Geum.ru

Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции. 23-24 апреля 2003 г. Нижний Новгород: изд-во ннгу, 2003

Вид материалаСборник статей
Е.С. Курзина (Нижний Новгород)
Колобанов В.А.
Г.М. Прянишникова
Черторицкая Т.В.
П.А. Овчинникова
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   28

Е.С. Курзина (Нижний Новгород)

Суздальский агиографический цикл в нижегородских рукописных собраниях


Предметом данного исследования явились рукописи нижегородского происхождения, имеющие длительную историю бытования на территории Нижегородской губернии, а также сборники, купленные нижегородцами или привезенные сюда на рубеже XIX-XX вв., и включающие в свой состав сочинения суздальского агиографического цикла или произведения, метонимически соотносимые с ним (т.е. каноны, службы, похвальные слова и жития нижегородских святых) и относящиеся к XVI- XIX вв.

Следует оговориться, что выделение этих сборников из общего корпуса книг (12 из 68), содержащих суздальские жития,1 сопряжено с определенными трудностями и в известной степени гипотетично, поскольку собственно нижегородские памятники, планомерно вывозимые из Нижегородской области с 20-х гг. XX столетия, хранятся во многих столичных собраниях, и их происхождение можно определить лишь косвенным путем: например, проследить их судьбу по владельческим записям и иным маргиналиям.

Большинство рукописей, привлекаемых к данному исследованию, входят в состав собраний известных старообрядческих знатоков и любителей древностей, жителей г. Городца Нижегородской губернии Петра Алексеевича Овчинникова2 и Григория Матвеевича Прянишникова,3 книж­ные коллекции которых хранятся в Российской государственной библиотеке (ОР РГБ). Одна рукопись, согласно владельческой записи, некогда принадлежала «Перфилью Аверкиевичу, Балахонскому жителю».4 И еще два сборника из библиотеки Нижегородского Печерского монастыря хранятся в отделе редких книг Государственного архива Нижегородской области.5 Таким образом, данное исследование носит выборочный характер, так как в качестве материала не привлекаются рукописи, содержащие суздальские жития, но не имеющие ссылок на бытование в нижегородском крае.6

Комплекс суздальских житий в нижегородских сборниках привлек наше внимание не только потому, что это одна из наименее изученных в науке тем,7 которые могут быть освещены при тщательном изучении именно нижегородских списков, но и в связи с исследованием региональной, «областнической» литературы, тенденций ее развития и бытования в период после возвышения Москвы и вплоть до кон. XIX в., а также вероятности ее влияния на развитие нижегородских культов местных святых и их почитания.8

Суздальский агиографический цикл, а именно – группа сочинений, традиционно приписываемых в исследовательской литературе иноку суздальского Спасо-Евфимиевского монастыря Григорию, тем более показателен в рамках поставленной проблемы, что его создание относится ко второй половине XVI века (после 1540 г.).

Общеизвестно, что это время характеризовалось сформировавшимися центростремительными процессами во всех сферах жизни русского государства. Особое внимание в XVI в. уделялось русским святым: соборы 1547 и 1549 гг. канонизировали 30 новых святых и 9 местночтимых; сложилась троичная градация канонизации: общерусское, местное и народное (т.е. не утвержденное соборами) почитание. В практике агиографического сочинительства наиболее употребительны были каноны преподобнический, святительский и мученический, а также жития-энкомия. В литературе апофеозом этой тенденции явились Великие Минеи Четьи митрополита Макария.

Общая объединительная тенденция нашла свое отражение и в творчестве инока Григория, активного участника процесса канонизации русских святых XVI в., видевшего свою основную задачу не столько в прославлении местных святых и святынь, сколько в утверждении их общерусской значимости и неразрывной связи с общерусскими устремлениями. Эта черта творчества Григория может считаться дифференцирующей и помогает вкупе с другими признаками прояснить проблему авторства по отношению к спорным текстам.

Традиционно перу Григория приписывают: жития прп. Евфимия Суздальского (далее – ЖЕвС), прп. Евфросинии Суздальской, еп. Иоанна Суздальского, Козмы Яхромского (предположительно), а также каноны этим святым и епископу суздальскому Феодору, «Службу всем святым российским чудотворцам» и «Слово похвальное на память всех святых русских, новых чудотворцев».

Согласно предварительным текстологическим изысканиям выявляется три редакции ЖЕвС: краткая, проложная и пространная. На спорность авторства краткой редакции указывала еще Т.В. Черторицкая в своей статье «Новый список жития Евфимия Суздальского (старые проблемы)».9 Краткая редакция ЖЕвС отличается от пространной (помимо времени создания, языковых и стилистических особенностей) тем, что в ней отсутствует тема объединения, присущая манере Григория в житии Евфросиньи, «Службе», «Похвальном слове» или в пространной редакции ЖЕвС, где преподобный выступает не только как основатель Спасо-Евфимиевского монастыря, но и как строитель других церквей и обителей. Агиограф выделяет общерусскую роль Евфимия, рассказывая «како хожаше Евфимий к Сергию в Радонеж», и объединяя, тем самым, двух подвижников и два монастыря. Разумеется, это лишь косвенный признак, но нижегородский список ЖЕвС дает возможность утвердиться в предположении об анонимности краткой редакции. Если принять на веру реконструированное В.А. Колобановым время литературной деятельности инока Григория (с 1540-х до 1565-70-х гг.),10 то, очевидно, что древнейший нижегородский список краткой редакции, датируемый 10-ми гг. XVI в.,11 не мог быть им написан. Таким образом, нижегородский список ЖЕвС позволяет сделать вывод о безымянности краткой редакции этого жития и модальности (авторстве) пространной.

Произведения суздальского агиографического цикла встречаются в составе 68 сборников. Обычно это сборники уставных чтений неустойчивого состава, иногда – сборники смешанного типа, включающие фрагменты исторических сочинений летописного характера (например, «О богоспасаемом граде Суздале. Историческое собрание о построении и о именовании его» – сочинение Анании Федорова), хождения («Сказание о путешествии Московских купцов Трифона Коробейникова и Брия Грекова по святым местам в 1582 г.»). По структуре – календарные (минейной приуроченности), смешанные (календарно-некалендарные) или некалендарные сборники. Как правило, сборники, содержащие суздальские жития, типологически относятся к сборникам индивидуального состава, в которых собраны произведения по желанию, прихоти определенного лица (писца, заказчика, переписчика). Более того, среди них отчетливо преобладают сборники, включающие произведения только суздальского цикла или даже выборки, посвященные какому-либо одному суздальскому святому. И весьма малая доля приходится на сборники относительно устойчивого состава: Минеи Четьи, Прологи, минейные Торжественники. Сочинения суздальского цикла всегда окружены в основном русскими произведениями.

Суздальский агиографический цикл встречается в сборниках в полном объеме (т.е. все четыре жития, каноны, «Служба» и «Похвальное слово») не часто, даже в сборниках, посвященных только суздальским святым.

Следует указать еще на одну особенность бытования суздальского цикла. В русских сборниках, начиная с XVI столетия, появляется и оформляется жанр «чудо от иконы», «явление иконы», «явление отдельного святого» в отрыве от жития. Подобные метаморфозы происходят и с суздальским циклом: чудеса и явления Евфросиньи Суздальской отрываются от жития и обретают отдельную литературную жизнь.

Нижегородские сборники с суздальским циклом обладают рядом отличительных черт. Лишь два из них, датированных началом и концом XVI века, могут быть охарактеризованы как относительно устойчивый тип минейного Торжественника 3 русской редакции с нарушенной календарной последовательностью статей, преобладанием оригинальных русских агиографических сочинений над переводными и наличием в составе некалендарных дидактических сочинений «об иноческом житии».12 Число гомилий на праздники и слов, посвященных памяти отдельных святых, значительно сокращено, за счет чего и расширен объем агиографической части. Остальные сборники отличаются индивидуальным составом. Это либо сборники житий и слов (в основном – гомилий на праздники особо почитаемых на Руси отцов церкви или мученических житий), либо сборники собственно русских сочинений, включающие агиографические произведения как первых веков христианства на Руси, так и жития «новых чудотворцев». Принципы подбора материала в этих книгах также различны. Это могут быть сборники сформированные:

- по типам святых (например: сборники преимущественно княжеских и митрополичьих житий или сборники-мартирологи);

- по региональному принципу (например: сборник угличских и суздальских житий; сборник, в котором собрано большинство ростовских или новгородских житий;

- по тематическому принципу (например, сборник XVIII века13 содержит только два произведения – «Повесть о Варлааме и Иоасафе» и ЖЕвС (пространной редакции) с памятью и чудесами. В подобном соединении присутствует глубокое и последовательное сопоставление двух произведений и двоякое воплощение темы «учительства-ученичества»);

- по тезоименитству (в сборнике преобладают жития святых с одним именем, небесных покровителей заказчика, например).

Краткая характеристика нижегородских сборников с суздальским циклом позволяет сделать некоторые выводы о литературных вкусах и книжных пристрастиях их составителей или заказчиков. Это не только сборники индивидуального состава, но и индивидуального пользования: лишь два сборника (1 – нач. XVI в.; 2 – кон. XVI – нач. XVII вв.) принадлежали монастырской библиотеке и находились в пользовании монастыря. Состав первого сборника отличается от состава других анализируемых книг: он объединяет три разнородные части: некалендарные дидактические сочинения, Златоуст нетрадиционного состава и минейный Торжественник. Второй – Соборник служб и житий русских святых. Об остальных сборниках можно сказать, что они находились в частных руках.

Более того, специфика подбора произведений оказала свое влияние на бытование рукописей, которые к кон. XIX в. сосредотачиваются в определенной среде русского общества – в собраниях старообрядцев, знатоков и любителей книг. Их особый интерес к таким сборникам может быть объяснен множеством причин: это и предпочтение, оказываемое дониконовским книгам, и наследование традиционной древнерусской литературы и культуры, и стремление к установлению преемственных связей, и потребность в духовном пропитании во враждебном мире, и т.д. Важную роль здесь сыграли и формирующиеся в этот период объединительные тенденции, которые вполне соотносимы с центростремительными тенденциями общерусского масштаба XVI в. Подобные тенденции, правда, проявились в данном случае на уровне узкоконфессиональном: формирование нового типа личности старообрядца,14 оформление новых согласий, самоопределение старых согласий на новом этапе,15 особое внимание к старообрядческим святым и святыням – очередной бурный всплеск народной канонизации (и в среде старообрядчества, и у представителей великороссийской церкви).

Кроме того, особое значение для старообрядцев имели такие произведения инока Григория, как «Служба всем святым» и «Похвальное слово». «Служба» была написана Григорием либо по собственной инициативе, либо по заказу митрополита Макария и явилась определенной вехой в развитии объединительной темы не только в творчестве самого Григория, но и в русской литературе. По мнению В.А. Колобанова, праздник всех русских святых вплоть до 1917 года сохранялся только в старообрядческой среде.16 Эти сведения, однако, не подтверждаются данными источников: месяцесловы богослужебных книг «Службы всем святым» не содержат. Неизвестно также, была ли вообще установлена память всем русским святым в русской церкви, хотя в рукописях и изданиях указывалась дата этой памяти – 17 июля, или по другим сведениям – «на Илиине дни в первую неделю», т.е. 20 июля.17 Однако, для старообрядцев «Служба» являла собой некую совокупность всех русских дониконовских святых, как бы аккумулировала в себе объединительные настроения и подчеркивала несомненную преемственность старообрядчества по отношению к Древней Руси и «древлему благочестию». «Служба всем святым» была напечатана дважды, оба раза в старообрядческих типографиях в первой половине XVIII в.: в Супрасле и в Гродно. Время выхода – 1786 г. в обоих изданиях, причем супрасльское издание является перепечаткой с гродненского.18

Это произведение Григория настолько отвечало духу старообрядчества, что даже ошибочно приписывалось Симеону Денисову, который переработал «Похвальное слово» инока Григория и дал ему в новой обработке название: «Слово воспоминательное о святых чудотворцах в России воссиявших».

Возможно, благодаря особенному значению этих произведений Григория возрастал интерес старообрядцев и к другим его сочинениям. Так или иначе, но из привлеченных к исследованию нижегородских сборников только два (принадлежавшие Нижегородскому Печерскому монастырю и «Перфилью Аверкиевичу», чья конфессиональная принадлежность в записи не указана) находились в кон. XIX в. не в руках старообрядцев. Следует заметить, что оба сборника не содержат “Службы” и “Похвального слова”.

Впрочем, и в собраниях старообрядцев сборники с суздальским циклом имеют различный вес. Если присутствие суздальских житий в коллекции Г.М. Прянишникова можно считать случайным, то наличие большого количества сборников с оригинальными русскими житиями, в том числе – суздальским циклом, в собрании П.А. Овчинникова, делает его читательские и собирательские интересы очевидными. В собрании Овчинникова находились сборники с суздальскими житиями, датируемые кон. XVI – нач. XIX вв.; в основном, это сборники индивидуального состава. На некоторых рукописях встречаются традиционные для овчинниковской библиотеки записи о времени приобретения книг и иногда о бывшем владельце или продавце: рукописи были приобретены в кон. XIX – нач. XX вв., в частности – у С. Т. Большакова (в 1904 г.),19 Е. М. Казакова (в 1897 г.),20 у неизвестного лица (в 1906 г.).21 Подробное изучение состава этих сборников, принципов их создания, а также принципов формирования старообрядческих четьих библиотек и многие другие вопросы еще предстоит решить.

Таким образом, степень популярности и читаемости суздальских житий в старообрядческой среде была невероятно велика, что во многом может быть объяснено стремлением этой конфессии утвердить свои позиции с помощью обращения и установления преемственных связей с дониконовской традицией и ее героями-подвижниками. Изучение состава сборников и выявление их общих особенностей помогают восстановить частички культурной и книжной мозаики на территории Нижегородской губернии. А установление типичных черт, свойственных рассматриваемым сборникам, позволяет конкретизировать условия создания и бытования отдельных литературных произведений, в нашем случае – суздальского агиографического цикла.

Примечания


Колобанов В.А. Владимиро-Суздальская литература XIV – XVI вв./ Спецкурс по древнерусской литературе. Вып. 3. Владимир, 1978.

2 ОР РГБ, ф. 209 (Собрание П.А. Овчинникова): № 588 (Цветник. Кон. XVIII – нач. XIX в. 4*. 300 л.); 273 (Сборник житий. Кон. XVI – нач. XVII в. 4*. 623 л.); 557 (Сборник житий и слов. 1695-1700 гг. 4*. 199 л.); 281 (Сборник русских житий. 1 пол. XVII в. 4*. 554+2 л.); 277 (Сборник житий русских святых. Кон. XVI – нач. XVII в. 4*. 667л.); 764 (Повесть о Варлааме и Иоасафе и Житие Евфимия Суздальского. Кон. XVIII в. 4*. 161 л.); 295 (Сборник житий русских святых. Кон. XVIII в. 4*. 255 л.); 259 (Соборник великий избранный из Миней Четьих и Пролога. 1 пол. XVII в. 1*. 501 л.).

3 ОР РГБ, ф. 242 (Собрание Г.М. Прянишникова), № 60 (Сборник житий, слов и служб. 2 пол. XVI в. 4*. 327 л.).

4 РНБ, ф. 536 (Собрание ОЛДП), Q722 (Сборная рукопись. 2 пол. XVII в. – нач. XVIII в. 4*. 483 л.).

5 ГАНО, ф. 2636, оп. 2, № 31 (Сборник служб и житий русских святых. Кон. XVI – нач. XVII в. 1*. 636 л.), 52 (Сборник уставных чтений. Нач. XVI в. 1*. 702 л.).

6 Сборники, содержащие суздальские жития, хранятся также в: РГБ, РНБ, БАН, РГАДА, ГИМ и региональных собраниях (Владимиро-Суз­дальский музея-заповедник, Ростовский краеведческий музей, Древлехранилище Лаборатории археографических исследований УрГУ и др.).

7 Издание Б.М. Клоссом в 2001 г. Житий Евфимия Суздальского и Евфросинии Суздальской с исправлениями по двум спискам и краткими комментариями отнюдь не проясняет ситуацию, поскольку текстологический и историко-литературный анализ, который, возможно, и был им проведен, не нашел отражения в издании. Статьи в сборнике, посвященные суздальским святым, скорее носят характер «словарных». (См.: Клосс Б.М. Избранные труды. Т. II. Очерки по истории русской агиографии XIV – XVI вв. – М.: Языки русской культуры, 2001. – С.349-408). Показательно, впрочем, что Житие Евфимия Суздальского краткой редакции было издано Клоссом именно по нижегородскому списку.

8 Причины развития культов местных святых в Нижегородской области разнообразны, в частности, следует указать на тот факт, что Нижегородская губерния была сильным старообрядческим центром, где в скитских поселениях развивались традиции почитания мучеников за веру. См. также: Дюкова А.О. Нижегородские местночтимые святые XIV – XX вв. (дипломная работа).

9 Черторицкая Т.В. Новый список жития Евфимия Суздальского (старые проблемы) // ТОДРЛ. Т. XLVIII. СПб., 1993. С. 232 - 237.

10 Колобанов В.А. Владимиро-Суздальская литература XIV-XVI веков/ Спецкурс по древнерусской литературе. Вып. 1. – Владимир, 1975. –С.100-106.

1 Исправление датировки данного списка с 10-х гг. XVI в. на кон. 10-х гг. – нач. 20-х гг. XVI в., приводимое Клоссом, не вносит значительных поправок в проблему авторства. Кроме того, позволим себе выразить некоторое недоумение: Клосс считает древнейшим списком введенный им в научный оборот Епархиальный (ГИМ, Епархиальное собр., № 937), но по какой причине список, датированный кон. 10-х гг. – нач. 20-х гг. XVI в. «уступает по древности» списку «второго десятилетия XVI в.», остается неясным.

2 Нижегородский сборник (ГАНО, ф.2636, оп. 2, № 52) и РГБ, ф. 209 (Собрание П.А. Овчинникова) № 273.

3 РГБ, ф. 209 (Собрание П. А. Овчинникова) № 764.

4 Белякова М.М., Курзина Е.С. Благотворительность как духовная потребность старообрядческого купечества (по документальным источникам и народным преданиям Нижегородского края)// Живые традиции. – М., 2001 (в печати).

5 Курзина (Клочкова) Е.С. Пути самоопределения нижегородской спасовщины кон. XIX – нач. XX вв.: самокресты // Мир старообрядчества: история и современность. – М., 1999. Вып. 5. – С.217-242.

6 «Протестанские влияния при дворе преемников Петра I оказали воздействие на церковные круги и привели к тому, что в XVIII веке праздник всех русских святых сохранился только у старообрядцев (и только с восстановлением патриаршества в 1917 году был восстановлен и праздник всех русских святых)» (Колобанов В.А. Владимиро-Суздальская литература XIV-XVI веков... – С.102.)

7 Вознесенский А.В. Старообрядческие издания XVIII – начала XIX века. – СПб, 1996. – С.120.

8 Вознесенский А.В. Старообрядческие издания XVIII – начала XIX века. – СПб, 1996. – С.121. Сведения о существовании краковского издания исследователь считает недостоверными.

9 ОР РГБ, ф. 209 (Собрание П.А. Овчинникова) № 259.

20 ОР РГБ, ф. 209 (Собрание П.А. Овчинникова) № 295.

21 ОР РГБ, ф. 209 (Собрание П.А. Овчинникова) № 281.