Блавацкий В. Д. «Античная полевая археология» введение

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

Глава вторая

РАЗВЕДКИ И РАСКОПКИ НАСЕЛЕННЫХ ПУНКТОВ

Античные города и поселения нашего Причерноморья изучены не одинаково. Так, давно подвергающиеся раскопкам большие и некоторые малые северопонтийские города исследованы довольно подробно. Хуже обстоит дело с изучением сельскохозяйственных территорий античных государств Северного Причерноморья. Эта работа началась много позднее, чем раскопки городов, и, несмотря на успехи, преимущественно в течение последних лет, она все еще очень далека от завершения. Даже не составлена надлежащая карта северопонтийских государств, да это в настоящее время трудно сделать, ибо значительная часть их территории пока не подвергалась обстоятельным разведкам. Менее изучены античные поселения на восточном побережье Черного моря.

Разведки

Естественно, что полевые археологические работы на недостаточно исследованных территориях античных государств нужно начинать с разведки, чтобы обнаружить поселения и другие памятники.

Устанавливая местонахождение того или иного древнего города или поселения, необходимо принять во внимание ряд различных данных. Общей ориентировке иногда способствуют свидетельства древних писателей, особенно географов и авторов периплов ^¹⁶⁸. Иногда эти указания оказываются недостаточными; так, например, остается неясной локализация некоторых городов в азиатской части Боспорского государства (Патрэя, Гаргазы и др. ).

Свидетельства письменных источников следует сопоставить с данными топографии. Причем совершенно необходимо учитывать те изменения физической карты местности, которые произошли за последние два тысячелетия. Такие изменения на некоторых территориях, например на Боспоре, были весьма значительны^¹⁶⁹.

Началу полевых разведочных работ всегда должно предшествовать детальное изучение архивных данных о прежних исследованиях данного района и всей современной научной литературы, ему посвященной. Кроме того, следует принять во внимание случайные находки древних предметов, если они известны; среди них особенно важны древние надписи и монеты.

Аэрофотосъемка

Как показали работы последнего сорокалетия, большую помощь при археологической разведке античных городов может оказать применение аэрофотосъемки. Последняя была успешно применена при исследовании древних памятников Средиземноморья. В 1925—1932 гг. А. Пуадебар провел с помощью аэрофотосъемки большие археологические изыскания^¹⁷⁰ в Сирии и Ливане для изучения великого караванного пути, связывавшего Римскую империю со странами Востока. Методика исследований А. Пуадебара^¹⁷¹ заключалась в сочетании наблюдений над рельефом местности и ее растительным покровом; задача несколько облегчалась нередко очень хорошей сохранностью памятников, малодоступных из-за нахождения их в пустыне. В 1934—1936 гг. А. Пуадебар завершил свой труд исследованием гавани Тира, при котором съемка с воздуха сочеталась с подводными работами и раскопками на суше^¹⁷², тот же метод был применен им и в работах 1946—1950 гг. в другом важном порту — Сидоно^¹⁷³. Особенно интенсивное применение аэрофотосъемка получила в последние десятилетия^¹⁷⁴. С ее помощью оказалось возможным не только установить границы античных городов, но даже выявить основные черты городской планировки и расположение главных магистралей^¹⁷⁵. Немалую пользу принесла съемка с воздуха и при исследовании следов древних каналов, дорог, могил и границ земельных участков^¹⁷⁶.

Ознакомление с топографическими условиями необходимо производить не только путем непосредственного наблюдения местности, а также путем геодезической съемки. Это особенно поможет исследователю, если местность сильно пересеченная и труднообозримая. Съемка генерального плана городища является не только технической задачей. Иногда учет даже небольших колебаний рельефа местности очень существен для понимания археологической топографии исследуемого урочища.

При исследовании археологической топографии городища весьма важно учесть требования греческой фортификации, согласно которым оборонительная линия обычно проходила по краям командных высот, над склонами холмов, балок и оврагов, что и определяет нередко границы античных городов. Другим признаком большинства торговых городов, расположенных на берегу моря или лимана, является наличие гавани; ею могла служить более или менее закрытая бухта с отлогим берегом, покрытым песком или галькой. Наконец, еще одним условием, обычно соблюдавшимся древними градостроителями, было наличие в достаточном количестве хорошей питьевой воды. Правда, нужно оговориться, что археолог может обращаться к последнему признаку только с известной осторожностью, ибо за два с половиной тысячелетия, которые примерно прошли после основания античных городов нашего юга, гидрологические условия могли в той или иной местности сильно измениться.

Но наибольшее внимание, конечно, должно быть обращено на чисто археологические данные — наличие культурного слоя на территории городища. Это надежнее всего может быть установлено по обнажениям слоя в обрезах на берегу моря или реки, в промоинах оврагов, иной paз по краям оползней, по стенкам недавно вырытых канав и ям. О том же может свидетельствовать подъемный материал на всей поверхности городища, особенно если она вспахана, а также находки на дне промоин и в выкидах новых ям. Среди предметов, добытых сборами, обломки строительных материалов могут наиболее надежно свидетельствовать о наличии населенного пункта.

Если древнее городище размывается морем, то под водой около берега, как правило, встречаются камни (которые могут отсутствовать в ближайших окрестностях), а вдоль линии прибоя в морском песке заметны окатанные фрагменты древней керамики: черепиц и сосудов.

Наконец, следует отметить, что в тех случаях, когда граница античного города проходила не по краю холма, а по ровной местности, ее можно уловить по изменению рельефа. В результате многовековых отложений культурных напластований города занимаемый им участок может стать значительно выше окружающей его местности.

В задачи руководителя экспедиции входит всестороннее визуальное изучение исследуемого городища, а равно и окружающего ого ландшафта.

В случаях, когда поселение впервые обнаружено, можно произвести разведочные раскопки, чтобы выяснить мощность и характер культурных напластований. Для этой цели лучше всего зачистить какое-либо уже имеющееся вертикальное обнажение культурного слоя: обрез на берегу моря или реки, промоину оврага, край недавно вырытой ямы. Для разведочного раскопа надлежит выбрать участок, наиболее подвергающийся разрушению. Длина раскопа вдоль обреза должна быть 4—5 м, а ширина — 1—1, 5 м. Приемы работ на подобном раскопе такие же, какие при меняются на обычных раскопах городища. Раскопов-зачисток может быть несколько в различных частях исследуемого городища с целью изучения его археологической топографии.

Применять шурфовку, т. е. вскрытие незначительной площади (размером 2 X 2 или даже 2 X 1 м), или раскоп в виде траншеи (шириной 1—2 м) на ровной неповрежденной поверхности городища можно только в крайних случаях, когда ситуация настолько неясна, что исследователь сомневается в наличии на данном месте культурного слоя. При уверенности в том, что на данном месте находится древнее поселение, применять шурф можно лишь в тех случаях, когда культурный слой сильно поврежден, например глубокой вспашкой. В обычных же условиях более или менее хорошей сохранности культурных напластований шурфовка античного населенного пункта ничего не даст, ибо для выяснения стратиграфии придется либо разрушать какие-либо сооружения, либо значительно расширить вскрываемую площадь. Не представляется нам целесообразным и применение стратиграфического винтообразного зонда^¹⁷⁷ с целью извлечения фрагментов керамики с различных горизонтов культурного слоя. Этот прием при незначительных размерах пробуравленной поверхности (диаметр 4—6 см) может дать неясное и даже превратное представление о времени культурных напластований. Иное дело применение в таких случаях геофизических методов^¹⁷⁸, которые могут оказать существенную пользу (хотя и не всегда), выявив наличие находящихся под землей каменных сооружений. Еще большую пользу, как нам представляется, может принести палеомагнитный метод^¹⁷⁹, позволяющий обнаружить скопление обожженной глины (например, очаги, глинобитные печи, зерновые ямы, стенки которых были обмазаны глиной, специально обожженной)^¹⁸⁰. В условиях Северного Причерноморья указанный метод мог бы способствовать выявлению гончарных печей. Наконец, следует отметить метод анализа почвы для выявления в ней содержания фосфатов^¹⁸¹, что позволяет установить местонахождение древних поселений; таким образом могут быть обнаружены и малозаметные античные селища. Однако в большинстве случаев их можно легче обнаружить по наличию обломков керамики на поверхности земли.

После того как наличие ранее неизвестного населенного пункта установлено, нужно хотя бы в самых общих чертах проследить площадь, на которую распространяется культурный слой этого памятника. Далее следует составить схему предполагаемых очертаний городища и нанести ее на карту, лучше всего масштабом 1: 10 000. В условиях работ в местности, где привязка к ориентирам и нанесение на карту сильно затруднены (например, в ровной степи или пустыне), для фиксации местонахождения памятника очень удобно пользоваться секстантом. Этот портативный прибор дает возможность (в солнечный день) определить местонахождение любой точки на земном шаре с точностью до 1 секунды, т. е. примерно 30 X 30 м.

Все обнаруженные при разведке археологические памятники (древние населенные пункты, курганы, валы и пр. ) должны быть нанесены на карту с обозначением пройденного маршрута. Свод таких карт является материалом для составления генеральной археологической карты одного из больших членений античного мира, например Херсонесского государства, Боспорского царства и т. д.

Раскопки городов

Выявленный в результате разведки пункт может быть подвергнут планомерным раскопкам. Им должна предшествовать топографическая съемка памятника (в наметившихся границах). Масштаб плана должен быть не менее 1: 500, а сечение горизонтали не менее чем через 2 м (желательно 1 м). В тех случаях, когда городище мало подвергалось последующим повреждениям, в том числе глубокой запашке (как, например, Аполлония Иллирийская), немалую пользу может принести геодезическая съемка микрорельефа (при масштабе плана не менее 1: 100, сечение горизонтали не менее чем через 0, 5 м). Такую съемку микрорельефа желательно иметь хотя бы тех районов, которые представляются наиболее перспективными для последующих раскопок, что может способствовать более успешному выбору места закладываемых раскопов.

Конечной целью археологического исследования каждого древнего города, несомненно, является вскрытие всей его площади. Если бы археологи-антиковеды располагали возможностью осуществлять такие работы в не очень большой срок, то вопрос о том, в какой последовательности вскрывать различные части города, не имел бы особого значения. Однако практика свидетельствует об ином. Археологические изыскания требуют больших средств и ведутся в большинстве случаев довольно медленно. Так, раскопки Помпей продолжаются более двух столетий и еще далеки от завершения. Вряд ли есть основание полагать, что наши города Причерноморья будут полностью раскрыты в недалеком будущем. Поэтому с особенной остротой встает вопрос, как надлежит выбирать места для раскопов, чтобы получить более эффективные результаты, и какими принципами необходимо руководствоваться при таком выборе. Для решения этой задачи неизбежно нужно обратиться к рассмотрению цели и приемов исследования античного города. При этом мы будем в основном опираться на опыт мастерски проведенных исследований Ольвии Борисом Владимировичем Фармаковским в 1896, 1901-1914 и 1924-1926 гг.^¹⁸²

Мы обращаемся к приемам полевых исследований Б. В. Фармаковского, ибо в нашей античной археологии он является единственным полевым работником, создавшим оригинальный, строго научный опыт изучения древнего города. Предшественники Б. В. Фармаковского — русские археологи — применяли значительно менее совершенные технические приемы раскопок и, кроме того, обычно не ставили перед собой задач генерального исследования города. Другие археологи — современники или преемники Б. В. Фармаковского, если не следовали его приемам, то неизбежно снижали уровень своих работ.

О теоретических положениях Б. В. Фармаковского

В своих полевых исследованиях Б. В. Фармаковский руководствовался определенными теоретическими положениями и принципами, которые не были освещены им в каком-либо методическом труде, но тем не менее нашли отчетливое выражение в практике раскопок Ольвии.

Изучая ольвийские раскопки Б. В. Фармаковского, можно выявить те теоретические положения, которыми этот археолог руководствовался в своей работе. Сделав попытку выяснить эти положения, постараемся положить их в основу предлагаемых приемов археологических исследований античных городов и других населенных пунктов. Система Б. В. Фармаковского отнюдь не устарела в настоящее время, ибо в основе ее лежит понимание задач полевой археологии как изучения истории раскапываемого города. Однако среди перечисляемых дальше приемов полевых работ, особенно в технике, будут и некоторые отклонения от ольвийской системы; все они будут особо оговорены.

Первым методологическим требованием, предъявляемым к исследователю античного города, является наличие определенной целеустремленности, четко сформулированной задачи, на решение которой надлежит направить основные усилия. Археология — одна из исторических наук, поэтому полевые археологические работы должны быть одним из важнейших звеньев исторического исследования города. Первоочередными задачами при раскопках античного города следует считать: 1) выяснение времени существования города; 2) установление его границ с учетом их изменения на протяжении истории города; 3) изучение характера различных частей города и тех изменений, которые они испытывали; 4) исследование прилежащей к городу территории, занятой могильниками, мусорными свалками, мастерскими и пр.; 5) установление взаимоотношений между исследованными участками города, а равно загородными урочищами для выяснения истории жизни изучаемого комплекса во всей полноте, что может стать основой для широких исторических выводов.

Время существования античных городов и поселений как Средиземноморья, так и Причерноморья сравнительно редко ограничивается столетиями (Олинф, Харакс), чаще достигает тысячелетия (Аполлония Иллирийская, Ольвия на Буге) и нередко превышает два тысячелетия (Афины, Сиракузы, Рим, Феодосия). С таким долголетием неразрывно связаны изменения условий существования города, периоды роста и обогащения, захирения и упадка, увеличения размеров поселения или, наоборот, уменьшения их. Отсюда происходит мобильность границ города — то раздвигающихся, то отступающих назад, застройка домами участков некрополей или, наоборот, превращение прежних городских кварталов в загородные пустыри, где иной раз возникают кладбища, свалки мусора и пр.

Также вопросом первостепенного значения является установление времени и характера культурных напластований в различных частях города, что позволяет раскрыть историю отдельных городских районов.

Отдельные городские кварталы возникают и прекращают свое существование в различные времена и при неодинаковых обстоятельствах. В течение длительного периода существования поселения те или другие части его могут подвергаться иной раз значительным изменениям. Совершенно иным может стать их назначение: бедный или богатый жилой квартал, ремесленные мастерские, промысловые или сельскохозяйственные предприятия, рыночная площадь, пустырь, культовые или иные общественные здания, сменяя друг друга, в корне изменяют характер данного участка.

Территории, лежащие вне городской черты, также в течение длительного существования древнего города нередко могут быть использованы различным образом. По ним проходят дороги, на них сооружают те или иные постройки, например опасные в пожарном отношении гончарные мастерские, копают колодцы, возникают отдельные сельскохозяйственные усадьбы. На загородных территориях появляются кладбища с разновременными могилами, а также возникают городские свалки.

Поэтому раскопки и изучение истории жизни различных участков города неразрывны с полевым исследованием и выяснением во всей ее полноте истории прилежащих к городу отдельных урочищ.

Успешное и быстрое решение выдвинутых выше задач^¹⁸³ осуществимо только при правильном выборе мест для раскопов, для чего исследователь должен применять прием широкого маневра. Лишь при наличии последнего работа над изучением города будет достаточно эффективной.

Для установления границ города целесообразно сочетать вскрытие окраинных кварталов (конечно, учитывая время их существования) с обследованием территорий, находившихся за пределами поселения. Это позволит попутно изучить историю соседних с городом урочищ.

Как только будет твердо установлена в одном пункте городская граница, становится возможным последующее прослеживание прилежащих частей этой границы. Обычно по границе города проходила оборонительная стена, остатки которой в большей или меньшей мере уловимы. Поэтому простейшим способом последующего прослеживания границы является вскрытие продолжения стены (или ее следов), однако этот, казалось бы, наиболее верный, путь таит немало недостатков. Он весьма малоэффективен: нужно пройти очень длинный периметр стены, что растягивает работы на продолжительный срок. Главный же недостаток заключается в том, что при таком приеме работ раскопы неизбежно вытягиваются в длинную и узкую вскрытую полосу, своего рода траншею, и интерес исследователя направляется лишь на один объект («монографическое раскапывание», как это кем-то было названо). Такой «монографиям», т. е. стремление исследовать только один памятник, как основной прием при раскопке города, явно порочен. Внимание археолога направляется лишь на один вскрываемый объект, причем поневоле игнорируется или недостаточно изучается все остальное, нередко даже более существенное. Во всяком случае, как бы тщательно ни был исследован вскрытый объект, он оказывается раскопанным без надлежащей связи с стратиграфией того участка, на котором он расположен. Это приводит к выводу о необходимости считать неправомерным проведение длинного узкого раскопа по городской стене, хотя иной раз подобные работы могут способствовать раскрытию интересных памятников архитектуры, например оборонительных стен Херсонеса Таврического.

Значительно более целесообразнее и плодотворнее применение более свободного маневра. Такой маневр должен заключаться в расстановке отдельных раскопов на определенных, иной раз довольно значительных расстояниях один от другого. При употреблении данного маневра исследователь, учитывая топографические условия, будет раскапывать участки, лежащие на некотором расстоянии от ранее установленного окраинного квартала города. Работая таким образом, можно вскрывать не только участки, где предполагается наличие подобных городских окраин, но также и районы, которые представляются заведомо лежащими вне городской черты.

Последнее вполне закономерно, если наметилось направление оборонительной стены города, хорошо связанное с рельефом местности (т. е. когда стена обнаружена над краем командной высоты) над равниной, оврагом и т. д. В таком случае можно не разбивать второй городской раскоп для исследования продолжения уже ранее выявленной стены. Вполне допустимо, особенно в случаях плохой сохранности или трудного доступа к данной окраине, обследовать урочища, лежащие вне пределов предполагаемой городской черты, но поблизости от нее. Раскопки такого урочища, подтвердив, что город не простирался до этого места, так же проливают свет на вопрос об очертаниях города.

Полную картину границ города (и их движения) может дать сопоставление результатов раскопок как отдельных участков города (особенно окраинных), так и прилежащих урочищ, с учетом свидетельств письменных источников, характера рельефа местности и тех изменений, которые он претерпел за время жизни города.

Из сказанного следует, что расстановка раскопов может быть различной в зависимости от условий. Различной также может быть и форма раскопов. Для раскопов, разбросанных по периметру города, внутри и снаружи его, удобны не очень длинные, довольно широкие фигуры.

В других случаях возможен более длинный раскоп, рассекающий город от периметра к центру, или иное решение. Но всегда должно учитывать индивидуальные условия каждого участка и той задачи, которую исследователь ставит перед собою, следуя принципу свободного маневра, с целью выяснения границ и времени существования города.

Если признать правомерным выдвинутый нами тезис, что первым этапом работы должно быть установление границ города, истории их передвижения, а равно и истории отдельных городских участков и урочищ вне города, то отсюда вытекают весьма существенные выводы. Полностью задача установления границ города не решена даже в Ольвии, где точно не установлены границы города раннего времени, огражденные «Геродотовой» стеной. В других городах, даже раскапывавшихся в течение очень значительного времени, эти задачи еще далеко но разрешены.

Раскопки Б. В. Фармаковского в Ольвии

Чтобы сделать высказанные нами положения более конкретными, изложим схематически общий ход исследований Ольвии, которые производились Б. В. Фармаковским.

Работы 1896^¹⁸⁴ и 1901^¹⁸⁵ гг. подтвердили положение, которое появилось в результате раскопок предшественников Б. В. Фармаковского, что расположенное к северу от Ольвийского городища село Парутино южной частью налегает на территорию Ольвийского некрополя. В 1902— 1903 гг.^¹⁸⁶ Б. В. Фармаковской, раскопав площадь около так называемого «Зевсова» кургана, обнаружил мощные городские напластования VI—I вв. до н. э., над которыми не было остатков каких-либо сооружений более позднего времени, если не считать насыпанного в римское время большого кургана с монументальным каменным склепом. Результаты этих работ исследователь успешно поставил в связь со свидетельством Диона Хрисостома^¹⁸⁷, согласно которому Ольвия, восстановленная после готского разгрома (середина I в. до н. э. ), была жалким поселением, занимавшим лишь небольшую часть прежнего города.

В 1903—1904 гг.^¹⁸⁸ на участке над «Заячьей балкой» были выявлены остатки крепостных стен периода наибольшего расцвета Ольвии (IV в. до н. э. ) и оборонительных сооружений римского времени. Продолжение крепостных стен римского периода было найдено в 1905—1906 гг.^¹⁸⁹ на раскопе около Поперечной балки. Таким образом, наметилась сравнительно небольшая площадь в южной части городища, обнесенная стенами римского времени.

В 1907—1908 гг.^¹⁹⁰ на раскопе около Северной балки были обнаружены остатки стен и городских ворот. Это позволило установить северную границу Ольвии времени ее расцвета, т. е. IV в. до н. э. В 1909—1914 гг.^¹⁹¹ раскопки производились на берегу лимана, в южной части нижнего города, которыми был вскрыт большой участок. Там были открыты богатые культурные слои классического, эллинистического и римского времени. В 1924 г.^¹⁹² около Поперечной балки были обнаружены остатки оборонительной стены римского времени (продолжение стен 1906 г. ) и отдельные части храма Аполлона Простата. В 1925 г.^¹⁹³ на северо-восточной окраине верхнего города открыты развалины оборонительной стены и построек эпохи расцвета, а под ними могилы архаического времени. В 1926 г.^¹⁹⁴ к западу от «Зевсова» кургана раскопаны культурные напластования архаического, классического и эллинистического времени, подтвердившие ранее намеченную картину истории города и вместе с тем давшие возможность выяснить регулярный характер его планировки.

Таким образом, в результате работ 1900—1926 гг., проведенных Б. В. Фармаковским в Ольвии, были вполне надежно установлены границы города в период расцвета (IV в. до н. э. ), а также в римскую эпоху, когда площадь его значительно сократилась. Кроме того, были выяснены время и характер культурных напластований, вскрытых в различных частях города, а также детально обследован некрополь Ольвии.

Мы не останавливаемся на последующих работах в Ольвии, давших весьма интересные результаты, ибо задачи нашего обзора преследуют только одну определенную цель — показать на примере исследований Б. В. Фармаковского, как было произведено планомерное изучение античного города посредством приема свободного маневра при выборе мест раскопов.

Blog

Блавацкий В. Д. «Античная полевая археология» введение