым учеником, - неожиданно преклонил перед ним седую голову старик.
Алексей даже засмущался от такой высокой похвалы. Всё-таки в своём времени он не привык к таким искренним и открытым проявлениям чувств.
- Это самое малое, что я могу сделать. Всё остальное к чему я там у себя привык, здесь, к сожалению недоступно.
- Почему? - заинтересовался Садхир.
- Вообще сама медицина у нас сильно переплелась с другими науками и зависит от разных вещей. Многие из них вообще не существуют в природе, поэтому их изготавливают особым образом. С их помощью даже можно пересаживать от человека к человеку повреждённые внутренние органы и само сердце.
- Сердце? - поражённо охнул Садхир.
- Правда, это очень дорого стоит, и поэтому денег хватает не у всех, - смутился Алексей.
- Дороговизна нашего ремесла будет непреложно сохраняться во все времена. Ведь согласись Алахей, самая дорогая вещь для каждого человека это его собственное здоровье. На него порой не хватит никаких самых безумных денег, - погрустнел старик.
Ещё раз ощупав руку Нарендры, он неожиданно усмехнулся:
- А как же это снимать, когда его рука зарастёт?
- А никак. Только распилить и выбросить, - простодушно улыбнулся Алексей.
Услышав такой неожиданный ответ, старик на секунду удивлённо замер, осмысливая услышанное, а потом от всей души захохотал.
- Уж потешил, так потешил. Действительно, а что же ещё с ним делать, - подвёл итоги Садхир, дружески приобняв Алексея за плечи.
- А теперь прости уважаемый Алахей, но я вынужден напомнить, что тебе, да впрочем, и мне самому уже пора идти спать, - от души широко зевнул старик, и Алексей согласился с ним, чувствуя, как наливаются свинцовой тяжестью его веки.
Глава 31.
Ориентирование во времени.
Жизнь понемногу снова начала входить в своё нормальное русло. Только врачебной работы гораздо прибавилось. Уже на следующий день в поместье известного во всей округе старого целителя потянулись пострадавшие люди из окрестных деревень, которые не успел оповестить слуга.
Садхир по достоинству оценил новый метод лечения переломов и уже сам уверенно накладывал гипс всем пострадавшим, да так, что Алексей даже удивлялся, насколько ловко у него это получается. Первое дни работы было много, однажды им вдвоём даже пришлось ампутировать напрочь раздавленную кисть пожилого индуса, спасти которую уже не взялся и сам Садхир, опасаясь развития гангрены. Алексей даже закрыл глаза, когда Садхир, морщась от резкого запаха палёной человеческой плоти, прижигал раскалённым прутом крупные кровеносные сосуды на окровавленной культе бедолаги.
Каждое очередное утро старик с Алексеем начинали с осмотра своих пациентов. Нарендра, после того как очнулся, долго с изумлением разглядывал свою неподвижную белую руку, пытаясь её разогнуть. Тогда Садхир сделал строгое лицо и запретил ему даже подниматься с кровати. Впрочем, выздоровление молодого воина поочерёдно скрашивали его родители и молодая невеста.
Викрам тоже понемногу шёл на поправку. Он даже уже смог слегка привставать на кровати, морщась от боли в отшибленной груди. Его теперь часто навещал сам раджа и Каси, которых гостеприимный Садхир неизменно приглашал к себе в гостевые покои на чай. Вишал всегда брал с собой маленького Васу, чему несказанно был рад Ашок, ведь сезон дождей уже вступил в полную силу и большую часть времени дня ему приходилось проводить в доме и на веранде, что было безумно скучным для малыша.
Как ненароком выяснил Алексей, грозный Вишал оказался большим сладкоежкой. Об этой маленькой слабости раджи ему перед очередным чаепитием шёпотом поведал Садхир. Поэтому всякий раз к его приезду благодаря стараниям Рагху на столе всегда появлялись диковинные сладкие блюда, которым был несказанно рад и Алексей, почувствовав в радже родственную душу.
Во время очередного приезда важных гостей расстаравшийся повар приготовил творожные шарики в розовом сиропе, жареный миндаль в мёде и завершил свои кулинарные изыски любимым блюдом раджи - шариками из сухого молока, пропитанных мёдом и приготовленных во фритюре.
Ашок и Васу тоже присутствовали за столом и вначале не мешали непонятным разговорам взрослых. Малыши сидели бок о бок и чинно пили чай. Время от времени они быстро таскали друг у друга сладости, а когда им всё это надоело, постепенно начали баловаться.
Вишал вначале мягко, а потом уже резче призвал к порядку расшалившегося маленького Васу. Его внук нахохлился и обиженно надул губы. Алексей уже основательно насытился сладким и поэтому решил немного разрядить обстановку с поправкой на местную восточную специфику:
- А давайте я сейчас расскажу вам одну очень интересную историю. Она произошла с молодым богатым купцом по имени Синдбад. Кстати, он жил неподалёку от этих мест. Однажды ему захотелось своими глазами увидеть чудеса и диковины дальних стран. И вот Синдбад уже в пути...
Алексей неожиданно почувствовал прилив вдохновения, встретив благодарных слушателей. Входя в образ, он красочно описал своё любимое с детства одно из семи путешествий Синдбада, смачивая время от времени пересыхающее во время рассказа горло глотком уже давно остывшего чая. Перед его глазами как будто воочию пролетала гигантская птица Рухх, унося в своих когтях Синдбада высоко в горы.
- ... и живым и здоровым он вернулся домой, - победно закончил Алексей.
Раджа и Каси независимо друг от друга шумно перевели дух и переглянулись. Малыши уже давно утихли и сидели рядышком, словно два испуганных маленьких воробышка. Садхир только восхищённо сверкал глазами.
- Это всё была правда? - тихо спросил Вишал, недоверчиво глядя на Алексея.
- Эту историю я прочитал ещё в детстве. Но у меня на родине говорят, что в каждой сказке всегда есть маленькая доля истины, - улыбнулся ему Алексей, неожиданно вспомнив про свою встречу с циклопом. "Чёрт, а действительно, попробуй теперь разбери, что тут правда, а что неправда. Может это действительно какой-нибудь птеродактиль был" - чувствуя неожиданный холодок между лопаток, между делом подумал Алексей.
- Конечно нет, - неуверенно произнёс Каси. - Ни одна даже самая большая птица никак не сможет приподнять слона.
В ответ на это Вишал согласно кивнул головой. Ожесточённо жестикулируя, мужчины пустились в жаркие споры. Было ясно, что слоновья тема затронула самые глубинные воинственные чувства в их душе. Выслушивая повадки специально обученных боевых слонов и методы охоты на диких зверей с их помощью, Алексей не вступал в их дискуссию, слушая разговоры вполуха. Потом их беседа плавно переключилась уже на способы ведения боевых действий с помощью слонов. В разговоре Вишал несколько раз с уважением упомянул имя самого великого воина Аликосудара.
В голове Алексея загорелся огонёк смутного понимания.
- Какое странно звучащее имя, а не тот ли это Аликосудар, который пришёл сюда с многочисленным войском, а потом повернул назад? - плавно вошёл в их разговор Алексей, чувствуя, как от волнения слегка заколотилось сердце.
- Да, уважаемый Алахей, именно так оно и было, - воинственно встопорщил усы Вишал. - Это был поистине самый величайший завоеватель. Он со своим бесчисленным войском вторгся к нам со стороны Бактрии через Хайберский проход, перешёл реку Инд и двинулся дальше. Но наши прадеды готовились встретить его в последней решающей битве у нашей священной реки Ганг. Увидев тысячи наших яростно ревущих боевых слонов, его войско перестало повиноваться, и ему пришлось уйти.
- А что, неужели и в твоих далёких северных краях стало известно о нём? - искренне удивился раджа.
- Конечно известно, - задумчиво ответил Алексей. "И о нём, и о многих других, которые ещё будут. Только вот я не всех знаю и помню не обо всём. Совсем мне здесь все мозги запудрили. Выходит, никакое это не будущее, а самое настоящее прошлое. Македонский ещё лет за триста до нашей эры тут со своими архаровцами прошёлся. Это я помню более-менее точно. Историчка тогда мне всю плешь проела. А как же тогда древние ядерные взрывы? В школе про них точно ничего не было. Ладно, спишем это на мою общую историческую безграмотность. А может про подобие взрывов что и было, да только я не обратил внимания. Вон сколько лапши нам в прессе в начале девяностых навешали, не всему же можно было верить"
- А как давно это было? - поинтересовался Алексей, желая точно определиться со временем.
- А ещё при самом магарадже Чандрагупте. Это был дед нашего великого магараджи Ашоки, - небрежно ответил Вишал.
"Ага, а вот так оно конечно, будет значительно яснее" - мысленно чертыхнулся Алексей.
- Прости меня, о Вишал, но я прибыл к вам издалека и не знаю имён прежних правителей. Сколько лет прошло с того вторжения?
Раджа задумчиво посмотрел на него, шумно отхлебнул чайку и устремив свои глаза в потолок, беззвучно зашевелил губами, поочерёдно загибая унизанные перстнями пальцы.
- Да вот уже скоро около девяноста будет, - выдал он итог своего подсчёта.
Ухватив сразу несколько тающих во рту сладких творожных шариков, Алексей медленно пережёвывал их, задумчиво глядя в пространство. "Ну вот, словно живого родственника здесь повстречал. Вот уж чего я никак не ожидал. Значит, сейчас примерно двухсотые года до нашей эры, с чем я себя собственно, и поздравляю"
- А потом в одном из сражений он ещё был ранен стрелой в грудь, но выжил после этого? - уточнил у него Алексей, желая определиться наверняка.
Вишал утвердительно кивнул в ответ с набитым ртом. Отхлебнув ещё глоток горячего чая, он вдохновенно продолжил:
- Это случилось с ним уже в землях маллов недалеко отсюда. Они укрылись в хорошо укреплённом городе. Аликосудар сам повёл на штурм половину своего войска. Он первым поднялся на городскую стену по лестнице, но она обломилась под тяжестью его воинов, и он остался на крепостной стене всего с тремя телохранителями. Маллы закричали от радости и стали метать в него снизу дротики, а с башен обстреливать из луков. Тогда он спрыгнул со стены вниз в город и укрылся за деревом от их стрел. Увидев это, маллы решили схватить его, но он стал яростно отбиваться мечом и метать в них камни. Один из раненых им маллов рассвирепел и выстрелил в него из лука почти в упор. Стрела была тяжёлой и в два локтя длиной. Она пробила его панцирь над правым соском и глубоко вошла в лёгкое. Он закричал от боли, но продолжал отбиваться, истекая кровью, пока не лишился чувств. Увидев падение своего повелителя, воины бешено взревели и перебили всех жителей этого города, не пощадив ни женщин, ни детей.
- А как же тогда он смог выжить с таким тяжёлым ранением? - оторопело спросил его Алексей.
Раджа молча пожал плечами в ответ и вопросительно посмотрел на Садхира, который внимательно слушал их разговор.
- У него был очень хороший врач, - тихо продолжил старик рассказ раджи. - Это был Критодем с Коса. Как стало известно после того боя, у Аликосудара было действительно пробито лёгкое, потому что из его раны с хрипом выходили кровавые пузыри воздуха. Тогда Критодем вначале обломал древко стрелы, а потом разрезал рану на груди Аликосудара и вытащил из неё наконечник. По слухам, он был в три пальца шириной и четыре пальца длиной. Его воины были подавлены и думали, что он умирает. Чтобы поднять их боевой дух, он уже через семь дней сумел сам сесть на коня и показался живым своим людям. После этого народ маллов покорился Аликосудару.
Когда Садхир закончил свой рассказ, Вишал шумно вздохнул и торжествующе оглядел окружающих. Алексей удовлетворённо кивнул в ответ. "Ну таких деталей я, конечно, не знал, но про ранение Македонского во время его возвращения домой я помню точно. Похоже, его личный врач был из супер категории, раз он смог буквально на коленке в полевых условиях и без антибиотиков за неделю поднять его на ноги с перфорацией правого лёгкого и обильной кровопотерей. Честь и хвала тебе за это, Критодем. Имя ещё какое-то греческое. Ну а то, что его пациент потом быстро загнулся от малярии, это уже не его вина. Кремами от комаров надо было активно пользоваться, книжки в детстве про Бармалея читать вдумчиво и вдоль по Африке не ходить. Кстати, а хинное дерево тут растёт, или в другом полушарии? И как оно вообще выглядит? Вот уж действительно, никак не угадаешь, что может здесь пригодиться. А если взглянуть на всё случившееся со мной серьёзно, то становится даже немного жутковато. Вот только вдуматься, прямо сейчас я запросто сижу за одним столом с людьми, живущими за две сотни лет до начала нашей эры и плюшками балуюсь. А они даже и не подозревают об этом, ну кроме Садхира, конечно. Хотя, что это я вдруг так обрадовался? Впрочем, положа руку на сердце, нужно честно признать, что здесь всё складывается для меня в целом неплохо..."
Глава 32.
Родители Ашока.
А уже к позднему вечеру седьмого дня после землетрясения в поместье наконец-то вернулись долгожданные родители Ашока. Алексей даже из своих покоев услышал, как во дворе радостно во всё горло кричит Ашок. Чувствуя некоторое волнение, Алексей наспех оделся и степенно вышел во двор. Там уже вовсю суетились слуги, разгружая многочисленные повозки.
На парадном крыльце стояли Садхир и Лилавати, с умилением глядя на Ашока, который кричал что-то восторженно-неразборчивое и поочерёдно прыгал на шею к своим родителям. Алексей встал немного позади Садхира и с интересом разглядывал прибывшую супружескую чету.
Суман, отец Ашока, высокий сухощавый мужчина, с аккуратно подстриженной бородкой, в которой уже начали пробиваться первые нити седины, немного покружил своего заливисто смеющегося сына на руках и бережно опустил его на землю. Потом он приобнял Ашока и свою супругу Савитри, миловидную счастливо улыбающуюся полноватую женщину, и направился с ними к дому.
В этот момент, машинально сравнивая семейное сходство, Алексей отметил, что внук всё-таки больше похож на деда. "Впрочем, удивляться не приходиться. Ведь и моя мама всегда говорила мне, что я вылитый дед. Тот тоже был каланчой под два метра ростом. Похоже, наследственность всегда берёт своё через одно поколение. Наверно именно поэтому все дедушки с бабушками обычно души не чают в своих внуках и внучках, когда видят в них своё собственное маленькое продолжение".
Видимо основное приветствие состоялось уже до этого, потому что Садхир дождался того момента, когда улыбающаяся супружеская пара подошла совсем близко, и медленно повернулся, торжественно указывая им рукой на Алексея:
- А вот и наш знаменитый иноземный целитель Алахей, о котором я так много писал вам.
Алексей немного встревожено вопросительно посмотрел прямо в глаза Садхиру. Проницательный старик мгновенно догадался, что так могло взволновать Алексея, и отрицательно покачал головой. "Значит, про моё истинное появление тут они ничего не знают" - облегчённо вздохнул Алексей.
- А это родители нашего непоседы, Суман и Савитри.
Отец Ашока неожиданно стал очень серьёзным. Он молча прижал правую руку к своей груди и коротко поклонился Алексею вместе с повторившей его жест супругой. Алексей учтиво склонился в ответ.
- А теперь пройдёмте в дом, - распорядился сияющий дед.
Совместный ужин прошёл очень быстро. Вновь прибывшие супруги вяло поели, было видно, что они очень устали. Поняв это, Садхир быстро свернул все расспросы и благоразумно перенёс их на следующий день.
Утром после завтрака к традиционному обходу больных присоединился и Суман. Викрам уже смог самостоятельно вставать с кровати и даже тихонько ходить. Его жуткие синяки на лице и груди хотя и сильно уменьшились, но пока ещё не прошли. После взаимных восторженных приветствий и расспросов, все вместе решили дождаться традиционного визита Вишала, которому, похоже, тоже было скучно без привычной компании.
Алексей хорошо понимал его. Выбор развлечений здесь был весьма небогат, а погрязший в непривычных хозяйственных делах по организации ремонта своего разрушенного дворца Вишал находил хоть маленькую, но отдушину, в общении с привычным кругом друзей. Женщины к такому к сугубо мужскому времяпровождению тут категорически не допускались. Как уяснил себе из местных обычаев Алексей, эмансипация в современном понимании этого слова здесь быть в принципе не могла. Нет, конечно, здесь их холили, лелеяли и оберегали, но многие вещи оставались для них табу.
Когда Алексей ещё в первые дни обращал своё внимание на заслуживающих внимания местных дам, он сразу ощутил, каково это быть горячим кавказским парнем где-нибудь в российской глубинке. Только теперь всё было с точностью наоборот. Местные бравые парни хищно раздували ноздри, заметив совершенно безразличный на вид взгляд Алексея, устремлённый даже сквозь их дражайшую половину, очевидно подозревая его в намерении массового обесчещивания девушек всех окрестных деревень кряду. "Как будто бы снова в армию попал" - криво ухмыльнулся он тогда, вспомнив свою затворническую жизнь в медвежьей глухомани во время прохождения военной службы.
Впрочем, и в своём времени Алексей очень щепетильно относился к вопросам взаимоотношения полов. Возможно, он был и несколько старомоден, но всё время считал, что брак должен быть только один раз и навсегда, прекращая всякое дальнейшее общение с очередной подружкой, если уже в первые дни их знакомства она ненавязчиво переводила разговор на выяснение его финансового состояния. "Сынок, ты же так никогда не женишься" - печалилась его мать, озабоченная отсутствием перспективы понянчить маленьких внуков в ближайшее время и советующая очередную, на её взгляд, перспективную девушку. Отец же, наоборот, всячески поддерживал его, сетуя на распущенность современной молодёжи, и говорил, что с этим делом всегда успеется.
"Эх, и как они теперь там вдвоём без меня..." - грустно вздохнул Алексей, наблюдая за тем, как во двор неторопливо заезжает повозка раджи в окружении десятка его личной охраны. Завидев приветливо улыбающихся Сумана, да ещё и самого Викрама, в придачу уже твёрдо стоящего на ногах, Вишал быстро соскочил с повозки, бережно ссадил своего маленького внука, которого уже давно дожидался Ашок, и с распростёртыми объятиями устремился к своим старым друзьям. Улыбающийся во весь рот Каси тактично следовал на шаг позади него.
Из всех пострадавших во дворце раджи только Нарендра ещё не поднимался с кровати. Садхир пока запрещал ему вставать, опасаясь смещения зарастающих рёбер. Поэтому скучающий молодой воин несказанно обрадовался, увидев такое количество навестивших его знакомых людей одновременно.
Суман и Викрам сразу очень заинтересовались неподвижной загипсованной рукой молодого воина. Они поочерёдно с восторгом ощупывали его гипсовую повязку, которую Нарендра с гордостью им продемонстрировал, не вставая с кровати.
- Совсем не болит, только сильно чешется, - бодро отрапортовал он, с тайной надеждой поглядывая на Садхира.
- Нет, вы только послушайте этого молодого пройдоху! Уже чешется у него. Ты давай лежи пока, потом ещё вдоволь начешешься! - жизнерадостно захохотал раджа.
- Рука может и не болит, а рёбра едва начали зарастать. Вот не послушаешься меня, попробуешь встать, твои рёбра снова треснут и всё придётся повторять заново, - пряча в бороде улыбку, добродушно ворчал Садхир, пугая молодого парня.
- Потерпи ещё немного, едва закончатся дожди, и ты будешь снова здоров как буйвол, и свободен как ветер, - обнадёжил его старик.
Приободрив таким образом Нарендру, они вновь поручили парня его матери, которая денно и нощно ухаживала за ним. Садхир пообещал ей, что скоро его уже можно будет перевезти домой.
За столом их разговоры стали гораздо непринуждённее. Когда все присутствующие основательно заморили червячка, Вишал стал пытливо выяснять у Сумана все последние столичные новости.
- Как это не печально друзья, но нашего великого магараджу действительно пытались отравить, - Суман грустно обвёл глазами окружающих.
Заметив округлившиеся от удивления глаза раджи, он тихо продолжил:
- Как только я прибыл во дворец магараджи Ашоки, то сразу понял, что тут дело нечисто. Придворные сановники под всяческими пустяшными предлогами старались не допустить меня к магарадже. По правде сказать, я даже немного растерялся, не зная, что же мне предпринять, как вдруг увидел одного своего старого знакомца. Я переговорил с ним, а он шепнул своим верным людям о моих затруднениях. Магараджа к этому времени уже совсем занедужил и даже не вставал с постели. Узнав о том, что меня не допускают в его покои, он страшно рассердился. Меня тут же пропустили к нему. Когда я осмотрел его, то сразу понял, что он действительно отравлен, и стал поить его отварами трав, выводящими яды из печени и мокроту из лёгких. К вечеру ему стало значительно лучше, и он даже повеселел. Успокоенный тем, что его здоровье так явно пошло на поправку, я покинул его покои, пообещав ему, что вернусь проверить его рано утром. Как и было мной обещано, я посетил его утром, едва забрезжил рассвет. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что за прошедшую ночь его здоровье сильно ухудшилось. Я стал расспрашивать его, что он кушал или пил после моего ухода. Он раздражённо заверил меня, что не пил вообще ничего, кроме чистейшей родниковой воды, которую всякий раз пробует его личный телохранитель. Я посмотрел на пышущего здоровьем свирепого магрибинца, который охранял его покои, и понял, что уж вода точно не была отравлена. Находясь в мучительных раздумьях, с ведома магараджи, я стал тщательно разыскивать источник яда в его покоях, - перёвел дух Суман, с удовольствием посмаковав несколько глотков чая.
- Я шаг за шагом исключил всё, и как же вы думаете, где оказался яд? - Суман торжествующе оглядел собравшихся за столом.
- Воздух? - полувопросительно произнёс раджа. Алексей с невольным уважением посмотрел на него, быстренько перебирая в уме возможные варианты отравления императора. Вишал оказался очень способным учеником, крепко запомнив урок, однажды преподанный ему смертельной пещерой. Заметив взгляд Алексея, он хитро улыбнулся и подмигнул ему.
- Так оно и было, - с искренним удивлением посмотрел на раджу Суман.
- Кто-то весьма изощрённый в применении ядов, подмешивал его малые порции в масло светильников, которые зажигались на ночь в покоях правителя. Наш магараджа был настолько потрясён этим известием, что его едва не хватил удар. Я как мог, успокоил его, обнадёжив тем, что мы обязательно найдём этого подлого отравителя. Он слабым голосом сказал мне, что и так может назвать его имя. Собравшись с силами, он рассказал мне всё. Как вы, наверное, знаете, наш император очень благоволит последователям учения Будды. Он всегда направлял необычайно щедрые дары их общине. Со временем столичные сановники начали сначала тайно, а потом уже открыто роптать, что он полностью разорил этим государственную казну, хотя сами воровали её при каждом удобном случае. Магараджа продолжал делать подношения. Тогда его внук Сампади, по совету тех подлых наушников, запретил хранителю казны выдавать драгоценности вопреки приказам магараджи под страхом лишения головы. Впрочем, немало сил к этому приложила и супруга магараджи Тишьяракшита. Она вообще открыто называет ересью само учение Будды. Испугавшись за свою жизнь, магараджа сделал меня своим личным врачом, не доверяя более никому во дворце. Поэтому всё это время я никак не мог вернуться назад. Узнав о сильном землетрясении в нашей округе, я взмолился перед правителем. Он скрепя сердце отпустил меня домой. Правда, мне пришлось клятвенно пообещать ему, что сразу после сезона дождей я вернусь, а это произойдёт уже скоро, - закончил свой невесёлый рассказ Суман.
За столом установилась гнетущая тишина. Алексей, опустив голову, сосредоточенно размышлял над ценными сведениями. "Да уж, как говорится, все признаки революционной ситуации здесь налицо. Верхи не могут, низы не хотят. А я что думал, в сказку попал? Вот помрёт император и начнётся тут такая грызня за власть, совсем как у нас в семнадцатом году, а их страна разлетится как карточный домик, как это было с нашим Союзом. Ладно, вот уеду в столицу, подучусь немного местной медицине, и надо будет сразу к римлянам подаваться. По-моему они тут сейчас в Пунические войны режутся. Лет пятьдесят ещё они точно будут длиться, так что я попаду наверняка, а врачи им всегда будут нужны. Может даже и чего-нибудь из нашей техники там приспособлю, только для обороны, чтобы никак нельзя было использовать её в качестве наступательной. Пошли они все, и так вся наша история делалась на море людской крови. А на всякий случай в столице надо будет сделать себе оружие последнего шанса, поджигной какой-нибудь, или простейшую бомбу. Китайцы ведь до невинных огненных фейерверков здесь уже давно додумались, вот и куплю у них для себя немного горючего порошочка, килограмм эдак с пяток, в хозяйстве всегда пригодится. А кстати, очень мне интересно, почему это вдруг царский внук стал здесь всем рулить, где же тогда родные дети императора?"
- А почему всем начал распоряжаться внук магараджи, где же его прямые наследники? - не обращаясь ни к кому конкретно, поинтересовался Алексей.
Мужчины за столом смущённо переглянулись, а потом начали прятать глаза, как будто бы он произнёс что-то неприличное. Алексей терпеливо ждал ответа на свой вопрос.
- С сыном нашего великого правителя однажды случилось большое несчастье, - неловко кашлянув, тихо произнёс Садхир. - Он был рождён за год до победы над Калингой и был назван Куналом, за свои красивые глаза, подобные глазам редкой горной птицы. Когда он возмужал и был в Удджайини, его мачеха Тишьяракшита страстно возжелала его, но он отказал ей. Тогда эта отвергнутая женщина, горя жаждой страшного мщения, взяла письмо нашего правителя, якобы для того, чтобы его почитать и втайне надписала точку над одной из букв, исказив смыл самого слова так, что оно стало означать его ослепление. Его отец пришёл в страшную ярость, узнав об этом, но было уже поздно. С тех пор Кунал уже много лет бродит слепым музыкантом по нашей земле, - горестно вздохнул старик.
Алексей с замиранием сердца выслушал страшный рассказ. "И после этого мне тут все будут рассказывать, что у них нет эмансипации? Да тут вообще нормальным мужикам находиться опасно. Я всё понял. Это мне старик тогда такой тонкий намёк делал. Не женись мол, на наших девках, у нас это строго запрещено и всё такое. Лучше найди себе иностранку в столице. Ага, щазз. Да тут вообще лучше быть пещерным монахом-отшельником и вести затворнический образ жизни, включая целибат. По крайней мере, для сохранения остроты зрения это будет гораздо полезнее, а то не так взглянешь на какую-нибудь местную девицу, а утром без глаз проснёшься, если вообще проснёшься..." - мрачно подумал он.
С весёлым шумом в гостевые покои ворвались разгорячённые Ашок и Васу, до этого гонявшихся друг за другом где-то во дворе. Их неожиданное появление вызвало улыбки на суровых лицах мужчин, собравшихся за столом. Увидев столько взрослых людей сразу, дети нерешительно остановились. Ашок робко огляделся и прямиком направился к Алексею.
- Алахей, а ты снова расскажешь нам сказку?
- А почему бы и нет? Вот только вам про кого? - с улыбкой поинтересовался у них Алексей.
- Про Синдбада! - подскочил к нему обрадованный Васу.
Алексей вопросительно взглянул на Садхира и Вишала. Получив их одобрительный взгляд, он устроился поудобнее и продолжил:
- Ну тогда присаживайтесь рядом со мной и слушайте. После своего прошлого путешествия Синдбад совсем недолго пробыл дома. Его старые страхи уже совсем позабылись, и он снова поплыл в дальние страны. Через несколько дней пути его корабль остановился у поросшего большими деревьями и прекрасными цветами острова, который оказался гигантской рыбой...
После его очередного рассказа о новых приключениях Синдбада, за столом некоторое время царило зачарованное молчание, которое деликатно нарушил Суман:
- А ведь и Алахею с Ашоком уже совсем скоро тоже будет нужно собираться в дорогу. Как и просил отец, я переговорил с наставником врачебной школы в столице. Конечно Ашока начнут обучать врачебному делу наравне со всеми, с самых азов, а вот к нашему уважаемому гостю Бхаскар приставит собственного опытного наставника. А посему, как только минуют дожди, нас будут там ждать.
Алексей благодарно склонил голову в ответ. Вот и наступают очередные перемены, о которых уже всё было давным-давно обговорено, но, как и всегда от их ожидания, становится очень тревожно на душе.
- Как жаль, - сокрушённо вздохнул Вишал. - А вот выучишься, приезжай обратно, Алахей. Будешь врачом в моём дворце, а хочешь, построим тебе собственный дом, - с тайной надеждой продолжил он.
- Спасибо на добром слове, - улыбнулся Алексей. - Но я не люблю загадывать на будущее.
- Вот это правильно, - легко согласился раджа. - Ладно, решено, я еду вместе с вами.
Заметив удивлённый взгляд Алексея, Вишал от души рассмеялся и пояснил:
- Нет, уважаемый Алахей, ты совсем неверно понял меня. Я не собираюсь учиться врачебному делу. Раз уж вы уезжаете в столицу, мне будет с вами по пути. Васу уже давно не видел отца, да и у меня самого возникло несколько неотложных дел. Вдобавок, на дорогах становится неспокойно, а лишний десяток моих воинов вам никогда не помешает.
- Загодя известите меня о своём отъезде, - обращаясь к Суману, он решительно встал из-за стола, считая этот вопрос решённым.