Министерство сельского хозяйства РФ фгоу впо «Самарская государственная сельскохозяйственная академия»
| Вид материала | Документы |
| 5.14. Вопрос вопросов: «что делать?» 5.15. Резюме: элиминация |
- Самарская государственная сельскохозяйственная академия, 79.14kb.
- Методология аналитического обоснования развития сельского хозяйства на базе статистического, 709.24kb.
- Научное обоснование повышения обмена веществ, мясной продуктивности птицы при использовании, 531.52kb.
- «Нижегородская государственная сельскохозяйственная академия», 1723.58kb.
- Взаимные обязательства по созданию необходимых условий для подготовки высококвалифицированных, 251.25kb.
- Государственное управление предприятиями апк, 122.68kb.
- Министерство сельского хозяйства и продовольствия Республики Беларусь, 295.18kb.
- Интенсификация производства говядины в мясном скотоводстве 06. 02. 10 частная зоотехния,, 864.33kb.
- Воспроизводительные качества коров в зависимости от уровня молочной продуктивности, 413.96kb.
- Министерство сельского хозяйства и продовольствия республики беларусь, 405.25kb.
5.14. Вопрос вопросов: «что делать?»
Итак, логическая бомба сработала. Сохраняются ли у западной цивилизации какие-то шансы на спасение? Бессмысленно пытаться изменить мировоззренческие установки людей, привлекая их экономически, либо репрессивно воздействуя на них. В частности, вполне возможно экономически стимулировать многодетные семьи за счет дополнительного налогообложения малодетных и бездетных семей. Однако в условиях демократической формы правления подобного рода мероприятия подорвут популярность проводящих их властей, что естественным образом приведет к смене правительства и свертыванию подобного рода репрессивно-стимулирующих мероприятий.
Возможна и более гибкая политика, когда многодетные семьи стимулируются настолько, что рождение множества детей становится экономически рентабельным. Последнее, однако, с необходимостью должно привести к росту инфляции, то есть ударит, прежде всего, по работающим. Наконец, любые демографические мероприятия однозначно приведут к увеличению числа иждивенцев в общей массе населения, что на практике означает стратегическое падение уровня жизни, причем, тем в большей степени, чем успешнее будут проводимые мероприятия.
Находясь под гнетом внешнего воздействия, фаустовский человек способен какое-то время существовать в мобилизационном режиме, подобно больному, который выполняет предписания врачей, поскольку речь для него идет о жизни и смерти. Аналогичным образом осуществляется экзистирование во время войны, в местах заключения и т.п. При этом люди попросту перетерпливают житейские неудобства и лишения в надежде на последующее возвращение к нормальному, с их точки зрения, существованию. Соответственно мобилизационная демографическая политика, в лучшем случае, даст временный эффект, но с наибольшей вероятностью будет свернута задолго до того, как ситуация начнет действительно меняться, поскольку многодетность – пожизненна, то есть требует отказа целых поколений от нормального с фаустовской точки зрения экзистирования.
Конечно, возможны и другие, более фантастические проекты спасения Запада. Например, популяцию можно попытаться сохранить, переориентировав воспроизводство со стихийного и кустарного на управляемое и регулируемое. Можно создать своеобразные фабрики, где суррогатные матери будут вынашивать искусственно оплодотворенные яйцеклетки из соответствующих банков спермы. Не говоря уже о дороговизне подобного рода проектов, об отсутствии соответствующей массовой технологии, такого рода деятельность будет иметь непредсказуемые социальные последствия, поскольку появится целая раса людей, воспитанных вне семьи, в условиях детского дома, приближающихся по своим параметрам к монастырско-коммунистическим. Выходцы из подобного рода воспитательных учреждений будут воспринимать фаустовскую цивилизацию извне, что вполне может привести к своеобразной цивилизационной мутации, когда биологический субстрат Запада самоорганизуется в нечто, заведомо антизападное.
Наконец, в запасе у Запада имеется та очевидная программа, на которую, в основном, уповают современные европейские политики. Можно попытаться «цивилизовать варваров», поддерживая демографический баланс за счет перманентной иммиграции. Сомнения в подобного рода программе вызывает судьба Древнего Рима, где стихийно осуществлялась аналогичная стратегия. Если варвары цивилизуются, они станут обычными фаустовскими людьми, то есть перестанут воспроизводиться, так что фаустовскому обществу будут требоваться все новые и новые иммиграционные волны, которые рано или поздно вызовут культурную мутацию, породив на месте фаустовского принципиально иное общество. Другой важный момент: выходцы из третьего мира склонны еще какое-то время сохранять свою культурную идентичность, так что фаустовская цивилизация окажется культурно перенасыщенной несовместимыми, разнородными элементами, и это когда-нибудь взорвет ее изнутри на манер Югославии.
5.15. Резюме: элиминация
В свое время Лакатос обратил внимание на главную, по его мнению, слабую сторону попперовского фальсификационизма. Дело в том, что Поппер требовал обязательной и немедленной элиминации фальсифицированной теории, что исключало всякие ее модификации методом ad hoc. Лакатос справедливо отмечал в этой связи, что в своей повседневной практике ученые так не поступают, поскольку, отвергая эмпирически дискредитированную теорию, вполне можно оказаться вообще без теории, подобно тому как, разрушая непригодное для жизни жилье, автоматически оказываешься на улице.
Аналогичным образом разрушение фаустовской цивилизации превратит последние поколения фаустовских людей в маргиналов, ютящихся на задворках нового, культурно чуждого им мира, к которому они так и не смогут приспособиться. Отсюда многочисленные фантастические проекты спасения Запада, некоторые из которых были приведены выше.
И все-таки в споре Поппера и Лакатоса, по-видимому, прав первый. Всевозможные коррекционные мероприятия могут лишь отсрочить неизбежный конец Запада, но не отменить его вовсе, поскольку цивилизация максимального самоудовлетворения противоречива в своих основаниях и потому не может существовать. Экзистенциальная программа, разработанная мыслителями Нового Времени, изначально предполагает паразитирование на иных культурных типах, будь то христиански ориентированный («отсталый») народ или варварский «третий мир». Однако всякая такая программа стремится к максимальному развертыванию, когда максимально самоудовлетворяться начинают все, что приводит к гибели соответствующей популяции, попросту перестающей воспроизводить себя.
Человечество сегодня спасает только то, что западный экзистенциальный проект еще не стал всемирным. Если подобного рода культурная мутация когда-нибудь произойдет, можно будет говорить уже не о гибели Запада, а о гибели всего человечества. Последнее попросту вымрет, освободив место другим формам жизни. Вопрос лишь в одном: каким?
Если прав Фукуяма, и западная цивилизация – это, действительно, конец истории114, рано или поздно любая мыслимая планетарная форма должна стать фаустовской, что обрекает ее на медленное вымирание. Сегодня, наряду с древними, вполне жизнеспособными культурами, к числу которых относятся арабо-мусульманская, китайская и индийская, можно указать еще на два активно формирующихся культурных типа: латиноамериканский и африканский. Однако эволюция всего этого культурного разнообразия вполне может закончиться на фаустовкий манер, что будет означать «естественную» или возрастную смерть человечества.
Тем самым грядущий апокалипсис не снимается с повестки дня: он только отодвигается на неопределенное будущее. Но означает ли подобный сценарий возвращение «назад к обезьяне», к дочеловеческим механизмам биологической эволюции? Здесь самое время осуществить очередную «концептуальную мутацию», обратившись к эволюционной эпистемологии, согласно основополагающей идее которой познание представляет собой биологическую эволюцию, продолжаемую другими средствами115.
Отсюда вывод: то, что эволюционно придет на смену человечеству, должно быть сотворено самим человечеством. К подобного рода апокалиптическому сценарию мы сейчас и обратимся.