А. П. Моисеева > С. А. Наумова Г. Ю. Тихонова Т. А. Чухно культурологический практикум
| Вид материала | Практикум |
- Практикум по курсу "Менеджмент", 39.1kb.
- Р. А. Наумова городского округа город Буй Костромской области программа, 122.49kb.
- Н. А. Моисеева глобализация и "русский вопрос", 193.05kb.
- Живое вещество и разум в универсуме, 175.23kb.
- Моисеева Лидия Алексеевна 2009 г. Содержание выписка из Государственного образовательного, 341.53kb.
- Учебно-методический комплекс по курсу «культурологический подход в психоанализе», 301.13kb.
- Регуш Людмила Александровна практикум по наблюдению и наблюдательности серия практикум, 2045.33kb.
- Багиев Г. Л., Моисеева Н. К., Никифорова, 22.57kb.
- Практикум по психологии, 4549.93kb.
- Л. В. Щербакова практикум по аналитической химии барнаул 2004 министерство образования, 957.22kb.
Когда Великий Путь утрачен — появляются «человечность» и «долг». Вместе с остротой ума рождается и великое коварство. Когда шесть родичей не ладят — появляются «сыновняя почтительность» и «родительская любовь». Когда в государстве смута — возникают верноподданные».
Вопрос
Кто в традиционном Китае мог выполнять функции верноподданных?
Глава 43
Самое мягкое в мире одолевает самое твердое. То, у чего нет бытия, проникнет и туда, где нет щелей. Поэтому я понял пользу недеяния. Ничто в мире не сравнится с учением без слов и с пользой от недеяния.
Вопрос
Как Вы понимаете даосское утверждение о «пользе недеяния»?
Глава 44
Что ближе — слава или жизнь? Что дороже — жизнь или богатство? Что тяжелей — иметь или терять? Вот почему кто многого хочет, тот и много тратит, кто много копит, много и теряет. Тому, кто знает меру, не придется стыдиться, кто умеет остановиться, не устанет. Он может прожить долго.
Вопрос
Итак, что необходимо соблюдать «благородному мужу», чтобы следовать рецепту конфуцианского долголетия?
Глава 45
Великое совершенство похоже на изъян, а в применении — безупречно. Великая полнота похожа на ущерб, а в применении — неисчерпаема. Великая прямота похожа на кривизну. Великое мастерство похоже на неумение. Великое красноречие похоже на косноязычие. Движение побеждает холод. Покой побеждает жару. Тишине и покой — основа Поднебесной.
Вопрос
Даосская традиция придерживается принципа, что все в мире бесконечно переходит в свою противоположность и это делает все качества относительными. Как это можно выразить символически?
Глава 46
Когда Поднебесная следует Пути — коней отправляют унавоживать поля. Когда Поднебесная не следует Пути — боевые кони пасутся в предместьях. Нет пущей беды, чем не знать меры. Нет пущего зла, чем любостяжание. Поэтому умеющий довольствоваться в меру всегда доволен.
Вопрос
Что должны соблюдать люди, чтобы в государстве все было благополучно?
Глава 47
Не выходя со двора, можно познать мир. Не выглядывая из окна, можно увидеть путь Неба. Чем дальше уйдешь — тем меньше узнаешь. Поэтому мудрец не ходит — а знает, не показывается — а обретает славу, не действует — а достигает совершенства.
Вопрос
Можно ли смысл данного теоретического рассуждения выразить одним понятием?
Глава 48
Отдавшись учению, что ни день обретают. Следуя Пути, что ни день теряют. А теряя все больше и больше, доходят до недеяния: не действуют — и все совершается. Поднебесной всегда овладевают посредством недеяния — тот, кто действует, не сможет овладеть Поднебесной.
Вопрос
Объясните, почему принцип «недеяния» в даосской традиции явился единственным средством достижения гармонии в Поднебесной.
Глава 57
Страна управляется справедливостью, война ведется хитростью, Поднебесная добывается недеянием. Откуда я знаю, что это так? А вот откуда. Чем больше в Поднебесной запретов — тем беднее народ. Чем больше у народа оружия — тем сильней смута в государстве. Чем больше среди людей умельцев и искусников — тем больше диковинных вещей. Чем больше законов и указов — тем чаще бесчинства и грабежи. Поэтому мудрец говорит: я ничего не делаю — и народ сам по себе совершенствуется.
Вопрос
Данное утверждение мог выдвинуть представитель даосской школы. Что бы сказал, по Вашему мнению, ученик Конфуция о путях совершенствования народа?
Из главы IX
14. Учитель пожелал поселиться среди варваров. Кто-то сказал ему:
— Как вы сможете жить в таком захолустье?
— Если там поселится благородный муж, — ответил Учитель, — то какое же это захолустье?
Вопрос
Какие особенности традиционной китайской культуры обусловили уверенность Конфуция (Учителя) в возможности преобразования «варварского захолустья»?
Из главы X
17. Как-то раз загорелась конюшня. Учитель, вернувшись с государева двора, осведомился только:
— Люди не пострадали?
А про коней даже не спросил.
Вопрос
Какой вопрос мучил бы Лаоцзы, будь он свидетелем подобного несчастья?
Из главы XI
11. Цзылу спросил, как подобает служить душам и духам.
— Живым не умеем служить, — ответил Учитель, — как же мы можем служить душам?
— Тогда, — сказал Цзылу, — осмелюсь у вас спросить — что такое смерть?
— Не знаем, что такое жизнь, — ответил Учитель, — как же мы можем знать, что такое смерть?
Вопрос
Можно ли судить по ответам Учителя об отношении к смерти, к жизни, к сверхъестественному, которое сложилось в традиционном китайском обществе?
26. Цзылу, Цзэе Си, Жань Ю и Гунси Хуа сидели подле Учителя. И Учитель сказал:
— Я чуть постарше вас и потому не в счет. Вот вы все говорите: «про меня не знают!» Ну, а если бы кто узнал и взял на службу, что бы вы стали делать?
Цзылу ответил не задумываясь:
— Пусть это будет государство лишь в тысячу боевых колесниц. Его теснят большие государства, их войска угрожают вторжением, а тут еще неурожай и голод... Я же, взявшись за дело, берусь за какие-нибудь три года вселить в людей отвагу и указать им верный путь.
Учитель улыбнулся.
— А ты что скажешь, Цю?
Тот ответил так:
— Пусть это будет небольшое государство — ли в шестьдесят-семьдесят или даже в пятьдесят. Если возьмусь за управление, то года за три сумею сделать народ богатым. Что же до обрядов и музыки, то здесь уж придется подождать мужа высоких достоинств.
— А ты что скажешь, Чи?
Тот ответил так:
— Не скажу, что уже справился бы, но хочется поучиться... Я бы желал, облачившись в парадное платье, быть младшим распорядителем при жертвоприношениях в храме предков или при встрече союзных князей.
— А ты что скажешь, Дянь?
Тот перестал играть на гуслях-сэ и, с легким звоном отложив их прочь, поднялся и ответил:
— А я хочу совсем не того, что эти трое.
— Что за беда! — сказал Учитель. — Ведь каждый может высказать свое желание.
И Цзен Си сказал так:
— Поздней весной, когда все ходят в весенних одеждах, взять пять-шесть юношей, из тех, что уж носят шапки для взрослых, и шесть-семь подростков, омыться с ними в водах И, обсохнуть на ветру у алтаря Дождя и под песни вернуться домой.
Вопрос
Как Вы считаете, кого из юношей Конфуций рекомендовал бы взять на службу и почему?
Из главы III
3. Учитель говорил:
— Если человек не человечен, что он поймет в обрядах? Если человек не человечен, что он поймет в музыке?
Вопрос
1. Почему Конфуций главным качеством, позволяющем разбираться в музыке и правильно отправлять обряды, считает «человечность»?
2. Как можно охарактеризовать философию жизни Конфуция?
Бамбуковые страницы. Антология древнекитайской литературы. Пер. с древнекит. Сост., вступит. статья, статьи об авторах и коммент. И. С. Лисевича. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1994. С. 74-77.
«Чжуан-цзы»
Книга «Чжуан-цзы» («Учитель Чжуан»), судя по всему, составлена учениками философа Чжуан-цзы, одного из патриархов даосизма. Его роль в истории китайской философской мысли была столь велика, что сам даосизм в Китае нередко называли «Учением Лао-цзы и Чжуан-цзы». Считается, что Чжуан-цзы (Чжуан Чжоу) жил около 396 — 286 гг. до н. э. — иными словами, он был современником Мэн-цзы, хотя они никогда не встречались и не упоминали друг о друге. В каком-то смысле их жизнь текла в разных измерениях: Мэн-цзы был озабочен делами своего времени, стремясь переделать мир к лучшему; Чжуан-цзы, напротив, старался бежать от мирской суеты, сбросив с себя путы этого мира, который он, как и Платон, считал не более чем миром теней. Его неоднократный отказ служить государям был вызван не только боязнью превратностей судьбы царедворца. Он страшился сменить странствия в мире духа, в сфере нетленных и истинных ценностей на калейдоскоп пустых иллюзий, усугубить преходящий «сон души» ненужными и пагубными кошмарами. Каждому в конце пути предстоит «великое пробуждение», полагал он. «Глупцы считают, что ои бодрствуют, и, вникая во все, познают, кто царь, а кто пастух... Я, говорящий, что ты спишь, тоже сплю», — читаем мы у Чжуан-цзы, и эти слова предваряют его удивительную притчу о легкокрылой бабочке, которой только пригрезилось, что она стала бескрылым и грузным существом — человеком.
Нет, Чжуан-цзы ничего прямо не утверждает, он только приглашает к размышлению и работе души, лишь чуточку приоткрывает двери в иное знание. Его парадоксы, которые ошеломляют читателя, служат той же цели освобождения мышления от привычных стереотипов, что и гораздо более поздние дзенские коаны. Его тексты — это своеобразное приглашение к медитации, путь к предельному самососредоточению, когда человек, внешне став «как иссохшая ветвь», внутренне погружается в сокрытые глубины Бытия и черпает из них сверхъестественные способности и могущество.
По Чжуан-цзы, все в мире относительно и чаще всего противоречит людским меркам. Человеческому разуму не дано познать всего: он подобен лягушке, сидящей на дне высохшего колодца, и не с ним толковать об океане. Однако Зерно человеческой души есть частица того Света. что порождает все бесчисленные тени нашего мира; потому-то познавший Свет, приобщившийся к Дао становится как бы вровень с Мирозданием, и все оно отныне превращается в его вместилище, украшая его, как драгоценностями, своими светилами. Совершенный человек, познавший Дао, — идеал Чжуан-цзы. Он следует естественности, уподобляясь младенцу, и предоставляет вещи самим себе. Он не боится могильного холма и, воспринимая круговорот сущего без гнева и скорби, подчиняется воле Великого Плавильщика. Не нужно выпрямлять то, что рождено быть кривым, не нужно торопить события, надо лишь вторить естественному ходу вещей и никогда не запевать первому. Сохранить целостность своей натуры и помочь проявлению истины в мире посредством недеяния — вот задача, достойная жизни на земле. Те же, кто стоит на вершинах власти, и те, кого люди чтят как мудрецов, нарушают принцип естественности, вносят смуту в человеческое существование, а после тщетно стараются исправить содеянное, разглагольствуя о «человеколюбии», «долге и справедливости».
Впрочем, любые слова бессильны передать истину — вместо речей Чжуан-цзы призывает к «громовому молчанию». Так же бессилен и человеческий опыт — он далеко, по его мнению, уступает духовному прозрению, сверхчувственному озарению, приносящему истинное знание. Где-то этот старинный взгляд на мир сказывается и на самом построении книги — она фрагментарна, не следует единой линии логического развития и целостность предполагает уже на ином, внесловесном уровне. К нему читатель должен совершить самостоятельное восхождение — ему надо «забыть слова», чтобы постичь сущность.
Чжуан-цзы иногда называют в Китае «философом-поэтом» — столь образны и ярки его рассуждения. Он смело черпает из гигантской сокровищницы устного творчества и, проявив великое искусство огранщика, наполняет фольклорными образами свои блестящие притчи. Он великолепный диалектик и мастер спора, и, поскольку нет, с его точки зрения, непереходимой границы бытия и небытия, он первым в Китае вводит в свои рассуждения вымышленного героя. В заключение скажем, что влияние Чжуан-цзы на китайскую культуру вообще трудно переоценить, а его притчи и поныне знает каждый образованный и даже необразованный китаец.
Вопросы
1. Что вы знаете о Чжуан-цзы?
2. Актуально ли наследие Чжуан-цзы в современности?
Из книги «Чжуан-цзы»
Однажды Чжуан Чжоу приснилось, что он бабочка: он блаженно порхал, веселился без меры и не знал, что он — Чжоу. А проснувшись внезапно, даже вздрогнул от мысли, что он — Чжоу. И не знал уже: Чжоу ли снилось, что он — бабочка, или бабочке снится, что она — Чжоу? Ведь бабочка и Чжоу — совсем не одно и то же. Или это и есть превращение?
Гл. 2 «О равенстве вещей»
У коня есть копыта — чтобы ступать по инею и снегу, шерсть — дабы уберечься от ветра и стужи; он щиплет траву и пьет воду, встает на дыбы и скачет — в этом истинная природа коня. Не нужны ему ни высокие башни, ни богатые хоромы.
Но вот появился Бо Лэ и сказал:
— Я знаю, как укрощать коней.
И принялся клеймить их и подпаливать, стреноживать и взнуздывать, подстригать им гриву и подрезать копыта, приучать к стойлам и яслям. Из десятка коней подыхало два-три. А он морил их голодом и жаждой, гонял то рысью, то галопом, учил держать строй и равнение, истязал удилами спереди, изводил кнутом и плетью сзади — и коней стало подыхать больше половины.
— А я, — сказал Гончар, — знаю, как обращаться с глиной: круги делаю строго по циркулю, квадраты — по угломеру.
— А я, — сказал Плотник, — знаю, как управляться с деревом: кривое — подгоняю по крюку, прямое — выравниваю по отвесу.
Но разве природа дерева и глины в том, чтобы подчиняться крюку и отвесу, циркулю и угломеру! Однако умельцев славили из века в век, не уставая повторять: «Бо Лэ умел укрощать коней, а Гончар и Плотник знали, как обходиться с глиной и деревом».
Такую же ошибку совершают и те, кто правит Поднебесной. Те, кто умел ею править, поступали не так.
Природа людей постоянна: они ткут и одеваются, пашут и едят — это можно назвать общими их свойствами. Единство и равенство — естественное их состояние. Вот почему во времена Высокой Добродетели их поступь была степенна, а взгляд — сосредоточен. В те времена в горах не было дорог и троп, на реках — лодок и мостов; все живое держалось бок о бок, не зная границ; птицы и звери бродили стадами и стаями, а трава и деревья росли, как хотели. Птиц и зверей можно было водить на веревочке; можно было, взобравшись на дерево, заглядывать в гнезда ворон и сорок. Люди жили тогда вместе с птицами и зверьми, были родней всему живому — где уж было им знать о подлых и о благородных! Все были равно невежественны — и добродетель их не оставляла; в равной мере не знали желаний — и были просты и естественны. Так, живя в простоте и естественности, народ сохранял свою природу.
Но вот явились мудрецы, выдавая потуги свои за «человечность», ухищрения свои — за «долг», и в Поднебесной родились сомнения. Беспутство и неистовство стали выдавать за музыку, а мелочные правила — за обряды, и в Поднебесной начались раздоры. Разве можно вырезать жертвенный кубок, не калеча дерева? Разве можно выточить скипетр, не губя белой яшмы? Как научить «человечности» и «долгу», не отрешившись от Пути и Благодати? Как наставить в обрядах и музыке, не поступившись естественными чувствами? Разве можно создать узор, не смешав пяти красок? Разве можно создать шесть ладов, не смешав пяти звуков? Когда ради утвари калечат дерево — в этом повинен плотник; когда ради «человечности» и «долга» забывают о Пути и Благодати — в этом повинны мудрецы.
Живя на воле, кони щипали траву и пили воду. Радуясь — ласкались, сплетаясь шеями; осерчав — лягались, повернувшись задом. Только это они и умели. Когда же на них надели хомут, да нацепили им на морду полумесяц — они выучились злобно коситься и увертываться, грызть удила и рвать поводья. Это Бо Лэ научил их лукавить и буйствовать — и в этом его преступление.
В Хэсюевы времена люди жили, не ведая, чем занимаются, ходили, не зная, куда идут; с полным ртом, с тугим животом, гуляли себе да радовались. Только это они и умели! Но вот явились мудрецы и стали насаждать обряды и музыку, дабы с их помощью наставить Поднебесную, стали превозносить «человечность» и «долг», дабы умягчить сердца в Поднебесной. С тех-то пор люди и ринулись сломя голову за знаниями да за наживой, и повинны в этом мудрецы!
Гл. 9 «У коня есть копыта»
Вопросы
1. Почему в тексте используется название "Поднебесная"?
2. Почему в тексте "единство и равенство" объявляются естественными состояниями" китайцев?
3. Чем обусловлены идеалы естественности?
Направление выбрано неправильно
Давным-давно жил-был некий Хао в местности Чжун-юань, расположенной близ реки Хуанхэ. Однажды он отправился по делу в Княжество Чу, которое находилось близ реки Янцзы. Княжество было расположено к югу от местности Чжун-юань, но Хао приказал кучеру взять направление к северу.
По дороге ему встретился человек. Между ними завязался разговор. Тот сказал:
— Земляк, вы же взяли неправильный курс. Чтобы попасть в княжество Чу, надо двигаться на юг. А вы почему-то едете на север.
— Это ничего! У меня лихая лошадь, и она бежит очень быстро, — ответил путешественник.
— Мало ли что у вас лошадь лихая и бежит очень быстро, но по этому направлению ни в коем случае нельзя доехать до княжества Чу.
— У меня довольно много денег на эту поездку.
— И большая сумма денег вам тоже не поможет. Я повторяю: по этому направлению вы никак не достигнете нужного места.
— Однако ж, знаете ли вы, что у меня способный кучер? Он мастерски управляет лошадью!
Так и не осознав своей ошибки, Хао поехал дальше.
Мы можем со всей ответственностью заявить: чем лучше у него лошадь, чем больше у него денег и чем ловчее его кучер, тем он будет дальше от княжества Чу.
Вопросы
1. Определите сущностные черты китайского менталитета.
2. Что не понял Хао?
Юй-гун сносит горы
Там, где сейчас равнина, некогда громоздились горы Тайханшань и Ваньушань. Высота их над уровнем моря составлял около 10 тысяч чжанов, и, чтобы обойти эти горы, надо было проделать путь в 700 ли.
На севере от гор Тайханшань и Ваньушань жил старик. Все в деревне звали его Юй-гун — «добродетельный старик». Ему было около девяноста лет, и люди рассказывали о его добрых делах. Дом Юй-гуна находился у самого подножия гор, и всегда надо было делать большой круг, чтобы попасть на дорогу, ведущую к городу Юйчжоу. Редко, очень редко выходили со двора дети и внуки Юй-гуна, да и из деревни люди раз в год с трудом выбирались в город. Очень сердили старика горы, и он ванашивал мысль — убрать горы Тайханшань и Ваньушань, чтобы они не мешали человеку.
Однажды Юй-гун созвал всех домашних и сказал им:
— Эти горы загородили нам выход к людям. Мы должны приложить все усилия и снести, срыть эти горы, дать людям землю и открыть прямой путь к городу. Тогда увидим жизнь.
Домашние согласились с предложением Юй-гуна. Только жена покачала головой и с сомнением сказала:
— С твоими силами, Юй-гун, не справиться и с маленьким холмиком, а ты говоришь о Тайханьшани и Ваньушани. Да и куда денем глыбы камня и земли? Не подумал ты, старик.
Все дружно ответили ей:
— Не беспокойся, бабушка! Найдем место! Камни и землю от гор будем тоносить в залив Бохот.
Юй-гун не любил откладывать дела и назавтра со всей семьей начал срывать горы. Его соседка-вдова прислала на помощь своего единственного сына. Мальчику едва минуло семь лет.
Работали все очень усердно, камни и землю сбрасывали в залив Бохот. Юй-гун так увлек семью, что за год они и трех раз не были дома.
Слух о том, что Юй-гун с домашними сравнивает Тайханшань и Ваньушань, дошел до равнины и берегов Хуанхэ. Здесь жил мудрец по имени Чжи Соу. Он решил проверить слухи о добродетельном старце и его мудром начинании. Долго поднимался Чжи Соу в горы. Наконец на самой верхушке он нашел старого Юй-гуна и его домочадцев. Все они с увлечением отбивали и уносили камни, копали землю. Мудрец втайне улыбнулся. А затем подошел к Юй-гуну.
— Какой же ты глупый, старик! Ты ведь стар и слаб! Ведь твоих сил не хватит даже на то, чтобы выдернуть корни дерева, а ты задумал снести две горы!
Юй-гун не рассердился, а только покачал головой:
— Вот ты действительно глупый. Ты даже глупее вот этого мальчика, сына вдовы! Да, я очень стар, мне осталось недолго жить. Однако после меня останутся сыновья, после сыновей — внуки, после внуков — правнуки. Вот так бесконечной чередой пойдут поколение за поколением, а горы ведь расти не будут… Так почему бы нам не снести эти горы?
Ничего не мог на это сказать мудрец и, не простившись, уехал с гор.
Вопросы
1. Назовите характерные черты китайского менталитета.
2. Какие религиозно-философские учения представлены в этом тексте?
Как ученый покупал туфли
Давным-давно жил в Китае один ученый. Раз решил он купить себе туфли. Смерив рисовым стебельком размер своей ноги, он мерку небрежно бросил на кровать, а на другой день утром торопливо отправился на базар, забыв про нее.
На базаре ему понравилась одна пара туфель. Желая их померить, он схватился за карман, но мерки там не оказалось. Он бросился к торговцу:
— Извините, пожалуйста, я забыл дома мерку. Я сейчас за ней сбегаю.
Ученый стремглав бросился домой. Когда он вернулся на базар, стемнело, и торговец с туфлями ушел. Так ученый туфель себе не купил.
— Кому же вы покупали туфли? — спросил знакомый.
— Как кому? — удивился ученый. — Себе!
— Зачем же вы бегали домой за меркой? Раз вы покупали для себя, то ноги у вас были с собой…
— Да, но я должен верить мерке, а не своим ногам, — возразил ученый.
Вопросы
1. Определите традицию, в которой написана сказка: даосская или конфуцианская?. Обоснуйте.
2. Что характеризует тексты, принадлежащие этой традиции?
7. смысл и ценности традиционной индийской культуры
Б х а р а т а. «Натьяшастра» («Учение о театральном искусстве»)
«Натьяшастра» Бхараты — произведение энциклопедического характера, содержащее сведения о драматическом искусстве, танце, музыкальном искусстве, поэтике. Установить время его создания с большеи или меньшей определенностью почти невозможно. Ряд ученых относит его к III — IV вв. н. э., другие — к более раннему времени (вплоть до I века до н. э.). Трактату предпосылается введение, излагающее миф о происхождении драмы и ее составных частей, в том числе и музыки. Последующие трактаты по теории музыки неизменно называют создателем музыкального искусства бога Брахму.
Глава I. 11-17. Боги во главе с великим Индрой пришли к прародителю Брахме и сказали ему» «Мы хотим, чтобы ты создал для нас такую забаву, которая развлекала бы слух и зрение. Кроме того, ведь шудрам недоступны веды. Ты же создай новую, пятую веду, которая была бы доступна всем варнам».
«Да будет так!» — сказав им это и отпустив царя богов, [Брахма], знающий истину, предался упражнениям йоги и обратился мыслью своей к четырем ведам. Он сказал себе: «Я создам веду, которая будет называться драмой (nātya). Она будет приводить к благочестию, приносить материальную пользу, в ней люди будут получать нужные советы, и она будет указывать им на их долг. В ней будет смысл всех наук и сочетание всех искусств, и она будет основана на древних сказаниях».
Решив так, великий бог вспомнил все веды и создал веду о драме из четырех вед. Он взял содержание из Ригведы, музыку из Самаведы, драматическое действие из Яджурведы и учение о раса из Атхарваведы.
Вопросы
1. В данном тексте рассказывается о божественном происхождении драматического искусства. О какой особенности индо-буддийской культуры идет здесь речь? Какие условия создания веды о драме никогда бы не принял Будда, ели бы к нему пришли Боги с такой просьбой?
2. Что Вы знаете о Ведах?
Столепестковый лотос: Антология древнеиндийской литературы. Пер. с санскрита и древнетамильского. Сост., вступит. статья И. Д. Серебрякова. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1996. С. 386-387
БХАРТРИХАРИ. О времени (фрагмент из «Вакьяпадии)
1. Некоторые объявляют Время субстанцией, отличной от действия, вечной, всепроницающей, которой измеряются вещи в их действии. Вайшешики считают Время вечным единством, единым и всепроницающим. Оно отлично от действия и им измеряется действие.
2. Дишти, витасти — меры длины, прастха, дрона — меры объема, суварна, нишка и пата — меры веса. Время есть средство измерения подобных нематериальных субстанций. Время измеряет движение Солнца, и мы получаем такие выражения, как месяц (маса), год (самватсара) и т. д. Число определяет вещи материальные равно, как нематериальные. Мы говорим «два горшка», «много душ», «два действия», «одно витасти», «две руки». Число может определять и «число»: поэтому мы можем сказать «две полусотни».
3. Время дифференцировано, хотя и едино, и объявлено причиной творения, бытия и уничтожения явлений, проходящих через эти состояния.
Время есть причина рождения, бытия и упадка в соответствии с их собственной натурой. Некоторые вещи рождаются весной, другие — в сезон дождей. То же может быть сказано о бытии и смерти.
4. Время называют движителем мировой машины. Оно регулирует вселенную благодаря разрешению и высвобождению.
Время можно сравнить с сутрадхарой (кукловодом), натягивающим нити, т. е. вселенной. Именно благодаря Времени происходит следование вещей и событий во вселенной. Определенные вещи появляются в определенное время, тогда как другие вещи появиться не могут.
5. Если Время не препятствует и если оно не снимает препятствия, в порядке вещей возникает смешение.
Если Время не препятствует появлению некоторых вещей в определенное «время», вещи не могут появляться; возникнет смешение вещей и все здание причинности рушится.
6. Благодаря ассоциации с разными вещами Время дифференцирует бытие различными путями. Ничто не может дифференцироваться само по себе или само собой.
Время едино, но дифференцируется благодаря объединению с различными действиями объектов вселенной. Действиями объектов являются подразделения времени, приобретаемые и обязанные этим ассоциациям. Все дифференциации предметов обязаны внешним факторам.
7. Ничто единое и многое, ничто белое или черное не могут быть сами по себе. Лишь в сочетании с другими явлениями данная субстанция является в том или ином виде.
Чистая субстанция, свободная от каких-либо ассоциаций, не может участвовать в мировом взаимодействии. Когда качества подобного единства проявляются, они так и квалифицируются. Когда качества подобны черному или белому, они и описываются как «черное» или «белое». Если качества, подобные природе «коровы», присутствуют в явлении, то оно и является «коровой». Таким же образом Время дифференцируется с действиями, подобными «рождению» и т. п., в зависимости от времени рождения, времени бытия, времени разрушения и т. п.
8. Подразделения времени в соответствии со своими членениями понимаются как их собственные членения. Таким образом, Время дифференцировано к подразделению в обычных измерениях (вьявастханах).
Движения Солнца, планет, звезд являются проявлением Времени. Благодаря их дифференциации порождаются различные меры Времени. День и ночь, неделя, месяц, эра, эпоха суть обычные меры времени. Промежуток между восходом и заходом Солнца есть день. Ночь, полнолуние, мгновение и т. п. определяются подобным же образом.
9. Благодаря связи с конкретным Временем «осуществление» обретает свое место. Так Время становится причиной действий сил.
Благодаря движению Времени «возможности реализуются. «Возможности» производят эффект, когда они востребованы Временем. Вот почему наличие Времени называют нимиттакарана (конечной причиной).
10. Регуляция «рождения» или «проявления» объекта зависит от взаимодействия факторов. Функционирование субъекта также регулируется, поскольку оно зависит от Вечного.
Сила причин, допускаемых Временем, либо производит, либо демонстрирует их эффект. Однажды произведенный эффект длится некоторое «время». Существование регулируется Временем. Разрушение также зависит от Времени.
Вопросы
1. Объясняет ли этот текст специфику понимания времени в индийской культуре?
2. Можно ли утверждать, что сознание индийцев принципиально антиисторично?
Толстой Л. Н. Собрание сочинений в 22 томах. М., Изд-во «Художественная литература». т. 12, 1982 г.
Карма
Панду, богатый ювелир браминской касты, ехал со своим слугой в Бенарес. Догнав по пути монаха почтенного вида, который шел по тому же направлению, он подумал сам с собой: «Этот монах имеет благородный и святой вид. Общение с добрыми людьми приносит счастье; если он также идет в Бенарес, я приглашу его ехать со мной в моей колеснице». И, поклонившись монаху, он спросил его, куда он идет, и, узнав, что монах, имя которого было Нарада, идет также в Бенарес, он пригласил его в свою колесницу.
Они поехали вместе в колеснице, и Панду дорогою слушал с удовольствием поучительные речи Нарада. Проехав один час, они подъехали к месту, где дорога была размыта с обеих сторон и телега земледельца со сломанным колесом загораживала путь.
Девала, владетель телеги, ехал в Бенарес, чтобы прожать свой рис, и торопился поспеть до зари следующего утра. Если бы он опоздал днем, покупатели риса могли уже уехать из города, скупив нужное им количество риса.
Когда ювелир увидал, что он не может продолжать путь, если телега земледельца не будет сдвинута, он рассердился и приказал Магадуте, рабу своему, сдвинуть телегу в сторону, так, чтобы колесница могла проехать. Земледелец противился, потому что воз его лежал так близко к обрыву, что мог рассыпаться, если его тронуть, но брамин не хотел слушать земледельца и приказал своему слуге сбросить воз с рисом. Магадута, необыкновенно сильный человек, находивший удовольствие в оскорблении людей, повиновался, прежде чем монах мог вступиться, и сбросил воз. Когда Панду проехал и хотел продолжать свой путь, монах выскочил из его колесницы и сказал:
— Извините меня, господин, за то, что я покидаю вас. Благодарю вас за то, что вы по своей доброте позволили мне проехать один час в вашей колеснице. Я был измучен, когда вы посадили меня, но теперь благодаря вашей любезности я отдохнул. Признав же в этом земледельце воплощение одного из ваших предков, я не могу ничем лучше вознаградить вас за вашу доброту, как тем, чтобы помочь ему в его несчастье. Брамин взглянул с удивлением на монаха.
Вы говорите, что этот земледелец есть воплощение одного из моих предков; этого не может быть.
Я знаю, — отвечал монах, — что вам неизвестны те сложные и значительные связи, которые соединяют вас с судьбою этого земледельца. Но от слепого нельзя ожидать того, чтобы он видел, и потому я сожалею о том, что вы вредите сами себе, и постараюсь защитить вас от тех ран, которые вы собираетесь нанести себе.
Монах поздоровался с Девалой-земледельцем и стал помогать ему в починке его телеги и в том, чтобы подобрать рассыпавшийся рис. Дело шло быстро, и Девала подумал:
«Этот монах, должно быть, святой человек, — ему как будто помогают невидимые духи. Спрошу его, чем я заслужил жестокое со мной обращение гордого брамина».
И он сказал:
Почтенный господин! не можете ли вы сказать мне, за что я потерпел несправедливость то человека, которому я никогда не сделал ничего худого?
Монах сказал:
— Любезный друг, вы не потерпели несправедливости, но только потерпели в теперешнем существовании то, что вы совершили над этим брамином в прежней жизни. И я не ошибусь, сказавши, что даже и теперь вы бы сделали над брамином то же самое, что он сделал с вами, если бы были на его месте и имели такого же сильного слугу.
Рис был убран в воз, и монах с земледельцем приближались уже к Бенаресу…
Вопросы
1. Найдите особенности менталитета индо-буддийской культуры.
2. Почему монах назвал брамина Панду «слепым»?
3. Почему земледелец Девала решил, что монах — человек святой жизни? Обсудите понимание «святости» в индо-буддийской культуре?
4. Объясните понятие «справедливость» с точки зрения индо-буддийской культуры.
5. Какая религиозная традиция Индии положена в основу этой сказки? Докажите свое мнение.