Geum.ru

Название: Хроноворот моей памяти

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   26   27   28   29   30   31   32   33   34

Я попытался остановить его.

– Ну куда вы собрались? Давайте дождемся Эдмонда… Вы же не оставите ее здесь?

Он медленно провел рукой по лицу Луны, закрывая ей глаза, а потом отдернул ладонь.

– Кого – ее, мистер Снейп? Разве не вы сказали мне, что теперь в этой комнате нас только двое? Присмотритесь – ее нет… Вас не обманывают глаза – это кусок мертвой плоти, а не Иона. Разве этому набору мышц и костей есть дело до того, что я чувствую? Разве "это" сейчас коснется моей руки и скажет какую-нибудь глупость, чтобы меня подбодрить? Нет… Ничего не будет, слышите? Ее просто больше не существует! Ничего не осталось. Все, что имело значение, – это душа. Мне наплевать, что будет с телом, из которого ее изгнали. Оно – ничто без нее. Вы же видите – ничто. – Он встал и шагнул к двери. – Так вы идете?

Я встал – оставлять его одного в таком состоянии было опасно. Выйдя на лестницу за стремительно шагающим Лонгботтомом, я все же закрыл кабинет, наложив самые мощные охранные чары, которые знал. Больше я ничего не мог сделать для Лавгуд. Чувствовать себя настолько беспомощным… Это было по-настоящему скверно. Кажется, она нравилась мне. Да, наверное, так и было.

– Скажите хоть, куда мы идем? – спросил я, когда мы вышли из замка.

Лонгботтом не ответил, шагая вперед по направлению к теплицам. Мы подошли почти вплотную к ним, когда из первой вышел Блэк и, выругавшись, бросил у входа ящик с драконьим навозом. Сол остановился, как гончая, почуявшая добычу.

– В этом мире еще определенно осталась справедливость. Впрочем, тут нельзя. Слишком много людей. – Он окликнул потенциального противника громче: – Рэндом, отойдем? Есть разговор.

Вынужден отдать должное Лонгботтому: на его лице не дрогнул ни один мускул, а голос был необычайно ровным.

– Лемма меня покусает, если отлучусь.

– Скажешь ей, что таково распоряжение Эдмонда. Пошли, это срочно – есть работа.

Блэк весьма довольно засунул руки в карманы.

– Ну, наконец-то настоящее дело, а то все ящики таскать да кустики окучивать, – он взглянул на меня. – Этот тоже в теме?

– Он единственный, кто, кроме нас, полностью в нее погружен.

– Значит, дельце будет с перцем?

– Несомненно.

Развернувшись, Лонгботтом пошел по направлению к полю для квиддича. Я и Блэк последовали за ним. Признаюсь, что почувствовал себя очень далеким от желания изменить ситуацию.

– Сол, как обычно, серьезная задница, – пожаловался сам себе Рэндом, когда мы пришли на кладбище Сопротивления. – Мы что, в замке не могли поговорить? Холодно же.

– Потерпишь.

Невилл взмахнул рукой – признаюсь, я впервые видел такое мощное защитное поле, которое полностью накрыло собой стадион. Из-за яркого света, излучаемого куполом, я невольно зажмурился, а когда открыл глаза – Блэк уже хмурился и заметно нервничал.

– Заколо, или как там тебя, – похоже, не только со мной Малфой был вынужден откровенничать. – Я знаю, что это ты организовал взрывы в замке, потому что проводил расследование, которое опровергло все сделанные тобой выводы. Я знаю, как ты это устроил, и полагаю, что знаю, зачем. Все мы это понимаем, даже Эдмонд. Впрочем, думаю, для тебя данный факт уже не секрет. – Лонгботтом достал из кармана перчатки и начал надевать их – пожалуй, этот жест напугал Блэка больше, чем все остальное.

– Что за чушь ты несешь?

– Чушь? Знаешь, мне сегодня плевать на истину. Я в курсе, что не ты убил Иону. – Рэндом вздрогнул. – О да, она мертва, и скоро ее тело будет лежать в одной из новых ям на этом поле. Твой сообщник ничего не добился. Даже умирая, она смогла защитить охранную систему замка. Пока не знаю, как, но то, что защита не снята, значит, что дела твоего партнера плохи. Я не знаю, кто это, но если ты хочешь жить – ты мне все расскажешь.

– Как я могу что-то рассказать, если не понимаю, о чем ты! При чем здесь я и агенты? Да, Эдмонд говорил первой группе о них, но больше я ничего не знаю. Со взрывами меня подставили! Естественно, что, догадавшись об этом, я попытался скрыть улики. Сол, не я убил твою девушку, честно, спроси кого угодно. Я целыми днями торчу под наблюдением десятка человек.

– Я же сказал, что понимаю, что не ты ее прикончил, – Лонгботтом горько улыбнулся. – Просто эта боль во мне навсегда. И ты заплатишь за нее. Потом я пойду за Дидобе. Начинай говорить или умрешь. Сегодня я, так или иначе, должен кого-то убить. Выбирай.

– Да что я должен сказать? Подставить кого-то? У меня есть догадки. Давай обсудим их…

Невилл хмыкнул.

– Ты еще не понял? Время разговоров прошло. Мне нужен один убедительный ответ. – Он взмахнул рукой. Воздух разрезала вспышка Ступефая такой силы, что задрожала земля. Глядя на то, как дымится драконья кожа, я понял, зачем Лонгботтому перчатки. У него не было палочки, а, вырываясь из тела, магия такой концентрации могла спалить его ладони до костей. Потрясающим было то, что Блэк увернулся от заклятья так быстро, что это доказало его недюжие способности в ведении магических дуэлей. Прыжок Блэка показался бы физически неподготовленному человеку невероятным. Приземлившись, он лишь едва коснулся пальцами земли для опоры, но тут же выпрямился.

– Вот ведь как неудачно вышло, – его усмешка напомнила оскал. – Похоже, чтобы доказать свою искренность, мне только что нужно было по-тихому сдохнуть. Как же обидно, что я упустил шанс. Все – чертовы рефлексы. Боюсь, теперь вам отсюда живыми не уйти. Ну неужели ты, человек-аккумулятор, думаешь, что соперник мне? Мощность и ловкость – разные вещи. – Почти лениво, наблюдая за нами лишь уголком глаз, Блэк сбросил куртку. – И правда – жаркое дельце. Что же так мелочно – двое на одного?

– И не надейся, все будет честно. Просто если я вдруг не справлюсь, мистер Снейп тебя добьет. Ты же не позволишь ему уйти отсюда живым? Это моя маленькая гарантия на тот случай, если я в чем-то тебя недооцениваю.

Очень, знаете ли, неприятно чувствовать себя игроком на подмене.

– В чем-то? Ну что, шрамоголовый, понеслась?

Я видел в деле Малфоя. Зрелище было завораживающее, а Блэк ему практически ни в чем не уступал. Совет, похоже, много сил тратил на обучение своих особых агентов. Он одним движением наколдовал что-то похожее на тот электрический кнут, что обычно использовал вне замка, только этот имитировал секущее заклинание. Да, обучение у магглов – определенный минус… Проще выражать действие через материальные объекты.

– Сол, осторожнее, он может быть анимагом.

Блэк замер и, к моей радости, едва не пропустил сокрушительный удар.

– Тебе-то, ублюдок, откуда об этом известно?

Ну кто бы на моем месте стал давать пояснения? Вот и я не стал – просто отошел в сторону к одной из трибун и стал ждать исхода поединка. Ставил я на Лонгботтома, и не потому, что так уж не хотелось прикончить Блэка самому – просто человек, который в состоянии гнева держал купол, помня о том, что никто не должен пострадать, и одновременно с фальшивой рассредоточенностью посылал в противника заклятья, явно вел свою игру, и Блэк попался в ловушку. Если судить по навыкам Малфоя, агенты Инквизиции умели пользоваться Авадой, вот только чтобы применить ее без палочки, требовался физический контакт с соперником. Направленность и точность смертельного заклятья не только требуют ярости, но и отнимают много сил. Блэк решил, что не станет рисковать, и, перемещаясь по полю с огромной скоростью, нанося один удар за другим, постарается вымотать противника. Лонгботтом заставил его поверить, что начал выдыхаться. Щиты, которые он ставил от ударов, и его Ступефаи начали слабеть.

– Что, подсел? – злорадно поинтересовался Блэк. – Для тебя ведь это главная проблема: много расходуешь – быстро пустеешь. – Он ринулся в новую атаку и почти достал Сола кнутом. Невилл переставил защиту, а Блэк прямо в прыжке сменил направление и полетел на него с другой стороны. Его рука практически коснулась Лонгботтома, когда тот молниеносно ее перехватил. Хрустнуло запястье, по телу Блэка прошла волна Ступефая, и я не удивился, что тот кулем осел на землю. Целых костей в его теле должно было остаться немного.

– Жить будет, – сказал Лонгботтом, ногой отшвыривая потерявшего сознание противника в сторону. – Заберем его с собой в замок. Я все еще жажду с ним поговорить.

Значит, Сол с самого начала не собирался никого убивать. Что ж, он потряс даже меня, когда стоял и смотрел на покосившиеся в ходе поединка надгробия.

– Ты сделал правильный выбор.

– Не для него. Свою правду я получу, но так она обойдется ему намного дороже. Вы не могли бы попросить Лемму заняться похоронами Ионы? У меня еще очень много дел.

Я предпочел кивнуть. Если честно, то рядом с этим существом мне было немного не по себе. Мне показалось, что Лонгботтом только что попросил меня похоронить его человечность.

 

***

Договорившись обо всем с Розмертой, я потратил некоторое время на то, чтобы уговорить ее не задавать мне никаких вопросов. Когда мы поднялись в кабинет директора, там уже был Эдмонд, сломавший мои защитные чары и внимательно изучающий тело на полу.

– О, боже, – запричитала женщина, но Малфой прикрикнул на нее:

– Лемма, заткнись и давай без истерик. Иди и займись подготовкой похорон. Все должны собраться через два часа в Большом зале. Мы проводим в последний путь Иону, а потом я сделаю несколько объявлений.

– Но, Эдмонд…

– Действуй. Пришли кого-нибудь забрать тело.

– Хорошо, – Розмерте явно не нравилось все происходящее, но с Малфоем она не спорила.

– А ты где был? – спросил я, едва она покинула комнату.

– Мне отчитаться?

– Не стоит. Просто у тебя, похоже, дар исчезать именно тогда, когда ты всем нужен.

Он пожал плечами.

– Плохо то стадо, которому вечно требуется поводырь. Я покидал замок. Нужно было встретиться с парой информаторов.

– Успешно прогулялся?

– Вполне. Нам надо торопиться с лечением Алана. Инквизиция уже закончила подготовку к тому, чтобы взять нас в плотное кольцо. После нового года они начнут выселение магглов с окрестных земель. Наша активность заставила их поторопиться.

– До нового года успеем.

– Хотелось бы иметь больший запас времени.

– Зелье практически готово.

Малфой встал и, сорвав с дивана свой плед, накрыл им Лавгуд.

– Что ж, это обнадеживает. А теперь расскажи мне, как много глупостей наделал Сол? Его купол за километр видно было.

– Не знаю, сочтешь ли ты глупостью тот факт, что он схватил Рэндома.

– Трудно сказать, – задумался Малфой. – Тот достойно сражался?

– Более чем.

– Он в сознании?

– Нет, но это ненадолго. Лонгботтом куда-то забрал его, полагаю – с серьезным намерением допросить.

– Что ж. Вы немного поторопились, но это может даже сыграть нам на руку. Пойду посмотрю, чего от него можно добиться.

Мне надоели постоянные недомолвки всех вокруг, и я серьезно спросил:

– Эдмонд, что ты задумал? Что означает твое "поторопились"? Ты ждал, что кого-то еще, кроме Ионы, должны убить? Сколько жертв тебе показалось бы достаточным количеством?

Он нахмурился.

– Не надо… Не уподобляйся Фемиде – таким, как мы, негоже быть слепыми. Разумеется, я не желал Ионе – или кому бы то ни было еще – смерти. Я следил за Рэндомом, ожидая, что он выведет меня на Дидобе. Теперь, когда вы схватили его, поймать второго будет очень трудно. Даже если мы будем уверены насчет его личности, в замке можно прятаться годами. Знаешь, что будут делать мои люди, когда сегодня я скажу, что один из агентов Совета несколько лет прожил среди них, а второй – все еще в Хогвартсе? Боюсь, я больше не смогу из-за вас с Солом скрывать от них правду. Предсказать последствия? Начнется паника. Все будут подозревать друг друга. Некоторые даже захотят уйти и попадут прямо в лапы Инквизиции. Как много нового их палачи узнают о нас?.. Другие станут искать подозрительных, и первый гнев обрушится на головы новичков. Как скоро линчуют твоего Поттера? Не знаешь? А я даю ему от силы пару дней. Ты, разумеется, за него вступишься и положишь еще десяток моих людей, прежде чем кто-то из них прикончит тебя. Вы с Солом только что всерьез усложнили жизнь всем, кроме агента Совета, которому куда проще будет действовать в воцарившемся хаосе. Ничего, что я не говорю никому из вас за это спасибо? Ты обвинил меня в безразличии к судьбе Ионы? Что ж, возможно, ты в чем-то прав – я предпочел бы оплакать одного соратника, а не хоронить сотни. А заодно – и саму идею о том, что мы, маги, еще можем многого добиться, действуя сообща.

Мне стало немного стыдно. Когда я стыжусь, то становлюсь злым.

– Сообща? Ты вообще хоть что-то делаешь сообща с кем-то?

Он пожал плечами.

– Так уж вышло, что желающих разгребать дерьмо – не так уж много. Вот и приходится копать в одиночку. А сейчас прошу меня простить – дела.

Малфой взял из ящика стола маленький кожаный мешочек и покинул кабинет. Если он думал, что таким поступком вынудит меня остаться и защищать замок, то он очень ошибался. Я дождался Лемму, поручил ей свой почетный пост, порекомендовав для надежности взять в пару Нильсона, и отправился по своим делам, а их у меня накопилось много. Очень надоело оставаться в неведении относительно происходящего. Я просто-таки жаждал знать, что скажет Блэк, но сначала стоило позаботиться о другом. Я заглянул к Поттеру, в одиночестве скучающему на подоконнике.

– Что случилось? – обернулся он на шум открывшейся двери. – Я видел купол света над полем.

Если даже такое зрелище не заставило его покинуть комнату – значит, в этот раз он действительно собирался держать данное мне слово.

– Иону убили, а Сол задержал твоего приятеля Рэндома. Он все же оказался агентом Совета.

– Агентом? Как такое может быть?

Времени на разговоры у нас не было. Я кинул ему ключ, мальчишка поймал его на лету.

– Запрись изнутри и никому, слышишь – никому, кроме меня, не открывай.

Он кивнул.

– Ладно. Только пообещай, что вечером хоть что-то расскажешь.

– Хорошо.

Как будто я имел привычку держать слово.

Покинув комнату и убедившись, что он действительно заперся, я стал спускаться вниз. В холле уже толпились взволнованные люди. Многие не стали ждать двух часов, отведенных на сборы Эдмондом. В их голосах звучала тревога. Найдя в толпе старуху Дейзи, переходившую от одной группы к другой, я отвел ее за локоть в сторону и спросил:

– Где тут темницы или что-то вроде? Куда могли отвести пленника?

Она задумалась.

– В пыточную в подземельях. А что происходит-то? Какой пленник?

У меня не было никаких причин удовлетворять ее любопытство.

– Поднимись в комнаты Эдмонда. Лемма там кое-что сторожит, и, возможно, ей нужна будет помощь.

Я не вслушивался в летящие мне в спину вопросы – у меня в голове крутилась только одна фраза, сказанная ныне покойной Луной: "Вы найдете их, если накануне Рождества вспомните о том, кто знает об этом месте больше, чем все другие, и пройдете путем, по которому вас не раз вело собственное сострадание". Речь шла об ответах. Сейчас они требовались мне больше, чем когда-либо. Что ж, если верить ее словам – я действительно тот, кто многое знает об этом замке, но был еще и другой человек… Вернее, уже не человек.

 

***

Пыточная… Я всегда думал, что это название звучит более правдоподобно, чем "комната для наказаний провинившихся студентов". Может, мне все же стоило прочитать ту книгу Скитер, потому что о пути моего сострадания она выразилась довольно точно. В бытность мою директором я часто во время истязаний, что устраивали Амикус и Алекто, ходил в небольшую потайную комнату, отделенную стеной от комнаты для наказаний, и наблюдал за тем, чтобы никто из них не зашел слишком далеко и не прикончил учеников. У меня не было права им мешать, но я не мог оставаться в стороне, когда такое происходит. Можно сказать, я намеренно истязал себя подобным зрелищем. Что-то подсказывало, что сейчас меня ждут не лучшие впечатления.

Пройдя мимо пыточной, я остановился у небольшого каменного барельефа на стене. Он изображал молодого человека в одеянии волшебника, сидящего с книгой на камне на берегу озера. Слишком мирное украшение для мрачного антуража подземелий. Многие гадали, кто же этот красивый юноша с ястребиным взором, и только те, кто покопался в трудах по истории, могли догадаться, что это единственное изображение молодого Салазара Слизерина. Таким увидел его неизвестный скульптор в те времена, когда фундамент этого замка еще только был заложен Основателями. Барельеф – единственный предмет в Хогвартсе, который был старше его самого.

– Добрый день, милорд. – Все знали, что этот человек еще никого не удостоил ответным приветствием, но что-то в его глазах заставляло всегда быть с ним вежливым. Комната, путь в которую он преграждал, никогда толком не использовалась. Юный Слизерин отказывался служить кому-либо и не выносил никаких игр с паролями, а перенести его изображение отчего-то так и не смогли. Он пускал в свои тайные апартаменты того, кого хотел, и тогда, когда хотел. Удивительное упрямство, если знать, что в его распоряжении находился маленький подвал без окон, единственным достоинством которого была ниша с хорошо замаскированной щелью, что позволяла подглядывать за происходящим в пыточной. В одной из древних книг об Основателях было написано, что даже сам Салазар, будучи уже зрелым, порядком намучился со своим строптивым изображением. – Я хочу войти.

Мне повезло. Юноша задумчиво взглянул на меня и пожал плечами. Барельеф сдвинулся в сторону, открывая узкую сводчатую арку.

– Спасибо. – Я шагнул внутрь комнаты и двинулся в темноте вдоль стены. Люмосом пользоваться не стал. Путь и так был хорошо мне знаком, а если в пыточной было недостаточно хорошее освещение, то свет, выбивающийся из смотровой щели, могли заметить. Моя осторожность оказалась излишней. Приблизившись к нише, я сам заметил узкую полоску света и заглянул в соседнюю комнату. Угол обзора был выбран идеально. От меня был скрыт лишь один темный угол пыточной, но ничего интересного там, похоже, и не происходило.

Сол стоял у стены, на которой висел распятый Блэк, и метал в того тонкие длинные стилеты с такой силой, что любой из них, проходя тело жертвы, впивался в стену. Рэндом был в сознании и каждое новое погружение металла в свою плоть встречал заявлением:

– Гребаный садист.

– Возможно, – Лонгботтом был совершенно спокоен. – Это предосторожность. Мистер Снейп сказал, что ты анимаг. Я не хочу, чтобы ты сбежал от меня, обернувшись, ну, к примеру, мухой.

– Собираешься так плотно укладывать свои ножи? Плохой план: я просто сдохну.

– Нет, не собираюсь, просто, насколько я знаю от Бес, острая физическая боль мешает сосредоточиться и сменить форму. И ты не умрешь, не надейся... – Лонгботтом взмахнул рукой, останавливая кровь, что начала сочиться из очередной раны. – Так просто не умрешь.

Блэк заорал, когда его проткнул очередной клинок.

– Снейп – ублюдок! Он все врет!

– Я так не думаю. Чем оскорблять кого-либо, может, ты все же ответишь на мой вопрос: кто Дидобе?

– Ммм… – Умение Рэндома ерничать в такой ситуации уже начинало меня раздражать. – Пожалуй, я помолчу. Ты же сам знаешь: смерть – единственное, что непоправимо, а я не тороплюсь в ад.

– Ты заговоришь, так или иначе. – Сол достал из кармана флакон. – Знаешь, что это?

– Одно из твоих дерьмовых изобретений?

– Не совсем. Скорее плагиат. Мне не удалась полностью воссоздать зелье, которое когда-то давно называлось веритасерумом. Ты скажешь мне правду или умрешь, причем в таких муках, что ножи покажутся тебе легкой щекоткой.

Дверь за спиной Лонгботтома скрипнула, и он обернулся, но не успел среагировать. Комнату наполнило что-то вроде золотой пыльцы. Я перестал дышать. Это зелье было мне знакомо, оно напоминало "сон без сновидений", только усыпляющим был не сам состав, а его пары. Не очень надежное зелье, потому что его эффект длился недолго.

Признаюсь, передо мной встал выбор. Броситься на помощь Лонгботтому или посмотреть, кто же пришел на подмогу Блэку. Впрочем, увидев человека, который вошел в помещение, закрывая лицо смоченным в противоядии платком, я замер от удивления. Это был Малфой.

Люциус одним взмахом руки уничтожил пары зелья, чем лично меня спас от сонливости, потому что удушье уже подступало к горлу. Осторожно, почти с отеческой заботой, он поднял Сола с пола, попутно раздавив каблуком флакончик с веритасерумом, и, взяв на руки, отнес к деревянной скамье у стола. Положив Невилла на нее, Люциус прошептал уже более сильное заклинание сна, после чего вернулся к Блэку и довольно небрежно поднес к его губам бутылочку, которую достал из кармана. Рывком за волосы запрокинув Рэндому голову, Малфой влил ему в рот содержимое флакона и, дождавшись, пока Блэк, закашлявшись, проглотит зелье, взялся за первый нож и рывком выдернул его из стены.

– Чееерт… – Блэк довольно быстро пришел в себя.

– Заткнись и не ори. Я дал тебе обезболивающее, оно скоро подействует.

Рэндом, поморщившись, хмыкнул.

– Ах, какое благородство. Обязательно было спускать на меня всех своих собак?

– Переживешь. Они действовали по своей инициативе, но, признаться, я считаю, что ты все это в полной мере заслужил. Похоже, подготовка агентов Совета сильно упала за последнее время. Ты жалок.

– Полагаешь? А сам никогда не пробовал драться с этим своим Франкенштейном? Уверен, он и тебе бы надрал задницу.

– Не думаю. – Малфой вытащил очередной нож. – Ты ничего не успел наболтать?

– О наших с тобой маленьких секретах? Ничего. Хотя признаюсь, что искушение было. Мне совершенно не понравилось то, что ты разоткровенничался на мой счет со своими ближайшими соратниками.