Название: Хроноворот моей памяти

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Название воркшопа, 141.03kb.
• Классный час приглашаются папы, дедушки. На доске оформлена выставка «Герои в моей, 86.75kb.
• Светлой памяти моего друга, моей жены, посвящаю эту вещь, последнюю, над которою, 790.87kb.
• Доклад на тему «История моей семьи», 44.14kb.
• Оптимизация подсистемы памяти ядра ос linux для вк эльбрус-3s с поддержкой numa, 72.52kb.
• Краткое содержание Общее представление о памяти. Понятие о памяти. Значение памяти, 621.95kb.
• 1. Общие представления о памяти. Круг явлений памяти, 754.68kb.
• Название мероприятия, 48.25kb.
• Жди меня. Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины, 16.21kb.
• Название Спецификация, технические характеристики, 574.12kb.

– Что ты, твою мать, делаешь?

– Следи за своим грязным языком.

Взяв подушку, я подложил ее под бедра Гарри и, разведя в стороны его ягодицы, посмотрел, как подрагивает его анус. Картина была настолько возбуждающей, что у меня появилась потребность немедленно вбить свой член в это узкое отверстие. Впрочем, судя по телодвижениям Поттера, не я один жаждал как можно быстрее приступить к данному процессу.

Тремя резкими толчками я полностью вошел в него, почувствовав, что мой член с абсолютной точностью прошелся по его простате. Смесь боли и удовольствия в крике, вырвавшемся из горла мальчишки, прозвучала, как музыка. Какой же он был горячий… Каждый миллиметр моего члена по всей его длине был плотно обхвачен, согрет этим сладким жаром, особенно у основания – и это было божественно. Каждое, даже самое легкое движение бедрами доставляло наслаждение. Я едва сдерживался, стараясь постепенно увеличивать темп толчков и не желая случайно травмировать Поттера.

– Северус…

Мои пальцы гладили его бедра.

– Не торопись, – я убеждал скорее себя, чем его, что для бешеного секса у нас еще будет время. Потом, когда его тело немного привыкнет. Звучало так, словно я капитулировал, признавая, что хочу, чтобы мои отношения с ним продлились. Пусть так… В том, чтобы мучить себя медленно, скользя в нем, тоже было свое удовольствие. Я знал в этом толк. Никогда раньше мне не было так хорошо ни от душевных, ни от физических страданий, на которые я себя обрекал.

Я стал целовать шею Поттера, его щеку, ухо, нежную кожу на виске. Аромат юного тела кружил голову, приводил меня в неистовство. Член, помимо воли, начал пульсировать, готовый взорваться от переполнявшего меня желания. Я увеличил амплитуду движений бедрами. Поттер снова стал громко стонать. Его хриплый от возбуждения голос сводил с ума. Глядя, как мальчишка трется о простыни, я полностью отдался во власть собственных чувств и ощущений. Мой член почти полностью выходил из Гарри и стремительно врывался обратно, прикосновение паха к его упругим ягодицам невероятно усиливало удовольствие. Поттер уже захлебывался собственными криками.

Когда-то я считал секс оправданным лишь в случае искренней взаимной привязанности и предпочитал целибат. Последующие жизни убедили меня, что физическую близость как составляющую любви сильно переоценивают, и в постели может быть хорошо даже с совершенно неинтересной женщиной, закрыв за которой дверь, тут же о ней забываешь. Кажется, я все время в чем-то заблуждался. С Поттером было не так, как с остальными… Какой бы нежеланной для меня ни была спонтанно возникшая между нами связь, она делала секс с ним чем-то особенным. Но не такой я представлял себе близость с кем-то по-настоящему для меня важным. Он не будил во мне нежность… Меня подстегивало какое-то горячее, жадное бешенство. Гарри отвечал мне тем же. Теряя контроль, мы оба походили на одержимых и были совершенно бесстыдны в своих желаниях. Я путался пальцами в его волосах, причиняя боль, а он яростно подавался навстречу каждому моему движению. Сейчас мы были не красивым мальчиком и его зрелым любовником, а двумя самцами, настолько увлеченными страстной гонкой за удовольствием, ощущением власти над партнером, что, кажется, позабыли о том, кому из нас двоих волею случая отведена роль самки. Потому что каждая клетка Поттера стремилась к власти надо мной. Он добивался ее, заставляя меня терять голову от похоти. Мальчишка уже не отдавал себе отчета в том, что его стоны сменил тихий утробный рык. Он, стиснув зубы и закрыв глаза, извивался подо мной, стараясь вынудить меня двигаться так, как этого требовало разгоряченное тело.

– Чееерт, – Поттер чуть приподнялся и сжал рукой свой твердый, как камень, член. Ему потребовалось всего одно движение, чтобы кончить, заливая постель собственным семенем. Его затрясло от силы пережитого наслаждения. Я заставил Гарри встать на колени и, прижав его к себе, лаская грудь, задевая пальцами соски, задвигался еще быстрее – резко, до боли в паху. Я сталкивал наши тела, пока меня самого не захлестнуло острое удовольствие. Мое тело, казалось, могло вырабатывать электричество. Я чувствовал, как комок энергии во мне разросся так, что я утратил всякий контроль над ним. Взрыв оказался таким мощным, что перед глазами заплясали яркие точки. Я выплескивал свое семя в Поттера снова и снова, пока совершенно обессиленный не рухнул на постель, увлекая вместе с собой подрагивающего в моих объятиях мальчишку.

Я прикрыл глаза, пытаясь вернуть себе контроль над собственными мыслями, потом немного отодвинулся, чтобы дать ему возможность вытянуться рядом со мной. Он смотрел в потолок с изумленным выражением на лице и тяжело дышал.

– Если это может быть еще лучше, то однажды секс меня убьет, – хихикнул мальчишка.

– Это я в свои годы должен говорить что-то подобное.

– А сколько тебе лет?

– Много.

Он сел на постели, невольно застонав, потер зад и с любопытством взглянул на меня.

– Но все же? Давай я угадаю… Двадцать семь?

Это была такая очевидная лесть, что я невольно ухмыльнулся, пошутив:

– Что, настолько скверно выгляжу?

– Эй, я серьезно! Нет? Тогда, может быть, тридцать?

– Хватит ерничать! Мне тридцать девять, каждый год у меня на лбу написан, так что для тебя я определенно стар. Найди себе кого-нибудь помоложе, а еще лучше – девушку.

Поттер снова лег рядом и порывисто меня обнял, настойчиво целуя в губы. Я вздохнул и ответил на его поцелуй. С трудом оторвавшись от меня, он счел нужным пояснить:

– С девушкой не выйдет. Судя по всему, я законченный гомосексуалист.

От мысли о нем в одной постели с кем-то другим мне стало дурно. Но я не позволил себе посчитать это чувство ревностью. Назло себе спросил:

– А ты пробовал? Вдруг понравится?

– Едва ли. Они меня никогда особенно не интересовали.

– Тебе слишком мало лет, чтобы делать подобные выводы.

Он нахмурился.

– Достаточно. Насчет тебя я же сразу все понял.

– Что же ты такое понял?

– Что любить тебя – это правильно.

О, боже! Где в своем подсознании он отыскал такую бредовую мысль?

– Это твоя величайшая ошибка.

– Но моя же… К тому же, я не считаю все это ошибкой.

Не желая и дальше выслушивать весь этот бред, я встал и пошел в душ. Но когда вернулся в комнату, понял, что мальчишка отнюдь не считает обсуждаемый вопрос закрытым, потому что, стоило мне лечь в постель, он снова полез ко мне с поцелуями. Ну как в такой ситуации можно что-то обсуждать серьезно? Я закрыл глаза, чувствуя, как горячие губы Поттера перемещаются с моего лица на шею, а потом – на грудь. Они припали к соску, и влажный язычок начал облизывать его, совершая круговые движения, потом мальчишка переключился на второй сосок. Постепенно его голова опускалась все ниже и ниже, кончик носа забрался в ямку пупка, затем мальчишка резко опустился еще ниже и поцеловал головку моего члена, встретившего его действия с некоторым энтузиазмом.

– Хорошо, признаю, – сказал я. – Ты – законченный гомосексуалист.

Я не находил никакого иного оправдания его совершенно развратным действиям. По крайней мере, мне в семнадцать лет не приходило в голову желание освоить минет. Впрочем, со зрелыми мужчинами я тоже не спал, так что экспертом в данном вопросе себя считать не могу.

– Именно.

Мальчишка вернулся к начатому занятию. Черт! Кажется, у Поттера открылся определенный талант. Когда горячий язык заскользил по моему члену, я шумно задышал и прикусил губу, чтобы не застонать. Настолько хорошо у него получалось находить самые чувствительные места, лаская их снова и снова. Острейшим наслаждением оказалось наблюдать, как это зеленоглазое чудовище насмешливо смотрит на меня, лаская рукой мою мошонку. Так, словно он переживает все те же эмоции, что и я, и готов кончить уже от одного созерцания того, как моя голова мечется по подушке.

– Возьми в рот.

Это я мог такое приказать? Ладно, черт с ним. Мне было приятно, что Поттер решил поиграть в послушного мальчика. У него не сразу получилось погрузить мой член достаточно глубоко, но он пробовал снова и снова, а я комкал руками простыни, чтобы не поторопить его, – так хотелось зарыться пальцами в его волосы и надавить на затылок, принуждая доставить мне еще больше удовольствия.

Стоило быть осторожнее в своих желаниях – когда мой член наконец погрузился в его горло, мальчишка сглотнул, доведя меня до экстаза. Запрокинув голову и закрыв глаза, я застонал, испытывая новый бурный оргазм... Поттер сглатывал извергающуюся из моего члена густую вязкую жидкость с каким-то упоением, урча от удовольствия, как сытый кот, и поглаживая руками мой живот. Начисто облизав мой член, он улегся на меня и поцеловал, обхватив мою голову руками. Я впервые познал слегка солоноватый вкус собственной спермы и удивился тому, что не испытал ни малейшего отвращения. Какое-то время мы молча лежали, Поттер перебирал мои волосы и часто дышал. Мне же не давала покоя его эрекция, упирающаяся в мое бедро.

– Ляг на спину.

Он покраснел. Нет – ну до чего нелогичное существо! Минуту назад, делая мне минет, он был совершенно расслаблен и невозмутим, а сейчас вдруг отчего-то решил смутиться.

– Ты не должен этого делать, если не хочешь.

– Ляг, я сказал.

Признать, что я хочу ему отсосать, было выше всех моих сил, вместе взятых, но если с чем-то справился семнадцатилетний подросток по имени Гарри, то я просто обязан сделать это, причем в тысячу раз лучше, чем он.

Поттер послушно лег на спину. Я сел на постели, потом склонился к его паху, погладил курчавые темные волосы, взглянул на его возбужденный член и на секунду замер. Это была самая обычная нерешительность. Я никогда не предполагал, что в одной из своих жизней сделаю что-то подобное. Мальчишка оценил мою задумчивость, в общем-то, верно и прикрыл свой член.

– Я же сказал…

Никогда не пасовал перед проблемами, а эта была не самой глобальной из тех, с которыми мне приходилось сталкиваться.

– Руки!

Он сразу убрал ладонь. Я вздохнул, уловив носом запах его спермы, оставшейся после нашего первого бурного соития, и, сдвинув крайнюю плоть, поцеловал головку. Потом повторил это действие еще, еще и еще…

Когда все закончилось, мы сидели на постели. Поттер устроился сзади меня и крепко обнимал, прижавшись щекой к моей лопатке. Направление моих мыслей трудно было назвать философским. Я был в смятении. Только что я с большим удовольствием сделал мальчишке минет, причем выполнил его, судя по реакции партнера, блестяще. Как будто давно этим занимался, как будто точно знал, как это делается. Как будто я сам – законченный педик. Я даже простил Поттера за то, что он, отдышавшись, настороженно спросил:

– А у тебя точно ничего не было с этим Эдмондом?

– Ни с ним, ни с кем бы то ни было. Я мужчинами не интересуюсь.

– Я тоже.

Такое странное заявление меня несколько удивило. Почувствовав, как напряглась моя спина, Поттер погладил ее и поспешно пояснил, что хотел сказать:

– Я только тобой интересуюсь. Но это другое – с тобой можно все на свете. Мне хочется перепробовать массу вещей, но только потому, что ты – мой возлюбленный.

Господи, слово-то какое подобрал! Меня даже передернуло от его пафосного заявления, и я решил уйти от этой опасной во всех отношениях темы.

– Надеюсь, речь не идет о каких-то глобальных извращениях?

Он пожал плечами.

– Да вроде, нет. Кажется, все мои мысли достаточно банальны. – Он прижался ко мне еще теснее и поцеловал в шею. – А мы скоро сможем отсюда уехать?

– Тебе не нравится в замке?

Он задумался над ответом.

– Не знаю. Ходить на занятия было интересно, и люди тут очень милые, но я иногда чувствую себя странно.

– Из-за чего?

– Это какое-то непонятное ощущение. Иногда я впервые иду по незнакомому коридору и точно знаю, что увижу, когда сверну за угол. Картинка не всегда совпадает в точности, но несколько деталей, что появились в моей голове, обнаруживаются каждый раз.

– Так иногда случается.

– Но со мной никогда раньше ничего подобного не происходило, а теперь – почти каждый день.

Я отогнал от себя тревожные мысли. За все мои жизни я не видел, чтобы в ком-то, кроме меня, проснулись воспоминания, а, значит, подобное не может произойти с ним. Это немыслимо, наверняка всему есть разумное объяснение.

– Возможно, у тебя открылся дар медиума и предсказателя. Постараюсь завтра найти хрустальный шар или хотя бы колоду карт Таро. – Я после некоторых событий относился к провидцам с некоторым уважением. – Посмотрим, что получится.

– Посмотрим. Но лучше увези меня отсюда. Куда угодно… Я поеду с тобой куда угодно.

Ну какой он, к черту, шпион? Мне было так тепло, так хорошо в его объятьях, что я кивнул, чувствуя неимоверную усталость. На самом деле было бы прекрасно просто послать все к черту. Но я должен был думать о его будущем. На свое мне давно было наплевать, но я дал обещание не быть с ним жестоким. Куда нам пойти? Где найдется место в этом мире, в котором мы сможем чувствовать себя свободно? Эдмонд – это выживание. Документы, счета и явочные квартиры. Это – сомнительное и полное опасностей, но все же завтра. Я не могу уничтожить этот мир, пока Поттер живет в нем. Этот Поттер, потому что на других мне, возможно, снова будет плевать. Я должен убедить Малфоя, что мальчишка безопасен. Должен решить проблему со шпионом и снова превратить Хогвартс в место, где можно существовать, не опасаясь за свою жизнь каждую секунду. Господи, сколько же долгов у меня в одночасье образовалось…

– Когда-нибудь…

Наверное, он понял, что я солгал, но ничего не сказал.

 

***

Наши с Солом исследования продвигались хуже, чем я планировал изначально. Его зелье действительно состояло из очень сложного набора компонентов, часть которых не имела никакого отношения к магии, а в современной органической химии я не слишком хорошо разбирался. Я вынужден был требовать у Лонгботтома пояснений, потому что доступа к другим источникам информации у меня не было. Он, к сожалению, не всегда был свободен, и, ожидая, пока Сол закончит с очередным заданием, данным ему Эдмондом, я порой часами просиживал в лаборатории в обществе выздоравливающей Ионы и поселившейся там Бес. Девчонка по приказу Эдмонда охраняла Алана практически круглосуточно. Талант к анимагии, как я заметил, сродни природе оборотней и вампиров – метка, поставленная судьбой. У анимагов формы перевоплощения иногда меняются, но они все равно схожи. В конце концов, пантера – это, по сути, всего лишь большая кошка, через которую очень неудобно каждый день перешагивать.

Девчонка относилась к своему заданию очень серьезно. Чтобы сохранять свои чувства более обостренными, она почти все время находилась в звериной форме, а когда снова превращалась в человека, мучила всех окружающих непрестанными вопросами. Ее тягу к знаниям было невозможно удовлетворить.

– А что вы смешиваете? Зачем эта штука? Что за зеленые кристаллы?

– Ничего не трогай!

Иногда мне казалось, что Бес подозревает меня в организации покушения на Алана. По крайней мере, когда мы оставались вдвоем, она постоянно дышала мне в затылок. Хорошо еще, что не обыскивала при входе.

Она меня раздражала… Впрочем, я вынужден признать, что в эти дни меня бесило практически все. Я ни на шаг не продвинулся в собственном расследовании. Казалось, что все вокруг сговорились, чтобы мне помешать.

На следующий день после того, как Малфой рассказал мне о смерти Тельмы, я пошел к Колби и сказал, что хочу осмотреть труп девушки.

– Пожалуйста. Лопату можете взять в помещении рядом с разрушенным стадионом.

– Лопату?

Кристиан кивнул.

– Да. Я не видел никаких причин хранить тело. Эдмонд получил мой отчет и не давал никаких дополнительных распоряжений, поэтому мы похоронили девушку вместе с остальными. Могила там же, на поле, хотите ее осмотреть – выкапывайте.

Я нахмурился.

– Хорошо.

Колби моя настойчивость, должно быть, показалась безумием.

– Послушайте, сэр, что вы хотите узнать? Возможно, я смогу ответить на все ваши вопросы, и отпадет всякая нужда в вандализме.

Я не хотел осложнять свои отношения с Нарциссой. Она не раз доказывала, что является человеком, способным доставить много проблем тому, кого считает недругом.

– Возможно. Эдмонд сказал, что вы не обнаружили на ее теле ран, которые могла бы нанести темная магия.

– Нет, не обнаружил.

– Я должен спросить – насколько вы опытны, чтобы давать подобное заключение?

– Сталкивался ли я с подобным раньше? Нет. Но я знаю свои способности. Я залечил все порезы и ожоги – она бы не умерла, если бы не было задето сердце. Все остальное исцелить было возможно. Такой ответ вас устроит?

Я кивнул. Ответ меня устраивал, но беспокоило внутреннее неудовлетворение, которое я ощущал. Из Тельмы выходила практически идеальная подозреваемая. То, что девчонка так нелепо погибла, не давало мне покоя. Я решил, что копать мне, скорее всего, придется, но это лучше было сделать ночью, не привлекая к себе лишнего внимания.

К сожалению, в ближайшие пару дней мы с Солом ставили несколько опытов, и я возвращался в комнату, которую делил с Поттером, слишком поздно. Он, просидевший целый день взаперти, требовал хотя бы элементарного общения, сводившегося обычно к тому, что я коротко отвечал на вопросы, возникшие у него после прочтения текстов о волшебстве, которые я скопировал из нескольких книг в библиотеке, чтобы хоть как-то его занять. К концу разговора я уже засыпал, потому что рано утром мне снова надо было идти в лабораторию.

Мальчишка тяготился своим вынужденным заточением, но не пытался возмущаться решением, которое я принял. Он не совсем понимал, что происходит, и его со всей очевидностью мучило любопытство, но я сказал, что расскажу все потом, и он, демонстрируя терпение, ждал, когда время для этого "потом" все же найдется.

В единственный день, который мне удалось освободить, я побывал в башне предсказаний и среди скопившегося там мусора отыскал для Поттера потрепанную колоду гадальных карт. Затем я пошел в теплицы, поскольку обещал Лемме нанести визит и взглянуть на ее хозяйство. Она была из тех людей, что не отстанут, пока их просьба не будет выполнена. Так что с этим нужно было покончить как можно скорее.

Розмерта все очень хорошо организовала, применив свои знания в маггловском сельском хозяйстве и заклинаниях. Под ее началом каждый день трудились десять человек. Не всем эта работа нравилась, но Эдмонд ввел ее в разряд всеобщей повинности. Похоже, она затрагивала даже боевую часть Сопротивления, потому что, обходя с Леммой благоустроенные чистые теплицы, я заметил Блэка, таскающего ящики с рассадой, подготовленной для высадки. Занятие, похоже, не доставляло ему никакого удовольствия, потому что он то и дело цеплялся к парню, в котором ранее я опознал Захарию Смита. Тот в долгу не оставался.

– Твоя проблема в том, Коди, что девушки совершенно не любят зануд. Диане ты просто смертельно наскучил. Вот она и решила проводить больше времени с таким жизнерадостным парнем, как я.

– Ты не жизнерадостный, Рэндом, ты пустозвон и лжец. Ди это очень скоро поймет и перестанет путаться с таким придурком.

Блэк хмыкнул.

– Может, и перестанет, но у тебя все равно никаких шансов.

– Разговорчики, – прикрикнула на них Лемма. – Делом займитесь вместо того, чтобы собачиться.

Смит хихикнул.

– Собачиться – это как раз про него. Он же у нас известный кобель.

– Лучше быть кобелем, чем книжным червяком.

– Заткитесь оба. Рэндом, дьяволово отродье, почему от тебя вечно одни проблемы?

Блэк тут же сделался очаровательным, заискивающе глядя на Лемму.

– Дорогая миссис Кейнч, не могли бы вы сегодня освободить меня от работы немножечко пораньше?

– Ни за что. На прошлой неделе ты вообще прогулял. Скажи спасибо, что я Эдмонду не пожаловалась. Сегодня ты тут до самого вечера, и даже не думай сбежать. Я потребую, чтобы тебя неделю заставили работать.

– Жестокая женщина.

Блэк счел, что ему лучше ретироваться, взял груз и двинулся со своей ношей по проходу, не отказав себе в удовольствии задеть меня ящиком и перепачкать мои брюки землей.

В этот момент прибежала девушка и позвала Лемму, чтобы показать ей какое-то больное растение. Мы со Смитом остались одни. Пока я отряхивал штанину, он настороженно огляделся по сторонам и приблизился ко мне.

– Мистер Снейп, меня зовут Коди Лошер.

Он хотел протянуть руку, но, оценив ее чистоту, передумал.

– Что вам угодно?

– Поговорить.

Он выглядел как человек, который не до конца уверен в принятом решении.

– Я слушаю.

Парень покачал головой.

– Не здесь. Давайте встретимся вечером. Можно я зайду к вам?

– Эта информация стоит моего внимания?

Он пожал плечами.

– Не знаю. Я хотел пойти с этим к Эдмонду, – в словах Коди прозвучал восторг, смешанный с изрядной долей страха, словно он упомянул небожителя. – Но, возможно, мои сведения покажутся ему незначительными. Мне нужен совет.

Я решил, что сведения лишними не бывают.

– Хорошо. Приходи.

В этот момент парень увидел кого-то за моей спиной и позвал:

– Диана!

Я обернулся. Это была та самая девушка, что способна была разглядеть любую магию, – довольно миловидная рыжеволосая особа, склонная к истерикам. Увидев меня и своего незадачливого поклонника, она развернулась и бросилась бегом из теплиц. Мальчишка побежал за ней, крича:

– Ди, постой…

Я смотрел ему вслед с некоторой самоиронией. Чем она была вызвана? Впервые за все жизни я счел, что не вправе относить этого молодого человека к той же группе людей, к которой относил себя, – абсолютным неудачникам во всем, что касалось любви. Не потому, что ему не подходило подобное определение, а потому, что я отныне к ней не принадлежал. Мне, черт возьми, сопутствовала удача в тех романтических начинаниях, в которые я по глупости позволил себя втянуть.