Шариат и права Человека

Вид материала

Закон

Содержание Уголовное право в современном национальном государстве Обзор шариатского уголовного права Источники худуд Проблемы определения

Подобный материал:

• Как зарождались и развивались права человека, 89.57kb.
• Права человека в современном мире, 59.81kb.
• Права человека и права народа. Могут ли они входить в противоречие между собой, 1421.4kb.
• Урок права «Права человека. Ребенок и его права», 29.59kb.
• Принцип уважения прав человека, 161.24kb.
• Шариат как источник законодательства, 273.22kb.
• Понятие права. Роль права в жизни человека, общества и государства. Соотношение права, 146.44kb.
• Программа дисциплины Тема I. Международно-правовой институт экологических прав человека:, 91.01kb.
• И гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам, 36.24kb.
• Реферат по курсу "История государства и права зарубежных стран" на тему "Возникновение, 162.65kb.

 

 

	Наиболее спорной из проблем, возникших в ходе современной дискуссии о применении шариата, является проблема уголовного права. В случае введения шариата и в этой области возникают многочисленные вопросы, связанные с конкретными законодательными нормами, средствами доказывания и судебной процедурой. Эти вопросы должны быть решены и на теоретическом, и на практическом уровне до того, как начнет применяться исламское уголовное право. Как будет показано ниже в этой главе на примере Судана, непродуманное применение предусмотренных шариатом наказаний создает исключительные сложности и ведет к катастрофическим политическим последствиям. Уголовное право в современном национальном государстве Всякое государство стремится поддерживать закон и порядок и обеспечивать безопасность, опираясь на систему уголовных наказаний, предусматривающую лишение осужденных жизни, свободы, имущества, доброго имени и причинение им психологических страданий. Признавая, что эти жестокие меры необходимы для выполнения одной из важнейших функций государства - защиты безопасности общества и отдельных граждан, мы должны помнить, что злоупотребления в этой сфере представля ют особую опасность. Поэтому не случайно именно в сфере применения уголовного права национальными конституциями и международными соглашениями введены особо жесткие ограничения и строгий надзор. На мой взгляд, крайне важно отметить, что большинство современных мусульманских государств отразили в своих конституциях этот особый подход к уголовному праву. Многие из них подписались и под соответствующими международными соглашениями. Однако, как я постараюсь показать в этой главе, эти конституционные и международные стандарты уголовного права не всегда совместимы с шариатом. Конституционные и международные стандарты возникли на основе того, что я бы назвал консенсусом международного сообщества, который нашел отражение в национальных конституциях и международных документах, обладающих высшим политическим и моральным (если не юридическим) авторитетом. Я имею в виду прежде всего Всеобщую декларацию прав человека, принятую в 1948 г. и Международную конвенцию гражданских и политических прав 1966 г.. Подавляющее большинство мусульманских стран одобрили Всеобщую декларацию либо в момент ее принятия в 1948 г., либо в последующих резолюциях и декларациях, принимавшихся ООН. Кроме того, многие мусульманские страны подписались под Международной конвенцией гражданских и политических прав 1966 г. и обязаны придерживаться ее как международного соглашения . Мусульманские страны обязаны уважать стандарты, провозгла шенные международными документами, особенно в сфере уголовного права, еще и потому, что они должны гарантировать права иностранцев, находящихся на их территории. Во всех этих странах проживает множество иностранцев, в том числе и не-мусульман, которые попадают под юрисдикцию страны проживания. Уголовная юрисдикция распростра няется не только на население страны, но, как правило, и на всех, кто оказался в этот момент на ее территории, даже если они приехали туда лишь на короткое время. Поэтому даже в Саудовской Аравии, гражданами которой могут быть только мусульмане, очень многие не-мусульма не все же попадают под действие ее уголовной юрисдикции. В современных экономических и политических условиях в мире нет ни одной религиозно монолитной страны, сколь бы традиционной и "закрытой" она ни была. Большинство конституционных и международных стандартов современного уголовного права относятся прежде всего к процедурным аспектам и требуют минимальных гарантий честного и справедливого установления вины или невиновности. Требование подобных гарантий основывается на общей презумпции невиновности и необходимости для обвинителя доказать вину обвиняемого. Соответственно, обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Напротив, ему должна быть предоставлена возможность встретиться со своим обвинителем, оспорить доказательства, приводимые в поддержку обвинения и опровергнуть выдвинутое обвинение. Кроме того, с учетом возросшей сложности современного уголовного права и судопроизводства, обвиняемому обычно предоставля ется право пользоваться советами адвокатов. Все это - составные части общей концепции честного суда, к которым также относятся и такие вопросы, как состав судей и их независимость, порядок организации слушаний и право на обжалование решения в суде высшей инстанции. Кроме того, чтобы избежать возможных злоупотреблений и облегчить положение обвиняемого, который считается невиновным, пока судом не доказано обратное, на до-судебном этапе разбирательства предусмотрены различные процедурные требования. Например, никто не может быть задержан, подвергнут личному досмотру или обыску без серьезных к тому оснований. Даже в тех случаях, когда задержание оправдано, до решения суда лишению свободы обвиняемые подвергаются лишь тогда, когда это безусловно необходимо в интересах следствия. Кроме того, исходя из презумпции невиновности и принципа, согласно которому необходимость доказать обвинения лежит на обвинителе, запрещается подвергать подозреваемых пыткам, чтобы вынудить признание. Конституционные и международные стандарты в основном регулируют процедурные вопросы, но, кроме того, они относятся еще к двум сферам, которые нельзя в строгом смысле считать процедурными, а именно, к тому, что обычно именуется принципом законности, и к вопросам, связанным с наказанием и содержанием лиц, признанных виновными. Принцип законности в основе своей означает необходимость заранее осведомить граждан о том, какие действия считаются с точки зрения уголовного права преступлениями. Со стороны государства считается неправомерным наказывать лиц, находящихся в его уголовной юрисдикции, за нарушение закона, если им не была предоставлена возможность сообразовываться с его требованиями. Соответственно, в законе должны быть предельно ясно прописаны все типы преступлений, и государство должно уведомить население о содержании уголовного кодекса, прежде чем налагать в соответствии с ним наказания. В развитие того же принципа иногда говорят, что суды должны давать самую узкую и буквальную интерпрета цию уголовного законодательства. В соответствии с фундаментальным правом индивида на свободу действий и принципом презумпции невиновности, человек может быть наказан только за те действия, о которых, как есть достаточные основания полагать, ему с самого начала было известно, что они запрещены уголовным правом. Конституционные и международные стандарты обычно ничего не говорят о том, какие именно действия считаются запрещенными, уголовно наказуемыми и каким образом наказуемыми, но некоторые националь ные конституции и международные документы запрещают жестокие и бесчеловечные формы наказания и содержания заключенных. Это требование соблюдать определенные ограничения при выборе наказания или при содержании преступников, однако наталкивается на проблему определения стандартов, в соответствии с которыми тот или иной тип наказания или обращения с осужденными можно квалифицировать как жестокие или бесчеловечные. Эта проблема возникает и в связи наказаниями, санкционированными шариатом, речь о которых будет вестись ниже. И, наконец, существует еще один общий принцип, лежащий в основе права каждого государства налагать уголовное наказание, даже если этот принцип не прописан в национальной конституции или не предусмотрен международными документами. Каждое государство вправе само определять, что является преступлением. Но это право предполагает выработку законов в рамках легитимного конституционного порядка. Если общество в целом определяет, какие именно поступки будут уголовно наказуемы и какое наказание будет за каждый из них предусмотрено (обычно такие решения принимаются законно избранными представителями в законодательных органах), то применение этих карательных мер может рассматриваться как проявление национального суверенитета. Сейчас мы говорим о подлинной и сущностной, а не просто формальной законности. Эта подлинная законность требует не просто введения уголовных наказаний общепринятой демократической процедурой, но и того, чтобы оно базировалось на максимально широком обществен ном консенсусе. Особое внимание следует уделять законным ожиданиям этнических, религиозных и политических меньшинств. Диктатура большинства принимает наиболее опасные и преступные формы, когда проявляется в уголовном праве. Возможные последствия такого развития событий при введении шариатского уголовного права во многоконфессио нальном обществе будут подробно рассмотрены ниже. Главным же является то, что суверенное право нации определять содержание уголовного законодательства не означает права большинства навязывать меньшинству свои моральные ценности и представления. Ценность и обязательность любого из указанных выше конституционных и международных стандартов в конечном счете должны базироваться на моральном суждении. Лучшим аргументом в их пользу может быть то, что поскольку это - тот минимум справедливости, который мы хотели иметь бы по отношению к самим себе, мы морально обязаны предоставить его и другим. Обзор шариатского уголовного права Мусульманские ученые юристы в прошлом не различали религиозные, этические и юридические аспекты шариата и тем более не выделяли различные сферы права. Следовательно, принципы и правила шариата, относящиеся к тому, что на современном языке называется уголовным правом, доказыванием и судебной процедурой, могут быть выведены только из общих трактатов по исламской юриспруденции. Современные авторы выделяют в шариате три основные категории преступлений: худуд, джинайят и тазир. К категории худуд относится строго определенный список преступлений, за которые обязательно следует специфическое наказание, применение которого не должно зависеть от воли официальных властей или частных лиц. К джинайяту относятся такие преступления, как убийства и нанесение тяжких телесных повреждений. В качестве наказания за преступления джинайят может быть назначены либо кизас (наказание по принципу "око за око"), либо выплата дийи (денежной компенсации) жертве или пережившим его или ее родственникам. Мера наказания за последнюю категорию преступлений - тазир - определяется суждением местного правителя и его судей, стремящихся к исправлению и дисциплинированию подданных. В силу недифференцированного характера ранних трактатов по исламской юриспруденции мы не можем ожидать, что в них будут специально рассматриваться проблемы, связанные c доказыванием и судебной процедурой. Кроме того, поскольку в ряде текстов Корана и в Сунне конкретно говорится о тех требованиях, которые применяются к доказательствам определенных преступлений, относящихся к категории худуд, юристы рассматривают эти требования как составные элементы понятия данного преступления. Например, хадд (единственное число от худуд) за зина, (прелюбодеяние) требует показаний четырех лиц мужского пола, бывших свидетелями самого акта. Это требование и детали, касающиеся квалификации этих четырех свидетелей, по мнению древних мусульманских юристов, являются неотъемлемой частью самого определения данного преступления, входят в его понятие. Во всем, что касается процедуры и практики применения уголовного права, шариат остается крайне рудиментарной и неформальной системой. Широкие и неупорядоченные административные полномочия правителей и их чиновников, описанные в предыдущей главе, касаются всех сфер правления, в том числе и практики уголовного права. Например, халиф имел право единолично решать, вводить или нет специальных судей и каким образом следует контролировать и регулировать их деятельность. Те лица, которые назначались на судейскую должность (и другие официальные лица, имевшие юридические и квази-юридические функции), в свою очередь, обладали широкими полномочиями в отношении процедуры до-судебного и судебного разбирательства. В настоящее время нам трудно детально рассмотреть реальное применение уголовного права в мусульманской истории, так как отсутствует надежная историческая информация по этому вопросу. Однако можно сделать некоторые общие замечания. Хотя считалось, что шариатские принципы должны применяться везде, можно с уверенностью предположить, что на всех этапах мусульманской истории применение уголовного права в значительной степени определялось административным произволом. Судя по всему, это особенно ярко проявилось с окончанием мединского  периода (622-661 гг.) в отдаленных сельских районах мусульманских государств. Как бы ни была организована система уголовного права и какой бы ни была степень ее соответствия шариату в каждый из периодов мусульманской истории, совершенно очевидно, что к началу 20 века рамки применения шариатского уголовного права стремительно сузились. В 19 веке после введения режима капитуляций в Оттоманской империи на западе мусульманского мира и аналогичных уступок в Могольской империи на востоке и последовавшей за этим постепенной колонизации мусульманских земель европейскими государствами, на смену шариату, и формально, и на практике, пришло западное уголовное право. Но я думая, что сфера применения шариатского уголовного права значительно сузилась не только из-за повсеместного роста западного влияния в мусульман ском мире, но и в результате все большего осознания мусульманами неадекватности соответствующих шариатских концепций. Можно даже предположить, что растущее западное влияние было скорее следствием, чем причиной падения роли шариата в применении уголовного права. Однако после достижения независимости, т.е. главным образом после Второй мировой войны, во многих мусульманских странах отмечался рост требований вернуться к шариатскому уголовному праву. В ответ на обвинения шариатского права в архаичности и непригодности сторонники немедленного и полного применения шариата в этой сфере прибегли к "анахроничному перенесению современных принципов уголовного права на юридическую систему, для которой они абсолютно чужды и неизвестны". Поступая таким образом мусульманские авторы этой группы проявляют крайнюю степень эклектизма, ссылаясь как на известные, так и на малозначащие фигуры в исламской юриспруденции, как на юристов основных школ, так и на юристов второстепенных или исчезнувших школ, одновременно на суннитских и на шиитских ученых, на реформаторов и традиционалистов. Подобное использование материалов из работ старых исламских юристов только сбивает с толку. Нельзя ссылаться на работы старых авторов, не определив критериев, на основании которых мы отдаем предпочтение мнению одного юриста перед другим, не объяснив, почему из работ данного юриста мы ссылаемся только на одно положение, а остальные оставляем без внимания. Если мы принимаем лишь отдельные аспекты учения юриста, а остальные отвергаем, об этом следует прямо объявить, объяснив при этом, каким образом принятые нами аспекты его учения остаются значимыми без отвергнутых аспектов. Кроме того, этот анализ должен быть проведен с учетом общих позиций автора и на основе его техники интерпретации и получения выводов. Только в этом случае может быть оправдана ссылка на данный источник. Однако несмотря на то, что сторонники немедленного и полного применения шариатского уголовного права явно слабы как ученые либо даже отличаются интеллектуальной нечестностью, нельзя недооценивать силы воздействия их религиозной логики на сердца и умы мусульман. Простые мусульмане обычно разрываются между религиозным долгом, который требует от них следования шариату, и практическими трудностя ми на пути исполнения этого долга. Поэтому они скорее примут любое ложное толкование шариата, которое вроде бы снимает проблемы, чем возьмут на себя ответственность дать новую интерпретацию и формулировку самого шариата. Тем не менее, следует рассмотреть и содержание тех аргументов, которые приводят и современные сторонники и современные противники применения шариатского уголовного права. Самому общему и предварительному анализу этой проблемы и посвящена эта глава. Однако ее содержание следует рассматривать в контексте основных идей и задач этой книги в целом. strong>Источники, определение и пенологическое обоснование худуд У большинства людей применение исламского права ассоцииру ется с жуткими картинами ампутации рук и ног, распятий, наказаний плетьми, т.е. с наказаниями, которые по шариату полагаются за преступление класса худуд. Хотя именно за введение подобного рода наказаний в первую очередь и выступает большинство тех, кто требует немедленно перейти к прямому применению шариатского права, выявление и определение соответствующих преступлений сталкивается с рядом серьезных проблем. В данной работе невозможно подробно рассмотреть все детальные характеристики преступлений, которые обычно относят к этому типу, но мы можем затронуть некоторые исходные и основные проблемы, связанные с определением источников, из которых выводится этот класс преступле ний, привести ряд примеров проблем, связанных с определением этих преступлений, и рассмотреть вопрос об оправданности предусмотренных за них наказаний. Источники худуд Отличительным признаком худуд является строгая определенность и обязательность наказания. Если о преступлении становится известно властям и если оно доказано в соответствии с шариатом, виновный должен понести специфическое наказание вне зависимости от желаний и мнений жертвы преступления или властей. Их мнения не имеют в этом случае никакого значения. В этом главное различие между худуд, с одной стороны, и джинайят (убийством или телесными повреждениями) и тазир (преступлениями, караемыми по усмотрению правителя и суда), с другой. Хотя в Коране определяются наказания за джинайят , там же допускается возможность как доводить дело до суда, так и не доводить, и применять наказание либо в форме кизаса (по принципу "око за око"), либо в форме дийя (денежной компенсации). За исключением сомнительных случаев худуд - сукра (опьянения) и ридды (отступничества), ни одна религиозная власть ислама не вправе отменить наказание за хадд, хотя Коран и Сунна позволяют широко толковать общие и специфические характеристики данного типа преступле ний. Поэтому если по Корану и нет власти, которая была бы вправе вообще отменить наказание за худуд, но оставаясь на исламских позициях, можно ограничить на практике сферу их применения. Одним из основных вопросов, связанных с определением числа худуд и каждого отдельного хадда, является вопрос об источнике: следует ли относить к классу худуд только те преступления, строго определенные и обязательные наказания за которые ясно требует именно Коран, или сюда следует относить также и те наказания, за которые предписаны только Сунной? Большинство юристов-основоположников сходятся во мнении о том, что к классу худуд относятся преступления, наказания за которые однозначно требуются либо Кораном, либо Сунной. С этой точки зрения к классу худуд относятся шесть преступлений: сарика (кража), хараба (восстание или грабеж на большой дороге), зина (прелюбодея ние), казф (недоказанные обвинения в прелюбодеянии), сукр (опьянение) и ридда (отступничество от ислама) . В некоторых трактатах по исламской юриспруденции упоминает ся и седьмой хадд, который называется ал-багхи, т.е. вооруженное восстание против мусульманского государства . Но поскольку стих Корана, на который обычно ссылаются применительно к этому преступлению, не подразумевает никаких строго определенных наказаний, существование особого хадда ал-багхи сомнительно. Если и можно говорить о наказании за хадд восстания против государства, то наказание это будет определять ся другим источником, возможно, стихом о хараба, о чем мы будем говорить ниже в данном разделе. С учетом исключительной суровости предписываемого наказания и негативных политических последствий приведения приговоров в исполнение, я полагаю, что и с принципиальной и с тактической точки зрения было бы предпочтительно требовать обязательного наказания за худуд только применительно к тем преступлениям, за которые определенное наказание предписывается именно Кораном. Если применить этот критерий, то к классу худуд будут отнесены только четыре из перечисленных выше преступлений: сарика, хараба, зина и казф, так как наказание только за эти преступления четко определено ясным текстом Корана. Кроме того, такое ограничение числа преступлений, классифицируемых как худуд, желательно еще и в связи с двумя спорными случаями худуд, а именно с сукром и риддой. Ни в Коране, ни в Сунне ничего не говорится об определен ном наказании за сукр (опьянение) . Среди мусульманских ученых существует множество разных подходов к различным аспектам этого преступления, вплоть до того, сколько ударов плетью может за него быть присуждено; поэтому странно, что юристы, классифицировали данное преступление как хадд. Поскольку Пророк в некоторых случаях не назначал наказания за употребление алкоголя, а в других случаях присуждал виновному неопределенное число ударов, можно предположить, что в тех случаях, когда он применял наказание, он применял тазир (наказание по усмотрению), а не такое строго определенное обязательное наказание, которое делает данное преступление хаддом. То же самое касается и преступления ридда (отступничества), о котором в Коране говорится в самых сильных выражениях, но наказание за которое в этой жизни Коран не определяет. Тем не менее, большинство мусульманских юристов классифицируют отступничество как хадд, который должен караться смертью, как того требует Сунна. Подобный подход противоречит основному праву на свободу религии, о котором говорится во многих стихах Корана. Основываясь на высшем авторитете Корана и утверждая, что соответствующие положения Сунны объясняются конкретными обстоятельствами, некоторые современные мусульманские авторы сделали вывод о том, что отступничество не является хаддом Подобный подход однако не рассматривает другие негативные последствия отступничества по шариату и не исключает наказаний за отступничество в соответствии с принципом тазир. Чтобы избежать нарушения конституционных прав граждан и гарантировать права человека, понятие отступничества, со всеми вытекающими ограничениями гражданских прав и уголовными последствиями, вообще должно быть выведено из сферы права. Применив эволюционный принцип, описанный в гл. 3, мы должны признать, что все описанные Сунной случаи наказания смертной казнью или как-то иначе за отступничество следует считать достоянием истории, не применимым в современных условиях. Использование Сунны в качестве источника худуд приводит к еще одной проблеме: Сунна требует в случае, если зина (прелюбодеяние) совершено лицом, состоящим в браке, забить его камнями. Коран же за это преступление назначает наказание в виде ста ударов плетью, независимо от брачного статуса виновного лица. Таким образом, Сунна ужесточает наказание в случае, если преступление совершило лицо, состоящее в браке. Описанные в Сунне случаи более жестокого наказания не могут давать основания, ссылаясь на Сунну как на источник худуд требовать более сурового наказания во всех подобных случаях. Зина уже признана хаддом на основании Корана, и там же за нее определено наказание, а в Сунне просто описаны случаи применения более сурового наказания под воздействием специфических отягощающих обстоятельств. Проблемы определения Даже если при отнесении того или иного преступления к категории худуд основываться только на Коране, все равно определение и сфера худуд вызывают серьезные проблемы. Коран - религиозный текст и в соответствующих его стихах нет достаточных указаний на то, как можно юридически определить каждый хадд и какие специфические признаки должны ему соответствовать. Юристы-основоположники строили поэтому свое понимание каждого хадда на основании Сунны и других доступных традиций. Но поскольку признание аутентичности традиции и ее интерпретация зависит от суждений юристов, возникает значительное свободное пространство для самостоятельных законодательных решений, дающих определение каждого хадда. Ведь строгая обязательность наказания за худуд предполагает и строгое определение общих и специфических признаков преступления. Конечно, юридическая мысль может идти в разных направлени ях. Юрист может давать более широкие и более узкие определения того или иного преступления. Однако, я полагаю, что современная разумная политика требует скорее более узкого, чем более широкого толкования худуд. Чтобы привести пример проблемы определения худуд, потенциаль ных злоупотреблений в данной области и возможности более узкого толкования, я рассмотрю здесь хадд хараба. Я полагаю, что та же логика применима и к другим худуд. Мы начнем наше рассмотрение этого хадда с его коранического основания, а именно со стиха 5:33, который можно перевести следующим образом: "Действительно, наказание тех, которые воюют (ухарибун ) с Аллахом и его посланником и стараются на земле вызвать нечестие (ущерб, порчу) (фазадан) в том, что они будут убиты или распяты, или будут отсечены у них руки и ноги накрест (перекрестное отсечение правой руки и левой ноги) или будут они изгнаны из земли. Это для них - позор в ближайшей жизни, а в последней (той, которая настанет после смерти) для них - великое наказание". В работах классиков на этот стих ссылаются как на источник определения преступления хараба, что можно перевести как "бунт", хотя то же преступление называют еще и кат ал-тарик, что в переводе означает "грабеж на большой дороге". Совершенно очевидно, что помимо разницы в терминологии, здесь налицо гораздо более серьезное различие в самой концепции преступления и его обязательных компонентов. Определение этого преступления и его основных компонентов зависит от ответа на главный вопрос: идет ли здесь речь только о преступлении против собственности, отягощенном применением силы против одинокой и беззащитной жертвы, или это политическое преступление, предполагающее вооруженное восстание и гражданскую войну, которым в отдельных случаях сопутствует и уничтожение собственности? За какое же из двух преступлений полагается то крайне суровое наказание, которое предписывает процитированный выше стих Корана? Можно утверждать, что столь сурового наказания заслуживает только вооруженное восстание, ставящее под угрозу всю структуру общества и безопасность государства. Отдельные случаи убийства и нанесения тяжких телесных повреждений могут караться как джинайят (убийство и нанесение тяжких телесных повреждений), а насильственное отнятие собственности само по себе может караться на основании решения судей в соответствии с тазир, если только это не является хадд сарика (кражей, как ее определяют юристы) . Более того, право собственности также защищается гражданским механизмом реституции. Приведенная выше интерпретация может вызвать возражение, что отнесение данного преступления в соответствии со стихом 5:33 Корана к политическому расколу несет в себе большой риск злоупотреблений со стороны властей. Этого можно однако избежать, если ограничить данный хадд только серьезными кровопролитными восстаниями и не относить сюда мирные ненасильственные политические протестные выступления. Ключевое слово стиха 5:33 - ухарибун (что в переводе означает "разжигать войну") прямо указывает на то, что речь идет о серьезном кровопролитном восстании, а не о мирном политическом выступлении. С другой стороны, можно утверждать, что этот стих применим ко всем случаям вооруженных выступлений, независимо от того, диктуются ли они политическими целями и направлены против государства или предполагают любой незаконный захват, осуществляемый с помощью террора в отношении частных лиц. Эта более широкая интерпретация может опираться и на слова Корана, поскольку грабеж на большой дороге также в известном смысле является войной против Аллаха и его посланника и "нечестием (фазадан) на земле". Можно утверждать, что подобные действия также несут в себе угрозу для общества в целом и не дают людям мирно жить в соответствии с законом. Широкое значение термина фазадан (нечестие, ущерб, порча), который используется в стихе 5:33, дает возможность крайне широкой репрессивной интерпретации, если рассматривать фазадан как самостоятель ную категорию, без учета того, была ли применена сила или нет. Грамматическая конструкция стиха позволяет отнести к данному преступлению и ненасильственные "нечестие, ущерб и порчу", если только первая часть, "ведение или разжигание войны" рассматривается как метафора. Такого широкого толкования можно избежать, только раз и навсегда приняв политику ограничительного толкования. В данной книге мы не сможем определить те принципы, на основании которых можно было бы выявить общие критерии выбора между этими и, возможно, какими-то другими интерпретациями. Но мне хотелось бы особо подчеркнуть, что определение принадлежности каждого из преступлений к определенному классу и степень применения этого определения может быть только результатом самого широкого обсуждения среди мусульман и окончательное решение должно приниматься и утверждаться на высшем политическом уровне, с учетом соответствующей политики и практических обстоятельств до того, как будут сделаны попытки применить принцип худуд в наше время. Мне представляется, что эта дискуссия и принятые в ее результате решения должны принимать во внимание пенологическую сторону вопроса, а также политические и социальные условия, в которых должно будет приниматься решение об отнесении данного преступления к классу худуд.