Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции. 23-24 апреля 2003 г. Нижний Новгород: изд-во ннгу, 2003

Вид материала

Сборник статей

Содержание М.Г. Уртминцева (Нижний Новгород) Если говорить собственно о портретировании, то портретные изображения персонажей очерков Щедрина очень своеобразны. Это не столь В. Михайлова, Г.В. Смирнов, З.П. Челюбеева

Подобный материал:

• Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции. 12-14 ноября 2009, 5641.86kb.
• Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции. 14-15 ноября 2008, 2177.35kb.
• Сборник статей по Материалам Всероссийской научной конференции, 16923.39kb.
• Учебное пособие Нижний Новгород 2003 удк 69. 003. 121: 519. 6 Ббк 65. 9 (2), 5181.42kb.
• Сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции по страхованию, 1875.83kb.
• Депрессивные расстройства, 5542.1kb.
• Сборник статей по материалам Всероссийской 65-ой итоговой научной студенческой конференции, 217.67kb.
• Министерство образования Российской Федерации Санкт-Петербургский государственный политехнический, 2776.63kb.
• Влияние низкоинтенсивного эми квч-диапазона на некоторые показатели гомеостаза животных, 221.3kb.
• М. В. Ломоносова географический факультет Материалы юбилейной научной конференции «Культурный, 1670.48kb.

М.Г. Уртминцева (Нижний Новгород)

Русская провинция в зеркале семейного портрета в интерьере («Губернские очерки» М.Е. Салтыкова-Щедрина и провинциальная живопись 40-50-х годов Х1Х века)

Художественное освоение русской провинции началось в русском искусстве в последней трети XVIII века. В литературе этот процесс вызвал к жизни жанр сентиментального путешествия – своеобразного варианта классический идиллии, а в живописи стимулировал интерес к возможностям жанра портрета. Оторванность провинциальной жизни от столичной воспринималась русским искусством той эпохи как некое благо, дававшее возможность сохранить естественность и гармоничность бытия. Однако жанры, посвященные изучению провинциальной жизни, оказались, как и сама действительность, на периферии магистрального развития искусства.

Интерес к исследованию социальных истоков нравственных явлений в 40-е годы Х1Х века возвращает русское искусство к вопросу о роли провинции в формировании национального самосознания. В это время русская культура переживает процесс демократизации, который выражается не только в расширении сферы искусства, но и в активизации «свободных» от влияния традиции жанров. В литературе таким жанром оказывается очерк, а в живописи – портрет. Выявление внутренних связей обоих жанров, безусловно имеющих генетически общую точку отсчета, приводит к поразительным результатам, особенно если речь идет о явлениях на первый взгляд далеких.

Одно из первых мест в открытии мира русской провинции названного периода принадлежит «Губернским очеркам» Щедрина. В живописи 40-50-е годы мир русской провинции открывается явлением, получившем определение «наивного» (М. Алпатов) или «провинциального» (К. Ми­хай­ло­ва, Г. Смирнов) реализма.¹ Провинция в русской литературе «увидена» представителями интеллектуальной элиты общества (Тургеневым, Григоровичем, Щедриным), а в живописи она становится формой выражения самосознания провинциальных живописцев, в массе своей крепостных. При всей значительности расхождений оценок этого мира писателем и художниками, нельзя не заметить совпадение их интереса к изображению мира семьи, как мира, выражающего суть провинциального бытия.

Удивительно совпадение основного художественного принципа, согласно которому создавались очерки Щедрина, и провинциальная живопись Григория Сороки, Платона Тюрина, Якова Колокольникова-Ворони­на и многих других художников, оставшихся безымянными до наших дней. Это погружение в среду, создание образа «близкого пространства», которое предстает перед читателем и зрителем во всех подробностях. Стремление понять то, что рядом, обусловило внимание к исследованию семейных отношений и привело к появлению такого поэтического феномена, как портрет в интерьере. Щедрин в «Губернских очерках» исследует последствия распада патриархальных семейных отношений, провинциальные живописцы создают образ патриархальной семейной идиллии.

Семейные портреты в «Губернских очерках» Щедрина очень часто определяют центр сюжета произведения. Они включены в очерки «Порфирий Петрович», «Приятное семейство», «Хрептюгин и его семейство», «Христос воскрес!», «Корепанов». Создание этих коллективных портретов провинциальных обывателей не самоцель Щедрина, а поэтический прием, позволяющий читателю вместе с писателем проникнуть сквозь толщу повседневной обыденности к сути явления. Семейный портрет в интерьере – сатирическое «зеркало», в котором отражается провинциальная действительность. Любопытно, что в среде провинциальных художников зеркальное изображение – один из часто варьируемых мотивов. Зеркало выступает в их полотнах как материальный предмет, символизирующий художественный основной принцип провинциальной живописи: создание изображения, максимально приближенного к реальной действительности, представленного в точно отраженных деталях. Такую функцию выполняет зеркало в работе неизвестного художника второй четверти века «Отражение в зеркале», полотне «Маленький зал с фортепиано»(1850-е),² также до сих пор не атрибутированном. Как нам представляется, в картине «Отражение в зеркале» «сформулирован» основной композиционный принцип портрета в интерьере у Щедрина: в ограниченном пространстве интерьера соединяются, взаимно дополняя друг друга, взгляд изнутри (из самой среды) и взгляд со стороны, изображение провинциальной реальности и её оценка.

Первый развернутый семейный портрет в интерьере Щедрин рисует в очерке «Приятное семейство», однако композиционные рамки его определяются гораздо раньше, во «Введении». Образ идиллической тишины и покоя, созданный панорамным изображением Крутогорска, сменяется беглыми ироническими эскизами героев будущего повествования. Автор как бы сообщает читателю, что в основе его общего впечатления – отдельные зарисовки быта и нравов, характеров и лиц. Мотив портрета в интерьере звучит и в очерке «Княжна Анна Львовна», где возникает образ Крутогорска как «миниятюрного мира», мира, населенного «миниатюрными» в нравственном отношении людьми. Постепенно у читателя складывается впечатление, что внешняя гармония – обман, а ирония очеркового повествования становится еще более ощутимой при сравнении её с идиллией живописного изображения.

Идиллическое начало, в котором образ «миниатюрного» мира провинции трактован как мир естественности и простоты, представлен в портретах детей – излюбленном сюжете провинциальных живописцев. Характерный пример – портреты детей Темериных (Павел Календас) хранящиеся в историко-художественном музее Переяславля-Залесского [С.95-97]. Некоторая «плакатность» изображения, условность позы и интерьера не помешали художнику выразить в спокойном взгляде портретируемых мысль о присущей им внутренней гармонии. Важной деталью портретов является также тщательно продуманная цветовая гамма одежды детей: в ней отражена доминирующая черта характера каждого. В детских портретах провинциальных художников («Портрет мальчика с карточным домиком на столе», неизв. художник второй трети Х1Х века [С.89], «Автопортрет с женой и сыном» (1840-е) Я. Колокольникова-Воронина [С.88], «Портрет Елизаветы Николаевны Милюковой» (1840-е) Г. Сороки и других) выразилась еще одна очень важная черта этих произведений. Изображенные на них девочки и мальчики выглядят гораздо старше своего возраста. Почему? Может быть, в этом случае мы имеем дело с «подтекстом» портрета: так художники выражали надежду на то, что и взрослая жизнь их героев будет протекать в согласии с миром и самим собой.

Но вернемся к Щедрину. Сюжет очерка «Приятное семейство» воспроизводит одну из наиболее типичных для провинциальной жизни ситуаций – ситуацию семейного праздника, ритуального действа, где все роли заранее расписаны. Свободная, невыстроенная композиция очерка, мотивированная подвижностью точки зрения рассказчика, внутренне кон­трастна миру духовной несвободы, статичному по своей сути. Искусственность созданной атмосферы «приятного семейства» разоблачается Щедриным выбором центра композиции портрета. В центре располагается образ maman, «самой неблагонамеренной дамы в целом Крутогорске». Образы членов семейства и их косвенные портреты не образуют группу. Они композиционно разобщены, и в этой невыстроенности коллективного изображения и заключается сатирический эффект повествования.

Невыстроенность композиции живописного изображения выполняет прямо противоположную функцию. В работе неизвестного художника второй четверти Х1Х века «Семейный портрет в интерьере» фигуры членов семьи также композиционно не образуют группу: они запечатлены в тот момент, когда художник как бы вошел в комнату и его портрет передал мгновенное впечатление. Безыскусность поз, естественность расположения персонажей относительно друг друга – все говорит о духовном единении семьи, главой которой является отец. Тот же эффект неожиданного появления художника, заставшего семейную идиллию, характерен и для семейного портрета Ф. Славятинского «Семейная картина. На балконе» (1851) [С.126], картины неизвестного художника «Гостиная и кабинет» (1846) [С.123]. Частная жизнь человека предстает в изображении провинциальных живописцев как мир гармонии и счастья, объединяющий людей.

Если говорить собственно о портретировании, то портретные изображения персонажей очерков Щедрина очень своеобразны. Это не столь­ко портретные изображения, сколько косвенные характеристики, построенные на стилистически укрупненной детали. Портрет maman – мимический, он разрушает представление о традиционном портретировании: душевное волнение Марьи Ивановны более всего отражается на состоянии её носа, который «наполняется кровью, независимо от всего лица, как пузырек, стоящий на столе, наполняется красными чернилами…» [С.121].

В портрете отца семейства, Алексея Дмитрича, такой деталью оказывается подчеркнутая принадлежность его к животному миру. Герой предстает перед нами то в образе добродушного «ученого медведя», которого вожак показывает публике, то черты лица его искажаются, потому, пишет Щедрин, что «из истории известно, что глупые люди и обезьяны всегда злы под старость бывали», то в повадках героя сказывается привычка «индейского петуха» на всех бросаться [С.122].

Стремление провинциальных художников к точности в детализации портретных изображений свойство пафоса иного рода: это трогательная внимательность к своим моделям. Тщательное «прописывание» деталей одежды: прически, платья, украшений, предметов, окружающих людей, – свидетельство любовного отношения авторов к своим героям. В детальности изображения проявляется уважение художников к тому миру, в котором живут эти люди. Об этом говорит нам «Портрет семьи Енатских» (1839), неизвестного художника второй четверти Х1Х века [С.91], воспроизводя­щий распространенную в провинциальной живописи поучительную сцену обучения детей грамоте. В центре композиции образ матери с книгой и пером в руке, объединяющий фигуры детей. Подобные семейные портреты с фрагментарной, как бы обрезанной краем холста композицией, довольно часто встречаются в эти годы. Перед нами часть размеренной, патриархальной жизни, как бы выхваченной из потока бытия.

Существенные различия в характеристике общей атмосферы провинциальной действительности Щедриным и провинциальными художниками переданы и в колористике их семейных портретов. В провинциальной живописи преобладают яркие, «живые» цвета, выраженные контрасты цветовой гаммы, в которой представлены сочные красные, зеленые, голубые, желтые краски. Многоцветности живописного изображения мира семьи резко противоположна монохромность очеркового портрета, созданного Щедриным. Это тем более странно, что речь идет о бале в доме Размановских, где должна была проявится фантазия провинциальных модников и модниц. Отношение автора к «приятному семейству» передано в финальных репликах очерка: «Ух, скуки-то, скуки-то!», «ах, срам какой!». Они «окрашивают» изображение в серый цвет безнадежности и тоски.

В очерках Щедрина и провинциальной живописи 40-50-х годов русская действительность отразилась в двух «зеркалах», и каждое из них представляло на суд публики объективную картину духовной жизни предреформенной России. Литературная сатира Щедрина не противостояла лирике живописи: она вдохновлялась глубоким сочувствием писателя закрепощенному русскому народу, чья мечта о будущей жизни выливалась в гармоничные лирические формы семейных портретов.

Произошедшая в последние два десятилетия переоценка роли «наивного» реализма в развитии национального искусства позволила ввести этот пласт неисследованной части русской культуры в научный оборот. Изучение проблематики, поэтики провинциального портрета в сопоставлении с динамикой развития русской литературы расширяет и углубляет наше представление о национальном самосознании и формах его художественного выражения.

Примечания

¹ См. об этом: Из истории реализма в русской живописи/ Сост. К .В. Михайлова, Г.В. Смирнов, З.П. Челюбеева. – М., 1982. – С.5,12.

² Автор ссылается на репродукции, помещенные в вышеназванном альбоме. Здесь представлены отдельные фонды провинциальных и столичных музеев, характеризующих явление «провинциальной живописи». – С.107-108. В дальнейшем ссылки в тексте с указанием страницы.

³ Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч. в 10 т. Т.1. – М., 1988. – С.121.