Теория экономической динамики: Пер с англ. В. Е. Маневича / Под ред. В. Г. Гребенникова. М.: Цэми ран, 2008. 210 с. Рус

Вид материала

Документы

Содержание Глава 10. Общий обзор

Подобный материал:

• Жизнь счастливого человека (А. Маслоу), 76.37kb.
• Внкц цэми ран, 1575.88kb.
• Международная экономика: [Учеб. ]: Пер с англ /Науч ред пер под рук. Г. Н. Котова., 152.5kb.
• Литература для клинических интернов по специальности «терапия» Кафедра факультетской, 55.33kb.
• Роджер Л. М2Э вирус ответственности.: Пер с англ, 2943.44kb.
• Источник (фрагмент), 702.74kb.
• Гилье Н. История философии: Учеб пособие для студ высш учеб заведений / Пер с англ., 18855.09kb.
• Гилье Н. История философии: Учеб пособие для студ высш учеб заведений / Пер с англ., 11290.56kb.
• Стратегическое рыночное управление, 9875.1kb.
• «язвенная болезнь в практике врача-эндоскописта», 232.24kb.

Глава 10. Общий обзор

Центральное место в нашей попытке сформулировать некоторые аксиомы, которые могли бы служить основой для общей теории экономической динамики, занимает группа из трех следующих уравнений:

(или s_σ = G_n C_r).

Уравнение G_W определяет, какой темп роста необходим для того, чтобы предпочитаемый <индивидами и компаниями> уровень сбережений мог быть равен спросу на инвестиции. Конечно, сбережения всегда и с необходимостью равны инвестициям. Этот факт устанавливает уравнение G. Однако сбережения, фактически постоянно осуществляемые, могут быть выше или ниже того уровня, который народ (включая компании) стремился иметь в прошлом и желает иметь теперь. Уравнение G_W описывает такой темп роста, который совместим со сбережениями, равными тем, которые народ хотел бы осуществить. Подобно этому, C_r в уравнении C_W – это величина постоянного капитала и запасов, которая представляется необходимой для завершения текущих или намечаемых проектов. В процессе роста заказы для выполнения некоторых проектов могут увеличиваться. Но если текущее накопление реального капитала равно той величине, которая представляется предпринимателям необходимой, они не будут изменять вверх или вниз уровень своих заказов, для того, чтобы привести их реальный капитал, постоянный и оборотный, в соответствие с тем, что им нужно. Короче, «обеспеченный» темп роста – это такой темп, который уравнивает желаемые сбережения и требуемое увеличение реального капитала.

Далее, существует совершенно другой темп роста, который я назвал «естественным» темпом роста (G_n), а именно, темп роста, который обеспечивает полную занятость растущего населения в работоспособном возрасте, и полностью осуществляет прогресс в технологии методов производства товаров и услуг, поскольку и когда этот прогресс возможно осуществить. В текущей экономической литературе не получил широкого признания тезис о существовании двух нормативных темпов роста, причем один из них позволяет требуемым инвестициям абсорбировать сбережения, которые народ желает осуществить, а другой – соответствует увеличению рабочей силы и технологическому прогрессу, который с течением времени становится доступным для применения. Эти два темпа роста могут быть полностью различными. Конечно, может быть редкое совпадение, если два эти темпа роста – тот, который превращает желаемые сбережения в реальный капитал, и тот, который осуществляет разумный, доступный технологический прогресс – будут одинаковыми. Я не обнаружил, чтобы современные авторы придавали большое значение этому важному различению; между тем, очевидно, что оно имеет фундаментальное значение для построения теории экономического роста.

Власти, ответственные за экономическую политику (в той мере, в какой их политика посвящена воздействию на текущий уровень активности в экономике), предположительно, изберут в качестве своей цели достижение естественного темпа роста. Допустим, что экономика достигла максимального роста, который возможен при данном приросте рабочей силы и применимых достижениях науки.

Здесь уместно сделать отступление. Экономистов, специализирующихся в области теории роста, часто критикуют за то, что они отдают приоритет росту выпуска товаров и услуг, включаемых в статистическое измерение национального дохода или ВВП, жертвуя при этом другими благами, которые приносят людям пользу, но не включаются в ВВП. Международные организации составляют таблицы, сопоставляющие темпы роста ВВП в различных странах, и считается плохим признаком, если страна занимает нижние места в этих таблицах. Я хотел бы решительно отвергнуть такой подход. В последние годы Соединенное Королевство занимало относительно низкое место в этих сопоставлениях, но у меня сложилось впечатление, то благосостояние среднего человека повышалось в Соединенном Королевстве быстрее, чем в других крупных странах.

Увеличение досуга, как представляется, может увеличить сумму счастья, хотя в современном мире (в отличие от ситуации, существовавшей на заре промышленной революции и в эпоху фабричных законов⁵⁹) оно может привести к снижению темпов роста ВВП, по сравнению с теми темпами, которые могли быть в ином случае. У меня есть некоторые сомнения относительно дальнейшего сокращения рабочего дня в будущем, поскольку работа должна становится приятной. Речь об этом пойдет ниже. Но увеличение числа выходных дней, определенно, увеличит сумму счастья.

Остается незатронутым вопрос об условиях труда. Улучшение условий труда, безусловно, увеличивает сумму человеческого счастья, даже если ведет к сокращению ВВП, хотя совсем не обязательно, чтобы было именно так. Не так давно вышла прекрасная биография Дугласа Коула, написанная его дочерью мисс Коул. Дуглас Коул был основателем учения, которое много лет назад получило название цеховой социализм⁶⁰. Согласно главной идее этого учения, рабочие должны быть хозяевами своей судьбы, и должны иметь законное право регулировать условия своего труда, вместо того, чтобы в этом рабочими управляли, либо капиталисты-работодатели, либо центральное социалистическое правительство. Коул испытывал глубокий интерес к этому учению в течение всей своей жизни, даже много лет спустя после того, как движение, именуемое цеховым социализмом, исчезло из поля зрения. Достижение большего самоуправления на рабочих местах может существенно увеличить сумму человеческого счастья, хотя оно может сократить объем статистически измеряемого ВВП.

Далее, существует проблема охраны сельской местности и контроля над развитием городов. В этой сфере необходимо вмешательство правительства, как позитивное, так и негативное. Позитивное вмешательство правительства, например создание общественных парков, вероятно, недооценивается при исчислении ВВП. Возможно, это, отчасти, связано с тем, что здесь требуются затраты, не приносящие прибыль. Еще более важны ограничения (например, определяющие, как и где, и какие частные предприятия, могут сооружаться внутри или вблизи городов), которые увеличивают сумму счастья, повышая благосостояние, но не добавляют ничего к исчисляемому ВВП, и даже способны сократить его, не допуская или препятствуя осуществлению многих прибыльных проектов.

В этой связи следует добавить, что персонал, осуществляющий применение таких ограничений, должен обладать силой разума, предвидения и воображения. Если этим вопросом занимается правительственное ведомство, то служба в нем должна рассматриваться как более престижная, чем служба в казначействе или в министерстве иностранных дел. Эту работу, предположительно, делят между собой центральные и местные власти. Что касается последних, то здесь возможны проблемы, поскольку в некоторых местностях (но не везде) возможна нехватка местного персонала достаточной квалификации.

Я надеюсь, что сказанного достаточно, чтобы предостеречь читателя от мысли, будто бы теоретики роста придают увеличению ВВП высший приоритет по сравнению с увеличением других благ. В действительности они настаивают лишь на том, что (с учетом вышеописанных ограничений) не следует сдерживать экономический рост ради ограничения внутренней инфляции или исправления платежного баланса. С учетом обеспечения общественными благами, с учетом достаточности досуга, мы хотели бы, чтобы народ производил столько товаров и услуг, сколько позволяет современная технология. Мы не хотим, чтобы рабочее время, или выпуск, или занятость сокращались ради преодоления инфляции или неравновесия платежного баланса. Для решения этих проблем следует находить другие методы.

В формуле обеспеченного роста (G_w) появляется символ s _d, который обозначает величину, которую народ желает сберечь, выраженную как доля дохода. «Народ» состоит из индивидов и компаний, а также правительства, в той мере, в какой правительство считает разумным сберегать в нормальном режиме часть своих доходов, либо для платежей по долгам, либо для финансирования в разумной пропорции капитальных затрат. Положительные (или отрицательные) сбережения, которые осуществляет центральное правительство с обдуманным намерением регулирования экономики, а именно, для предотвращения инфляции или дефляции спроса, следует вычесть (а отрицательные сбережения – прибавить) из оценки того, что правительство желает сберечь за свой собственный счет (правительственная составляющая совокупной величины s_d).

Следует подчеркнуть, что такое определение величины s_d не подразумевает, что народ всегда, или хотя бы обычно, желает сберегать постоянную часть своего дохода. Например, величину расходов на автомобили будет удобнее выразить как часть от совокупного дохода, чем как абсолютную величину в фунтах и пенсах. Использование такого выражения не будет подразумевать, что фактическая доля дохода, расходуемая народом на покупку автомобилей, остается постоянной с течением времени. Кривая расходов на автомобили, построенная в соответствии с этим определением (т.е. отражающая долю этих расходов в совокупном доходе – Переводчик), вполне может повышаться, снижаться или колебаться в соответствии с конкретными обстоятельствами. То же самое можно сказать о величине, которую народ желает сберечь, выраженной как доля дохода.

Есть основания полагать, что уровень дохода обычно является главным фактором, определяющим, какую часть дохода народ желает сберечь. Но не во всех случаях это верно. В некоторых случаях могут действовать другие важные детерминирующие факторы. Утверждение, будто бы люди желают сберегать постоянную долю своего дохода, в действительности нигде не подтверждается. Основные уравнения роста являются строгими и точными, и было бы глупейшей ошибкой ввести в них сомнительное [sloppy, дословно – неряшливое] обобщение относительно того, какие факторы детерминируют желание народа сберегать.

Если величина, которую люди желают сберегать, выраженная как часть их дохода, увеличивается, тогда, при постоянной величине C _r , обеспеченный темп роста также должен увеличиться, и наоборот. Такой рост не может продолжаться неопределенно долго, если он не сопровождается соответствующим повышением естественного темпа роста.

Повышение C_r сопряжено с падением обеспеченного темпа роста, и наоборот, <понижение C _r вызывает ускорение обеспеченного темпа роста>. Величина C_r остается постоянной, если (1) технический прогресс носит нейтральный характер (сравни Главу 4), и (2) если, в соответствии с существующей технологией, остается прежней средняя капиталоемкость производства корзины товаров и услуг, на которые граждане тратят свои дополнительные доходы, или же изменения условий (1) и (2) в точности уравновешивают друг друга. Трудосберегающий технический прогресс ведет к повышению C_r, что влечет за собой снижение обеспеченного темпа роста G_W. Такой же эффект вызывает то обстоятельство, что дополнительный потребительский спрос, связанный с ростом дохода, как правило, распространяется на набор товаров и услуг, требующих для своего производства, при данной технологии, большего капитала.

Среди возможных методов производства товаров и услуг выбирается такой, который связан с наименьшими издержками при данных текущих ценах факторов производства. При этом должно соблюдаться условие, что необходимый для этого метода дополнительный капитал дает достаточную отдачу по сравнению с капиталом, необходимым для метода, стоящим ниже в перечне, в котором методы перечислены (по капиталоемкости выпуска) в убывающем порядке. Это «условие» весьма важно. Допустим, что ниже метода A располагаются методы по мере убывания их капиталоемкости. Вполне возможно, что метод A связан с более низкими издержками на все факторы производства, включая потребление капитала, чем метод B. В то же время, прибыль на дополнительный капитал, требуемый для метода A, может быть ниже приемлемой нормы прибыли на капитал, и ниже прибыли на дополнительный капитал, требующийся для метода B по сравнению с методом C. Если отдача на капитал, требующийся для метода A, меньше того, что я назвал минимально приемлемой нормой отдачи на капитал (MARC) [MARC – minimum acceptable rate of return on capital], этот метод не будет использоваться. Величина MARC не привязана жестко к рыночной ставке процента, и обычно следует за ней лишь после существенного временного лага. Таким образом, мы возвращаемся к классическому вопросу о влиянии ставки процента на капиталоемкость различных методов. Я уже высказывал точку зрения, согласно которой ставка процента и MARC часто не оказывают большого влияния на выбор метода производства, поскольку существуют значительно более важные факторы, управляющие относительными совокупными издержками при различных, доступных методах. (Но это исключительно мое личное мнение, и оно не должно восприниматься как часть моей теории экономической динамики). Можно допустить, что повышение ставки процента до значительно более высокого уровня окажет существенное воздействие на сбережения, если процент останется на новом, высоком уровне длительное время, – скорее годы, чем месяцы, – и ожидается, что он останется на этом уровне в рамках обозримого будущего. Однако чистая теория не может ответить на вопрос, приведет ли повышение процента к усилению или ослаблению стимулов к сбережению. Все зависит от эластичности по проценту предпочтения (людьми, осуществляющими сбережения) дохода в будущем ценой отказа от дохода в настоящем.

Более низкая капиталоемкость методов производства сопряжена с более высоким темпом обеспеченного роста, и наоборот. То же самое можно сказать о более высокой норме сбережения. Таким образом, если возможное отрицательное влияние высокой ставки процента на сбережения превышает его другие эффекты, мы можем отказаться от утверждения, что более высокая ставка процента влечет за собой, pro tanto, более высокий обеспеченный темп роста.

В уравнении естественного (оптимального) темпа роста оптимальная ставка процента r, или, лучше, оптимальный уровень MARC, детерминируется исключительно эластичностью кривой убывающей социальной полезности дохода. Здесь ставка процента никак не связана с тем, сколько индивиды желают сберегать. Следует, между прочим, отметить, что в случае правительственного предпринимательства понятие MARC применимо также как в случае частного предпринимательства. Действительно, в обоих случаях применима одинаковая величина MARC. Иначе возникло бы искажение в использовании производственных ресурсов.

Мы сталкиваемся с определенными трудностями при определении понятия ставки процента, включаемого в основные уравнения обеспеченного спроса. По мнению большинства ныне живущих экономистов классическая теория старого времени, согласно которой только равновесная рыночная ставка процента обеспечивает равенство предложения сбережений и спроса на инвестиции, была похоронена Кейнсом. Он доказывал, что существует множество <гипотетических> равновесных ставок процента, так же как существует множество уровней занятости, но не существует таких рыночных сил, которые обеспечили бы движение реальной ставки процента к уровню (названному Кейнсом «нейтральной» ставкой), уравнивающему предложение сбережений и спрос на капитал для инвестиций, соответствующий полной занятости. Такой результат возможен только как редкое совпадение. Если реальная ставка процента удерживается на «нейтральном» уровне, это может быть достигнуто в результате продуманных, направляющих действий властей. Этот результат связан с макро – статическим равновесием.

В теории динамики мы сталкиваемся с подобными проблемами, которые в данном случае представляются еще более значимыми. Существуют различные возможные темпы роста, каждый из которых требует количественно различных сбережений (равных инвестициям). Возможно, некоторые склонны заимствовать у Кейнса понятие нейтральной ставки процента и постулировать динамическую «нейтральную» ставку процента, как такую ставку, которая уравнивает обеспеченный темп роста с естественным темпом роста. Но такое утверждение не имеет реального смысла. Представим, что желаемые сбережения составляют 10% от дохода, в соответствии с этим определяется обеспеченный темп роста, тогда как естественный темп роста требует нормы сбережений, равной 15%. Можно ли поверить, что манипуляции со ставкой процента могут извлечь из экономики эти дополнительные сбережения? Или может ли высокая ставка процента привести к резкому снижению капиталоемкости методов производства? Это действительно может произойти при астрономически высоких ставках процента. Но в результате положение дел вряд ли будет соответствовать условиям естественного темпа роста.

Капиталоемкость методов производства, соответствующая естественному темпу роста, должна определяться ставкой процента, или, точнее, приемлемой нормой отдачи от капитала (MARC), которая отражает убывающую полезность дохода с течением времени. Это нечто, совершенно отличное, от упомянутого выше подвига уравнивания сбережений и инвестиций.

Та же аргументация, но в обратном порядке, применима для ситуации с высокими сбережениями; в этом случае вряд ли правдоподобно, что низкая ставка процента может в значительной мере сократить желаемую норму сбережений.

Если обеспеченный темп роста длительное время не равен естественному темпу, финансовая политика представляется очевидным средством исправления ситуации. Если частные сбережения недостаточны для поддержания роста в его естественном темпе, правительство может дополнить их с помощью бюджетного излишка. И напротив, если существуют излишние сбережения, ведущие к стагнации и повторяющейся рецессии, вызванной недостаточным агрегированным спросом, правительство может увеличить этот спрос, прибегая к бюджетному дефициту. Это средство представляется очень простым, но от этого оно не становится хуже.

Британские власти не так давно столкнулись с серьезными техническими трудностями. То, что будет сказано далее, не следует воспринимать как утверждение, подразумевающее, что они основывались на прозвучавшем совете считаться с всеобщими силами динамики. Они, вероятно, были чрезмерно склонны к дефляции. Но, даже если они не были склонны к дефляции, дилемма, стоявшая перед ними была вполне реальной.

С одной стороны, после 1945 года британский парламент решил национализировать значительную часть отраслей промышленности, а эти отрасли были особенно капиталоемкими. Недавно в некоторых ежеквартальных журналах появились невнятные предложения [been murmurs, дословно: раздавалось ворчание] о дальнейшей национализации, но, они, по-видимому, не воспринимались слишком серьезно. Между тем, рассматриваемая дилемма, которая действительно представляла наиболее серьезную трудность для политиков в Великобритании, по-видимому, не была в достаточной степени оценена. К ней редко обращались даже те политики, которые в принципе были против национализации, или журналисты, или другие популярные авторы.

Рассматриваемые национализированные отрасли требуют больших ежегодных вложений капитала. В прежние годы некоторым из них позволялось выпускать собственные облигации, однако, поскольку эти облигации приносили фиксированный процент и имели правительственные гарантии, они были очень схожи с обычными правительственными обязательствами. Позднее правительство взяло на себя заботу об обеспечении этих отраслей капиталом, в котором они нуждались. Это можно было сделать с помощью выпусков облигаций правительством и размещения их у публики, или, отчасти, за счет превышения налоговых поступлений в бюджет над текущими расходами. В последнее время правительство почти полностью полагалось на этот метод.

Вот уже в течение ряда лет обнаруживается убывающий спрос инвесторов на облигации правительства. В середине шестидесятых годов, впервые в истории, доход от надежных акций оказался ниже дохода от правительственных облигаций. Главная причина этого, по-видимому, заключалась в том, что число больших компаний, хорошо известных как надежные заемщики, значительно возросло.

Другая причина, которую подчеркивали значительно сильнее, и для недавнего периода это, вероятно, было оправдано, заключается в том, что акции компаний, в отличие от облигаций правительства, защищены против инфляции цен. При этом, согласно широко принятому убеждению, инфляция будет продолжаться, хотя, будем надеяться, не в нынешнем (1971 год) темпе.

Таким образом, перед нами следующая дилемма: с одной стороны, правительство должно из года в год осуществлять вложения капитала в размерах, не имеющих аналога в несоциалистических странах, с другой стороны – растущее неприятие инвесторами облигаций правительства. Сверх того, следует упомянуть большой размер нашего национального долга, унаследованного от двух мировых войн, значительная часть которого должна погашаться каждый год, и, следовательно, нужно продавать на рынке новые облигации, замещающие те, которые подлежат погашению. Это составляет головную боль тех, кто управляет национальным долгом. Я уверен, что эта проблема, постоянно стоящая перед властями, вынуждает правительство предусматривать еще больший бюджетный излишек, чем оно предусматривало бы, если бы оно регулировало свою финансовую политику, например, размер бюджетного излишка, исключительно в целях поддержания роста агрегированного спроса в экономике в соответствии с ее «естественным» темпом. Большой бюджетный излишек является мерой крайне жесткой финансовой дефляции, и это, возможно, наиболее важная причина, почему Соединенное Королевство занимает в последние годы одно из последних мест, в сводной таблице национальных темпов роста. Это положение не имеет отношения к воображаемой неэффективности бизнеса или неприятностям с профсоюзами.

Один из путей преодоления этих трудностей заключается в следующем: Нужно вернуться к старой системе – предоставить комитетам, управляющим национализированными отраслями, право выпускать собственные ценные бумаги, и в тоже время позволить им включить в состав ценных бумаг некоторое количество акций. В прежние времена на это смотрели неодобрительно, поскольку это выглядело как сохранение черт «капиталистической» системы, работающей ради прибыли, устранить которую было одной из главных целей социализма и национализации. С тех пор возобладали не столь строгие взгляды, и когда встал вопрос о фондах для инвестиций, социалисты без колебаний рекомендовали выпуск акций.

Конечно, размер прибыли, которую комитеты, управляющие национализированными отраслями, должны были в случае выпуска акций разрешить добавить к издержкам, был объектом регулирования, основанного на согласованных принципах. Этот размер не позволял национализированным отраслям извлекать выгоду из их монопольного положения и получать монопольную прибыль. Однако если прибыль была подчинена таким ограничениям, могли ли акции национализированных отраслей конкурировать с акциями частных предприятий за привлечение инвесторов? В последнем случае инвесторы могут надеяться получить свою долю в дополнительной монопольной прибыли, которая должна быть со временем получена на частных предприятиях. Комитеты могли добиться успеха только при постоянной поддержке правительства. Могла бы существовать схема, согласно которой, в случае, если национализированные предприятия внутри некоторого периода времени несли убытки (а это иногда неизбежно происходит!) правительство должно предоставить им субсидии, чтобы поддержать их способность выплачивать дивиденды. Это потребовало бы меньших затрат от налогоплательщиков, чем современная система, при которой налогоплательщики должны не только обеспечить текущие субсидии для национализированных отраслей, но также обеспечить за счет налоговых платежей большую часть нового капитала, необходимого этим отраслям из года в год, а это – значительно большее бремя. Те отрасли, которые в настоящее время постоянно несут убытки, предположительно, не должны включаться в эту схему.

Ценовая политика некоторых властей иногда вызывает удивление. Например, плата за проезд по железной дороге все повышается и повышается. Не лучше было бы привлечь потребителей, снижая цену железнодорожных билетов, не обязательно повсеместно, но лишь там, где железные дороги сталкиваются с острой конкуренцией. Всего несколько лет назад расчеты показывали, что если один человек едет из Лондона в Норфолк, он несет одинаковые издержки, путешествуя на поезде или на автобусе. Теперь поездка на поезде стала намного дороже. В миллионах случаев люди предпочитают автобус единственно, ради экономии, хотя поездка на поезде намного комфортнее. А что можно сказать о сохранении красоты сельской местности и городов, к чему мы уже обращались в начале этой главы? Путешествия на автобусе приносят им значительно больший вред, чем поездки по железной дороге.

Относительно облигаций правительства я делал сходное предложение несколько лет назад. Почему не сделать их более привлекательными, введя гибкие ставки процента? Это было бы чем-то полностью противоположным хеджированию против инфляции цен. Хеджирование не исключает проигрыш. Власти должны твердо <дать понять>, что они абсолютно готовы мужественно бороться, пока инфляция не будет устранена. Но почему нельзя выпускать облигации, процент по которым растет пропорционально повышению производительности национальной экономики? Это, конечно, не должен быть рост, постулируемый неким планирующим центром; речь идет о росте, фиксируемым статистикой год от года.

Что касается цели поддержания агрегированного спроса на должном уровне, здесь монетарная политика может быть привлечена на помощь финансовой политике. Беспокойство вызывает то обстоятельство, что монетарная политика имеет много других задач. Если финансовая политика может решить эту частную задачу без сопутствующих явлений, связанных с вышеупомянутыми трудностями управления государственным долгом (и нет явных причин, почему финансовая политика не может сделать это), представляется разумным оставить монетарной политике свободные руки для решения присущих ей других задач.

Несоответствие между обеспеченным и естественным темпом роста (избыточные или недостаточные сбережения), по-видимому, является постоянной проблемой. Возможна тенденция к их сближению или расхождению. Конечно, временами могут быть горбы или впадины на кривых, представляющих величины, следующие друг за другом во времени. Это особенно относится к кривой темпа обеспеченного роста, поскольку он зависит от требуемой капиталоемкости (