Фатеев К. В. Ф27 Обеспечение военной безопасности Российской Федерации: теория и практика правового регулирования
Вид материала | Документы |
- Конституцией Российской Федерации законом Российской Федерации "О безопасности", Концепцией, 42.31kb.
- Правовое обеспечение военно-морской политики Российской Федерации, 191.66kb.
- Правительство Российской Федерации проекта федерального закон, 130.55kb.
- Центр военно-стратегических исследований генерального штаба вооруженных сил российской, 2108.14kb.
- Комитет Совета Федерации по обороне и безопасности конститирует, что закон, 178.95kb.
- Международный опыт правового регулирования информационной безопасности и его применение, 523.44kb.
- Административный надзор в российской федерации: теоретические основы построения, практика, 2718.48kb.
- Тематика курсовых работ по курсу «Теория государства и права», 156.94kb.
- Тематика курсовых работ Что нового появилось в понимании предмета и системы российского, 31.39kb.
- Задачи дисциплины изучение теоретических основ безопасности жизнедеятельности; обеспечение, 16.52kb.
Для того чтобы иметь объективную возможность изучать проблемы правового регулирования обеспечения военной безопасности, эффективно управлять процессами ее обеспечения, на них целенаправленно воздействовать, необходимо классифицировать всю сумму отношений, связанных с военной безопасностью на группы, имеющие свою сущностную характеристику, свои закономерности развития, поддающиеся системному, проблемному анализу. Отсюда и возникает необходимость классификации всей суммы отношений в сфере безопасности на ее типы и виды. Постоянное изучение этих процессов в каждом отдельно взятом типе и виде позволяет одновременно выявлять те противоречия, которые могут привести к формированию опасности, в том числе в ее наиболее опасных формах.
Любая классификация в определенной мере условна, что объясняется наличием естественных взаимосвязей и взаимозависимости всех процессов друг от друга в едином пространстве. Процессы, которые происходят в одной сфере обеспечения военной безопасности, оказывают воздействие на другие сферы, причем это воздействие может быть как позитивным, так и негативным.
Национальная безопасность государства подразделяется на два типа — внутреннюю и внешнюю безопасность — в зависимости от местонахождения источника опасности. В основе такого деления лежат территориальные границы между государствами. Соответственно деление на внутреннюю и внешнюю военную безопасность необходимо для того, чтобы использовать специальные методы, формы и средства, которые применимы для конкретного вида военной безопасности.
Кроме того, деление на виды военной безопасности способствует выработке объективных юридических критериев оценки каждого вида военной безопасности. Это особенно актуально в связи с тем, что Научно-методическим советом Госкомстата России 21 сентября 2000 г. (протокол № 4) одобрен, а постановлением Госкомстата России от 30 ноября 2000 г. № 118 утвержден единственный критерий военной безопасности: отношение к пороговым значениям показателей удельного веса в ВВП расходов на оборону97, что не только ведет к односторонней оценке обеспечения военной безопасности, но и не позволяет объективно оценить состояние военной безопасности в зависимости от видов ее обеспечения.
Жизненно важные интересы объектов обеспечения военной безопасности подвергаются воздействию различных угроз, поэтому особую практическую значимость имеет подразделение видов военной безопасности по сферам обеспечения, в которых проявляются эти угрозы. Наиболее обобщенно подобную классификацию можно ограничить выделением основных видов военной безопасности, которые можно дробить на более мелкие подвиды безопасности по конкретным сферам обеспечения военной безопасности. В зависимости от сфер обеспечения можно классифицировать военную безопасность на четыре основных вида: а) военно-политическую; б) военно-экономическую; в) военно-социальную; г) военно-информационную безопасность.
А. Военно-политическая безопасность взаимосвязана как с обеспечением внешней (международной) военной безопасности, так и с обеспечением внутренней военной безопасности. При этом основными критериями военно-политической безопасности выступают военно-стратегический компонент геополитического противоборства, характер военной политики России, осуществление военного строительства, степень реформирования и модернизации военной организации государства в соответствии с требованиями времени.
Длительное время огромную роль в обеспечении внешней безопасности играло право государств на самозащиту. Значение этого права продолжает сохраняться и в современных условиях — в условиях глобализации.
В последние годы военно-стратегический компонент геополитического противоборства вновь постепенно выходит на одно из ведущих мест в системе современного глобального геополитического противостояния. Это вызвано стремлением США как наиболее мощной мировой державы к установлению своей гегемонии в мире и готовностью применять военную силу там, где другими средствами не удается реализовать американские национальные интересы.
В Концепции внешней политики Российской Федерации отмечается, что усиливается тенденция к созданию структуры мира при экономическом и силовом доминировании Соединенных Штатов Америки. Силовое (военное) доминирование США реально, оно подтверждается первой (1991 г.) и второй (2003 г.) войнами в Персидском заливе, операцией «Решающая сила» на Балканах (1999 г.).
Свое многочисленное военное присутствие в различных регионах планеты руководство США мотивирует необходимостью сдерживания вероятных противников и защиты национальных интересов США и их союзников, потребностью формирования благоприятной для американской нации обстановки в регионах, возможностью быстрого реагирования на кризисы и создания коалиции для совместных операций вооруженных сил США и их союзников98.
Частными проявлениями упомянутых тенденций стали расширение Североатлантического альянса на Восток, принятие его руководством новой стратегической концепции. Эти события наряду с обострением обстановки на Северном Кавказе создают дополнительные внешние военные угрозы национальной безопасности России:
— во-первых, состав объединенных вооруженных сил НАТО (ОВС НАТО) усилен вооруженными силами Польши, Чехии, Венгрии, которые достаточно хорошо подготовлены и укомплектованы, знакомы со стратегией и тактикой Вооруженных Сил Российской Федерации;
— во-вторых, расширение зоны ответственности НАТО на восток на глубину 650-750 километров ставит под угрозу поражения обычными высокоточными средствами объекты Европейской части России;
— в-третьих, прием в члены альянса новых государств (Литвы, Латвии, Эстонии, Румынии, Болгарии, Словакии, Словении) создает возможность развертывания воинских контингентов НАТО в непосредственной близости от границ России и ее союзников по СНГ;
— в-четвертых, не исключается возможность размещение на территории вновь принятых в состав НАТО государств средств доставки ядерного оружия;
— в-пятых, в результате расширения блока на восток ВМС НАТО получают существенные стратегические преимущества ввиду возможности использования дополнительных баз на Балтийском и Черном морях99.
В настоящее время в составе НАТО 26 государств, объединенных единой стратегической концепцией, имеющих объединенные вооруженные силы, единое командование.
17 марта 2004 г. Верховная Рада Украины ратифицировала меморандум о свободе перемещения по территории Украины войск и техники НАТО. Это укрепляет геополитическое положение НАТО в Европе и ослабляет его для России.
Дополнительные военные угрозы для России несут и некоторые новые положения утвержденной 23 — 24 апреля 1999 г. в Вашингтоне Стратегической концепции НАТО. Среди них:
– отказ от приверженности принципу стратегического баланса сил;
– неадекватность имеющихся сил и средств блока заявленным угрозам безопасности (локальные конфликты, международный терроризм, распространение оружия массового уничтожения и т. д.);
– распространение зоны возможного применения ОВС НАТО за пределы территории стран-участниц;
– намерения применять военную силу в миротворческих операциях без санкции ООН.
В Стратегической концепции НАТО (п. 41) указано, что безопасность государств – членов НАТО неделима: нападение на любого из них является одновременно нападением на всех. Присутствие обычных и ядерных сил США в Европе остается жизненно важным для ее безопасности, которая неотделима от безопасности Северной Америки.
В Концепции изложены основные задачи вооруженных сил НАТО. К примеру, такие, как: проведение воздушных операций, обеспечение господства на море, обеспечение эффективной ПВО, разведки, ведение РЭБ и др. (п. 55).
Свое подтверждение указанные положения находят и в других документах. Так, например, согласно «Уставу ВВС США AFM I-1. Основной воздушно-космической доктрине ВВС США» (1992 г.) одной из основных задач ВВС является завоевание и удержание превосходства в воздухе и в космосе (термин «превосходство» в данном случае идентичен термину «господство»)100.
Военная безопасность как военно-стратегический компонент глобального геополитического противоборства имеет прямое отношение к сфере столкновения национальных интересов двух или более геополитических субъектов в процессе реализации их намерений защитить собственный суверенитет или достичь политических целей с использованием военной силы. В основе отношений между субъектами безопасности лежат интересы, противоречия интересов, отношение мирового сообщества к проблемам взаимной безопасности, а также геополитическое положение субъектов.
В качестве субъектов военно-стратегического противоборства могут выступать отдельные государства, военно-политические союзы, региональные международные организации, сепаратистские движения, международные террористические группы, международные преступные группировки.
Военно-стратегическое противоборство осуществляется государством как основным геополитическим субъектом путем: наращивания государством (коалициями государств) военной мощи в целях достижения превосходства в силах и средствах над вероятным противником; поиска стратегических союзников и образования с ними военных и военно-политических союзов; укрепления национального военно-экономического потенциала; развития двустороннего и многостороннего военно-технического сотрудничества; размещения национальных вооруженных сил за пределами собственной территории на основе соглашений с другими странами; участия в миротворческих операциях с применением воинских контингентов на односторонней или многосторонней основе по мандату ООН либо региональной международной организации; проведения специальных операций по уничтожению или нейтрализации незаконных вооруженных формирований, террористических и преступных группировок.
Другие геополитические субъекты осуществляют военно-стратегическое противоборство в целом теми же путями, с учетом собственной специфики и характера противостоящей стороны.
Наряду с указанным выше активизация военно-стратегического компонента современного геополитического противоборства обусловлена ростом числа агрессивно настроенных сепаратистских движений, связанных с международным терроризмом и криминалитетом и ставящих своей целью достижение желаемых результатов путем вооруженного насилия. Эти тенденции непосредственно влияют на систему обеспечения военной безопасности Российской Федерации.
Содержание и масштаб военного строительства, характер военной политики России определяются не наличием или отсутствием у нее противников в данный момент (соответствующие оценки всегда носят ситуационный и во многом субъективный характер), а признанием того, что у России есть национальные интересы и ценности, которыми она не может поступиться из стремления избежать войны (вооруженного конфликта) и которые она должна уметь защитить. В вопросах военно-политической безопасности необходимо рассчитывать не только на добрую волю других, но и на свою способность заставить других считаться с собой, признавать и уважать российские национальные интересы в мире101.
Для обоснования предметного содержания всех структурных элементов военно-политической безопасности должны быть сначала сформулированы политические ситуации, которые потребуют использования государством средств вооруженного противоборства, а потом уже официальная, законодательно закрепленная позиция руководства страны по использованию этих средств. Такая попытка предпринята при формулировании Военной доктрины. В соответствии с п. «з» ст. 84 Конституции Российской Федерации и п. 2 ст. 4 Федерального закона «Об обороне» Указом Президента Российской Федерации от 21 апреля 2000 г. утверждена Военная доктрина Российской Федерации.
Казалось бы, по такой устоявшейся категории, как военная доктрина, не существует неясностей в ее назначении и целях. Однако эволюция взглядов в отечественной военно-правовой науке на данную проблему показывает обратное.
Накануне Первой мировой войны в научных кругах, в средствах массовой информации шла активная полемика по военной доктрине. Дискуссию вели гражданские и военные ученые, умудренные опытом военачальники и молодые офицеры. Одни говорили, что Россия должна иметь хорошо продуманную и научно обоснованную государственную военную доктрину. Другие доказывали, что доктрина должна быть исключительно армейской. Третьи утверждали, что вообще не нужно никакой доктрины ни для армии, ни для государства. Четвертые заявляли, что надо брать готовые доктрины: немецкую (Клаузевица, Мольтке) или французскую (Жомини)102.
Примечательным является высказывание в 1913 г. В.А. Пушкина в статье «О военно-политической доктрине», который указывал, что доктрина военная в широком смысле слова есть совокупность руководящих идей, положенных в основу военной мощи страны в тесной связи с ее международным политическим положением, политическими задачами. В более узком смысле военная доктрина есть учение о войне, т.е. органическая совокупность принципов военно-административных, военно-воспитательных, стратегических и тактических, как выведенных из военно-исторического опыта, так и созданных силой гения и таланта отдельных лиц103.
За этой дискуссией внимательно следил император Николай Второй. И когда мнения достигли апогея, император сказал: «Дискуссию прекратить, … доктрина в России — это я». К чему это привело? В статье «О Государственной военной доктрине» в 1920 г. указывалось: «Грянула мировая война. И мы вышли на нее с лишенным самостоятельности высшим командным составом, без определенных взглядов на современную войну, на ее масштабы, на ее потребности … и началась импровизация во всем: импровизация военной промышленности, импровизация снабжения, импровизация запасных частей, офицерского корпуса.
Наскоро сочиняли «положения», «инструкции», «наказы», но за всем этим не было живого военного духа, воспитанного через организацию, не было сознательности, отложившейся в нервах, уме и сердце. Разгром был естественным следствием нашей неподготовленности к войне, невоспитанности в ясном понимании о ней»104.
После гражданской войны, в двадцатых — тридцатых годах, когда необходимо было строить новую армию для России, в печати с новой силой разгорелась дискуссия по той же самой проблеме. Можно привести несколько определений военной доктрины, сформулированных авторами того времени.
В 1921 г. А. Снесарев в статье «Единая военная доктрина» давал такое определение: «Военная доктрина — это совокупность военно-государственных достижений и военных основ, практических приемов и народных навыков, которые страна считает наилучшими для данного исторического момента и которыми проникнута военная система государства снизу доверху»105.
Небезынтересны определения, данные военной доктрине Л. Троцким и М. Фрунзе. Именно между ними и их сторонниками велась самая острая дискуссия по военной доктрине. Л. Троцкий утверждал, что «под национальной военной доктриной понимается сравнительно устойчивый, но все же временный комплекс военных расчетов, методов, приемов, навыков, лозунгов, наставлений в соответствии со всем строем общества и, прежде всего, с характером господствующего класса». Далее он указывал, что «все искусство военного строительства заключается в том, чтобы сочетать международные революционно-наступательные тенденции пролетарского авангарда с революционно-оборонительными тенденциями крестьянской массы. Это сочетание отвечает всей международной обстановке»106. М.В. Фрунзе писал так: «Военная доктрина есть принятое в армии данного государства учение, устанавливающее характер войск, их вождение на основе господствующих в государстве взглядов на характер лежащих перед ними военных задач и способы их разрешения. … Победит лишь тот, кто найдет в себе решимость наступать, страна только обороняющаяся, неизбежно обречена на поражение, необходимо воспитывать нашу армию в духе величайшей активности, готовить ее к завершению задач революции путем энергичных, решительных и смело проводимых наступательных операций»107.
Несмотря на острую дискуссию, к началу Великой Отечественной войны государство военной доктрины как целостного документа не получило. Каковы были последствия этого, известно по первому периоду войны.
После окончания Великой Отечественной войны в учебниках для высших военно-учебных заведений, в военных энциклопедиях появился термин «военная доктрина», который рассматривался как научно обоснованная система взглядов, выраженных в Программе КПСС и решениях Правительства СССР, на подготовку страны и ее Вооруженных Сил к войне. В Военном энциклопедическом словаре 1983 г. указывалось, что под военной доктриной понимается принятая в государстве на данное (определенное) время система взглядов на сущность, цели, характер будущей войны, на подготовку к ней страны и Вооруженных Сил108.
Таким образом, военная доктрина ориентировалась не на подготовку страны и ее Вооруженных Сил к защите государства и его интересов, не на предотвращение войны, а на подготовку к войне. Естественно, что это накладывало отпечаток на теорию и практику военного строительства, а главное — на политику в области экономики, связанную с гонкой вооружений.
В настоящее время Военная доктрина структурно оформлена в ряд самостоятельных разделов: военно-политические основы; военно-стратегические основы; военно-экономические основы. Вместе с тем Военная доктрина Российской Федерации представляет собой в большей степени политический, чем правовой документ. Она не дала определения военным методам достижения целей военной безопасности, тем не менее, определила основные формы применения войск: операции (стратегические, совместные, контртеррористические) и боевые действия.
На Военную доктрину возлагается регулятивная функция: опираясь на принципы и нормы международного права и национального законодательства, она должна регулировать отношения в сфере военной безопасности между различными институтами государства. Однако в доктрине четко не определены структурные взаимодействия между различными институтами государства: как действовать по предупреждению и устранению тех или иных военных угроз. Только в одном случае определяется так называемый «ядерный порог», когда государство может применить ядерное оружие.
На основании изложенного можно сделать вывод, что Военная доктрина Российской Федерации нуждается в совершенствовании. По нашему мнению, основное внимание должно быть сосредоточено на решении следующих вопросов: 1) какие объекты, при каких условиях и какими средствами защищать; 2) когда и как применять для защиты военную организацию государства и как ее готовить (при этом должно быть дано четкое определение военной организации государства и входящих в нее структур); 3) чем защищать интересы государства и обеспечивать функционирование военной организации в материальном отношении; 4) сам термин «военная доктрина» должен пониматься не как система руководящих теоретических или политических принципов, а как совокупность научно обоснованных взглядов и практических мер по предотвращению возможности возникновения войны, вооруженного конфликта и военной агрессии против России и ее союзников.
Безусловно, на характер и степень военно-политической безопасности Российской Федерации влияет военно-политическая обстановка, которая определяется следующими основными факторами: снижением опасности развязывания крупномасштабной войны, в том числе ядерной; формированием и укреплением региональных центров силы; усилением национального, этнического и религиозного экстремизма; активизацией сепаратизма; распространением локальных войн и вооруженных конфликтов; усилением региональной гонки вооружений; распространением ядерного и других видов оружия массового уничтожения, средств его доставки; обострением информационного противоборства.
Дестабилизирующее воздействие на военно-политическую обстановку оказывают: попытки ослабить (игнорировать) существующие механизмы обеспечения международной безопасности (прежде всего ООН и ОБСЕ); использование военно-силовых акций в качестве средства «гуманитарного вмешательства» без санкции Совета Безопасности ООН, в обход общепризнанных принципов и норм международного права; нарушение отдельными государствами международных договоров и соглашений в области ограничения вооружений и разоружения; использование субъектами международных отношений информационных и других (в том числе нетрадиционных) средств и технологий в агрессивных (экспансионистских) целях; деятельность экстремистских националистических, религиозных, сепаратистских, террористических движений, организаций и структур; расширение масштабов организованной преступности, терроризма, незаконного оборота оружия и наркотиков, транснациональный характер этой деятельности.
Возможность достижения военно-политических целей непрямыми, неконтактными действиями предопределяет особую опасность современных войн и вооруженных конфликтов для народов и государств, для сохранения международной стабильности и мира, обусловливает жизненную необходимость принятия исчерпывающих мер для их предотвращения, мирного урегулирования противоречий на ранних стадиях их возникновения и развития.
Политический компонент военной безопасности раскрывает суть военной безопасности и определяет спектр тех противоречий, которые необходимо разрешать военными средствами в различных формах (демарш, демонстрация силы и флага государства, угроза использования вооруженного насилия, вооруженное насилие и т.д.) и тем самым фиксировать нормативные критерии использования вооруженных сил страны, уровень их подготовленности, структуру, дислокацию, инфраструктуру, содержание, виды и формы подготовки, состояния готовности и т. д.
Главный смысл и цель военной политики, указывает А.П. Дмитриев, — обеспечение военной безопасности, т. е. состояния защищенности личности, общества и государства от вооруженного насилия, защита мира и предотвращение войны109. Такое состояние достигается комплексом политико-дипломатических, международно-правовых, торгово-экономических, информационных, идеологических, чисто военных и иных усилий. Поэтому неотъемлемой и обязательной частью указанной политики является военная деятельность государства. Она может быть превентивной и ответной, иметь разные формы и объем, характер и направленность, включать в себя разоружение и вооружение, сотрудничество и конфронтацию, защиту и нападение. Но в данном случае военно-политический фактор выступает в качестве одной из сторон более широкой системы безопасности. Разработка и осуществление политических решений в военной сфере должны быть результатом равноправного диалога политических и военных деятелей, институтов гражданского общества. При этом, однако, нельзя допускать, чтобы предметом политических дискуссий становились сугубо профессиональные вопросы, относящиеся к внутренней компетенции военного руководства, такие как видовая структура Вооруженных Сил, состав и дислокация стратегических группировок, бригадная или полковая, дивизионная или корпусная организация войск и т. п. В настоящее время остро стоит вопрос о создании и совершенствовании правовой базы военного строительства, которое выступает одним из основных средств достижения военно-политической безопасности. Государство и общество заинтересованы в разработке новых механизмов формирования военной политики. Требуют решения проблемы оборонной инфраструктуры, обеспечения мобилизационной готовности экономики и формирования государственных мобилизационных ресурсов.
Исходя из вышесказанного можно сделать следующий вывод: военно-политическая безопасность — это защищенность жизненно важных интересов государства в военно-политической сфере и способность государственных институтов власти на основе системы официальных взглядов и направлений межгосударственной и внутригосударственной деятельности использовать возможности, заложенные в политической системе общества (государственных, политических и общественных организациях, политических отношениях и т. п.), для проведения внутренней и внешней военной политики по решению вопросов, возникающих в связи с военной угрозой развитию личности, общества и государства, в соответствии с их интересами.
Б. Экономическая безопасность справедливо рассматривается в научной литературе как часть национальной безопасности110. В 70 — 80 гг. ХХ в. экономическая безопасность рассматривалась как обеспечение жизнеспособности национальных экономик в условиях военных действий и «холодной войны». Согласно данной концепции экономическая безопасность трактовалась как обеспечение выживаемости страны в случае стихийных бедствий и экологических катастроф либо в условиях национальных и мировых экономических кризисов111.
Современное понимание экономической безопасности государства опирается на другие условия и факторы. Так, А.В. Пискунов определяет экономическую безопасность как такое состояние народного хозяйства, при котором оно способно обеспечивать экономическую, социально-политическую и военную стабильность общества в условиях воздействия неблагоприятных внешних и внутренних факторов112. Б.И. Шевченко рассматривает экономическую безопасность как совокупность основополагающих взглядов на пути, средства и способы гарантированного обеспечения экономических потребностей страны в целом и Вооруженных Сил в частности113.
Ряд других авторов под экономической безопасностью понимают состояние экономики и институтов власти, при котором обеспечивается гарантированная защита национальных интересов, гармоничное, социально направленное развитие страны в целом, достаточный экономический и оборонный потенциал даже при наиболее неблагоприятных вариантах развития внутренних и внешних процессов114, а также не только защищенность национальных интересов, но и готовность и способность институтов власти создавать механизмы реализации и защиты национальных интересов развития отечественной экономики, поддержания социально-политической стабильности общества115.
Представляется, что под экономической безопасностью следует понимать составную часть национальной безопасности государства как совокупность условий и факторов, обеспечивающих независимость национальной экономики, ее стабильность и устойчивость, способность к постоянному самосовершенствованию и возможность обеспечить отражение военного посягательства.
Экономическая безопасность непосредственно связана с проблемой обеспечения военной безопасности государства, так как в этом вопросе все взаимосвязано, и одно направление дополняет другое. Не может быть военной безопасности при слабой и неэффективной экономике116, поэтому представляется возможным рассмотреть экономическую безопасность в указанной сфере как военно-экономическую безопасность.
В научной литературе даются различные определения военно-экономической безопасности. В.В. Борисов и Р.А. Фарамазян отмечают, что военно-экономическая безопасность тесно связана с собственно военной безопасностью, составляя с ней единое целое, выступая в качестве ее подэлемента117. А.В. Пискунов подчеркивает, что военно-экономическая безопасность представлена как состояние военного сектора экономики, которое гарантирует его устойчивое функционирование в период вооруженного противоборства и обеспечивает в мирное время удовлетворение оборонных потребностей на уровне разумной достаточности118. М.С. Сурков характеризует военно-экономическую безопасность как состояние защищенности военного сектора экономики, при котором обеспечивается удовлетворение военно-экономических потребностей государства в условиях воздействия военных угроз и существующих в мирное время угроз в сфере военной экономики119.
Таким образом, в широком плане военно-экономическую безопасность можно рассматривать как способность военной экономики устойчиво поддерживать необходимую военную мощь и реализовывать военно-экономический потенциал в условиях воздействия военных угроз и существующих в мирное время угроз в сфере военной экономики.
Вместе с тем выделение военно-экономической безопасности в самостоятельную категорию вынуждает различать группы внутрисистемных показателей, характеризующих состояние и тенденции развития военной экономики, и надсистемных показателей, в которые показатели военной экономики входят своими составными частями. Поэтому более логично рассматривать военно-экономическую безопасность как составную часть и вид военной безопасности. В этом случае в систему показателей военной безопасности можно ввести систему критериев (общих показателей), характеризующих состояние военной безопасности в целом, и частных показателей, оценивающих отдельно военно-экономическую безопасность.
Основополагающим показателем, характеризующим военно-экономическую безопасность государства, является способность экономики обеспечить требуемый уровень расходов на оборону и содержание военной организации государства, определяемый их долей в ВВП (уровень ежегодного финансирования военной организации государства)120. Переходная экономика России в условиях системного кризиса оказалась неспособной нести на себе бремя высоких военных расходов. До 1990 г. СССР тратил на военные нужды, по различным оценкам, 13—15 % ВВП, что позволяло иметь Вооруженные Силы с большой численностью личного состава. Содержать такую огромную армию в условиях экономического кризиса стало невозможно, поэтому военные расходы были резко уменьшены и составили в годы реформирования экономики от 5,5 до 2,6 % ВВП121. Большинство специалистов считают, что минимальный требуемый объем военных расходов должен быть на уровне 3,5 % от ВВП. Практически при благоприятных показателях развития экономики России в период 2001—2010 гг. доля военных расходов в ВВП может составить 3,3—3,5%122.
Важным показателем военно-экономической безопасности является соотношение расходов на содержание военной организации (денежное довольствие, продовольственное и вещевое обеспечение военнослужащих, расходы на оплату горючего, транспорта и коммунальные расходы) и на ее техническое оснащение (НИОКР, закупки ВВТ, ремонт и капитальное строительство). Такой показатель называют долей расходов на содержание Вооруженных Сил. В 2001 г. данный показатель определялся на уровне порядка 0,68. В период до 2006 г. он может быть доведен до уровня 0,6123.
Смещение акцентов в сторону технического оснащения военной организации государства вызвано ее критическими техническими показателями. Так, только каждая пятая единица вооружений соответствует понятию «современный образец», в то время как в армиях ведущих стран мира этот показатель в три раза выше. По отдельным видам вооружений показатель исправности техники малоприемлем для использования в войсках и на флотах. По надводным кораблям этот показатель составляет 26 %, по ударным вертолетам — 47 %. Запас технического ресурса минимален: у зенитных ракетных комплексов, самолетов фронтовой и военно-транспортной авиации, орудий полевой артиллерии. Практически половина вооружений и технических средств выработала свой ресурс124.
С.В. Степашин в этой связи правильно указывает на два важных показателя военно-экономической безопасности: 1) уровень вооружений, его соотношение с уровнем вооружений ведущих стран мира; 2) эффективность вложения средств в создание новой военной техники, частота ее модернизации и замены125.
Следующим показателем военной и военно-экономической безопасности является численность Вооруженных Сил. Еще в 1858 г. известный генерал от инфантерии Н.Н.Обручев справедливо обращал внимание на то, что «если государство, обязанное заботиться о развитии всех сторон своей жизни, имея средства на содержание только 50 000 войска, сформирует себе армию в 100 000 и будет долго упорствовать в этой цифре, то неминуемо придет к одному из следующих результатов: 1) или, при цветущей военной стороне, все прочие начала его жизни начнут глохнуть; 2) или армия его, где каждые два человека будут жить содержанием, достаточным лишь для одного солдата, подвергнется всевозможным лишениям, будет заваливать госпитали, терпеть большую смертность, опустится в нравственном отношении и вообще сделается непрочною, недоброкачественною; или же 3) если государство, не соображаясь с своими средствами, не будет ни в чем ограничивать своих расходов, оно быстро войдет в долги, по которым не в состоянии будет платить процентов, уронит свой кредит и постоянными дефицитами так расстроит свою финансовую систему, что не в силах будет содержать даже и небольшую армию»126. Эти слова не потеряли своей актуальности и в наши дни.
Обратимся в качестве примера к оценке численности вооруженных сил государства, исходя из параметров его территории и численности населения. Однозначной зависимости между численностью вооруженных сил и площадью территории, а также численностью населения страны не прослеживается. Так, в Канаде на 1 тыс. квадратных километров территории приходится 6 военнослужащих, в США — 230, в Израиле — 10 тыс. человек. Если ориентироваться на канадский коэффициент, то в Вооруженных Силах Российской Федерации должно быть 100 тыс. человек, а по американскому коэффициенту — 3,4 млн. человек. Относительно населения страны различие в численности вооруженных сил составляет до 40 раз. В Индии численность вооруженных сил составляет 0,15 % от общего числа населения, а в Ираке — 5,3 %. Наибольшая милитаризация населения наблюдается в Сирии, Северной Корее, Израиле и Греции, наименьшая — в Индии, Канаде, Китае и Японии. Если ориентироваться на средний приведенный коэффициент зависимости численности вооруженных сил от численности населения, то Вооруженные Силы Российской Федерации должны иметь 1,4 млн человек, на американский коэффициент — 1,3 млн человек, на среднеевропейский — до 1 млн человек127.
Какой же можно сделать вывод? При рассмотрении военной безопасности с позиции угроз, исходя из численности вооруженных сил государства, ориентироваться необходимо, прежде всего, на требуемые уровни оперативно-стратегических задач обороны и безопасности страны, а среднестатистические коэффициенты должны учитываться лишь в качестве дополнительных условий.
Вооруженные Силы государства можно признать достаточными для сдерживания вооруженной агрессии против него (союзных с ним государств), если в случае ее осуществления они способны, во-первых, защитить объекты, подвергшиеся ударам, на уровне несущественного ущерба; во-вторых, нанести агрессору в ответном ударе существенный для него ущерб. При этом чтобы количественно оценить достаточность Вооруженных Сил Российской Федерации для обеспечения военной безопасности государства, как минимум необходимо: установить уровни несущественного (приемлемого) и существенного (неприемлемого) ущерба для России и предполагаемого государства-агрессора по нашим взглядам; знать уровни несущественного (приемлемого) и существенного (неприемлемого) ущерба для России и предполагаемого государства-агрессора по его взглядам; спрогнозировать на территории России объекты ударов вооруженных сил предполагаемого государства-агрессора и определить для них пороговые значения несущественного (приемлемого) ущерба; определить объекты на территории предполагаемого государства-агрессора, наиболее целесообразные для ударов Вооруженных Сил России, и пороговые значения существенного (неприемлемого) ущерба им.
Мировой опыт показывает, что оптимальной для государства в мирное время является численность вооруженных сил порядка 1 % от численности населения страны128. Граница оптимальной численности Вооруженных Сил России, по мнению военных экспертов, находится в пределах 0,8 — 1,2 млн военнослужащих129. С учетом реального состояния экономики России в планах реорганизации Вооруженных Сил их численность к 2006 г. может быть сокращена до 1 млн человек130.
Указанные показатели военно-экономической безопасности могут быть объединены в комплексный показатель — удельное ресурсообеспечение, — доля бюджетных расходов на одного военнослужащего. Его численное значение определяется как отношение фактического уровня к максимальному (нормативному), характерному для развитых государств. Близким к нему является показатель удельных расходов на техническое оснащение, определяющий долю расходов военного бюджета на техническое оснащение войск, отнесенную к одному военнослужащему. Данный показатель совпадает с показателем «удельное ресурсообеспечение» в случае достижения оптимального соотношения между расходами на содержание вооруженных сил и их техническое оснащение.
К показателям военно-экономической безопасности относится также мобилизационная готовность военной организации государства, которая определяется соотношением фактических мобилизационных ресурсов к нормативным. Реальное состояние военной экономики и финансирования строительства Вооруженных Сил Российской Федерации и оборонно-промышленного комплекса в современных условиях требует корректировки нормативных уровней мобилизационной готовности.
Военно-экономическая безопасность также характеризуется состоянием научно-производственной и технологической базы оборонно-промышленного комплекса, уровнем финансирования НИОКР и закупок, мобилизационной готовностью, а также удельным ресурсообеспечением ОПК. Данные показатели вытекают из требований Военной доктрины Российской Федерации.
Мобилизационная готовность ОПК относится к показателям военно-экономической безопасности и основывается на следующих оценках: степень подготовки системы управления экономикой к устойчивому функционированию в период перевода ее на работу в условиях военного положения и в военное время; эффективность функционирования системы мобилизационной подготовки органов государственной власти, а также организаций и предприятий, имеющих мобилизационные задания; уровень развития потребных мобилизационных мощностей и объектов; наличие и состояние запасов материальных ресурсов в мобилизационном и государственном резервах как отношение фактического уровня накопленных мобилизационных ресурсов ОПК к их нормативному уровню. Удельное ресурсообеспечение ОПК определяется как отношение фактического значения расходов на одного работника к нормативному уровню с учетом показателя конверсии предприятий. Последний оценивался в среднем на уровне 25 %. В перспективе с учетом дальнейшего реформирования оборонных отраслей промышленности можно ожидать концентрации производства вооружений на предприятиях, вошедших в ядро ОПК, с уровнем не менее 50 %131.
Для улучшения реального состояния военно-экономической безопасности, адекватного реагирования на угрозы, в том числе и нетрадиционные, требуется проведение ряда дополнительных мероприятий. В первую очередь необходимо увеличить объем внебюджетных ассигнований на развитие военной организации, и прежде всего на Вооруженные Силы. Нужны более масштабные мероприятия по пополнению военного бюджета, в том числе за счет таких дополнительных источников внебюджетного финансирования, как доходы от продажи вооружения и военной техники иностранным заказчикам, интеллектуальной собственности, более масштабного внедрения лизинга, страхования рисков заказчиков и производителей вооружения и военной техники.
Особое место занимает показатель состояния технологической базы оборонно-промышленного комплекса, так как от развития ключевых технологий зависит качество вооружения и военной техники, а также эффективность его использования в критических ситуациях.
В связи с вышесказанным правомочно, на наш взгляд, введение понятия